Алина Углицкая
Сказка – ложь!
ДЕНЬ ПЕРВЫЙ
Катерина
Всегда знала, что каждое доброе дело строго наказуемо, но такой уж у меня характер – не могу пройти мимо тех, кто нуждается в моей помощи. Вот и сейчас, идя по главной улице нашего городка, я увидела пожилую женщину, которая с трудом передвигалась на костылях. Ее болезненно распухшее рыхлое тело обтягивало платье кричащей расцветки, короткие, по-мужски остриженные седые волосы торчали во все стороны, а по толстому некрасивому лицу стекал пот. Отдуваясь и кряхтя, она практически волочила за собой отекшие ноги, помогая себе костылями.
В тот момент, когда мы с ней поравнялись, она как раз замерла у высокого крыльца продуктового магазина, раздумывая, как бы поудобнее на него взобраться.
– Вам помочь? – участливо спросила я, беря ее под руку.
Но женщина вдруг рванулась в сторону с невиданной для больного человека прытью. Из-под кустистых бровей меня обожгло такой ненавистью, что я невольно отшатнулась.
Мимо проходили люди. Кто-то спешил по делам, кто-то праздно прогуливался, желая насладиться последним теплом уходящего лета. Никто из них не смотрел в нашу сторону, будто нас и не существовало.
– Добренькая какая! – ядовито процедила она, буравя меня злобным взглядом. – Тебе что, больше всех надо?
– Простите, – растерялась я от такого напора, – я ведь только хотела…
– Помочь хотела? – голос странной незнакомки стал вдруг неприятно-приторным, вкрадчивым. – И часто ты так людям помогаешь?
– Н-ну… если надо…
Я отступила на шаг, собираясь оставить эту женщину с ее костылями и идти дальше. Оставалось десять минут до закрытия банка, а мне срочно надо было заплатить за кредит. Но незнакомка вдруг вцепилась в мою руку с такой силой, что я невольно вскрикнула.
– Любишь помогать, значит, – прошипела она, едва не брызгая слюной. – Что ж, ты мне подходишь!
Не успела я и рта раскрыть, как она толкнула меня, заставляя подняться на ступеньку выше. Я уперлась спиной в стеклянную дверь магазина и теперь думала только об одном: как отвязаться от этой сумасшедшей. Мимо магазина проходила толпа, но ни один человек даже не глянул в нашу сторону, никто не заинтересовался, не скользнул взглядом даже случайно.
Я скосила глаза вбок, размышляя, а не зайти ли мне за хлебом, раз уж меня так прижимают к двери гастронома. За витриной расхаживал народ, абсолютно равнодушный к тому, что происходило вокруг.
– Ну! – женщина нетерпеливо ткнула меня костылем в грудь. – Заходи! А то там заждались.
Я оглянулась. Действительно, с той стороны двери две женщины уже спешили от кассы к выходу. Толкнула дверь, открывавшуюся вовнутрь, хотела развернуться, но споткнулась о высокий порожек. Неловко взмахнула руками, пытаясь удержать равновесие, но тут эта ненормальная второй раз ударила меня костылем, и я полетела навзничь, крича и судорожно хватая ртом воздух.
***
Встреча с бетонным полом магазина почему-то не состоялась. Я упала в какой-то странный туман, тут же окутавший меня со всех сторон – молочно-белый и густой, как кисель. Я тонула в нем, погружаясь все глубже и глубже. Закружилась голова, желудок ткнулся в горло, желая выскочить наружу. Исчезло чувство гравитации, я уже не могла определить, где верх, где низ. Наверное, именно так чувствовала себя Алиса, падая в кроличью нору…
Полет окончился внезапно и довольно болезненно. Вот только что я летела, распростершись пятиконечной звездой, сквозь непонятный туман, а в следующий миг уже врезалась затылком в рыхлую землю. И затылок, и отбитая поясница дружно застонали. Точнее, стонала я.
Закрыв глаза и расслабив мышцы, я лежала неизвестно где и неизвестно на чем. Встать и оглядеться мне не давал страх. Самое ужасное было в том, что я все прекрасно осознавала. Это в книжках попаданки думают, что спят. А тут какой сон?! Я ведь ни на мгновение не потеряла сознания и четко осознавала все свои действия. Мозг лихорадочно щелкал заржавевшими шестеренками, пытаясь составить логический отчет о происходящем.
Наконец, когда боль немного утихла, я рискнула открыть глаза. М-да-а, ничего оригинального. Ночное небо над головой, яркие незнакомые звезды. И луна – огромная, закрывающая четверть неба, и к тому же кроваво-красная.
Я моргнула, пытаясь осмыслить действительность. Так-с, и куда меня занесло? Приподнялась, повертела головой. Вокруг, насколько хватало глаз, простирался дремучий лес с вековыми деревьями в два обхвата толщиной. Что ж, Катерина, могу тебя поздравить. Ты явно не на Земле. Теперь бы ещё понять, в какой стороне искать принцев, эльфов и драконов. Желательно красивых, мужественных и без памяти в меня влюбленных. Или здесь водятся продвинутые инопланетяне с мускулистым телом и нежной душой?
Как бы там ни было, а ночная прохлада заставила меня встать на ноги. Я с сомнением оглядела себя. Собираясь сегодня в город, я вовсе не учитывала, что придется совершать променад по ночному лесу. Короткий топ, открывавший плоский живот с блестящим камушком в пупке, узкая мини-юбочка спортивного кроя с яркой надписью на лампасе "Adidas". Золотистые босоножки на шпильке, состоявшие из тоненьких полосок, обхватывавших стопу поперек пальцев и крест-на-крест на лодыжке завершали ансамбль. А как еще одеваться в сорокаградусную жару молодой, свободной девушке? Уж точно не в паранджу!
Одно огорчало. Моя маленькая стильная сумочка в виде белого лакированного рюкзачка без вести пропала. Хотя, я точно помню, что она крепко сидела у меня на спине. Может, поискать? Вдруг отлетела при падении? Да нет… как я ее найду в этой темноте?
Ночной холод был довольно ощутим, и я уже через пару минут покрылась мурашками. Обняла себя покрепче, пытаясь сохранить тепло, и побрела наугад. Все равно не знаю, куда идти.
Вы пробовали ходить по ночному лесу на шпильках? Вот и не пробуйте! Каблуки проваливались в мягкую землю и гнилую листву, а не пройдя и десяти шагов, я зацепилась ремешком за какой-то сучок. Раздраженно дернула ногой – и тоненькая полоска искусственной кожи приказала долго жить. Теперь левая босоножка болталась на ноге, держась за лодыжку. Это было уже слишком!
Внутри клокотали ярость и обида. Ну, вот кому я что плохого сделала?! Жила себе, никого не трогала – и на тебе! Дернул же меня черт подойти к той сумасшедшей! А вдруг это была ведьма? Не сама же я сюда попала… Кто-то явно поспособствовал. Но представить, что по нашему городку посреди дня бродит настоящая ведьма, да еще в таком неприглядном виде… просто в голове не укладывается!
Закусив губу от досады, я сняла испорченную обувь и, не глядя, через плечо кинула в темноту. А потом осторожно двинулась дальше.
Шла я очень медленно, маленькими шажками, вытянув вперед руки. Очки мои остались в сумке, а без них я в сумерках почти ничего не видела. Что поделать, "минус три" вносит свои коррективы. Это днем я прекрасно себя чувствую, и в знакомой обстановке. А ночью, да еще в чужом лесу… боюсь, тут и очки не помогут. В общем, попала так попала.
Где-то через полчаса бесцельных блужданий я наконец не выдержала и обреченно опустилась в мокрую от росы траву. В голове мелькнула умная мысль дождаться рассвета. Все тело колотила крупная дрожь, руки и ноги заледенели, зубы весело отбивали кастаньету. В довершении ко всему в горле пересохло и страшно хотелось пить.
Неожиданно, в полной тишине, где-то метрах в ста от меня, взлетела и заполошно застрекотала сорока, оглашая лес своим криком. Я вскочила, настороженно вглядываясь в темноту. Сороки ночью спят! Это я знаю точно! Что-то (или кто-то) спугнуло ее, и это что-то движется сейчас в мою сторону, утробно рыча и ломая подлесок, будто медведь-шатун!
Бежать!!! Бежать… Куда бежать?!
Я заметалась меж трех дубов (Или это были вязы? Да кто их в потемках разберет!) не зная, куда бежать. Кинулась в одну сторону, спотыкаясь и падая, в другую, потом замерла в ужасе на одном месте. В ночи раздался громогласный рев, от которого у меня затряслись колени, и я прямо попой почувствовала, как неизвестное животное прибавило скорость, рассчитывая поскорее поужинать мною.
Первой мыслью было рвануть в сторону, противоположную приближению зверя. Но потом я вспомнила, что от медведей не стоит бегать. В какой-то книжке я читала, что к этим хищникам нельзя поворачиваться спиной, это провоцирует их на нападение. А вот мертвечину они не едят! Это шанс!
В темноте я практически на четвереньках влезла в густой кустарник, росший вокруг толстых стволов. Закопалась в ворох прелой листвы, стараясь поменьше шуметь, и прикинулась трупом: глаза закатила, дыхание выровняла и приготовилась вообще не дышать, если этот медведь меня найдет и захочет обнюхать. Было очень мокро, холодно и страшно, но уж лучше так, чем оказаться разорванной диким зверем.
Когда неизвестное существо раздвинуло ветки над моей головой, я от страха вообще дышать перестала. Сердце екнуло и благополучно провалилось в желудок, тело моментально покрылось холодным пóтом. Зверь был на расстоянии вытянутой руки, но уже не рычал. Наоборот, я услышала недовольное ворчание, и горячее, зловонное дыхание опалило мое лицо.
Я не удержалась и сморщила нос, сдерживая подступившую к горлу тошноту. Фу-у-у-у! Какой тухлятины он наелся?!
Несколько секунд меня обнюхивали, причем так тщательно, что я уже практически попрощалась с жизнью. Медведь (или кто он там) поворчал, посопел, а потом я вдруг почувствовала, как что-то шершавое и мокрое прошлось по моей щеке. Это было уже слишком!
Я распахнула глаза и заорала во все горло, срываясь на ультразвук.
Прямо надо мной нависала громадная косматая морда с оскаленной пастью, с оголенных клыков которой падали клочья пены, а из-под косматых бровей светились два ярко-красных глаза. В один момент я поняла, что это никакой не медведь. Это монстр! Чудовище! Исчадие ада!
Мой визг на секунду дезориентировал его, заставив недовольно взрыкнуть, а в следующий миг оно с утробным рычанием начало сосредоточенно выковыривать меня из ненадежного схрона.
В темноте я не могла разобрать, что это за зверь, поняла лишь одно: оно было громадным, страшным и явно плотоядным! А еще вонючим и неухоженным, и, по всей видимости, далеко не ручным!
Перспектива оказаться у него в желудке придала мне сил. Наверное, лучше всего для меня было бы в сейчас брякнуться в обморок, но такого счастья мой организм мне не предоставил.
Продолжая визжать, как противоугонная сигнализация, я рефлекторно вскинула руки и уперлась в широкую грудь чудовища. Оно взревело, разевая громадную пасть, откинуло назад голову, будто волк, воющий на луну, а потом вдруг кинулось на меня!
Вот в тот момент я действительно чуть не описалась! Вся жизнь пролетела перед глазами! Все несбывшиеся мечты. Но чудовище всего лишь схватило меня в свои лапы и по-хозяйски перекинуло через мощное плечо попой к верху. Затем, довольно урча, монстр похлопал меня по пятой точке громадной лапой с длиннющими когтями, встал на ноги и спокойно зашагал в обратную сторону.
Вися вниз головой и болтаясь, как тряпка, я с изумлением поняла: это чудовище передвигалось на двух ногах! Вот какие еще нужны доказательства? Я в другом мире!
От удара животом о его плечо у меня вышибло весь воздух из легких, и я просто захлебнулась криком. Закашлялась, пытаясь отдышаться, заколотила кулачками в мощную спину, покрытую густой шерстью, но меня еще раз хорошенько встряхнули, с недовольным ворчанием, и весьма ощутимо шлепнули по попе.
Я сразу притихла, не желая дразнить зверя. Если он не съел меня сразу, есть шанс, что не съест и потом. И вообще, вдруг он ручной?
Я с сомнением потыкала его в свалявшуюся шерсть. Нашел несчастную попаданку и несет своему хозяину, как верный пес. А хозяин – какой-нибудь местный аристократ, желательно принц или король, любящий ночную охоту. И, конечно же, красивый и благородный. В книжках же все именно так!
От зверя жутко воняло псиной. Свалявшаяся шерсть торчала клоками, в ней застряли жухлые листья и щепки, и наверняка (я была в этом просто уверена!) обитали блохи. Вися вниз головой на твёрдом плече, я имела честь лицезреть подтянутый мохнатый зад монстра, но в потемках не могла разобрать цвет его шерсти.
Придерживая меня за колени, чудовище двигалось большими скачками, покрывая за один прыжок несколько метров. Я устала болтаться из стороны в сторону, а потому, недолго думая, уперлась локтями в спину монстра и подставила под подбородок ладони. Зверь не обратил на это никакого внимания. Немного осмелев, я расслабилась, отдавая себя в руки судьбы. Нет, я, конечно, могла еще подрыгать ногами и повизжать, но вряд ли это чудовище было бы столь любезно, чтобы отпустить меня. Лучше дождаться конца нашего забега, и уже тогда ориентироваться по обстановке. В конце концов, никогда не поздно стать главным блюдом в меню иномирного монстра!
Бег с препятствиями продолжался где-то с полчаса. Зверь несся с такой скоростью, что у меня захватывало дух, а сердце периодически то прыгало в горло, то падало на дно желудка, причем вместе с залежавшимися там остатками обеда. Монстр, не разбирая дороги, ломился напрямик через густой подлесок, перепрыгивая рвы и буераки, точно олимпиец на забеге с препятствиями! Оставалось только позавидовать такой ловкости и прыти.
Наконец зверь выскочил на открытое пространство и остановился, шумно втягивая воздух. Я рискнула открыть глаза и немного осмотреться. Надо же, я и не заметила, когда зажмурилась. А посмотреть было на что!
Мы стояли посреди залитой красным светом поляны. Половину горизонта закрывала кровавая луна, а на ее фоне темной громадой высился силуэт средневекового замка, стоявшего на холме. Каменные стены, окруженные глубоким рвом, острые зубцы вздымающихся вверх башен, на тонких шпилях – темные флаги. И ни одного огонька.
Я невольно сглотнула.
Коротко рыкнув, монстр перебросил меня на другое плечо, будто мешок с картошкой, и направился в сторону замка.
На открытом пространстве огромная луна давала достаточно света, и я увидела, как лесная тропинка под ногами чудовища превратилась в широкую дорогу, выложенную булыжником. Затем булыжник сменился толстым деревянным настилом, а по обе стороны от него зияли черные провалы рва. Я поняла, что мы ступили на мост. Еще несколько шагов – и вот мы уже проходим поднятую решетку, чьи острые пики замерли в трех метрах над землей.
Едва монстр переступил этот символический порог замка, как раздался металлический скрежет и громыхание цепей. Подняв голову, я с открытым ртом наблюдала, как сразу за нами упала решетка и начал подниматься огромный мост, только что лежавший через ров. Это была ловушка!
Я застонала от бессилия. Как известно из истории, уйти из замка с поднятым мостом можно только устроив подкоп или имея крылья. Ни землероек, ни птиц в моем роду не наблюдалось, лопату я за всю жизнь ни разу в руки не брала, а на высоте больше двух метров у меня вообще голова кружится!
Между тем, странности продолжались. Стоило нам оказаться за воротами замка, как из разных углов в нашу сторону хлынул поток зверья. Кого здесь только не было! Лисы, волки, рыси бросились к ногам монстра, будто приветствуя его, стаи воробьёв и голубей сорвались с крыш, затмевая небо. Это был не замок, а настоящий звериный ковчег! И все эти животные, увидев (или унюхав) меня, вдруг замерли на секунду, а потом разразились громкими криками. Вой и тявканье смешались с птичьим щебетом, и вся эта лесная братия заскакала вокруг меня, скаля зубы и недвусмысленно облизываясь!
Я уже и сама готова была завыть, но монстр продолжал шагать по замковому двору. Он лишь коротко рыкнул, отгоняя особо назойливых, а затем вошел под высокие своды одной из башен.
В замке было темно, хоть глаз выколи! Но мой похититель передвигался на удивление свободно. Либо видел в темноте, либо уже привык обходиться без света. Впрочем, это не мешало ему довольно ворчать и время от времени похлопывать меня по попе. От этих небрежных прикосновений у меня каждый раз душа в пятки уходила. Думалось, а вдруг он мою филейную часть на мягкость проверяет? Занесет сейчас на замковую кухню, и навертят там котлет из одного несчастного тела…
А тут еще и звери эти! Птицы остались снаружи, но с десяток лис и парочка рысей продолжали идти вслед за нами. В темноте я видела, как плотоядно светятся их глаза, буквально не отрываясь от меня! Одно успокаивало: после того, как монстр рыкнул на них, они не смели подходить ближе, чем на несколько шагов. Подозреваю, если бы он их не отогнал, то за время пути по темным коридорам я могла бы стать основательно обглоданной.
Наконец скрипнула какая-то дверь, и меня довольно осторожно скинули на что-то мягкое. Судя по ощущениям – кровать, хотя могу и ошибаться. Но было мягко и какое-то подобие покрывала присутствовало. В помещении находились только мы с монстром, остальная братия осталась за дверями.
Едва меня спустили с плеча, как я тут же сгруппировалась, зажимаясь в комок, и сделала это очень вовремя. Зверь нагнулся надо мной, шумно фыркая, и начал обнюхивать с такой тщательностью, что у меня внутри все похолодело. Его холодный мокрый нос ткнулся мне за ухо, со свистом втягивая в себя исходящий от моей кожи запах, а потом двинулся вниз по шее, оставляя неприятную влажную дорожку. Одной лапой зверь придерживал меня за плечо, а другой нажал на поднятые к подбородку колени. Делал он это неожиданно деликатно, но сила его была такова, что я не смогла сопротивляться и развернулась, подставляя беззащитный живот. Его нос скользнул по ключице и уткнулся в ложбинку между грудей. Чудовище удовлетворенно заворчало, а я едва сдержалась, чтобы не передернуться от омерзения. Фу-у-у-у!
Но это было только начало! Удерживая меня своими мохнатыми ручищами, это озабоченное чудовище начало обнюхивать меня с такой тщательностью, что я невольно вспомнила всех известных богов. Каждый сантиметр моей кожи, каждая впадинка и выпуклость моего тела были им досконально обследованы. Особенно поразило, когда он всунул нос мне под юбку, ткнулся между ног и тихонько заскулил. Мне показалось, или я его интересую не только как возможный обед?! Хорошо, что он хоть одежду снять с меня не пытался!
Наконец, завершив "осмотр", он прошелся своим шершавым языком от моей ключицы через шею и щеку до самых волос. Раз… другой… затем, шумно дыша, улегся рядом, подгреб меня себе под бок, обхватил своими лапами, как ребенок любимую игрушку, и довольно засопел мне в макушку.
Через несколько минут его дыхание выровнялось, а я с удивлением заметила, что в одной из стен комнаты есть узкое окно, больше похожее на бойницу, и сейчас ночное небо за ним начинает понемногу розоветь.
Усталость взяла свое, меня постепенно клонило в сон, и даже близость храпящего монстра не могла заставить меня держать глаза открытыми. Я держалась, сколько могла, а потом начала клевать носом. В то время как за окном разгорался рассвет, я перестала бороться с собой и погрузилась в тревожный и нервный сон.
ДЕНЬ ВТОРОЙ
Пробуждение было не очень.
Прямо над моим ухом прозвучал возмущенный мужской голос.
– Эй! – кто-то с обидной грубостью затряс меня за плечо так, что моя несчастная голова замоталась в разные стороны.
Все еще находясь во власти сна, я открыла глаза и недоуменно уставилась в нависающее надо мной лицо. Гладко выбритое, с насупленными бровями и недовольно горящим взором.
– Откуда ты здесь взялась, ведьма?! – мужчина впился в меня таким взглядом, что мне захотелось немедленно провалиться сквозь землю.
– Я… мне… – заблеяла я, пытаясь сообразить, а и вправду, откуда я здесь взялась? И здесь – это где?
Приподнявшись на локте, я обвела помещение недоуменным взглядом. Каменные стены, толстые гобелены со сценами охоты и лесными пейзажами, узкое окно-бойница с цветным витражом, изображающим нападение коршуна на лебедя, пушистая шкура неизвестного происхождения на полу у нерастопленного камина, вычурная мебель, поражающая обилием украшений, и несколько увесистых канделябров, стоявших на широком подоконнике. И везде обилие бахромы, завитушек и позолоты. Словно я каким-то образом перенеслась в спальню графа де Пейрака из известного фильма.
Эмм, и как я сюда попала?!
Воспоминания нахлынули ледяной волной, вырывая из приятной дремы. Распахнув глаза, я испуганно дернулась в кровати, но тут же была придавлена жесткой рукой.
Мужская ладонь легла прямо на мой обнаженный живот. Незнакомец нахмурился, глядя на свою руку, легонько пошевелил пальцами, будто поглаживая нежную кожу, и вдруг отпрянул, как от огня.
– Я еще раз спрашиваю, – повторил он странно севшим голосом. – Откуда ты здесь взялась, ведьма? Я же предупредил тебя в прошлый раз, чтобы ты здесь больше не появлялась!
Икнув от неожиданности, я скосила глаза на своего обидчика и только сейчас поняла, что его одежда больше напоминает маскарадный костюм: черные кожаные бриджи плотно обтягивают мускулистые ноги и многозначительную выпуклость в паху, белоснежная рубашка с широкими рукавами, перехваченными лентами на крепких запястьях, распахнута на гладкой груди, а довершает ансамбль широкий кушак ярко-алого цвета, завязанный на талии кокетливым узлом. Мужчина был растрепан и бос, видимо, как проснулся с утра, так на меня и накинулся, даже не обулся!
На меня напало такое косноязычие, что я сама себе удивилась! Блея, точно глупая овца, заикаясь и сбиваясь под его пристальным взглядом, я попыталась связно передать историю ночного забега. Но вот объяснить, как я оказалась в этом лесу, у меня так и не вышло. Просто потому, что я сама этого не понимала.
– Так ты утверждаешь, что это какое-то огромное злобное существо поймало тебя в лесу возле замка и притащило сюда? – незнакомец приподнял одну бровь. – Тогда почему же оно не разорвало тебя и не сожрало, а оставило в моей спальне, да еще в моей постели? Странное какое-то чудовище, ты не находишь? И где же оно сейчас?
Я растерянно пожала плечами.
– Кто знает… может, оно ночное, и забилось в свою берлогу? Там еще и сумка моя валяется. Если найдете, я смогу доказать, что оказалась здесь случайно…
Мужчина резко подался в мою сторону, нависая надо мной всем корпусом. Его руки уперлись в подушку по обе стороны от моей головы, заставляя меня сжаться, и он язвительно процедил:
– Что-то не сходится, ведьма! В этом лесу нет ни одного животного крупнее волка, а уж они точно не ходят на двух ногах! Ты никак не хочешь оставить меня в покое? Сколько раз я изгонял тебя из своих владений, но каждый раз ты возвращаешься в новой личине! Что ты придумала на этот раз? Думаешь соблазнить меня своим телом, которое ты так бесстыдно выставила напоказ? Или своим смазливым личиком? Не стоит, я выучил все твои уловки.
Мужчина встал, продолжая испепелять меня взглядом, от которого по моему телу пробежала волна дрожи, заставив приподняться волоски на коже и напрячься соски. Он уперся взглядом в мою грудь, и я тоже невольно скосила глаза, с опозданием понимая, как лоханулась. Под эластичной тканью топа у меня не было никакого белья: летом и так жарко – зачем натягивать на себя лишние вещи? – тем более что моя грудь достаточно упруга и до сего момента не нуждалась в дополнительных средствах. А сейчас тонкая синтетика ядовито-розового цвета не скрывала, какое действие оказывает на меня жгучий взгляд этого наглеца.
Тихо охнув, я прикрылась руками и густо покраснела. Мужчина скривил рот в циничной усмешке.
– Думаешь подкупить меня своей напускной скромностью и стыдливым румянцем? В прошлый раз ты была более раскована, но и тогда у тебя ничего не вышло. Никак тактику сменить решила? Новый образ, минимум одежды, и такая святая невинность… не выйдет. В прошлый раз я тебя предупредил. Ты оставила мои слова без внимания. Что ж, тебе же хуже!
С этими словами он жёстко ухватил меня за руку и, не церемонясь, стащил на пол.
– Жако! – прогремел он так, что я едва не оглохла.
Один из гобеленов шевельнулся, и на сцене этого дурдома образовалось новое действующее лицо. Мужчина скромной наружности и средних лет, облаченный в ливрею бледно-зеленого цвета и напудренный парик.
– Слушаю вас, господин герцог, – он низко склонил голову, не забыв скользнуть по мне задумчивым взглядом.
Я невольно напряглась. Кто это тут у нас герцог? Этот? С голой грудью? Так он, вроде, по канону, должен быть в меня влюблен! Что-то мне происходящее нравится все меньше и меньше…
– Приказываю отправить эту ведьму в темницу и хорошенько заковать! – произнес герцог таким убийственным тоном, что я чуть не свалилась в обморок. Это он что, серьезно?! – И скажи моему палачу, что после завтрака ему предстоит работа.
– Один момент, мой сеньор!
Ливрейный хлыщ Жако исчез за гобеленом, видимо, побежал звать подручных, а я в ужасе уставилась на хозяина замка.
– К-какой п-палач? – заикаясь, проблеяла я.
– Я тебя предупреждал, ведьма, – мрачно процедил мужчина, сжимая мое запястье с такой силой, что я испугалась за его целостность. – Ты так стремилась окрутить меня, что забыла о собственной безопасности. Теперь можешь начинать молиться своим черным богам!
Через минуту в комнате стало тесно от желающих собственноручно проводить меня к палачу. Это вернулся уже известный Жако, а с ним два мужика амбалоподобной наружности в тяжеленных доспехах и с внушительными мечами на поясе. Я глянула на эти мечи, в голове резко прояснилось, и на меня накатил такой ужас, что я, сама не замечая, начала тихонько подвывать.
– Я ни в чем не виновата! – попыталась я воззвать к голосу разума и надавить на герцогскую совесть. – Вы не имеете права так поступать со мной! Дайте мне возможность все объяснить!
Два амбала подхватили меня под белые руки, ловко застегнули на запястьях и лодыжках ржавые кандалы не меньше пяти килограмм весом, и дружно потащили вон из комнаты, ничуть не заботясь о сохранности моих конечностей.
В дверном проеме, прикрытом гобеленом, я умудрилась зацепиться руками за косяк и заорала благим матом. Герцог брезгливо сморщился, а амбалы с видимым удовольствием оторвали меня от двери, выкручивая мне пальцы.
Вот так меня и волокли через весь замок, такой пустынный ночью, а теперь буквально кипевший жизнью: растрепанную, орущую, со слезами, текущими в три ручья вместе со вчерашним макияжем. В какой-то момент я уперлась ногами, не желая идти, но меня грубо дернули за руки, и я упала, больно ударившись копчиком. Юбка задралась чуть ли не на пояс, открывая красненькие стринги, и мои оголенные ягодицы проехались по каменным плитам пола, сдирая кожу.
– Смотрите! Смотрите! – злорадно тыкали в меня пальцами попадавшиеся на пути люди в средневековых одеждах. – Ведьма плачет черными слезами! Настал твой конец, дочь дьявола! Убьем тебя – и заклятье падет!
– Идиоты! – заорала я во всю мощь своих легких. – Кретины! Это тушь!!!
Меня подтащили к большой двери, окованной железом и закрытой на гигантский засов. Один из этих, в доспехах, снял со стены и зажег факел, другой открыл замок ржавым ключом и толкнул дверь. Мне в лицо пахнýло плесенью и сыростью, я едва сдержала тошноту. За дверью вырисовывались каменные ступени, поросшие мхом, а дальше все тонуло в абсолютной темноте. Вот по этой лестнице меня и стащили вниз, причем я упиралась на каждой ступеньке, а потому пересчитала их все своей многострадальной попой.
Мы спустились в бесконечный коридор, теряющийся во мраке. Здесь было холодно до дрожи и слышался звук капающей воды. По обе стороны тянулись ржавые решетки, за которыми, как я подозревала, находились камеры для узников. В одну из них зашвырнули меня.
Поняв, что слёзы не помогут, я грубо выругалась, поразив средневековых мужиков колоритом и эмоциональностью родного языка.
– Гляди-ка, – рассмеялся один из них, – она еще и заклятья свои бесовские бормочет! Недолго тебе здравствовать осталось. Скоро ты заплатишь за все, дьявольское отродье!
Они быстро и ловко подтянули меня к стене, противоположной решётке, задрали вверх мои руки и замкнули на наручниках толстую цепь, крепившуюся меж грубо отесанных плит на такой высоте, что я могла сесть на колени с вытянутыми руками, но лечь уже не получалось.
– Жди, скоро тобой займутся! – сказали амбалы, брезгливо сплюнув в мою сторону, и спокойно вышли, не забыв закрыть решетку на большой навесной замок.
Я исподлобья проследила за чадящим факелом, который эти гады унесли с собой. Оставшись в темноте, передернулась всем телом от сырости и холода и подергала за цепь.
Ну да, а чего я ожидала? Влюбленных принцев? Благородных эльфов? Наивная дурочка, так только в сказках бывает. И почти всегда с легкой руки какой-нибудь доброй феи. А у меня вместо феи злобная старуха, отправившая меня своим костылем в сущий ад! Сижу теперь здесь, как собака на цепи, и жду, когда по мою душу палач явится. Вот он хоть позавтракает, сволочь, а у меня со вчерашнего обеда капли воды во рту не было!
Когда глаза привыкли к темноте, я обнаружила, что она не такая уж непроницаемая. Прямо над моей головой зияло крошечное окошко, пропускавшее несколько слабых лучей. А еще по стенам стекали капли воды, но я не могла вывернуть шею настолько, чтобы слизать их, и не могла опереться спиной об эту холодную, мокрую, склизкую стену!
В животе уныло заурчало. Чувствует, мой хороший, что сегодня его вряд ли покормят…
***
Не помню, чем занимался узник замка Иф, впервые оказавшись в своей камере, а вот я начала петь "Интернационал" для поднятия боевого духа. Только не подумайте, что я настолько старая, что помню подобное. Просто был у меня парень, помешанный на старых советских фильмах. Ему было все равно, что смотреть: про революцию, про Великую Отечественную, лишь бы стреляли и бежали в атаку с криком "ура!". А у меня музыкальное образование, и память на редкость цепкая. Как услышу новый мотив, так и мучаюсь, не могу от него избавиться, а забывшись, еще и напевать начинаю. Пока мы с этим кадром полгода встречались, я не только "Интернационал", я все революционные гимны выучила, а песня из кинофильма "Семнадцать мгновений весны" отскакивала от зубов, как гимн родной державы!
И вот теперь, оказавшись один на один со своими страхами и неизвестностью, я начала перепевать все старые песни, лишь бы не скатиться в банальную истерику.
Почему пела именно это? Ну, как-то глупо звучала бы под сводами темницы песня про любовь. А вот что-то типа "Это есть наш последний и решительный бой!" как раз в тему. Тем более что это неплохо отвлекало от урчания в животе, жажды и холода. Поначалу. А потом, когда пересохшее горло уже не было способно ни на что, кроме шепота, я на одном упрямстве продолжала свой концерт едва слышно.
Когда я по третьему кругу завела "А значит, нам нужна одна победа, одна на всех, мы за ценой не постоим", в коридоре что-то скрипнуло, с грохотом отворились двери, и через несколько минут предо мною предстал сеньор герцог собственной персоной.
