Алиса Гордеева
Копия
4. Голос
Дезирия. Провинция Ваха.
Считаные минуты оставались до окончания торгов. Адам сидел в кабинете отца и отслеживал их по видеосвязи. Для отвода глаз Ангур на месте делал вид, что изо всех сил пытается перебить ставку некого Адама Вахи из Португалии, и забавно злился, когда в очередной раз оставался с носом. На удивление, жеребец Ларуса пользовался спросом. Несколько местных коневодов боролись до последнего, но предложить больше алмазного короля, конечно, были не в состоянии.
Адам Ваха – именно так на западе именовали эмира провинции Ваха, дабы не вызывать излишних вопросов у иностранных партнеров. Несколько филиалов основанной еще дедом алмазной корпорации были разбросаны по всему миру, но мало кто вживую видел Адама хотя бы в одном из них. Никогда бизнес не стоял для молодого человека на первом месте. Да и что это за бизнес такой? Алмазы… Чертов минерал, которым были нашпигованы его земли. Проклятые камни, которые пробуждали в людях самые низменные их черты: алчность, жадность, зависть. Алмазы – главная причина отсутствия мира и покоя на родине Адама. Разве мог он любить их? Разве мог поклоняться им? Нет. Как, в принципе, и полностью игнорировать их наличие…
Вздох облегчения. Всё. Торги завершились, и Странник по праву перешел во владения Адама. Глупый, недалекий Ларус так сильно противился отдать коня Ангуру, что даже не удосужился узнать, кто скрывался под именем португальца.
Широко улыбнувшись, Адам захлопнул крышку ноутбука и подошел к окну. Июнь. Месяц удушающей жары и смертельной засухи, тяжелый и невыносимый. Это здесь, на вилле Сабах аль Вахо, почти на самом побережье еще иногда морской бриз ласкал разгоряченную кожу и охлаждал ум, но стоило отъехать немного дальше, в глубь провинции, как раскаленное солнце пожирало своим адским жаром все живое.
Нет, везти коня в это пекло было губительной пыткой для животного, привыкшего к холодному, влажному климату. Да и спешки никакой не было: свадьба Саида была запланирована на сентябрь. Ближайшие несколько месяцев жеребец должен был провести в родной конюшне Ларуса Хаканссона, конечно, за увесистую плату со стороны Адама. Забрать Странника в Дезирию Адам планировал не раньше, чем за пару недель до праздника, хотя назвать пятую свадьбу Саида праздником, у него не поворачивался язык.
«Проклятый род! Проклятый Саид!» – крутилось в его голове. Зухра, покорная и невинная дочь шейха Назира Аль-Араиса, годившаяся Саиду в дочери, должна была стать пятой женой эмира. Пятой! И ни одной прежней не осталось на этом свете. Народ не врал: род Аль-Наджаж был проклят. Ни одной живой жены, ни одного сына за долгие почти двадцать лет. Зухра была последней надеждой эмира на наследника.
Адам не испытывал жалости к Саиду. Только не к нему! Бездарный правитель, загубивший и разоривший некогда великую и богатую страну, был недостоин сострадания и, по мнению Адама, требовал свержения. Вот только восстания были тому нипочём. Любой, кто хотя бы замышлял подобное, уже давно отправился к праотцам в преисподнюю.
Распахнув витражную дверь и впустив поток обжигающего воздуха в охлажденный кондиционерами кабинет, Адам спустился во двор по пологим ступенькам. Сегодня молодой человек стал на один маленький шаг ближе к цели.
Саида должен был тронуть его подарок. Должен был задеть за живое. Должен был подтолкнуть к правильному решению. А в том, что существует только одно верное решение, Адам не сомневался.
Алия.
Единственная дочь Саида.
Так распорядился Аллах, подарив Саиду только одного ребенка. Совершенно не похожая на отца, привезенная непонятно откуда, она еще в детстве была признана народом Дезирии как истинная Аль-Наджах и до сегодняшнего дня являлась единственной продолжательницей королевского рода. Даже если Зухра и смогла бы подарить правителю сына, до его становления на престол прошел бы не один десяток лет. Этого времени, Адам был уверен, ему бы хватило, чтобы вернуть Дезирии былую славу. Если бы не одно «но»: Саид не спешил отдавать Алию замуж.
Эмир до безумия любил свою дочь. Златовласая красавица с песочного цвета глазами и огромным сердцем была для него центром мироздания. Саид боготворил ее, и, если бы на то была его воля, Алия навсегда осталась бы нетронутым и прекрасным цветком в его жизни.
Долгие годы молодой человек добивался руки Алии. Да и для Саида более выгодного и благородного союза было грех желать. Еще отец Адама, покойный Аббас Аль-Ваха, передал часть самых богатых земель и несколько наиредчайших алмазов из семейной коллекции, чтобы закрепить договоренность: по достижении Алией восемнадцати лет она должна была перейти во владения Адама. Вот только отец Адама погиб, а сама Алия который месяц находила отговорки, чтобы отсрочить неизбежное.
– Отныне будешь моей, Алия! – глядя в бездонную черноту неба, прошептал Адам. – Бегать от своей судьбы осталось тебе недолго.
Подувший со стороны океана едва прохладный ветер только подтвердил намерения молодого человека, даруя ему глоток свежего воздуха и надежды.
Мобильный в руке ожил внезапно. Поглощенный мечтами об Алие, Адам не сразу сообразил взглянуть на номер звонившего. Отчего-то он был уверен, что это Ангур спешил поздравить его с победой. Конечно, если бы голова молодого эмира была свободна от пленительных чар Алии, он вспомнил бы о разнице во времени и о том, что покорный Ангур никогда бы не позволил себе нарушить его покой пустыми звонками в такой поздний час. Если бы… Но мысли Адама были далеко.
– Наам, ¹ – раздался в темноте сада его низкий голос в предвкушении радостного ответа Ангура.
Но кроме сбивчивого дыхания по ту сторону он ничего не услышал в ответ.
– Наам, – повторил Адам. – Тахдт! ²
Никогда раньше Ангур не был настолько нерасторопным, как сейчас. Никогда не позволял себе подобных заминок.
– Простите. Могу я поговорить с Адамом Ваха? – раздалось в ответ.
Этот нежный, ласкающий слух голос, проникновенный, дорогой его сердцу и такой желанный, Адам готов был узнать из миллиона других. И даже тот факт, что прозвучал он на английском, совершенно не отложился в сознании.
Миллиарды иголок пробежали по телу Адама, заставив каждую клеточку его тела напрячься до безумия. Алия ему позвонила! Сама. Нарушив традиции и волю отца.
Недопустимо. Непростительно. Невозможно. Но как же желанно.
– Алия? – еле вымолвил он, сжимая в руке кусок пластика и совершенно не веря своим ушам.
– Алия? – затаив дыхание переспросил Адам. Он отчаянно не понимал, что могло сподвигнуть его неприступную невесту позвонить ему в столь поздний час.
– Простите, вы говорите по-английски? – вкрадчиво отозвалась девушка, словно не слышала своего имени.
Что это – игра? Очередная хитрость? В любом случае, Адам отчётливо осознавал, что подобная выходка не сойдет с рук обоим. И даже королевская кровь в венах Алии не убережет ее от гнева отца, если тот, конечно, узнает о ее проделке.
– Я, наверно, не вовремя, – никак не унималась чертовка. – Прошу, уделите мне всего минуту.
– Слушаю, – подыграл Адам, перейдя на английский. Противоречия заполняли его душу, но желание узнать, что замышляла Алия, взяло верх.
– Вы сегодня приобрели коня у нашей семьи и …
– Коня? – перебил Адам.
Пелена заблуждения моментально спала, возродив в нем прежнего сурового и нелюдимого эмира провинции Ваха. Алия не могла знать о коне, а значит, Адам ошибся, впервые спутав голос своей невесты с другим.
Резко оторвав телефон от уха, он бросил недобрый взгляд на экран и, убедившись, что номер был ему незнаком, прорычал в трубку:
– Вы кто?
– Оу! – опомнилась девушка. – Меня зовут Энн. Ларус Хаканссон – мой отец. Я хотела предложить свою помощь.
Адам не терпел таких разговоров. Да что там – если бы не этот голос, он и вовсе оборвал беседу. Но что-то, какая-то неведомая сила удерживала его, не позволяя сбросить надоедливый звонок.
– Я не нуждаюсь в помощи! – рявкнул он, а сам сильнее прижал трубку к уху.
– Хм-м… – вздохнула девушка, будто никак не могла подобрать слова или стеснялась того, что собиралась сказать. – Если честно, помочь я хотела коню, а не вам. От нахлынувшего возмущения Адам еле сдержал себя. Да что она себе позволяет, как только посмела заявить такое?! Неужели не понимает с кем говорила?!
– Странник только с виду такой грозный и характерный, – затараторила девушка, словно Адам дал ей на это право. – Внутри он, как ребенок: чуткий и ранимый. Я так боюсь, что вы выберете неверный путь, что попытаетесь сломать его, подчинив своей воле. Знайте: это дорога в никуда.
– Хватит! – оглушил ее своим басом Адам: еще не хватало, чтобы какая-то девка позволяла себе учить его жизни! Дерзкая, бесстрашная и, по всей видимости, очень глупая, раз посмела заявить ему подобное. Да как вообще она решилась заговорить с ним?!
Не дожидаясь, когда эта наглая девица скажет что-нибудь еще, Адам сбросил вызов и, развернувшись на пятках, поспешил вернуться в дом. Ярость и негодование бурлили в его взгляде, а возмущение никак не находило выхода. Как неприкаянный, он слонялся по кабинету отца в попытках успокоиться, забыть о нелепом разговоре, но ничего не получалось.
По его самолюбию только что нанесли удар. И кто?! Взбалмошная, потерявшая всякий страх и стыд девчонка! Но этот голос…
Тут же в голове вспыхнули воспоминания о недавнем разговоре с Ангуром, когда тот пытался что-то рассказать о дочери Хаканссона, а Адам его перебил. Проклятие! Ничего хорошего подобный поворот не сулил.
– Ангур! – бешено взревел Адам, стоило его верному помощнику ответить на вызов.
– Ясин, не ожидал твоего звонка, – встревоженно ответил мужчина. – Что заставило тебя в столь поздний час набрать меня?
Ангур обладал удивительным даром чувствовать перепады настроения Адама даже на расстоянии. Как часто это помогало ему сохранять свою шкуру в целости и сохранности. Он всегда знал, с кем говорил в данную секунду: со своим старым и преданным другом Адамом, с которым уже долгие годы преследовал одну цель, или с безжалостным Ясином, эмиром провинции Ваха и правой рукой правителя Дезирии.
– Говори, Ангур! – приказал Адам.
Конечно, в его сознании созрел вопрос и желание разобраться, вот только бедному Ангуру, в данный момент ужинавшему в ресторане отеля в столице Исландии, было невдомек, что хотел от него услышать разъяренный эмир.
– Все прошло, как мы с тобой и планировали, Ясин. Конь твой. Жеребец ладный, я тебе скажу. И даже…
– Чертов конь! – взревел Адам. – Чем я разгневал Аллаха, раз всю ночь вынужден слушать заботливые речи об этом скакуне?!
– Тише, Ясин, тише! – заволновался Ангур. – Давай по порядку. Что стряслось?
– Неделю назад ты собирался рассказать мне о дочери Хаканссона. Я тебя слушаю, Ангур!
– Да нечего там рассказывать! – выдохнул тот. За неделю он многократно прокручивал в голове встречу с девчонкой и все больше приходил к выводу, что поступил верно, не рассказав Адаму о своих наблюдениях. Ни к чему было наводить смуту, подставлять себя и Алию, да и дочь Ларуса он с тех пор больше не видел ни разу. Порой начинало казаться, что сходство девушек ему и вовсе померещилось.
– Ангур, – тихим, но наполненным гневом голосом остановил друга Адам, – не ври мне! Мы оба знаем, что ты не умеешь. Она звонила мне только что. Ангур, что с ней не так?!
Секундное затишье со стороны друга лишь сильнее распалило любопытство молодого эмира. Неужели и Ангур уловил сходство девичьих голосов? Хотя откуда? Это на глазах Адама Алия выросла из крохотной девочки в дивную девушку. Это ему как названому жениху дозволялось изредка общаться с Алией и наслаждаться ее нежным голосом. Ангур же не имел права даже близко подходить и тем более разговаривать с дочерью Саида. Значит, насторожило его что-то другое.
– Знаешь, Ясин, – поразмыслив, все же отозвался Ангур, – что бы я тебе ни сказал сейчас, ничего не сможет объяснить увиденного мной. Приезжай. Уверен, эта девушка удивит и тебя.
__________________
¹– Да (араб.)
²– Говори! (араб.)
5.Завтра
Исландия. Рейкьявик
Далекий и пасмурный остров встретил Адама во всей своей ледяной красе. Хмурое, беспросветное небо, казалось, опустилось до самой земли и давило своей серостью и тяжестью, ухудшая и без того поганое настроение Адама.
– Что я здесь делаю?! – смахивая с лица морось дождя, проворчал он.
Покидать пределы своей страны он терпеть не мог с детства: слишком сильную привязанность к родным землям привил ему отец. Слишком большой страх в его душе поселила гибель деда и матери, разбившихся на частном самолете недалеко от берегов Дезирии. Тогда Адам был еще ребенком, но до сих пор, поднимаясь по трапу на борт самолета, он испытывал жгучее, непреодолимое желание шагнуть обратно на раскаленную землю.
Наверно, потому он не спешил следовать совету Ангура и сейчас. Переступать через себя и бросать дела ради голоса какой-то там девчонки виделось ему глупым и опрометчивым шагом. Правда, у судьбы, как и всегда, были свои планы на этот счет.
Уже тысячу раз пожалел Адам о своем решении. Инкогнито, без должного сопровождения и, черт побери, в обычной европейской одежде ступить на стылую землю Исландии было непростительной ошибкой. И сейчас, насквозь продрогший от промозглого ветра и непрекращающегося дождя, Адам понимал это, как никогда раньше. Он стоял возле здания аэропорта совершенно один и пытался разглядеть среди кучи хаотично припаркованных автомобилей машину Ангура. Только все зря. Проклиная его род до седьмого колена, Адам, как мог, кутался в тонкий тренч, совершенно не подходящий для подобной погоды, и недоумевал, как у проходящих мимо него людей хватало сил улыбаться и совершенно не обращать внимания на омерзительную сырость и холод. Он прикрыл глаза и невольно вспомнил разговор с Саидом, заставивший его передумать и прилететь на край света.
– Ясин, а ты что скажешь?
Черные глаза Саида – шальные, распутные, пустые, казалось, неотрывно следили за каждым вздохом Адама. Мужчины сидели в саду возле сирдаба – небольшого бассейна с проточной водой. Укрывшись от полуденного зноя в тени ветвистых деревьев, они совершенно праздно и бесцельно распивали крепкий кофе с ароматом кардамона и вели беседы на отвлеченные темы. В Наджах после бессонной и беспокойной ночи Адам приехал еще ранним утром, но найти для него время Саид удосужился только к обеду.
– Ты знаешь мое отношение к Джадиру, Саид, – уверенно ответил Адам. – Глупо полагать, что сын его стал более достойным, чем когда-либо был он сам.
– Джадир поплатился за все сполна. Кроме того, Ясин, разве дети должны отвечать за грехи отцов?
– Все в мире относительно, Саид. Если бы отец Маджида просто оступился, это одно… – Адам внимательно посмотрел на правителя. – Неужели ты все забыл?
Ныне покойный шейх Джадир Абу Маджид Бин Султан Аль-Карог когда-то давно плел интриги против рода Аль-Наджах и тайно мечтал занять престол. Он был уверен, что тот по праву принадлежал ему и лишь по чистой случайности ускользнул из его цепких рук. Тогда, двадцать лет назад, он рассчитал все, но его планам помешал безумно влюбленный и отчаявшийся Саид, который, наплевав на волю отца, в ту роковую ночь сбежал из дворца и покинул страну в поисках своей неверной жены. Джадир стер с лица земли всех, кто так или иначе принадлежал к роду Аль-Наджах, лишив страну правителя, а людей надежды. Однако, вернувшийся в Дезирию Саид спутал ему все карты.
Так и не добравшись до престола, Джадир был казнен, как и все те, кто был причастен к страшному преступлению. А его сына, двухлетнего Маджида, Саид оставил при дворце и воспитал, как своего, внушив ему непреодолимое отвращение к поступку отца. Так было заведено в этих местах.
– Никогда не забуду, Ясин. Такое ни забыть, ни простить нельзя. – Саид отодвинул чашку и устремил свой взгляд в сторону воды. – Я надеялся, что Маджид останется в Штатах после учебы, но он вернулся и готов служить мне верой и правдой. Пусть так, Ясин. Значит, на то воля Аллаха.
Адам посмотрел на Саида с неприкрытой и острой жалостью. Одно дело – держать подле себя ребенка, и другое – умного, расчетливого и мстительного молодого человека. Но спорить с Саидом он не стал: знал, что бесполезно.
Адам всегда с опаской и недоверием относился к Маджиду, и если Саид видел в глазах юноши преданность и благодарность, то Адам ждал с его стороны предательства. Вот только до сих пор не мог предугадать, когда и как Маджид решится на месть. А в том, что это произойдет, у молодого эмира провинции Ваха сомнений не возникало.
– И у тебя я прошу не много, – продолжил Саид. – Пусть с месяц Маджид побудет с тобой. Мне сейчас не до него, Ясин. Дел много, да и народ лютует. Не хочу я масла в огонь подливать. А ты, в конце концов, разберешься с бедуинами на востоке Блароха. Уверен, вдвоем будет проще.
Как не вовремя свалился этот Маджид на голову Адама! Выполнить волю Саида и забрать младшего Аль-Карога на свои земли он не мог. Не хотел! Чувствовал, что тем самым навлечет новые беды на свой народ. Но и не знал, как отказать эмиру.
– Алия, глядя на брата, тоже мечтает уехать учиться, – задумчиво произнес Саид, словно намекая, что у Адама не было выбора: откажись он принять у себя Маджида, и не видать ему свадьбы с Алией еще несколько долгих лет.
– Он ей не брат, Саид, и никогда не был! – не сдержался Адам, чуть не пролив горячий напиток.
– По крови не брат, твоя правда, Ясин! Но ты же знаешь, что вы оба для меня – как сыновья, которых Аллах не дал мне, – слащаво пропел Саид. – Так что, каково твое решение?
– Пусть будет по-твоему! – согласился Адам, понимая, что пожалеет о своем выборе. Сильно пожалеет! Но именно в этот момент он вспомнил о разговоре с Ангуром. – Я как раз по делам уезжаю в Европу. Возьму его с собой, может, и польза от него какая будет.
– В Европу? – удивился Саид. – Проблемы? Ангур не справился?
– Да, – коротко ответил Адам, дабы не углубляться в детали. – Завтра вылетаю в Лиссабон. Маджид может поехать со мной.
Рассказывать Саиду об Исландии – значит, заведомо испортить сюрприз, поэтому молодой человек упомянул столицу Португалии, где располагался головной офис его компании.
– Не стоит, Ясин, не стоит. – Саид потер тыльной стороной ладони подбородок и обеспокоенно добавил: – Решай свои проблемы и возвращайся. Совесть мне не позволит взваливать на тебя еще и Маджида.
На том и закончив трапезу, мужчины распрощались: Саид отправился в свои покои отдыхать, а Адам, еще немного погуляв по саду в надежде случайно встретить Алию, уехал к себе. Поездка в Лиссабон теперь была делом решенным и безотлагательным, хотя и совершенно ненужным.
– Что ж, – прошептал Адам себе под нос, понимая, что, посетив офис для отвода глаз, он отправится дальше – туда, где солнце лишь изредка согревает землю, а дожди смачно увлажняют ее поверхность. Туда, где из-под земли вырываются неуправляемые потоки огненной воды, а огромные ледники не тают даже в июне. – Сама судьба ведет меня к тебе, загадочная и дерзкая Энн, дочь Ларуса Хаканссона. Надеюсь, Ангур не обманул, и ты сможешь удивить меня.
– Ты, видно, смерти моей хочешь! – вынырнув из воспоминаний, прокричал Адам, заметив вдалеке мощную фигуру Ангура. Тот шел неспешно и явно в душе посмеивался над замерзшим и вымокшим другом.
– Не сердись, Адам! Сам видишь, местные ездят на своих автомобилях, словно на ишаках: медленно и хаотично. Пойдем, я забронировал тебе номер.
– Нет! – отрезал Адам. – Мы едем к Хаканссону прямо сейчас.
– Во-первых, не мы, а ты. Если, конечно, не хочешь, чтобы при виде меня Ларус аннулировал сделку. А во-вторых, ты себя видел? – Ангур с усмешкой окинул друга взглядом с головы до ног. – Что, в Лиссабоне ничего потеплее купить не удалось?
– Ангур, – прошипел Адам, – мне нужна машина! Сейчас! Я не намерен задерживаться в этом убогом месте дольше, чем требуется: взгляну на коня, на девчонку и уеду.
Ангур промолчал, лишь слегка улыбнувшись уголками губ, отчего его лицо исказилось в нелепой гримасе, но автомобиль для Адама нашел.
Дорога до места заняла около двух часов. Дикие, но завораживающие пейзажи, проносившиеся мимо, кружили Адаму голову. В этой жизни он повидал многое и был уверен, что ничто уже не способно удивить его. Сейчас он понимал, что вновь ошибся, и осознание этого его немного печалило: слишком уж часто в последнее время он стал ошибаться.
К дому Ларуса Хаканссона Адам прибыл под ужин, правда, это не могло не показаться ему странным: вечер в этих местах наступал лишь по часам, на улице же было все так же светло, как и днем.
Оглядываясь по сторонам, он уверенным шагом прошел к дому, который казался совершенно обычным на фоне всего остального. Еще будучи в Дезирии, он рассматривал в интернете фотографии Исландии и представлял, как окажется в загадочном поселении, сплошь и рядом состоящем из каменных приземистых домиков с крышами, покрытыми дерном. Но прямо перед носом у Адама находился самый обычный двухэтажный дом светло-желтого цвета. Чуть поодаль виднелся загон для лошадей и конюшни, а еще отовсюду доносилось блеяние овец.
Ларуса о своем визите Адам не предупредил: хотел увидеть все так, как есть, а не вылизанные картинки, подготовленные к его приезду. Звонок… Пара секунд ожидания… Отчего-то в голове пробежала надежда, что откроет ему та самая Энн и сразу разрешит все его терзания. Но мечты пришлось попридержать, поскольку на пороге появился жилистый высокий парень лет семнадцати, темноволосый, чернобровый с тяжёлым, каким-то не по-детски взрослым взглядом.
– Хало¹! – пробасил тот, совершенно не меняясь в лице при виде Адама. – Хэр эрту²?
Парень не выглядел дружелюбным и с первых секунд вызвал в Адаме легкое раздражение.
– Добрый вечер, меня зовут Адам Ваха. – Переборов неприязнь, Адам натянул дежурную улыбку и представился на беглом английском. – Я бы хотел увидеть Ларуса Хаканссона.
Лицо парня моментально исказила гримаса – неприятная, злобная, презрительная. Он смотрел на Адама так, как смотрели на него бедуины Блароха, которых эмиру то и дело приходилось сгонять с насиженных мест, за что те люто его ненавидели.
Спустя несколько секунд молодой человек все же впустил незнакомца на порог, указав грубым жестом в сторону гостиной.
Дом Хаканссона сильно отличался от привычных его взору личных апартаментов. Скромный, тесный, заставленный какими-то вещами и кучей обуви на полу, совершенно безвкусный и аляповатый, хотя и весьма чистый. На мгновение прикрыв глаза, он снова отругал себя за поспешность в решении приехать сюда. Очередная ошибка!
Не успел Адам сделать и пару шагов в сторону гостиной, как навстречу ему выбежал мальчишка лет пяти-шести с задорной улыбкой и любопытными глазками. Он был маленькой копией нелюдимого парня, открывшего дверь, правда, в улучшенной версии, и стоило ему увидеть Адама, как он тут же улыбнулся еще шире и что-то громко закричал на своем совершенно непонятном и несколько неприятном для гостя языке. Следом за мальчишкой в узком коридорчике показались еще люди: невысокая женщина с длинными темными волосами, забранными в низкий хвост, еще один мальчуган лет двенадцати и высокий, поджарый мужчина с грозным, как у юноши на входе, взглядом.
– Хало, хало, хало, – послышалось со всех сторон и во всех тональностях, вызывая у Адама неумолимое желание заткнуть уши и бежать из этого бедлама.
– Это Адам Ваха, собственной персоной. Приехал за конем, судя по всему, – грубоватым голосом заявил рослый парень и, растолкав младших плечами, удалился из виду.
– Оу, Адам, добрый вечер! – засуетился мужчина. – Я Ларус, это моя жена Арна и наши дети. Проходите, проходите! Что же вы не сообщили, что прибудете так скоро? Вроде в договоре срок прописан на сентябрь?
– Я оказался здесь совершенно случайно, проездом, и не мог упустить возможности вживую посмотреть на жеребца.
– Конечно, конечно. Я же не против, просто мы бы вас встретили. Проходите, мы как раз собираемся ужинать и будем счастливы, если и вы присоединитесь к нам.
– С удовольствием!
– Отлично. Арна, милая, накрывай на стол. А мы, Адам, давайте сразу прогуляемся до конюшни. Уверен, вам не терпится взглянуть на Странника.
На самом деле Адаму не терпелось взглянуть на дерзкую дочь Хаканссона, но он решил набраться терпения и посмотреть на нее за ужином.
– Вот наш Странник! Красавчик, чего греха таить! Шикарный жеребец, хоть и с характером! – важно заметил Ларус, указывая на скакуна.
Конюшня Хаканссона разительно отличалась от подобных у Саида. Нет, сделано все было на совесть, кругом царил порядок, однако простота и незамысловатость сквозили изо всех щелей. Но стоило Адаму взглянуть на жеребца, как скромность постройки моментально отошла на задний план. Коренастый, горделивый, с развитой мускулатурой и крепкой конституцией тела, Странник недоверчиво смотрел перед собой, раздувая ноздри и прижимая небольшие уши. Песочного цвета тело лошади украшала пышная белоснежная грива. Соловая масть коня делала его уникальным и один в один похожим на погибшего жеребца Саида. Да, Адам не прогадал, потратив столько сил и средств на приобретение именно этого коня.
При виде мужчин конь заметно оживился и всем своим видом давал понять, что не настроен к общению.
– Да, Адам, непростого коня вы приобрели. К нему нужен подход. Вы надолго в наши края?
– На несколько дней, не больше.
– Отлично! Оставайтесь у нас, Адам. Дом большой, места хватит всем, а Хинрик поможет вам найти общий язык с животным.
Стоило Ларусу произнести имя парня, как конь на мгновение успокоился и затих
– Хинрик – ваш сын? – поинтересовался Адам, всецело поглощенный наблюдением за жеребцом.
– Да, старший. Петер – средний, а Оскар – младший.
–Три сына? Вам очень повезло! – заключил Адам и осмелился протянуть руку к коню. Тот же моментально отреагировал: сначала предупредительно зафыркал и отвел голову в сторону, но, заметив, что незнакомец продолжает упорно тянуться к нему и внимательно смотреть, забил копытом и попытался встать на дыбы. Благо, Ларус тут же среагировал, что-то крикнув на своем ломаном языке.
– Да, вы правы, – отойдя на пару шагов от коня, ответил Ларус. – Еще есть дочь, но она здесь больше не живет
– Отчего же? – равнодушно спросил Адам, внутри ощущая неприятный осадок от услышанного.
– Уехала учиться. Энн, кстати, ладила со Странником лучше всех. А как она переживала за него. Успокоилась только тогда, когда узнала, что вы не будете спешить с перевозкой жеребца. Или ваши планы изменились?
– Нет, наш договор в силе.
– Замечательно! Давайте вернемся в дом. Думаю, Арна уже подала ужин.
Мужчины покинули конюшню и направились к дому. Дорога была недолгой, но прошла в тишине. Адам понимал тщетность своего визита, а Ларуса не покидало дурное предчувствие. Но стоило им зайти в дом, как тут же их мыслям было задано новое направление. Навстречу мужчинам выбежал мальчишка – средний сын Ларуса Петер.
– Папа, папа! Хинрик схватил рюкзак и убежал! Он сказал…– Заметив Адама, мальчишка осекся и замялся. – Короче, он ушел из дома.
– Ничего, Петер, пусть остынет немного. Вернется. – Ларус старался казаться спокойным и уверенным в своих словах, но по его сжатым в кулаки рукам Адам сразу понял, что тот не на шутку взволнован.
– Будет лучше, если я вернусь в город, – предложил Адам. Его миссия в этом доме была завершена.
– Уже поздно, – без спроса вмешалась в разговор Арна. – Оставайтесь. Я подготовила для вас комнату. Не обращайте внимания на Хинрика, в последнее время он сам не свой. Немного успокоится и вернется.
Вот только Хинрик не вернулся ни к ужину, ни парой часов позже. Ларус и Арна изрядно переживали, хотя и пытались не показывать гостю своего излишнего волнения. И лишь тогда, когда в двенадцатом часу ночи раздался телефонный звонок, родители парня немного успокоились.
– Энн звонила, – обратился Ларус к жене, а Адам сидевший в это время в гостиной, невольно замер. Главная цель его визита была так близка и в то же время так далека от него. – Хинрик у нее, не волнуйся. Завтра она обещала привезти его домой.
«Завтра», – прошептал про себя Адам и удалился в отведенную ему комнату.
__________
¹ – Здравствуйте! (исланд.)
² – Вы кто? (исланд.)
