Алиса Жданова
Сделка с особым условием
9
На бал мы отправились в неизвестно откуда взявшейся белоснежной карете с гербами на дверях. Подозреваю, один из крестьян поутру недосчитается в саду патиссона. Экипажем правил рыжий кучер, а на закорках сидели рыжие лакеи.
– Ирландские сеттеры соседки, – шепнул мне Иен, щекотнув щеку паутиной маски. – Очень воспитанные.
Я все еще дулась на него за неуместный костюм и отвернулась к окну, демонстративно скрестив руки на груди.
Впрочем, когда мы прибыли на место и зашли в огромный, освещенный сверкающими люстрами зал, злость на альва поутихла. Мое платье он подобрал идеально, чему служило доказательство то, что приглашения посыпались как из рога изобилия. Бальная книжка в считанные минуты оказалось заполнена больше чем наполовину.
На маскарадах все старались скрыть свою личность, поэтому такая формальность, как невозможность пригласить даму, если джентльмен ей не представлен, тут никого не волновала. Мне даже пришлось кому-то отказать – не стоило забывать, что мы тут по делу, и нужно оставить время на поиски Рихтера. Жених тоже будет в костюме, поэтому они могут затянуться.
Невысокий мужчина в маске чумного доктора, невнятно пробубнивший из-под нее приглашение, которому я отказала под предлогом, что обещала все остальные танцы своему спутнику, обиженно фыркнул и отошел.
Проходящая мимо дама в роскошном ярко-алом платье рассмеялась и шутливо стукнула Иена по груди веером, отчего опешили мы оба. Ну и нравы тут, сплошная фамильярность и развязность!
– Да вы ревнивец, сэр Паук, – проворковала она, окидывая его оценивающим взглядом. – Почему бы не отпустить свою спутницу потанцевать?
– Прошу простить, – альв отвесил ей идеальный поклон, отчего прядь темных волос упала на его высокий лоб. – Не могу позволить своей прекрасной даме улыбаться другим мужчинам. С того момента, как мы встретились, все ее улыбки принадлежат мне.
– Кончайте паясничать, – еле слышно прошипела я.
– Разве это не так? У меня и контракт есть, —шепотом отозвался Иен.
– Да вы опутали ее паутиной ревности, – продолжала кокетничать дама, пристально глядя альву в глаза и ничуть не стесняясь моего присутствия.
– Виновен, но не раскаиваюсь, – снова поклонился Иен и под первые аккорды музыки повел меня в центр зала, к танцующим.
– Ничего, что вы просто так рассказываете всем условия нашей сделки? – я окинула его возмущенным взглядом. Он обнял меня за талию одной рукой и осторожно сжал ладонь – бал начинался с вальса, самого неприличного из танцев.
– Никто ничего не поймет, – он шагнул вперед, я назад. – Люди готовы закрывать глаза на правду, которая не вписывается в их картину мира, даже если подсунуть ее под самый нос.
– Я вижу, вы прекрасного мнения о людях, – саркастично отозвалась я. Больше мы не говорили по самой банальной причине – у меня не хватало дыхания одновременно танцевать и вести беседы.
Краем глаза я заметила даму в красном, провожающую нас задумчивым взглядом. Неужели Иен так ей понравился? То есть, он, конечно, красив: высокий, хорошо сложен, правильные черты лица и четко очерченные губы. Но не до такой же степени, чтобы глазеть на него, как на произведение искусства! Почему-то это слегка раздражало. Наверное, потому, что незнакомка вела себя несколько несдержанно, чем бросала тень на весь женский род.
Однако, когда я стояла у окна, обмахиваясь веером, а Иен ушел за напитками, женщина подошла ко мне, а не к нему.
– Я хотела предостеречь вас, дорогая, – она приобняла меня, как близкую подругу, и оглянулась через плечо. – Связываться с альвами очень опасно.
– О чем вы? – помертвевшими губами отозвалась я. – С какими альвами…
– Не нужно притворяться, – перебила она меня и судорожно стиснула пальцами свой бокал с шампанским. Он трясся так, что пузырьки роем кружились в золотистой жидкости. – Я тоже заключала контракт, —сбивчиво продолжила она. – И имела глупость полюбить того, кто помогал мне, только вот забыла, что он не человек. Им не знакомо чувство любви, – ее голос упал до едва слышного шепота. – Они совсем ничего не чувствуют, вы уже знаете об этом? Если нет, то спросите своего спутника – он ведь не может врать. А когда я нарушила условие сделки, альв забрал у меня все, что смог, и исчез – а я осталась одна в этой унылой, серой, беспросветной жизни. Больше я никогда его не видела. Советовать вам не связываться с альвами уже поздно – но, по крайней мере, не стройте иллюзий, – с этими словами она залпом допила свое шампанское и ушла.
– О чем вы говорили? – вынырнувший откуда-то сбоку Иен нахмурился, видя мое ошарашенное лицо, и протянул мне бокал пунша.
–Так, ни о чем, – пробормотала я. – О перьях. Для вееров. Страусиных.
Тут мимо с видом оскорбленного достоинства прошествовал чумной доктор – я ведь сказала, что уже приглашена на все танцы, а сама прохлаждаюсь у стены. Мой взгляд проводил его и уткнулся в смеющееся лицо того, кого мы здесь и искали – Рихтер! Он кружил в танце умопомрачительную брюнетку в зеленом и был совершенно не похож на страдающего от тревоги за невесту жениха.
– Ай! – поморщился Иен, и я осознала, что до боли стиснула его руку. Опомнившись, я ослабила захват, и мы продолжили прогуливаться по залу под ручку.
– Этот? – безошибочно определи Иен, без всякого пиетета тыкая в Рихтера бокалом с пуншем.
К моему облегчению, он не стал комментировать ни брюнетку, ни то, выглядел ли мой жених человеком, день-деньской тоскующем о находящейся в беде любимой, которому мешали броситься на ее спасение лишь ужасающие, удерживающие на месте обстоятельства.
Я молча кивнула, и к концу танца Иен безошибочно вывел меня прямо туда, где затормозила сладкая парочка. Я бросила взгляд на альва. Поняв меня без слов, он снял иллюзию, и прядь волос на моей груди потемнела, возвращаясь к настоящему цвету. Осталось лишь снять маску – и Рихтер, уже было учтиво посторонившийся, когда мы выросли на его пути, остолбенел, словно увидел привидение.
– Александрина, – произнес он спустя несколько секунд. – Что ты здесь делаешь?
Да уж, не совсем то приветствие, на которое я рассчитывала. То есть, Рихтер мог и не падать на колени, воздевая руки вверх и благодаря небо за то, что я жива… Но не изобразить хотя бы немного радости от нашей встречи было по крайней мере неприлично!
Иен подхватил спутницу герцога под локоть и куда-то ее увел, и мы с женихом остались стоять друг напротив друга. Вернув маску на лицо, я сделала было слабую попытку улыбнуться, но тут же сдержалась, вспомнив, что мне нельзя.
– Как ты выбралась? – он наконец-то отмер и затравленно оглянулся по сторонам. – Ты знаешь, что тебя ищут? Фердинанд пообещал тому, что тебя доставит, золотые горы! Идем отсюда быстрее! – он схватил меня за руку и повлек из-зала, и у меня немного отлегло от сердца. Совсем как Иен, —промелькнуло вдруг в голове. Тот тоже постоянно тащит меня куда-то за руку, как будто иначе я потеряюсь.
Рихтер меж тем вывел меня из особняка, постоянно оглядываясь, словно за нами гнались.
– Куда вы меня тащите? – я недовольно остановилась и вырвала руку. —Может, сначала поговорим?
На правах жениха Рихтер обращался ко мне на "ты", а я все не могла побороть робость и отойти от учтивого "вы".
– Ах да, прошу простить меня, – Рихтер наконец вспомнил о приличиях и отпустил мою ладонь. – Здесь небезопасно, нужно как можно быстрее уехать, – с этими словами он бросил монетку скучающему неподалеку лакею и приказал найти его карету.
Вероятно, монетка была крупной – карета выросла перед нами в мгновение ока. Если бы я точно не знала, что Рихтер человек, то заподозрила бы магическую причину такой скорости.
– Залезай быстрее, – он подал мне руку и недоуменно сузил глаза, когда я отшатнулась.
–Я не могу поехать без Иена, – наотрез отказалась я. – Давайте подождем, он проводит вашу даму до места и найдет нас. Может, пока поговорим?
– О чем? – спросил жених, нервно постукивая о землю тростью.
– Вы знаете, о чем, – спокойно отозвалась я. —Я не спрашиваю, почему вы не пришли мне на помощь ранее. Но я хочу знать – поможете ли вы мне сейчас? Вы знаете, что мне нужно. Ваша армия – единственное, с чем посчитается принц Фердинанд.
– Видишь ли, – медленно отозвался Рихтер, – когда ты была наследницей престола, ситуация была немного другая. Теперь ты хочешь, чтобы я пожертвовал войсками, поставил свою страну под удар – и все для чего? Для того чтобы ты села на трон?
– Вообще-то, по первоначальному плану на трон мы садились вместе, – ошарашенно отозвалась я.
– Не принимай этого на свой счет, Александрина, ты очаровательна, и я все так же тебе предан, – оглянувшись еще раз и убедившись, что вокруг никого нет, Рихтер вдруг схватил меня за руку и поволок к карете, стоявшей неподалеку с гостеприимно распахнутой дверцей. – Но я погряз в долгах, а Фердинанд предлагает за тебя слишком большую награду. Он ведь хочет поступить честно и взять тебя в жены, – извиняющимся тоном добавил Рихтер и впихнул меня в карету. – А рисковать всем для призрачного шанса стать королем немного… опрометчиво.
– Иен! – взвизгнула я, а Рихтер вдруг закатил глаза и упал на гравий подъездной дорожки. За его спиной с камнем в руках стоял чумной доктор.
– Быстрее! – он сдернул маску, и я с удивлением узнала виконта с корабля. Что он тут делает? – Уходим, его слуги бегут сюда!
Не задавая больше вопросов, я подала мужчине руку, и мы побежали вглубь сада. Где же носит Иена? Петляя, мы неслись среди подстриженных деревьев и наконец спрятались под густым кустом, усыпанным белыми, издающими удушающий аромат цветами.
Виконт прижал к губам палец. Мог бы и не предупреждать, я и сама знаю, что нельзя издавать ни звука. Мы ждали, пока слуги уйдут, замерев в неудобной позе, и наконец шаги вдали стихли.
Выдохнув, я выпрямилась и обернулась к виконту.
– Спасибо вам! – порывисто отозвалась я. – Вы так вовремя! Вы просто не подозреваете, как выручили меня!
– Вы покрасили волосы? – невпопад отозвался виконт, и я вспомнила, что сейчас на мне нет иллюзии.
– Парик, для маскарада, – отмахнулась я и снова принялась его благодарить: – Если бы не вы, этот бесчестный человек увез бы меня и сделал что-нибудь ужасное! Как же мне вас отблагодарить?
– Отблагодарите позже, – странным тоном произнес виконт и, вдруг метнувшись вперед, прижал к моему рту воняющую химией тряпку. Я дернулась, неосторожно вдохнула – и сад вместе с виконтом канули в звенящей, топкой, как болото, темноте.
10
Сознание возвращалось рывками. Вот я открыла глаза и увидела над собой багрово-красное небо, словно в преисподней, и снова провалилась в темноту. Вот я попробовала развернуться, потому что лежать было очень неудобно, но почему-то не смогла пошевелить сведенными за спиной руками. Нужно проснуться и позвать Иена, потому что я на корабле и похоже, меня снова опоили снотворным… А не то окажусь в пучине, холодной и жадной, и утону уже окончательно.
Наконец сознание перестало уплывать. Открыв глаза, я увидела над собой багрово-красный балдахин – "небо преисподней". Оглядевшись, я обнаружила себя в комнате, обставленной с варварской роскошью. Огромная кровать, всевозможная мебель ярких расцветок, обильно украшенная позолотой, блестящими пуговицами и кистями. Кого-то эта дикая смесь цветов – оранжевый стул, голубые портьеры, розовая оттоманка – мне напомнили. Виконт!
Вздрогнув, я вдруг вспомнила все и с трудом села. С трудом, потому что руки оказались связаны за спиной. Это было не единственным неприятным открытием: вторым было то, что на мне остался лишь корсет и нижние юбки. Груда обрезков фиолетового цвета на полу была, вероятно, всем, что осталось от моего прекрасного костюма бабочки. Над ними, как ребра скелета поверженного животного, торчали изломанные обручи кринолина. Да что этот безвкусно одевающийся тип себе позволяет! Мне так нравилось это платье…
– Иен! – свирепым шепотом произнесла я в пустоту. – Быстро спаси меня! Где тебя черти носят!
Дверь распахнулась так резко, что если бы за ней оказался Иен, я бы очень впечатлилась – но там был виконт в роскошном домашнем халате, феске и вышитых туфлях. Я чуть не задохнулась от возмущения: то есть, он считает, что мы на такой короткой ноге, что можно являться передо мной в неформальной одежде, которую позволено видеть только домочадцам? Хоть сейчас я, по сути, в белье, что еще более недопустимо, но я-то оказалось в таком виде не по своей воле!
– Как вы смеете так со мной обращаться! Развяжите меня немедленно! – вне себя от ярости потребовала я.
Виконт поставил свечку, которую нес, на столик и присел на край кровати. Вид у него был грустный, словно это не он меня похитил, а я его.
– Не могу, – отозвался он и тяжело вздохнул. – Тогда вы начнете бегать, бросаться вазами, а их и так уже мало осталось.
– Что? – в шоке переспросила я.
В сознании медленно оформилась мысль. Кто-то уже разбил все вазы, а значит, я не первая "гостья" виконта. А если в обществе до сих пор не разразился грандиозный скандал и мужчину не упекли за решетку, то…
Никто не смог пожаловаться. Он убил их.
– Что вы со мной сделаете? – пробормотала я, отползая к стене. Поведение виконта не вязалось с образом глуповатого, крикливо одетого мямли с корабля, которого я помнила, и от этого становилось еще страшнее.
– Вы же сами меня спровоцировали, Вайолетт, – все так же печально отозвался виконт и взялся за пояс халата. – Завлекли в свои сети, бесстыдная, распутная женщина, а потом сбежали. Все вы такие! – внезапно заорал он, брызжа слюной и покрываясь красными пятнами от гнева, отчего я в ужасе сжалась. – Вертихвостки, греховные создания! Насмехаетесь, играете, думаете, что я позволю так обращаться со мной?
Халат полетел в сторону – к счастью, под ним оказались брюки и рубашка.
– Я не насмехалась над вами, с чего вы взяли, – быстро заговорила я, стараясь образумить его. – Наоборот, вы так… интересно сочетаете вещи, мне всегда нравилось, как вы ярко одеваетесь…
– О, тот оранжевый жилет, который я надевал во второй вечер на корабле – мой любимый! – оживился виконт. – Шелк для него привезли прямо из Китая, он стоил, как целая карета, – и вдруг он без всякого перехода заорал: – Не заговаривайте мне зубы! Все вы одинаковые, лживые создания! Когда оказываетесь здесь, готовы произносить сладкие речи, а сами только и ждете, чтобы сбежать!
Руки у него тряслись, и он все никак не мог расстегнуть рубашку. Плюнув на застежку, виконт забрался на кровать и принялся неумолимо придвигаться ко мне.
– Иен! – во всю мощь легких завопила я.
– Иен? Это тот ваш дядя, который жених? Он не придет, я его пристрелил, – заговорщицки сообщил виконт и потащил меня к себе, ухватив за лодыжку.
– Что? – тупо переспросила я. Не может быть! Иен не мог умереть от руки вот этого… ничтожества!
«Альвы боятся железа, – вдруг вспомнила я, и эта мысль пронзила меня не хуже пули. – Пули железные. Наверное, поэтому виконту и удалось с ним справится… Он застрелил Иена, и железная пуля его убила!»
На краю глаза выступила и медленно скатилась по щеке слезинка. Все, вот и конец. Иена больше нет, и от этого меня вдруг охватило чернейшее, глубочайшее отчаяние. Сейчас виконт помучает меня, а потом прикончит, и никто никогда не узнает, куда пропала принцесса Александрина. Принц Фердинанд станет королем и продолжит творить бесчинства на моей земле. Мне вдруг стало все равно, и я даже перестала брыкаться.
Виконт подтянул меня на середину кровати и аккуратно расправил юбки.
– Так неинтересно, почему вы не сопротивляетесь? – обиженно спросил он и уселся мне на ноги. – Я думал, вы более строптивая.
Я бросила на него безразличный взгляд и закрыла глаза. Может, так ему станет совсем неинтересно, и он уйдет? А я полежу, отдохну, как-нибудь избавлюсь от веревок и тоже уйду. Даже не нужно довозить меня до гостиницы, доберусь сама!
Тяжесть с моих ног пропала. Что, правда собрался уходить? И тут в тишине раздался один-единственный протестующий возглас, легкий шорох, и вдруг – выстрел. Я широко распахнула глаза и увидела виконта, обмякшей кучей лежавшего на полу, на котором расплывается багрово-красное пятно, и стоящего над ним Иена с пистолетом в опущенной руке.
– Иен! – от облегчения я едва не провалилась в обморок, а из глаз сами собой потекли ручейки слез. – Ты жив!
– Да, – задумчиво отозвался тот и бросил пистолет сверху тела виконта. —Хотя вот этот тип очень старался отправить меня на тот свет.
– Он сказал, что убил вас, – я без сил прикрыла глаза и покачнулась. – Я думала, что вы и вправду умерли.
– Убить меня не так-то просто, – ответил Иен и, сев на кровать, ловко распутал веревку на моих запястьях. Я привалилась лбом к его плечу и даже не пыталась сдержать рыдания: слишком уж много всего произошло за этот вечер.
Развязав веревки, Иен без лишних слов набросил мне на плечи плащ и подхватил на руки. Я лишь ухватилась за альва покрепче, не протестуя. Идти сама я сейчас была не в состоянии.
– Виконт порезал мое платье, – пожаловалась я, пока он со мной на руках шел по коридорам, пинком распахивая двери.
– Я подарю новое, еще лучше, – пообещал альв.
– Еще он хотел убить меня, – тем же тоном добавила я.
– Оживить и еще раз прибить его не могу, но можем вернуться и попинать труп, – предложил альв, но я в ужасе замотала головой. Нет уж, лучше побыстрее выбираться отсюда.
– Может, расскажете, с чего это он решил заделаться похитителем? —спросил Иен. – Мне он ничего не рассказывал, просто молча выстрелил в коридоре и сбежал. Это меня не убило, но на какое-то время задержало.
Я, как могла связно, рассказала обо всем, что произошло с того момента, как я вышла из бального зала с Рихтером. Пока я говорила, мы успели преодолеть бесконечные коридоры и выйти из парадного входа особняка – мрачного каменного здания, окруженного темной каймой леса. За все время нам не попался ни один человек. Наверное, виконт предпочитал отпускать слуг, когда собирался кого-то убивать.
Жалко его не было ни капли: похоже, я не первая жертва. Наверное, виконт не пользовался успехом у женщин. Поэтому он начал похищать их, привозить в свое логово, обесчещивать и потом убивать. Подобный конец он заслужил – я бы даже сказала, Иен прикончил его слишком милосердно. Виконт даже не успел понять, что происходит. Попади он на скамью подсудимых, его ожидал бы суд, тюремное заключение и затем – казнь, что куда позорнее и мучительнее, чем быстрая кончина.
– Александрина, простите, что не смог прийти на помощь раньше, —неожиданно произнес Иен.
Мы стояли на крыльце, и ночной ветер пробирался даже под плотный плащ, вызывая дрожь. Я лишь покачала головой – спас, и ладно – и тут медленно осознала, что он только что впервые произнес мое имя. Не издевательское "принцесса", не фальшивое "Вайолетт", а мое собственное. От этого в груди почему-то стало тепло и немного грустно – грустно оттого, что всякие предатели, вроде Рихтера, звали меня настоящим именем, а хорошие люди, то есть альвы, должны были называть придуманным, не имеющим ко мне никакого отношения.
– Может, перейдем на "ты"? – предложила я. Я уже и так из-за волнения несколько раз обратилась к нему в неформальной манере. Он спас меня уже два раза – веский повод для перехода на "ты".
– Так будет удобнее, – кивнул Иен и тихонько, мелодично свистнул.
Из окружающего мрака тут же соткался высокий силуэт коня, казавшегося призраком в неверном свете луны. Запрыгнув в седло прямо со мной в руках, Иен взял поводья одной рукой, и умный конь понесся быстрее ветра. Я лишь покрепче схватилась за мужчину. Во-первых, чтобы не упасть, а во-вторых, потому что при такой скорости было еще холоднее, чем когда мы стояли на месте.
– Иен, а почему ты из зимнего двора, но теплый? – вдруг задала я глупейший вопрос в своей жизни.
– Ну я же живой, – от смеха его грудь заходила ходуном. – А не снеговик какой-то.
– Ну тогда ладно, – пробормотала я. – Спасибо, что снова спас меня.
– Всегда пожалуйста, – отозвался Иен и прижал меня покрепче.
Я невольно начала проваливаться в сон. Была уже глубокая ночь, чернильное небо обсыпало крупными бриллиантами звезд, и весь мир казался погруженным в дрему. Мы скакали среди предместий, где вокруг были только редкие особняки знати и местных нуворишей, окруженные густыми садами. Мне в голову пришла вторая за вечер глупейшая мысль – почему Иен так часто видит меня то в неглиже, то в ночной рубашке? – но ее я уже не стала озвучивать.
11
До гостиницы мы добрались довольно быстро, и я тут же ушла к себе, пожелав Иену спокойной ночи. Несмотря на поздний час и наполненный событиями день, уснуть не удавалось. Я все ворочалась с боку на бок, а в голове крутились мрачные мысли. Что мне теперь делать? Куда идти? Почему меня предали сначала все союзники, а потом и собственный жених?
Наверное, я совсем никчемный человек. Принцесса-неудачница. И хорошо, что не стану королевой, а то довела бы страну до полной разрухи и уничтожения.
Может, не стоит больше бороться? Пусть Фердинанд правит, у него вроде бы неплохо получается…
Я представила, как чванливый принц усаживается на трон моих предков, берет в руки скипетр, надевает на голову корону с крупными сапфирами и начинает издавать приказы, один другого глупее. А люди рыдают и проклинают меня за то, что я допустила это… От такой картины стало совсем худо.
Не выдержав, я встала, аккуратно притворила разделяющую номера дверь и заметалась по комнате. Мне было совершенно необходимо утопить печаль в чем-нибудь подходящем. Нашла!
Иен зачем-то сообщил метрдотелю, что мы молодожены – вернее, его спросили, как долго мы женаты, а он сказал, что и дня не прошло. Действительно, дня не прошло, потому что женаты мы не были. Как бы то ни было, в подарок от отеля в номер принесли бутылку шампанского в ведерке со льдом. Я в рассеянности поставила ее куда-то на стол, и теперь нашла за вазой с цветами. Лед растаял и превратился в тепловатую воду, но от этого утешительные свойства шампанского не пострадали.
С трудом справившись с пробкой, я щедро плеснула искрящуюся жидкость в свой бокал и сделала первый глоток. Иена я будить не стала: альв сегодня устал, к тому же в него стреляли, и поднимать его ради такой мелочи было бы настоящим свинством. Ну же, шампанское, раствори мои проблемы, или позволь хотя бы разрыдаться и почувствовать облегчение!
Алкоголь обладает странным свойством. Когда человеку весело, он способен сделать его еще беззаботнее. Когда же грустно, алкоголь лишь толкает в болото отчаяния и для верности топчется сверху, чтобы страдалец уже точно не выплыл. Это правило сработало безотказно, и после первого бокала я уныло подперла щеку рукой и уставилась на свое расплывчатое отражение в темной мраморной столешнице.
Как ни крути, я оказалась в тупике. Чтобы вернуться и выдворить Фердинанда из страны, мне нужна армия. Армия, достаточно тренированная и хорошо вооруженная, есть лишь у Рихтера – если бы он поддержал меня, Фердинанд бежал бы, поджав хвост. Однако Рихтер предпочел не рисковать. Я даже не винила несостоявшегося жениха, может, на его месте я бы тоже не стала ставить своих людей под угрозу. Конечно, я рассчитывала на то, что Фердинанд сбежал бы, узнав о поддержке Рихтера – однако, как оказалось, они уже успели договориться.
Что теперь делать, было непонятно. Можно было бы обратиться к другим правителям, все монархи материка в той или иной мере родственники – но кто рискнет пойти против Фердинанда? Теперь он командует и моими войсками, а значит, стал еще сильнее.
Все это моя вина… Я почувствовала, как картинка перед глазами начала расплываться, и моргнула. Родись я мужчиной… Или будь я сильнее, жестче, харизматичнее… Как жившая века назад королева, при которой страна утвердила свое превосходство на море. Или как франкийка Жанна д'Арк, которая повела за собой целое войско. А я не смогла даже уговорить собственного жениха, что должно быть под силу любой симпатичной невесте!
Я вспомнила блеклое лицо Рихтера, и в душе, вместе с негодованием, неожиданно промелькнуло облегчение. Теперь не придется выходить за него замуж! Я не чувствовала той боли, которая бывает от предательства любимого человека, потому что никогда не любила его, как и он меня. Наш брак был договорным, как это принято у знати.
Мне нужен был муж, который поможет править и укрепит положение моей страны. Ему нужна была жена с королевством впридачу, чтобы сесть на трон – у Рихтера было два старших брата, и хоть он и принц, но стать королем вряд ли сможет. Когда мне исполнилась шестнадцать лет, он и Фердинанд, который был его троюродным братом (я же говорила, что все правящие дома находятся в той или иной степени родства?), приехали к нам якобы в гости. На самом же деле это были завуалированные "смотрины".
Фердинанд показался мне немного… неуправляемым. Он старался быть любезным, но иногда в глазах принца мелькало что-то жуткое и необузданное. Как будто по зеркальной глади пруда вдруг прошли круги, ознаменовав, что там прячется крупное чудовище, от которого лучше держаться подальше… И я выбрала Рихтера – спокойного, скучного, как тарелка овсянки и, как казалось, такого же предсказуемого.
Я считала, что могу рассчитывать на него. Ведь благодаря мне Рихтер займет место, получить которое самостоятельно никак не сможет. Однако когда мне понадобилась помощь, бывший жених без колебаний решил мной пожертвовать.
Наверное, он уже нашел себе новую невесту – принцессу из какого-нибудь мелкого королевства. И сейчас клянется ей в любви так же, как когда-то мне. М-да… Не стоило мне искать опору в том, кто, подобно лиане-паразиту, и сам ищет, за кого бы ему уцепиться, чтобы вскарабкаться повыше!
Я всхлипнула и, закрыв лицо ладонями, наконец-то разрыдалась. На плечо легла рука. Вздрогнув, я вскинула взгляд на Иена и тут же отвернулась, утирая слезы. Не люблю плакать при посторонних: это проявление слабости. Так, по крайней мере, мне говорила мама, величественная королева, которую никто никогда не видел не то что плачущей, а даже расстроенной – она всегда держала марку.
– Александрина, что случилось? – встревоженно спросил Иен.
– Все нормально, – сдавленно отозвалась я и, всхлипнув, неожиданно призналась: – Просто… ненавижу себя. За то, что я такая слабая, за то, что не могу никого защитить, даже себя! За то, что у меня ничего не получается… Ты знаешь, как легко принц Фердинанд занял мой престол? Очень легко! Премьер-министр и прочие лорды поддержали его. Значит, они не верили, что я стану хорошим правителем, и не посчитали нужным за меня сражаться.
– Ты же не знаешь, что они думали на самом деле, – отозвался Иен. – может, эти люди и хотели бы встать на твою сторону, но испугались за свою жизнь. Не стоит ожидать от других слишком много.
Я покачала головой:
– Я не справилась, Иен! Я должна была найти какой-то выход, но ничего не смогла сделать. Я не смогла защитить свою страну, не смогла привлечь на свою сторону людей… Я не смогла ничего, и все потому, что я женщина! И почему я не родилась мужчиной? – я сжала руки так, что костяшки пальцев побелели.
В голове царил полный сумбур. Казалось, что с предательством Рихтера пропала последняя надежда, и будущее выглядело беспросветно черным.
Иен присел рядом со мной и накрыл своей ладонью мою.
– Глупости, – отозвался он неожиданно мягко. – Кто тебе сказал, что вся знать поддержала Фердинанда? Я в это время был на той стороне, – альв сопроводил последние слова кивком куда-то вбок, и я поняла, что он был в Альвхейме, – но и то слышал, что у вас были сильные волнения. Ты же сидела взаперти, так? Фердинанд позаботился, чтобы до тебя доходили такие вести, которые выгодны ему. Те, что заставили бы тебя сдаться и смириться.
– Но мои камеристки и фрейлины… – я снова всхлипнула, – они подтвердили его слова. Я просила их узнавать последние новости и все мне рассказывать.
– А давно они тебе служат? – спросил Иен.
– Несколько лет. У меня была еще одна камеристка, но Фердинанд ее казнил.
– И после такой демонстрации остальные были готовы говорить все что угодно, лишь бы не последовать за ней, – подытожил Иен.
– Ну, наверное да, – в его словах была правота, с которой было невозможно не согласиться.
Подняв голову, я посмотрела прямо на Иена. В темноте номера глаза альва слабо мерцали, а бледное лицо резко выделялось на фоне окружающего мрака. Он был похож скорее на вампира, чем на соседа с другой стороны, как альвов называли в народе.
– Я не знаю, что теперь делать, – наконец призналась я.
Хоть я с самого начала не обсуждала с Иеном планы и лишь хотела, чтобы он исполнял приказания, но теперь мне был нужен совет. Наверное потому, что он столько раз спасал меня, и теперь я уже просто не могла не доверять ему.
– Может, мне просто оставить все, как есть? – спросила я, затаив дыхание. – Если я продолжу бороться, то прольется кровь.
– Сюзерены должны быть готовы к тому, что за них проливаются реки крови и отдаются сотни жизней, – задумчиво отозвался Иен.
– Но я не хочу, чтобы кто-то еще умирал за меня, – я помотала головой. —Хватит и тех, кого уже казнил Фердинанд.
– То есть, ты хочешь вернуть себе власть, не пролив ни капли крови, —уточнил Иен, и я кивнула. – Так не бывает, – он пожал плечами. – Хоть тебе и всего семнадцать, будущий правитель не должен быть наивным, Александрина. При любой смене власти будут жертвы. Я мог бы создать для тебя армию ледяных солдат, но ваш принц Фердинанд пошлет своих людей на поле сражения, и они пострадают.
– Что станет с Фердинандом и его людьми, меня не тревожит. Но если я верну власть с помощью магического войска, собственный народ сочтет меня ведьмой и в страхе разбежится. – Я покачала головой и залпом допила остатки шампанского в своем бокале. – И, кстати, вынуждена разочаровать тебя еще больше – мне уже восемнадцать. Позавчера исполнилось, совсем забыла отметить. Прости, – саркастически добавила я, – ты только выучил, сколько мне лет, а я осмелилась повзрослеть, – разведя руками, я попробовала подняться. Комната покачнулась, и я вместе с ней, поэтому пришлось ухватиться за спинку стула.
– Думаю, тебе пора спать, – Иен подхватил меня под локоть и отвел к кровати, аккуратно там сгрузив.
– Хорошо, – покладисто отозвалась я. Стоило закрыть глаза, как комната начала вращаться, поэтому я опустила одну руку вниз и уперлась в паркет.
– Ты что, держишься за пол? – недоуменно спросил Иен.
– Да, это наши человеческие приметы, не обращай внимания, – я, хихикнув, махнула рукой и снова схватилась за пол. – Если перед сном выпить шампанского, то нужно обязательно держаться за что-то, иначе улетишь.
Иен хмыкнул и, вернувшись, положил прохладную руку мне на лоб. Комната тут же прекратила вращаться, словно я наконец-то обрела точку опоры.
