Алиса Ковалевская
Тебе принадлежу
3
Стэлла
– Нет, Дим, не надо… Да, уверена… Хорошо… Конечно позвоню, спасибо… И тебе доброй ночи.
Заперев дверь, я опустила руку с телефоном и выдохнула. Уставшая, привалилась к стене. Сумка выскользнула из пальцев на пол. Чувствовала я себя так, будто из меня душу вынули. Вынули, перетрясли, вывернули и засунули обратно. А всё он…
В мокром платье было холодно, тело давно покрылось мурашками. Умом я понимала, что нужно принять горячий душ и выпить что-нибудь тёплое, но не могла заставить себя сдвинуться с места. Сняла туфли и, встав на пол босыми ступнями, застонала от облегчения. Как же хорошо, что этот день наконец закончился! В голове было мутно – то ли от выпитого на банкете виски, то ли от поцелуев Алекса, то ли от его прикосновений. Что-то подсказывало, что без Алекса тут не обошлось в любом случае. Всё такой же: самоуверенный, решительный, а я… Ведь должно же было во мне что-то измениться! С непойми откуда взявшейся досадой ударив по стене ладонью, я кинула телефон на небольшой журнальный столик и только потом включила свет. На ходу снимая мокрое платье, прошла в ванную-комнату. Тёплая ванная и капелька пены с запахом грейпфрута…
Через полчаса я, укутанная в длинный махровый халат, стояла на балконе и неспешно пила чай с коньяком. Смотрела на засыпающий город и не могла не думать о том, как изменилась моя жизнь за прошедший год. Что было бы со мной, если бы не Дмитрий? Где бы я была сейчас? Ответов на эти вопросы у меня не было. Помнится, когда-то Алекс тоже спрашивал меня… Спрашивал, что будет, получи я свободу. Кто бы знал, что всё будет так…
Вечер, когда Дмитрий появился на пороге моего номера в дешёвом придорожном мотеле, изменил всю мою жизнь. Вернее, вернул мне жизнь, которая, как оказалось, по праву принадлежала мне с самого детства. Деньги, свобода… Сделав очередной глоток, я уставилась сквозь пустоту. Как давно это было и как недавно…
Я помнила, как сидела на продавленной кровати, помнила, как одновременно со слетевшим с моих губ стоном раздался стук в дверь. Стук этот походил на насмешку, потому что для того, чтобы дверь сорвалась с петель, достаточно было хорошенько пнуть её ногой. Распахнув глаза, я обернулась. Алекс? Сама не зная зачем, сунула в расстёгнутый рюкзак украшения, что прихватила, сбегая от Алекса. Те самые украшения, что он сам надел на меня. Услышала, как проворачивается в замке ключ.
По позвоночнику пробежал холодок. Я понимала, что если это Алекс…
Но в номер вошёл вовсе не Алекс. На меня устремил пристальный взгляд довольно высокий, лет сорока пяти, мужчина в отлично скроенном костюме.
– Кто Вы? – ощетинилась я, вскакивая на ноги. Смахнула слёзы и нащупала в кармане небольшой перочинный нож. – Что Вам нужно?!
– Господи… – Он как будто неверяще качнул головой. – Как же ты похожа на свою мать! Сколько же я искал тебя, Стэлла…
Я обомлела. Даже не сразу поняла, что он говорит. На мать?! Похожа на мать?! В мгновение в голове у меня всё перемешалось, нож дрогнул, и я сжала его крепче. Я не понимала, что он несёт.
Закрыв за собой дверь, он ровным, спокойным голосом попросил:
– Убери нож. Я адвокат. Мой отец вёл дела твоей семьи, а после его смерти они перешли ко мне.
Я по-прежнему не сводила с него взгляда. Происходящее казалось глупым розыгрышем. Адвокат моей семьи?! Какой, нахрен, семьи?! Какой адвокат?! Тогда я не поверила не единому его слову. В тот самый момент, в самую первую минуту… Ровно до тех пор, пока он не вытащил из портфеля, что держал в руках, фотографию и не кинул её на край кровати. Фотографию с запечатлённой на ней семейной парой…
Именно в тот вечер я обрела фамилию. Обрела прошлое и надежду на будущее. Дочь влиятельного политика, наследница внушительного состояния, что оставили мне погибшие родители, живущий уже много лет за границей дядя. Чем дольше говорил Дима, тем сильнее стучало у меня в висках. Я не могла поверить. Не могла…
И вот, спустя год, я стояла на балконе собственной трёхкомнатной квартиры в доме премиум-класса и медленно пила чай с дорогим, пахнущим шоколадом коньяком. Потёрла запястье левой руки и, тяжело вздохнув, зашла в квартиру. Алекс… Думать о нём я не хотела, а не думать не могла. Что толку врать самой себе? Этот мужчина имеет надо мной странную, необъяснимую власть. И дело вовсе не в том, кем я была год назад. Нет. Дело во мне самой. Когда-то я позволила ему слишком много. Когда-то я позволила слишком много самой себе. Он сделал меня слабой, а я… Не сильно-то я и противилась этому.
– Кстати, – Милана удобнее перехватила четырехмесячного сына и глянула на мою грудь, – мне нравится твоя футболка.
Я цокнула языком. Футболка, как футболка, разве что на груди изящная балеринка в пируэте с ненавязчиво выставленным средним пальцем. Потянулась к мальчонке и пощекотала крохотную ручку.
– Будешь скучать по тёте? – улыбнулась я, когда мальчик сложил губки бантиком и закряхтел.
– Не знаю, как он, а я точно буду, – ответила за сына Милана.
Вместе мы дошли до моей, припаркованной чуть поодаль машины. Поцеловав малыша в щёку, я обняла его мать и открыла дверцу. Задержала ладонь на ручке. Мне всегда нравились красивые машины, но о том, что у меня когда-то будет своя, даже не задумывалась. Серебристая хонда с мощным двигателем… Сжав в ладони ключ, я проговорила:
– Постараюсь заехать на днях. – Ребёнок на руках у Миланы начал кукситься, и я махнула рукой в сторону дома. – Иди укладывай его. Не лишай мужика дневного сна. Ворота я и без тебя найду.
– Его-то лишишь! – потихоньку засмеялась Мила и тронула меня за плечо. – Может быть, вам с Алексом всё же стоит поговорить?
– Не о чем нам разговаривать, – выдохнула я. Оскорблённый невниманием мальчик принялся похныкивать, и я снова махнула в сторону похожего на готический замок дома: – Иди укладывай сына. Я позвоню тебе.
Усевшись за руль, я медленно поехала к витиеватым воротам. Поговорить с Алексом… Не уверена, что это вообще возможно. Да и о чём, в самом деле, нам с ним разговаривать? Милана была моей единственной подругой, единственным по-настоящему близким мне человеком, с которым я могла откровенно говорить о своих проблемах и чувствах. Прошлое… Оно связало наши жизни и, несмотря на то, что теперь всё стало иначе, я знала, что по-прежнему могу довериться ей так же, как она мне. Да, мы вырвались… Теперь у каждой из нас есть фамилия, есть право выбора. Жаль, что у многих похожих на нас девушек его по-прежнему нет…
Выехав за пределы территории, я бросила взгляд в зеркало заднего вида. Утопающий в зелени замок ещё не скрылся из вида, и я могла различить высокую башенку. Красивый дом для красивой семьи. Хотелось бы мне так же? Не знаю. Какой смысл думать об этом, мечтать, если мечты эти, увы, так и останутся мечтами? Когда-то Алекс сумел заставить меня чувствовать. Починил то, что я считала безвозвратно сломанным, но некоторые вещи починить невозможно. Может быть, оно и к лучшему…
Не успела я проехать и пары сотен метров, навстречу мне выехал огромный внедорожник. Поначалу я не обратила на это внимания, но стоило ему приблизиться, чертыхнулась. Машина была до безобразия знакомой. Алекс, чтоб его!
Милана не упоминала, что он приедет, хотя это как раз было не удивительным – лучший друг её мужа, он имел право заявиться в гости в любой момент и даже не предупредить об этом. Другое дело, что этот самый муженёк мог запросто сказать своему дружку о том, что я тут, так что случайной была эта встреча или нет, оставалось только догадываться.
Поджав губы, я прижалась к обочине, но внедорожник мигом преградил мне дорогу. Различить выражение лица Алекса сквозь бликующее на солнце стекло мне было трудно, но взгляд я чувствовала буквально кожей. Прямой, твёрдый. За рулём собственной персоной, судя по всему, даже охраны с ним сегодня не было. Сукин сын! Поиграться решил?
Сдав назад, я попробовала объехать его с другой стороны, однако уступать Алекс был не намерен. И чего он этим хочет добиться?! Позлить меня?! Отлично, это ему удалось! Вот только если он думает, что я собираюсь терпеть его самоуверенные выходки, придется его разочаровать. Хватит, натерпелась уже! Глянув на Алекса сквозь стекло, я резко сдала назад и с ходу прижалась к свободной стороне обочины. Несомненно, в мощности моя Хонда ему уступала, а вот манёвренность… Сознание резанул неприятный лязг металла. Наверняка на кузове останутся царапины, но жертва эта была не столь велика. Думаю, после нашей сегодняшней встречи ему тоже придётся наведаться в автосервис.
Поняв, что я вот-вот ускользну, Алекс тоже сдал назад, но я оказалась быстрее. Опередила его буквально на пару секунд и, выскочив на дорогу, вдавила газ до упора. Вплеснувшийся в кровь адреналин смешался с яростью, меня буквально колотило от негодования. Целый год ему дела до меня не было, а тут что? Припёрло?! На кой я ему?! Самолюбие взыграло? Как же, от таких, как он, не уходят. Тем более, не сбегают. А я посмела… Да, чёрт его возьми, посмела! Услышав визг колёс, я глянула в зеркало и поняла, что оставлять меня в покое он не собирается. Взмётывая пыль, внедорожник на миг встал поперёк дороги. Ещё один поворот руля…
– Даже так? – процедила, понимая, что сейчас будет.
Снова решил в догонялки поиграть? Я прекрасно понимала, что шансы улизнуть у меня не так велики. Захочет догнать – догонит, вот только потом-то что? Но отступать я не собиралась. Врывающийся в окно ветер обдувал лицо, трепал волосы. Мне нравилось ощущение скорости, а вот чувствовать себя гонимой вперёд добычей… Нет, добычей я себя не чувствовала. Скорее просто не понимала, к чему всё это. Убедился, что мне без него прекрасно живется, и решил заявить свои права? Вот только никаких прав у него на меня нет. Нет, чёрт подери!
Автомобиль Алекса приближался, и я, сильнее сдавив руль, устремила взгляд на дорогу. Стоящие вдоль деревья и столбы сливались в сплошную полосу, на горизонте синело небо. Что тебе нужно, Алекс?! Что?! Трахнуться захотелось?! Развлечься?! Непонимание смешивалось со злостью, будило запечатанные в глубине души чувства. Когда-то я доверилась ему, но…
Поравнявшись, внедорожник начал прижимать меня к обочине. Отлично! Рисковать жизнью ради глупых игр я намерена на сей раз не была и сбросила скорость. Глянула в бок и увидела сидящего за рулём Алекса. Перехватив мой взгляд, он небрежно усмехнулся, и это вызвало во мне новую вспышку ярости. Ударив по тормозам, я распахнула дверцу.
– Какого дьявола?! – рявкнула, заметив, что Алекс тоже вышел из машины. Спокойный, уверенный в себе, он осмотрел меня с головы до ног и сделал ленивый шаг в мою сторону. Его небрежность завела меня ещё сильнее. Прекрасно понимая, что именно на это он и рассчитывает, я всё равно не могла сдержаться. – Поиграться захотелось?
– Возможно, – подошёл ко мне почти вплотную.
– Найди себе другую игрушку, – рыкнула я.
– Мне не нужна другая игрушка, – сказал он и потянулся было к моему подбородку, но я оттолкнула его руку, не дав до себя дотронуться.
– А что же тебе нужно? – зло выпалила я. – Домашняя зверюшка, с которой ты мог бы развлекаться, как и когда тебе приспичит?
– Мне нужна ты, – ответил просто и, ухватив меня за руку, дёрнул на себя так, что я впечаталась в его грудь. – Я же тебе сказал – ты принадлежишь мне.
– А я тебе сказала, что не принадлежу никому, – в тон ему ответила я. – Тем более, тебе.
Взгляд его скользнул от моих глаз к губам, и я ощутила, как внутри поднимается тревожная волна. Я всё ещё помнила… Будь он неладен! Я помнила его, моё тело помнило его, и он, скорее всего, понимал это. Снова посмотрев мне в глаза, Алекс проговорил очень тихо, так, что если бы кто-то стоял рядом с нами, вряд ли бы смог расслышать. Но я расслышала:
– Думаешь, я чинил тебя для кого-то? – второй рукой он коснулся моего лица, убрал за ухо прядь волос, кончиками пальцев провёл по шее, вызывая волну мурашек. – Нет, Стэлла, – качнул головой. – Нет.
– Если ты не прекратишь меня преследовать, – выдавила я, тщетно попытавшись отдёрнуть руку, – я найму охрану.
– Давай, – уголок его губ дрогнул в усмешке. – Хочешь, помогу тебе подобрать дельных парней? Две смены по трое, как тебе?
– В самый раз, – зло выплюнула, прекрасно понимая, что никакая охрана не остановит его, если он сам того не захочет.
Разжав пальцы, он выпустил меня. Прищурился. Как же я ненавидела, когда он так смотрел на меня… Чувствовала себя обнажённой под этим его взглядом, чувствовала, как он пробирается в самую мою суть. Снова! Снова…
– Ты поцарапала мою машину, – заговорил он тихо, по-прежнему не сводя с меня взгляда. – Как думаешь, мне это понравилось?
На этот раз усмехнулась я. Это он серьёзно? Бросила взгляд на внедорожник и снова посмотрела на Алекса. Серебристая сталь его глаз обжигала меня, словно бы касалась кожи. Прядка волос, щетина на скулах и волевом подбородке… Внутри что-то дрогнуло. Безумие… Пальцы кольнуло желанием тронуть его лицо, и я сжала руку в кулак. Только этого не хватало…
– Ненавижу тебя, – бросила я сквозь зубы и, больше не оборачиваясь, вернулась к машине. Уселась за руль. Руки подрагивали, и я не могла понять от чего это: от так и не унимающийся злости или от того самого желания почувствовать под пальцами его колючую щетину. От него пахло властью, от него пахло мужчиной… Мужчиной, которого я когда-то хотела. Единственным мужчиной, которого я хотела. Когда-то…
– Ненавижу тебя, Алекс, – прошептала я, заводя Хонду. – Ненавижу тебя…
Шёпот мой потонул в шелесте шин и доносящимся с улицы шорохе листьев. Такой же мимолётный, он растворился почти в ту же секунду, что сомкнулись мои губы. Ненавидела ли я его? А какая разница? Когда-то я была готова остаться. Почти готова, но…
Сглотнув вставший в горле ком, я отогнала от себя воспоминания. Солнце освещало тянущуюся вперёд ленту асфальта, за окном шуршала листва. Вот оно – настоящее. А прошлое… Воспоминания. Это всего лишь воспоминания – ненужные, скомканные, бесполезные. Никому не нужная, пустая… Слова, сказанные просто так, мои собственные придумки и глупые мечты. Забыть. Я снова сжала руку в кулак. Нет, не забывать. Никогда не забывать, кто такой Алекс. Хозяин жизни, хозяин судеб… единственный мужчина, сумевший вдохнуть жизнь в моё иссушенное болью тело. Единственный мужчина, которому я позволила пробудить мои чувства. Единственный мужчина, которого я так и не смогла забыть.
Не помню, как добралась до дома. Одна улица сменялась другой, а я даже не отдавала себе в этом отчёта. По инерции набирала и сбрасывала скорость, останавливалась на светофорах. С присутствием рядом Алекса справиться я могла, а вот с собой… Что будет, если горечь, заткнутая когда-то глубоко внутрь, просочиться наружу? Что будет, если он снова…
Припарковав машину возле дома, я вышла на улицу. Сделала глубокий вдох и надрывисто выдохнула. В нескольких метрах от меня возвышался красивый дом. Подняв взгляд, я отыскала балкон собственной квартиры. Третий этаж, кованные перилла, столик и плетёные кресла… Как долго я выстраивала каждый уголок. Кирпичик за кирпичиком. Диван в гостиной, мягкое кресло в спальне, нежно-зелёная плитка в ванной… Мне казалось, что это сделает меня по-настоящему счастливой. Прийти домой, принять ванную, налить бокал сухого вина…
Устало коснувшись лица, я вздохнула. Всего лишь несколько прикосновений, и та самая горечь уже отравляет кровь. Всё изменилось, но одно осталось неизменным – для Алекса я всего лишь игрушка, и мне стоит помнить об этом.
Сделав несколько шагов к подъезду, я почувствовала необъяснимую тревогу. Обернулась и осмотрела двор. Ничего необычного. Осмотрела ещё раз и уже было снова направилась к подъезду, как заметила стоящий вдалеке автомобиль. Чёрный Ниссан с тонированными стёклами и номер… Где-то я его уже видела. Точно ведь видела, и не у своего дома. Помедлив, я всё же вошла в подъезд. Хотела было вызвать лифт, но передумала и стала подниматься по ступеням. Точно ведь видела…
4
Алекс
Закрыв за собой дверь кабинета, я бросил на Вандора мрачный взгляд. Мотнул головой, призывая друга немного помолчать, и провёл рукой по волосам. Похоже, год назад я сделал большую глупость. Нахрена я отпустил её?! Нахрена?! Стоило запереть её ещё тогда и…
– Скажи мне, Вандор, какого дьявола я её тогда не вернул? – рыкнул я и только потом снова посмотрел на друга.
– Не знаю, – ответил он, сложив руки на груди.
Я едва не смахнул с его стола бумаги. И так тошно, а ещё этот…
Нажав кнопку на аппарате внутренней связи, Вандор проговорил:
– Два чёрных кофе в кабинет. Сливки и сахар. – Снова посмотрел на меня и продолжил: – С другой стороны, рано или поздно адвокат всё равно бы нашёл её. Тут ты бы уже ничего сделать не смог.
Стиснув зубы, я глянул на него волком и дошёл до окна. Не смог… А может быть, и смог бы. Хотелось разнести всё в пух и прах. Снова пересёк кабинет и, остановившись возле бара, взял было бутылку, но Вандор тут же напомнил:
– Не забывай, что ты за рулём.
Голос здравого смысла, чтоб его! Вернув виски на место, я с шумом вытолкнул воздух из лёгких. Пить действительно не стоило. Прав меня, конечно, никто не лишит, а вот развезти на жаре может. К чёрту! Мало ли… У меня, как никак, большие планы на жизнь. На Стэллу, кстати, тоже.
Подойдя, Вандор хлопнул меня по плечу.
– Ты уверен, что она тебе действительно нужна?
– Да, – огрызнулся я и замолчал.
Что я мог ещё сказать? Что, стоит мне её увидеть, и у меня ум за разум заходит? Готов затолкать её в машину и, наплевав на всё, увезти куда подальше? Что прикасаюсь к ней, а внутри всё так и пульсирует пониманием моя, моя и ничья больше? Изменилось ли в ней что-то за этот год? Пожалуй. Она и прежде-то была решительной, а теперь… Научилась держаться, обрела уверенность в себе, стала не столь настороженной. Хотя плевать мне было на это! Её взгляд, её запах – вот что действительно манило меня, а это в ней как раз осталось неизменным.
Не понимая, что делать дальше, я взъерошил волосы. Дошёл до двери и в очередной раз посмотрел на Вандора. Думал, он наблюдает за мной, но друг стоял у окна. Оперевшись ладонью о подоконник, он смотрел через окно в сад. Приблизившись, я встал рядом и глянул в том же направлении. Милана… Его жена – красивая синеглазая брюнетка, сидела на расправленном пледе с книгой в руках, а рядом, в переносной люльке, спал их сын.
– Не представляю, что бы было, если бы я её не встретил, – качнул он головой и чуть заметно скривил уголок губ.
– Продолжал бы прогибаться под отца, – попытался пошутить я, но Вандор ответил вполне серьёзно:
– И это тоже. Знаешь, из всех принятых мной когда-либо решений, решение жениться на Милане оказалось, наверное, самым правильным.
Я прищурился. Отложив книгу на плед, Мила потянулась к люльке, поправила одеяльце. Я же думал над словами друга. Да, пожалуй…
В дверь кабинета коротко постучали, и Вандор отошёл от окна, тогда как я остался стоять на прежнем месте. Смотрел на Милу и думал над его словами. Когда-то его поступки казались мне странными, теперь же… Свихнуться на бабе! Но если при одном взгляде кровь превращается в раскалённую лаву…
– Подсунул же ты мне, – обернувшись, невесело выговорил я. – Как будто мне жилось плохо…
Вандор усмехнулся и кивнул на поднос с чашками. Бросив напоследок взгляд в сад, я присел на край стола.
Да, видимо, плохо…
К дому Стэллы я подъехал с абсолютной решимостью прижать её наконец к стенке и поговорить. О чём? Вот тут-то и был затык. Потому что на разговоры настроен я не был, она, судя по всему, тоже. К чему эта шелуха, когда я и без того понимаю, что мне от неё нужно?! Она сама. Полностью. Абсолютно. Без всяких условностей, без всяких «но». Она должна принадлежать мне так же, как принадлежала год назад, вот только…
С раздражением захлопнув дверь внедорожника, я глянул в сторону подъезда. Просунул большой палец сквозь кольцо, удерживающее ключи на связке, поиграл ими и зажал в ладони. Вряд ли ей понравится, если я заявлюсь без приглашения. Что ж, проблемы это только её.
Окинув взглядом двор, я преодолел расстояние до подъезда и, открыв дверь своим ключом, вошёл внутрь. Мне нравился этот дом – добротный, кирпичный, с большими окнами, высокими потолками и полукруглыми балконами. Расположенный вдали от дорог, летом он утопал в зелени, зимой же с раннего вечера был освещён фонарями. В несколько шагов преодолевая пролёт за пролётом, я добрался до третьего этажа и без промедления пару раз громко стукнул кулаком. Дверного звонка у Стэллы не было, почему – хрен её знает. Что-то подсказывало мне, что они ей просто не нравились, а утруждать себя ради возможных гостей она не стала. Лицемерка из неё так себе, и это в ней мне тоже нравилось.
В квартире было тихо, но я знал, что Стэлла дома – видел её припаркованную возле подъезда машину. Постучал снова и, не дождавшись ответа, рявкнул:
– Открой чёртову дверь, Стэлла! Иначе я сделаю это сам.
Внутри квартиры по-прежнему стояла тишина, и я едва было не долбанул кулаком снова, но внезапно дверь открылась едва ли не на всю. Выражение лица Стэллы не предвещало ничего хорошего – глаза потемнели, черты лица заострились от ярости.
Не успела она ничего сказать, я втолкнул её внутрь и сам шагнул за порог. Наградил тяжёлым взглядом и, захлопнув дверь, прорычал:
– Давай поговорим!
– Не о чем нам говорить, – зло выплюнула она. – Я тебя не приглашала.
– А ты считаешь, я нуждаюсь в твоём приглашении? – осмотрев её, с сарказмом осведомился я.
Кожа с оливковым оттенком, доходящая до середины бедра белая туника-рубашка с вышивкой на рукавах и воротнике, лежащие в лёгком беспорядке волосы… Меня в буквальном смысле скручивало от желания коснуться её, впечатать в стену, вдохнуть её запах. Стараясь не смотреть на голые ноги, я поднял взгляд к её лицу. – Я буду приходить к тебе тогда, Стэлла, когда захочу этого и…
– И моё желание ничего не значит, – цинично усмехнулась она. Развернулась и, не обращая на меня внимания, неспешно скрылась в кухне.
Широкий коридор в коричнево-розовых тонах, большое зеркало, практически пустой журнальный столик… В квартире этой я никогда не был, видел лишь на фотографиях. Неплохо… Совсем неплохо для девчонки, ещё год назад едва способной накарябать на листе бумаги печатными буквами десяток простых слов.
– Хочешь кофе? – как ни в чём не бывало спросила Стэлла, когда я вошёл на кухню вслед за ней. Сделала глоток из чашки, что держала в руках, и взглядом показала на плиту. – Я как раз сварила… Кофемашина, это, конечно, хорошо, но мне…
Зарычав, я выдернул из её рук маленькую белую чашку и с силой швырнул в раковину. Меня того и гляди наизнанку вывернет от всей той херни, что она во мне будит, а она… кофе, чтоб её! Не хватало только терпеть её издёвки!
Проводив чашку взглядом, Стэлла поджала губы. Ноздри её раздулись, глаза недобро блеснули. Недолго же продлилось её мнимое спокойствие. Проникающие в окно солнечные лучи играли на её волосах, вырисовывали силуэт сквозь тонкий хлопок туники. Выглядывающий из-под подола узор на бедре, маленькие ступни…
– Убирайся, Алекс, – напряжённо процедила она. – Для тебя мои желания ничего не значат, для меня – твои. Видишь, как у нас с тобой всё взаимно.
– А ты что-то знаешь о моих желаниях? – подтолкнув к плите, я заключил её в капкан.
– О, да! – наигранно засмеялась она надтреснутым смехом. Губы исказила кривая усмешка. – Мне ли о них не знать?
Я стиснул челюсти. Склонился к ней и вдохнул-таки её запах, смешанный с горьким и густым ароматом свежего кофе. Выдохнул и вдохнул снова. Как же потрясающе она пахнет…
– Прекрати! – резко выкрикнула она и толкнула меня ладонями в грудь. – Прекрати свои эти штучки!
– Я ещё даже не начинал, – перехватил вначале одну, а потом и вторую её руку. Стиснул оба запястья одной ладонью и, прижав её к плите, процедил, глядя сверху вниз: – Что тебе не нравится, волчонок? Мы же с тобой знаем, что не в моих штучках дело.
– Именно в твоих штучках! – дёрнулась она. Перекривилась и брезгливо фыркнула.
В словах её звучал какой-то подтекст, но расшифровывать его я намерен не был. Тем более сейчас. Сейчас я вообще не мог думать ни о чём, кроме её узких ладоней, тонких запястий под пальцами. Ни о чём, кроме её выглядывающих в вырезе туники ключиц, глаз с коричневатыми точками в болотной радужке и запаха… Запаха женщины, въевшейся в самую глубину моего сознания, ставшей моим наваждением и проклятьем. Обхватив затылок, я попытался поцеловать её, но Стэлла, до этого момента державшаяся относительно спокойно, буквально взбесилась. Извернувшись, ударила меня локтем, зарычала и попыталась укусить за плечо. Ну уж нет!
– Перестань! – Крепко схватив её за волосы, рыкнул ей в губы. Глаза её блестели злостью и непокорностью, ноздри широко раздувались от гнева, тело было напряжено. – Перестань, – повторил я тише и прихватил зубами кожу на скуле. Вдохнул снова, потёрся о неё. Она отклонилась, едва ли не легла на плиту, и в тот самый момент, когда я коснулся её губ, возле нас что-то грохнуло с такой силой, что зазвенело в ушах. Воспользовавшись этим, Стэлла толкнула меня и вывернулась. На плите позади неё разлилась огромная кофейная лужа, аромат кофе стал ещё гуще…. Кофеварка, будь она неладна!
– Не прикасайся ко мне! – зашипела Стэлла дикой кошкой. Для полноты картины ей оставалось разве что спину выгнуть и показать клыки. С последним, впрочем, и так было всё в порядке. – Пошёл вон! – махнула рукой в сторону двери. – Убирайся из моего дома! И чтобы я…
– Не дождёшься! – снова сжав её, я как одержимый принялся без разбора покрывать поцелуями её лоб, виски, щёки. Грязно матерясь и ругаясь, она пыталась вырваться, но я держал её так крепко, что оба мы понимали – это невозможно.
Её непокорность заводила меня, её сопротивление щекотало нервы, я наслаждался ею. Каждое движение её упругого маленького тела, каждый её выдох… Дикая. Повернул, прижал к груди спиной и подул на затылок. Чувствовал, как бьётся её сердце, как вздымается грудь от участившегося дыхания, и дурел от понимания, что она близко. Желание, животное, неконтролируемое, пульсировало в крови, хлестало по нервам. Не соображая, я задрал край её туники, положил ладонь на голый живот и, чувствуя под пальцами бархат кожи, зарычал – на выдохе, со стоном. Склонился к её волосам, вдохнул, прикусил кожу на затылке. Ткнулся носом, наслаждаясь запахом, шёлком волос, снова прикусил. Яйца разрывало желанием оказаться наконец в ней, подчинить, сделать своей. Как год назад, когда я имел на это полное право. Сейчас же… Сейчас ничего не изменилось. Она по-прежнему моя.
– Знала бы ты, как сильно я хочу снять с тебя трусики… – прошептал я над её хорошеньким ушком. Прикусил мочку, поиграл языком с серёжкой. Скорее почувствовал, чем услышал её усмешку.
– Трусики? – оставив бесполезные попытки высвободиться, переспросила она. Чуть склонила голову, позволяя мне ласкать её шею и перехватила мою руку. – Как посмотрю, мои трусики тебя очень волнуют…
– Меня ты волнуешь, – полизывая её шею, признался я. Стерва! Я чувствовал её скрытое сопротивление и понимал, что ей нравится. Помнил её тело – каждую чувствительную точку, каждый изгиб. Высвободил руку и опустил на бедро.
– Я же сказала тебе, чтобы ты меня не трогал, Алекс, – выдохнула она чуть более сипло. Сглотнула и жёстко скинула мою ладонь. – Хватит! – в голосе, ещё миг назад звучавшим мягко, появились стальные нотки. – Хватит, – повторила она, глядя мне в глаза.
На хлопке туники появилось несколько примятых складочек, чёрные зрачки стали шире, зелень сгустилась и потемнела. Какого чёрта она из себя строит?!
– Хватит будет тогда, когда этого захочу я! – Я сам не понял, как она оказалась у меня в руках. Шипящая, вырывающаяся, царапающаяся.
Позади нас что-то звякнуло, упало и с грохотом покатилось по полу. Стул накренился и, качнувшись на ножках, грохнулся следом. Приподняв, я швырнул её на обеденный стол. Стоящая на нём ваза покачнулась, вода выплеснулась на пол, следом полетели цветы. Разноцветные герберы, похожие на огромные ромашки. Звон бьющегося стекла, осколки, радугой переливающиеся на солнце…
Растрёпанная и злая, она попыталась соскочить на пол, но сделать этого не успела. Собрав в кулаке край туники, я удержал её, ладонь моя коснулась её колена, заскользила вверх по бедру. Плечо пронзила боль… Блядь! Когда-то это уже было… Но на этот раз в руке Стэлла сжимала не нож, а деревянную салфетницу. Сами салфетки лежали возле нас – жёлтые, зелёные, оранжевые, красные…
Взгляды наши встретились. Секунда, другая… В тот самый момент, когда пальцы её запутались в моих волосах, соображать я перестал окончательно. Распалённая борьбой, она шумно дышала, губы её были одновременно сладкими и чуть горькими, с привкусом крепкого кофе. Почувствовав, как кончик её языка соприкасается с моим, я собрал её волосы. Вдавил её в себя, с напором завладел ртом. Мне нравилось подчинять её, нравилось укрощать, пусть умом я понимал – она всего лишь позволяет мне делать это. Потому что укротить по-настоящему можно было лишь погасив её пламя, а этого мне было не нужно. Не за тем я когда-то разжигал его. Страстная, полная огня, она была прекрасна! Настолько прекрасна, что меня накрывало пониманием – ничьей не будет, только моей. И я действительно убью любого, кто посмеет до неё дотронуться, любого, кто посмеет перейти мне дорогу. Она – моё сумасшествие, наваждение, безумие. Одержимость…
Скатав трусики по бёдрам, я швырнул их к разлетевшимся салфеткам, она же, не переставая целовать, расстегнула пару пуговиц моей рубашки. Пальцы её коснулись моего лица: скул, подбородка, и я почувствовал на губах протяжный выдох. Развёл бёдра Стэллы шире и встал меж них. Под туникой она была совершенно нагой. Прекрасное гибкое тело под моими ладонями, ложбинка позвонка, узкие плечи. Как шальной, я гладил её, ни на чём не останавливаясь и понимая – ещё пара минут, и всё кончится, даже не начавшись. Хотеть женщину настолько сильно… Словно почувствовав моё нетерпение, она резко дёрнула края рубашки, и пуговицы с негромким стуком разлетелись в разные стороны. С нажимом она провела по моим плечам, оставила следы от коротких ногтей, лизнула кожу.
– Вкусный? – сипло хмыкнул я, не прекращая сминать её тело. Грудь… Пальцем по твёрдому соску, чуть сильнее, мягче и снова сильнее.
– Сойдёт, – небрежно выдохнула она, и дыхание жаром обожгло влажную от прикосновений её язычка кожу. Ладони её устремились по моему животу к пряжке ремня. Несколько ловких движений, и она уже опускала застёжку на ширинке.
Отстранилась, посмотрела на меня как-то странно: непроницаемым, зовущим взглядом. Бездна. Только в глубине зрачков огонь… Откинувшись на стол, она позволила мне рассмотреть себя. Кожа, покрытая бронзовым загаром, небольшая высокая грудь с красивыми ореолами и коричневатыми вершинками сосков, аккуратный пупок, раскрытая передо мной плоть. Дерзкая и вызывающая, она была прекрасна. Не знаю, чего она стремилась добиться, потому что хотеть её сильнее, чем я уже хотел, было просто невозможно. Сдёрнув джинсы, я подхватил её ногу под коленкой. Тела наши соприкасались, и я знал – она тоже хочет меня. Провёл по влажной плоти и, с шумом вдохнув её запах, облизал пальцы. Всё такая же вкусная…
