Алиса Линней
Телохранитель для ненормальной
Глава 9. Катя
Мы договорились, что сначала переплывём на нашу сторону, а потом продолжим этот увлекательный разговор.
Доплыли на этот раз без происшествий, Женя первый вышел из воды.
– Бери полотенце, – обернувшись, сказал он, заметив, что я не спешу выбираться на берег.
– А ты? – спросила я у “Мистера благородство”, уже вдогонку.
– Я и так обсохну, – уже не поворачиваясь, ответил он, показывая мне каждым своим движением, что не собирается больше смущать.
Завернувшись в полотенце я продолжала наблюдать за Женей. Уверенной походкой, он подошёл к машине, достал штаны и наконец-то оделся, хотя бы частично, потом натянул кеды, не завязывая их и открыл багажник.
Я смотрела на своего телохранителя, как завороженная, пытаясь по его движением и выражению лица понять, о чём думает сейчас этот парень. Он же наоборот ни разу не взглянул на меня, даже украдкой.
Вытащив небольшой топор, Женя крутанул его, как жанглёр в цирке и направился в сторону леса, а я всё ещё стояла на берегу с глупой улыбкой на лице.
Я могла сколько угодно задавать себе вопросы, на тему – откуда взялся этот красавчик в отцовском офисе и почему он не похож на привычных папиных охранников. Вот только это было совсем не интересно, моему телу, которое откровенно реагировало не то что на мимолётные прикосновения Жени, а даже на его взгляды. Такого со мной ещё никогда не было.
Я ведь даже сама не заметила, как сильно изменились наши отношения, за какие-то три дня. Мы с Женей знакомы всего три дня! Я про него ничего не знаю, но уже чувствую себя в безопасности рядом с ним. Хотя засомневалась, там на трассе, когда не увидела своего телохранителя сразу, а если быть ещё честнее, думала, что мне конец!
Мне даже интересно стало, он планировал, этот сегодняшний марш-бросок по лесу или это случайно получилось? Лично для меня такая встряска, показалась дикостью, но в итоге я отвлеклась и сейчас чувствую себя намного лучше, чем к примеру утром.
Женя вернулся из леса с двумя ахапками дров, я к этому времени успела переодеться в спортивные штаны и футболку.
– Как ты? Всё норм? – спросил он, когда я подошла.
– Пойдёт, – я пожала плечами, наблюдая, как Женя разжигает костёр. – Давай я тоже буду, что-нибудь делать, – предложила я неуверенно.
– Пошли, – он направился к машине, я поплелась за ним. Сейчас было чувство, что наш словарный запас очень ограничен, как у недоразвитых. На самом же деле было непривычно вести с Женей разговор в спокойной атмосфере. Начало чего-то нового, подумалось мне.
– О, вот тебе плед, – Женя вытащил свёрток и протянул мне.
– Зачем? – удивилась я. Вечер уже, конечно, но было всё ещё жарко.
– Спать будешь, укроешься, – вид у моего телохранителя был спокойный, но напряжение между нами ощущалось. – Держи, – он протянул мне пакет с картошкой, с той самой, которую покупали в Москве. – Её надо помыть, – я закинула плед на заднее сиденье и направилась к озеру.
– Знаешь, ты не похож на обычных папиных охранников, если ты и сидел на зоне, то не очень этим гордишься, но я сомневаюсь, что ты из мест не столь отдаленных, – я поставила пакет с чистой картохой и села на бревно.
– И чем же я отличаюсь по твоему, от зеков? – спросил Женя, помешивая палкой костёр.
– Всем, – ответила я не задумываясь.
– И всё же? – неужели ему это интересно? Вон даже настойчивость начал проявлять.
– Партаков на тебе нет, жаргона в разговоре, тоже не обнаружено, – Женя слушал с улыбкой, видимо заценил мою проницательность.
– И всё? – спросил он, изображая разочарование.
– Ты вообще не очень-то разговорчивый, а у братвы, чёс на первом месте, практически национальная идея, – в этот момент Женя засмеялся, а я смотрела на него с застывшей улыбкой, понимая, что этот красавчик любую с ума сведёт одним только смехом. Я отвела глаза, чувствуя, что ритм моего сердца опять ускоряется.
– Прикольно быть свидетелем того, как ты к истине подбираешься, у тебя нестандартное мышление, – он наконец-то перестал смеяться, своим заразительным смехом, но легче мне почему-то не стало. Женя снова технично переключил тему на меня, а главное интересуется он моей персоной уже никак телохранитель.
– А ты, я смотрю, мастер уходить от ответов? – это даже не вопрос был, а утверждение.
– Нет, просто я ждал, что ты меня в лоб спросишь, кто я такой, но ты опять меня прокатила, – Женя с усмешкой и пристально смотрел на меня. – Может ещё, какие-нибудь предположения есть? – мне показалось, что он забавляется, но претензии не стала предъявлять.
– Куча! Думаю, ты в прошлом МЧСник или чемпион по боксу, – ответила я, показывая, что терпение на исходе.
– Не чемпион, конечно, но КМС есть и ещё спецназ, так что ты была очень близка к догадке, – уточнил Женя со скучающим выражением лица и начал закидывать картошку в угли.
– Вау! Нифига себе! – это всё, что я смогла произнести, после полученного шока. Я смотрела на него не моргая, даже дыхание сдерживала. Все мои привилегии в виде знаний иностранных языков, тут же окислились и стали некчёмными. Охренеть можно! Мой телохранитель – спецназовец, а я кто? По ходу избранная, не меньше! – И что же случилось? – спросила я, потому что теперь мне нужны были подробности. – Ты же, вроде молодой ещё, не похоже, что тебя списали за ненадобностью? – уточнила я, заметив, что Женя не реагирует.
– Считай, что мой патриотизм иссяк, – равнодушно ответил он, обломав моё чрезмерное любопытство, выставив барьер, за который мне нельзя.
– Бывает, – согласилась я тут же, показывая, что не буду нарушать границы. Мне хватило и того, что я узнала. Адреналин в крови до сих пор зашкаливал, от какого-то детского восторга. От мысли, что за мою безопасность отвечает боец спецназа, пусть даже бывший. Меня аж потряхивало и хотелось его потрогать, как бы убедиться, что настоящий.
Мы молча поели запечёную картошку с консервой из тунца и мне казалось, что я ничего вкуснее в жизни не ела. А кофе из пакетиков, вообще был на грани фантастики.
– Ну так, что там с переводом-то? – голос Жени вернул меня в реальность.
– Понятно, что Паша оказался поганью и ты был прав насчёт него, – начала я воспроизводить смысл английских фраз, сказанных мной на том берегу. Вдруг в груди у меня всё сжалось, я даже не сразу врубилась из-за чего. – Я тебя спрашивала, что может пока не стоит моему отцу подробности рассказывать? – моя интонация сейчас вообще не подходила к произнесённым словам, потому что думала я совсем уже о другом.
– Я тоже так подумал и ничего ещё не сказал Сергею Георгиевичу, – ответил мой крутой телохранитель, не улавливая, что моё настроение резко изменилось.
Почему меня шарахнуло только сейчас, я не знаю. Знаю одно, что с небес на землю падать очень больно. Ещё несколько минут назад, я откровенно восхищалась, этим сильным и красивым парнем, а теперь была готова его убить!
– У меня тут срочный вопрос к тебе появился, – процедила я сквозь зубы, стараясь всё ещё сдерживать себя, но чувствуя подступивший к горлу ком, получалось уже плохо.
– Ты разрешения, что ли спрашиваешь? – Женя явно заметил во мне перемену и насторожился, не понимая, в чём дело.
– Получается, что ты видел, как этот отморозок загнул меня на капот? – я даже сама услышала, как мой голос предательски задрожал и встала с бревна, чтобы встряхнуть себя.
– Видел, конечно, – спасибо, хоть отпираться не стал, но брови сдвинул.
– И чего же ты ждал?! – в этот момент, мне показалось, что я даже физическую боль испытала, но тут же набрала в лёгкие воздуха. – Ты сидел и ждал, пока этот вшивый ублюдок трахнет меня? Наказать меня решил, чужими руками, за непослушание? – мне не нужен был его ответ, у меня все пазлы сошлись в голове и ударили по ней же, как молотком, выбивая слёзы.
Когда я убегала, мой телохранитель, как будто окаменел. Сидел не
шелохнувшись и смотрел в одну точку. Не ожидал наверное, такого разоблачения.
Вот и всё! Женя оказался хладнокровным засранцем, который чётко выполнял свою работу. Ему вообще было плевать на то, что меня чуть не отымел, какой-то грязный упырь! А может этот солдафон даже позлорадствовал. Спецназовец блин!
Боль, злость и обида душили меня изнутри. Я не могла даже сдерживаться и усевшись на переднее сиденье, ревела навзрыд.
Где-то через пол часа слёзы резко закончились. Я разложила сиденье и закутавшись в плед, отвернулась к дверям, лежала уставившись в одну точку.
Апатия и безразличие, придавили меня, как бетонной плитой. Надо было, где-то взять сил и дотянуть до своих близких. Вытерпеть этого бесчувственного мудака, добраться до бабушки с Ксюхой, а его просто игнорировать.
Не знаю сколько я так пролежала, когда услышала звук приближающихся шагов. Сжала челюсти и замерла, имитируя глубокий сон.
Я была уверена на сто процентов, что этот циник будет молчать, потому что ему нечего сказать в своё оправдание.
– Кать, я представляю, как всё сейчас выглядит в твоих глазах, – я сжала кулаки, уже воображая, как этот самоуверенный говнюк, лежит рядом на соседнем сиденье и за дуру меня наивную держит. – И если бы ты, хоть в чём-то оказалась права, я бы не стал отмазываться, – он опять замолчал. То ли ответа моего ждал, то ли сказку придумывал. – Знаешь, я до вчерашней ночи, вообще думал, что у меня чувство страха затупилось, но выяснилось, что нет, потому что боялся я за тебя по-настоящему, – сначала я поймала себя на мысли, что несмотря на обещания, данные самой себе, не в коем случае не вестись на россказни накосячевшего телохранителя, всё равно слушала его. А потом поняла, что Женя не оправдывается, а пытается передать своё состояние словами и я в них не улавливаю фальши. – Я испугался до усрачки, особенно, когда ты ему в харю плюнула и даже дёрнулся, чтобы остановить весь этот беспредел. Не знаю точно, что меня в первую секунду остановило, я заставил себя представить, что тот ублюдок, который шарился в машине, начнёт стрелять и чисто случайно попадёт в тебя! И всё! Я вырывал траву с корнем и рыл лбом землю, но не сдвинулся с места. На тебя надеялся, что ты сможешь продержаться минут пять, потому что сначала мне нужен был урод с “пушкой”, – он замолчал и сразу наступила оглушительная тишина, а я после услышанного, опять не смогла сдержать слёзы, они снова покатились нескончаемым потоком. – У меня даже в мыслях не было наказывать тебя за дерзость, хотя по началу думал, что ты тупо изнеженная засранка, особенно, когда увидел, как Сергей Георгиевич за тебя трясётся, – было ощущение, что Женя сам с собой разговаривает. Он даже ничего не спрашивал у меня. Нафига? Я же уже высказала своё сраное мнение! Из-за которого мне прям сейчас хотелось сквозь землю провалиться. – Если ты не в курсе, так не наказывают, так ломают, – больше я не смогла терпеть и повернулась, окончательно запутавшись в пледе.
– Если бы я знала, что ты поблизости, то ни за что бы не стала себя так вести с этим отморозком, – сказала я приглушённо, всё ещё всхлипывая в полумраке.
– У тебя не то что мышление, но и реакция на стрессовую ситуацию не стандартная, – Женя протянул руку и начал вытирать слёзы с моих щёк. Он уже был одет в толстовку, но моему глупому сердцу вполне хватило прикосновений, чтобы начать бешено колотиться.
– А как обычно ведут себя нормальные люди, когда попадают в похожую жопу? – спросила я, не потому что мне было интересно, а чтобы Женя не заметил, как я начала дрожать.
– Примерно, как Паша, – без интонации ответил он. – Я так понял, он смелый был, только когда знал, что охрана твоего отца поблизости, – всё таким же безразличным тоном сказал Женя и провёл большим пальцем по моей губе, задев металлическое колечко. Мне в этот момент тоже было совсем не до Паши, потому что сердце явно стремилось пробиться наружу, а я не могла пошевелиться, прекрасно понимая, что этот красавчик собирается сделать.
Можно было просто дёрнуть головой и скинуть его руку, Женя бы не стал настаивать, но я так не сделала.
Его рука переместилась на мой затылок и я закрыла глаза, в ожидании, чего-то невероятного.
Я ощущала тёплое дыхание Жени на своём лице с запахом мяты и костра.
Теперь я знала, как чувствует себя кролик, перед тем, как удав собирается им пообедать. Ушастому стопудово кажется, как и мне, что он жил ради этого момента.
Женя не накинулся на меня, а наоборот, будто смаковал каждую секунду. И когда его губы коснулись моих, мне хотелось запомнить все подробности этого процесса, типа это был вопрос жизни.
Этот Казанова, чётко знал своё дело, накрывая мои губы своими и исследуя языком каждый миллиметр пленника, протискиваясь бескомпромиссно дальше.
У меня и мысли не было зажиматься, всё происходящее, почему-то воспринималось естественно. Я приоткрыла губы, как блин гостеприимная хозяйка.
Все ассоциации закончились, как только наши языки встретились. Мой мозг отключился и дыхание сбилось. Всё перестало существовать вокруг, только этот поцелуй имел значение.
Сильные пальцы Жени притянули меня за затылок ближе и теперь он вытворял своим языком, что-то умопомрачительное. Если бы я даже подумала, что нужно всё прекратить, то не смогла бы, потому что моё тело меня не слушалось, оно подчинялось этому красавчику.
Внизу живота затягивался узел, болезненно-приятный и если бы мои руки не были замотаны в плед, как в кокон, я бы точно уже дала им волю.
Разомкнув поцелуй, Женя тоже тяжело дышал и не спешил возвращаться на своё сиденье.
Приоткрыв глаза, я увидела, что он рассматривает моё лицо, как будто ждёт, пока я очнусь. Потом вдруг чмокнул меня в приоткрытые губы и резко откинулся на свою лежанку.
– Извиняться не буду, даже не надейся. Я сделал, то чего очень хотел, – сказал Женя, лёжа на спине, подсунув руку под голову.
– Ну и как? – я не удержалась от тупого вопроса.
– Вообще улёт! – хорошо, что он не повернулся, а то бы увидел, мою глупую улыбку на лице.
– Ты же сказал, что очень дорожишь работой? – напомнила я Жене, его же слова, сказанные мне ещё в гостинице.
– Я тебе наврал, – не задумываясь, ответил этот нахал и хохотнул, как пацан. – Предупреждаю, Катя, нам утром рано вставать, чтобы успеть добраться до твоей родни, хотя бы к ночи, – на этот раз Женя повернул ко мне голову.
– Окей, давай спать, – согласилась я и послушно закрыла глаза.
Глава 10. Женя
Целый год и даже больше, до встречи с Катей, я заставлял вернуться себя к обычной жизни. Хотел стать обратно таким, какой я был до гибели Сани. У меня естественно ничего не получалось и я тупо отстранился от всех, даже с родителями редко созванивался, чтобы не слушать их душевных советов.
Только с Тёмой, мы общались, как раньше. Его моё состояние, вообще не напрягало. Младший брат был уверен, что силой себя принуждать к чему-то нельзя. Раз мой мозг не включается, значит он не нашёл ничего, что стоит внимания.
Я естественно угарал над рассуждениями Тёмы, по его словам, мой мозг живёт отдельно от меня. Дичь полная, но слушать было прикольно.
Мы с братом могли по скайпу часами разговаривать о чём угодно, для него это вообще не проблема.
Сейчас по теории Тёмы – психолога доморощенного, получалось, что Катя, чем-то зацепила мой привередливый мозг и он активизировался, только меня об этом забыл предупредить. На первый взгляд, смахивало на полный бред, но другого объяснения у меня пока не было, так что пусть будет это.
Приподнявшись на локте, я задумчиво смотрел на умиротворённое лицо, спящей Кати. Ещё полчаса назад, я собирался выйти из машины, но до сих пор лежу и пялюсь на эту невыносимую девчонку, которая, каким-то непостижимым образом, вернула мне интерес к жизни.
Яркая, как фейерверк и не только внешне, она скрывает свою необычность за всем этим маскарадом из дред, пирсингов и рваных джинсов. А я, после того, как поцеловал Катю, только и думаю, что мне нужно почувствовать это снова.
Несмотря на то, что раньше у меня не было такой потребности в поцелуях и то, что у неё это случилось, чуть ли не впервые, мне всё равно теперь хочется делать это чаще, желательно постоянно.
Выбравшись из машины, я направился к озеру, зная, что не смогу уснуть.
Бросая мелкие камни в воду, я мысленно вернулся в недавнее прошлое. Как только я уволился из спецназа, на горячих парах собирался замутить своё охранное агентство, но после похорон друга, не нашёл на это внутренних сил.
Казалось бы, что не так? Деньги есть, пацаны, которые тоже свалили вслед за мной из бойцовского подразделения, поддержали мою идею, но я спустил всё на тормозах.
Мне не хотелось ничего, от слова “совсем”, с кровати меня заставляли подняться, только мысли о Ваньке, сыне друга.
Позже, я даже на работу устроился, в компанию Сергея Георгиевича, только чтобы была причина из квартиры выходить.
Ваську взял, чтобы ответственность за кого-то была, хотя потом много раз спрашивал своего кота: “Нахрена я тебе такой нужен?” Я даже к Регине с Ванькой его увозил, думал Ваське с ними будет лучше, но сам заскучал по этому наглому британцу.
И вот сейчас, сидя на берегу, я зачем-то опять анализирую прошлое. Это тоже, как-то связанно с Катей, но я всё ещё сомневаюсь, что мне нужны “взлёты и падения” с ней, вдруг я не потяну Катину крутизну и дерзость?
Она проснётся утром и сделает вид, что ничего не было и я знаю точно, что полностью Катю поддержу, потому что нафига я ей сдался.
Утром я проснулся в семь, по будильнику, Катя тоже поднялась под громкую музыку.
Умылись, перекусили, переоделись и поехали, разговорами друг друга не грузили.
– Ты же не собираешься ехать в эти заросли? – настороженно спросила Катя и покосилась на меня, когда мы проехали озеро. – Я уже на вчерашнюю лужу даже согласна, – испуганно заявила она, наблюдая, как мы подъезжаем к высокой траве.
– Другой дороги, чтобы объехать озеро тут нет, а если возвращаться к трассе, то огромный крюк придётся делать, – попытался я объяснить, но Катя закрыла лицо ладонями, не слушая меня.
Местами трава была выше джипа и внедорожник, как комбайн подминал под себя высокую зелень.
Я поглядывал на свою пассажирку и не мог сдержать улыбку. Она периодически раздвигала пальцы, делая щель, чтобы посмотреть на дорогу, но увидев траву, тут же плотно сжимала их обратно.
– Всё Катя, отбой! – сказал я уже откровенно смеясь, как только мы выехали на поляну.
– У тебя Женя точно с башкой не всё в порядке, – возмущённо ответила она, открывая лицо.
– Если бы я заранее не знал, что здесь можно проехать, то ни за что бы не сунулся в эти заросли, – попытался я успокоить Катю.
Где-то минут через сорок, мы выехали на нормальную дорогу, как раз возле города, в котором прошло моё детство. Проезжая мимо, я не испытывал никакой ностальгии.
– Может расскажешь про свою семью, к которой мы едем? – спросил я, убавляя музыку.
Катя молча повернулась и начала меня рассматривать. Я в ответ взглянул на неё вопросительно, понимая, что речь похоже пойдёт не о родственниках.
– Мне кажется, или ты пытаешься по ушам мне ездить? – спросила наконец Катя, просверливая меня взглядом.
– В смысле? – я сделал не понимающие глаза. Эмоции на её лице, подсказывали, что пора сделать остановку. Скинув скорость, я свернул на обочину.
– Ты же не из жалости меня вчера поцеловал? – скривившись, как от боли, спросила Катя.
– Ну, если только к самому себе, – с усмешкой ответил я. – Вообще-то я хотел поцеловать тебя ещё в гостинице, но тогда бы это выглядело, как будто у меня суицидные наклонности имеются, – через несколько секунд Катя засмеялась, так заливисто и открыто, что я тоже расплылся в улыбке. Мне всё же удалось рассмешить, эту принцессу несмеяну.
– И что теперь? Мы будем делать вид, что ничего не случилось? – Катя опять начала закидывать меня вопросами, как только перестала смеяться.
– Смотря, чего хочешь ты, – я не собирался облегчать ей задачу.
– Тебя специально, где-то обучали, вот так отвечать? – недовольно спросила Катя.
– Как? Так? – я прекрасно понял, чего она добивается. Видимо привыкла получать чёткие указания от отца. Знаю, что так проще, но я же не её папа и даже наставника, какого-то там изображать не буду.
– Трудно, что ли сказать, да или нет, обязательно надо мудрить? – Катя сейчас была уверена, что права и даже взгляд не отводила.
– Допустим “нет” и что дальше? – в нашем странном диалоге, были одни вопросы. – Вряд ли тебя это устроит, – усмехнувшись добавил я.
– Это уже, кое-что, – вот она – любительница поспорить.
– Мы с тобой можем так до вечера перекатывать, но в итоге ничего не выясним, – я наклонился к Кате поближе. – На самом деле, ответ простой, я поцеловал тебя, потому что ты мне нравишься, меня к тебе тянет, – мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы не потерять нить повествования. Губы Кати были слишком близко, хотелось плюнуть на все эти разговоры и целовать её снова. – “Нравишься”, слабо сказано и какое-то не то слово, но пусть будет оно, – прикрыв глаза, я откинулся на спинку сиденья, пытаясь сосредоточиться и вернуть контроль над собой. – Короче, Кать, я сделал первый шаг, теперь твоя очередь, – наконец-то я озвучил правила “игры”.
– И что я по-твоему должна делать? Целоваться к тебе лезть, что ли? – она в недоумении посмотрела на меня, своими чёрными глазищами, а я слишком громко сглотнул, представляя уже, эту заманчивую картинку.
– Плагиатом попахивает, не находишь? – я сделал непроницаемое лицо и от греха подальше вырулил обратно на дорогу. – Сергей Георгиевич говорил, что ты личность творческая, а я капец, как люблю креатив, – повернувшись, я подмигнул Кате. – Я в тебя верю, – глядя снова на дорогу, подбодрил я.
– Мне прям сейчас начинать? – прилетел в меня вопрос с привкусом сарказма. В какой-то момент, я уже начал жалеть, что предложил ей этот дурацкий “конкурс”, выглядит всё тупо. Но если я уже чувствую себя одержимым, рядом с вверенной мне девчонкой, то страшно подумать, что со мной будет, после ещё одного такого поцелуя. Мой отдохнувший мозг, который сам себе на уме, обязательно придумает, как лучше и быстрей затянуть Катю в ловушку. Она понять ничего не успеет, как уже окажется в моих руках. Охренеть можно! Я даже сам себе не доверяю!
– Нет, конечно, тебе нужно задать себе очень важный вопрос:”А нахрена тебе всё это надо?” Ну и ответить или прочувствовать желательно, – другими словами, мне необходима Катина инициатива, ответка, что ли. Иначе, я сам себя загрызу, потом.
– А если мне ничего не придумается? – начала свои торги, сопливая спекулянтка.
– Значит, сделаем дружно вид, что ничего не случилось, – ответил я, оставляя своё решение в действии.
– И ты даже не будешь меня добиваться? – это была проверка на прочность, я осознавал, что Катя продавить меня пытается, значит не воспринимает мои условия всерьёз.
– Нет, не буду, – уверенно ответил я.
– Почему это? – удивлённо спросила она.
– Терпеть не могу навязчивых, поэтому сам не надоедаю никому, – ещё чуть-чуть и я не выдержу этот допрос. – У тебя же очень выгодное положение, ты знаешь, что я к тебе не ровно дышу, в отличии от меня. Так что действуй, – бескомпромиссно добавил я.
Следующие полтора часа мы ехали молча, откуда-то я знал, что Кате нужно было решение здесь и сейчас, именно этим были заняты её мысли.
Мы поели в придорожной кафешки и двинули дальше.
Ещё пару дней назад такая тишина в машине, была бы для меня наградой, но не теперь, и не с Катей.
– Скажи, хотя бы, как твоих родственников зовут? А то вдруг я при знакомстве, от усталости не запомню их имена, потом заново придётся повторять ритуал, – это был исторический момент, я первый прервал молчание. Моя строптивая пассажирка, подозрительно покосилась на меня, едва повернув голову.
– Нина Борисовна – моя бабушка, дядя Валера – мой дядька, тётя Люба – жена дядьки, Ксюха – моя сестра и Макс – брат – выдала Катя сухой отчёт, по моему запросу и снова замолчала.
– А мама твоя, где? – невольно вырвалось у меня, потому что этот вопрос не давал покоя ещё с Москвы, но у Сергея Георгиевича, я бы не стал спрашивать. Это же личное. – Если не хочешь не отвечай, просто твой отец сказал, что это не его родственники – оправдывал я, своё чрезмерное любопытство.
– Её нет. Мама умерла, – монотонно произнесла Катя и уставилась неподвижным взглядом в панель.
– Извини, я не знал, – попытался исправить я свой промах и сбавил скорость, на случай, если понадобится остановиться.
– Шесть лет уже прошло, но я всё равно скучаю, – она посмотрела на меня невидящим взглядом, мимо куда-то, как будто фокус не поймала и сдвинула брови к переносице. Я пересилил себя, чтобы не свернуть на обочину и не сгрести Катю в объятия, а мне именно этого очень хотелось, вместо этого я вцепился в руль, сжав его в руках, до белых костяшек.
Я самый настоящий дебил, мог ведь догадаться сам. Весь этот вызывающий вид и её бесстрашное поведение, вождя племени Апачи, ни что иное, как образ пацанки, которая осталась без матери и пытается подражать своему отцу. Теперь я точно знал, что вот эта безбашенная смелость Кати, уложила меня на лопатки.
По крайней мере, то что она особенная и уж явно не похожа ни на одну из тех девчонок, с которыми я хоть как-то пересекался, это я понял сразу.
– Моя бабуля, яростно ненавидит отца, – насмешливый голос Кати, вдруг разрезал тишину.
– За что? – включился я тут же, радуясь, что она не заплакала. Хотя нормальные пацаны же не хнычут, как девчонки. Скорее всего это тоже был один из негласных девизов Кати.
– Как это за что? – удивилась она, как будто только я не знал причину неприязни, а все остальные знали. – За то что он – зек проклятый, дочку её невинную с пути истинного сбил, – я понял, что Катя передразнивает свою бабульку, получилось очень комично, но я на всякий случай удержался от смеха.
– В своё время, я тоже наслушался, чего-то похожего, про своего отца, только от деда, – провёл я параллель, между нашими предками.
– У тебя отец тоже сидел? – неуверенно спросила Катя.
– Хуже, он воевал, поэтому был “тупым солдафоном” и “пушечным мясом”, – я засмеялся, увидев её растерянное лицо.
– В чём косяк? – Катя натянуто улыбнулась, не очень поддерживая моё веселье.
– Сломал его дочери жизнь, загубил карьеру. Сколько помню, ни одна их встреча мирно не проходила, – озвучил я, бывшие дедовские предъявы к отцу.
– А мама твоя, кто по профессии? – слово “карьера”, не осталось без внимания.
– Врач, хирург, – ответил я, хотя углубляться в эту тему совсем не хотелось.
– А дед? – не унималась Катя и продолжала собирать информацию.
– Тоже врач, очень авторитетный врач, – уклончиво ответил я. Решил не уточнять, что он был профессор, тем более сейчас речь не об этом. – Маму, по словам деда, ждало блестящее будущее в Москве, а отец всё испортил, увёз её в захолустье, – прояснил я историю своей семьи.
– Ну, нифига ты сравнил! Уехать из Москвы, и уехать из сраной деревни, это вообще-то большая разница, – возмутилась Катя.
– Суть от этого не меняется. Мои родители вместе, уже больше тридцати лет и у них всё зашибись. Не важно, что там дед говорил, – в машине опять стало тихо.
Наверное, я слишком серьёзные темы развиваю, подумал я. Она же ещё маленькая, для такого глубокомыслия. Забыл о нашей разнице в возрасте, аж в восемь лет.
У меня много чего за плечами, армия, спецназ, горячие точки и даже несчастная любовь имеется, а я Катю на свой уровень пытаюсь затянуть.
– Для толстокожего спецназовца, ты чересчур проницательный, – она усмехнулась, покосившись на меня.
– Я вообще, внутри очень нежный и чувствительный, приболел просто, слегка, – с сарказмом поддержал я похвалу в свой адрес.
В двенадцатом часу мы заехали в районный центр, до села, где живут Катины родственники, оставалось пятнадцать километров.
Мы оба мысленно готовились к встрече. Нужно было настроиться на примитивное общение из вежливости, хотя сил уже ни на что не было.
Я без подсказки, подъехал к дому с мансардой, потому что он был освещён со всех сторон и смотрелся в темноте, как маяк в ночном море.
Не успел я заглушить мотор, как вся семья Катиного дядьки, в полном составе, вывалила на улицу.
Девчонки с визгом бросились обниматься, видимо это и была, та самая Ксюша, сестра Кати, про которую она упоминала.
– Катька, ну ты ваще круть! – послышалась реакция на дреды.
– Стиляга московская, да ещё и с охраной! – изрёк дядька, увидев меня. Он явно знал, кто я и как меня зовут, но мы всё равно пожали друг другу руки и познакомились официально.
Пацану – подростку, я тоже протянул руку, догадавшись, конечно, что это и есть Макс.
Жена дядьки настояла, чтобы я называл её по имени. На вид женщине было чуть больше сорока так, что я не стал сопротивляться.
– Я Ксения, – светловолосая девушка протянула мне свою ладонь.
– Привет, я Женя, – я невесомо подёргал её за пальцы и улыбнулся, чтобы снять возникшее напряжение. Мне показалось, что Ксюша волнуется.
– О! Нифига ты, Макс вымахал, уже меня перерос, – услышал я голос Кати и перевёл взгляд на неё, чтобы не смущать дальше, свою новую знакомую.
– Ну всё, заходите в дом, – распорядился хозяин и я пошёл за сумками в машину.
Двор был просторный, я сразу заметил турник. Недалеко, залаяла собака в вольере, но я не стал заострять внимание, хотя по лаю определил, что это явно не дворняга.
Валерий Николаевич показал мне комнату, которая располагалась ближе к выходу. Я окинул своё временное пристанище поверхностным взглядом и поставил сумку у дивана.
– Если хочешь, можешь в бане ополоснуться, она ещё тёплая, а Катюха пусть в душ идёт, – предложил дядька, стоя всё ещё у двери.
– Да, я так и сделаю, – согласился я и поймав его взгляд, понял, что у хозяина есть ко мне вопросы.
– Есть, что-то, о чём мне надо беспокоиться? – спросил он, когда мы подошли к бане. – Сам понимаешь, Женя, у меня семья и мне бы не хотелось, чтобы мы пострадали из-за столичных разборок, – обозначил свою позицию Валерий Николаевич, не задумываясь, отделив от себя родную племянницу.
– На сколько я в курсе, Сергею Георгиевичу нужно, чтобы его дочь была подальше от Москвы. Вряд ли конкуренты моего начальника, догадываются о вашем существовании, – я посмотрел на него со снисхождением, не стал даже вид делать, будто ничего не заметил.
– Вы надолго? Серёга сказал, что на неделю или на две, – мужик явно пытался перенести всю ответственность на меня.
– Уверен, что через пару тройку дней, всё разрулится и мы сразу же уедем, – заверил я и развернувшись зашёл в баню, показывая, что больше нам не о чем говорить.
Усевшись в старое кресло, в предбаннике, я кинул полотенце на столик, чувствуя, что мы оказались в своеобразной ловушке. Даже на трассе мне было спокойней, чем здесь, если не считать, когда Катя ехала не со мной в машине.
Теперь у меня появилась новая задача, надо было уговорить Катю, поехать к моим родителям. Только вот сейчас, я плохо себе представлял, как именно буду это делать, но придумывать необходимо было срочно.
