Алиса Лунина
Такси счастья
Нынешний вариант был самым лучшим в Сашином жилищном ассорти. Просторная двушка практически в центре. Квартира, скажем так, на твердые четыре звезды. Что немаловажно – оформлена сообразно с Сашиными представлениями о том, как должно быть, – от обоев до мебели. А это редкая удача. Да и хозяин особо не напрягал. Встречались с ним раз в месяц, по существу вопроса. В смысле, деньги отдал – деньги принял. Самая удобная схема. А то, знаете, есть такие придурочные хозяева, которые постоянно с какими-то проверками являются, бдят, что очень снижает качество жизни арендующего. Саше пришлось с одной хозяйкой, бабулей, по этой причине расстаться. Задолбала визитами. По поводу и без. А Саша была не готова встречаться с ней несколько раз в неделю – ничего личного, – но пришлось подыскать другой вариант.
И вот, наконец, она нашла то, что надо! Стоит, конечно, ее нынешняя квартира половину Сашиной зарплаты. Которой у нее уже нет. И теперь эта квартира ей не по средствам, и нужно паковать вещички. Сваливать в более дешевое жилье.
Встретившись с хозяином квартиры, Саша честно ему сообщила, что за будущий месяц платить нечем.
Карен, лысенький мужичок лет сорока, посмотрел на нее задумчиво. Оценивающе даже, словно прикидывал, можно ли с Саши еще что-нибудь взять, помимо денег. Видимо, решил, что можно.
Подмигнул:
– Как насчет дружбы?
Какая может быть дружба между молодой женщиной и горячим кавказским мужчиной, Саша догадывалась. Нет, к такой дружбе она не готова. Да, кризис, финансовый, и вообще, но не морали же, в конце концов!
– Извините, Карен, дружить я не умею!
Он кивнул, мол, понял, не настаиваю. Спросил, знает ли она анекдот про «ну и все»? А Саша знает: там к мужику в дверь стучится смерть, и на его вопрос: «Ну и что?» – отвечает: «Ну и все!» Смысл понятен – не тупая. Значит, сматывай удочки. Договорились, что она съедет в течение недели.
Почему, когда ты «на коне» и имеешь платежеспособную кредитку, окружающие к тебе добры и приветливы, а стоит твоим финансовым делам пошатнуться, эти самые окружающие тут же повернутся задом и проявят себя не с самой лучшей стороны? Ну да ладно, некогда совестить окружающих, следует подбить итоги.
Итак: безработная, одинокая, бомжиха. Резюме впечатляет…
По ходу дела выяснилось, что на жилье звездой пониже, на три, например, денег тоже нет. И тут Саша задалась справедливым вопросом: это ж какой дурой надо быть, чтобы, имея приличную зарплату, умудряться спускать ее подчистую, ничего не откладывая на пресловутый черный день? Он, казалось, никогда не наступит, однако грянул, застав врасплох. И что теперь толку причитать и посыпать мелированные волосы пеплом?! Делать нечего – придется отказаться от пошлых буржуазных привычек. Для начала – дать расчет домработнице Ане, хотя до слез не хочется.
Аня у Александры работает уже год – милая, доброжелательная, с обязанностями справляется отлично, лишних вопросов не задает, решает все Сашины хозяйственные проблемы, с которыми та не справляется из-за большой загруженности на работе, да и просто в силу бытового кретинизма.
Саша, чуть не плача, объявила Ане, что вот кризис настал и не помиловал, и теперь она безработная, а ты ищи новую квартиру, потому что такую роскошь, как домработница, я уже позволить себе не могу.
Аня вздохнула:
– Ну да, кризис, я что-то такое слышала… И куда ты теперь, Александра?
Саша бодро затараторила, что есть множество вариантов и применение она всегда найдет, и вдруг сбилась на середине фразы, будто батарейки сели.
В Аниных глазах промелькнуло неподдельное сочувствие:
– Не огорчайся, все наладится. Кризисы приходят и уходят.
Сашка кивнула, мол, да, конечно,
– Разумеется, если что, я тебе сразу позвоню, спасибо за все, Анечка!
Расстались как родные, даже обнялись на прощание.
Оказывается, не так-то просто подыскать приличную квартиру за несколько дней. Саша позвонила подруге Свете поплакаться в роскошную силиконовую грудь. Выслушав, Света ее отчитала и сообщила то, о чем Саша и сама догадывалась: она непроходимая идиотка.
– Нет, Саня, ты все-таки того… ку-ку! Не понимаю, как можно было, имея такую квартиру, при разводе отдать все и остаться на бобах?
А потом добавила и нечто совсем обидное, что не понимает, как Саше вообще удалось заарканить бывшего мужа, учитывая ее неисправимый идиотизм в практических вопросах.
Как удалось? Собственно, специально Саша никого не арканила и цель выйти замуж перед собой не ставила. А про то, чтобы решить жилищные проблемы путем замужества, вообще не думала. Честно мыкалась по съемным квартирам, много работала, заканчивала второй институт и считала, что если воспринимать бытовые условия как временные неудобства, все можно перетерпеть, и если сильно постараться, можно и в сложных условиях не испортиться, а остаться вполне приличным человеком.
Куда неприятнее бытовых неудобств лично для Саши оказалось то, что в ее доброкачественность порой не хотели верить. Во всяком случае, она на собственной шкуре убедилась, что отсутствие московской прописки сильно препятствует личной жизни. Видимо, москвичей действительно испортил квартирный вопрос, да ладно москвичи, но их мамочки… Вот сущий кошмар! Все до одной убеждены в том, что город наводнили ведьмы и стервы из отдаленных провинций, которые спят и видят, как бы завернуть их сыновьям поганку на предмет московской жилплощади, а потому их материнский долг – бдить и ведьм отшивать. Лучше прямо с порога, чтобы не успели внедриться.
Сашу, например, будущая свекровь прямо с порога попыталась послать на историческую родину или еще куда подальше, – наградила таким многообещающим взглядом, что та съежилась и едва не истлела на месте. Дескать, все ясно, милочка, нашла, значит, дурачка с московской пропиской!
«Откуда вы, деточка? А… Что это за город такой? Где-где? Ну надо же, и такое бывает! Какая Россия большая страна, чего в ней только нет! А что вам там не жилось, детка?»
А Саша, встретив своего будущего мужа, еще ничего не зная о его жилищных условиях, влюбилась! Уж поверьте, так бывает!
И только потом, когда у них с Сергеем разгорелся бурный роман, узнала, что до нее главной женщиной в Сережиной жизни была Марь Ванна, его матушка, вдова крупного партийного деятеля, от которого осталась большая квартира стыдно сказать где, аж прямо на Кутузовском проспекте.
Саше было плевать на квартиру и на маму вместе с другими Сережиными родственниками, потому что, кроме Сережи, ее ничего не интересовало.
Увидев его в первый раз, Саша растерялась и обомлела: какой нереально красивый юноша! Сережа походил на мальчика из японских аниме – у них огромные глаза, чаще всего небесно-голубые, и золотые волосы. Вот у Сережи были огромные голубые глаза и золотые кудри. Красив до неприличия. Какой-то даже мультяшной красотой.
Марь Ванна при знакомстве намекнула, что Саша – худшее, что могло случиться с ее сыном, и она разгадала ее алчность и заинтересованность в Сережиной квартире. В глазах у Марь Ванны было такое пренебрежение к мерзавке и готовность кровью отстоять каждый сантиметр жилплощади, что Саша не без печали подумала, что каким-нибудь везучим девушкам ведь достаются детдомовские парни или круглые сироты, а ей вот так, значит, – судьба в лице Марь Ванны посылает сложности. Ну ладно, Саша не ищет легких путей и, как пиарщик, знает, что самое главное – управлять общением, и любое общение можно организовать, наладить, если приложить к этому много сил и усердия.
Саша и сейчас так считала, однако Марь Ванна была исключением из любых правил. Она оказалась вообще исключительным явлением в природе. А губы у Марь Ванны такие же тоненькие, как и брови, будто она их вместе с бровями выщипывает, – презрительной ниточкой. И тоже уголками вниз. Всегда поджаты, словно застыли в скорбной гримаске – ах, беда-то какая, – с кем наш Сережа связался, пропал парень… И часто-часто кивает, будто сама себе поддакивает.
Это Саша обнаружила уже после замужества. Как и то, что замуж вышла не за Сережу, а за Сережу в комплекте с его мамой.
Марь Ванна и после женитьбы сына осталась для него главной женщиной. Саше вообще было непонятно, как это Сережа женился на ней, вопреки воле обожаемой мамы. Ведь без маминого согласия он в принципе не был способен решить ни один вопрос.
Пять лет семейной жизни они прожили втроем – Саша с мужем и Марь Ванна. При том что жили они все-таки отдельно друг от друга (матушка Сергея у себя на Кутузовском, Саша с Сергеем в его собственной квартире), присутствие Марь Ванны у них в доме ощущалось повсеместно. Ее тонкие губы, оформленные в ниточку презрительной усмешки, будто маячили в воздухе, как улыбка чеширского кота. Марь Ванна была такая уверенная в себе женщина, что Сашу прямо оторопь брала. У свекрови были свои взгляды на жизнь супругов, на то, как обставить их квартиру, куда им поехать в отпуск, чем Саше кормить мужа, как одеваться Сереже, а заодно и Саше, и на многочисленные прочие проблемы. На все Сашины жалкие доводы в пользу альтернативных вариантов или, не приведи господи, возражения против ее мнения Марь Ванна отвечала неизменно (намеренно подчеркивая, что обращается к Сереже, а не к Саше, потому что Саша, понятное дело, вообще не достойна того, чтобы к ней обращались): «Слушай маму, Сережа! Мама плохого не посоветует!»
И Сережа слушал, двадцать пять лет назад приняв на веру, что мама действительно не посоветует плохого.
В первый же месяц совместной жизни Сашу неприятно поразил инфантилизм мужа, который в свои двадцать пять так и остался мальчиком. Ей даже стало казаться, будто Сережа не только красотой напоминает принца из японских аниме, но и тем, что у него, как у героев этих сказок, за спиной стоят какие-то властные сущности и стихии. Они влияют на его жизнь, насылают всяческие препятствия и парализуют волю.
Стихией и ураганной сущностью являлась Марь Ванна.
Однажды Саша подумала, что в их с Сережей отношениях нет, собственно, мужского и женского, и сей брак – не союз мужчины и женщины. Она оказалась не готова мириться со слабохарактерностью Сергея, его внутренней расхлябанностью и тотальной зависимостью от матери. А хуже всего было то, что мальчик не желал взрослеть и что-либо менять. Спорить со свекровью Саше не представлялось возможным. Если Сергея все устраивает, зачем ей вмешиваться? В конце концов, не могла же она воевать с матерью собственного мужа?
Сергей предложил Саше поработать в компании своего друга, которую тот только что открыл. Саша согласилась и с головой ушла в работу, надеясь отвлечься от семейных неурядиц. Исповедуя принцип страуса – зарыться головой песок и ни на что не реагировать, – ей удалось просуществовать в этом чудном трио несколько лет.
Сейчас вспоминала и недоумевала: как ей удалось продержаться так долго?
Эта удивительная женщина была способна устроить скандал на ровном месте. Например, из-за купленных туфель («зачем женщине столько обуви, Саша? Нельзя быть такой расточительной!»), плохо выглаженной рубашки Сергея («мой бедный мальчик, только мама способна о тебе позаботиться, сними сейчас же рубашку, я выглажу должным образом, раз Саша не умеет или не хочет!»), расцветки дивана («Саша, разве ты не понимаешь, что этот цвет совершенно невыносим?!»).
Или такая рабочая ситуация: приходит Марь Ванна к ним в гости, уже с порога чувствуется, что чем-то сильно недовольна, а уж как в квартиру вошла и огляделась – недовольство усилилось до степени, несовместимой с жизнью окружающих.
«Ты, Саша, оказывается, не размораживаешь холодильник?!»
Свекровь взглянула на невестку с таким трагическим видом, что той даже стало неудобно за то, что она – тупица, уродка, тварь бесчувственная и подлая – отравляет жизнь Марь Ванне и ее сыну.
«А его надо размораживать?»
Ой, а Саша не знала! Злого умысла с ее стороны, в общем-то, не было, ну не знала! Глядя в распахнутые от ужаса глаза Марь Ванны и на руки свекрови, сведенные судорогой, Саша пригорюнилась – а может, и впрямь, нехорошо это? Недостойно порядочного человека? Он втерся в доверие, заставил окружающих поверить в свою вменяемость и порядочность, а на поверку что выходит? У него в холодильнике, как в морозкиной избушке, сосульки висят! Каково?!
Приговор не заставил себя ждать: угрюмо глядя мимо Саши, тупицы и уродки, свекровь бросила в пространство, обращаясь неизвестно к кому:
«Похоже, она не из тех людей, что размораживают холодильники!»
Ну, коли обман раскрылся, Саша скрывать больше не станет и признается: да, она не из тех людей!
Общалась Марь Ванна довольно своеобразно – надменно, будто делая одолжение. Более всего Сашу удивляла ее привычка говорить по телефону (звонила она им с завидной регулярностью по несколько раз на дню) – Марь Ванна заканчивала разговор, когда считала нужным, как правило, на половине Сашиной фразы, и бросала трубку, не утруждая себя необходимостью дослушать собеседника. То есть Саша что-то в трубку еще говорила, а Марь Ванна нажала «отбой». Сноха, как вежливая дура с долгим тормозным путем, по инерции еще трепыхалась: «Ну ладно, Марь Ванна, всего вам самого-самого», а там давно уже нет никакой Марь Ванны, и лишь звучат длинные издевательские гудки.
А чего стоила присущая исключительно Марь Ванне вежливая манера общаться с продавцами! Каждый совместный с Марь Ванной поход в магазин оборачивался для Саши сущим кошмаром. Вдова бывшего партийного начальника отчитывала продавцов, как нерадивую челядь, а поскольку не все из них были готовы с ней в этом согласиться, дело зачастую заканчивалось скандалом и визжащими интонациями. Саше становилось стыдно, она, как пионерка, пунцовела от стыда и что-то блеяла продавщице, которая после короткого точечного джеба (удара в голову) от Марь Ванны считала долгом отыграться на Саше, тихой и бессловесной, за всех Марь Ванн сразу.
Неизменным раздражителем, действовавшим на Сашу всегда безотказно, являлась излюбленная фраза Марь Ванны, произносимая ею с характерным апломбом: «Может, я вам только мешаю?!»
Уже к первому году семейной жизни сей риторический вопрос, задаваемый каждый божий день, стал изводить Сашу. Поначалу она, принимая сомнения свекрови за чистую монету, кудахтала и уговаривала ее, мол, как можно так думать, что без Марь Ванны Вселенная обречена, и энтропия в отсутствие Марь Ванны начнет развиваться ускоренными темпами. Потом Сашу стали напрягать эти сцены, и она отвечала свекрови, разубеждая, уже хорошо тренированным голосом, заученно и бодро. А еще через год Саше страстно хотелось ответить: «Марь Ванна, конечно, мы стеснялись вам сказать, но раз вы сами затронули данную тему, то будем откровенны, к чему скрывать: иногда ваше присутствие действительно нежелательно (только не падайте в обморок!), вот, например, я отработала целый день, по дикой жаре притащилась домой, надеясь на отдых, а тут сидите вы и зачем-то высверливаете мне мозг».
К концу четвертого года семейной жизни Саша полюбила фильм «Сбрось маму с поезда» и часто смотрела его в качестве разрядки…
Ладно. Зачем утомлять читателей этим реестром обид и претензий?!
Через пять лет счастливой семейной жизни Саша осознала: надо не брак спасать, а душу свою бессмертную, потому как не ровен час, додумается она до мыслей греховных, приготовит к приходу мамулечки пирожок с интересной, но не вполне удобоваримой начинкой, и усе. Пропала Сашина бессмертная душа.
«Сереж, давай разводиться!»
Тот удивился, чем безмерно удивил жену.
«А с чего это?» – Наивные, детские глаза, в которых недоумение и обида…
«С того, любимый, что тебе не нужна жена в принципе. А быть для тебя второй мамой – не вижу смысла. У тебя есть мать, заботливая, сильная, зачем тебе еще одна?»
Мальчик раскричался и разобиделся:
«Я так и думал, что дело в маме! Ты не любишь ее! Ты всегда была к ней несправедлива! Правильно мама говорит, что ты неблагодарная!»
«Да, я неблагодарная, расчетливая, лживая тварь, заранее соглашаюсь со всем, что говорит твоя мама, но дело не в ней. Есть, конечно, соблазн поддаться искушению и обвинить в нашем разводе ее, но я не буду! Потому что даже объективно, при значительных вложенных с ее стороны усилиях, она здесь ни при чем. Сережа, мы с тобой все равно разошлись бы рано или поздно. Это неизбежно. Слишком разные люди. А раз так – лучше раньше».
Саша искренне полагала, что фразу «мы разные люди» вряд ли можно счесть оскорблением, и ошиблась. Сережа начал угрожать и обещать, что она «жестоко пожалеет», и, что хуже всего – вызвал маму.
Та незамедлительно примчалась и не преминула сообщить невестке про неблагодарную тварь, расчетливую и лживую. В ответ «расчетливая и лживая тварь» сообщила, что никаких имущественных претензий к Сергею не имеет (чем, видимо, несказанно озадачила свекровь), забирает с собой только свои шмотки и уезжает прямо сейчас.
Про то, чтобы ничего не брать, Саша спонтанно решила, может, даже сгоряча. В конце концов, на квартиру она бы претендовать не стала, но там было много чего, купленного на ее деньги… Ладно, не делить же сковородки и не распиливать стиральную машину!
«Вот и катись в свое Медведково!» – крикнула Марь Ванна на прощание.
«Да, Марь Ванна, я лучше в Медведково, там воздух чище, вы уж тут как-нибудь сами, без меня». – И ушла с тремя чемоданами шмоток.
Через несколько дней после Сашиного судьбоносного решения ее уволили с работы. Без объяснения причин. Она, конечно, решила причиной поинтересоваться. Пришла к директору, Сережиному другу, и спросила: как же так, Коля, за что такая немилость?
А Саша с Колей эту компанию поднимали с нуля и были и в силу этой, и многих других причин в очень хороших отношениях.
Коля в ответ мямлил что-то невразумительное, мол, Александра, ну ты же сама все понимаешь!
– Нет, не понимаю…
– Сережа мой друг… Он попросил.
– Меня уволить? Коля, это, по-твоему, честный мужской поступок?
Тот глаза в пол прячет и молчит.
– И зачем ты, Коля, вбиваешь сейчас кармический гвоздь в крышку своего гроба?! Хотя, разумеется, это твое личное дело. Ну ладно, всем до свидания!
Подписывая заявление об уходе, Саша подумала: может, и к лучшему, менять уж все по полной?! Тем не менее она не захотела снимать с Сережи этическую ответственность за содеянное и решила встретиться с ним. Просто посмотреть ему в глаза.
При встрече бывший муж держался холодно и отстраненно.
– Сереж, а зачем ты это сделал?
Удивительно, но он даже не смутился:
– А затем! Таких, как ты, надо учить!
Причем сказал это с марьванинской интонацией. Что-то такое даже от ее облика в нем мелькнуло. Понятно. Вопросов больше нет. Спасибо за урок!
Саша усмехнулась:
– Сережа, а ты найми для меня киллера, может, легче станет.
И разошлись.
Нет, она на него не обижалась. Списала в архив за давностью лет. И вообще, это дела давние и пыльные, и помянуты не к ночи лишь потому, чтобы объяснить, как так вышло, что Саша, будучи замужем за жителем столицы, собственной столичной жилплощадью не обзавелась.
Света не понимала, почему Саша до сих пор не купила себе квартиру? И на это Саше нечего было ответить. Ну не станешь же объяснять, что недвижимость в Москве дорогая, а деньги не на деревьях растут, и не у всех мужья депутаты от правильных фракций.
И на другой Светин вопрос: почему у Саши, как неожиданно выяснилось, нет никаких сбережений, она не знала что ответить. Прежде всего самой себе. А действительно, почему? И еще хороший вопрос: почему Сашу это стало волновать только сейчас, когда она осталась без работы и жилья? И на что уходило ее немаленькое жалованье? Ну, плата за аренду, зарплата домработнице, а все остальное? Есть у Саши хоть какое-нибудь имущество, что вот сейчас можно было бы продать и на вырученные деньги жить, пока не найдется работа?
Саша честно принялась составлять опись своего имущества. Это не составило труда и не отняло у нее много времени.
«Глупая ты женщина, Саня!» – сказала она себе, подытожив результат. Опись продемонстрировала, насколько однообразно Сашино имущество. Почти все оно состояло из одежды и косметики. Да, дорогой одежды и качественной косметики, тем не менее пользы от которых Саше в ее сложной жизненной ситуации никакой не было. Кому она продаст эти тряпки? Оглядев свои «богатства», Саша вздохнула: вот в какую дыру уходила львиная часть бюджета. Еще Марь Ванна упрекала ее в чрезмерных неразумных тратах, и, пожалуй, в этом она была права. Увы, стоит признать: Саша ужасная мотовка. Ей, как говорил герой Шукшина, «деньги жгут ляжку». Как только у нее заводились деньги, Саша их сразу тратила. Желательно на что-нибудь бесполезное.
Ну а как бороться с женской алчностью, когда все красивое блестит и манит? Хочется девушке иметь элегантную сумку? Не клеенку за три рубля, а такую респектабельную, правильную, за энную сумму денег. Сумка для женщины – не сумка, то есть предмет, куда можно складывать другие предметы, а фетиш. Престиж. Статус. И вот наконец ты купила первую в своей жизни приличную сумку, не «Биркин», конечно, но в свет выйти не стыдно. И что? Иметь одну сумку на все случаи жизни?! Моветон. Недостойно порядочной женщины. Ясен пень – сумок должно быть несколько. В идеале – много. На все случаи жизни. Для офиса. Коктейля. Клатч обычный и для особых случаев. Разных цветов. А еще делим на летние – зимние. Под туфли и автомобиль. Вот и получается, что только на сумки можно спустить целое состояние.
А кроме них, девушке требуется много чего. Не пойдешь же голой, прикрываясь сумкой? Есть еще одежда. Великая, между прочим, вещь. С ее помощью можно так замаскироваться, что легко сойдешь за красавицу. Умные женщины так и поступают. Правда, маскироваться под красавицу почему-то легче всего удается в дорогой, качественной одежде известных марок.
Кроме того, одежда, как известно, подразделяется на сезонную (вот не повезло нам, россиянкам, с климатом, – изволь раскошелиться и на зимний прикид, и межсезонный, и летние наряды), то есть подобрал ты себе верхний гардеробчик, путом и кровью заработанный, тут бы и порадоваться, успокоиться. Нет! Не станешь же, как проститутка, ходить в плаще, под которым ничего! Не поймут в офисе подобные сексуальные фантазии. Значит, нужны платья, блузки, юбки, джинсы и прочие дамские радости, к которым необходимо грамотно подобрать обувь. Удобную, и чтобы смотрелась «комильфо».
Пройдемся по списку дальше. Белье. Надо ли говорить, насколько поднимает самооценку дамы шикарное белье! Зайдешь в магазин – глаза разбегаются! Красота! Которая, впрочем, стоит недешево. Трусы в ассортименте всех расцветок и фасонов! Бюстгальтеры, формирующие грудь: кому прибавить – пожалуйста, кому уменьшить – не вопрос! Ну ладно, о белье можно говорить долго, поскольку хорошее белье – песнь песней.
Косметика. Жизненно необходима дамам от пятнадцати до бесконечности. Качественная, чтобы, по крайней мере, не испортить лицо. А у качественной декоративной косметики возможности безграничны, что хочешь можно изобразить – красавицу, роковую женщину, было бы время с утра лицо оформить и деньги на хорошую косметику.
Уходная косметика. Это вообще отдельная статья расходов, ведь лицо нам дано одно. Другого не дадут, и не просите. Значит, что?! Беречь. Как честь – смолоду. Кремы, косметички, манипуляции. Очень дорого.
Можно, конечно, творог на лицо наносить, втирать в голову яйца и от этого чудесным образом омолаживаться, но лично Саша в бабушкины сказки не верит.
Аксессуары. Такие маленькие, на первый взгляд совершенно несерьезные и бесполезные штучки, но стоят они серьезных денег. Кольца, браслеты, серьги. Нет, не подумайте, что Саша совсем заборзела – речь не идет о «лучших друзьях девушек» (знаем мы этих девушек, они на Рублевке живут), она – скромная, из народа, и на бижутерию согласна. Только хорошую. Ну Сваровски там…
И вот она зарабатывала, бедняжка, тратила, и, наконец, со всем разобралась: сумки, аксессуары, полный шкаф обуви и «звездный» сотовый телефон. Но ведь все это нужно периодически обновлять! Оно ж из моды выходит и занашивается! То есть вечная гонка в сфере потребления.
Кроме того, есть еще засада. Тело! Его же надо как-то поддерживать, обслуживать, раз уж дали в пользование. Как поэт вопрошал: «Дано мне тело. Что мне делать с ним?»
Что делать, что делать – питать! Водить к врачу. К счастью, Саша еще не дошла до состояния, что ей так уж необходимы врачи, и пока основные затраты приходятся на зубных. Но стоят они тоже… Ничего не поделаешь, приходится раз в полгода посещать стоматолога, потому что свежее дыхание облегчает понимание, это же ясно.
Кроме всего прочего, важно поддерживать тело в форме. Убегать от старости, гиподинамии и стресса. Желательно в хорошем спортивном клубе. Абонемент стоит столько, что лучше не знать.
Не спешите укоризненно поджимать губы, мол, «зажравшаяся паразитка!» Саша оной более не является – кризис приблизил ее к народу! Абонемент в дорогой фитнес-центр закончился на днях, а на новый, учитывая нынешние обстоятельства, у нее нет денег.
Ну вот, все вышеперечисленное – это дела типично бабские, но помимо данных трат имеются иные запросы. Театры, концерты и вообще светская жизнь тоже требуют финансовых вливаний, но самая главная статья расходов для Саши – путешествия.
За последние пять лет она объездила полмира. Могла, например, слетать в Лондон на концерт Маккартни. Послушать Пола – чем не повод смотаться в Лондон на выходные? И плевать на деньги! Или махнуть в Африку! Стран и потраченных денег было много, что и говорить, но это, пожалуй, то, о чем она даже сейчас не жалеет. Воспоминания с ней, и их никто не отнимет. И хоть жизнь повернулась задом, и Саша уже вряд ли выберется в Лондон, у нее есть небо Лондона, потрясающий энергетический заряд от того концерта и сны, в которых ей часто снится Африка.
В общем, получается, что из хоть сколько-то серьезного имущества у нее в активе лишь машина. Год назад она купила себе красную иномарку. К своей Масяне, Маське, Матрешке, как ласково называют машины этой марки их владельцы, Саша относится, как к домашнему животному. Любимому. Ей кажется, будто Масяня живая. Она не железяка на колесиках, а подружка, девочка.
Сашино любимое времяпровождение – ездить по ночным улицам. Включаешь любимую музыку, и вперед… Ни дорожных пробок, ни суеты, только ночь, стрелы проспектов, величие площадей и этот прекрасный, таинственный город…
Есть какой-то кайф в том, чтобы увидеть город таким, каким он открылся тебе, вернуться домой глубоко за полночь приятно усталой…
Из всего вышесказанного ясно: даже в самой сложной житейской ситуации, когда деньги очень нужны, Масяню Саша не продаст.
Неделя, отпущенная Кареном, подошла к концу. На поиски приличного жилья больше не было времени, и пришлось остановиться на самом бюджетном варианте – однушка на окраине. У Саши даже не было времени ее посмотреть. Риелтор уверяла, что «все в порядке, квартира вам понравится, есть все необходимое», и прельстила ценой «дешево и сердито».
Саша решила остановиться на этом варианте, а уже потом искать что-нибудь более подходящее. Собирая вещички, она не могла удержаться от смеха вместе с рыданиями. Видели вы бомжиху, которая пакует брендовые шмотки в понтовый, с ярлычками, чемоданчик? Подумалось, – ведь если она в своем жлобском пальто сядет у метро с шапкой «Москино» попрошайничать, никто не подаст. Сочтут цинизмом и будут правы…
Меняем апартаменты… Квартира Карена – просторная двушка с хорошим ремонтом и дорогой кухней в сравнении с ее новым жильем выглядела номером в отеле «Ритц». Добро пожаловать в попу мира! Однушка в Южном Бутово.
Мебель – привет из восьмидесятых: потолок с потеками (видимо, топили, и не один раз); родовая ванна системы «здесь мылся еще мой прадедушка, уходя на Русско-японскую войну»; унитаз с оригинальным принципом смыва – залезть рукой и дернуть за хитрую пумпочку; паркет, такой жуткий, будто на нем стадо грязных свиней танцевало танго. Короче, всюду мрак и мерзость запустения.
Где она? За какие грехи и провинности ее сюда сослали? Саша села на продавленный диван и разревелась. С чувством. Потом подумала: ну ладно, не место красит человека. Так ведь? Надо как-то обустраиваться, налаживать жизнь. Вон Робинзон, оказавшись на необитаемом острове, что сделал? Вбил в землю столб и «начал все сначала». Так что давай, родная, начинай…
И начала – мыть, скрести, оттирать.
Потрудиться пришлось изрядно, зато в результате в квартиру теперь можно было зайти без риска подхватить какую-нибудь бубонную чуму или иную прелесть. И стало не так противно.
Весь следующий день Саша распаковывала вещички, уговаривая себя, что в Южном Бутове живут множество замечательных, достойных людей. В общем, как говорил Марк Аврелий: «Всюду, где можно жить, можно жить хорошо».
А комната в Южном Бутове тоже может показаться номером в отеле «Ритц». При определенных обстоятельствах.
Итак, Саша сутки отмывала этот свинарник, вторые уговаривала себя, что здесь вполне можно жить, а на третьи…
Вечером, после дня беготни по разным конторам в поисках работы, она по-пластунски доползла до своей окраины и опрокинулась даже не в сон, а в глубокий обморок, из которого ее вдруг извлекли самым неприятным образом. На Сашину территорию вторглись непонятные существа. Просто фильм «Чужие».
Она проснулась и ойкнула: над нею склонились две пьяные рожи. Одна рожа открыла рот и, икнув, спросила вторую:
– Толян, хто это?
– Баба! – ответила вторая рожа.
– Откуда взялась? Может, у нас белая горячка? – взволновалась первая.
– Вроде нет, – засомневалась вторая.
Саше и на белую горячку кивнуть не удалось – трезвая, как стеклышко, однако же вот очевидно: на ее территории два чужих парня. В дыню пьяных.
«Убьют! В лучшем случае – изнасилуют», – пронеслось где-то на задворках Сашиного сознания.
– Ты откуда взялась? – спросил обладатель одной из рож, прыщавый парень в трениках.
Саша пролепетала что-то про аренду на ближайший месяц, хозяйку Нину и сволочь риелторшу.
– Нинка, сука, жиличку привела! – озарило прыщавого.
– А ты че, согласен? – поинтересовался второй парень, коренастый и богато татуированный.
Прыщавый изрядно озадачился вопросом и вдруг взревел:
– А меня не спросили!
Саша сползла с кровати и выдала очередную порцию жалкого лепета, мол, я здесь ни при чем, сама жертва обстоятельств.
– Нинка – это его сестра, – пояснил татуированный. – Квартира им обоим принадлежит, а эта сука, вишь, распоряжается его собственностью, не спросившись!
Прыщавый рубанул в воздухе рукой.
– Да! В натуре! Не спросившись!
«Если выживу, убью эту Нинку и сволочь риелторшу», – подумала Саша. А вслух сказала, что ей очень жаль, что все так вышло, но злого умысла с ее стороны не было, и ни на чью жилплощадь я не покушаюсь.
