Alison Skaling
Вторжение
– НЕТ, НЕТ, Настя боже мой!
– Прости меня Настя пожалуйста, прости!!!
Но она уже не слышала моих криков, она была мертва и это всё моя вина, и только моя. Я хотела подбежать к ней, отогнать этих мразей от её тела, мне казалось, что я смогу ещё её спасти, но мне помешал Денис, схватил меня за руку и уволок подальше от них. Я плакала, кричала и вырывалась:
– Отпусти, отпусти меня придурок, я должна помочь ей!!!
Он не ослабевал хватку и закричал на меня:
– Она мертва Катя, ты ей уже не поможешь, ещё и сама погибнешь, я не могу этого допустить, даже если ты будешь меня ненавидеть!
Я поняла, что спорить с ним уже бесполезно и посмотрела на Кирилла, он весь бледный, осунувшийся, в глазах застыли слёзы, казалось, что он нас совсем не слушает. Но он слушал внимательно и всё время озирался позади нас. Эти твари снова начали погоню за нами, видимо наигрались с телом Насти. От этих мыслей меня почти что вырвало, но мне удалось взять себя в руки. Не знаю сколько конкретно мы пробежали километров, но, когда я посмотрела вдаль, то увидела примерно в ста метрах военных и вертолёт, который собирал последних выживших. Мы с парнями закричали во всё горло, чтобы нас услышали и побежали так быстро, как могли. Монстры всё не отставали, а наоборот практически догоняли, как вдруг военные увидели меня, Дениса и Кирилла, и монстров, преследующих нас. Жестом скомандовали бежать к ним, обстреляли тварей и они все подохли. Еле-еле придя в себя, мы втроём упали на асфальт и я подумала, что благодаря жертве Насти, мы выжили и скоро будем дома.
Глава 6 Иллюзия спасения
Через час после всего произошедшего с нами, на Красной площади возле Кремля столпилось несколько сотен людей, последнее выжившее население Москвы. Военные рассаживали нас по вертолётам, чтобы наконец эвакуировать в Нью-Йорк к моим родителям. Когда все были рассажены, пилот включил двигатель и вертолёт взмыл верх над облаками, унося нас прочь от этого ужаса, в котором я потеряла свою единственную подругу и родственную душу. Сразу после того, как мы её потеряли у меня в душе не было ничего, кроме ярости и гнева к ней. Я считала, что она меня бросила, что виновата во всём, что с нами произошло, именно Настя потащила нас в эту чёртову Москву, а теперь её просто нет и я не знаю, как жить дальше. Сейчас же я сижу в вертолёте живая и невредимая, и к моему горлу начинает подкатывать ком из слёз и боли. Я не выдерживаю и по моим щекам непроизвольно начинают течь горькие слёзы, я посмотрела на Кирилла он безучастно смотрел в окно, не глядя ни на кого из нас. Я чувствовала, что он винит меня в смерти Насти, но сам продолжает умалчивать о своём горе и ненависти. Тут до моего плеча дотронулся сидевший рядом Денис и заговорил:
– Думаешь о Насте?
– Да – сквозь слёзы ответила я.
– Детка, я знаю тебе больно и мне тоже будет её не хватать, но ты не должна плакать, Настя бы этого не хотела.
– Откуда тебе это знать Ден?! Ей уже всё равно, она не видит моих слёз, моя подруга просто исчезла из моей жизни и на этом всё – со злобой ответила я и отвернулась к окну.
Денис не стал больше доставать меня с разговорами, шумно вздохнул, взял за руку и стал вглядываться в окно. Через десять минут полёта, когда мы ещё не успели покинуть этот злополучный город, вертолёт начало немного потряхивать, мы не понимали, что происходит и чего ожидать дальше. Тут пилот вертолёта посмотрел вдаль, мы с ребятами тоже стали вглядываться и увидели то, что нас шокировало не менее, чем те твари, которые передвигаются по земле. В километре от нас стояло гигантское существо, с крайне длинными руками, очень похожее на человека, но голова его была, как обычная черепная коробка без кожи, лица у него не было, глаз тоже, вместо него сразу появляется рот, который очень походит на раскрытые лепестки цветка. И вот с каждой минутой мы всё ближе приближаемся к нему, и, когда пилот пытался вывернуть вертолёт влево и уйти от его атак, у него так ничего и не вышло. Монстр стал притягивать нас сверхзвуковой волной всё сильнее и сильнее, сопровождавший нас военный, пытался прикончить эту тварь, стрелял в него из винтовки, но выстрелы оказывались неточными и только злили его ещё больше. Когда офицер ударил по монстру гранатомётом и попал прямо в голову, он пошатнулся, но атак не прекратил. Через пару выстрелов военный прокричал, что гранатомёт пуст и убить монстра нечем. Я с парнями сидела, как вкопанная, ни паники, ни страха у нас не было, как-будто всё так и должно было кончиться. Только сейчас до меня дошло, я скоро отправлюсь к своей подруге и всё будет хорошо. Никто не будет горевать по мне, кроме моих родителей, от их упоминания мне стало мучительно больно, но я мысленно попрощалась с родителями и попросила прощения за всё, что им придётся пережить на похоронах и в последующие года их жизни. Денис посмотрел на меня и одними губами прошептал:
– Ничего не бойся. Я люблю тебя.
Я приблизилась к нему, поцеловала в губы, улыбнулась и посмотрела на Кирилла, он не кричал и не боялся, а наоборот ждал своей смерти, как и я. В этот момент монстр приблизил нас к себе на очень близкое расстояние, раскрыл пасть, готовился сожрать нас вместе с вертолётом, но в последний момент почему-то передумал, замахнулся своей рукой и ударил по нам. Вертолёт откинуло на несколько метров от него и сильно тряхнуло. Двигатель стал отказывать и через пару минут мы потерпели крушение, так и не выбравшись из города. Последнее, что я видела – это ругавшегося пилота, который пытался сделать хоть что-то, чтобы исправить критическую ситуацию, а потом резкий удар и больше ничего. Только непроглядная, вечная тьма.
