Алла Экем
Танцуй, пока молодой!
Вот недаром в песне поется – «Танцуй, пока молодой!» Все должно быть в свое время. Но ведь иногда так хочется встряхнуться, побеситься, попрыгать! Хотя…все по порядку.
Этот вечер был наш! Один из немногих. Дети вчера отзвонились, что сегодня не придут и внуков не приведут. Мы с мужем планировали провести его за большой плазмой, ну, или за кухонным столом и кухонным телевизором. Настроение у нас обоих было приподнятое, даже слегка игривое. Редко нам выпадало провести время вдвоем. Пару бокальчиков вина со Степой пришлись кстати нашему настрою. Хотелось сделать что-нибудь такое…эпатажное. Точнее, тряхнуть стариной. Чего давно уже не делали… По телевизору шел концерт. Сначала пела незнакомая современная певица. Что-то не очень внятное, но ритмичное. Я поднялась и задвигалась в такт музыке, стреляя глазками в сторону мужа. Он улыбался, глядя на мои танцевальные заигрывания.
Оба когда-то в юности занимались танцами, неплохо двигались. Я посещала народные танцы, а потом – бальные, супруг – современные и брейк-данс студию. Зажигали по молодости на вечеринках. Получалось и танго, и вальсы, и рок-н-ролл. Считали себя, если не «звездами танцпола», то хотя бы огоньками. Одно маленькое «но» – это было больше тридцати лет назад! Сейчас как-то не представлялась возможность блеснуть прилюдно своими хореографическими способностями, даже дома, в кругу детей и внуков.
А тут по комнате разнеслись ритмы танго. Аргентинское танго. М-м-м. Перед хмельными глазами пронеслась картинка, где танцуют Арнольд Шварценеггер с горячей латиночкой и позже, в конце фильма, со своей женой. Страстно. Красиво. Возбуждающе. «Правдивая ложь», вроде, фильм назывался. Я поймала ритм и пошла в наступление на мужа. Он, подхватив темп, двинулся на меня. На середине зала мы встретились, страстно обнялись, ну, или сцепились. Сцепились вытянутыми вперед руками. И, как танк с дулом, вытянув вперед стиснутые пальцы и тесно прижавшись щеками, несколько шагов в одну сторону, синхронно развернулись, потом щека к щеке пошли в обратную сторону. Дальше шла наша импровизация. Я обошла по кругу партнера, неспешно проводя по его шее пальчиками. Встала перед ним. Несколько шагов вперед на него без касаний, затем он – на меня. Обхватив его за шею, закинула ногу на его бедро. Степа подхватил меня, крякнул от натуги, и чуть протащил свисающей моей ногой по полу. Красиво, как у киношной пары, не получилось. Не хватало грации и тренировок. Хорошо, что нас никто не видел! Дальше опять несколько шагов вперед – несколько шагов назад. Потом поворот. Мое плавное скольжение вниз, отставляя грациозно, как мне казалось, ногу. Рукою неторопливо спуститься по его плечу, корпусу, бедру, приседая. Степа помог подняться. Постаралась не кряхтеть. Опять – шаги на него, на меня. Понимаю, что мы сильно уступали танцевальной паре киногероев. Но только не по драйву! Мелодия вела, и мы ощущали себя двадцатилетними танцорами. Мой перебор ногами. Это, когда ноги, как у пьяного заплетаются и расплетаются. При этом корпус поворачивается вправо- влево. Не одновременно, конечно. Танец подходил к концу.
Степа лихо прокрутил меня и заставил прогнуться спиной в завершающем аккорде музыки. Мой корпус был практически параллелен полу, голова откинута назад. Смело и эффектно! Та-дам! Я мысленно принимала овации от самолюбия. На подъеме что-то хрустнуло в спине, почему-то сразу вспомнила рекомендации врача полугодовой давности – в нашем возрасте стараться не делать резких движений. Теперь уже было поздно. Спину зажало. Музыка закончилась. Началась реклама. Улыбка застыла на губах, как и тело в последней зафиксированной позе.
