Альманах
Альманах «СовременникЪ» №7(27) 2021 г. (в честь Льва Толстого)
Приложение к журналу «Российский колокол» Московской городской организации Союза писателей России, Литературный центр Петра Проскурина
Издается с 2019 года
© Интернациональный Союз писателей, 2021
Предисловие
Гений – это не только тот, кто способен открывать нечто, доселе не изведанное, или достичь непревзойденного мастерства в своем деле. Это еще и человек, которому есть что сказать каждому.
Таким был Лев Толстой. Адресатами его произведений становились самые разные категории людей: от крестьянских детей, начавших осваивать грамоту, до самых образованных слоев общества, которых искренне интересовала обстановка в стране, волновали дальнейшие перспективы развития России.
Творчество Льва Толстого сопровождает читающего человека всю жизнь. По его небольшим детским рассказам мы учимся читать, романы и повести открывают нам глубины человеческой души, побуждают думать о самых сложных вопросах. Под пером Льва Толстого традиционные общекультурные сюжеты получают индивидуальность и становятся нам ближе, а частные, будничные события приобретают универсальное, общемировое значение. Его произведения стали классикой не только отечественной, но и мировой литературы. Юбилей писателя, двухсотлетие со дня его рождения – особое событие для всех нас, кто ценит и чтит художественное слово.
К этому событию приурочен новый выпуск «Современника», объединяющий писателей разных жанров и направлений. Мы поставили задачу сделать его по возможности универсальным, чтобы каждый из читателей нашел в нем что-то, нужное именно ему и именно в данный момент. Ведь, как писал Лев Толстой, «каждый человек носит в себе зачатки всех свойств людских и иногда проявляет одни, иногда другие и бывает часто совсем непохож на себя». О читателе и его восприятии книги можно сказать то же самое.
На страницах «Современника» можно будет погрузиться в перипетии остросюжетной беллетристики, увлечься поэтическими картинами, обратиться к публицистическим исследованиям и поразмыслить о трудных вопросах современности. Не оставлена в стороне и литература для детей.
Приятного чтения и до новых встреч!
Юрий Выборнов
Поэт, музыкант, бард, автор и исполнитель песен, номинант национальных литературных премий: имени Сергея Есенина «Русь моя» -2016, 2019, 2020, «Поэт года» -2015, 2016, 2018–2020, «Наследие» – 2016–2020, «Георгиевская лента» – 2019–2020, 2020–2021, имени А. Грина в рамках конференции «РосКон-2020», имени Сергея Довлатова, а также «Большая книга» и «Национальный бестселлер». Участник литературного конкурса «Классики и современники», Международного поэтического фестиваля «Дорога к Храму» – 2019, национальной литературной премии «Золотое перо Руси» – 2019, Международной литературной премии имени святых Петра и Февронии Муромских, член межрегиональной общественной организации «Интернациональный Союз писателей – Интернациональное сообщество писателей, драматургов и журналистов», член общероссийской общественной организации «Российский союз писателей».
Ах, мысли, жаль
Когда-то в облаках парили,
а ныне канули на дно,
ах, мысли, жаль, что вас сломили
печали, горести, вино…
Вы позабыли то, что знали,
любили, чтили и ещё
Поэту душу окрыляли
и возносили высоко…
Увы, немы, негромогласны,
пусты уже давным-давно,
а были всё же так прекрасны,
когда звучали заводно…
Когда-то в облаках парили,
а ныне канули на дно,
ах, мысли, жаль, что вас сломили
печали, горести, вино…
6 августа 2020 г.
В её чертах
В её чертах унылость, беднота,
увяли краски, но огонь листа
остался в памяти, на сердце у меня
и грусть от слёз осеннего дождя.
Природа всё бледней день ото дня,
нет пенья птиц, чудесного словца,
лишь ветер подвывает, всё крича,
метёт проворно осень прочь с крыльца.
Зима уже одной ногой пришла,
сестрицу осень крепко обняла,
но только всё ж ещё из-за угла
не смеет выйти: не её пора.
Повсюду дрёма да мертвецкий сон,
безмолвны реки, в сезоне полутон,
и только стаи голубей, ворон
не сломлены и держат свой фасон.
8 августа 2020 г.
На жизнь прошедшую смотрю
На жизнь прошедшую смотрю
и делаю себе упрёк,
в одном, в другом себя корю,
но получаю всё ж урок.
Бранился было непристойно,
грешил, сознаюсь честно, да,
но жизнь прожил вполне достойно,
ведь делал добрые дела.
Да, тело в шрамах, душа в ранах,
и знаю точно навсегда,
что мир давно погряз в обманах,
но вера в правду всё ж сильна.
Сильна любовь и крепка дружба,
есть стержень, доблесть, кредо, честь,
за здравие пусть будет служба,
да только вас прошу учесть.
На жизнь прошедшую смотрю
и делаю себе упрёк,
в одном, в другом, скорбя, корю,
но получаю всё ж урок.
8 августа 2020 г.
Неизлечимы раны, нет
Неизлечимы раны, нет,
Души больной, Души тревожной,
и пусть пройдут хоть сотни лет,
смеяться ей всё ж будет сложно.
Ей сложно будет возродиться,
расправить крылья, чтоб взлететь,
с луною, с солнцем в пляс пуститься,
мечтать, парить и песни петь.
Мечтать и петь Душа не в силах,
давно уже истощена,
забыла, как в благих порывах
вершила добрые дела.
Ответь, Господь, за что страданье,
за что Душа обречена,
Твоё ли это наказанье,
а может, просто быть судьба.
Неизлечимы раны, нет,
Души больной, Души тревожной,
и пусть пройдут хоть сотни лет,
смеяться ей всё ж будет сложно.
1 августа 2020 г.
«Ох!», «Ах!», «Увы!»
Есть междометия «Ох!», «Ах!», «Увы!»,
мне кажется, знакомы вам они,
частенько говорим их всё же мы,
вздохнув, конечно, перед «Извини».
Мне тут же помнится «Да!» и «Нет!»,
досрочный и простой ответ,
а также «Очень может быть!»,
чтоб сразу вас не огорчить.
Чтоб сразу вас не огорчить,
надежду дать и оживить,
но после «Ох!», «Ах!», «Увы!»
протяжный вздох и «Извини».
Есть междометия «Ох!», «Ах!», «Увы!»,
мне кажется, знакомы вам они,
частенько говорим их всё же мы,
вздохнув, конечно, перед «Извини».
7 августа 2020 г.
Простите мне
Кто на распутье не стоял,
кто зло и благо не встречал,
кто близких в жизни не терял,
простите мне… таких не знал…
Кто совестью всё торговал,
кто другу яд в бокал мешал,
кто улыбался, подставлял,
простите мне… не уважал…
Кто в жизни сам себя ковал,
кто спотыкался и вставал,
кто веровал, не предавал,
простите мне… им руку жал…
Кто нос до звёзд не задирал,
кто видел явь среди зеркал,
кто понял жизнь и не стонал,
простите мне… всегда искал…
Простите мне… вы всё простите…
но измениться только не просите,
в заоблачные выси не зовите,
вам говорю: простите мне, простите.
4 августа 2020 г.
Слёзы – брызги
Слёзы – брызги, кто же спорит,
может, есть, кто не проронит
толику душевной влаги
в горе, в радости, в печали.
Влаги, что из глаз от сердца
у юнца и у младенца,
у мужчины и у дамы,
что от счастья, что от драмы.
Кто навзрыд, а кто в платок,
кто-то скупо в уголок,
кто в подушку, кто в плечо,
кто открыто, горячо.
Слёзы – брызги, кто же спорит,
может, есть, кто не проронит
толику душевной влаги
в горе, в радости, в печали.
4 августа 2020 г.
Что день сулит, ещё не знаю
Что день сулит, ещё не знаю,
ещё не знаю ничего,
крещусь, молюсь и уповаю
прожить достойно всё ж его.
Прожить достойно и во благо,
во благо жизни для людей,
чтоб каждый сирый бедолага
увидел свет среди теней.
Увидел свет, увидел счастье,
ненастье навсегда забыл,
ожил душою в одночасье,
а сердце доброте открыл.
Открыл и сбросил также маску,
страданий маску прочь с лица,
чтоб жизнь, похожая на сказку,
была отсель и до конца.
3 августа 2020 г.
Я не в силах
Я не в силах взгляд оторвать
и руками закрыть глаза,
любо мне, но трудно дышать,
без запинки молвить слова.
О девушке в платье белом,
тихой, скромной, простой,
с идеальной фигурой и телом,
с кристально чистой душой.
С лицом удивительно милым,
с золотистой длинной косой,
с настроеньем шутливо-игривым,
с улыбкой чуть-чуть озорной.
Я не в силах взгляд оторвать
и руками закрыть глаза,
любо мне, но трудно сказать,
о любви молвить слова.
31 июля 2020 г.
Я с трепетом в углу стоял
Я с трепетом в углу стоял,
смотрел, молился на икону,
закончив, на пол ниц упал
и молвил тихо просьбу Богу.
Родных и Близких сохранить,
пока по свету я скитаюсь,
недуги все их исцелить,
о большем молвить не решаюсь.
Не смею большего просить,
не смею я Тебя тревожить,
лишь только веровать, любить
и благо в мире приумножить.
Я каюсь в смертных всех грехах,
в поступках низких, недостойных,
я пред Тобой, в Твоих руках,
всё время в мыслях беспокойных.
Я с трепетом в углу стоял,
смотрел, молился на икону,
закончив, на пол ниц упал
и молвил тихо просьбу Богу.
5 августа 2020 г.
Жаль
Было или не было, а впрочем, всё равно,
жаль, ничего не сложено и не решено,
жаль того, что вычтено и поделено,
да попросту потрачено, утрачено давно.
Жаль того, что кануло в Лету навсегда,
жаль, что не вернутся уж годы никогда,
жаль, что так бездарно пройдена стезя,
жаль, не воротиться и не начать с нуля.
Жаль того, что жалиться людям суждено,
жаль того, что руки свесить так легко,
жаль того, что сердцу биться тяжело,
а душе в темнице без света всё ж темно.
Было или не было, а впрочем, всё равно,
жаль, ничего не сложено и не решено,
жаль того, что вычтено и поделено,
да попросту потрачено, утрачено давно.
23 июня 2021 г.
Из тихой тайной темноты
Из тихой тайной темноты
незримые восходят тени,
и гаснут искорки души,
мечты сжимают лапы лени.
Сжимают крепко, беспардонно,
не церемонятся они,
бестактно, нагло, монотонно,
уж сил нет молвить «отпусти».
Уж сил нет молвить и очнуться,
расправить крылья, воспарить,
чтоб в поднебесье улыбнуться
и утопично жизнь прожить.
Да, утопично! Да, свободно!
Открыто, искренне, любя!
С достоинством и благородно!
Мечты лелея и храня!
Мечты храня от хитрой лени,
коварной жизненной стези,
незримо восходящей тени
из тихой тайной темноты.
23 декабря 2020 г.
К заветной цели
Пробежал мороз по телу
от макушки и до пят,
сердце ёкнуло, но смело
застучало вновь опять,
улыбнулась душа свету,
кой мерцает впереди,
прочь ушло оцепененье,
ноги к цели понесли.
Безустанно и поспешно
сквозь бурьян да бурелом
влачат ноги бренно тело,
позабыв навеки сон,
днём и ночью, в непогоду,
без оглядки, лишь вперёд
топают к заветной цели
чрез сплетения невзгод.
Шаг за шагом, где нахрапом,
где на брюхе, где бегом,
день за днём, добычей где-то,
а порою и стрелком,
ближе-ближе, нет сомнений,
цель заветная видна,
шаги в нужном направленье,
миг – и будет цель взята.
Пробежал мороз по телу
от макушки и до пят,
сердце ёкнуло, но смело
застучало вновь опять,
улыбнулась душа свету,
кой мерцает впереди,
прочь ушло оцепененье,
ноги к цели принесли.
20 июня 2021 г.
Не тот, не та
Не тот мне друг, кто мёдом мажет,
а тот, кто правду всю расскажет,
у лжи ведь ноги коротки,
нам вместе с ней не по пути.
Не по пути, не по соседству,
взашей плутовку, прямо в дверцу,
чтоб неповадно было вновь
захаживать на мой порог.
Не та мила мне, ночь кто дарит,
а та, кто сердце моё ранит,
врачует душу, и пленит,
да счастье бережно хранит.
За мной идёт в огонь и воду,
не отрекаясь в непогоду,
безумно любит, не юлит,
она мой свет, она магнит.
И тот, и та, и те, и эти —
есть люди разные на свете:
кого встречаем мы в пути,
кого храним в своей груди,
кого обходим за версту,
кого пускаем в дом в грозу;
но каждый должен сам решать,
кого любить и почитать.
9 февраля 2021 г.
Отчего же
Отчего же жгучая мука,
неуёмная боль и тоска
всё чаще терзают мне душу,
в цвет траура красят глаза.
Отчего же сам я не знаю,
нет догадок совсем у меня,
но надежду всё ж не теряю
эту тайну открыть для себя.
Эту тайну открыть, отведать,
даже если будет горька,
возможно, что-либо сделать,
дабы муку облегчить слегка.
Дабы боль и тоска стеснялись
настырно мне в душу лезть,
а счастье и радость пытались
сказать, что и им место есть.
Отчего же жгучая мука,
неуёмная боль и тоска
всё чаще терзают мне душу,
в цвет траура красят глаза.
4 февраля 2021 г.
Стократ
Стократ доволен я тому, что есть,
но всё ж о большем, как и все, мечтаю,
люблю я вкусно выпить и поесть,
не думая о лишних килограммах.
Стократ уверен я тому, что есть
на белом свете доброта и пониманье,
но только всё ж мне не даёт прозреть,
как говорится, простота людская.
Стократ обязан я тому, кто есть
мне Мать, Отец и вся Семья большая,
что дали жизнь и радость мир узреть,
от бед и горестей меня оберегая.
Стократ понятен я тому, кто есть,
кто путь свой честный прямо продолжает,
не ищет троп на шею, чтобы влезть
и въехать бы на ней в ворота рая.
20 июня 2021 г.
Узник жизни
Узник жизни, узник тела,
дух в темнице заточён,
жаждет воли, жаждет неба,
жаждет ночью он и днём.
Всё взирает, зрит на волю,
всё взывает он к Отцу:
«Подари, Господь, свободу!
Я грехи все искуплю!
Я взываю, Боже правый!
Я с молитвою к Тебе!
Верую и уповаю
в бренном теле на земле!
В бренном теле погибаю!
В бренном теле, что в тюрьме!
В бренном теле увядаю,
не взыщи, но тесно мне!»
Узник жизни, узник тела,
дух в темнице заточён,
жаждет воли, жаждет неба,
жаждет ночью он и днём.
6 февраля 2021 г.
Эхо
Сколь различны настроенья,
обстоятельства и боль,
но душе нужны движенья,
даже если в теле хворь.
Ей нужны порывы к свету,
к вере, к Богу, к доброте,
её глас подобен эху,
но беззвучен на Земле.
Глас беззвучен, но, возможно,
мы глухи к своей душе,
говорю вам осторожно,
я не пьян, в своём уме.
Нет, не пьян, и не надейтесь,
я с катушек не слетел,
надо мною вы не смейтесь,
я с беззвучным эхом пел.
Сколь различны настроенья,
обстоятельства и боль,
но душе нужны движенья,
даже если в теле хворь.
Ей нужны порывы к свету,
к вере, к Богу, к доброте,
её глас так громогласен,
слышен даже на Земле.
8 июня 2021 г.
Александр Золотов-Сейфуллин
Талантливый, самобытный поэт и мыслитель с трудной творческой судьбой. Родился в г. Ташкенте, там и провёл большую часть своей жизни. С распадом СССР ему пришлось испытать все тяготы беженства. В 2000 г. они с матерью сумели перебраться в Россию. Образование – среднего медицинского работника. Но уже со школьных лет писал стихи, мини-поэмы и философские миниатюры. Его творческое развитие проходило в токсичных условиях безвременья 90-х, когда литература была загнана и выброшена на задворки жизни. Свою авторскую индивидуальность он формировал, опираясь исключительно на себя. Печатался крайне мало, в России – лишь в газете «День литературы», в которой за книгу «Сущности» стал лауреатом конкурса «Высокий стиль» – 2012, а в ИД Максима Бурдина за эту же книгу – лауреатом Литературной премии Мира в номинации «Проза» (2018). В ИСП в 2020 г. награждён девятью дипломами, в т. ч. дипломом I степени в рамках премии имени А. В. Суворова.
Поэзия Александра Золотова-Сейфуллина полна мудрой философии, одновременно глубоко утончённо, эмоциональна, лирична, искренна и сердечна. Её основные темы – духовный путь человека, вера и стремление познать неземное, надмирное, прикосновение к тайнам Мироздания.
Письмо к другу (Д. Н.)
А помнишь, друг, как мы бродили
Средь люда мирного и всяческих затей?
Как кубок верности и дружбы пригубили
И охраняли свято дар счастливых дней?
И радость встреч вкушали вдохновенно,
Воздвигнув братством над главой пайон,
К охлосу относилися презренно…
Ужель покинул нас отрадный сон?
Ушла ли радость молодых сомнений
Иль смолкла муза дерзостных речей,
Где след наш милых злоключений,
Где думы прожитых ночей?
Как две Звезды, гонимы ветром,
Расстались мы, продолжив путь изгнанья,
Ты добываешь хлеб дорогой знанья,
А я – блуждающим своим пером.
Всё по-иному сталось, всё сменилось,
И радости уж нет в душе моей,
И пышная Природа отвратилась
От светлых и желаемых идей.
До встречи, друг, гонимый чудом
На брег диковинной мечты,
На брег, полнённый изумрудом,
Где всё значи́мо, как и ты.
Зима 1982 г.
Однокурсникам
Друзья, спасибо за веселье,
За мыслей доброе вино,
За откровение, безделье…
Последнее порой дано
Нести нам долгие мгновенья,
Запечатлев в душе покой,
И с ненапрасным сожаленьем
Их вспоминать затем с тоской.
Но прочь уныния занозы!
Вослед затишью грянет гром
И счастья ласковые грёзы
Исчезнут разом… И потом
Воспрянет прежний дух ученья —
Разумный кладезь наших дней,
И шелест лавровых ветвей
Нам будет музыкой стремленья.
Барнаул, стройотряд, 1985 г.
Посвящение В. Шукшину
Талант российский в нём дремал,
И там, в Сростках, в уединенье,
Среди ночи, когда движенье
Уму подвластно, он не спал
И переписывал страницы
Из книги жизни, а они
Летели гордо, словно птицы,
И были мудрости полны.
Барнаул, стройотряд, 1985 г.
В альбом (Е. З.)
Тебе – любимица Амура,
Моя прелестная Лаура,
Я шлю невидимый убор.
Когда-нибудь московский двор,
Увидев сей венец восточный
На белоснежных завитках,
Воскликнет злобно: «О Аллах!».
Людей сомкнётся круг порочный,
Чтоб шаг безбожницы карать
И путь к Христосу указать.
Но тут (о, чудо!) Невидимку
Тебе лишь стоит повернуть,
И всё: толпа увидит дымку,
Твой лёгкий след и к Солнцу путь…
Когда ж, явившись в град пустынный,
Ты обратишь свой милый взор
К предмету памяти невинной
Иль бросишь искренний укор
И скажешь мудростью восточной,
Меня страданием обняв,
И властью мысли непорочной
Сразишь, бальзам так и не дав…
Ах, полно, славная Зулея
И пери девственной красы,
Молчу, страдаю, но не смею
Глаголом верным простоты
Сказать о чувстве безнадежном
И в страхе глупом и мятежном
Влачу тоскливые часы.
Минуты скучные считаю
С блаженной маскою глупца
И мусульманского творца
С надеждой втайне призываю.
Сентябрь 1987 г.
Ядерная сказка
Мини-поэма
Копаясь как-то средь старинных
И столь диковинных вещей,
Мы при свечах, в мгновеньях длинных
Суждали в пламени речей
О временах, теперь забытых
Уж современными людьми
(Наш был девиз – «Не посрами!»)
И пылью долгою сокрытых.
И от полночи до утра
Царили мы, когда пора
Блаженных лет располагала
Богами быть среди теней.
Под впечатлением дышала
Младая грудь; Душа скорей
Стремила ход в Небес сиянье,
И тайна, и Миров молчанье
Заводом были жизни всей.
Одну из тайн перескажу я
Устами несмышлёных лет.
И, может, кто-нибудь, ликуя,
Провидит лучезарный свет.
Давно ли, нет – не ведать Миру,
В одном безмолвенном селе,
Где окрылённому зефиру
Дышалось шумно на Земле,
Где луч всходящего Светила
Теплил уснувшие поля
И лаской утреннего эля
Природа дивная цвела,
Старик жил со старухой злой.
В полях работал он с желаньем,
Прося у Бога с ожиданьем
Себе лишь сына да покой.
Однажды бурею беспечной,
Лишь Солнце быстро снизошло,
Покрылся тучей купол млечный,
Торжественное зло пришло.
Грозы́ объятия раскрылись,
И ветра хóлодный язык
Объял Природы нежный лик,
И Звёзды частию затмились…
Поу́тру средь немых полей,
У древа с кроной охлаждённой,
Старик стоял, старухи злей.
И старца взор опустошённый
Молил грядущие лета
Послать надежду дней суровых —
Потомка… также зёрен новых.
О Бог! Свершилася мечта.
У корня сливы одинокой,
В движениях стеснённых, там
Лежал младенец ясноокий —
Судьбы насмешливой обман…
Как часто высший Властелин
Даёт Природе низший жребий,
И тяжкий звук людских молений
Пред Ним ничто – Он господин.
Но дар, Светилом поднесённый
И первой лаской опьянённый,
Был славный карлик, добрый сын.
Шли годы. Мальчик не развился,
Но танцевал, причудно пел,
В полях он весело резвился,
В душе об участи жалел.
Лишь радостных детей веселье
Катилось к месту, где он был,
Или народа новоселье
И молодой задорный пыл
В селе блуждали – он покорно
И удивительно проворно
То место чудом покидал.
А там уже с тоской бежал
В вековый лес, где великаны,
Спокойствием возвысив станы,
Стояли. Там он засыпал…
Когда ж старухи голос нервный
Его винил в пустых делах,
То старика карман безмерный
Служил защитой. Как в стенах,
Он там скрывался и, печальный,
Взирал сквозь ткань на Мир большой,
И вздох груди многострадальной
Стеснял неразвитой рукой.
Не по вине своей нахлебник,
Но в Сердце жаждущий помочь,
Опять ребёнок встретил ночь
В сыром лесу, где, как волшебник,
Ступал он меж седых древов,
Играя нежные мотивы,
И у корней могучей ивы,
Найдя остаток дивных снов,
Решил покинуть отчий кров.
Лишь Солнце снова поднялось,
Окутав Звёзды сном лазурным,
В селе движенье началось.
Лоскутный люд потоком бурным,
Прослыша только ранний слух
(Пропажа быстро разнеслася),
Толпою в лес пошёл. Велася
Повсюду речь на разный Дух.
Один входил во смех безбожно,
Другой с вниманьем, осторожно
Искал. А третий, как петух,
Кричал, но оставался глух.
Так день прошёл, и с чувством разным
Народ стекался уж к домам:
Одни – со смехом несуразным,
Другие шли к своим стенам
С тоскою на челе разбитом,
Иной народец помышлял
Об ужине довольно сытном
И носом по пути клевал.
Вновь ночь пришла. Погасли свечи,
Народные умолкли речи.
Старик лишь молча, сам не свой,
Сидел с желаньем непонятным
И изредка словцом невнятным
Тревожный нарушал покой.
Свеча дрожала, он рукою
Её от ветра ограждал
И думой, мрачной головою,
Природу втайне проклинал:
«Судьба-злодейка… С Богом сын».
Малыш, проснувшись, вспомнил речи
Старухи и других людей,
Он с ними не желал уж встречи.
А потому среди ветвей
Иглу сыскал он, плотик справил
(Иглою защищаться мог
Он среди тягостных дорог)
И к городу его направил.
Вот Солнце за море скатилось,
И среди каменных колонн
Он оказался. В нём теплилось
Желание: какой-то сон
Найти, очаг и добры взгляды,
Не требуя иной награды.
Взамен бы мальчик только пел.
Когда б он песней надоел,
То молча, внемля лишь рассудку,
Он доставал бы верну дудку
И в уголочке бы сидел.
Так он мечтал среди прохлады.
Стеснённый сумраком ночным,
Всё брёл. И вот увидел дым —
Костры горели. На все лáды
Там веселилась детвора,
И у мрамо́ рного двора
Цветущие пестрели сáды.
Туда он тихо подошёл,
Вздохнул и в дом затем вошёл.
Ступал он тихо, осторожно,
Но в чужом доме невозможно,
Поверьте, не наделать шум:
Игла из рук его упала,
По полу шумно застучала —
Он стал безжизнен и угрюм.
Боясь встревожить чьи-то нравы,
Он тихо за альков зашёл.
Стоял там долго… Час пришёл!
Тревожный час грядущей славы,
Когда в ту комнату вошли
Толпы́ людей. И до земли
Они склонились. Поз почтенных
Там стало множество… Малыш
Союз увидел соплеменных
И затаился, словно мышь.
Спустя мгновенья застучали
Шаги из комнаты другой,
И человек вошёл большой.
К нему все взоры обращали
И долгих лет ему желали,
А он с седою головой
Смотрел презрительно, сурово
И, возвышаясь над толпой,
Ей говорил насмешки слово.
Вот сели все. Достали карты.
На власть земель игра пошла.
Неистощимые азарты
Там начались, идея зла
Здесь источалась беспременно,
И проигравший уходил.
И только тот сидел бессменно,
Кто злые речи говорил.
В стенах тлетворного желанья
Он насаждал бессилья Дух,
И злобы обострённый слух
Людей не слышал излиянья.
Толпа гудела, шум катил,
Но средь тревожного движенья
Тот монстр видел наслажденье
И изливал коварный пыл.
Но час пришёл! Настало время,
Когда могучая толпа —
Людей объединённых племя —
Взродилась (ненависть слепа),
Обозначая нрав проворный…
И вот возмездия игла
(Малыш её пустил озóрно)
В глаз старцу прямиком вошла.
Тут закричал циклоп взбешённый,
Схватил проворно молоток,
Ударил трижды в потолок
И стал уж тигром разъярённым.
И пятьдесят блестящих Звёзд
Вмиг засветилися на теле,
Над головою – гнева гроздь.
И птицы с потолка слетели,
И, покружившись над столом,
Они на пол рядами сели
И превратилися потом
В стальных орлов.
Их взгляд стеклянный
Испепелял людей покой…
Они ворочали главой
И источали мрак туманный.
И воцарилась тишина.
Молчали все, дыша тяжёло,
Идея ненависти зрела.
Неразличимая стена
Стояла меж людьми, зверями,
И ядовитыми глазами
Смотрела каждая страна…
…………………………….
…………………………….
Но прóтиворечи́ вы тени…
Чего они хотели в час,
Когда витал там смерти глас?
Когда бессмысленные пени
Им были чужды, как Богам?
Одно осталось: иль к ногам
Припасть врага, или колени
Склонить к позора алтарю,
Отдав надежду дней грядущих,
И встретить новую зарю
В цепях холодных и гнетущих…
Где тот смышлёный судия
И друг людей миниатюрный,
Чей взгляд счастливый и лазурный
Земли носили сыновья?
Явись, о Бог! Рукой спокойной
Сотри враждебные черты
И с мыслью доброй и достойной
Назначь дороги Красоты.
Тебе не нужен счастья странник,
Дипломатический язык,
Отдай другим речей ярлык,
Уполномоченный посланник.
Закинь далёко молоток —
Симво́л чудовищных желаний,
И беспокойствий, и страданий,
Приблизив правды давний срок.
И властвуй! Чудо! Жар глубокий
Неси в сознание других,
Тебе наш современный стих
И мысли памятник высокий.
Март 1984 г.