Аля Алая
Бабник
Глава 04
Юля
Только в квартире замечаю, я все еще в куртке Ивана. Тяжелая, кожаная, пахнущая им и кедром. Снимаю и потихоньку втягиваю в себя запах, заполняя все легкие. Пожалуй, я немного понимаю его женщин.
Вешаю свой трофей в шкаф. Теперь надо придумать, как вернуть ее соседу, при этом не пустив в квартиру. Чувствую, ничем хорошим появление этого бабника на моих квадратных метрах не закончится.
Иду в душ, плотно задергиваю шторы. В кровати укутываюсь в одеяло, словно в кокон. Спохватившись, проверяю, выключила ли звук в мобильном телефоне. Не хватало только, чтобы кто-нибудь прервал мой дневной сон.
Открываю глаза только в три. Восемь часов полноценного сна опять сделали меня человеком.
Распахиваю шторы, открываю окно, впуская свежий воздух. Вечером мне опять предстоит извиняться перед девчонками. Только сумела убедить их в том, что между мной и «соблазнительным дьяволом на байке», как они его окрестили, ничего нет. Так сразу появился новый повод мне не верить.
Ника достала для нас билеты на концерт начинающей группы «Рок разбитых сердец», где играет ее младший брат. Выступление состоится в баре «Плохая девочка», куда мы периодически нашей троицей заходим. Уютный, камерный, с небольшой деревянной сценой в углу и десятком столиков.
Девчонкам куплю их любимые коктейли, сама что-нибудь безалкогольное буду цедить. Потанцуем, там будет куча народа. Надеюсь, Ника с Маришей найдут себе новые объекты для обожания и соседа моего забудут.
В оставшееся до выхода время готовлю себе еду, слушаю музыку. В какой-то момент меня начинает беспокоить странный звук, словно камушки в окно кто-то бросает.
Точно. Приставучий сосед…
– Ты мне так стекла разобьёшь.
Выглядываю через подоконник. Иван снова по пояс голый. Светит своими кубиками и рельефной грудью без стыда и совести.
– Не разобью.
Наглец шуршит пакетиком с сухариками, ими и швырялся.
– У меня номера твоего нет, поэтому приходится по старинке.
– Номер не дам.
Усаживаюсь на подоконник, Иван на свой. Так и сидим, сверлим друг друга через распахнутые стеклопакеты.
– Накрасилась? Куда собралась?
– На концерт.
– Возьмешь с собой?
– Нет, – качаю головой, – от тебя одни неприятности, Иван. Чтоб ты знал, две мои подружки житья мне не дают, так хотят с тобой познакомиться поближе.
– Из ресторана? Рыженькая такая и пампушка.
– Они.
– Неинтересно.
Иван проводит ладонью по своему подкаченному загорелому телу. Не удерживаюсь, подвисаю. Он как настоящая ходячая реклама спортзала или здорового питания. Я таких парней только на плакатах видела, вживую ни разу.
– Дать потрогать?
– Нет.
– Мышка, куртку верни. Холодно.
– А ты бы не ходил раздетым. В одежде теплее.
– Что, не отдашь?
– Пфф, забирай.
– Квартира 140? Сейчас буду?
Иван пропадает из поля видимости.
– Ты откуда знаешь? Подожди! Я тебе к подъеду снесу.
В ответ тишина….
Черт, он точно хочет пробраться на мою территорию. Надеюсь, майку ради приличия накинет.
В дверь звонят через пару минут. Предварительно изучаю одетого, к моему счастью, Ивана и только после этого открываю дверь.
– Сейчас вынесу, – говорю в большую щель.
– Так на какой концерт идешь, я не расслышал?
В дверь вклинилось сначала большое плечо, за ним просочился целый мужчина. От его наглости у меня дар речи пропадает.
– О, планировка как у меня, только зеркальная, – Иван застывает в коридоре. Осматривается, сбрасывает кроссовки и идет в кухню. – А ты хозяюшка. Вишневый пирог? Угостишь?
Как мы так быстро перешли от стадии «не пущу на порог» к «кормлю пирогами и пою чаем»?
– Еще теплый, бери, – сдаюсь я. Одной все равно не съесть.
– Класс!
Иван отрезает себе большой кусок, сразу запихивает в рот и стонет от удовольствия.
– Вкуснота, Юль.
Сомнений в его словах никаких, слишком вкусно причмокивает и облизывает пальцы. Берет еще кусок. Мне ничего не остается, как заварить ему большую чашку чая с малиной.
– О, вот значит куда, – Иван липким пальцем удерживает флаер. Мне его Ника неделю назад дала, чтобы похвастаться. Там весь состав группы снят вместе с ее братом.
– У подруги брат в группе играет на барабанах.
– Рыжий? – он безошибочно тыкает в узнаваемое лицо.
– Да, он.
– Надо будет заслушать, – из тарелки исчезает еще один большой кусок. Это так подкупает, когда твою стряпню с аппетитом едят.
– С собой положить?
– Угу, – его горящий взгляд приклеился к тарелке с недоеденной половиной, – даже жена брата таких не печет. Надо будет ей рассказать.
Задабривает, ну… И все равно ведусь, слишком приятно.
– Мне собираться нужно, – киваю Ивану на выход.
– Понял, забрал куртку и ушел.
Тарелка с пирогом ушла вместе с Иваном. На прощанье сосед пробормотал, что вернет потом при встрече.
Оставшись одна, одеваю на себя комбинезон цвета фуксии на тонких бретельках. Подкрашиваю губы, волосы собираю в высокий хвост. Сегодня хочется чувствовать себя максимально удобно и свободно.
До «Плохой девочки» добираюсь на такси. У входа меня стерегут мои две заклятые подружки.
– Значит, ужасный бабник, девочки не смотрите в его сторону? – начинает Мариша.
– Он вас в койку затащит, использует и забудет, – продолжает Ника.
– Все так и есть.
– Врет и не краснеет, – сдается Мариша, – пошли. С тебя две кровавых мери.
– Заметано.
В баре шумно, тесно. Практически все столики заняты.
– У нас общий вместе с музыкантами, – указывает на дальний в углу Ника.
– Супер.
Проставляю девчонкам обещанные коктейли. Себе беру безалкогольную маргариту.
Сначала мы смотрим, как парни на сцене настраивают инструменты, потом хлопаем всей толпой и только после этого они начинают играть. Приятный мотивчик, немного роковый, немного попсовый. У вокалиста мелодичный тембр, ласкающий слух. Однозначно, я бы их музыку спокойно слушала в наушниках. И тексты нормальные, не дурацкие. Про любовь, про боль разлуки. Проникновенно так, на разрыв.
– Мне нравится, – сообщаю Нике.
В перерыве парни позируют с фанатками, мы с девчонками тоже к ним присоединяемся. Вокалист мне нравится больше всех. Худощавый, с длинными темными волосами и жгучими карими глазами. Весь в черной коже с серебряным крестом на груди. Он периодически посматривает на меня, смущая.
Народа ближе к двенадцати становится не протолкнуться. Кондиционеры не справляются, от жары одежда липнет к коже. Пить хочется до одурения.
– Пойду на бар схожу, официантка и через сто лет не придет, – предупреждаю девчонок.
Потихоньку протискиваюсь сквозь толпу, пытаясь подобраться ближе к бару. Нет, слишком здесь тесно для такого количества людей. Мне кажется, пару раз меня потрогали за попу, а я даже не заметила кто.
– Привет, – знакомый низкий тембр раздается над ухом. Задираю голову и глаза врезаются в довольного соседа. – Неожиданная встреча, да?
Таких совпадений не бывает, не верю.
– Держи, у бара не протолкнуться, – Иван протягивает мне высокий стакан с трубочкой.
– Я не пью алкоголь.
– Тут его так разводят, – он поморщился, глядя на полупустой свой, – что можно сказать коктейли безалкогольные.
– Спасибо, – делаю осторожный глоток. Алкоголь действительно почти не чувствуется. Ладно, от одного коктейля ничего не будет.
На сцене опять возобновляется музыка, отчего толпа приходит в волнение. Трек по первым аккордам обещает быть щемяще романтичным. Нас с Иваном прижимают друг к другу со всех сторон.
– Залпом, – он за донышко поднимает мой стакан ближе к лицу, свой выпивает. – Давай, мышка-малышка, я хочу с тобой потанцевать.– Голубые глаза искрятся весельем, без всякого стеснения ощупывают меня всю. – Ну же, не можешь ты быть хорошей девочкой двадцать четыре на семь, дай себе немного воли.
– С чего ты взял, что я хорошая девочка?
Подначивания Ивана срабатывают, и я осушаю напиток до дна. Он быстро избавляется от стаканов, передав их бармену. Хорошо с высоким ростом, куда угодно можно достать.
– Ну что? Погнали?
На мою поясницу ложатся мужские ладони, сжимают чувственно, в мужское тело впечатывают. Охаю от наглости и цепляюсь за обтянутые футболкой плечи. На мою беду Иван кругом идеален и тверд.
В душном помещении жарко, от тела парня еще жарче. Короче, словно в бане я. Мне бы еще веник и желательно выдать его одному голубоглазому нахалу. Вот он бы меня отстегал.
Боже, Юля!!! Ну что за мысли? Это же твой бабник-прилипала сосед. Неужели ты действительно хочешь стать очередной зарубкой над его кроватью?
– А ребята ничего, – бархатный тембр Ивана шелестит рядом с моим ушком. – Как думаешь, мне дадут автограф?
– Подойди к вокалисту, он прямо на сцене распишется, если футболку снимешь.
– Ауч? Я не девочка, перед парнем раздеваться не стану, – его глаза пытливо смотрят в мои. – А ты автографы не даешь?
– Нет.
Заливаюсь краской, понимая, на что он намекает. У него на уме один лишь секс. Секс, секс, секс… Ах… Какое слово красивое, в моей жизни его очень недостает.
– Жаль, я бы взял, – шаловливые ручонки опускаются на мою попу и вжимают в его пах. Там как-то подозрительно много и твердо. – А потом еще и еще раз. Что скажешь, Юль?
– Нет, – хватаю ртом воздух, – прекрати тереться об меня своим… своим…
– Членом? – жарко в самые губы.
Всего одно слово, а меня прострелило возбуждением через все тело. Знаю, что у Ивана в штанах что–то особенное. Не просто член, а какой-то выше обычных стандартов. Иначе почему на него девчонки, словно рыбки, косяками клюют?
В воздухе приятным тембром разносится «я тебя хочу»… «сладкая малышка»… «брежу о тебе»… «этой ночью ты откроешь свое окно для меня»…
– Откроешь? – не теряется Иван.
– У нас подоконники далеко, свалишься на хрен с пятого этажа и переломаешь себе кости.
– Совсем ты не романтичная, – цокает он. – Тогда пошли на улицу, надо проветриться. Иначе еще минута и смотаюсь за веником.
Он что, мысли мои читает?
Иван подталкивает меня к выходу, обещая нагнать через минуту с напитками.
Ну да, там такая очередь, что он в ней полчаса простоит, не меньше.
На улице намного прохладнее. Отлепляя от шеи волосы, осматриваюсь вокруг. На ступеньках и рядом с баром небольшими группками скучковался народ – курят, пьют коктейли, танцуют.
– Держи, – в моих руках оказывается высокий стакан со слоеным коктейлем. У Ивана нечто похожее на виски с колой. – За нас.
Он чокается с моим бокалом и отпивает приличное количество. Обнимает меня со спины, словно мы парочка.
– Руки убрал.
– Не могу Юль. Ради тебя стараюсь сейчас.
– В смысле?
– Смотри, как на тебя пялится тот бухой толстяк у стены.
– Фуу, – действительно пялится. Только мне кажется, на мой коктейль, а не на меня.
– Не дам тебя в обиду.
– Мачо…
Втягиваю через трубочку вкусный сладкий коктейль. Никогда не заказывала такие, а оказывается они потрясающе вкусные. И еще такое приятное расслабление во всем теле, я словно немного парю. В руках соседа приятно, отталкивать его больше не хочется. Отклоняюсь ему на грудь, провожу пальчиками по сильным рукам.
– Еще по коктейлю? – воркует Иван.
– Можно, – смотрю на свой пустой стакан. Когда только успела выпить, не понимаю.
В клубе снова шумно и жарко. Однако мне неожиданно все нравится. На баре мы с Иваном пьем текилу. Он сказал, это настоящий напиток для девочек. Потом я тяну его танцевать.
Мне кажется, мы с ним на танцполе лучшая пара, так идеально у нас получается тереться друг о друга.
– Мне нужно к девчонкам сходить, – неожиданно вспоминаю я.
– Вместе!
Иван прокладывает нам путь среди танцующих, а я указываю примерное направление. С первого раза мы ошибаемся, выходя с другой стороны сцены. Я удивляюсь, потом забиваю и прокладываю новую траекторию.
Добравшись до столика, обнаруживаем, что он пуст.
– На минутку же отошла, – непонимающе смотрю на Ивана.
– Пошли еще потанцуем, может быть, они вернутся.
– Но только один танец, – вынимаю телефон из сумочки, чтобы время посмотреть. – Ууу… как поздно.
– Юль, пошли.
Иван быстренько отправляет мой мобильный обратно и за руку тащит на танцпол. Мои ноги немного заплетаются, поэтому в танце использую соседа как опору. Он мне должен, столько месяцев я его ахи-вздохи слушала.
– Качаешься, да? – осмеливаюсь я спросить.
– Конечно, – Иван удивленно поднимает бровь, – пресс показать?
– Не надо, еще ослепну, – фыркаю, а сама осторожно приподнимаю край майки, – ого.
– Поехали, дам потрогать.
– Точно нет, ты меня в постель свою не затащишь. Все равно, что там у тебя в штанах за штука такая.
– Ты такая смешная, когда навеселе, – Иван подхватывает меня на руки. – Держись. Кто идти не может, должен быть домой отнесен.
Краем глаза, до того, как меня беспардонно запихнули в такси, замечаю Маришу и Нику. Они мирно покуривают и пьют коктейли рядом с баром. На Ивана, заграбаставшего меня, смотрят с благоговением. На меня осуждающе.
Очень хочу им объяснить, что все это недоразумение. Он совершенно случайно в клубе оказался. И на руки взял только потому, что сама я слишком устала танцевать. Между мной и этим бабником ничего нет. Но язык не очень шевелится, поэтому я лишь бессвязно что-то мычу Ивану в шею.
Глава 05
Утро началось с ощущения адовой жары. Пустыня Сахара была у меня во рту и снаружи. Я поерзала, пытаясь сбросить с себя чертово одеяло, но оно, словно паук, оплело меня по рукам и ногам.
– Что за? – сдавленно икаю.
До меня доходит, что под одеялом я не одна. Рядом со мной мужчина, а в бедро упирается нечто большое и твердое. Палка?
Нет, точно не палка.
Кто берет с собой в постель палку?
А мужчину?
Мысли лениво пытаются собраться в кучу. Одновременно загребущие лапищи сдавливают сильнее. Ощутимый укус за ухо, утробный сонный рык и чудовище засопело дальше.
Надо что–то срочно делать. Выбираться и… я не знаю что и!
Главное выбраться.
Очень осторожно поворачиваю голову, чтобы рассмотреть преступника, вломившегося ко мне в постель.
Глаза расширяются от шока – Иван! Мой сосед-бабник! Его лицо мирно покоится на моем плече, пока мужчина совершенно по-ангельски посапывает.
Пазл в голове мгновенно складывается в картинку – он приехал в тот же бар, где были мы с девчонками. Танцевал со мной, сунул в руки разноцветные коктейли, а потом и вовсе уволок в неизвестном направлении на такси.
Помню, в машине я засунула руку ему под майку и бессовестно мяла кубики на животе. Все шесть. Я даже несколько раз их пересчитывала, чем очень сильно забавляла Ивана.
Судорожно сглатываю. Пытаюсь не дышать.
Я не в своей квартире, понимаю, наконец. Над головой черный натяжной потолок с круглой лампой, похожей на НЛО, стены белые.
Зеркальный шкаф напротив открывает моему взору пошлую картину. Меня зажали в бордовых простынях, огромное волосатое бедро привалило, не позволяя высвободиться.
С ужасом заглядываю под одеяло.
– Голая, – сиплю не своим голосом. И Иван тоже не одет.
Так и есть, мне в задницу упирается его член.
И если он в нее упирается в голом виде, то что ночью вообще было?
Очень медленно, словно гусеница из кокона, пытаюсь выбраться из захвата. Сначала плечи, потом руки. Осталось достать задницу и ноги. Потом я убегу к себе, закроюсь на сто замков и вычеркну из памяти утренний позор.
Никто и никогда не узнает…
– Куда собралась? – рывком меня возвращают на место.
– Пусти, – пищу, – гад! Ты меня… ты меня… ты меня обесчестил!
– Как ты забавно говоришь о наших ночных развлечениях.
Небритая щека потерлась о мою шею. Иван зевнул, потянулся, свободно полапал меня ладонью под одеялом.
– Мы… мы… развлекались?
– А ты что, совсем ничего не помнишь?
– Ты меня тащил на руках, потом запихнул в такси и … и… все!
– Мда…
Иван выпустил меня из захвата. Растянулся на постели, закинув за голову руку. На губах появилась ухмылка.
– А что было? Что ты со мной сделал?
Забиваюсь в самом уголке постели, скомкав вокруг себя одеяло.
– Ну… когда мы вошли в квартиру, ты сразу на меня набросилась и сделала минет. Я отговаривал, конечно. Но ты сказала, я должен оценить все твои таланты. Так что стащила штаны и прямо в прихожей, вот….
– Нет, – всхлипываю, хватаясь ладонью за горло. Какой минет? Судя по размеру палки, она ни за что бы в мой рот не поместилась.
– Потом разделась, долго рассказывала свои грязные фантазии, которые у тебя накопились за то время, пока живешь рядом со мной. В конце попросила проделать с тобой все то же самое.
– Нет!
– Там длинный список был, поэтому я действительно сказал нет и мы прошлись только по основным.
– И какие они были? – в ужасе сжимаюсь.
– Раком, в позе шестьдесят девять. На подоконнике, пока ты громко стонешь и будишь соседей.
– Врешь! – скриплю зубами. – Я бы соседей ни за что будить не стала!
– Бля… прокололся, – Иван хрипло рассмеялся. – Да не было ничего. Не трахаю я бездыханные тела.
– Слава богу, слава богу, – лепечу с большим облегчением, – а почему я голая?
– Ну так блевала полночи у меня в туалете, на одежду попало.
– Фуу…
– Я тоже так подумал. Пришлось тебя раздеть, помыть в душе. Водой с дигидратом напоить, чтобы обезвоживания не было.
– Ты очень заботливый.
– Через край. Надеюсь, это окупится.
– Не окупится, у меня сейчас голова лопнет, – морщусь от головной боли.
– В кухне в крайнем ящике от окна аптечка. Возьми одну и мне принеси.
Спорить некогда, надо себя спасать. Медленно соскребаюсь с кровати, укутываясь в одеяло. Когда оно соскальзывает с бедер Ивана, закрываю глаза. Нет, не надо мне этого видеть.
В кухне трясущимися руками вскрываю блистер. Прошептав еще одну благодарность Господу Богу, выпиваю таблетку вместе со стаканом воды. Оседаю мешком на стул.
– Ууу, – выдыхаю шумно. Глаза сами прикрываются, так хочется уснуть снова.
– Так и знал, – в кухне появляется Иван. Он в трусах. Пьет таблетку, зевает, ставит на плиту чайник со свистком. – Тебе нужно сладкого чего-нибудь съесть, похмелье быстрее отпустит. Смотри, что есть.
На столе появляется половина моего пирога.
– Мне бы одеться.
– Можешь взять в шкафу, что захочешь. Так и быть, сгоняю чуть попозже за твоей одеждой.
– Ты меня споил, – говорю с укором.
– Не думал, что ты такая слабенькая, – пожимает плечами.
– За какие только грехи ты на меня свалился? А, Иван?
– А сильно грешна?
– В том-то и дело, что нет! И съехать не могу, чтобы тебя не видеть.
Обессилено падаю головой на руки, лежащие на столе. Всхлипываю. Как моя нормальная жизнь превратилась в ад?
– Почему не можешь? – вкрадчиво интересуется сволота.
– Аренду на год подписала, внесла большой аванс. Только два месяца прошло и впереди еще десять. Я чокнусь, я не выживу.
– Ну что ты так убиваешься, как будто я самый ужасный сосед из возможных, – Иван ставит передо мной большую кружку с чаем, рядом тарелку с куском пирога.
– Самый, – смотрю на него с надеждой. – А может, ты съедешь? Ну, пожалуйста, а?
– Съехать?
Иван разваливается на стуле напротив меня. Подпирает спиной выкрашенную в белый стену. Задумчиво пожимает плечами, пирог мой оставшийся есть с большим удовольствием начинает. Причмокивает, облизывается.
– Нет, мне здесь слишком хорошо. Месторасположение, ремонт в квартире свежий, соседи приятные, опять же.
– Сволочь!
– Хотя, есть один вариант, конечно…
– Какой?!
– Ты ешь, потом обсудим, – Иван кивает мне на пирог. – Я тебе говорил, что у тебя самые шикарные пироги из всех, что я пробовал?
– Говорил. Колись, Иван, что тебе от меня нужно. Но предупреждаю сразу, спать с тобой я не буду.
– Зря, конечно… Мне кажется, в постели ты зажигалка, – Иван подается ближе ко мне. – Хотя бы расскажи.
– Не буду я о таком рассказывать, – понимаю, что начинаю заливаться краской. Он меня доведет, точно! Господи, что угодно кроме секса. Даже если надо банк ограбить, пойду к нему помощницей. Вот так, да. Я могу быть плохой девочкой.
– Понимаешь, Юль… Слушай, а давай я за твоей одеждой смотаюсь. Не могу на тебя такую смотреть. Хочется завалить прямо на столе и тра…
– Стоп, сгоняй. Ключи в сумочке, в шкафу возьми что–нибудь приличное, – поправляю на себе одеяло, которое постоянно сползает с груди.
Иван исчезает из кухни. Слышу, как одевается и уходит из квартиры. Оказавшись в тишине, не шевелюсь.
Голова раскалывается, все тело болит.
Вспоминаю, что пока Иван тащил меня в такси, на нас смотрели Ника с Маришей. Они сто процентов опять решили, что я их обманываю. Нет, ну а что они могли подумать еще… на руках… в такси. Я обнимала Ивана, в шею уткнулась.
Придется опять как-то им доказывать, что все не то, чем кажется.
Минут через десять Иван возвращается с кружевным комплектом белья, миниатюрными шортами и топиком. Одежда эта не с краю лежала, ее еще найти нужно было.
– Ты копался у меня в ящике с бельем? – сгребаю развратный стыд со стола.
– Да, там сначала бабушкины панталоны лежали, я решил ты ими мужиков отпугиваешь, а потом нормальное бельишко нашлось. Заценил.
Пришлось идти к нему в спальню переодеваться. Обычно короткие шорты я ношу с длинной майкой или мешковатым бомбером. Топик – с юбкой с завышенной талией. Вот так вместе эти детали одежды не сочетаю.
И не зря.
Ноги голые, живот тоже. Оделась, а такое ощущение, что все еще раздета.
– Класс! – раздалось сзади. – Вот это я понимаю, а не твои монашеские прикиды. Так и ходи. Юль, да зачем вообще прятать такой орешек, – попу обожгло беспардонным шлепком.
– Чтоб тебя! Чтоб тебя, Иван! Говори быстро, что надо, мне еще домой идти переодеваться.
– Пошли… знаешь, я бы предложил тебе немного выпить для такого разговора, но лучше не надо. Не умеешь ты пить.
– Ближе к делу.
Вздергиваю нос и спешу в кухню подальше от постели, на которую Иван слишком активно косился.
– Так вот… понимаешь…
– Нет…
– Эм… у меня есть мама.
– У меня тоже, прикинь.
– Язва, – он мрачнеет, – так вот, она очень хочет меня женить.
– Хм… и при чем тут я?
– Понимаешь….
– Нет.
– Не перебивай, – Иван закатывает глаза. По губам читаю «господи, помоги». Лучше бы господи мне помог, чем ему. Уверена, я больше заслуживаю, – так вот, ты ее идеал. Скромная, умненькая, имя опять же Юля.
– Я за тебя замуж не пойду, – отшатываюсь от него.
– А вот сейчас обидно было. Это почему не пойдешь?
– Выйти за тебя и делить потом со всей Москвой? Пфф… Кто вообще за тебя пойдет? Мне кажется, таких самоубийц нет.
– Вообще найти просто жену не проблема. Проблема найти такую, которая моей маме понравится.
– Уже сказала, не выйду.
– Заладила, а! И не надо. Не хочу я жениться.
– Тогда не понимаю…
– Через пару недель я еду к маме в гости на выходные, там будет брат с женой и племянником, меня тоже ждут с девушкой. Поедешь со мной, поулыбаешься, расскажешь, какой я у тебя парень хороший и заботливый, как мы друг друга любим.
– Я с тобой? На два дня?
– Два дня или десять месяцев, – он кивает на тонкую стену между нами.
– Черт! – Понимаю, что засранец припер меня к стенке. – Два дня и все, ты сваливаешь.
– Два дня, – Иван протягивает мне ладонь, чтобы скрепить наш договор. Опасливо подаю ему руку. – Только перед поездкой надо будет еще кое-что сделать, – он с энтузиазмом трясет наши ладони. – Не переживай, ничего такого.
– Что сделать?
– Узнать друг друга получше, наделать совместных фото, поцеловаться раз десять.
– Это еще зачем? – мои глаза расширяются.
– Моя мама в дешевый спектакль не поверит.
– Понятно, уже возил к ней своих обычных подружек? – спрашиваю ехидно. Видела я их по утрам, как на такси уезжали пару раз. Таких действительно маме лучше не показывать.
– Ну вот, умненькая, как я и предполагал. Сходим на пару свиданий, покатаю тебя на байке. Поболтаем о том, кто и что больше любит.
– Получается гораздо больше, чем два дня.
– Юль, да все хорошо будет, – Иван обнял меня за плечи, проникновенно посмотрел в глаза. – Мне кажется, не так часто ты на свиданья ходишь в своих монашеских нарядах. А тут я такой весь классный.
– Бабник, гад бессовестный.
– Согласен чуть-чуть есть. Юль, ну помоги.
– И ты навсегда исчезнешь из моей жизни?
– Да. Пара свиданий, поездка к моей маме и ты больше никогда не услышишь обо мне.
– Черт с ним, пара свиданий и поездка, – сдаюсь я.
– И еще поцелуи. Мы пара, будет странно, если ты будешь от меня шарахаться.
– Поцелуи, – скриплю зубами, – хорошо.
– Но только не сегодня. От тебя жуть как перегаром несет, Юль.
Забираю свою испорченную одежду из ванной Ивана. Перемещаюсь в свою квартиру. Тут все привычно, стены родные.
Ввязалась я… чувствует моя пятая точка, не так все гладко будет, как Иван рассказывает.
На телефон начинают приходить сообщения. Открываю и подвисаю. На них мы с Иваном отжигаем в баре. Оказывается там был клубный фотограф, специально приглашённый на мероприятие.
Фотки мне Ника прислала.
Стыдный стыд…
Я практически висну на Иване. Он меня лапает во всех местах, мы развратно танцуем, пьем на баре.
Если мама или брат увидят эти фотографии, мне точно конец. И Ивану тоже, Артем ему шею свернет, к гадалке не ходи.
