Аля Кьют
Исправляя ошибки
Глава 4. Ночные откровения
Марат
– Нет, – выпалила Саша, едва услышала мои слова.
– Да, – ответил я с легким нажимом, и она моментально прекратила бунт и утопила глаза в чашке.
Я отлип от раковины и сел за стол, поясняя девочкам:
– У меня квартира в центре стоит пустая. Зачем искать? Тратить деньги, время и силы. С маленьким ребенком – это не просто хлопоты, а целый подвиг. Не правда ли?
Я обратился к Кате, ища у нее поддержку. Она не подвела.
– Вообще, да. Я как вспомню своего годовалого сына – за голову хватаюсь. С ним и так море хлопот, а ты еще и работаешь, Саш.
Кате понравилось мое решение, потому что таким образом она снимала с себя ответственность за стихийно проданную квартиру. Они с Сашей, похоже, дружили. Девушка реально переживала, что подвела ее.
– Кать, я найду квартиру. Не переживай, – поспешила успокоить Саша.
Я взглянул на нее сурово. Ей пришлось добавить:
– Если не получится – поживу у Марата. На улице не останусь.
– Мне так жаль, Саш. – Катя накрыла ее ладонь своей, и я окончательно убедился в их не только деловых отношениях. – Юрка выхватил за свои махинации. Я бы отыграла назад, но никто не согласится. Только через суд теперь.
Саша пожала ее ладонь и поспешила заверить:
– С ума сошла? Ну, какой суд? Тебе теперь о расширении думать надо.
– Без тебя ничего бы я не расширила никогда.
– Не преувеличивай. Ты была обречена на успех.
– Ой, – Катя махнула рукой. – Может и так, но я в упор не видела способ выйти на новый уровень. Все ты.
– Ладно, – Саша позволила себя похвалить. – Я тоже молодец.
– Угу, и теперь я выставляю тебя на улицу с ребенком. Это подло.
– Брось себя казнить. Лучше расскажи, что за помещение и где.
Я видел, как Саше непросто даётся диалог с подругой. Да и Катя продолжала говорить аккуратно, только по делу. Конечно, она заметила, что Саша плакала, и связала это со мной. Сложно было не понять. Катя дурой не казалась даже при таком шапочном знакомстве.
Стараясь не отсвечивать сильно и не встревать больше в их разговор, я закидывал в рот арахис в карамели и пил горячий ароматный чай. Саша с Катей говорили о каких- то шмотках, том самом помещении, продвижении магазина. Как я понял, Саша сотворила для Катерины какую-то невероятную рекламу, и у той пошла торговля полным ходом.
Перебивая их приятный щебет, в спальне захныкал ребенок. Я невольно вздрогнул. Вроде и помнил про него, но предпочитал не визуализировать. Мне была, мягко говоря, неприятна мысль, что Саша родила Жене сына, да еще и дала ему восточное имя.
– Я схожу к нему, – бросила Саша и умчалась в спальню.
Катя допила чай и неожиданно задала мне вопрос в лоб:
– Я могу уйти спокойно из этого дома сегодня ночью?
Я вздернул брови и усмехнулся.
– Не вижу препятствий.
– Откуда ты тут взялся? – неожиданно враждебно перешла она на «ты».
Врать я не стал.
– Из Москвы.
– Саша из Перми.
Я удивился, но виду не подал.
– В Перми я тоже бывал.
– У тебя знакомое лицо.
А вот тут стоило закончить откровенничать. Я решил прикрыться извращенным юмором.
– Я вообще красавчик. Возможно, ты видела меня в эротических снах.
Катя вроде бы нахмурилась, но не смогла долго держать лицо и начала хихикать по-девчачьи. Ну, аминь, что ли, я уж думал, что растерял свою суперсилу шута-обаяшки. Хозяйка квартиры неожиданно бесцеремонно пихнула меня в плечо и сказала:
– Ладно, Марат. Ты мне нравишься. Знаю, правды мне ни ты, ни Саша не скажете. Да и не мое это дело. Но пообещай, что не будешь ее обижать.
Я попытался опять отшутиться, взял очередной орешек, но Катя вдруг второй раз и весьма больно саданула мне кулаком по плечу.
– В глаза мне смотри!
Я поднял голову, невольно реагируя на приказ.
Бабы, блин. Вроде только смеялась и гладила, а через миг – чертова горгона. Того и гляди моргнет, обратив меня в камень.
– Обещай, что не обидишь Сашку, – повторила Катя.
– Клянусь, – проговорил я.
Наверно, я не смог бы этого сделать в любом случае. Как бы ни злился на Сашу, я не желаю ей зла. Мой ответ, похоже, устроил Катерину. Она сразу поднялась.
– Тогда я пойду.
Я не стал ее удерживать, но встал следом, чтобы проводить. Уже у двери Катя обернулась и сказала:
– Надеюсь, вы решите свои проблемы.
Я кивнул, отвечая неловко:
– Угу, я тоже.
Она ушла, оставив меня одного. Я вернулся на кухню и налил себе еще чая. Хотелось чего покрепче. Я даже заглянул в холодильник и открыл парочку шкафов, но ничего похожего на алкоголь у Саши не было.
Самое крепкое, что я нашел, – это детский яблочный сок. Пришлось вернуться к чаю. Очень скоро Саша присоединилась ко мне. Она выглядела паршиво. Я рассмотрел темные круги под все еще припухшими глазами, но сна не было ни в одном.
Сев напротив меня, она спросила сразу в лоб:
– Все еще собираешься вернуть меня Грифу?
– А ты с какой целью интересуешься? – не повелся я на ее враждебно-серьезный тон.
– Если попытаешься позвонить ему, если попытаешься силой забрать меня или Дана, мне придется тебя убить.
Стало еще веселее. Я не мог не улыбнуться.
– Смело, дорогая. Вряд ли у тебя получится.
– Но я попытаюсь.
– Смотрю в твои безумные глаза и верю, но твои руки точно не поднимут тяжелый предмет и не приложат к нему нужной силы, чтобы, например, проломить мне голову. Ты и ложку едва держишь.
Подтверждая мои слова, ложка с сахаром затряслась над ее чашкой. Но сама Саша продолжала казаться сильной.
– Есть еще ножи.
– Ага, и пистолеты. Но даже с ними нужно управляться весьма умело. Человека резать сложнее, чем лук, Саша. Поверь мне.
– Смотрю, ты разбираешься.
– Я работал в органах одно время.
Саша удивленно приподняла брови и наклонила голову.
– В органах? Неожиданно.
– Да. Не самое приятное время моей жизни, но уроки усвоил. Твой боевой настрой я тоже оценил. Советую сбавить градус агрессии и для начала быть честной со мной. Я не сказал Жене, где ты. И не скажу.
Она вдохнула полной грудью, но сразу сникла, потому что я добавил:
– Пока не скажу.
– Шантаж? Что ты хочешь от меня? Минет? Секс? Анал? Множество мелких услуг? Деньги?
Тут уж я рассмеялся в голос. Саше даже пришлось шикнуть и махнуть головой в сторону спальни.
– Не гогочи, Марат. Я только его угомонила. Или сам пойдешь совать Дану в рот сиську, чтобы он уснул?
– Ээээ, нет. Боюсь, мои соски ему не понравятся.
– Еще бы, – самодовольно фыркнула Саша. – Будь тихим.
Как она ухитрялась командовать, будучи зависимой от меня на двести процентов?
Черт знает, но я не противился.
Такой дерзкой она мне больше нравилась. Ей богу, я понятия не имел, что делать с раздавленной Сашей. Единственное, что понял – больше никогда не буду пытаться уничтожить ее.
К тому же мысли о ее сиськах меня моментально взвинтили. Я додумал только сейчас, почему в доме нет ни капли спиртного. Она ведь кормит пацана грудью, хотя он вроде большой. У меня детей в окружении не было. Довлатов родил недавно, и Ника вроде кормила, но их девчонка была совсем кроха.
– Ты скажешь, что мне придется делать в обмен на твое молчание? Или придется угадывать? – продолжала тихо наезжать Саша.
Я откинулся на стуле и постарался вернуть себе преимущество в диалоге тоже:
– Попробуй быть честной со мной.
Саша закатила глаза.
– Мне дешевле тебя убить.
– Дороже, поверь. Особенно в Казани. Я могу спрятать тебя здесь от Грифа или наоборот – запереть, пока он не приедет за вами.
– Что это значит?
– Пока ничего, но, если ты продолжишь стрелять глазищами и сыпать пустыми угрозами, я не стану тебе помогать.
Отодвинув чашку, из которой не сделала и глотка, Саша обреченно выдохнула.
– Что ты хочешь знать?
– Это ведь очевидно. Почему ты здесь, а он там?
Саша закрыла лицо ладонями, потерла глаза пальцами, потянула себя за волосы, качая головой.
– Ты все равно мне не поверишь, – проговорила она без капли надежды в голосе.
– Попробуй быть честной, – повторил я. – А я попробую поверить. Возможно, даже помочь.
Она взглянула на меня, скептически усмехаясь.
– Помочь? После всего?
– А вдруг.
– Это так невероятно, что я сама не верю, Марат… А! – она вдруг тряхнула волосами и махнула рукой. – Черт с ним. Хуже быть не может.
Саша снова сделала паузу, как будто пыталась подобрать слова. Я решил ей помочь.
– Женя упоминал, что ты хотела отдохнуть в Турции. Вы из-за этого поссорились?
Саша смеялась так громко, что теперь мне пришлось ей напоминать про спящего ребенка, ночь и тихий режим. Но у нее даже слезы выступили.
– Ох, узнаю старого доброго Грифа, – хихикала она, вытирая глаза. – Он готов поверить, что баба – стерва, недокупанная в море, чем подумает, что сам козел.
– А он козел? – поинтересовался я.
– А то ты не знаешь. Уверена, у вас с Женей было намного больше, чем клуб и бои.
Я не стал спорить, но и не подтвердил. Доверять Саше что-то больше, чем она и так знала, у меня не было ни повода, ни желания.
– Нет, Марат, я не настолько хотела в Анталию, – продолжала Саша. – Вернее, очень хотела и очень расстроилась, что Женя меня не отпустил, потому что оттуда я могла сбежать, будучи беременной. Удирать с дырой между ног и младенцем в слинге, знаешь ли, не самый прикольный спорт.
Никогда не считал себя слабонервным, но от таких подробностей меня замутило. И, скорее всего, дело было в ней. Не мог я, блин, цинично относиться к Саше в таком состоянии. Да вообще в любом состоянии. Я был ахуенно пристрастен к этой девчонке. К молодой женщине, которой она стала за это время.
– Уверен, беременной тоже не до бега с препятствиями.
– Намного проще, Марат, – не согласилась она. – Но Женя вцепился в меня как клещ и не отпускал с поводка. Я была его любимой собакой все это время.
– Он с ума по тебе сходил, – не согласился я.
– О, да. Все это кончилось тем, что мой безумный муж пожелал смотреть, как меня трахает его мерзкий приятель.
– Что?
– Знала, что ты не поверишь.
Саша вскочила из-за стола, собрала чашки и шумно уронила их в раковину. Я повернулся и схватил ее за руку, заставляя сесть обратно. Она попыталась выдернуть кисть, но я не отпустил. Даже схватил вторую и обе вложил в свою ладонь. Саша прятала глаза и бормотала сквозь новый приступ слез:
– Я говорила, ты не поверишь. Я знала, что ты не поверишь…
– Он положил тебя под кого-то? – рыкнул я.
Саша вздрогнула. Я повторил тише:
– Женя заставил тебя заниматься сексом с другим мужчиной?
– П-почти.
– Он держал меня… А Толик… Они хотели… Но…
– Нет? – выдохнул я с надеждой.
Саша замотала головой.
– Ничего не было? – продолжал я требовать четкого ответа.
– Не было. Я чудом прикрылась беременностью. Сказала, что у меня угроза выкидыша. Женю это остановило. Он вышвырнул Толика.
Я не сдержал страдальческого, совсем немужественного стона.
– Боже правый…
Но сразу же усомнился, вспоминая, как Женя боготворил свою невесту.
– Он почти молился на тебя, Саша. Как можно свою женщину отдать этому уебку Толику? Не верю!
Саша кусала губы. Глаза снова стали влажными.
– Так и знала, что ты не поверишь. Я сама не верила, пока он не…. Это же…
Она расплакалась снова так горько и чертовски красиво, что я сам чуть удар не заработал.
Как можно быть такой красивой в истерике? Полный пистон. У меня привстал, но я быстро запретил себе быть извращенцем. Хватит с этой девочки долбоебов. Не в силах отстраненно наблюдать я забрал Сашу с ее стула обратно себе на коленки.
Как только ее голова оказалась у меня на плече, она заплакала еще сильнее. Я гладил ее, снова уговаривая, как маленькую девочку.
– Не плачь, пожалуйста. Сама же говорила, что ребенка разбудим.
– Разбужу, – всхлипнула Саша. – Все равно придется будить, чтобы убегать. Снова. Сейчас я стукну тебя чем-нибудь…
– Подать тебе чайник?
– Это не смешнооо…
– Да уж, конечно. Помереть от чайника – чего смешного? Трагедия.
Саша начала нервно хихикать сквозь слезы. Она больше не хотела принимать мои утешения, слезла с колен и вернулась на стул, достаточно быстро успокоилась.
Капец она странная.
– Мне все равно, что ты не веришь, Марат. Не надо меня жалеть. Просто скажи, что хочешь? Что я должна сделать?
– Я не знаю, – ответил я ей честно. – Думал приеду, задам тебе пару вопросов – и сразу позвоню Женьке.
– Ты все еще не позвонил.
– Знаю. Потому что все еще не решил, кому верить.
Саша усмехнулась невесело.
– Очень странно, что я все еще есть в списках людей, которым ты можешь поверить.
– Да, странно, но Гриф еще более странный персонаж, и я не уверен, что ты нужна ему в нормальном смысле.
Кажется, Саша могла мне многое сказать о том смысле, в котором она была необходима своему мужу. Но она не стала жаловаться или поносить Грифа. Большинство женщин не постеснялись бы и при меньшем ущербе.
Взяв салфетки со стола, Саша шумно высморкалась и теперь смотрела на меня печально, смиренно, почти нежно. Она ждала моего приговора. Или вспоминала, где лежит самый острый нож. С таким лицом можно что угодно себе там думать.
Меня впечатлило ее спокойствие, даже уверенность. Она точно не придумала про Грифа и Толика, а я все сильнее верил, что это правда. Омерзительная правда. Лучше бы Саша мне наврала. Я не хотел верить, но приходилось.
– Однажды я спал с Жениной девушкой, – признался я за каким-то хреном. – Задолго до тебя.
Саша прищурилась, но ничего не сказала на это.
– Он буквально предложил мне ее трахнуть. Она не хотела. Сначала.
Глухой душераздирающий стон вырвался из ее горла. Саша зажмурилась на миг. Совсем как в тот момент, когда увидела меня на пороге. Она не хотела верить в реальность.
Ну, а кто бы хотел?
– Ты изнасиловал ее? – проговорила она сдавлено.
– Нет! – вспылил я тихо, помня на этот раз о ребенке. – Я был конченым тогда, но не настолько. Женька ее уговорил, она мне дала, хоть и без энтузиазма.
– Он присутствовал, да? – догадалась Саша.
– Угу, дрочил как сумасшедший, – зачем-то добавил я. Словно меня это оправдывало.
Саша снова судорожно выдохнула, обнимая себя за плечи.
Пришлось извиниться:
– Прости за подробности.
– Да чего уж… А меня вот не уговорил. Чудо, что Женя проникся моим положением. Но с тех пор у него напрочь снесло крышу. Меня даже у туалета сторожила охрана.
– Поэтому ты сбежала из роддома?
– Да. Другого шанса не было.
Я смотрел на Сашу и не переставал поражаться. Меня жрала совесть за подлое молчание, но одновременно в душе расцветало извращенное восхищение. Саша продумала все до мелочей. Начиная от документов на ребенка, заканчивая сменой городов.
Мой долг Жене никуда не делся. Но, оказывается, я и Саше был в своем роде должен. Расскажи я ей до свадьбы о пристрастиях Грифа, может, она бы передумала. Конечно, в то время я был слишком горд, чтобы уговаривать и козырять нелицеприятными историями о ее женихе. Да и сейчас не уверен, кто из них творил большую херню. Неверная невеста или приятель-извращенец. А я кто между ними? Просто подлец, который сам себя наебал?
– Не знаю, что с тобой делать, – честно сообщил я Саше.
Зато она прекрасно знала и быстро посоветовала:
– Оставь меня в покое, Марат. Уезжай обратно в Москву, забудь, что я в Казани. Если ты все еще на меня злишься, поверь, я сама себе уже давно за все отомстила.
Она шла ва-банк и точно попадала во все мои больные места. Удивительное дело, мы толком не знали друг друга, но одновременно каким-то чёртовым образом попадали, не целясь. Начиная с постели, заканчивая душами.
Я никогда не был особенно сентиментальным и уж точно не верил во всякую розовую чушь о половинках и любви с первого взгляда. Но между мной и Сашей все время кипела какая-то хитрая химическая шамбала.
Я знал, что много раз пожалею. Стоило воспользоваться ее советом. Но отодраться от этой девушки по своей воле я не мог.
– Нет, – обрубил я все ее надежды. – Я останусь в Казани с тобой. Пока не решу, что делать.
Саша тут же ощетинилась и начала брызгать ядом.
– Великий судья берет паузу прежде, чем вынести вердикт?
– Не надо драматизировать, дорогая.
– Не надо так меня звать.
– Как прикажешь. Иди спать, завтра соберем вещи и перевезем их в мою квартиру.
Квартирный вопрос Саши – паршивая история, но она мне играла на руку. Гриф мог найти ее так же, как и я, на съемной квартире, но не в апартаментах Казаевых. Конечно, таким образом я себе подписывал приговор. Жене будет плевать, сколько раз я его отмазывал, сколько денег принес ему потом на ринге. Он быстро забудет, что я был у него свидетелем на свадьбе. Думаю, даже если выяснит, что я сын Артура, все равно не постесняется закопать меня где-нибудь на берегу Волги в живописном местечке.
Но мне было плевать. Я решил, и Саше придется подчиниться. Но она, конечно, стала сопротивляться.
– Ты шутишь? Какая квартира?
– Хорошая, просторная, в центре. До парка три минуты пешком. Красота.
– У тебя действительно есть квартира здесь?
– Есть.
– Я думала, ты при Кате заливаешь, чтобы ее успокоить.
– О, я не настолько щепетилен к чувствам твоей подруги. Просто говорил правду. Иди спать, Саша. Ты хреново выглядишь.
Она не нашлась, что сказать на это, и в конце концов… согласилась.
– Ладно. Мне действительно лучше поспать. Дан разбудит рано утром.
Я снова поморщился от его имени, но ничего ей не сказал.
– Доброй ночи. Я приберу здесь и тоже лягу.
– Не надо ничего мыть. Просто иди уже…
Саше не терпелось меня выгнать. Забавная. Она реально считает, что я сейчас оставлю ее одну и позволю удрать?
– Нет, Саш. Я никуда не пойду.
– То есть?
Она не верила. Ну никак.
– То есть. Я останусь в этом доме на ночь. Не могу не дать тебе шанс перерезать мне горло во сне.
Саша побледнела и залепетала, спотыкаясь:
– Но… Как же? Какое горло, Марат? У меня одна кровать – она в детской и узкая.
– О, я не претендую на твое священное ложе. Вон в гостиной диванчик у телека. Там и устроюсь.
Теперь Саша смотрела на меня, как на идиота. Пожалуй, я им и был.
– Тебе придется вчетверо сложиться, чтобы устроиться на этой кушетке.
– Значит, сложусь. Не твоя беда, хозяйка. Иди спать.
Конечно, так просто она никуда не ушла. Мы пререкались до глубокой ночи. Между делом я прибрал на столе и помыл свою чашку. На всякий случай отметил, что ножей у Саши нормальных нет.
Она все не унималась и уговаривала меня свалить. Пришлось применить немного силы. Я прихватил ее за плечи и довел до двери в спальню.
– Спать, – приказал я злым шепотом, теряя терпение.
Она бы продолжала упорствовать, но за дверью снова пискнул пацан. Саше пришлось повиноваться. Я выключил свет в доме и свалился на кушетку. В одном Саша была абсолютно права – мне пришлось хорошенько скукожиться. Но старые привычки пригодились. Я умел спать даже под кустом.
Несколько раз за ночь я просыпался, потому что Саша проходила мимо. Она всхлипывала по пути в ванную и обратно. Наверно, ревела до утра. Но вещей не собирала, на кухне не шныряла. Убегать или убивать передумала. И то хорошо.
Проснулся я утром от затекшей шеи, а через секунду понял, что спина тоже разваливается на части. Понятно, что больше заснуть не посчастливится. Я глянул на мобильник. Часов пять сна – нормально для такого сумасшедшего дня.
Сразу бросилось в глаза, что дверь в спальню приоткрыта. Наверно, Саша не захлопнула, когда бегала ночью в темноте, стараясь не шуметь. Я решил подойти, чтобы прикрыть дверь, но заметил движение в кроватке. Сашин сын проснулся. Он лежал в кроватке тихонько, ко мне спиной, и очень внимательно изучал плюшевого медведя. Мелкий гладил ему морду, а потом схватил за нос. Я усмехнулся, и мальчишка тотчас повернулся ко мне.
Я не знал, что делать. Бросив взгляд на кровать, я увидел, что Саша спит без задних ног. Надо же так себя измучить. Я не хотел ее будить сейчас. А вот пацан встал в кроватке и точно собирался зареветь. Видимо, испугался меня.
– Тсссс, – шикнул я на него, пересекая комнату.
Пришлось импровизировать. Я подошел к кроватке, взял теперь уже малоинтересного медведя и показал парню, отвлекая от вопля. Он сразу передумал орать.
– Вот и славненько, – проговорил я очень тихо. – Смотри, какой миша. Хороший, да? Пошли найдем ему мед. Мишки любят мед.
Я нес ахинею, подхватывая ребенка на руки. Он очень удобно устроился у меня на руке. Я унес его из спальни и закрыл дверь.
– Ну, привет, – проговорил я погроме, как только мы оказались на кухне. – Значит, ты Данис, да?
Конечно, парень не стал мне отвечать.
– Правильно. Нечего трындеть со всякими дядьками незнакомыми, – похвалил я его, чувствуя себя немного глупо.
Данис не спешил орать, что меня очень радовало. Вопящие дети меня раздражали и пугали одновременно. Хрен знает, что с ними делать. Но вроде бы я нашел у парня кнопку разок. Сейчас, похоже, лучше не двигаться.
Дан изучал мое лицо очень внимательно. Как будто оценивал, стоит мне доверять или нет. Я тоже воспользовался моментом и рассматривал его. Хороший ведь парнишка, симпатичный. Глаза Сашкины, синие. Я чертовски боялся, что он будет похож на Женьку. Боялся, что буду ненавидеть маленького человека просто так. Но – нет. Я точно не чувствовал ничего плохого. Разве что немного волновался, как на самом ответственном экзамене.
Дан как будто был похож на кого-то очень хорошего, но я никак не мог понять – на кого. Однако приятные ассоциации моментально согрели меня. Я улыбнулся парню. Он протянул руку и потрогал мое лицо, тоже улыбнулся. Ему понравилось. Дан сразу добавил вторую руку, растрепал мне бороду и засмеялся.
Я тоже хохотнул.
– Что веселишься? Я похож на твоего медведя? Ну… есть немного.
Дан стал хлопать меня по щекам, совсем развеселился, даже схватил меня за нос.
– Воу, пацан, полегче.
Я пощекотал маленький кулачок, и Данис отпустил.
– Ты ничего вроде. Можем подружиться.
Сам не знаю зачем, но я взял его ручку и пожал ее.
– Я Марат. Будем знакомы.
Наверное, все становятся немного дебилами наедине с детьми. Как еще с ними общаться? Я решил не казнить себя за это.
– Так, ну, знакомством сыт не будешь. Давай тебя покормим, что ли?
Я прошел с Даном на кухню, нашел его стул в углу, разложил и усадил пацана. Проверив шкафы, я обнаружил детскую кашу, детскую тарелку и детскую ложку.
Пока Дан развлекался с тарелкой и приборами, я изучил инструкцию и поставил нагреть чайник, чтобы развести кашу водой. Как хорошо жить в продвинутом мире. Я, конечно, мог бы сварить овсянку сам, но не факт, что она была бы пригодной для ребенка. А тут – просто добавь воды. Идеально.
Себе я пока решил сварить только кофе. Хотя в холодильнике нашлись яйца и молоко. Омлет будет кстати чуть позже. Вот накормлю мелкого и займусь завтраком для взрослых.
Я с трудом усыпил желание позаботиться о Саше. Мне не хотелось снова превращаться в ковер под ее ногами. Сейчас она от меня зависит. Лучше уж упиваться своим превосходством.
Но самоутверждаться мне совсем не хотелось. Накормив пацана, я вытащил его из стула. Дан стал хныкать, и я сразу понял причину. Его штаны оказались сырыми.
– Ну, приятель! Как так? Мы не настолько близко знакомы, чтобы я менял тебе памперс.
Пацан плевал на мою болтовню и куксился все сильнее. Пришлось снимать мокрое. Повезло, что мелкий не сопротивлялся. Я снял с него штаны и принюхался, молясь, чтобы не было какашек. Повезло. Мне достались просто слишком обсиканные трусишки.
– Тяжелые, – сообщил я Дану, и он засмеялся, словно гордился. – Давай придумаем что-то на замену.
Все оказалось вовсе не страшно. Я выкинул памперс и почти сразу нашел чистый. Он лежал на кресле, а второй я увидел на полке с игрушками. Саша не отличалась аккуратностью, но мне это было на руку. Не пришлось рыться или оставлять Дана с голой жопой.
Благослови бог того, кто придумал подгузники-трусики. Не уверен, что я с первого раза справился бы с липучками и смог бы уговорить карапуза не мешать. А трусы натянул легко. Дан мне не помогал, но и не скакал особенно сильно. Штанов вот не нашлось, и я решил оставить парня так. Дома у Саши было тепло. К тому же Дан отправился рыться в игрушках, что лежали тут же рядом в коробке. Он присел на пушистый коврик, и я совсем успокоился.
Можно было подумать и о завтраке. Я приступил к омлету, стараясь не желать обрадовать Сашу.
Справедливости ради она и не обрадовалась. Когда завтрак был почти готов, эта фурия вылетела из спальни, словно за ней неслись кони Апокалипсиса с мордами Грифа.
