Алэн Акоб
Стройотряд уходит в небо
– Спасибо – с удивлением – а мне то за, что?
– За человечность.
После этих слов у меня на душе стало спокойно, я почувствовал некоторый уют, словно меня избавили от тяжелейшей ноши.
И всё таки, как странно устроен человек, порой смеётся и шутит больше всех тот, у которого меньше всего причин для этого – подумал я. Мой дед Григорий Сергеевич, пришёл с войны без двух ног, всю оставшуюся жизнь ходил на протезах, но всегда шутил, смеялся. Сосед его по гаражу, Чапай возвратился с войны без единой царапинки, а вечно ходил угрюмый, хмурый как туча. Наверное поэтому и недолюбливали друг друга, два фронтовика.
Перекур, очень важное мероприятие для рабочего человека. В этом маленьком перерывчике заложено так много смысла, что отказаться от него, смерти подобно, все хотят отдохнуть, как следствие курят даже стахановцы и некурящие. Наверное единственное место, где во время работы можно спокойно побеседовать, поругать начальство, если оно не в курилке, посплетничать, стрельнуть сигаретку и наконец просто немного откинуться.
В тот день нас отправили расчищать небольшой туннель под железнодорожным полотном, специально прорытый, чтобы не дать, из-за дождей бурной сели разрушить насыпь под рельсами. Стоя по колено в воде, словно каторжники мы выкатывали небольшие валуны из шахты в сторону леса давая тем самым образовавшемуся ручью спокойно вытекать наружу из-под насыпи, на другую сторону. Работа тяжёлая, требующая много сил и затрат энергии. Поэтому ровно в десять часов, все вышли из туннеля и вытянув шеи из мокрых от пота и сырости одежды, закурили, каждый раз дружно поворачивая головы в сторону того кто начинал рассказывать какую нибудь байку из солдатской или институтской жизни, напоминая тем самым стайку фламинго с кривой папиросой вместо клюва.
– Вот в армии, только начнёшь курить, и сразу рядом салажонок стоит, забито говорит, то есть ты теперь как бы, обязан ему оставить на пару затяжек.
– А если не оставишь?
– Не оставишь так не оставишь – объясняет рассказчик
– Да туфта это всё, вот у нас был случай в колонии номер три пацан…. Все с удивлением обернулись в сторону Васи Картавого. Смутившись от повышенного внимания в его сторону, он замолк.
– Что ж ты замолчал Васенька, чистый отрок преступного мира, а всё воспоминания из Мёртвого дома тебя мучают. Человек есть существо, ко всему привыкающее – Фёдор Достоевский сказал Васенька, а не кто нибудь.
– Та ну вас, неинтересно – с досадой
– Хорош Колька, пацана каждую минуту одёргивать, он тоже немало чего повидал, хоть и молодой, рассказывай чего ты смутился
– Мы щас с Васей читаем В. Гюго Отверженные, так, что не мешайте нам перевоспитываться. Кто главный герой романа?
– Жан Вальжан
– Праильно, молодец. За что он попал на каторгу?
– За кражу хлеба.
– Отлично. И сколько лет он отсидел в общей сложности
– Девятнадцать.
– Девятнадцать лет за кражу хлеба Вася, с учётом последующих осуждений. У тебя сейчас прекрасная возможность завязать с прошлым, не упусти её дружище. Сожаление будет очень горьким.
Вася Томин малолетний уголовник по кличке Картавый, если в первое время вёл себя высокомерно, по отношению к студентам, просто игнорировал их замечания, а на попытки завязать с ним разговор, нагловато усмехался, то щас, он стал одним ухом прислушиваться ко всему, о чём говорили или спорили студенты. Всё было ему интересно, в диковину. Никогда рядом ним не говорили о картинах, не спорили о философии, никто не читали поэзию Маршака, Бродского. Выросший в семье алкоголиков, он рано познал голод, унижения. В свои четырнадцать лет, неплохо лазил по карманам, не останавливался и перед грабежом с подельниками, за что и залетел последний раз на три года.
По тропинке, что проходила рядом с насыпью, поросшей по бокам цветущими кустами спиреи, шёл мужик в кирзовых сапогах, слегка прихрамывая на правую ногу. Поравнявшись с нами, он выдавил на испитом лице нечто подобное на улыбку и поздоровавшись спросил:
– Рабочему люду поклон и уважение, студенты что ли?
– Ага студенты и Вам не хворать. Растрёпанные ветром на все четыре стороны волосы, штаны прожженные кропылями в аккуратные дырочки, лихо заправлены в кирзовые сапоги, не свежая рубашка, трёхдневная щетина, и всю эту картину завершал – настороженный взгляд серых глаз. Тракторист наивно подумали ребята.
– Можно я с Вами посижу немного ребята, покурю. Меня зовут Сан Саныч или просто Саня.
– Конечно, присаживайтесь Саня, Вы тут поблизости наверное где-то работаете на комбайне?
– А я так, как бы, сам по себе – смеясь в рыжеватые усы от табака.
– Понятно
– Кому закурить, берите не стесняйтесь, у меня полная пачка – протягивая папиросы
Неожиданно для всех, во время непринуждённой беседы с новоиспечённым знакомым происходит невероятное, вроде сидит перед тобой нормальный человек, адекватный и вдруг срывается с места, ни с того ни с сего, сбивает с ног проходящего мимо мужика на тропинке и начинает бить его ногами. От увиденного у всех шок, потом горечь и возмущение. Ребята подбегают, чтобы отбить лежащего в траве человека от озверевшего от злости Сан Саныча. Но, что самое удивительное во всей этой истории, Вася, с котором три минуты назад Коля проводил воспитательную работу, подбегает вместе с нами к лежащему в пыли мужику с разбитым в кровь лицом и бьёт его ногами. Мгновенно его оттащил за ухо Николай, сопровождаемый поджопником со стороны Никиты. Наконец удалось оторвать и лежащего в пыли мужика от хромого Сан Саныча, который возмущённо через ребят всё ещё пытался достать его ногой, постоянно изрыгая ругательства как чёрт из табакерки. После того как на корриде воцарилось хрупкое перемирие, избитый в кровь мужик, слегка приподнялся, на локте торчавшего из разорванного рукава рубашки, странно улыбнулся всем разбитым в кровь ртом, очевидно это была, своего рода дань уважения с благодарность по отношению к своим спасителям. Кто-то из студентов подал ему платок, вытереть кровь с разбитого лица. Жалкое зрелище. Ребята помогли мужику подняться и он сильно ковыляя на обе ноги убрался восвояси.
– Что это было Мэн? – с возмущением спросил Коля возбуждённого до исступления Сан Саныча. Вам должно быть стыдно! Какой пример вы подаёте молодёжи? А с тобой я ещё отдельно поговорю – показывая указательным пальцем на Васю – уйдите отсюда так называемый Сан Саныч и постарайтесь впредь обходить нас стороной, когда мы тут работаем. С сожалением пожав плечами, он повернулся и прихрамывая пошёл по тропинке, не попрощавшись. Казалось бы на этом эта неприятная история могла закончиться, но Саня, который Сан Саныч не пройдя и десять шагов, остановился, повернулся о чём то подумал и снова подошёл снова к нам.
– Простите ребята – подавлено начал он – когда то и я был студентом как вы, но что-то не так пошло в моей жизни. Ссыльный я теперь, бич, родом с Питера, а тот шерстяной, теперь зашкваренный. А ты пацан молодец – кивая головой в сторону Васи – братков не забываешь. Прощайте ребята, дай Бог вам здоровья.
Недопоняв и половины, чего хотел сказать бывший зек, покачивая головами в полном недоумении ребята возвратились к работе, продолжая выкорчёвывать валуны, стоя по колено в липкой как раствор смеси, кто-то звал на помощь не в силах вырвать из грязи застрявший камень, где-то негромко ругались не поделив места, а я выливал из сапога пахучую серую жижу, мечтал о доме, нашей уютной кухне, со скатертью в ромашках на столе, горячем чае и булочках с бабушкиным вареньем.
Прораб Степан Мазуркин был на руку нечист, об этом знали многие, вплоть до начальства с которым он делился. В его послужном списке числились; и снабжение законопослушных граждан стройматериалами, не за спасибо конечно, подделанные накладные, с его разрешения тащили все, что плохо лежало и некрепко закручивалось. У него всё легко отливалось, отсыпалось в больших и малых размерах, люди воровали страна богатела, скажет потом артист-сатирик Жванецкий.
Даже отчёты за квартал, месяц, конец года не смущали его настолько ловко он обделывал свои дела. Схема в принципе простая, пятьдесят процентов прорабу, сорок рабочим и десять охране.
В последнее время, на стройках где работали студенты стали происходить странные вещи. Ребята целыми днями простаивали, ничего не делая на объектах. То бетон не завезли, то асфальта нет. Успокаивать студентов приезжали Саша Юдин и прораб Мазуркин, которые явно успели крепко подружиться к этому времени.
– Парни неужели вы думаете, что я не хочу как и вы подзаработать немножко деньжат – ныл Юдин. – Цемент не завезли вовремя на завод, вот поэтому и нет бетона – оправдывался он.
– Интересная штука получается Саша, рядом на стройке один за другим подъезжают бетономешалки, а у нас простой
– Где ты это видел? – Переглядываясь с Мазуркиным
– Да вон там не далеко, за пролеском чья то дача строится, Коля сегодня утром когда за сигаретами ходил, поговорил немного со строителями, скажи Колян.
– Второй день им бетон подвозят без проблем
– А мы щас пойдём с Степан Леонидовичем и посмотрим, что это за дача такая и кто её строит – стряхивая рукой пыль с штанов. Отойдя на расстояние недосягаемое до ушей ребят, они о чём то горячо заспорили и пошли в противоположную сторону где находилась дача под вопросом
– Не нравится мне всё это, не нравится – заметил Колян. Что-то они воду мутят, думают мы ничего не понимаем. У меня отец пол жизни на стройке проработал каменщиком пока не надорвался. Так, что все эти продажи стройматериалов, бетон налево, фальшивые фактуры, о всём этом я знаю не понаслышке.
– Ну, что продолжаем курить?
– А где Марат, кто нибудь его видел сегодня?
– Я его отпустил, ему надо было сходить кое куда – ответил я тоном не вызывающего возражений
Марат стоял на балконе облокотясь об старые перила с облупленной краской, в одном халате, в легких домашних тапочках на босу ногу, в ожидании её, пока она принимала душ. Он задумчиво смотрел вдаль, за горизонт откуда медленно ползла тяжелая серая туча, неопределенной формы.
Она жила на самой окраине городка Энергетик от соснового леса рукой подать. Вчера родители уехали на дачу собирать картошку, которая неплохо уродилась в этом году, а она впервые солгав, сославшись на недомогание осталась дома, чтобы насладится своей первой любовью со студентом из стройотряда. Марат был её первый мужчина и ей все было интересно, как всё что в первый раз.
Где-то вдалеке разносились перекаты громкого грома, по пока ещё не омраченному тучами голубому небу, которое необратимо начинало темнеть, появились первые вспышки небольших резких молний, запахло пылью, стало тревожно на душе. Таёжная природа суровой Сибири застыла в одиноком смятении перед грозой. Пропали как по команде птичьи голоса, стих ветер, всё смолкло, замерло в ожидании, чего-то неведомого, ужасного. Наконец послышались первые раскаты рокочегося грома, прелюдия закончилась, следом молния золотистым зигзагом, пошёл крупными каплями дождь, заставив постанывать от удовольствия изголодавшиеся по ласкам дождя деревья, раскидываясь ветками в разные стороны от налетевшего неизвестно откуда буйного ветра. Птица, толи дрозд, толи мокрый жаворонок с криком вылетел из под дерева и полетел в сторону леса возбужденно крича и плача от страха.
– Марат! Маратик! Ты где? Что ты там делаешь, зайди сейчас же, ведь намокнешь неразумный!
И была в этом возгласе просьба, наивный приказ, так много искренней любви, заботы, нетерпения и страсти молодой. Третий раз, за четыре часа, а им всё мало обоим.
Осень. Пройдут года по ленте Мёбиуса, падет последняя листва с древа жизни и хвост проглотит Уроборос, а он в последние свои минуты вспомнит эту весеннюю грозу, её голос, теперь уже далекий, эту юную девушку с далёкой Сибири, которая когда-то подарила ему столько наслаждений, любви и с образом этим милым, навечно уснёт, удаляясь к усопшему большинству.
Прошёл месяц, как стройотряд работал в Братске. Сегодня вечером я дежурный по отряду. Полночь. Проснулся от молодецкого храпа Геннадия, который во сне, продолжал выводить носом рулады, с постепенным переходом на гортань, пытаясь взять широко и мощно самые высокие ноты, но каждый раз срывался на позорный фальцет.
– В армии мы таких, одеяло на рожу и утюгом по физиономии – прокомментировал Славик, который не мог заснуть
– Спи давай, ты не в армии, это стройотряд – как можно, более строгим голосом, предупредил я его
– Есть тов. сержант, слушаюсь
– Сам ты сержант, салага
В коридоре тихо и спокойно. Только на кухне мерцал огонёк. Я осторожно заглянул туда. На столе горела свечка, сидя в полумраке целовались повариха Катя и Костя с филфака.
Я повернул назад и на цыпочках, чтобы не шуметь пошёл в направлении последней комнаты, где мелькнула, чья-то тень. Призраком оказался Боря с факультета журналистики
– Почему не спим – спросил я шёпотом, чтобы не будить остальных
– Пишу я
– Скоро домой поедим, какие письма на ночь глядя, иди спать лучше. Боря засмеялся и показал мне тетрадку. Книгу я пишу, а точнее короткие рассказы.
– В каком жанре? – сразу заинтересовался я
– Фантастика
– Дашь почитать
– Конечно, бери – протягивая мне тетрадку – завтра не забудь возвратить
Когнитивный диссонанс
Вечерело, тысячи летний сосновый лес медленно погружался в старческую дремоту, ворчливо поскрипывая столетними соснами, похрапывая дремотным жужжанием последних пчёл, вздыхая уханьем сонного сыча. Казалось никто не сможет нарушить покой мохнатого старика, не тут-то было. В самой середине леса, на поляне, поросшей по краям густым кустарником, горел огромный костёр из еловых поленьев, дерево было сырое и дымило уходя в небо вперемешку с тысячей золотистых искр. Вокруг огня стояла понурая толпа, человек пятьдесят со всех концов света и внимательно слушала своего гуру, старика с длинными седыми волосами, завязанными серой лентой.
– Братья и сестры!– обводя толпу мутным взглядом – Приближается конец света, конец – это всегда начало нового, более существенного, что было до сих пор! И лишь только те кто верил в Олина, попадут в его райские сады, где свет и покой, любовь и удовольствие. О великий Олин, забери нас отсюда, пошли за нами твои голубые корабли, забери нас отсюда! – смотря в небо с выражением отчаяния на лице вопил гуру, артистично поднимая руки вверх!
В бескрайней темноте бесконечного космоса, минуя осколки астероидов, внушительных размеров метеоритов, неслась в пространстве летающая тарелка с длинным хвостом напоминающим конечность гремучей змеи, с кабинное отделением в головной части. За круглым столом сидели пять астронавтов с далекой галактики Аина, самый старший из них с пышной зеленой бородой и красными глазами, меняющими цвет в зависимости от настроения, звали Олин. Его сморщенный, как у собаки породы шарпей лоб, постоянно шевелился морщинами, свидетельство дурного расположения духа. Сверкнув желтизной лукавых глаз, он густым голосом спросил одного из своих учеников по имени Пэ, о происходящем на планете Земля, в данный момент.
– Так, ну что там нового?
– Ваше превосходительство, уважаемый Олин, ситуация на данной планете остаётся напряжённой, вода отравлена, перенаселение в городах, хаос, рост преступности, коррупция, войны, этнические чистки.
– И, что же они хотят от нас? – в этот раз поднялся следующий астронавт по имени Ио, который был ответственный за внешние завязи
– А, что хочет эта толпа в лесу? – холодно блеснув синими глазами
– Ваше превосходство уважаемый Олин, они молятся, просят, чтобы мы забрали их с этой планеты, ждут конец света.
– Что, ждут, конец света? – переспросил Олин, его глаза сразу же стали злые-зелёные, морщины перестали двигаться на лбу – изгадили всю планету, отравили воду, коррупция и теперь хотят, чтобы я их вывез оттуда! Никогда! Таких вывезешь куда нибудь, они тебе за пару столетий любую планету испоганят, пусть остаются на месте и исправят положение как хотят, не бывает безвыходных ситуаций.
– Ваше превосходительство уважаемый Олин – в разговор вмешался последний, маленький астронавт – ситуацию можно исправить, но основное зло землян – это коррупция, с которой трудно бороться.
– Это их проблемы, пусть как хотят так и выпутываются – злобно – но никакой помощи они больше не получат, прекратить любые контакты с ними! – все члены группы утвердительно закивали головами и в знак согласия и потемнели глазами.
Время приближалось к полуночи, все в беспокойном ожидании смотрели в небо, усталость на лицах сменилась тревогой, с минуты на минуту должны были появиться пришельцы. Съёжившись от страха, они беспрестанно шептали имя Олина, но вокруг ничего не происходило ни пришельцев, ни летающей тарелки. Люди стали переглядываться между собой, вопросительно смотрели на своего гуру, который давно уже понял, что пришельцев не будет и усиленно размышлял, что сказать народу, чтобы их успокоить.
– Послушайте мои дорогие единомышленники – после кратковременной паузы – да единомышленники я не ошибся называя вас так, начиная с этой минуты, если мы хотим попасть в страну Олина, мы должны измениться, изменить наш образ жизни, мышления, потому, что такими какие мы есть сейчас, невозможно попасть к нему. У нас много пороков, мы должны избавится от них раз и навсегда – месть, зависть, жадность мы должны, искоренить и выкинуть из наших сердец, стать чище и только тогда он примет нас в своё царство. Вот, что мне передал великий Олин идите и сообщите об этом всем, все должны знать слово Олина.
На следующий день, когда я отдавал тетрадку назад, писатель Боря, меня спросил:
– Ну как понравилось?
– Очень – не желая огорчать труженика пера, людей ранимых и мнительных, вечно голодных во все времена – неужели всё так запущено у нас? – с сомнением в голосе
– Конечно, с каждым днём всё хуже и хуже, человечество катится вниз – добавил Борис
– И какая следующая тема у тебя в рассказах?
– Об испражнениях
– Пардон, о чём, о чём?
– Человечество должно научится перерабатывать свои говно. Представь себе сколько вкусного мы кушаем и что из нас выходит. Вот если бы, при помощи химической реакции расщепить всё на атомы, потом их собрать по категориям, то можно будет потом продукт поглощения восстановить.
– Если я правильно понял, из параши можно слепить вареную курицу и потом её кушать?
– Да где-то приблизительно так
– Боря ты уже завтракал? – Да!
– А я, представь себе, нет, не порть мне аппетит
Пока я шёл до столовой, задумался, а ведь благодаря писателям фантастам сегодня есть вертолёт – Жуль Верн, атомная бомба и лазер – Герберт Уэллс, межпланетные космические корабли – Алексей Толстой в романе Аэлита. Так, что пару ложек сметаны с блинами из бывшего дерьма, вскоре на нашем столе, вполне реально, ведь ещё сто лет назад тебя бы подняли насмех, если бы ты рассказал кому нибудь о телевизоре.
– Что-то ты плохо кушаешь сегодня – над головой стояла повар Катя – не заболел? – Участливо спросила она.
– Да нет, просто фантастическая пропажа аппетита у меня
Наблюдения о дружбе, деньгах и любви
Ты учишься в институте, поневоле круг твоих знакомств ограничивается. Связано это во-первых твоей занятостью, у тебя нет свободного времени заводить новых друзей, во-вторых у тебя уже есть старые. Когда ты, рабочий паренёк, потому, что тебе не повезло с родителями в плане денег, и ты пошёл работать, сразу после армии на завод, чтобы помочь матери растить младшего брата, у тебя нет отца, как у других, ты не очень думаешь о высшем образовании.
И вот в один прекрасный день ты начинаешь задумываться о своей жизни, о потенциале заложенном в тебе, который ещё не до конца раскрыт из-за нехватки образования, а завод – дом, телевизор – пиво начинают серьёзно поднадоедать, тебе хочется перемен. Можно конечно прожить и без высшего образования, как живут миллионы людей, но жизнь с дипломом куда интереснее, чем без думаешь ты. Да и потом, прекрасная причина уйти из дома в общежитие, когда в семье появится очередной отчим. Лишь только учась в институте ты начинаешь забывать ту сытую, более менее комфортную жизнь, когда ты работал и начинаешь приглядываться в окружающий тебя люд, находя их порой забавными, смешными, весёлыми, иногда занудными, но всегда интересными. С непривычки, нечеловеческими усилиями ты пытаешься не заснуть на лекции которую нудит декан, при этом умудряясь одной рукой записывать гениальные мысли профессора в тетрадь, а другой держишь кусок бутерброда под столом, чтобы незаметно его откусить, когда он отвернётся. Что касается, того, чтобы влюбиться в однокурсницу, пропащее дело, тебя не воспринимают всерьёз, есть конечно исключения из правил. С чем это связано, никто так и не понял. Студент и женитьба, что может быть хуже этого. Будешь уделять учебное время супруге – появятся хвосты, не будешь – жена уйдёт к другому. Успевать и то и другое – так и с катушек слететь можно. Наверное потому так мало браков между студентами.
Безработица начала принимать катастрофические размеры в стройотряде. Мы приходили на стройку и часами сидели без дела. Со стороны командования стройотряда, давались чёткие инструкции бригадирам, сидеть на месте, ждать и никуда не отлучаться. Вот сидим уже пятый час, без дела.
Мимо проходят дети из детского сада. Они идут гуськом, держатся маленькими ладошками друг друга за одежду и смотрят с интересом на нас, замыкает вереницу конопатый бутуз с взъерошенными волосами.
– А это дети студенты, они работают у нас в городе, чтобы сделать нашу жизнь лучше – объясняет им воспитательница улыбаясь нам – давайте поздороваемся с ребятами – дети хором вместе с воспитательницей:
– Здравствуйте! – Последний малыш, спрашивает воспитательницу, пристально смотря на нас:
– Марья Ивановна, а что они кушают?
– Так, молчать сразу вмешиваюсь я – интуитивно чувствуя, что у некоторых так и чешется язык выдать, что нибудь из сказок братьев Гримм.
– Манную кашку по утрам – объясняет детям Марья Ивановна по гагарински широко улыбаясь и уводит детишек дальше. Замыкающий малыш с взъерошенной шевелюрой уходя поворачивается и показывает нам язык на прощание, под дикий хохот парней.
– Вот объясните мне, как этот конопатый малыш узнал, что мы уже два месяца на макаронах сидим?
– Будущий Кузьмич с котельной
– Боря может ещё, что почитаешь из своих неопубликованных? – вдоволь нахохотавшись, просим мы писателя. Он молча снимает из-за пазухи свою потрёпанную тетрадку и начинает с выражением читать:
Вечер в городском парке как и в самом городе выдался на редкость прохладным. После полуденной жары от которой пожухла трава и слегка подвяли листья на кустарнике, свежий ветерок с закатом багрового солнца был воспринят людьми и природой с радостным воодушевлением. Трава приподняла свои сгорбившиеся стебельки, листья на кустарнике, которые он хитро подставлял лучам солнца тыльной стороной, чтобы избежать излишнего испарения влаги, развернулись лицевой стороной, источая благоухание напоминающее мёд, на радость пчёлам и бабочкам.
В самом конце парка, возле развалин бывшей городской стены, на поломанной скамейке, изрезанной вдоль и поперёк перочинным ножиком, с надписями ругательных слов, каждый вечер собиралась небольшая компания местных бомжей и пьянчуг, которые приходят сюда лечится недорогой водкой из ближайшего гастронома.
– Водка она полезная её из чистой пшеницы делают – заключает небритый тип в помятом пиджаке
– Чем же она полезная – мужик с бородой в пальто на голом теле, напоминающий бомжа. – Нет ничего полезного, всё вредно. Даже жизнь вредна, от неё умирают!
– Я бы не был так категоричен Семён Сергеевич – она улучшает кровообращение организма, расширяет кровеносные сосуды, помогает при стрессах.
– Ой братцы смотрите что это? Чудо какое то идёт! – воскликнул тип в продавленной фетровой шляпе, показывая корявым пальцем с чёрным ногтем в сторону кустов из которых прямо на них шёл старец в длинной власянице, с развевающимися на ветру волосами, не по годам моложавым лицом и раздвоенной бородой в виде латинской буквы W. Приблизившись к ним он низко поклонился и сказал вкрадчивым голосом
– Здравствуйте добрые странники, божьи люди
– Чудик ты откуда – спросил высокий мужик с испитым лицом
– С того света – люди добрые
– А ты говоришь водка полезная, вот до чего алкоголизм его довёл – пожилой человек в очках с толстыми стёклами поблескивающими в последних лучах солнца
– Чего вы привязались к человеку – наливая в граненный стакан водки – на чудик покушай, небось организм требует – протягивая выпивку
– Благодарствую – принюхиваясь к стакану – водка?
– Водка!
– Она полезная её из хлеба делают – опрокидывая стакан одним махом внутрь
– А я вам, что говорил – протирая очки носовым платком не первой свежести – дед знает толк в водке
– Ну как там у вас в дурдоме, хорошо кормят? Макароны небось три раза в день с капустой, только это и жрете наверное – тип в пальто с ехидцей
– А мы там не едим – странник – большей частью в гробах спим
– Тут не только алкоголизм, здесь шизой пахнет, как он только с дурдома слинять умудрился я не пойму, там же охрана стоит
– Ты как в дурдом попал дедушка, спился что ли?
– Как только помер так и попал туда – снимая голову с плеч, чтобы затем звонко прихлопнуть комара сосущего кровь на затылке. Когда голова была водружено назад на своё место рядом уже никого не было, всех как ветром сдуло, только пожилой человек ползал на четвереньках ища в траве очки, которые он уронил от испуга.
– Что ты ищешь добрый человек – ласково спросил Кустодий
– Очки потерял – с досадой, смотря на него снизу вверх осоловевшими зрачками
– Посмотри мне в глаза – повелительным тоном – теперь закрой их – наливая остатки водки прямо из бутылки на лицо, держа при этом руку на лбу – а теперь ты зрячий и наступил ногой в лапте на очки которые хрустнули под ступней
– Мои очки – взвыл мужик – ты сломал их!
– Зачем они тебе ты же прекрасно обходишься теперь без них, встань и иди – дела знак рукой, что больше не желает его видеть здесь
– И вправду, чего это я – подымаясь с колен – спасибо тебе кудесник, а вот очки ты конечно зря сломал, а если я завтра опять зрение потеряю, кто мне новые проплатит? У тебя трёшки не найдётся, за моральные убытки так сказать. Буду очень благодарен. Заметив стальной блеск в серых глазах старца:
– Да конечно, ухожу, прямо сейчас, уже ушёл – пятясь задом, разворачиваясь, бросился смешно бежать подпрыгивая, зачем – то задрав руки кверху……
– На этот раз твоё произведение больше хоррор напоминает, чем фантастику о будущем нашей планеты – заметил я затягиваясь едким дымом из папироски оставленной мне Маратом.
– Бабушкины сказки под сорок градусов. Ты где сюжеты берёшь под эти истории? – недоверчиво поглядывая на писателя затянул Геннадий
– Автобиографические воспоминания – кто-то буркнул
– Если не нравится могу и не читать – обиделся Боря, словно прошлись сапогами по розовой мечте писателя
– Нет нравится конечно, перо есть, но нет морали, если это малый жанр, то надо зацепить читателя, он должен задуматься над написанным. Поэтому некоторые литературные деятели считают, что написать короткий рассказ сложнее чем роман, например.
– Я не согласен, мораль здесь есть и она одна – пить или не пить, вот в чём вопрос – тот же голос сзади
– Конечно пить, но с умом
– Это как? Подумал – выпил, ещё подумал – выпил, а потом передумал – не выпил.
– Смотрите кто идёт. Между зданиями микрорайона появилась долговязая фигура командира отряда, с прорабом под ручку, который вполголоса, что-то объяснял ему. Пришлось прищуриться от солнца которое било прямо в глаза, чтобы получше их разглядеть
– Явились не запылись
– Привет, привет разбойники, романтики лопатки топора, как настроение? – бодрым голосом решило пошутить командование.
– Эх, какие у нас дела? У нас делишки, а дела у прокурора. Как у сосиски в тесте, весело и сердито. Какие дела с такими делами. Амбивалентно.
Не обращая внимания на остроты со стороны студентов, которые как горох посыпались им на головы, Саша Радин отвёл меня в сторону и сказал вкрадчивым голосом:
– Мы тут со Степаном щас посовещались – кивая головой в сторону прораба, который блаженно мне улыбался – и решили перенести твою бригаду на старое место. Бетона не будет до конца года. Как ты на это смотришь?
– Нормально. Главное не придётся время коротать за зря, ребята работать хотят.
– Правильно мыслишь бригадир. Ты главное за парнями следи, чтоб всё чин чинарём было, без эксцессов, а мы тебе премиальные выпишем. По рукам
– По рукам – протягивая ладонь. Оба поочерёди пожимают мне руку и переглядываясь между собой уходят, не попрощавшись с ребятами, деловито поскрипывая сапогами по песку. После их ухода, остаётся неприятный осадок на душе, словно я заключил какую-то постыдную сделку с ними за спиной у ребят.
Порой, в перерывах между работой и сном, в голову лезут разные мысли. Всё чаще задумываешься о смысле жизни, если конечно он есть. Жизнь это миг, писал А. П. Чехов. Одни философы утверждают, будто он есть, стоит его только найти. Другие говорят, что это счастье, ради которого стоит жить. Любой нормальный человек хоть раз в жизни задавал себе этот вопрос и не находил на него ответа. Так в чём же смысл жизни, очень не хотелось бы оставаться без ответа в этой жизни. А может каждый по своему воспринимает этот, будь он неладен, смысл. Вот Коля вечно ходит голодный, неужели смысл его жизни в еде ? Марат влюбился, как школьник в свою учительницу по пению и никак не поймёт, что ему больше в ней нравится – её голос или ножки, которые она элегантно прижимает одну к другой когда сидит на стуле. Значит у Марата щас смыслом жизни стала любовь ? Саша Радин, который очень любит деньги и крутит дела с Мазуркиным, наверное думает, что мы ничего не понимаем. Смысл их жизни, это деньги?
Гена который любит хорошо одеваться, готов отдать последние деньги за хорошую джинсовую куртку. Славик армеец, Никита, Петя, Костя интересно, а они задумываются на тем, в чём же наконец смысл жизни
– Борька – позвал я писателя – как думаешь, в чём смысл жизни?
– Бригадир – отозвался он – сходил бы ты за водой, жара стоит, дышать невозможно
– Борис ты не ответил на мой вопрос
– До одного места твой вопрос, ты напои нас водой сначала, а потом разную ерунду у нас спрашивай как на экзамене по философии
– Оставшись очень довольным писательским ответом я взял ведро и пошёл искать воду, которая и была нашим смыслом жизни на этот момент.
Доктором в стройотряде был долговязый тип по имени Глеб. Всё в нём было несуразным, начиная от 47 размера обуви, вечно взъерошенными волосами и руками ниже колен. Однажды его вызвали к нам на стройку. Это случилось, когда Коле на ногу упал кусок бордюра, отколотого ломом с дороги. Обломок несли вдвоём он и Марат, в какой то момент бордюр выскользнул из рук и упал на Колину ступню. Док примчался на Мазуркиным жигуле, выскочил из машины и помчался как угорелый вдоль улицы на помощь. Своим неадекватным видом он разбудил целую ораву собак мирно дремавших около одного из подъездов, они бросились за ним неистово гавкая и визжа. Доку приходилось пару раз останавливаться, чтобы их отогнать от себя палкой, валявшейся рядом, под хохот ребят.
