Алёна Нова
Бессердечный
Глава 1
─ И чего так убиваться?
Голос Ники раздражал, как и её присутствие, но пара первых бокалов любимого напитка примирили с действительностью. Жаль, ненадолго.
─ Уймись, а…
Ей как будто было всё равно на моё откровенно паршивое настроение, и если бы была трезвее, пожалуй, удивилась бы, ведь это не мне надо было распускать нюни – в конце концов, не мой любимый мужчина выбрал другую и пригласил бывшую невесту на отдых, чтобы это отметить.
─ Слушай, свадьба – не похороны, ─ не отставала она, косясь на внимательно следящих за ней охранников, прикинувшихся ветошью за дальними столиками бара. ─ Тем более, в вашей империи разводы возможны. Вот если бы моя всё-таки состоялась, я бы уже не смогла никуда деться.
─ И что? Что-то не больно ты расстроена, что жених соскочил.
─ Я, конечно, терпеть не могла твою подругу поначалу, но с ней Рэн счастлив, ─ удивила признанием. ─ Я даже впервые с детства видела, как он искренне смеётся, а такого не было годами после потери сестры.
Да, у них была непростая история, но если честно, я бы сейчас предпочла просто напиться до чёртиков, а не выслушивать чужие проблемы. Впервые хотелось побыть эгоисткой, а не солнечной, весёлой девчонкой, которую все любят и хотят дружить, ведь она, то бишь я, вся такая потрясающая и жизнерадостная.
─ Что ты вообще здесь делаешь? Тебе же вроде пить нельзя, ─ ещё постаралась донести до некоторых прилипал, что не желаю ничьей компании, но легче было моего отца убедить в том, что я во всём с ним согласна, чем избавиться от этой девицы.
Я знала, что законы их империи запрещали женщинам не только принимать алкоголь, но и находиться в подобных местах тем более, однако Ника была особенной, к тому же, её папа был мировым. В отличие от моего упрямого старика, решившего окончательно сломать мне жизнь, и пока моя лучшая подруга наслаждалась медовым месяцем с бывшим женихом этой заносчивой блондинки, я наслаждалась последними мгновениями свободы, ведь в скором времени сама стану женой. Жесть.
─ А я и не пью. За тобой присматриваю, а то наделаешь глупостей.
─ Дай мне делать те глупости, которые хочу делать, ─ отмахнулась я, и она со вздохом наполнила для меня новый бокал.
Не думала, что эта белобрысая папенькина дочка окажется вполне нормальной, за редким исключением. И уж точно не думала, что мы найдём общий язык, но это произошло как-то само собой, и вот теперь мы созваниваемся едва ли не каждую неделю, чтобы обсудить новые тренды. Ника собиралась открывать сеть магазинов одежды, опять же с подачи Рэна – видно, у него чувство вины зашкаливало, вот он и помог подруге детства, метящей в его благоверные, да не срослось.
─ Последний, и ты идёшь спать, ─ решила эта заноза, наполняя мой бокал по новой, и я безразлично его опустошила в несколько больших глотков. ─ Вот и умница.
Я почти не помнила, как Ника подхватила меня под руку и повела прочь из бара – к тому моменту мозг совсем перестал воспринимать действительность, а в груди разлилась такая пустота, что мне было всё равно, даже если бы кто-то воспользовался моим состоянием. Я просто хотела забыться.
─ Посидеть с тобой, алкашня? ─ спросила напоследок девчонка, уронив меня на кровать.
─ Вали уже. Мне не нужны свидетели моей депрессии, ─ усмехнулась я, с трудом фокусируясь на её расплывающемся силуэте, только она почему-то не спешила уходить.
─ Знаешь, у нас принято считать, что всё происходит к лучшему. Может, твой жених не так уж плох?
Не знаю, где взяла силы, однако подушка полетела в нахалку прицельно, и та едва успела скрыться за дверью с ведьминским хохотом.
Не так уж плох, ну да… Если сравнивать нежить и моего будущего благоневерного, первая определённо выигрывала по всем качествам, а жуткий внешний вид был бы даже кстати – чтобы не забывала, какими на самом деле бывают красавчики…
С такими мыслями хмельной сон и выкрал меня из невыносимой реальности, на время позволив оказаться где-то далеко. А вот обратно я вернулась резко, с болью, прицельно ударившей в голову, и чувством вселенской жажды, перебороть которую оказалось невозможно, и мне пришлось подняться на поиски воды.
Гостиница пять звёзд, говорите? Тогда за каким здесь даже завалящего графина нет? Сухость во рту убивала, и я, пытаясь не упасть, мелкими шажками отправилась в ванную, но и там меня постигло разочарование – в кранах воды почему-то не обнаружилось. Глухо простонав от несправедливости, я пошла обратно, держась за стены, и ноги повели наружу.
Морской освежающий воздух овеял лицо и ласково коснулся босых ног, едва я открыла дверь и вышла в пустынный коридор. Пьяный мозг помнил, что где-то в патио гостиницы есть фонтанчик с ключевой водой, и во рту тут же собралась слюна, а меня быстрее потянуло в нужную сторону. Если у моего ночного позора и были свидетели, то плевать я на них хотела – меня бы понял только путник, застрявший в пустыне…
Когда вожделенный источник наконец-то был обнаружен, в душе воцарилась благодать. Кажется, проходящий мимо коридорный, заставший незнакомку в позе лакающей кошки, попытался меня понять, но я сделала вид, что никого тут не заметила, и довольная пошла на боковую, чуть пошатываясь. Почти у самой двери споткнулась и немного потерялась в пространстве, однако головокружение не помешало схватиться за ручку.
А вот внутри меня ждал сюрприз.
Ничто не заставляет трезветь так, как полуобнажённый, прекрасно сложенный мужчина, вышедшей из твоей ванной и пожирающий тебя голодным взглядом, но я ещё не до конца верила в реальность происходящего.
─ А ты даже лучше, чем я представлял, ─ выдал он, поправляя полотенце на бёдрах, и там проступили отчётливые очертания его немаленького достоинства.
Я успела только тяжело сглотнуть, осмотрев всё идеально вылепленное тело незнакомца, а вот спросить, какого демона он здесь забыл, уже не смогла – этот широкоплечий красавец двинулся на меня и мягко схватив железной лапой за шею, прислонил к закрывшейся двери.
─ Ч-что? ─ язык еле ворочался после сна и алкоголя, но тип уже всё для себя решил.
─ Значит, будешь играть в недотрогу? Продолжай, мне нравится… ─ скользнув раскалёнными пальцами по горлу, произнёс он, наклонившись ближе.
От него повеяло ароматом какого-то очень дорогого одеколона, но запах власти и уверенности в собственных силах было не перебить ничем. Возраст навскидку я определить не могла, да и не важно это было в тот момент, а вот волевое лицо, обрамлённое волнистыми тёмными волосами, падающими на лоб, и аккуратная борода, даже в полутьме номера врезались мне в мозг.
─ Да что Вы себе позволяете? ─ наконец, отмерла я, пытаясь оттолкнуть наглое чудовище с выпирающими, ещё влажными после душа мускулами. ─ Руки свои уберите!
Вот только вместо этого мои руки оказались в ловушке, скованные невероятно сильными и невероятно горячими пальцами. Я была уверена – он даже особо не старался, и от понимания этого в моей крови вспыхнуло что-то незнакомое, чего никогда прежде я не испытывала. Страх, смешанный с… предвкушением?
─ Могу позволить всё, что захочу. Сегодня я захотел тебя, ─ прозвучало в жалких сантиметрах от покалывающих из-за его шального взгляда губ, и их смяло таким поцелуем, которого мне ещё в жизни не доводилось переживать, а я даже не успела поразиться такой откровенной наглости.
Первой пришла паника. Она ударила по затуманенному алкоголем мозгу, и моё положение, наконец, дошло до меня, заставляя сопротивляться. Я начала отчаянно вырываться, и укусила захватчика за губу, но вместо того, чтобы разозлиться, он неверяще застыл, а после вообще расхохотался! Запрокинул голову, переживая этот приступ, и я на миг залюбовалась изгибом его мощной шеи. А ещё почему-то подумалось, что улыбается и, тем более, смеётся он катастрофически редко.
─ Даже сопротивляешься по-настоящему… ─ всё-таки улыбнулся он, а потом вновь зажал меня между стеной и собой, распяв мои руки по стене. ─ От тебя пахнет невинностью. Где они тебя только откопали?
Кто такие эти «они», и как потом их найти, чтобы отомстить, думать было некогда, да и губы, уже впечатавшиеся в ухо, очень отвлекали. Я хотела возразить, хотела сказать хоть-то, чтобы всё прекратить, пока оно не зашло слишком далеко, но тут моя шея подверглась укусу, который умело зализали, стоило мне взвыть от яркой вспышки удовольствия.
─ Отзывчивая Вишенка… ─ хрипел он, вдавливаясь собой, и давая лучше почувствовать, какой твёрдый, только этого мне было недостаточно, чтобы настолько рехнуться. ─ Не люблю пьющих женщин, но твой запах просто сводит с ума.
Коленка дёрнулась вверх, однако моё намерение разгадали раньше и не дали ударить по уязвимому месту. В секунду мужчина заблокировал мою неудачную попытку, ставя свою ногу промеж моих, и уже его демоново голое колено правило бал, вторгаясь в ничем незащищённую развилку.
─ Дикая какая, ─ прозвучало будто с одобрением, и спустя пару движений и моего сдавленного шипения, я поняла, какой влажной стала.
Под рёбрами начала закручиваться тугая спираль страха, смешанного с невозможным возбуждением, которого я не знала никогда, лаская себя, и это по-настоящему ошеломило.
Наверное, большую роль сыграл алкоголь.
Наверное, я была слишком раздавлена предстоящей свадьбой.
Наверное, мне стоило остановить его и объяснить, что я просто перепутала комнаты.
Наверное…
Но что-то внутри будто заставило заткнуться этот слабый голосок протеста.
«И плевать. В конце концов, мы точно больше не встретимся, а раз так, ни о чём не буду жалеть», ─ решила я, и поняла, что хочу хоть раз пойти наперекор отцу и сделать всё так, как сама того желала.
Незнакомец словно уловил мои эмоции, с утробным рыком врываясь в мой рот, как в крепость, сдавшую позиции, и этот поцелуй не имел ничего общего с предыдущим. В этом было нетерпение, голод и первобытное желание. Особенно сильно я это почувствовала, когда он сгрёб мои волосы, нещадно потянув их наверх, и открыл себе лучший доступ к шее, оставив на ней новый укус.
─ Покажи мне себя, ─ приказал он, чуть отстранившись.
Его глаза полыхали, в прямом смысле горя потусторонним, кровавым пламенем, и я, будто они заколдовали, потянулась к тонким бретелькам. Моё платье – то самое, из последней коллекции, которое я специально заказала к такому случаю, урвав буквально из чужих рук, не подразумевало белья, так что под ним я была совершенно голая. А ещё оно словно кричало: «сними меня немедленно!» Неудивительно, что он принял меня за женщину сомнительных качеств…
Но я медленно обнажилась, позволив ткани соскользнуть вниз, и всё это не отрывая от него дерзкого взгляда. Мужчина же не спеша проследил за тем, как атласная тряпочка оказалась на полу, а после уделил внимание каждому оголённому кусочку моего тела. Задержался на острых сосках – будто прикоснулся, и те стали ещё острее, чувствительнее. Спустился ниже, разглядев маленький камушек в пупке, а дальше его глаза приковало к гладкому треугольнику, где тоже имелось небольшое украшение. Я заметила, как дёрнулся его кадык, когда он тяжело сглотнул, и моя внутренняя королева дерзко улыбнулась.
─ На кровать, ─ приказал он, и на мгновение я замешкалась, наверное, не до конца веря, что всё сейчас случится. ─ Ты же будешь послушной девочкой для меня?
И в тот миг я поняла, что мне не отвертеться. Никто не дёргает зверя за усы, в надежде, что он не обратит внимания – все знают, что за этим последует, и до меня тоже, наконец, дошло, что игры кончились.
Ноги будто одеревенели, но игравший в крови адреналин заставил добрести до кровати под пристальным, горячим вниманием. На меня смотрели мужчины и часто. С вожделением, с желанием затащить в постель, но ещё никто ни разу не смотрел так, будто тот факт, что я буду ему принадлежать, уже свершился. Осталось только с этим смириться.
─ Встань на четвереньки, ─ донеслось сквозь барабанящий в ушах пульс, и я, пытаясь подавить дрожь, послушалась.
Поза была откровенной и унизительной, но я не думала об этом, ощущая его взгляд, блуждающий по телу, оставляющий на коже огненные печати. Одну за другой. Мне даже казалось, он сейчас просто набросится, однако вместо этого мужчина предпочёл смотреть. Внимательно разглядывал мою уязвимую, ничем не защищённую плоть, а потом я вздрогнула от прикосновения его пальцев.
Выдохнула сквозь зубы, чувствуя, как меня растирают там внизу, проходясь другой рукой вверх по позвонкам и обратно. И с каждым его уверенным движением я расслаблялась всё сильнее, всё больше поддаваясь этому магнетическому трансу, в который меня погрузил незнакомец, заставляя забыть обо всём, как я того и хотела…
─ Ты готова, ─ сообщил он, когда я почти полностью отдалась на милость накатывающему волнами жару, и неожиданно развернул меня к себе лицом.
Я оказалась на спине, и стоило нам вновь встретиться взглядами, из глаз цвета тьмы на меня взирал такой первобытный голод, что я даже возразить не посмела, позволяя развести мои бёдра в стороны. Никогда не была такой немногословной, как в этот миг, но голос объявил мне войну, не слушаясь, как и язык, с которого не сорвалось ни звука.
Мужчина, чей разворот плеч напугал бы любого, навис надо мной, уже избавившись от полотенца. Я была уверена, что алкоголь совсем выветрился из организма, но почему тогда я казалась себе ещё более пьяной, чем до этого? Видимо, был виноват его дикий взгляд, то и дело скользящий к груди и обратно, а затем резко поднимающийся к моим глазам в поисках только ему известного ответа.
Видно, он его давно нашёл, и слова между нами действительно оказались лишними. Его тело, состоящее сплошь из мышц, навалилось, соприкасаясь с моим, и я поражённо выдохнула, как только поняла, какой он на самом деле большой. Во всех местах…
Мои глаза, ставшие размером с блюдца, очень позабавили мужчину, и его бархатный смех обласкал кожу и будто обнял позвоночник, ставший удивительно мягким, как глина в руках мастера. Нужно было лишь форму придать.
─ Что? Ещё не была с таким? Не волнуйся, Вишенка, ─ шепнул на ухо, ─ тебе понравится.
Эта самоуверенность не имела ничего общего с тем самодовольством, какое я привыкла встречать в мужчинах, и всё во мне просто вскипело от предвкушения. Его горячие ладони нырнули под поясницу, губы в очередной раз показали, что такое настоящий, взрослый поцелуй, а когда твёрдый, пульсирующий желанием член коснулся моего лона, меня обожгло, высекая искры в воздухе.
Времени на раздумья мне не дали, и в следующий миг мир взорвался ослепительной болью и моим вскриком, вынудившим мучителя замереть внутри, позволяя мне вдохнуть.
─ Демоны, да ты и правда невинна, ─ удивился он, а у меня не нашлось никаких слов – меня пронзило насквозь, и огненные стрелы разлетелись в каждый уголок тела. ─ Восстановилась или теперь есть шлюхи-девственницы?
Вот же гад! Он ещё и двигаться снова начал, словно моё неудобство ему пришлось по душе…
─ Хватит! ─ кажется, я прикусила губу. ─ Больно…
Попыталась оттолкнуть эту скалу, но тот лишь стиснул мои запястья, давая мне расцарапывать свою грудь длинными ногтями.
─ Нельзя останавливаться, ─ сказал он, чуть прикусывая шею. ─ Иначе в следующий раз будет больнее.
Следующий раз? Да чтобы я ещё раз добровольно согласилась на такое? Идите вы лесом, сволочи озабоченные… Неужели ради вот этого все так хотят избавиться от девственности?
Кажется, последнее я выпалила вслух, вызывав смешок у мужчины, решившего отвлечь от неприятных ощущений. Нашёл губами соски и принялся втягивать их ртом по очереди, а потом зализывать, пока его большой палец скользнул по бусине клитора, вырвав из меня пару стонов. И, тем не менее, я ему доверилась. Постаралась расслабиться, отрешиться от боли, становящейся с каждым новым безжалостным толчком всё терпимее.
─ Вот так, девочка… Отдай мне эту боль. Отпусти её, ─ подбадривал виновник, и его ноздри трепетали, словно он тоже был Высшим, и питался чужими эмоциями. А может, так оно и было?
Но не успела я даже помыслить об этом, как новые, абсолютно нереальные ощущения зародились внутри. Мужчина стал двигаться в одном темпе, постоянно задевая одну и ту же точку, и очень скоро я с ошеломляющим удивлением поняла, что боль трансформировалась во что-то иное. Терпкое, как хорошее вино, и такое же опьяняющее, разливающееся по венам сладостью.
А так вообще бывает, да и ещё и в первый раз?
Впрочем, и эти мысли выбили из головы парой новых, быстрых толчков. Кое-кто понял, что я уже не испытываю почти никакого дискомфорта, и сорвался на сумасшедший ритм, в пару движений доведя меня до крика. Боль и удовольствие смешались в один коктейль, выбросив меня к звёздам, и там я какое-то время летала, даже не в силах открыть глаза – всё мелькало и кружилось…
─ Какой красивый цветок… ─ прорычал тем временем мой палач, разглядывая дело рук своих, и мне стало так стыдно, что мгновенно захотелось свести ноги, чтобы перестал туда пялиться. ─ Не пытайся спрятаться от меня, Вишенка. Твой стыд такой сладкий на вкус, и я уверен, ты тоже.
А потом он как будто окончательно озверел. Лизнул наверняка воспалённые лепестки моей плоти, чуть раздвинул их и принялся, как животное поглощать, втягивать и снова вылизывать, пока я вновь с криком не шагнула за грань, обессиленно растягиваясь на кровати. Он будто выпил из меня последнюю волю к жизни, но это было так приятно, что я бы, не раздумывая, сдалась ему снова…
Однако это было ещё не всё.
Сошедший с ума зверь ещё не насытился, и, устроив меня на боку, вновь оказался внутри, возрождая прежнюю боль пополам с наслаждением. Впился губами в шею, ласкал пальцами и таранил моё тело, как одержимый, будто ночь собиралась закончиться в любую минуту, и от неё надо взять всё.
У меня появилось чувство, что я попросту не выживу, отданная на растерзание этому страшному чудовищу, но каждый раз, когда он вновь и вновь неистово брал меня, доказывал обратное. О существовании некоторых поз я даже не подозревала, как и о том, что у моего тела имеются такие способности изгибаться. А ещё не знала, как буду после этого смотреть в глаза самой себе.
─ Амиланте, ─ прошептал, как в бреду зверь, вбиваясь в меня сзади, и я на миг поразилась.
Откуда он знает моё имя?
Впрочем, это было последней и единственной связной мыслью, потому что после меня отправило в нокаут очередным оргазмом. А потом я просто перестала существовать, растворяясь во тьме чужого желания, разделённого со мной напополам…
* * *
Рассеянные алые лучи озорно заплясали по комнате, окрашивая её яркими пятнами, и мои глаза с трудом распахнулись. Все мышцы разом заныли, напоминая о том, что я испытала ночью, и осознание пришло мгновенно, больно ударяя по вискам.
Что я натворила и почему совсем не раскаиваюсь?
Гудящая голова сама повернулась в сторону причины моего вчерашнего смятения, и в груди разлилось знакомое обжигающее чувство, пускающее мурашки гулять на свободе. Так вот ты какой при свете…
Вчера, когда только увидела его, напридумывала всякого, считая, что этот мужчина монстр, но вот теперь я смотрела на него и видела настоящего воина. У него имелись старые шрамы на безупречной, поцелованной солнцем коже, явно рабочие мышцы, и даже морщинки, оставленные временем, а возможно, и просто жизнью. Эти двое обычно никого не щадили.
Красивый…
Какое-то время я позволила себе полюбоваться своим обнажённый сумасшествием, и с огромным усилием заставила себя отдёрнуть руку, уже потянувшуюся коснуться, потрогать этого здоровяка, чтобы убедиться в его реальности. Но не стала. Да и зачем? Ни к чему хорошему это всё равно не приведёт.
─ Спасибо, ─ несмотря ни на что, прошептала я и, найдя брошенное на полу платье, быстро облачилась в него, осторожно выходя в безлюдный пока коридор и тихо прикрывая за собой дверь.
А потом взгляд напоролся на противоположный номер, и я рассмеялась.
Оказалось, я жила напротив, и вчера просто не дошла до собственной постели, но шутница-судьба решила, что будет весело подарить мне такую ночь перед тем, как стать разменной монетой в политических играх отца и стать собственностью мужа.
Что ж, спасибо. Подарок я оценила по достоинству…
Всё так же нервно посмеиваясь, я наконец-то оказалась в своей комнате, запираясь на все замки, а потом долго стояла под душем, пытаясь смыть с себя чужой запах и следы. Я не хотела, чтобы хоть что-то напоминало об этом мужчине, ведь если я позволю даже одной мысли о нём просочиться в глубины моего разума, сделаю хуже лишь себе. А причинять себе вред я не привыкла.
«Сколько ты ещё будешь отсутствовать? Пора возвращаться», ─ возвратило в реальность сообщение отца, едва я нашла смелось взглянуть в своё отражение.
Надо же, как иногда красиво могут выглядеть засосы… Я по памяти могу сказать, в какой последовательности они были оставлены. Шея, ключицы, грудь… На правой даже небольшой укус? Пупок, нижняя сторона бёдер… Любопытно, а я ему что-нибудь на память оставила? Это было бы справедливо.
«Ами, ты вообще собираешься отвечать отцу?» ─ надрывался магофон, и впервые в жизни я решила не быть хорошей дочерью.
«Четыре утра, пап. Четыре. Утра… Дай мне ещё день, и я сделаю всё, что должна, но до этого просто оставь меня в покое. И для справки, я тебя реально ненавижу».
Я никогда не перечила отцу, но и он раньше не продавал меня, заявляя, что я достойна лучшего, а теперь вот так всё поменялось. Кто-то выходит замуж по любви, а кого-то принимают за шлюху.
Наверное, это и есть взрослая жизнь.
