Ана Сакру
Лора
Часть 1
1. Оплошность
Моей обязанностью было подливать вино и воду вельможам, сидящим по правую руку от императора. В основном это были военные и местные аристократы, но подальше попадались и зажиточные торговцы, успешные мореплаватели, рыцари различных орденов, а также маги. Чем ближе к императору, тем выше чин. Большинство из сидящих рядом с императором Агором я знала: вот его старший советник Лейпиц (препротивнейший старик), Командор армии Белфест (и как его лошадь выдерживает с таким пузом, хотя говорят он великолепный стратег). Придворный маг Стайлс (вот он мне нравился, молодой симпатичный с добрым лукавым взглядом, не понятно только как он умудрился так рано подняться столь высоко).
Повод для пира был внушительный: победа на орками под Мергейлом. Пили много и весело, постоянно распевая друг другу дифирамбы и обмениваясь скабрезными армейскими шуточками, и ко второму часу торжества руки у меня уже начали отваливаться от поднятия тяжеленных глиняных кувшинов с вином и медом. Я чувствовала, как тоненькая струйка пота скатывается между лопаток, волосы выбились из прически и прилипли на лоб, а щеки приняли неестественно красный вид. Тем лучше, чем я страшнее, тем меньше шансов, что кто-то из вассалов императора попросит меня на ночь. Конечно, Его Свет Агор обещал, что меня не постигнет эта участь… пока. Но что значит обещание рабыне, и это «пока» не давало мне покоя… пока что? Когда он решит, что я достаточно привыкла к своему незавидному положению?
– Макс, ну наконец-то! Сколько можно тебя ждать? – Воскликнул Агор, увидев вошедшего в зал молодого человека.
– Скорее, принесите стул принцу, ставьте справа от меня, Лейпиц отсядь! – Император как всегда был бесцеремонен со своим советником, лицо Лейпица скривилось так, как будто прожевал лимон и он метнул злобный взгляд на вошедшего. Однако опоздавший совершенно не смутился и ответил Лейпицу полуулыбкой и слабым пожатием плеч. Смотри ка, не боится злобного старикашку, отметила про себя я.
Принца я видела впервые и начала с любопытством его рассматривать. Достаточно высокий, худощавый, походка пружинистая. Наверно только-только снял доспехи, от облегчения аж подпрыгивает, подумала я. Помню, у меня были такие же ощущения, когда я сняла с себя восмидесяти литровый рюкзак в походе, Думала, что сейчас взлечу. Принц был смуглый с густой черной коротко подстриженной шевелюрой, широкими прямыми бровями вразлет и черными пронзительными глазами, настолько черными, что издалека казалось, что у него совсем нет радужки, а только зрачки. Невольно вспомнилось, как его описала старая кухарка Эби: «красив наш мальчишка как демон». Да уж, не знаю насчет мальчишка, но на демона смахивает, и да, он был красив. У него была интересная форма губ: небольшие, в меру пухлые с нервным изгибом, уголки, готовые в любой момент скривиться или улыбнуться, упасть вниз или взлететь вверх. Как будто рот предавал своего хозяина, выдавая все его истинные чувства на в остальном непроницаемом лице.
Наверно мое разглядывание племянника императора был слишком откровенным, потому что когда садясь он случайно заметил его, то правая бровь принца сначала плавно поползла вверх, удивляясь такой дерзости от новенькой рабыни, а потом он наградил меня таким же пристальным взглядом и едва заметной кривой ухмылкой, которая видимо означала: «ну что, понравился?». Черт, хорошо, что я такая красная и растрепанная и скорее всего этот лощеный аристократ найдет себе жертву попрезентабельней, надо же быть такой неосторожной, ведь я почти 2 месяца даже в глаза ни одному мужчине в замке не смотрела кроме императора. Я опустила голову и уставилась на носки своих холщевых туфель.
Но долго стоять, пытаясь слиться со стеной, не получилось. Ведь обязанность разливать напитки никто не отменял. Об этом мне напомнил пустой кубок в отставленной руке крон-принца, хотя сам он даже не смотрел в мою сторону, а о чем-то общался с дядей-императором. Я вздохнула поглубже и подошла. Главное больше на него не смотреть, скорее всего он уже забыл про меня. И правда, больше принц ни разу не взглянул в мою сторону, делая как и все аристократы вид, что прислуги не существует и все вокруг него происходит само собой. Впрочем почему же делает вид, скорее всего для таких людей, с детства окруженных челядью, какая-то рабыня и правда сравнима с предметом интерьера: вазой или тумбочкой.
Где-то через час я полностью расслабилась и уже делала свою работу автоматически, будто в полусне, мыслями находясь далеко-далеко от этого огромного шумного зала, полного тостов, пьяного смеха и громкой музыки. Я была в своем доме на берегу океана, из открытого окна с террасы дул легкий майский ветерок, донося шум прибоя и колыша белоснежные занавески. Мой пес Арти положил свою мохнатую голову мне на колени, уткнулся в ладонь мокрым носом, понюхал, а потом одобрительно лизнул пальцы шершавым языком…
– Интересно, чему вы так блаженно улыбаетесь? Это мой бокал привел вас в восторг или вы потихоньку тоже пьете из кувшина? – Послышалось откуда-то издалека…
О боже, очнувшись, я увидела прямо перед собой черные глаза принца, в глубине которых плясали озорные огоньки, хотя лицо при этом оставалось совершенно непроницаемым и казалось он меня отчитывал. От неожиданности я выронила кувшин и он разлетелся вдребезги, ударившись о каменный пол залы. Принц подскочил со стула, пробормотав какое-то ругательство, но было поздно. Тысячи красных капель уже оказались на его камзоле, штанах и даже лице. Он беспомощно оглядел себя: прямо под ремнем на штанах расползалось огромное рубиновое пятно, напоминая огромную рану и приковывая взгляды всего зала к паху потерпевшего. Я застонав закрыла глаза.
– Аахаха, – Прогремел раскатистый смех императора… – Макс, да ты просто как только с поля боя, ну истинный воин, символ сегодняшнего празднества, только без наследников меня не оставь! – Агор от души веселился. Так как он был императором, а иметь с ним одинаковое чувство юмора хороший тон при дворе, то весь зал залился судорожным смехом. Принц не отводил от меня тяжелого взгляда, мне было сложно разгадать что он означает, так как смотреть ему в лицо дольше одной секунды просто не хватало духу.
– Простите, простите! – только и смогла выдавить из себя я, конвульсивно сжимая забрызганную юбку. Ну теперь он меня точно запомнит. Как и весь двор. План оставаться невидимкой с треском провалился.
– Не бери в голову, дорогая, он переживет, – благодушно проговорил император, – А я вот давно так не смеялся, угодила. Думаю, тебе лучше пойти к себе отдохнуть, ничего лучше ты сегодня все равно уже не вытворишь.
Ну вот, теперь помимо крон-принца на меня будут коситься еще и все остальные слуги, которым придется до утра разносить гостям еду и питье, а меня так милостиво отпустили. Ужасный вечер.
2. Знакомство
Переодевшись в чистое, Макс вернулся за праздничный стол и заинтересованно посмотрел на дядю:
– Дорогая? Ты назвал эту злосчастную рабыню дорогая… она что ли твоя фаворитка?
– Ну что ты, мальчик мой, ты же знаешь развлечения с рабынями не по моей части, у меня есть свое давнее пристрастие, которое бывает очень ревниво… – он подмигнул племяннику.
– Да, и вообще, жалко мне всех этих иномиряночек. Девчонки не виноваты, что их заносит магическим вихрем к нам, а сам знаешь, какая их обычная судьба здесь… А эта, кстати, еще и не глупа, красиво поет, у себя Лора вроде бы была певицей и не поверишь, неплохо играет в шахматы… для женщины – дядя ухмыльнулся, погладив бороду.
– Значит по вечерам у вас захватывающие поединки под ее ангельское пение… как мило. И скучно, – протянул принц. – И откуда она?
– С Земли, здесь всего второй месяц, и помимо вышеописанного тобой Лора еще развлекает меня своими презабавными земными историями… потом попривыкнет, начнет переглядываться с каким-нибудь гвардейцем или мелкопоместным дворянином, как обычно это бывает. И я благосклонно одобрю их недолгий союз, – дядя вздохнул и хлебнул вина.
Макс пристально посмотрел на него и сказал:
– Ну так если тебе все равно кто это будет, может ты отдашь ее мне… сегодня?
Агор удивленно воззрился на племянника, но лицо Макса как обычно мало что выражало как будто он говорил о погоде, а не о том чтобы ему насильно привели наложницу, впрочем насильно ли, может быть они уже встречались и она недаром была такая рассеянная сегодня рядом с принцем.
– Вы уже знакомы и это обоюдное желание или ты просто хочешь отомстить за испорченные брюки?
Макс неожиданно расплылся в озорной мальчишеской улыбке:
– О да, мысль о мести меня греет, это были отличнейшие брюки! – но он тут же посерьезнел и принял свой обычный скучающий вид – И нет. Мы не знакомы, я ее в первый раз вижу у тебя, но она меня заинтересовала и… я буду вежлив… по возможности, – Макс снова улыбнулся одним уголком рта.
– А как же Далия? – прищурился император.
Макс закатил глаза:
– Она в последние разы мне так мозг мастерски выносила, что у меня от одного звука ее имени уже не то, что падает, а в минус уходит, – пробурчал он.
Дядя сверкнул глазами:
– Ахах, ясно. Ну да, она может, не спорю.
Потом в задумчивости почесал бороду: да, он конечно обещал рабыне, что пока она под его защитой, но в конце концов он не уточнял сколько времени это продлится и она же просто рабыня. У него в общем-то нет ни одной причины отказывать любимому племяннику. К тому же принцу не 100 лет, зубы на месте, а живот не вплывает в комнату раньше головы на полчаса, да она должна молиться на такого покровителя. Даже если она сама ни сразу поймет свое счастье, завистливые реплики остальных служанок быстро ее переубедят.
– Что ж, если обещаешь без грубостей – Император подмигнул и потрепал племянника по волосам, – А то неохота вместо пения слушать слезливые жалобы. Только почему сегодня? У нас пир в самом разгаре, сиди веселись, никуда она от тебя не денется.
Макс покрутил бокал в руке:
– Ну во-первых завтра в полдень мне необходимо в цитадель магистра на совет, так что долго праздновать все равно не получится, во-вторых я 3 недели был в походе и вино там видел, а девушек нет… и – Макс прищурил глаза – отмщение брюк не дает мне покоя.
Агор усмехнулся:
– Что ж, убедительно! Мэнс, – подозвал император личного слугу. – Скажи доне Коре, что бы прислала рабыню Лору к крон-принцу в покои через час.
– Слушаюсь, – Мэнс коротко кивнул и быстро удалился.
– Ну что, доволен? – лукаво улыбнулся племяннику император.
Макс неопределенно пожал плечами и ответил, вызвав новый взрыв смеха дяди:
– Скажу утром.
* * *
Я лежала в кровати и наслаждалась неожиданно свалившимся на голову отдыхом, когда дона Кора нашла меня. Это была женщина неопределенного возраста, где-то между плохо выглядящими сорока и хорошо сохранившимися шестидесятью. В тонких чертах худощавого лица читались строгость, фанатичная приверженность к соблюдению правил и дисциплине. Из пучка на голове никогда не выбивалось ни единого волоса, а одежда выглядела так, как будто она проглаживает ее утюгом каждые 10 минут. И ни намека на чувство юмора. Хотя на ее посту (а она заведовала всеми слугами в доме) эта черта характера ей не была особенно нужна. Но возможно сильно бы упростила жизнь ее подчиненным.
– Вставай, тебе необходимо принять ванну, – проронив свое приказание, дона Кора развернулась на каблуках и, видимо предлагая последовать за ней, удалилась из комнаты так же стремительно как и появилась.
– Зачем? – спросила я у удаляющейся прямой как доска спины, но ответа не последовало. Пришлось вскакивать со своего уютного ложа и догонять домоправительницу.
– Зачем? – повторила я, поравнявшись с доной Корой и пытаясь подстроиться к ее быстрому темпу.
– Император отдал тебя крон-принцу на ночь, ты должна быть в его покоях уже через 40 минут… Ну что ты встала как вкопанная, поторапливайся! Или хочешь явиться потной замарашкой? – и дона Кора продолжила свое стремительное шествие к баням.
Перед глазами у меня все поплыло, живот скрутило в тугой узел и я отчетливо ощутила рвотные позывы… на ночь? Отдал? Как куклу? Весь сегодняшний вечер вихрем пронесся перед глазами, все эти улыбки и брошенные взгляды обрели иной, такой мерзкий и зловещий смысл. Значит вот какова цена моей оплошности. Не слишком ли высока. Хотя я знала, что это может произойти. Остальные рабыни, которые здесь были гораздо дольше, чем я, спокойно и даже кто-то с игривой веселостью говорили мне об этом. Но так рано? Обычно новеньким дают хотя бы 3 месяца, хотя бы 3. У меня был еще целый месяц в запасе. Впрочем, что бы он изменил, крон-принц хотя бы не Лейпиц, не тот, кого я больше всего опасалась, который намекал, что он попросит меня у императора. Что там сказала дона Кора про время? Ах да, 40 минут… 40 минут, Господи, как мало! Я тряхнула головой и опрометью кинулась в бани за домоправительницей.
* * *
Макс на секунду замер, поджал губы и толкнул дверь. Лоры в комнате не было. Странно. Прошло часа 2 с того момента, как Мэнс побежал искать дону Кору. Что ж, может быть рабыня просто сбежала, после того как ее привели в его покои и оставили одну. Глупо конечно, она же не сможет прятаться вечно.
Макс прислушался к себе, но не смог ответить, какая эмоция была сильнее: раздражение от неподчинения или облегчение, что можно просто упасть и лечь спать после этого бесконечного дня. Он и сам до конца не понимал зачем попросил привести эту рабыню сегодня, он так устал, а она не была красавицей, по крайней мере принц обычно выделял девушек с более броской внешностью и эта неуклюжесть ее сегодня. Макс подошел к буфету, достал бутылку вина, налил себе бокал, захватил сигару и вышел на террасу.
Оказалось, одно из кресел на ней уже было занято. Свернувшись клубочком под пледом, на нем спала его гостья. Принц замер на секунду от неожиданности, потом криво улыбнулся и занял место в соседнем плетеном кресле, поставив бокал на маленький столик. Что ж, значит лечь пораньше не суждено. «И как она умудрилась тут заснуть, – лениво рассуждал про себя принц, закуривая сигару. Неужели совсем не волновалась, обычно когда волнуешься спать не очень-то получается».
* * *
Сквозь пелену окутавшего сна я почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд, приоткрыла глаза и резко села. Прямо напротив меня оказался крон-принц, развалившись в свободной позе в плетенном кресле и крутя в одной руке бокал с вином на тонкой хрустальной ножке. Его оценивающий взор лениво обвел меня всю и остановился на лице. Даже не помню смотрели на меня когда-нибудь вот так: откровенно разглядывая, без смущения, прямо в глаза. Что ж, если он думает, что стушует меня – не получится, я выпрямилась в кресле и тоже посмотрела на него в упор.
Мне казалось мы просидели так вечность, просто глядя друг на друга, но начинать разговор первой ни капельки не хотелось, не хотелось делать ни единого шага навстречу этому человеку, который относится ко мне, как к собственности, одолженной у дяди, для своего развлечения. Я конечно не могу ничего с этим поделать, но и облегчать ему задачу не намерена. Если я кукла, то и буду куклой, безвольным, безэмоциональным существом, как там это называют мужчины – бревном! Мой план был прост и бесхитростен: если принц разочаруется во мне сегодня, то помимо того, что я буду избавлена от его внимания, он скорее всего расскажет о том, что я далеко не лакомый кусочек и эта сомнительная слава окутает меня защитным покрывалом, спасая от домогательств других вельмож.
Принц тем временем, видимо поняв, что я разговор начинать не намерена, сделал глоток и проронил:
– Тяжелый день? – видимо намекая на то, что я только что умудрилась уснуть, ожидая его. Я медленно кивнула. И опять воцарилась гробовая тишина. Племянник императора, внимательно посмотрел на меня, потом не торопясь допил бокал, и пошел в комнату, в дверях молча махнув рукой, чтобы я следовала за ним. Да уж, похоже он тоже решил не утруждаться попытками начать дружескую беседу. Я вздохнула и на ватных ногах последовала за ним.
* * *
Для Макса это было что-то новое и неожиданное: ни разу в своей жизни он не сталкивался с таким откровенным нежеланием провести с ним ночь. Вернее не так, конечно не все девушки были от него без ума, кому-то он был безразличен, кого-то даже бесил, но это были дамы его круга, высокородные аристократки. А вот чтобы какая-то служанка или крестьянка, и уж тем более рабыня, превращалась в соляной столп от перспективы переспать с принцем, было выше его понимания!
Видимо, это потому что она здесь совсем недавно, рассеяно думал Макс, разглядывая свою строптивую жертву. Чем больше он на нее смотрел, тем больше ему нравилась эта девушка. Немного раскосые зеленые глаза, обрамленные черными ресницами, дерзко блестели на миниатюрном лице. Светлые локоны, спадающие на плечи, при свете луны отливами каким-то розовато-персиковым оттенком. Они наверно очень мягкие, невольно подумал Макс. И так тонкие от природы губы были напряженно поджаты. Сначала Макс подумал, что именно эти губы делают лицо не идеальным, отчего их обладательницу нельзя назвать красавицей, но потом переменил свое мнение. Да, с ними она не похожа на фарфоровую куклу, как могла бы быть, но они придавали ее лицу индивидуальность, какую-то неуловимую недосказанность. Часто несовершенство притягивает гораздо сильнее, чем лощеный идеал.
Макс почувствовал, что уже совсем не хочет спать. Вызов, который она ему, сама не осознавая, бросила, заводил его. Сможет ли он растопить эту снежную королеву? Принц был достаточно высокого мнения о себе как о мужчине (в общем-то не без оснований) и для него было важно, чтобы удовольствие получили оба. Но он никогда не был в ситуации, когда партнерша не готова поддержать его игру. Я же не могу заставить ее силой, растерянно подумал он, ладно, в худшем случае это будет самый скучный секс в моей жизни и я высплюсь как и собирался. Принц остановился посередине комнаты и стал наблюдать, как рабыня медленно приближается к нему.
– Как тебя зовут? – спросил он, когда девушка остановилась на расстоянии вытянутой руки.
– Лора, – голос звучал безжизненно и отрешенно.
– Я – Макс.
Когда принц представился так просто, глаза девушки на секунду вспыхнули, а губы дернулись, собираясь что-то сказать, но через мгновение лицо приняло опять безучастное выражение. Макс усмехнулся, хотела съязвить – догадался он. Что ж, похоже гостья гораздо более эмоциональна, чем хочет показаться.
Он, смотря ей в глаза, начал не торопясь расстегивать праздничный камзол. Девушка уперлась взглядом в точку где-то у принца на переносице не в силах опустить глаза ниже.
– Отнеси на комод, – Макс кинул девушке одежду.
Лора ловко подхватила и пошла, куда было сказано. Она начала аккуратно складывать камзол на высоком резном комоде, пытаясь оттянуть момент, когда придется снова подойти к принцу.
Вдруг по обе стороны от нее на столешнице оказались руки Макса. Лора, затаив дыхание, почувствовала, как он прижался к ней всем телом и зарылся головой в волосах, вдыхая их аромат. От его гибкого тела шел жар, невольно перетекая в девушку, зажигая все внутри и путая мысли. Макс, убедившись, что волосы действительно мягкие как шелк, развернул Лору к себе лицом и провел пальцем по губам, аккуратно раскрывая их. За пальцем скользнул кончик языка, повторяя его путь. Макс стал нежно, но настойчиво целовать девушку в открытые губы, призывая ответить ему. Ее руки, судорожно вцепившиеся в комод, принц закинул себе на шею, прижимая Лору все крепче к себе, поглаживая затылок, спину, ягодицы. Он ощущал ее тонкий терпкий аромат, как часто и прерывисто она дышит в волнении, как бьется словно птичка в силках ее сердце. «Ну же, не упорствуй, давай», – стучало у него в голове.
Наконец девушка прерывисто вздохнула и уступила своему господину. Руки, безвольно лежащие на его плечах, ожили и погрузились в черные кудри, притягивая к себе ближе, перебирая пряди между пальцами. Дыхание переплелось в ответном поцелуе, который становился все более требовательным и нетерпеливым. Макс даже не надеялся на столь страстный отклик, он чувствовал как все в нем уже подчиняется первобытному желанию, отключая мозг, испепеляя мысли. Оставались только ощущения, запахи, прикосновения, образы. Он лишь смутно помнил как сорвал одежду с Лоры и с себя, как она ему помогала, как они, переплетясь, упали на кровать. Как его руки и язык нетерпеливо исследовали ее гладкое, трепещущее тело, гладили, мяли, покусывали. Он ощущал только как было жарко, тесно внутри, как кровь стучала в висках, как Лора изгибалась под ним, желая быстрее достичь вершины. Как восхитительно все запульсировало вокруг него, судорожно сжимая, когда ей это наконец удалось. Как потом он, подгоняемый ее рефлекторными сокращениями, излился в девушку. Макс, пытаясь восстановить дыхание и поглаживая рассыпанные по подушке волосы Лоры, еще с минуту полежал на ней, потом нежно поцеловал в губы, перекатился рядом на кровать и моментально уснул, уставший и умиротворенный.
* * *
Я лежала, уставившись в потолок и пытаясь привести в порядок мысли и дыхание. Я до сих пор чувствовала покалывание в пальцах ног. Боже, это было так… восхитительно! И от этого так стыдно! Симпатичный парень пару раз поцеловал меня… и это все? Этого оказалось достаточно, чтобы я повела себя как мартовская кошка? И никаких цветов, ресторанов, прогулок под луной… да какие там прогулки! Он ведь мне даже 10 слов не сказал, просто махнул рукой, чтобы подошла, вряд ли это может сойти за комплимент или прием обольщения. Может это какая-то магия? Может Дона Кора подсыпала мне что-то в тот травяной чай в банях, у него был странный вкус…
Нет, это глупо, глупо искать какие-то нереальные оправдания, надо найти силы признаться самой себе, что оказывается я беспринципная, легкодоступная женщина с пониженной социальной ответственностью. Просто раньше у меня как-то не было случая это про себя выяснить, все мои кавалеры искренне полагали, что нужны ухаживания, подарки, звонки среди ночи, хотя, как оказалось, могли бы просто зажать меня в лифте. Какой позор.
В этот момент принц перевернулся, и тяжелая рука упала мне на живот, он что-то пробормотал во сне, подтянул меня поближе, взяв в охапку как плюшевого медведя, и засопел прямо в ухо. Мне даже стало как-то обидно, я тут с ума схожу от унижения и растерянности, а он спит как младенец. Конечно, для него все просто, сходил на пир, попросил у дяди рабыню на вечер, сделал свои дела, можно и отдохнуть. Завтра наверно и не вспомнит, как меня зовут. А для меня принц навсегда останется символом моего безвольного падения. Но надо отдать ему должное, Макс конечно лучший любовник, который у меня когда-либо был. Может это и правда магия, а может у них тут какие-нибудь курсы для мальчиков по достижению совершеннолетия, но мне сложно представить, как можно остаться равнодушной, когда тебя целуют… так.
Я повернула голову и начала рассматривать своего спящего мучителя. Он казался совсем молодым юношей, таким невинным, спокойным. Черты лица, в жизни скованные непроницаемой маской и выражением превосходства, сейчас разгладились и смягчились. «Ему идет не думать», – съязвила про себя я. Хотелось его толкнуть, чтобы хоть как-то отомстить, но я боялась, что если принц проснется, то возможно будет второй раз и от моей гордости совсем ничего не останется. Что теперь интересно делать? Нужно тихонечко встать и уйти или дождаться, пока он сам тебя отпустит? Первый вариант импонировал мне гораздо больше. Я попыталась освободиться из-под навалившейся руки. Безрезультатно, добилась только какого-то недовольного бурчания. Что ж, подожду, когда крепче заснет или уберет руку.
Я перевернулась набок, устроившись к нему спиной, закрыла глаза и сама не заметила, как погрузилась в мир сновидений. Мне снилось, что я лежу на белоснежном пляже какого-то тропического острова, невероятно теплые ленивые волны ласкают меня, то щекоча пальчики на ногах, то накатываясь до самого пупка и слегка подбрасывая, а потом снова отпуская. Огромное белое солнце над головой румянило кожу своими лучами, а жаркий бриз играл с волосами. Я жмурюсь от удовольствия, не в силах смотреть на яркий диск в лазурном небе. Но вот волны накатываются все сильнее, задавая волнующий ритм, с каждым разом дальше заманивая в воду, ощущения становятся иными. Я начинаю изгибаться, не понимая, хочется мне избежать этих прикосновений прибоя или же остаться…
Медленно пробираясь сквозь пелену дурманящего сновидения, я почувствовала, что рука принца находится уже не на животе, а нежно ритмично поглаживает мое самое чувствительное местечко между разведенных ног и иногда проникая внутрь пальцами. От этих движений по всему телу действительно растекались волны, сбивая дыхание, но, как оказалось, они не имеют ничего общего с прибоем. Принц аккуратно покусывал мое ухо, осыпал шею легкими поцелуями. Я вновь чувствовала исходящий жар от его тела, от которого моя воля и мозг отключались. Он так и вошел в меня, лежа на боку, лениво, как – будто тоже был в полусне. Волны все накатывались и накатывались, выбивая тихие гортанные стоны из груди. Принц повернул к себе мою голову и заглушил последний самый громкий стон властным поцелуем. Потом собственническим движением провел по бедру, откинулся на спину и моментально заснул. «Это что, какая-то суперсила: сразу вырубаться?» – подумала я, приходя в себя от произошедшего. Да уж, сложно ему наверно с романтичными барышнями, поговорить после по душам явно не удастся. Впрочем, меня это полностью устраивало, не надо было смотреть ему в глаза и краснеть как маков цвет, вспоминая свои стоны и извивания. Я аккуратно встала с кровати, быстро накинула платье и на цыпочках наконец покинула эту роскошную проклятую комнату, немую свидетельницу моего падения.
