Ана Шерри
Ла Элиза
– Я не мусульманин. Запиши это.
– Хорошо, – кивнула она и присела рядом, оставляя дистанцию между ними.
Жизнь Кристиана была любопытнее, чем его виноград. Сколько тайн кружится вокруг него: некая Лусия, загадочный Карлос, рождение в Дубае… Скорее всего, родители эмигрировали в Арабские Эмираты, но их сын почему-то вернулся на родину предков.
– Ты художница?
Этот вопрос вынудил Элизу перестать жевать, но она даже не повернула голову в сторону Криса. Уставилась на Хейли в надежде, что та не услышала. И спокойно выдохнула – подруга была занята Диего, отрывая пиццу по кусочкам и пихая красавцу-мачо в рот. Как можно вести себя подобным образом с незнакомым мужчиной?!
– Кто такая Лусия? – выпалила Элизбет.
Сложный вопрос против вопроса всей ее жизни. Наверное, он не ответит на него, но ее и не интересовал ответ. Надо забить его голову так, чтобы он никогда не вспомнил про свой карандашный портрет, который она набросала в блокноте.
Как так могло получиться? Почему руки не слушались в тот момент?
– Она – моя жена.
Мысли о рисунке вылетели из ее головы. Элизабет не ожидала услышать такое от Криса. Она перевела на него изумленный взгляд.
– Бывшая, – улыбнулся Крис и откусил еще кусок.
Говорил об этом с улыбкой на устах. Так просто, будто жениться и развестись – обычное явление, как сон и утреннее пробуждение.
– Почему вы развелись?
– Почему ты занервничала, когда поняла, что нарисовала меня?
– Не могла смириться с выбором модели для портрета, – гордо заявила девушка. – Твоя жена тебя бросила?
– Не твое дело. – Улыбка исчезла, и две морщинки вновь залегли на переносице.
– В таком случае мои художества тоже не твое дело. – Элиза отвернулась, не желая продолжать бессмысленный разговор.
Но все женщины, к сожалению, если не любопытны, то очень любознательны. Ей захотелось узнать причину его развода. И где-то в глубине души она надеялась, что мужчины не склонны к любопытству, и Крис больше не станет выяснять ни про рисунки, ни про ее случайный срыв.
И пусть это никогда не повторится. Все уже в прошлом, которого не будет в настоящем и будущем.
Глава 5
Больше они не разговаривали, каждый погрузился в свои мысли. Даже яркий вкус пиццы превратился в безвкусную вату. Сидели молча и наблюдали за Диего и Хейли. Те хохотали как дети и были поглощены друг другом.
Элиза посмотрела на свои руки и ужаснулась: завтра кожа будет красная, она явна сгорела. Чертыхнулась и недовольно посмотрела на Кристиана. Но тот наблюдал за милующейся парочкой, сидевшей напротив него. Он не замечал взгляда Элизабет или специально старался не обращать внимания. Улыбнулся, когда Хейли засмеялась – это Диего чуть не откусил ее палец. Но через секунду улыбка Криса угасла. Скорее всего, загрустил, представив ту самую Лусию, свою бывшую жену. В голове Элизы не укладывалось, что он был женат. Интересно, сколько лет длился их брак? Или месяцев? Любит ли он ее до сих пор?
От вопросов, появлявшихся в голове, Элизабет зажмурилась: ей на него плевать! Ей безразличны все люди. Тем более он. Открыла глаза и вздрогнула, встречаясь с взглядом мужчины. Сейчас цвет его глаз был бледнее, чем обычно. Странно, но при разном освещении оттенок менялся. Там, на плантации, среди зелени, глаза были насыщенного изумрудного цвета.
– Пошли, Элизабет. – Крис поднялся, а она вцепилась в бревно, на котором сидела. – У тебя еще много дел.
– Нет, – прошептала она, – у меня здесь нет дел.
Уже явно ощущалась усталость, ноги ныли, руки болели, она столько в жизни не работала! Изверг! Разве можно опять издеваться над ней?
– Позови на помощь своего друга, он отдохнул и полон сил.
– Он занят. Между прочим, твоей подругой.
Крис ткнул пальцем в их сторону, и Элиза проследила за ним: нет, те были так увлечены друг другом, что ничего вокруг не замечали. Надо же. Разве можно вот так просто кидаться на первого встречного мужчину? Но Хейли могла, она была противоположностью Элизабет. Вероятно, поэтому они и дружили. Слишком влюбчивая рыжая Хейли и холодная блондинка Элиза. Но на все есть причины.
– Пошли, пока я не поднял тебя на ноги.
После этих слов девушка вскочила, не желая, чтобы он к ней прикасался:
– Сделаю тебе одолжение.
Она смотрела, как он застегивает пуговицы на рубашке, прикрывая обнаженную грудь, и нехотя поплелась за ним к высокому забору.
И вот Элизабет снова увидела виноградные кустарники, простиравшиеся вдаль ровными рядами. Ей захотелось сбежать, но увидев людей, срезающих грозди, она остановилась:
– Кто они?
Людей оказалось немного, но они были! Трудились на плантации, стоя на коленях, как она совсем еще недавно.
– Они здесь работают, – обернулся Кристиан, – они тебе мешать не будут. Поскольку ты уже немного поднаторела, срезая гроздья, я приглашаю тебя в пункт сортировки собранных ягод. Посмотришь и оценишь, каково работать там.
Медленно она перевела на него шокированный взгляд. Сортировки? Он жаждет ее смерти?
– Давай перейдем уже к конечному результату, если таковой имеется.
– Имеется, но в нем участвую только я, Элизабет.
– Дегустация вина? – фыркнула она. – Сильно напиваешься?
Крис ухмыльнулся, похоже, с издевкой.
– Я занимаюсь экспортом.
Она пожала плечами. Какой экспорт? Куда? Каким образом? Ей даже не хотелось знать. Кейт такая информация тоже не особо важна.
– Может, лучше ты быстренько мне покажешь сарай, где сортируют ягоды, и мы на сегодня расстанемся? – заныла она, хотя понимала, что нытьем его не взять. – И я хочу пить! Где это можно сделать?
Кристиан оглянулся вокруг и развел руки в стороны.
– Везде! Или хочешь вина?
– А воды нет?
– Закрой глаза, Элизабет.
Его слова удивили ее больше, чем работники, собирающие виноград, сарай с сортировкой и экспорт… хотя бы в страны Африки. Зачем ей закрывать глаза? Она прищурилась.
– Опять обольешь меня водой?
– Нет, дам кое-что повкуснее.
Она чуть прикрыла веки, наблюдая, как он рвет спелые ягоды с разных кустов: зеленый виноград и черный. Элизабет уже поняла, чем он решил ее напоить. Наверняка Кристиан предпочитает исключительно вино и виноградный сок.
– Нет уж, с меня хватит, – буркнула она, но было уже поздно – он приблизился, и она отвернулась. – Ненавижу виноград.
– Я не сомневаюсь, но, после того как предложу тебе новую игру, ты согласишься его есть.
Услышав слово «игра», Элиза встрепенулась.
Она сыта по горло его шуточками! Сначала была игра под названием «Кто больше срежет ягод»… Что еще он мог придумать? Кто их больше слопает?
– Какую? И что за приз? Мой побег с твоих плантаций?
Утонув в его изумрудных глазах, Элизабет умолкла.
Хейли права, у него красивые глаза, ограненные густыми черными ресницами. И сейчас зеленая листва усиливала оттенок, делая его насыщеннее.
– Ты будешь угадывать цвет винограда, не смотря на него. Ощущая лишь его вкус. Если угадаешь, то сегодня можешь идти домой, а если нет, то останешься и будешь праздновать целую ночь.
Элизабет изумленно раскрыла рот. Он спятил? Что за чушь? Что за дурацкие фантазии? Он черпает вдохновение из винограда? Но в любом случае это не имеет значения. Может, стоит поблагодарить его за отличный шанс убраться отсюда восвояси?
Она посмотрела на ягоды в его ладони, но Кристиан тут же убрал руки за спину.
– Глаза, Элизабет, – напомнил он.
Девушка кивнула, облизнула пересохшие губы, вздохнула и зажмурилась. Она сделает все, чтобы быть свободной. Даже согласна пробовать виноград и пытаться угадывать его цвет. Но разве такое вообще возможно? Но ее мысли улетучились, как только она ощутила прикосновение первой ягоды к своему рту.
Она разомкнула губы…
А Кристиан случайно коснулся ее губ, но это было сложно не сделать. У нее нежные, мягкие губы. По таким хочется медленно провести большим пальцем, чтобы ощутить их шелковистость.
Элиза распахнула глаза, встречаясь с ним взглядом. Она заметила, на что он так внимательно смотрел. На ее губы! А на что мужчины еще могут смотреть? Ах да! На грудь! Этот мужчина – внимательный, изучил ее с ног до головы.
Он тотчас убрал пальцы и произнес:
– Жуй, я ведь жду ответ.
– Еще раз до меня дотронешься, и я закричу, – пробубнила она с ягодой во рту.
– Хорошо, – кивнул Крис и отошел в сторону на два шага. – Буду подкидывать по ягоде, а ты станешь ловить ртом. Зрелище куда более необычное для моих работников, чем случайное прикосновение к твоим губам.
Она уже почти выплюнула виноградину, но следующие его слова освежили память:
– Твоя свобода – у тебя во рту, Элизабет. Ты скажешь мне цвет?
Она зажмурилась и раскусила ягоду. Сок заполнил ее рот, заставляя работать все вкусовые рецепторы. Она жевала, понимая, что в этой виноградине есть косточки. Она ненавидела их, хотела выплюнуть, но, распахнув глаза и встречаясь со ждущим взглядом Криса, решила, что после ее заявления о косточках он никогда не выпустит ее отсюда.
– Трава, – произнесла она, проглотив ягоду. – Сладкая трава. Зеленый, наверно.
– Наверно?
– Да, зеленый! – уверенно кивнула она. – Я права?
Хотелось выиграть! Она даже облизнулась, предвкушая вкус следующей ягоды.
– Не совсем, – заявил он, – это белый виноград. Совиньон блан.
Элизабет нахмурилась. Какая разница? Белый, зеленый…
– Разве это не одно и то же?
– В виноделии – нет. Есть белый, розовый, красный и черный виноград.
– Я не знала, я не винодел и даже не любитель винограда.
– Значит, будешь знать. – Он шагнул к ней, а она автоматически попятилась. – Я тебя не трону, ты меня вообще не интересуешь.
Слово «вообще» должно было радовать Элизу, но не радовало. Скорее, резануло слух. Может, не стоит его бояться, как мужчину? Да что с ней такое! Она не узнавала себя! Еще вчера готова была нанести ответный удар – и нанесла, а сегодня прячет голову в песок? Надоело!
Она гордо выпрямила плечи и сделала шаг ему навстречу. Ладно. Ее никому не сломить. Теперь она другая, прошлое осталось в прошлом, сделав ее сильной. Ни один мужчина не сможет ее напугать.
Она сама устрашит любого.
Девушка разомкнула губы, зажмурилась, и Крис положил ей в рот ягоду.
Старался сделать это быстрее и не коснуться ее губ. Странная она, словно боится мужчин. Вроде бойкая, храбрая, ведь сумела влепить ему пощечину, а теперь, пообщавшись с ней и узнав ее поближе, он немного изменил свое мнение. Элизабет гложет какой-то страх. Диего ее тоже напугал, когда схватил за плечи, вот что удивительно! Тем не менее Криса это мало волновало. Просто секундный интерес – и не более.
Она жевала ягоду, нахмурив брови, ощущая, что та слегка вяжет. Сока много, как раз то, что ей надо – пить:
– Вкус сладкий, насыщенный, возможно, розовый? Или красный…
Элизабет задумалась, вспоминая вкус и цвет хоть одного винограда, который ела. Разве в такие моменты мы акцентируем внимание на вкусе? Нет. Не придаем этому значения. А сейчас ее свобода зависит от ягоды.
– Пусть будет красный.
– Розовый или красный?
Вопрос привел ее в замешательство. Может, все-таки розовый? Для нее это как ткнуть пальцем в небо.
– Нет, я сказала – красный, не путай меня.
– Розовый, Элизабет. – Крис улыбнулся ее проигрышу и своей победе. – Но я хочу, чтобы ты оценила вкус очередной ягоды. – Он протянул ей маленькую круглую темно-синюю виноградинку.
Элизабет несмело взяла ее из его рук, понимая, что ягода с голубым напылением. Синяя, почти черная. Красивая. Положила рот и раскусила. Кожура хрустнула, выплескивая комочек мякоти и море ощущений. Яркий вкус земляники. Она ничего подобного в жизни не пробовала и простонала бы от удовольствия, но не перед этим мужчиной.
– Какой ужас! Что это? Кожура жесткая, а косточек столько, что можно подавиться.
Она скривилась и действительно выплюнула кожуру. Она безнадежна, совсем не разбирается в винограде.
– «Изабелла» – вот как он называется. Ты правильно сделала, что выплюнула, из него запрещено делать вино.
Девушка остолбенела. Она умрет? Он дал ей отравленную ягоду? Неудивительно, что она имеет яркое послевкусие и такая сочная.
Кристиан пошел вдоль кустарников, и она была вынуждена бежать за ним. Возможно, он уносил с собой противоядие.
– Сколько мне осталось?
– До чего? – не понял он, даже не обернувшись. – Твое рабство закончится через четыре часа. Потом праздник. Ты же проиграла, значит, останешься до утра.
Элизабет затормозила, пытаясь осознать услышанное. Радовало только одно: она будет жить целую ночь! А утром, возможно, умрет.
– Почему нельзя выращивать «Изабеллу», Кристиан? – Она обогнала его, теперь шла спиной назад и гордо смотрела на него в ожидании ответа. – Какой яд в ней содержится?
Он улыбнулся, ей даже показалось, что он начал придумывать новую игру. Например, вырыть бассейн, чтобы дать ей противоядие, которого на самом деле и нет.
– И не лги мне, мои родители не простят тебе мою смерть. А я буду являться к тебе каждую ночь в кошмарах.
Она тараторила без умолку, на его памяти было много женщин, но все они кричали во время секса. А эта… настоящая фурия.
Первая на его памяти, молчит и теряется, когда он приближается к ней, зато кричит все остальное время.
– Это долгая история, Элизабет, – уныло произнес он.
– Я же никуда не тороплюсь, – напомнила она, – мне тут жить, видимо.
– Тогда пойдем в пункт сортировки, я по дороге тебе все расскажу.
Она недовольно кивнула и поплелась за ним, ожидая услышать историю. Сейчас уже не так сильно припекало, солнце не очень мешало. Временами Элиза оборачивалась и смотрела, как работают другие люди. Прекрасное зрелище, когда ты можешь просто наблюдать со стороны. Она задумалась и вздрогнула, услышав тихий, но настойчивый голос Кристиана. Элизабет достала блокнот и ручку из заднего кармана: надо записывать все, что он говорит. Возможно, именно эта информация важна Кейт. Заодно она узнает про яд и противоядие.
– Считается, что в винах из сорта винограда «изабелла» повышенное содержание метанола[1], поэтому он запрещен к использованию в коммерческом виноделии в странах Евросоюза.
Элиза застыла, карандаш завис в воздухе. Такой необыкновенный виноград, имеющий яркий и насыщенный вкус, – под запретом?
– От одной ягоды я умру?
– Нет, но если хочешь, то можешь съесть еще, я не против.
Крис продолжал идти по тропинке, и Элиза потрусила за ним. Грубиян! Она бы ответила ему, но интерес к рассказу про запретный виноград был выше.
– Почему ты его выращиваешь?
– Потому что повышенное содержание метанола – это миф. – Крис остановился, и Элиза наконец его догнала. – Запрет связан с протекционистской политикой Евросоюза, не более. Но я не экспортирую вино из «изабеллы», у меня его никто не купит, я останусь в убытке. Я произвожу его только для проверенных людей и для себя.
Элиза попыталась записать ценные сведения в блокнот, боковым зрением увидев, что Крис уже удаляется. Надо записывать на ходу. Хоть какую-то информацию она получила. Кейт будет рада.
Они шли долго, девушке показалось, что целую вечность. Ноги заныли, снова захотелось пить, она даже оглянулась на виноградные кусты в поисках пресловутой «изабеллы». Ведь если Кристиан выращивает этот сорт для себя, то он точно безопасен. А вкус ягоды такой насыщенный, что хочется есть его без остановки. Но, увы, повсюду был лишь белый виноград.
– Долго еще, – застонала она, – у тебя бесконечные плантации?
– Обычно я езжу на лошади, но сегодня решил прогуляться. И у меня не плантации, а плантация. Она – одна.
– Бесконечная.
Он обернулся.
– Мы почти пришли.
– На обратную дорогу вызови мне такси.
– Сядешь на лошадь.
– Сам садись на лошадь!
– Тогда будешь плестись рядом.
Она уже собралась топнуть ногой, но он внезапно схватил ее за плечи и быстро отвел в сторону. Это случилось молниеносно, и Элиза ничего не поняла. Его руки коснулись ее, но на долю секунды. Раз – и все. Теперь она наблюдала еще более необычную картину: Крис выругался, уставившись на зеленую траву на том месте, где она только что стояла. Он рывком поднял ком земли вместе с густой растительностью, и Элизабет ахнула, заметив маленькие серые шарики. Они пищали. И шевелились.
– Кролики, – недовольно буркнул он.
Казалось, он совсем не рад встрече со зверьками.
– Какие хорошенькие!
Для женщины любые дети будут милые и славные, а если это детеныши животных, то умиления прибавляется вдвойне. Кристиан даже не ожидал, что она кинется на колени, улыбаясь и протягивая руки. Жаль, что он не кролик, сейчас бы побывал в раю. Мотнул головой, отгоняя эти мысли, и сурово произнес:
– Сейчас я их застрелю, сильно не радуйся.
Элиза остолбенела, подняла на него взгляд, не веря в услышанное. Но он решительно направился к сараю, куда съезжались небольшие машины, наполненные грузом – виноградом.
То, что они пришли, уже не радовало ее.
Как он мог убить пушистых зверят? Она дотронулась до одного малыша, тот пискнул и носом уткнулся в ее палец. Кристиан – жестокий садист! Чтобы убить таких лапочек, надо не иметь никаких чувств. Она погладила второго, третий обнюхивал ее руку, и девушка засмеялась. Крольчат было трое, она погладила их, каждого почесала за ушком…
А ушки такие крошечные, кажется, что зверьки и не кролики вовсе. А какие глазки – черные бусинки.
Она не даст малышей в обиду!
Внезапный звук затвора ружья нарушил идиллию.
– Элизабет, отойти.
Она взглянула на Криса, на ружье в его руках, он кивнул и направил дуло на кроличью нору.
– Ты свихнулся?!
– Свихнусь, если не сделаю этого.
– Они же безобидные, – и она легла на землю, прикрывая собой крольчат, слыша их писк.
– Разве? – удивился он. – Они вырастут и сразу же сожрут виноградные лианы.
Теперь он понял, что целится в нее. Отличная картина! Держать ее на прицеле – мечта. Но если это увидит кто-нибудь из работников, его осудят. Он опустил ружье.
– Застрелю потом.
– Малыши ждут маму. – Элиза стиснула зубы. – Похоже, ты не имеешь представления о том, кто такая мать и что значит для нее прийти туда, где она не найдет своих детей.
– Уже поздно, я застрелил ее вчера.
Девушка открыла рот, ее брови выгнулись дугой, глаза округлились.
– Ну… или это был их отец, – продолжил задумчиво Крис, желая продолжить путь, но мысленно он запомнил это место.
Позже он обязательно вернется сюда и закончит начатое.
– Если ты до них дотронешься, я напишу на тебя жалобу в Общество защиты животных. – Элизабет поднялась на ноги и нахмурилась.
Она не забудет этот участок. Завтра она проверит крольчат. Или сегодня… Когда ее отпустят? Утром, судя по тому, что Кристиан настроен что-то там праздновать.
Девушка пошла вперед, явно пытаясь увести изумленного Криса подальше. Вдруг он забудет о кроликах? Хотя такие фанаты своей работы ничего не забывают.
Он удивился ее словам. Эта бестия имела человеческую душу, раз пожалела животных. Может, у нее даже есть сердце… холодное, покрытое коркой льда с сосульками. Кристиан улыбнулся, следуя за ней, в мыслях рисуя ее сердце – снежный комок. Недаром она блондинка, иной цвет не соответствовал бы ее натуре.
Они добрались до сарая слишком быстро, Элизабет хотелось идти подольше. Идти – это не работать, хотя тоже ничего хорошего. Запах винограда ударил в нос, и перед ней предстала картина, которая ей не понравилась: небольшая машина высыпала темные ягоды в специальный бак, а оттуда они выезжали на ленте в руки пятерых женщин. Они убирали ветки, листья и плохие ягоды. Женщины! Элиза перевела взгляд на Кристиана: он улыбался, любуясь их работой. Садист! Родился не в то время! Ему надо было появиться на свет несколько веков назад в Америке, где он смог бы разъезжать на лошади и бить кнутом рабов.
– Я не буду этого делать! – выпалила она, он перевел на нее взгляд, а улыбка погасла.
– Пойду застрелю кроликов!
– Гад! – топнула она ногой. – Давай перчатки!
– Зачем? Виноград не кусается.
– Я могу испортить маникюр. – Она вытянула руку, и Крис скривился.
Но потом ухмыльнулся и хитро посмотрел на нее. Под конец работы она будет без пальцев! О каком маникюре идет речь?
– Элизабет! Я могу решить твою проблему, у меня есть специальное приспособление, которое тебе поможет. Специально разработано для дам с длинными ногтями.
Она убрала руки за спину и посмотрела на работниц. В пышных юбках, черные волосы убраны столь неумело, что пряди выпадали из подобия прически. Но их пальцы просто порхали над виноградом, и взгляд Элизабет не поспевал за ними. Среди них она будет белой вороной. И она точно не собиралась здесь батрачить.
Что там этот рабовладелец говорил насчет специального приспособления?
– Мне ничего не надо, потому что я не встану за ленту.
– Хорошо, – кивнул Крис, чем напугал Элизу.
Так быстро сдался?
– В таком случае я пойду домой, а ты сама ищи ответы на свои вопросы.
Он развернулся и пошел прочь. И почему-то в другую сторону от дома. Он думает, что она побежит за ним? Нет! Она никогда этого не сделает!
Не родился такой мужчина, за которым было бы приятно пробежаться. Ну и пусть! Она прекрасно справится и без него.
Она приблизилась к женщинам, достала блокнот и ручку, надеясь, что ей расскажут все секреты. Хотя что здесь рассказывать? Убирай листья, ветки и все! Ерунда. Но, к сожалению, они не говорили на английском. Они не понимали ее вопросы, лишь пожимали плечами и пытались не отвлекаться. Элизабет пометила в блокноте, что скучнее работы, чем перебирать ягоды, – нет! Да и в целом – какая тоска!
Виноград скучен от первой лозы до последней капли терпкого вина. Хотя вино – повеселее, но не для нее, дегустировать его она не собиралась.
Не найдя себе занятие, девушка приуныла. Шум от вибрации ленты нервировал, и она вышла на улицу. Все было по-прежнему: виноград, корзины, техника, которая высыпала урожай на ленту, и люди. Людей прибавилось: они занимались отгрузкой, что-то друг другу кричали. Странно.
Вначале Элиза думала, что Кристиан здесь работает один. Ах да! Еще есть бездельник Диего! Но наверняка он сейчас занят Хейли… И немудрено, что происходит все где-то в кустах виноградника.
Элиза пожала плечами. Хейли, конечно, рядом нет. Плантация громадная. Ее взгляд задержался на полноватой женщине в многослойной длинной черной юбке с красными вставками. Она неспешно шла, и при каждом ее шаге можно было увидеть подол нижней белой юбки. Похоже, цыганка! Кристиан Фернандес собрал отличную команду: цыгане и один друг-бездельник.
А вот и парочка испанских водителей: они сигналили ей, подъезжая к сараю.
– Простите. – Элизабет не хотела разговаривать с женщиной, но выбора не было. – Мне бы найти Кристиана.
Та остановилась перед девушкой и внимательно ее изучала. С ног до головы. Вытирая руки о серый передник. Элиза уже пожалела, что спросила, надо было идти обратно, минуя кроликов, и она бы добралась до дома Криса.
Но на кой черт ей Кристиан!
– Наконец-то! – воскликнула женщина, чем привела Элизу в замешательство. – Я уже думала, ты никогда не придешь!
