Анастасия Маркова
Я поймаю тебя, Лисица!
Глава 3
– Миледи! Миледи, проснитесь! – донесся словно сквозь толщу одеял голос служанки, усердно трясшей меня за плечо.
Я нехотя приоткрыла правый глаз и пробормотала:
– Что случилось, Розанна? В доме пожар? Крысы напали на припасы?
– Нет, – растерянно сказала девушка, оставив в покое мое измученное тело.
– Значит, можно дальше спать, – пробубнила я, глянула на часы и, отметив, что легла всего час назад, снова смежила веко.
Горничная, по совместительству кухарка, никуда не ушла. Она продолжила стоять истуканом, чем вызвала раздражение. Поспать сегодня точно не дадут. Не день, а наказание!
– Госпожа… – осмелилась Розанна вновь подать голос. – Вас спрашивает представительный мужчина. Судя по одежде, стражник. Твердит, что дело важное и срочное. Хозяйка пыталась узнать, зачем он явился, но тот желает говорить только с вами.
Сон вмиг словно рукой сняло. Сердце неистово забарабанило, пульс зачастил. Недоброе предчувствие юркой змеей заворочалось в желудке. Я села на кровати и уставилась в окно.
«Стражник? Что ему нужно? Надеюсь, он здесь не из-за метки», – зароились в голосе тревожные мысли.
– Ее сиятельство пробовала отослать его. Не вышло, – продолжила Розанна нагнетать беспокойство.
– Каким образом? – просипела я и прочистила горло.
– Сказала, что вы плохо себя чувствуете, приняли снадобье и теперь отдыхаете. Велела наглецу прийти завтра, но он стоит на своем. В доме нет мужчин, чтобы выставить его, поэтому мы не знаем, как быть. Леди Эрин послала за вами, – развела служанка руками.
Я провела ладонями по лицу, заправила за уши выбившиеся пряди и с каплей безысходности заключила:
– Пусть ждет тогда. Сейчас оденусь и спущусь.
Горничная просветлела. Исполнив поклон, выпорхнула в коридор. Хоть интуиция била во все колокола, я не стала оттягивать момент истины. Выбравшись из постели, быстро привела себя в порядок и покинула комнату. Однако стоило оказаться у подножия парадной лестницы и заметить визитера, как вся бравада куда-то испарилась. Захотелось поскорее очутиться в своей комнате, забраться под одеяло и до утра не показывать оттуда носа. Я даже предприняла попытку к бегству: развернулась и поднялась на одну ступеньку, как вдогонку прилетело:
– Леди Бланшет? – прогромыхал стражник – тот самый, которого видела днем в парке.
Я не считала себя трусихой, учитывая, чем занималась порой по ночам. Но я действительно испугалась, увидев темноволосого мужчину. Свидетельством тому был пронесшийся по телу озноб, взмокшие ладони и вставшие дыбом волоски на руках.
Причина страха крылась не в его должности, хотя на дух не переносила представителей правопорядка. И не во внешности. Несмотря на высокий рост, атлетичное телосложение, стражник был довольно притягательным мужчиной: каштановые волосы, слегка полноватые губы, небольшая бородка. Ни тени надменности, холодности или презрения.
Сердце волновало только то, как он вычислил, кто я и где живу. Неужели имени оказалось достаточно?
Бежать теперь, когда мужчина заметил меня, было бессмысленно. Поэтому я спрятала эмоции под маской холодности и повернулась лицом к незваному гостю.
– Леди Сибилла Бланшет? – уточнил он, едва столкнулись наши взгляды.
Я расправила плечи и уверенной походкой двинулась к охраннику. Мама и Аралим стояли неподалеку от входа в Голубую гостиную и с любопытством наблюдали за происходящим.
– Она самая. Кто вы и по какому делу? – осведомилась у мужчины, быстро сокращая разделяющее нас расстояние.
– Я Ричард, – приложил он руку к груди и поклонился в соответствии с этикетом. – Личный охранник леди Леаросс. Госпожа велела передать вам письмо и проследить, чтобы вы прочли его.
Стражник достал из внутреннего кармана мундира белоснежный конверт и резким движением протянул мне. Хруст сургучной печати полоснул по нервам. Я извлекла сложенный вчетверо лист бумаги, развернула его и пробежала глазами по нескольким строчкам, выведенным уборным почерком:
«Леди Сибилла,
прошу простить мне назойливость. Тем не менее моя душа не успокоится, пока не отплачу за вашу доброту. В связи с чем приглашаю вас, леди Сибилла, вашу матушку и сестру выпить по чашке чая. Отказ не принимается. Карета прибудет в половине шестого. Просьба не опаздывать.
Герцогиня Беатрис Армант».
Ее светлость могла подписаться «леди Леаросс», но предпочла подчеркнуть значимость, указав титул. Я никогда не покидала Графорд, однако знала, что Арманты – древний и очень влиятельный род в нашей империи. Во многом благодаря подругам матери, любившим посплетничать за чашкой чая. Денег на газеты у нас не было, так что единственным источником информации служили слухи.
Короткое послание поведало также, что герцогиня, прежде чем отправить личного стража, успела за небольшой промежуток времени собрать порядком информации обо мне: где и с кем живу, каково положение и статус. Ее светлость пригласила женскую половину Бланшетов на чай, а не на ужин, требовавший соблюдения определенного регламента, словно знала наперед, что у нас вряд ли найдется хоть одно подходящее платье.
Левая рука сама собой сжалась до побелевших костяшек, зубы заскрежетали, стоило представить жалостливый взгляд герцогини.
При этом ей хватило лишь имени, которое не являлось редким! В городе имелось порядка двадцати-тридцати Сибилл, но она задалась целью и нашла меня, что заставляло нервничать. А как иначе реагировать, если кто-то рыщет по Графорду в твоих поисках? Особенно, сейчас, когда на запястье красовалась метка следопыта.
– Передайте, пожалуйста, герцогине Армант, что мы крайне признательны за приглашение, однако не можем его принять ни сегодня, ни когда-либо еще, – без тени колебания произнесла я, едва в груди улеглась буря негодования и тревоги.
Добавлять, что леди Леаросс ничего мне не должна, не стала. Иначе не видать было бы моей душеньке покоя. Мама точно ухватилась бы за слова, поэтому проще было умолчать.
– Вдовствующей герцогини Армант? – удивленно воскликнула родительница и в считанные секунды встала подле меня.
С губ тотчас сорвался горестный стон. Не пронесло! Придется держать теперь оборону.
– Именно, миледи, – энергично кивнул охранник, чем привел здешнюю хозяйку в изумление, которое вмиг сменилось неописуемым восторгом.
Я не была прожженной интриганкой, но поняла, что визитер нарочно ответил вместо меня – решил заручиться поддержкой моей маменьки. Хитрый вояка!
Маркиза положила хрупкую ладонь мне на плечо и заговорила елейным голоском с тенью трепета:
– Дорогая, ты знакома с герцогиней? Почему не рассказала?
Ее тяжелое дыхание, вызванное волнением и усиленное пустотой холла, резало по ушам, а чересчур бурная реакция пробудила только уснувший внутренний голос.
– Потому что рассказывать нечего, – твердо заявила я, впившись холодным взглядом в мамино лицо.
Я была уверена, что ледяной тон вгонит клин между активно вращающимися шестернями в ее головушке, и на том с разглагольствованиями будет покончено.
– Милая, почему мы не можем принять приглашение вдовствующей герцогини? У нас ведь не было на вечер планов, – воспротивилась она, чем вызвала легкое раздражение, затем вовсе впилась пальцами в плечо, чего никогда себе не позволяла.
Привычная тактика дала сегодня сбой. Что нашло на неуемную родительницу? Неужто загорелась мыслью о знакомстве с влиятельной аристократкой? Даже если так, на кой нам это сдалось? Ни жарко, ни холодно. Чтобы после посплетничать с подругами?
Ответ нашелся в глазах – таких же синих, как у Аралим. Помимо любопытства, имелась еще причина. Мама считала, что поход в гости поможет сэкономить на продуктах. Довод весомый, но я по-прежнему была убеждена, что не стоит принимать приглашение, и не понимала даже почему. Просто внутри все противилось.
– Нам не с кем будет оставить Адимуса, – не сдавалась я.
– Розанна посидит с ним час-другой. Правда? – обратилась маркиза к молодой служанке.
– Конечно-конечно, госпожа! – проявила та небывалое рвение.
Я нахмурилась и мазнула взглядом по маменьке, Розанне, сестре. У всех на лицах затаилась… надежда. Казалось, они ждали чуда от встречи с важной персоной.
Гвоздь в крышку гроба забил стражник. Всего одной фразой!
– Леди Леаросс велела передать, что в случае отказа сама нанесет вам визит.
«А вот это уже угроза! – подумала я, падая духом. – Где мы примем герцогиню? Даже Голубая гостиная – единственная комната, не подвергшаяся нападению ростовщиков, не ее уровень».
– Сибилла? Доченька? – медовым голосом пропела мама, слащаво улыбнулась и часто заморгала.
В холле повисла гнетущая тишина. Я слышала стук собственного сердца, каждый шорох и шелест.
– Хорошо. Мы будем готовы к половине шестого, – обреченно произнесла я, сдавшись-таки.
Маменька просияла, точно путеводная звезда, Аралим вскрикнула от восторга, Розанна шумно втянула носом воздух и прижала руки к груди. В отличие от них, охранник сдержанно улыбнулся, поклонился и поспешил покинуть особняк.
Еще с минуту никто не осмеливался произнести ни слова. Матушка с сестрицей пребывали в блаженстве. Я же ругалась сама с собой, ведь, как правило, не поддавалась на уговоры. Нужно было и сегодня устоять. Какой демон дернул за язык? Почему спасовала? Что сталось бы, если бы Ее светлость посидела полчаса в Голубой гостиной, выпила чашку чая и навсегда исчезла бы из нашей жизни? Или обиделась бы и вовсе не появилась.
Внезапно в голову стрельнула мысль. Я приложила ко лбу ладонь и выругалась еле слышно:
– Вот засада…
– Что такое, Сибилла? – взволнованно осведомилась Аралим, с лица которой сползла улыбка.
– Я понятия не имею, куда нас повезут. Не слышала, чтобы у Армантов в Графорде был дом или поместье.
– Ты права, дорогая, – вымолвила мама, наконец отпрянув от меня. – У них и правда прежде не было здесь собственности, но, думаю, это обстоятельство изменилось. Леди Ниаман поделилась со мной вчера по секрету, что неделю назад кто-то выкупил Илгрет-парк. Скорее всего, Арманты. Больше некому. Слуги день и ночь готовили его к проживанию.
– Хочешь сказать, вдовствующая герцогиня решила перебраться из столицы в Графорд? – произнесла я хриплым голосом от нарастающей паники.
Обычно я редко выказывала эмоции, однако сегодня в очередной раз не сдержалась и позволила им взять верх над разумом. Все потому, что не понимала, зачем столь важной персоне, как леди Леаросс, поселяться в провинциальном городе, полном опасностей.
– Возможно. Или только на лето. В округе великолепная природа – чистые реки и озера, живописные горы. Почему нет? Давайте лучше поспешим. Времени осталось не так много, а у нас столько дел!
В преддверии похода к влиятельной особе мама заметно оживилась. Незатухающая улыбка, блеск глаз, подергивание плечами – все свидетельствовало о непомерной радости. В кои-то веки она была безмерно счастлива. Не из-за нового платья или отреза ткани, а предстоящего визита. Разве могла я лишить ее подобного удовольствия? Но почему тогда на сердце так тревожно?
Пока Розанна занималась прическами сестры и матери, готовила для них платья, я сама заплела косу, закрепила на голове с помощью шпилек, после надела то же платье, в котором посещала парк. Для обычного чаепития вполне подходящий наряд. Аралим же была этим вечером необычайно хороша. Светлые завитые локоны обрамляли правильный овал лица, синие топазы, принадлежащие нашей родительнице, оттеняли цвет глаз. Мама сделала все возможное, чтобы подчеркнуть и заставить окружающих восхищаться красотой Аралим.
В половине шестого мы покинули холл. Стоило моей ноге переступить порог и увидеть экипаж цвета спелой вишни, снизу доверху увешанного фонариками, как ужас окутал сердце черными крыльями. Я не могла обознаться, ведь дверцу украшал герб в виде рычащего трехглавого льва. Теперь понятно, почему внутренний голос призывал отказаться от приглашения. Нутром чуяла, что карета, запряженная четверкой великолепных вороных жеребцов, и вдовствующая герцогиня как-то связаны. Но еще не поздно было отказаться.
Легкая оторопь, охватившая маму и Аралим, быстро сменилась новой порцией восторга. Вдобавок проснулось чувство значимости. Обе начали вести себя, точно коронованные особы: шли к карете с излишне поднятой головой и расправленными плечами, при этом с черепашьей скоростью, после одна за другой с горделивым видом подали кучеру руку, затянутую перчаткой, и устроились на скамейках. Обивка из светло-бежевого плюша поражала великолепием и в то же время отсутствием практичности.
– Сибилла, ты чего? – встревоженно спросила Аралим, когда я продолжила стоять на верхней ступеньке невысокой парадной лестницы. – Садись скорее, негоже опаздывать.
– Неважно себя чувствую. Наверное, съела что-то не то. Предлагаю перенести визит на завтра или на другой день. Герцогиня все поймет.
– Глупости! – фыркнула мама, сжав добела губы. – Садись и не выдумывай. Мы столько готовились, чтобы остаться дома? Переживешь полчаса. Сибилла, не испытывай мое терпение! Я и так вечно потакаю твоим прихотям. Можешь хотя бы раз пойти нам на уступки? – холодно бросила она спустя пару секунд, поскольку ее прежние слова не возымели должного эффекта.
Я понимала, что своим отказом лишу их радости, шанса наконец-то выйти в свет и покрасоваться перед важной персоной, поэтому не хотела расстраивать родных. Но, пойдя у них на поводу, подставлю под угрозу свою свободу или вообще жизнь. Не будь у меня на руке метки следопыта, я бы без раздумий села в карету и отправилась к герцогине.
«Как быть? – вертелся в голове вопрос. – Не поеду – мне объявят протест. Поеду – буду сидеть весь вечер будто на раскаленных углях. Хотя, если подумать, чего бояться? На чай пригласила леди Леаросс. Да и в карете был молодой мужчина, а не женщина. Может, поверенный Ее светлости? Скорее всего! Доставил ценности или нечто важное и покинул Графорд, как только уладил дела. Тогда стоит уступить матери с сестрой. Полчаса-час точно переживу».
Успокоив саму себя, к всеобщему облегчению взобралась в экипаж и откинулась на шелковые подушки. Возничий, одетый в черно-красную ливрею, закрыл дверцу, уселся на козлы и щелкнул хлыстом. Карета покатилась по оживленным улицам. Мама и Аралим намеренно отдернули шторку и замахали знакомым, которые наряду с другими горожанами останавливались, чтобы поглазеть на роскошный экипаж. Замечая наши лица, они приходили в замешательство и явно задавались вопросом: что мы здесь делаем и куда направляемся?
Матушка добилась своего и засияла не хуже маяка в ночи. Теперь день или даже два местные кумушки будут судачить о нас с нескрываемой завистью, все кости перемоют. Хоть делом займутся, а то заскучали, поди.
Глава 4
По истечении получаса карета миновала внушительные ворота и покатила по широкой подъездной аллее. Илгрет-парк находился на окраине Графорда, вдалеке от Золотого пути, поэтому здесь было тихо и спокойно. Сады, обрамлявшие двухэтажный особняк, походили на оправу для драгоценного камня. Неподалеку от мраморной лестницы, всего в пятидесяти шагах, располагалось небольшое озерцо, поросшее с восточной части камышом.
В такой знойный день, как сегодня, от него веяло прохладой. Черные и белые лебеди, рассекающие водную гладь, радовали глаз вместе с ярко-алыми и белоснежными лотосами. Своей волшебной атмосферой это место могло очаровать любого. Неудивительно, что леди Леаросс выбрала Илгрет-парк. Будь у меня много денег, я бы тоже его купила. Став полноправной хозяйкой, отдыхала бы погожим днем с книгой на берегу либо в тенистой беседке или садилась бы в лодку и каталась до изнеможения. Вечером же слушала бы пение цикад, собирала бы в банку светлячков, потом выпускала бы и в прыжке ловила одного-единственного, чтобы загадать желание.
– Сибилла, идем, – строгий голос матери разом положил конец мечтаниям.
Я украдкой одернула платье, желая расправить складки ткани на животе, и первой переступила порог двухэтажного особняка. Меня тотчас окутала спасительная прохлада. Хоть часы показывали ровно шесть, солнце стояло в небе высоко и жарило не хуже печи.
Холл поражал своим великолепием. Первым делом в глаза бросился журчащий фонтан с золотыми рыбками и сверкающими монетами. Он располагался на пути к широкой лестнице, убегающей на второй этаж. По бокам от нижней ступеньки прямо в мраморном полу росли экзотические растения с насыщенной зеленой листвой и витиеватыми стволами. Многочисленные зеркала в позолоченных оправах иллюзорно расширяли и без того немалое пространство. Потолок настолько был высок, что, казалось, упирался в самое небо.
– Леди Сибилла Бланшет? – осведомился выросший передо мной дворецкий в черно-белой с золотыми пуговицами ливрее.
Я кивнула, пожалуй, чересчур энергично. Вновь о себе дали знать нервы.
Мужчина поклонился и указал рукой на двери в дальней части дома.
– Прошу следовать за мной, миледи. Вдовствующая герцогиня ожидает вас и ваших родных в Серебряной гостиной.
Сердце билось ровно, не выказывая волнения, внутренний голос молчал. Поэтому я нацепила улыбку и последовала за вышколенным слугой. Мама и Аралим ступали крайне тихо, едва касаясь белого мрамора, словно боялись оставить на нем царапины своими каблуками.
Серебряная гостиная не уступала холлу по красоте. Стены были драпированы светло-серым шелком, той же тканью с витиеватым узором обиты резные кресла с высокими спинками и диван, рассчитанный на двух-трех человек. Зеркала в серебряных оправах, канделябры из чистейшего и начищенного до блеска серебра. Белый мрамор на полу также включал серые прожилки. Даже фиолетовое платье на герцогине, грациозно поднявшейся с кресла и поспешившей нам навстречу, было расшито серебряной нитью.
– Леди Сибилла, я рада, что вы все же приняли приглашение и почтили меня своим присутствием, – произнесла женщина, стоило мне исполнить реверанс, и… взяла вдруг за руки, точно давнюю знакомую или даже близкую родственницу. – Ричард поведал, чего ему стоило уговорить вас.
«Старая сплетница», – пронеслось в голове.
Несмотря на вспыхнувшее возмущение, я продолжила улыбаться и с особой тщательностью вслушиваться в монолог здешней хозяйки.
– Не нужно скромничать, дорогая. Хоть я родилась и выросла в столице, меня сложно назвать снобом и консерватором. Сама не прочь посмеяться над хорошей шуткой и поучаствовать в розыгрыше, так что прошу не робеть передо мной и разговаривать как с равной.
Женщина всячески пыталась расположить к себе, нисколько не манерничала и не выражала презрение, чем вызвала у меня восхищение и уважение. Любая другая птица столь высокого полета горделиво распушила бы перья на ее месте, однако леди Леаросс помнила, что даже под самым красивым оперением скрывается обычная куриная тушка.
– Благодарю, герцогиня. Вы очень великодушны. Позвольте представить вам мою маму – маркизу Эрин Карлел, и младшую сестру – графиню Аралим Карлел.
Вопреки словам герцогини, мама и сестра с трудом превозмогли робость и исполнили реверанс. Они настолько благоговели перед влиятельной персоной, что боялись посмотреть ей в глаза.
– Присаживайтесь. Чай стынет, – вымолвила леди Леаросс, как только были соблюдены все правила приветствия и знакомства.
Хозяйка обвела рукой диван, кресло и опустилась на прежнее место возле овального стола, уставленного тарелками со всевозможными вкусностями: ломтиками козьего сыра, вяленого мяса, ветчины, красной рыбы, заварными и медовыми пирожными, арбузным конфитюром, пончиками, двумя заварничками, из узких носиков которых вырывались ароматные струйки, чашками из тончайшего фарфора.
«Не очень-то похоже на обычную чайную церемонию. И почему чашек пять, если нас всего четверо?» – пронеслась паническая мысль.
Я вновь обвела комнату взглядом, опустилась на диван и пришла к выводу, что пятая чашка, скорее всего, предназначалась для брата. Хоть герцогиня не приглашала Адимуса, возможно, предположила, что мы возьмем его с собой, если не найдем, с кем оставить.
– Леди Сибилла, еще раз хочу выразить признательность за спасение моей сумочки. Как вы уже знаете, в ней лежал медальон с локоном покойного мужа. Лишись я его, до конца дней потеряла бы покой, – проговорила женщина, собственноручно наполнив чашки ароматным чаем.
– Почему он так ценен для вас? – поинтересовалась я, как только забрала протянутую фарфоровую посудину.
– Мне посчастливилось встретить свою вторую половину, чего и вам желаю, юная леди. Это был удачный брак, союз двух сердец. Мы прожили душа в душу двадцать лет, уверена, прожили бы еще столько же, если бы Генри не скончался после продолжительной болезни, – поведала она, сделав пару глотков, и полюбопытствовала: – Ваша сестра тоже обладает магией?
Вопрос было бы уместнее задать самой Аралим, но раз герцогиня адресовала его мне, мне же пришлось и отвечать:
– Да, но Аралим не стала развивать дар.
Женские брови взлетели вверх от удивления.
– Отчего же? Обладай я магией, непременно добилась бы больших успехов. Горы свернула бы.
– Ваша светлость, – осмелилась мама подать голос, едва ли пригубив из чашки. – Зачем девушкам развивать дар? Им следует обучаться ведению домашнего хозяйства, вышиванию, шитью, чтобы они стали хорошими женами и матерями. Какой прок от магии? Это прерогатива мужчин. У них полно времени для обучения. К тому же магия нужна им для работы, для защиты семьи…
Темно-серые глаза леди Леаросс полыхнули яростным огнем, но через мгновение уже ничто не выдавало в ней злости. Герцогиня тряхнула головой и заговорила в привычной манере:
– Судя по вашим словам, маркиза, вы осуждаете Сибиллу за то, что она с легкостью может расправиться с преступниками.
– Что в этом хорошего, миледи? Девушки должны быть кроткими, нежными и покорными, чего нельзя сказать о моей старшей дочери. Она готова день и ночь скакать на лошади, гоняться за ворами, с места на место перекладывать пыльные книги, лишь бы не вышивать и не шить новый наряд. Вся в отца, – мама слегка повысила тон. Это происходило всякий раз, когда она вспомнила о муже. – Другое дело Аралим. У меня две дочери, но они совершенно разные.
– Ваше сиятельство, как давно уехал ваш супруг? – вопросительно изогнула бровь хозяйка особняка.
– Три года назад, – на лице матери появилось недоумение. Впрочем, я тоже не поняла, к чему подобный вопрос.
– Давненько. Кто с тех пор занимается ведением хозяйства? Решает, куда и сколько потратить денег? Вы? – тон Ее светлости свидетельствовал о том, что ответ ей известен.
– Нет, миледи. Сибилла. Но муж исправно присылает деньги.
Сердце забарабанило в груди, точно молот о наковальню, кровь застыла в жилах. Кто маменьку дергал за язык? Неужели не могла промолчать?
Леди Леаросс со стуком поставила чашку с блюдцем на стол и впилась в лицо собеседницы проницательным взглядом.
– В таком случае чем вы недовольны, маркиза? Ваша дочь ведет домашние дела, в состоянии позаботиться о себе и близких, помочь другим. А то что шить и вышивать не умеет не беда. Сейчас полно портних. Кстати, сколько ей?
Слова влиятельной особы пришлись маме не по душе. Она запыхтела, словно закипающий чайник. Мне было приятно, что герцогиня разделяет мысли, однако я в очередной раз пожалела, что приняла приглашение. Не стоило приезжать.
К чаю и полным тарелкам различных деликатесов почти никто не притронулся, зато атмосфера в Серебряной гостиной накалилась. Даже присущие ей холодные оттенки не могли разрядить обстановку. Воздух в помещении стал тягучим и уже потрескивал от витавших над головами искорок.
Скорее всего, пожалела и мама, щеки которой раскраснелись от сдерживаемой злости. Как же! Меня открыто похвалили, в то время как Аралим не спели дифирамбы, а ведь именно на нее возлагались большие надежды.
– Двадцать один, герцогиня, – ответила матушка после затянувшейся паузы и не удержалась от новой порции унижения в мой адрес: – Но кто ж ее замуж-то такую возьмет?
Внезапно послышался стон дверных петель, вслед за ним раздался приятный бархатистый голос:
– Кто кого должен взять замуж?
Я посмотрела на вошедшего в гостиную молодого мужчину и едва не лишилась чувств. Диван подо мной закачался, стены и лица поплыли перед глазами, превратились в размытые пятна. Душа ушла в пятку. Перехватило дыхание. Сердце поначалу замерло, затем забарабанило о ребра, требуя, чтобы его срочно выпустили на свободу.
Это он! Точно он! Незнакомец, что поставил метку на запястье! Пусть на улице было темно, я не обозналась. Тот же голос, те же глаза цвета предгрозового неба, тот же пробирающий до костей взгляд, которым он окинул собравшихся, но затем отчего-то сосредоточил исключительно на мне.
«На ловца и зверь бежит», – запульсировала в голове тревожная мысль.
Я гулко сглотнула и пожелала провалиться сквозь землю. Лучше вовсе превратиться в мириады песчинок, переместиться в свои покои и никогда больше не попадаться на глаза этой ужасной особе.
С его появлением вдовствующая герцогиня заметно преобразилась: вернулась улыбка, со лба исчезла глубокая складка, щеки слегка порозовели. Каждая черта ее красивого лица выражала нынче безусловную любовь – глубокое чувство привязанности матери к своему ребенку.
Вот засада! Хорош поверенный, однако! Почему сразу не заметила кровной связи между леди Леаросс и магом из экипажа? У них ведь столько общего. Судьба послала много подсказок, но я ни одной не разгадала. Даже локон из медальона был частью головоломки. Но нет, не догадалась, не додумалась. Констебль из меня все-таки никудышный. Или попросту сказалась усталость?
В соответствии с этикетом я, мама и Аралим поднялись с насиженных мест, исполнили реверанс и снова опустились на мягкую обивку, как только были удостоены короткого кивка молодого и заносчивого аристократа.
Вскочив с дивана, герцогиня спешно заключила сына в объятия, прямо на наших глазах бегло поцеловала в щеку и произнесла с легким укором:
– Дорогой, я думала, ты пораньше вернешься.
Он не стал ее сторониться. На лице не возникло смущения или оторопи. Значит, никто не пытался разыграть спектакль, чтобы заставить нас поверить в прочную привязанность. Она действительно существовала, чего нельзя было сказать обо мне и маме.
Глядя на леди Леаросс и хозяина поместья, я ощутила болезненный спазм в области груди. Молодой мужчина ничего не сделал, просто пришел домой, но герцогиня смотрела на него, как на великую драгоценность: с любовью и нескрываемым восхищением. Сын был для нее целым миром, безграничной радостью.
Мне тоже хотелось испытать на себе эти чувства. Хоть толику. Но стань я самой императрицей, не увидела бы гордости в маминых глазах. Она продолжила бы смотреть на меня, точно на злейшего врага.
– Дела, мама. Сама понимаешь, первый день, – улыбнулся лорд Леаросс и в очередной раз мазнул по нам взглядом.
Пока мы не вызывали у него особого интереса, и это позволяло сохранять мне видимое спокойствие. Но лучше было поскорее унести отсюда ноги и навсегда стереть из памяти сегодняшний вечер.
Я сочла, что сейчас самый подходящий момент, чтобы улизнуть, поэтому встала и мягко произнесла:
– Ваша светлость, прошу нас простить, но мы, пожалуй, пойдем. И так засиделись. К тому же, уверена, вам хочется узнать, как у милорда прошел первый день.
Мои слова вновь привлекли внимание ночного преследователя. Мама зло шикнула. Покидать особняк сейчас, когда в гостиной появилась столь неординарная и влиятельная особа, она не собиралась. Вдруг еще и холостой? Вдруг влюбится в Аралим и женится на ней в итоге? Родительница лучше пригвоздит мои ноги к дивану, чем упустит шанс продемонстрировать крупной рыбешке свою младшую дочь. Зря старалась, что ли?
Герцогиня вовсе резко повернулась, фыркнула и вскинула руку, призывая меня к молчанию:
– Какое там засиделись? Вы даже чай толком не распробовали. Что до разговоров с моим сыном, то они подождут. Девин, дорогой, ты присоединишься?
– Извини, у меня были другие планы на вечер. Следовало прислать Ричарда с известием, что мы ждем гостей, тогда бы я присоединился. Не знал, что у тебя в Графорде полно знакомых, – с тенью удивления вымолвил он.
Леди Леаросс взяла молодого герцога под руку и проговорила с довольным видом:
– До сегодняшнего дня их и правда не было. Если бы не забавный случай в парке, то не познакомилась бы с этими прекрасными леди.
– Какой случай? – заинтересованно спросил он, что не сулило ничего хорошего.
Хозяйка поместья тотчас оживилась:
– Я гуляла, наслаждалась красивыми видами, пением птиц, как вдруг на меня напал мелкий воришка. Срезал ридикюль и давай бежать. Благо, леди Сибилла пришла на выручку: в два счета сбила хулигана с ног и вернула мне сумочку.
Армант вмиг напрягся. Скорее всего, блондин провел параллель между ночным инцидентом и ограблением леди Леаросс.
– Невиданная храбрость и самоотверженность. Надеюсь, ты хорошо отблагодарила ее? – он говорил будничным тоном, но я чувствовала, что за показным спокойствием притаилась опасность.
– Если бы! Леди Сибилла отказалась принимать вознаграждение. Ричард потратил не меньше часа, чтобы отыскать ее, и столько же, чтобы уговорить приехать к нам на чай.
Несколько секунд маг хранил молчание, тщательно обдумывая рассказ матери. Тишина била по нервам, вынуждала меня задерживать дыхание, молиться высшим силам и рыскать взглядом по гостиной в поисках обходных путей, ведь двери были загорожены внушительной фигурой Арманта.
– Неслыханное благородство! Леди Сибилла, я восхищен вами. Позвольте выразить признательность и от своего имени, – наконец произнес он, подошел к моей родительнице, взял за руку и запечатлел поцелуй на тыльной стороне ладони.
Матушка расплылась в глупой улыбке и часто заморгала. Герцогиня прыснула со смеху.
– Девин, это маркиза Эрин Карлел, мать моей спасительницы. Леди Сибилла сидит слева от нее.
Армант тотчас выпустил женскую кисть из своих длинных пальцев и сосредоточил на мне все внимание. На этот раз он рассматривал меня более испытующе, чем до этого, и так долго, что мне стало не по себе. Вновь закружилась голова, легкие загорелись огнем от нехватки воздуха. Я не заметила даже, когда успела затаить дыхание.
Наконец мужские губы расплылись в притягательной улыбке.
– Леди Сибилла! Спасибо, что пришли на выручку моей матери, – его голос вновь прозвучал обманчиво спокойно.
Маг склонился надо мной, взял за руку, прижался к ней губами, не сводя при этом взгляда с моих глаз. Он проникал внутрь, в самое сердце, в самую душу, вынуждая нервничать и желать лишь одного – бежать, бежать и еще раз бежать.
Затем произошло то, чего никак не могла предположить: кровь начала отливать от лица, кончики пальцев холодеть. Казалось, еще немного – и я лишусь чувств. Возможно, сказывалась усталость, ведь мне не дали толком отдохнуть, либо выдержка все же дала сбой.
