Анастасия Нуштаева
Пока не будешь счастлив
Идеи для подарка настоящим мужчинам
На обед выделялось полчаса. Но так как людей не было, я не собиралась возвращаться целый час. Во-первых, если что, в зале есть Глеб, который уже покушал. Во-вторых, нужно было дождаться, когда Алина остынет после неурядицы с книгой. А в-третьих, у меня было очень важное дело. Самое важное дело за год, честное слово. Почему я не сделала его в предыдущие триста шестьдесят пять дней? Не знаю. Но зато последние недели я только о нем и думала, что, как мне кажется, оправдывает мою нерасторопность.
Я переодела форменную кофту и помчалась к ближайшему торговому центру. Благо, он был всего в пяти минутах ходьбы от нашего кафе.
Я часто бегала туда на обед. Приносить еду из дома мне было лень. Да и домашняя еда, полежав несколько часов в моей сумке, не то чтобы была вкусной. Особенно если приготовила ее я. То ли дело Макдональдс. Но злоупотреблять им не стоит. И вовсе не из-за калорий и вреда. О калориях я пеклась мало – все равно трачу больше за рабочую смену, во время которой ношусь по залу, как зайчонок, который хочет запутать волка.
Просто в Макдональдсе редко бывают свободные места, а мне в свой перерыв хочется посидеть. Да и раскошеливаться на него я не могла. Обычно я покупала что-нибудь в супермаркете и садилась на фудкорте. Я ела и наблюдала за теми, кто покупал себе бургеры и картошку фри. Счастливые люди. Жаль, я пока не из их числа. Ну ничего, вот куплю подарок Кириллу, потом поднакоплю и схожу наконец-то за бургером. А если не буду расточительной, то позволю себе мак меню.
Сегодня я не пошла сразу на фудкорт. Если справлюсь быстро и если у меня останутся деньги, то схожу. Хотя мой урчащий желудок противился такому раскладу, первым делом мне надо было купить подарок Кириллу.
Кирилл. Это мой парень, с которым мы уже целых три месяца в отношениях. Может, это не так уж много во вселенском масштабе, но для меня это время – словно маленькая жизнь. Это мои самые долгие отношения и, как я очень надеялась, последние. В том смысле, что мы будем вместе до конца наших жизней. Я не тешила себя иллюзиями, что мы умрем в один день, как прогнозируют добрые сказки принцам и принцессам. Но, конечно, мне бы очень этого хотелось.
Кирилл не такой, как все. Как бы банально это ни звучало. Он высокий, светловолосый и широкоплечий. Ну сама оригинальность. Мне он напоминал Тора из фильмов Марвел. Крис Хемсворт, конечно, побогаче, что ставит его выше Кирилла. Но реальный человек мне гораздо ближе всяких там киноактеров.
Новый год мы встретим вместе, почти как настоящая семья. Наш первый совместный Новый год. Часы до встречи тянулись утомительно долго. Не удивительно – я же работала.
Кирилл не работает. Но ему можно. Он просто еще не определился, кем хочет стать, когда вырастет. Я его не тороплю, и семья Кирилла тоже на него не давит. Мы просто боимся его реакции. Но в любом случае я считаю, что Кирилл правильно поступает, когда не идет на лишь бы какую работу. Лучше потратить пару лет на поиск себя, а потом стать счастливым миллиардером, чем, как я, прозябать в кафе.
Кирилл немного капризный. Совсем чуть-чуть. Но мне кажется, красивые люди могут себе это позволить. Из-за этой особенности я переживаю, что не смогу угодить ему. Но вряд ли он расстроится, если я подарю что-то, что ему не понравится. Ведь главное не подарок, а внимание, правильно?
Я вышагивала по торговому центру. Людей было слишком много. Я постоянно с кем-то сталкивалась, потому что смотрела не вперед, а на витрины. Нельзя было терять время. Его было немного, а идей для подарка Кириллу на Новый год и того меньше.
У меня было приподнятое настроение, которое всегда таким становилось, когда я думала о Кирилле. Но когда из колонок заиграла «Last Christmas», оно угасло, как бенгальский огонек. Я потянулась к карману, чтобы вытащить наушники и заглушить этот ужас. Но вспомнив, что забыла достать наушники из сумки, я отчаялась и попыталась абстрагироваться от музыки торгового центра. Сейчас у меня с собой были только телефон и кошелек, так что я крепче их сжала и еще немного ускорилась.
Витрины пестрели еловыми ветками и красными елочными игрушками. Это жутко отвлекало. Что за бред? Зачем украшать витрины так, чтобы за декором не было видно товара? У кого вообще создается новогоднее настроение от украшений на витрине?
То ли дело елка. Хотя в этом торговом центре она мне не понравилась. Дерево стояло в центре здания и возвышалась на два этажа. Свет гирлянды и игрушки на ней были золотыми. Я смотрела на нее всего десяток секунд, а когда отвела взгляд, перед глазами заплясали темные пятна. Мне пришлось потратить драгоценную минуту своего времени на то, чтобы прийти в себя.
Я прошла уже половину торгового центра, но так и не нашла ничего, что было бы достойно Кирилла. Точнее, нашла, но в такие магазины с толщиной моего кошелька вход заказан. Хотелось бы мне быть богатой тетенькой, которая не смотрит на цену, когда покупает подарки. Но пока я всего лишь официантка. Придется Кириллу немного потерпеть, пока я не смогу покупать ему нормальные подарки.
Тут я остановилась, разбив стайку детей, которые шли мне напролом, как стая гиен. Но никто не пострадал, по крайней мере, не закричал. Меня кто-то окликнул. Голос показался знакомым, и я мгновение спустя узнала его обладателя.
Едва это произошло, я запаниковала. Нужно было поскорее уйти, но я не смогла быстро найти место, где могла бы спрятаться. Сложно сделать это, когда стоишь посередине огромного зала. Разве что в магазины. Но в любом случае было поздно. Женек меня заметил, и скрыться я могла от него, только если бы прямо сейчас подо мной открылся люк и я в него упала.
– Привет! – сказал он, когда настиг меня, хотя я начала давать задний ход. – Как дела?
– Привет, – сказала я голосом, который по энтузиазму был полной противоположностью тону Женька. – Нормально… Были.
– Были? – нахмурился он. – Что-то случилось?
«Да, – хотела ответить я. – Тебя встретила».
Но это же грубо? А я не грубая, хотя многие со мной не согласятся. Короче, пришлось строить мямлю, чтобы отвертеться от вопроса.
Женька я знала с первого класса. Он был тем самым мальчиком в очках, который сидит на первой парте и не может сдержать правильного ответа, поэтому выкрикивает его, но учительница его за это не ругает. Женька нельзя было называть иначе, как Женек. Человека с такими кудряшками (мне всегда жутко хотелось их потрепать) нельзя называть Женей. А Евгений он только по документам.
Женек уже давно перешел на линзы, с которыми выглядел гораздо лучше, но так и остался в моей памяти мальчиком-очкариком. Мы никогда не дружили, но постоянно пересекались. И дело не только в том, что мы одиннадцать лет виделись каждый день. Стоило мне выйти на улицу и отклониться от привычного маршрута, как я встречала его. Судьба? Не дай бог. Я называю такое обилие несчастных совпадений плохой кармой. Не понятно только, кому я насолила, что она у меня такая.
Иногда мне казалось, что Женек специально меня выслеживает. Иначе как объяснить наши постоянные встречи? У меня ответ на это один – он сталкер. И это пугает.
Кое-как отделавшись от вопроса Женька, я сказала:
– Слушай, у меня тут важное дело, нет времени болтать…
Кажется, так я отвечала ему последние пятьдесят раз. Мне самой было неловко произносить эту фразу. Женька она тоже смущала, но в этот раз он даже не расстроился. Он чему-то радовался, так что я едва не спросила, что за праздник сегодня, раз он такой счастливый. Но потом сама вспомнила. Сложно не вспомнить, когда стоишь перед громадной украшенной елкой.
– Ты как, – продолжал Женек, словно не услышав, что я не горю желанием с ним разговаривать, – придешь сегодня?
На миг я опешила, подумав, что кто-то пригласил Женька на вечеринку Кирилла. Но потом поняла, о чем он, и успокоилась. Женек при каждой встрече, начиная, кажется, с мая, звал меня встретить Новый год вместе.
– Честно говоря, у меня другие планы…
Женек не унимался.
– Приходи! У нас будет пицца Пепперони. – Увидев, что я не впечатлена, он добавил: – И «Взрывные котята».
На слове «пицца» мой желудок, если бы у него были голосовые связки, предал бы меня и согласился бы на предложение. Но меня тошнило от мысли провести лучшую ночь в году в компании зануд, то есть своих одноклассников. Мы никогда не дружили, но Женек почему-то был уверен, что вечер пройдет хорошо.
– Ты же любишь острое?
Откуда он это знает, я не спрашивала. Пугало, что он помнит подобное.
– Да, но… – начала я.
– Все, заметано! Честно говоря, мы не собирались заказывать Пепперони, но раз ты будешь…
Женек засуетился. Видимо, искал телефон, чтобы сделать дозаказ по пицце, пока не поздно. Меня эта его манера делать все сразу и не откладывать жутко бесила. Поэтому, наблюдая за его возней, я воскликнула неожиданно для себя самой:
– Прекрати!
Женек замер и посмотрел на меня.
– Что такое? – спросил он. – Ты не будешь Пепперони?
Вопрос был глупым, так что я на него не ответила. Я не могла поверить, что за эти четыре с половиной года Женек так отупел, что стал спрашивать подобное. Поэтому вывод напрашивался иной – Женек намеренно выводит меня из себя.
– Нет! – сказала я. – Просто отстань от меня со своим тупым предложением!.. Отвянь, ладно?
Я развернулась и потопала к ближайшему магазину. Что-то мне подсказывало, что Женек не сдвинулся с места и сейчас смотрит на меня своим взглядом бездомной, но очень хорошей собачки. Захотелось проверить, так ли это на самом деле, поэтому я обернулась.
Худшие опасения подтвердились. Женек стоял, сжимая телефон обеими руками и переминаясь с ноги на ногу. В объемном свитере в ромбик, который, могу поспорить, вязала его любимая бабушка, Женьку явно было жарко. В чем еще была уникальная особенность Женька, так это в том, что ему шли эти жуткие вязаные свитера с оленями, дедами морозами и прочей ерундой. Ну вот такой он человек. В рубашке Женек превратился бы в Женю, а в костюме в Евгения. И вряд ли стал бы лучше выглядеть.
Мне почему-то стало грустно от мысли, что это я его так расстроила. Это не значило, что мне захотелось его приободрить. Но я зачем-то вернулась к Женьку, а потом в голове появилась гениальная идея.
Женек может мне помочь. Использую его в своих корыстных целях, а потом расстанемся и больше в этом году не увидимся.
Идея была вот какая. Раз Женек парень, то он знает, что хотел бы получить парень в качестве подарка на Новый год. Значит, он может мне помочь с выбором подарка для Кирилла. Ха! Ну гениально же.
– Слушай, – сказала я максимально мягко, хотя мой высокий голос не годился для таких интонаций. – Можешь мне кое с чем помочь?
Женек прищурился, не понимая, в чем подвох. Но потом спросил:
– С чем?
– Мне, понимаешь, нужно купить подарок… папе.
Не хотелось признаваться Женьку в существовании моего парня Кирилла. От этого он впадет в уныние. И вряд ли в таком состоянии из него выйдет хороший помощник.
– Вообще-то мне еще нужно…
Чувствуя, что теряю его, я взволнованно зачастила:
– Пожалуйста, пожалуйста! – Потом я использовала запрещенный прием, коснулась руки Женька и продолжила: – У меня совершенно нет идей, а времени осталось так мало…
Женек задумался. Пойти по своим делам или помочь девочке, которая при каждом удобном случае посылает его. Нерационально выбрав второе, Женек кивнул.
– Ладно, – сказал он. – Давай.
Я так обрадовалась, что забылась и улыбнулась Женьку. Он улыбнулся в ответ. Оборвав этот неловкий взгляд, я направилась к витринам, теперь уже не проверяя, как там себя чувствует Женек.
Мы зашли в несколько магазинов, но безрезультатно. Женек на каждую фигню говорил, что «это то, что нужно». Я злилась от того, что он такой падкий на всякую ерунду. Ну как Кириллу может понравиться набор фужеров?
– Может, елочную игрушку, – сказал Женек, указывая на огромный стеллаж, где находились тысячи игрушек, которые, скорее всего, будут висеть на чьей-то елке не раньше следующего Нового года.
– Нет, он такое не любит, – сказала я, а потом решила пошутить. – Если я принесу ему игрушку, он разобьет ее и засунет битое стекло мне в горло.
Я хохотнула. Женек стал мрачнее.
– Твой папа такой разборчивый, – сказал он, отодвигаясь на безопасное расстояние от стенда с игрушками.
– И не говори…
Вспомнив о Кирилле, я заулыбалась. А Женек подумал, что это мне понравился стенд с термосами, к которому я подошла.
– Может, термокружку? – спросил он. – Полезная в хозяйстве вещь.
Я скривилась.
– Ты что, издеваешься? Кто в наше время пользуется термокружками?
– Я.
Ну кто бы сомневался. Женек явно один из тех, кто пользуется всякой фигней типа ланч-боксов, ежедневников, твердого мыла и матрешек. А дома у него наверняка целая коллекция брелков для ключей с открывашками. И кто дернул меня просить помощи именно у него? Они с Кириллом абсолютно разные. То, что понравится Кириллу, точно не понравится Женьку, так что я решила идти от обратного.
– А что думаешь насчет этого?
Я подошла к стенду, на котором лежали красиво упакованные пледы. Пальцем я указала на тот, где были изображены герои комиксов.
– Прикольно! – воскликнул Женек. – Мне бы такое понравилось… Подожди, там есть с Человеком-пауком?
Я отошла, уже твердо решив не покупать Кириллу плед. А Женек стал рыться в упаковках.
– Есть, – сказал он, расплываясь в довольной улыбке. – Так что, берешь?
Я покачала головой с выражением крайнего отвращения. Женек удивился.
– Тебе же понравился?
– Да, но…
Чтобы не выглядеть непоследовательной, мне срочно нужно было найти в пледе с Человеком-пауком недостаток. Глянув на цену, я выполнила свою цель.
– Он дорогущий, жесть! – я отпихнула плед. – И синтетика, да? Не, синтетика Кириллу не нужна…
Я направилась к выходу из магазина. Здесь явно не было ничего подходящего.
Свою ошибку я обнаружила, только когда Женек нагнал меня и сказал:
– Я думал, ты Александровна.
Внимательность и память Женька меня напрягали. Я сама временами забывала свое отчество. А он помнил. Жуть.
Воспользовавшись моим замешательством, Женек добавил:
– И почему ты называешь папу по имени?
Женек уставился на меня, и я поняла, что уйти от ответа не получится. К тому же, задумавшись, я пропустила момент, когда можно было просто все отрицать. Поэтому срочно нужно что-то выдумать.
– Он… Я… Просто это мой не родной отец, поэтому я зову его по имени. Мы не очень близки, понимаешь?
Глаза Женька округлились, и он отступил на шаг. Вряд ли его так взволновало то, что мы с моим «не родным отцом» не близки. Так что я спросила:
– Ты чего?
– У тебя есть отчим?
Я нахмурилась, но кивнула. М-да. Надо было выдумать другую ложь. Но отступать уже поздно.
– Получается, твои родители развелись?
Я снова кивнула, уже ненавидя себя за глупость, которую сморозила.
– Почему ты не рассказывала?
Может, потому что Женек не входит в круг моих доверенных лиц? Или потому, что все это брехня?
– Больная тема, понимаешь?
Сказав это, я развернулась и направилась к следующему магазину. Женек поплелся за мной.
– Какой кошмар… – причитал он, отчего хотелось дать ему подзатыльник.
Когда мы зашли в следующий магазин, слабо отличающийся ассортиментом от предыдущего, Женек продолжал печалиться.
– Это, наверное, очень тяжело было пережить…
Я поддакивала, потому что ничего другого мне не оставалось. Все мои попытки вернуть Женька к выбору подарка он не воспринимал и в какой-то момент сморозил:
– А как же Ярик?! Он с вами остался, да?
– Женек, – сказала я, развернувшись и заглянув ему в глаза. – Давай опустим эту тему.
– Да, да, конечно. Извини.
Мы побродили в тишине по очередному магазину и, ничего не обнаружив, покинули его. Мне хотелось плакать. Мой обеденный перерыв уже закончился, а я так и не нашла подарок Кириллу.
Женек плелся за мной, не помогая даже словами. Меня раздражала его печаль, которая поселилась в нем, потому что он перестал верить в любовь после «развода» моих родителей.
– Женек, – окликнула я. – А вот что бы тебе хотелось получить в подарок?
Женек остановился и глянул на меня. Мне не понравился его взгляд, особенно после последовавших за ним слов:
– Я был бы рад любому подарку, если бы ты его мне подарила.
Я поджала губы. Было бы мило услышать такое от Кирилла. Но Женек…
Он еще пару секунд смотрел на меня, а потом отвернулся. Конечно, я поняла, что значил этот взгляд. Но пришлось скосить под дурочку, чтобы Женек зря не обнадеживался.
Странно было бы не понять. Все-таки мы одиннадцать лет вместе проучились. С первого класса Женек высказывал свою зацикленность на мне. Он одиннадцать раз за эти одиннадцать лет поздравил меня с Восьмым марта, одиннадцать раз с днем рождения и одиннадцать раз с Новым годом. В сумме получается тридцать три раза! У меня дома мог быть целый шкаф с его подарками, если бы я не выкидывала их, едва Женек переставал смотреть на меня. Кто-то скажет, что это мило. Но я скажу, что это жутко! Жутко иметь поклонника, который поздравляет тебя с днем рождения каждый год, хотя ты даже не помнишь, когда день рождения у него. Точно могу сказать, что не в октябре. Вряд ли с такой преданностью Женек – Весы.
Память Женька на праздники была поразительной. Особенно на те, с которыми можно было меня поздравить. А вот для меня праздник, Новый год там или день рождения – это просто очередной повод погрустить. В Новый год принято обдумать то, что с тобой приключилось за эти триста шестьдесят пять или шесть дней. И это всегда очень печально. С днем рождения та же история. Ты просто на год старше или, как говорит Глеб, на год ближе к смерти.
– Ладно, – сказала я. – Обратимся к гуглу.
Я достала телефон и уставилась в него, только чтобы не смотреть на Женька. Мы подошли к лавочке и уселись на нее, а я так и не оторвалась от экрана.
Я открыла поисковик и ввела «подарок парню на Новый год». Идей была куча и все – дебильные. Я так долго листала странички, что удивилась, когда Женек ко мне обратился. Мне казалось, что он уже настолько заскучал, что ушел. Но он покорно ждал.
– Может, подарить ему типичный подарок, который дарят мужчинам, когда не знают, что подарить? – предложил Женек.
Я оживилась.
– Это какой?
– Кожаный ремень.
Ну наконец-то! Первая разумная мысль от Женька за все время нашего знакомства. Ремень – замечательный подарок. Кириллу точно понравится.
Стараясь не думать о том, как мы сможем использовать его не по назначению, я вскочила с лавочки и сказала:
– Чего же ты молчал? Идем за ремнем!
Магазин, в который Женек меня повел, был из категории тех, которые я осознанно миновала. Качество вещей в нем было на уровне, чему соответствовали и цены. Не желая признавать, что подобные подарки мне не по плечу, я медленно ходила по магазину, делая вид, что мне не нравится товар. Конечным пунктом был стенд с надписью «распродажа».
– Вот, смотри, какой хороший, – сказал Женек, показывая на ремень из рыжей кожи.
Я задумалась над тем, чья же это кожа, раз она рыжая. Но потом представила этот ремень на Кирилле, и мое лицо просветлело. Ну красота же будет! А если еще с черной рубашечкой…
Женек передал мне ремень, и я стала его изучать, а вместе с тем влюбляться в него. Идеальный подарок. Сомнений нет – Кирилл будет в восторге.
Потом я нехотя глянула на ценник.
– Такой себе ремень, – сказала я, когда поняла, что в глазах не двоится, а цифра действительно такая большая.
Женек нахмурился. Он понял, в чем проблема, и, забрав ремень, тоже глянул на ценник.
– Тебе не хватает? – спросил он. – Хочешь, могу доложить?
– Нет!
Я тут же улыбнулась, подумав, как забавно будет, если парень, которому я нравлюсь всю жизнь, оплатит подарок парню, с которым я встречаюсь. Но Женек расценил мою улыбку, как то, что мне неудобно брать у него деньги.
– Нет, правда, – сказал он. – Мне не сложно. Пусть это будет моим тебе подарком на Новый год.
Ну вот, опять он со своими подарками. Что ему за удовольствие такое, дарить мне подарки?
Я уже открыла рот, чтобы отказаться. Но, снова глянув на Женька, передумала. А почему бы, собственно, и да? Раз ему так хочется сделать подарок мне, а мне – Кириллу, то что нам стоит объединить два этих благородных порыва?
– Правда? Ты действительно хочешь этого?
Женек приосанился.
– Конечно! – сказал он. – Раз ты хочешь порадовать отчима…
С последними словами моя улыбка едва не погасла, но я спохватилась и заставила ее вернуться.
– Мне так неудобно… – прошептала я.
– Ничего неудобного! Идем на кассу.
Он потопал вперед, и я, сделав рукой победный жест, шепнула «йес!» и пошла за ним.
Оплатив покупку, мы покинули магазин. Я шла вприпрыжку, размахивая пакетом. Ну что за счастье иметь такого хорошего, доброго, щедрого… друга!
Правда, моя радость поугасла, когда я посмотрела на часы. Покушать я так и не успела – живот урчал, а мне была пора возвращаться на работу.
– Ладно, Женек, спасибо тебе большое! – сказала я, решив до конца года разговаривать с ним доброжелательно за то одолжение, что он мне сделал. – Но мне пора на смену. Жаль, конечно, я поесть не успела. Но ничего. Тебя вот встретила.
Женек таким речам обрадовался. Услышав про работу, он переспросил:
– У тебя так поздно смена начинается? На сколько тебе?
Я еще раз глянула на часы. Оставалось минус пятнадцать минут до конца моего обеденного перерыва. Так что уже неважно, на сколько я задержусь, – все равно опоздаю.
– А что такое? – ответила я вопросом на вопрос.
Я не очень любила, когда такое делали со мной, но сама проворачивала подобное постоянно.
– Ты хочешь есть?
Я кивнула, не понимая, к чему он клонит.
– Можем пойти перекусить.
Тут я сперва тоже хотела отказаться. Но Женька, видимо, вдохновило, что я приняла его подарок, и он захотел сделать мне еще один. Так что я не стала его расстраивать. Опоздать на работу было не страшно. Я не сомневалась, что после произошедшего сегодня Алина всерьез подумает о моем увольнении. Так что одним моим промахом меньше, одним больше – не суть. Да и вообще, покушать за счет Женька стоит того.
– Давай! Только чур в Макдональдс!
Женьку такая идея не понравилась, но она обрадовала меня, так что он не спорил.
Мы отправились в Макдональдс, который располагался на этаж выше. Уже через десять минут передо мной было мак меню. К нему я заказала еще два соуса. От обилия счастья на одном столе я едва не пустила слезу. Это было сложно, ведь сдерживать мне приходилось еще и слюни.
Дожидаясь Женька с его подносом, я смотрела на каток, который находился неподалеку от фудкорта. По контуру он закрывался прозрачным пластиком, так что со столиков хорошо просматривалась гладь льда с людьми, которые по нему катались. Но не было слышно, как коньки царапают лед. Немое кино.
Когда Женек пришел, я вгрызлась в бургер, как голодная гиена. Только откусив пару раз и начав жевать, я увидела, что Женек взял только кофе и пирожок. И то, и то, по-видимому, было слишком горячим, поэтому Женек не ел и смотрел на то, как я уничтожаю бургер.
– Чего так скромно? – спросила я, кивнув на поднос.
– Не люблю Макдональдс.
– Не любишь Макдональдс?!
Я даже отложила бургер, чтобы сосредоточиться максимально осуждающим взглядом на Женьке. Сомневаясь, что в нем есть хоть что-то человеческое, я сказала:
– А маму ты любишь?
Женек улыбнулся и кивнул. Конечно, у меня не было сомнений в том, что Женек любит маму. И бабушку. И вообще всех своих родственников, особенно по маминой линии. Это видно по его свитеру, который, без сомнений, вязали с любовью.
Но не любить Макдональдс… Нет. Это за гранью моего понимания. Какие же мы все-таки с Женьком разные. Вот Кирилл любит Макдональдс, хотя по нему этого не скажешь.
– Все равно нет смысла сейчас наедаться, – сказал Женек. – Уже ночью будем много есть.
Тут я тоже связи не уловила. Лично я сегодняшней ночью не собираюсь много есть. Я собираюсь много пить. Но могу поспорить, для Женька это прозвучит дико, поэтому я промолчала.
С бургером я справилась слишком быстро и соскучилась по нему, едва прожевав последний кусочек. Поэтому картошку я решила есть подольше. Я молчала, сосредоточившись на вкусе. И первое время Женек меня не отвлекал. Но потом ему стало скучно, и он начал о чем-то болтать. Я почти не слушала – гастрономические ощущения приносили мне больше удовольствия, чем речи Женька. Но в какой-то момент я все-таки прислушалась, правда, для понимания контекста было уже поздно, так как Женек посмотрел на меня с вопросом во взгляде.
– Что?
Женек, кажется, не догадался, что я его не слушала, либо просто не смутился от моей реакции. Он спокойно повторил:
– А ты любишь Новый год?
– Нет, – сказала я.
– Как это?! – воскликнул Женек с несвойственной ему интонацией, которая, однако, показалась мне знакомой.
Я качнула головой и нахмурилась. Тогда Женек пояснил:
– А маму ты любишь?
Я засмеялась, позабыв, что шутку пошутил Женек. Осознав это, я резко перестала хохотать, отчего подавилась картошкой. Женек полез стучать мне по спине, но я отвела его руку и откинулась на спинку стула.
После всего этого Женек, как ни в чем не бывало, продолжил:
– У меня Новый год любимый праздник.
– Почему? – поинтересовалась я, но не потому что мне было интересно, а потому что Женек ждал, пока я спрошу.
– Не знаю даже. Вообще потому, наверное, что у него самые интересные традиции… Типа наряжать дом, не спать как можно дольше, есть ночью…
– Угу…
Я слушала вполуха. Картошка с соусом была занимательнее. Я создавала новые уникальные вкусовые сочетания тем, что смешивала соусы в разных пропорциях. Получалось одинаково превосходно.
– Я еще не понимаю, – продолжал Женек. – Когда говорят, что не могут найти новогоднее настроение. Оно же в декабре повсюду, разве нет?
Тут я заинтересовалась. Даже пальцы вытерла от жира с картошки.
– Новогоднее настроение такая же выдумка, как Дед Мороз и Снегурочка.
– Неправда, – сказал Женек. Мои слова его почти что разозлили. – Ты просто скептически настроена. Новогоднее настроение существует. Да оно прямо сейчас у меня.
Будто надеясь передать настроение мне, Женек положил ладонь сверху моей руки. Я не дернулась, но так на него глянула, что Женек тут же убрал пальцы. Все это длилось не более трех секунд.
– Ты просто ненормальный, – сказала я обыденным тоном.
Этими словами я не пыталась обидеть Женька. Просто констатировала факт. Женек и не спорил, а я с невозмутимым видом глотнула из стакана с кока-колой. Правда, невозмутимой я была только до того, как Женек заговорил:
– А ты вредная.
Теперь он был спокоен, а я опешила.
– Что? С чего такие выводы?
Вредной меня называли часто. Особенно домашние. Тут я начала подозревать, что Женек уже давно подружился с моей мамой и это она сдает ему мое местоположение, поэтому мы так часто встречаемся.
– Ты даже не пытаешься ничего сделать, чтобы почувствовать новогоднее настроение.
– Бред, – сказала я. – Настроение – это то, что приходит и уходит само собой. Невозможно его приобрести по собственному хотению.
Я принялась размазывать конденсат по стенкам стаканчика, только бы не смотреть Женьку в глаза. Он выглядел решительно.
– Ты не права… – сказал Женек, и, хотя он сделал это мягко, я возмутилась.
– Я же не первый день живу! И уже четко знаю, что настроение – это не то, над чем люди имеют власть. В наших силах разве что испортить чужое… Вот как ты сейчас мне сделал.
Женек не смутился. Он даже усмехнулся. Тогда я, чтобы скрыть досаду, закрылась стаканчиком и принялась долго, но понемногу из него пить.
– Ты хоть разочек пробовала самой его себе создать? Сходить там на городскую елку например?
– Мне че, пять лет?
– Съесть шоколадного Деда Мороза?
Я промолчала на эту нелепость. Шоколад и в обычный день слабо справляется с тем, чтобы поднять мне настроение. Что уж говорить о Новом годе.
– Посмотреть балет «Ночь перед Рождеством»?
– Женек, ну ты кого про балет спрашиваешь? – я усмехнулась, а затем принялась грызть ободок стаканчика.
– Ладно, – сказал Женек. Теперь и он понял, что спрашивать меня о культпоходе в театр нелепо. – А подарки? Возня с подарками очень поднимает новогоднее настроение. Только важно это делать заранее, чтобы без спешки и в удовольствие.
Последнюю фразу Женька я восприняла как личное оскорбление. Тоже мне нашелся советчик! А сам он что делает в торговом центре тридцать первого декабря? Да и вообще все эти его речи звучат, как монолог проповедника забытой церкви.
– Еще есть книжки новогодние, их специально пишут, чтобы настроение поднимать, – продолжал Женек, но я его уже не слушала. – Мне одна нравилась… Не вспомню уже, как называется, какое-то длинное там название… на «когда» вроде начиналось… или на «пока».
Я одним глотком допила колу, а потом резко поднялась. Женек вскинул голову. Он наблюдал за мной, поджав губы.
– Все, Женек, мне пора. Пока.
– Я что-то не так сказал? – сказал он, впрочем, явно не раскаиваясь.
– Ну, в общем, нет. Кроме того, что назвал меня врединой и сказал, что я не умею обращаться со временем… и про балет тоже было неприятно…
Я шутила, но Женек становился мрачнее. Он хлопал своими щенячьими глазами, пока я не добавила:
– Успокойся. Мне просто на работу пора… Какой же ты дурачок.
Я развернулась и пошла, теперь уже не переживая за моральное состояние Женька. Он же рассказывал, что настроение можно самому себе создать. Вот пусть и создает.
