Анатолий Алексеевич Гусев
Один день жизни
Одинокий немецкий штурмовик, пролетая над деревней Павловка, заметил группу людей в поле, явно двигающихся к лесу. Немецких частей здесь быть не должно. «Значить это партизаны» – решил лётчик. Он развернулся и дал очередь из пулемёта по колонне, сбросил две бомбы, развернулся и ещё дал очередь.
Испуганные мальчишки бросились врассыпную по домам.
Лёша влетел в избу вместе с клубами пара.
– Что вы там натворили, Ироды? – заругалась мать.
Лёша ей не ответил, скинул шапку, пальтишко, валенки, залез на печку и спрятался там за занавеской рядом с котом Барсиком.
Лётчик, судя по всему, сообщил об увиденном. Немцы в деревне появились довольно быстро. Они с удивлением осматривали поле с воткнутыми в снег мертвецами, вспаханное двумя бомбами и прошито пулемётными очередями. Логичное объяснение они этому найти не могли. Но начальство сказало: «Партизаны». Значить – партизаны. Надо было произвести какие-то действия. В лес они войти не рискнули. Да и мало их было. Пошли по домам выявлять партизан. Хотя чего они там могли выявить? Военнообязанных мужчин в деревне не было, если не считать Кольки Хромого. Он в молодости упал с крыши, сломал правую ногу, она не правильно срослась и, естественно, ни в армии, ни в партизанах он быть не мог.
Открылась входная дверь, послышались тяжёлые шаги в сенях. Открылась со скрипом дверь в избу, и вошли два немца. Мать сидела на лавке у окна, ждала сына. Увидев немцев, она встала, спрятав натруженные руки под передником.
Немцы хозяевами ходили по избе, заглянули в другую половину избы, точно зная, что там никаких партизан нет.
–Partisanen? – спросил один из них.
– Господи, да какие партизаны? – ответила мать.
– Partisanen? – не понял ответ немец.
– Нет партизан, милый. Нет.
– Nein?
– Нет, нет.
Немец откинул занавеску на печи и увидел Алёшу и большого белого кота с серыми пятнами.
– Partisanen?
Алёша показал пальцем на кота:
– Вот партизан.
Кот равнодушно смотрел на чужака взглядом убийцы.
Немец улыбнулся:
– Gut, junge, gut.
Скрипнула входная дверь, у матери сжалось сердце от плохого предчувствия.
Миша кинув в угол вещмешок с замороженной рыбой, и на крыльце смахивал веником снег с валенок. Он оглянулся на звук открываемой двери и увидел выходящего оттуда немца.
Немец приближался:
– Partisanen? – ткнул пальцем левой руки в плечо Миши, а правой сдёргивал винтовку.
