Анатолий Смирнов
Индейские войны в истории США. Часть четвертая
© Анатолий Смирнов, 2025
ISBN 978-5-0065-3302-8 (т. 4)
ISBN 978-5-0062-0567-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Глава I. Военные конфликты в Русской Америке (Алеутские острова)
Русские были первыми, кто 21 августа 1732 года увидели Аляску с борта бота «Святой Гавриил». Высадка на берег не производилась. Геодезист Михаил Гвоздев только нанес на карту мыс на восточном берегу Берингова пролива (позже назван мысом Принца Уэльского). C 1745 по 1790 год происходило освоение русскими промышленниками * Алеутских островов. Не все проходило гладко и мирные отношения с туземцами удавалось поддерживать не всегда. В 1758 году промышленник Савва Шевырин с одиннадцатью людьми высадился на остров Атка, и все русские стали жертвами агрессии алеутов. Есть сведения, что алеуты отомстили группе Шевырина за то, что прошлой зимой пострадали, будучи обмануты русскими во время торговли шкурами морских животных. Более того, русские почти везде притесняли робких островитян.
* В XVI – XIX веках в России промышленниками называли охотников на пушного зверя, которые совершали далекие походы для добычи пушнины. На Дальнем Востоке и на Аляске этот термин постепенно стал применяться к людям, возглавлявшим охотничьи партии, а также к купцам, которые скупали меха у туземцев – А.С.
Алеутские острова (белые стрелки), мыс Принца Уэльского (желтая стрелка)
В январе 1762 года промышленники Голодов и Пушкарев (прибывшие ранее с Камчатки на корабле «Гавриил») с отрядом из двадцати охотников отправились на поиски провизии на местных байдарах * и высадились на одном их Алеутских островов. Промышленники решили ограбить одно из становищ островитян, забирая меха и шкуры морских животных. Такие бесчинства возмутили туземцев, и они толпой напали на грабителей. Голодова и ещё одного русского убили, также ранив еще троих. Вскоре после этого на русский лагерь на острове было совершено нападение, четыре человека были убиты, столько же ранено, а хижины сожжены дотла.
* Байдара (не путать с байдаркой) – большая открытая промысловая и транспортная лодка у северных народов Восточной Сибири и Аляски. Каркас байдары делался их дерева или китовых ребер, скрепленных вместе китовым усом. Обшивка изготавливалась из шкур моржей или тюленей, сшиваемых вмести жилами морских животных, а затем обмазываемых жиром для водонепроницаемости. Большая байдара могла вместить до 30 человек, но обычно вместимость таких лодок не превышала 15 человек – А.С.
В мае казак Лобашков и один из промышленников отправились купаться в горячем источнике, расположенном примерно в пяти верстах от моря, и были убиты местными жителями. В ответ русские казнили семерых островитян.
Островитяне напали на русский лагерь, но были рассеяны огнем их мушкетов, понеся потери.
Алеуты на охоте в море. Художник Фридрих Киттлиц (1799—1874)
Покидая Алеутские острова и направляясь на Камчатку, команда Пушкарева взяла на борт «Гавриила» двадцать пять молодых островитянок. Когда с корабля заметили побережье Камчатки, на берег отправили лодку с шестью мужчинами и четырнадцатью девушками. Последним приказали собирать ягоды для экипажа. Двое из них сбежали и заблудились в горах, а во время возвращения лодки на корабль одна из них была убита русскими. В порыве отчаяния оставшиеся в лодке девушки бросились в море и утонули. Чтобы избавиться от свидетелей такого преступления, Пушкарев приказал выбросить за борт всех оставшихся островитян, за исключением двоих (одного мальчика и мужчины, используемого в качестве переводчика).
В конце 1763 года промышленник Алексей Дружинин решил зазимовать на острове Уналашка, куда он направил свое небольшое судно, высадил на берег большинство людей и, следуя давно установившемуся правилу, разделил высадившихся на три отряда (так можно было получить лучшие результаты на охоте и в добыче пропитания).
Дружинин отправил Петра Шекалева с девятью людьми на маленький остров Иналук, расположенный примерно в тридцати верстах от корабля. Ещё один отряд из одиннадцати человек под командованием Михаила Худякова был направлен в залив Калехтак (на восточтой части острова Уналашка), а третий отряд из девяти человек под командованием Ефима Кошигина остался в гавани рядом с кораблем. Сам Дружинин с небольшой командой остался на корабле, отдав якорь недалеко от берега.
Казак Степан Корелин, который впоследствии остался единственным выжившим, рассказал о событиях той ужасной зимы.
Алеутские острова. Остров Уналашка (красная стрелка), остров Атка (желтая стрелка)
Иналукская группа, построила хижину в непосредственной близости от стойбища местных жителей, насчитывавшего около двадцати человек. Отношения между промышленниками и местными жителями, по-видимому, были вполне дружелюбными, и до начала декабря никаких проблем не возникало. 4 декабря группа из пяти человек пошла проверить ловушки на песцов. В это же время Шекалев с оставшимися товарищами зашли в стойбище, чтобы просто по-соседски навестить островитян. Когда русские приблизились к убогим хижинам алеутов, они тут же подверглись нападению и двое из посетителей были дубинками опрокинуты на землю, а затем островитяне выхватили ножи, которые недавно купили у людей Шекалева.
У казака по фамилии Шевырин был с собой топор, и когда разгоряченные дикари бросились к нему, он так хорошо воспользовался своим оружием, что ему удалось вернуться в русскую зимовку живым, хотя и тяжело раненным. Другие двое, Брагин и Корелин сразу же начали стрелять по алеутам из своих мушкетов.
Казака Коковина быстро окружили, повалили на землю и нанесли несколько ран ножами и копьями (к счастью Коковина спасла толстая шуба, и раны были неопасными). Степан Корелин, вооруженный огромным ножом-тесаком, ранил двоих островитян, обратил других дикарей в бегство и спас своего раненого товарища. Однако, Шекалев был убит.
За этим нападением последовала четырёхдневная осада. Огнестрельное оружие русских предотвратило атаку противника, но выходить из хижины даже на минуту в поисках воды или еды было небезопасно. Вдобавок к опасениям русских, дикари выставили на обозрение одежду и оружие их товарищей, которые отправились проверить капканы. Под покровом ночи русские спустили на воду лодку и поплыли в залив Калехтак, где рассчитывали найти Худякова и его отряд. Местные жители наблюдали за их бегством, но не пытались преследовать.
Добравшись до острова, четверо выживших русских произвели несколько выстрелов, с целью привлечь внимание своих товарищей, но не получив ответа, остались у лодки. Выстрелы, однако, привлекли толпу дикарей, напавших на прибывших, которые выстрелами из мушкетов отбились от нападавших. Затем русские направились на лодке к своему судну, которое ожидали увидеть стоящим на якоре в гавани.
Когда они прибыли на место, судна в гавани не было. Под покровом темноты русские подошли к берегу и увидели, что корабль разбит о прибрежные скалы (видимо был выброшен на берег штормом), а на берегу разбросаны трупы их товарищей.
Собрав несколько упаковок сушеной рыбы в пустые кожаные сумки, эти четверо пробрались в горы, где наспех построили временное убежище. Оттуда они время от времени совершали ночные вылазки к месту катастрофы в поисках необходимых вещей, которые еще не растащили дикари. Кожаные сумки для провизии, хотя и разрезанные, оказались вполне приемлемым материалом для строительства небольшого байдара.
Женщина с острова Уналашка. Рисунок неизвестного художника середины XVIII века
С 9 декабря 1763 года по 2 февраля 1764 года эти несчастные скрывались, но, наконец их байдар был успешно спущен на воду, и еще до рассвета русские направились вдоль берега острова Уналашка в надежде встретить судно какого-нибудь промышленника. Плывя только по ночам, они днем скрывались среди скал, но вскоре в заливе Макушина были обнаружены туземцами, и были вынуждены выдержать осаду в пещере в течение пяти недель. Все это время они сильно страдали от голода и жажды и, несомненно, погибли бы, если бы не обильный запас пороха и свинца, который не позволял их врагам приближаться. Наконец, 30 марта беглецам удалось присоединиться к своим соотечественникам, которые высадились c судна «Святая Троица» на южном берегу Уналашки. Шевырин погиб на Уналашке в том же году; остальные трое, Корелин, Коковин и Брагин, восстановили свои силы, но только первый в конце концов добрался до Камчатки. Что стало с двумя другими – неизвестно.
Иван Коровин, * командовавший спасшим четверку судном, расспросил всех выживших об их «одиссее», и впоследствии подтвердил все, что позже на Камчатке рассказывал Корелин.
* Иван Иванович Коровин – уроженец Поволжья, мореход и промышленник. В XVIII веке участвовал в трех плаваниях по северным водам Тихого океана – А.С.
***
Той же осенью 1762 года этот Коровин отправил охотничий отряд из двадцати трех человек на двух байдарах под командованием казака Барнашева на западный конец острова Уналашка. В каждой лодке было по восемь мушкетов, и у каждого человека был пистолет и пика. Заготовленной провизии должно было хватить на всю зиму, с учетом того, что люди дополнительно будут охотиться и ловить рыбу.
В середине декабря Коровин получил предупреждение, что большой отряд туземцев движется к кораблю с враждебными намерениями. Русский командир немедленно призвал своих людей под ружье и выставил дозорных, постоянно наблюдавших за морем и берегом. На следующий день у берегового лагеря русских появились около семидесяти дикарей, несущих тюки шкур морских выдр (каланов), чтобы под видом предложения торговли притупить бдительность охраны лагеря; но Коровин позволил приблизиться к лагерю только десяти из них. Дикари, поняв, что их намерение раскрыто и что неожиданное нападение стало невозможным, тихо отступили.
Однако в тот же вечер в лагерь пришли трое перепуганных туземцев и сообщили, что они видели разбившееся на скалах судно Дружинина, а все его люди лежали вокруг мертвыми.
Через два дня после этого большой отряд алеутов атаковал и осаждал лагерь русских в течение четырех суток. Двое русских были убиты стрелами, а пять туземцев остались лежать перед лагерем. На пятый день враг отступил на некоторое расстояние, но не снял блокаду. Измотанный постоянным наблюдением и стрельбой, Коровин наконец решил зарыть свое железо (предмет, который больше всего хотели получить дикари), а также зарыть запасы жира и масла; после чего, перебраться на корабль. Его план был выполнен, и «Святая Троица» встала на якорь недалеко от берега. Опасность внезапного нападения была уменьшена, но голод и цинга досаждали русским не меньше, чем дикари. Наконец, 26 апреля, (подкрепленный четырьмя спасенными им беглецами из команды Дружиннина) о которых было рассказано ранее, Коровин вышел в море, но его команда была настолько малочисленной, что судно едва могло управляться. Во время шторма 28 апреля судно несчастных промышленников было выброшено на скалы у острова Умнак.
Остров Умнак (желтая стрелка), остров Уналашка (красная стрелка)
Несколько больных умерли, часть людей утонули, и только 16 человек спаслись. Оружие, боеприпасы, несколько парусов и несколько шкур морских львов – вот все, что удалось спасти. Из пустых бочек, парусов и шкур было построено временное убежище и укрепление, где оставшиеся шестнадцать, включая трех искалеченных цингой, надеялись немного отдохнуть перед началом новой борьбы. Их надежды оказались тщетны.
В первую же ночь большая группа дикарей скрытно приблизилась со стороны моря и в нескольких метрах от жалкого укрепления начали метать копья и пускать стрелы. Двое русских были убиты, а все остальные получили ранения разной степени тяжести.
Нападение было настолько внезапным, что не было времени приготовить огнестрельное оружие, но Коровин и четыре наименее раненых с топорами совершили вылазку, убив двух дикарей. Такое неведомое им оружие напугало алеутов, и они предпочли разбежаться. Покрытые ранами, пятеро храбрецов вернулись к своим товарищам. Тем временем шторм продолжался, не ослабевая, судно, выброшенное на скалы, развалилось на части и его груз был разбросан по берегу. Вскоре после рассвета туземцы вернулись, чтобы возобновить ранее начатый грабеж последствий кораблекрушения, поскольку русские были слишком слабы, чтобы вмешаться. Дикари унесли всю добычу, которую смогли, и оставались вдали два дня, радуясь добыче. Те из раненых промышленников, которые еще могли передвигаться, подобрали остатки провизии и мехов, которые не унесли алеуты, а также небольшое количество железа.
Три дня спустя сто пятьдесят островитян приблизились с востока и обстреляли русских из луков, но стрелы не достигали цели. Затем они подожгли сухую траву, чтобы сжечь укрепление из бочонков и шкур. Однако постоянная стрельба русских свела на нет их усилия, и в конце концов дикари отступили. Победители оказались в таком состоянии, что оставались на том же месте до 21 июля, когда выжившие, числом двенадцать человек, сели в грубо сколоченный байдар и после десяти дней плавания вдоль побережья, прибыли на место, где увидели обугленные останки сгоревшего судна, разорванные одежды, паруса и такелаж, свидетельствовавшие о другой катастрофе.
Исполненные тревоги, беглецы высадились на берег и поспешили к единственному дому, который избежал разрушения. Он был пуст, но в соседней бане было найдено двадцать трупов, среди которых был и командир отряда Медведев. Были обнаружены некоторые улики, указывавшие на то, что трупы были притащены к месту ремнями и поясами, обвязанными вокруг шей убитых, но никаких других подробностей катастрофы получить не удалось, и не осталось ни одной живой души, которая могла бы рассказать эту историю.
Необходимость заставила Коровина остаться в этом ужасном месте, и были сделаны приготовления к ремонту дома в связи с приближающейся зимой, когда промышленник Степан Глотов, * который тем временем прибыл на другую сторону острова Умнак, появился с восемью своими людьми. Промышленники были вне себя от радости и, забыв в тот же миг о своем голоде и болезнях, они планировали дальнейшие предприятия, договорившись с Глотовым охотиться и торговать на паях.
* Глотов Степан Гаврилович (ок.1729 – 1769) – российский мореплаватель, купец-промышленник, исследователь Камчатки, Аляски и Алеутских островов. В Интернете есть небольшая статья о Глотове, которую сопровождает портрет офицера в мундире первой половины XIX века. Такая военная форма была введена через несколько десятилетий после смерти Глотова; кроме того, отсутствует парик, являвшийся в средине XVIII века неотъемлемым атрибутом любой военной формы – А.С.
Судьба группы казака Барнашева, отправленной на охоту на двух байдарах, оставалась неизвестной.
***
Путешествие Глотова, охватывающее четыре года с 1762 по 1765 включительно, было, безусловно, самой важной из ранних экспедиций на острова.
Новое судно, которому было дано название «Андреян и Наталия», было построено на Камчатке и 1 октября 1762 года под командованием Глотова направилось к Алеутским островам, зазимовав на острове Медный.
26 июля 1763 года Глотов снова вышел в море и после утомительного и штормового плавания 24 августа увидел остров Умнак. Пройдя восемь больших островов и множество более мелких, Глотов наконец 8 сентября бросил якорь у берегов большого и гористого острова, который местные жители называли Кихтак (теперь он известен как Кадьяк). Местные жители не понимали алеутских переводчиков, и только помощь мальчика-алеута, несколько лет назад захваченного этими людьми, которые сейчас привели его к русским, позволила установить контакт.
Остров Кадьяк (красная стрелка)
Местные жители здесь были более свирепого вида, но более разумны и мужественны, и более изящны, чем жители западных островов. Сначала они не позволяли переводчику даже временно оставаться с русскими, но через несколько дней мальчик появился в русском лагере и впоследствии оказал большую услугу своим новым покровителям. При таких обстоятельствах Глотов решил не выгружать груз, а оставить судно на якоре в бухте. Строгий дозор за берегом и морем велся днем и ночью. Однажды рано утром большой отряд вооруженных островитян незаметно подкрался к якорной стоянке и обрушил град стрел на русских часовых, спрятавшихся за фальшбортами на палубе. Охранники выстрелили из мушкетов, и оглушительный звук заставил дикарей разбежаться. В панике они оставили на земле грубые лестницы, пакеты с серой, сушеный мох и бересту, доказательство их намерения поджечь корабль, а также того факта, что кадьякцы были расой более воинственной и более опасной, чем алеуты. Всего через четыре дня после первой атаки, до которой они не были знакомы с огнестрельным оружием, они снова появились большими силами и несли искусно сделанные щиты из дерева и плетеных прутьев. Этими щитами дикари намеревались отражать мушкетные пули. Островитяне так и не смогли оценить пробивную способность огнестрельного оружия, поскольку русские до поры хотели оставить это в секрете, и потому намеренно стреляли выше щитов. Грохот мушкетов вновь отправил дикарей в паническое бегство.
Побежденный враг три недели не беспокоил незваных гостей, но 26 октября произошло еще одно нападение. Теперь тщательно подготовленные действия показали удивительные способности дикарей. Семь больших переносных брустверов, скрывающих от тридцати до сорока воинов каждый, были замечены рано утром, приближающимися к судну. Когда они приблизились к кромке воды, стрелы начали падать на палубу, как град. Промышленники ответили залпами из мушкетов, но на этот раз огромные щиты оказалось пуленепробиваемыми, и враг продолжал стрелять из луков, пока, в качестве последнего средства, Глотов не высадил на берег отряд людей с холодным оружием, и яростная атака заставила островитян бросить щиты и спасаться бегством.
Считая опасным отправлять охотничьи партии, Глотов занял своих людей строительством дома из плавника, * а также склада для хранения запаса рыбы, которую надеялись добыть в ручье и в бухте в непосредственной близости от якорной стоянки.
* Плавник – стволы деревьев и другая древесина, выброшенная на берег прибоем – А.С.
В конце декабря в русском лагере появились два туземца. Они долго с безопасного расстояния вели переговоры с переводчиком и, наконец, подошли к дому.
Доброе обращение и уговоры, казалось, не возымели действия; не подействовали даже подарки. Туземцы ушли, и разочарованный Глотов не видел ни одного туземца до апреля следующего года. Затем в лагерь пришли четыре человека, и их убедили продать несколько лисьих шкурок, предложив в качестве оплаты стеклянные бусины. Изделия из хлопка и шерсти не привлекали внимания кадьякцев. Орнамент из разноцветных бусин был для них важнее одежды. Они, наконец, поверили в заверения Глотова в дружбе и ушли, пообещав убедить своих людей приехать и торговать с русскими. Вскоре после этого группа принесла шкуры лис и морских выдр, приняв взамен стеклянные бусы; и дружеские отношения продолжались до тех пор, пока Глотов не решил покинуть этот остров, где его люди пострадали от болезней, не получив при этом особой коммерческой выгоды.
Однако Глотов был уверен, что находится недалеко от американского континента, заметив, что туземцы используют для одежды оленьи шкуры. В непосредственной близости от русского лагеря не было леса, но туземцы говорили, что в северной части острова растут большие деревья.
Через много лет Хольмберг, один из исследователей этого острова, записал рассказ туземного старика по имени Аминак (которого русские именовали Арсентием). Переводчиком был алеут, знавший русский язык и язык кадьякцев. Рассказ был записан слово в слово:
«Я был мальчиком девяти или десяти лет, так как я уже был обучен грести на байдарке, когда первое русское судно с двумя мачтами появилось около мыса Алиулик. До этого времени мы никогда не видели кораблей; мы имели сношения с алеутами полуострова Аляска, с тнайанами полуострова Кенай и с колошами; * а некоторые мудрецы даже знали кое-что о Калифорнии; но кораблей и белых людей мы совсем не знали.
* Колоши – так русские называли тлинкитов – индейский народ, проживавший на юго-западе аляски и на северо-западе западе Канады – А.С.
Когда мы заметили корабль издалека, мы подумали, что это огромный кит, и нам было любопытно рассмотреть его получше. Мы вышли в море на наших байдарках, но вскоре обнаружили, что это был не кит, а другое неизвестное чудовище, которого мы боялись и запах которого (вероятно, смолы) вызывал у нас тошноту. У людей на корабле были пуговицы на одежде, и когда мы увидели, как они кладут огонь в рот и выпускают дым, мы поняли, что это, должно быть, дьяволы, так как мы тогда не знали табака. Корабль проплыл мимо острова Айахталик, одного из островов на южном конце Кадьяка, где тогда находилась большая деревня, а затем встал на якорь и спустил лодки. Мы последовали за ним, полные страха и в то же время хотели посмотреть, что дальше станет со странным чудовищем, но мы не осмелились приблизиться к кораблю. Среди наших людей был храбрый воин по имени Ишиник, который был настолько смел, что не боялся ничего на свете; он взялся посетить корабль и вернулся с подарками – красной рубахой, алеутским капюшоном и стеклянными бусами. Он сказал, что бояться нечего, «они только хотят купить наши шкуры морских выдр и отдать нам за них стеклянные бусы и другие богатства». Мы не совсем поверили его заявлению. Старые и мудрые люди держали совет, и некоторые говорили: «Кто знает, какую болезнь они могут нам принести; давайте подождем их на берегу, а затем, если они дадут нам хорошую цену за наши шкуры, мы сможем заняться торговлей».
Раньше наш народ воевал с народом Лисьего острова, этот народ мы называли тайаут. Однажды мой отец совершил набег на Уналашку и среди прочей добычи привез маленькую девочку, оставленную ее бежавшими родителями. Будучи пленницей, взятой на войне, она была нашей рабыней, но мой отец обращался с ней как с дочерью и воспитывал ее вместе с другими своими детьми. Мы называли ее Плиу, что означает пепел, потому что ее забрали из пепла ее дома. На русском корабле, который пришел из Уналашки, было много алеутов, и среди них был отец нашей рабыни. Он пришел в дом моего отца, и когда он увидел, что его дочь не содержится как рабыня, а мы хорошо заботимся о ней, он сказал моему отцу по секрету и из благодарности, что русские заберут шкуры морских выдр бесплатно, если смогут. Это предупреждение спасло моего отца, который, хотя и не полностью верил алеутам, действовал осторожно. Русские высадились на берег вместе с алеутами, и последние убедили наших людей торговать, говоря: «Почему вы боитесь русских? Посмотрите на нас, мы живем с ними, и они не причиняют нам никакого вреда». Наши люди, ослепленные видом такого количества товаров, оставили свое оружие в домах и пошли к русским со своими шкурами морских выдр. В то время как они были заняты торговлей, алеуты, которые носили с собой скрытое оружие, по сигналу русских напали на наших людей, убив около тридцати и отняв у них шкуры морских выдр. Несколько человек наблюдали за результатом первой встречи с русскими издали, среди них был и мой отец. Они попытались бежать на своих байдарках, но были настигнуты алеутами и убиты. Только моего отца спас отец его рабыни, который отдал ему свою байдарку, когда собственная байдарка моего отца была пронзена стрелами и тонула. В этой байдарке он бежал в Ахиок. Моего отца звали Пенашигак. Корабль прибыл в месяц август, когда киты заходили в заливы, а ягоды поспели. Русские остались на зиму, но не смогли найти достаточно еды в заливе Каниат. Они были вынуждены оставить корабль под надзором нескольких сторожей и переместились в залив напротив, на остров Айахталик. Здесь было озеро, полное сельди и другой рыбы. Они жили здесь в палатках всю зиму. Храбрый Ишиник, который первым осмелился посетить судно, понравился русским и выступил в качестве посредника. Когда зимой в озере стало меньше рыбы, русские переселялись из деревни в деревню. Всякий раз, когда мы видели приближающуюся лодку, мы бежали в горы, а когда возвращались, в домах не было запасов сушеной рыбы. В озере около русского лагеря водилась ядовитая морская звезда; мы ее очень хорошо знали, но ничего не говорили об этом русским. Мы никогда не ели этих звезд, и даже чайки не трогали их; многие русские погибали, поедая их. Но мы также причиняли им вред другими способами. Они ставили капканы на лис, а мы воровали их ради получения железа. Когда русские осмотрели наше побережье в течение следующего года, они покинули наш остров».
Хольмберг так оценивает эти воспоминания старика:
«Этот рассказ, описывающий визит Глотова, исходящий из уст очевидца, интересен, но его историческую ценность определить довольно сложно, поскольку невозможно локализовать или идентифицировать географические объекты. Первая часть, очевидно, относится к высадке Глотова, хотя; в своей оценке времени Арсентий-Аминак, безусловно, ошибается, и он не упоминает враждебные столкновения между туземцами и русскими, о которых рассказывал Глотов. Он также приписывает смертность среди захватчиков потреблению в пищу ядовитых морских звезд вместо действительной причины – разрушительных последствий цинги».
24 мая Глотов наконец покинул Кадьяк и, пройдя через многочисленные острова, выстилающие южное побережье полуострова Аляска, высадился на Умнаке с намерением охотиться и торговать в том же месте, которое он уже посещал ранее. Когда корабль вошел в хорошо известную бухту, дома, построенные промышленниками, все еще стояли, но никаких признаков жизни не было видно. Командир поспешил на берег и вскоре обнаружил тело неизвестного русского; собственный дом Глотова был разрушен, а рядом возведено еще одно здание. 5 июля разведывательная партия из шестнадцати человек обнаружила останки корабля промышленника Медведева и все еще непогребенные тела его команды. После совещания было решено немедленно принять меры, чтобы выяснить, можно ли найти на острове кого-либо из выживших после катастрофы. 7 июля к судну подошли несколько байдарок с туземцами и попытались уговорить Глотова высадиться всего с двумя людьми для торговли, выставив при этом на берегу большое количество шкур морских выдр. Когда они обнаружили, что их уловки не увенчались успехом, они отошли на некоторое расстояние и начали стрелять из мушкетов по кораблю, не причиняя, однако, никакого вреда.
* Это было первое сообщение об использовании алеутами мушкетов. Видимо оружие было захвачено дикарями у людей Медведева. Как они научились стрелять из мушкетов, так и осталось тайной – А.С.
Позже в тот же день несколько туземцев подошли на своих каноэ и плавали вокруг корабля. Поскольку Глотов желал получить информацию о недавних событиях на острове, этих туземцев не трогали, и, наконец, один из них рискнул подняться на борт судна, поел и рассказал все, что произошло со времени предыдущего визита Глотова, намекнув также на существование небольшой группы промышленника Коровина в какой-то части острова. Алеут признал, что туземцы намеревались убить Глотова, заманив его на берег, воображая, что им не составит труда справиться с командой после того, как командир экипажа будет убит.
Алеуты. Художник Михаил Тихонов (1789—1862)
После тщетной попытки русских найти лагерь Коровина некоторые туземцы посоветовали русским перейти на корабле на противоположную сторону острова, где они найдут своих соотечественников, занятых строительством дома у ручья. Информация оказалась верной, и группа Коровина вскоре была обнаружена (о чем читателю было рассказано ранее).
Позже зимой Глотов отправил Коровина с группой людей к западному концу Уналашки и там было обнаружено место расправы над казаком Барнашевым и его командой, которые были отправлены Коровиным на промысел осенью 1762 года. Были найдены байдар отряда и остатки груза.
Там же русские узнали от туземцев, что русское судно под командованием промышленника Соловьева стоит на якоре в одной из гаваней этого острова. Коровин сразу же направился туда, нашел Соловьева и оставался с ним три дня.
На охоте Коровин не добился хороших результатов, добыв за сезон мало пушнины, поэтому Глотов расторг с ним соглашение о сотрудничестве. Коровин и четверо его людей присоединились к отряду Соловьева.
Соловьев приказал казаку Кореневу разведать северное побережье острова Уналашка с отрядом из двадцати человек. По возвращении казак сообщил, что нашел только три пустующих жилища туземцев, но некоторые фрагменты русского оружия и одежды заставили его заподозрить, что несколько русских пострадали в тех местах от рук дикарей. Со временем Соловьеву удалось получить от туземцев подробные описания нескольких массовых убийств русских. Рассказы о совершенных дикарями жестокостях подтолкнули Соловьева к мести за убийства соотечественников. Однако его первой заботой было прочно обосноваться на острове и ввести порядок и дисциплину среди своих людей. Он придерживался своих планов с большим упорством и чрезмерной жестокостью.
Затем Соловьев разделил свой отряд, оставив половину людей охранять корабль, а с остальными отправился на поиски туземцев, уничтоживших группы Дружинина и Медведева. Узнав, что триста туземцев собрались в укрепленной деревне, Соловьев повел туда свой отряд. Русских встретил ливень стрел из хижин, поднятых над землей на столбах. Но когда в ответ полетели пули, дикари убрали зазубренные бревна, служившие лестницами для подъема в хижины, и сели, ожидая своей участи. Не желая нападать на жилища и видя, что не сможет нанести большого вреда врагу, пока тот остается внутри домов из бревен, Соловьев приказал разместить под каждым приподнятым над землей строением кожаные сумки, наполненные порохом. Многие из обитателей пережили взрывы, но, выскочив наружу, были убиты промышленниками, вооруженными мушкетами и саблями.
По некоторым оценкам, погибли около 200 алеутов.
***
В августе 1767 года некто Полосков был отправлен на охоту с двадцатью восемью людьми на двух лодках. Услышав о судьбе групп Медведева и Коровина, он прошел мимо Уналашки и обосновался на острове Акутане, разослав небольшие отряды охотников по соседним островам. В январе 1768 года на него напали, и четверо его людей были убиты.
Подобные вооруженные столкновения продолжались повсеместно на протяжении последующих тридцати лет.
