Анатолий Соколов
Рациональный романтик
– С днем рождения тебя! – напевая всем известную мелодию, поставил перед женой торт, на котором красовалась цифра 40, отлитая из молочного шоколада.
– И чего праздновать? – Марина посмотрела на меня недовольным взглядом. – Сорок – это кошмар. Кто такое праздновать будет?
– Ну почему же? Хороший возраст.
– Все ближе к смерти. Да четверку даже в китайских лифтах не пишут! Этаж 3А, надо было и на торт поставить: 3А0.
– Дорогая, с каких пор тебя волнуют глупые предрассудки?
– С сорокалетия, – угрюмо пробубнила жена, и, посмотрев на меня, продолжила, – вот только не надо нести этот бред «в 40 жизнь только начинается» и тому подобное. Тебе, малолетка, этого не понять. Доживешь до моих седин, тогда и рассуждать будешь.
– Мне сорок исполнится всего через девять месяцев! – рассмеялся я, с любовью глядя на Марину.
– Что значит всего девять месяцев? За такое время даже новый человек появиться может!
– Ладно, не бушуй. Посмотри на все с хорошей стороны! Ты взрослеешь и появляются новые возможности.
– Антон, ты ничего не попутал? В сорок ты уже не взрослеешь, а стареешь. Единственная новая возможность – это право на ежегодную диспансеризацию! Велика радость, – хмыкнула Марина. – Когда ты молод – все лучше.
– Совершенно не согласен. Даже простое свидание сейчас будет лучше, чем двадцать лет назад! – обнял жену со спины, зарывшись лицом в распущенные волосы.
– Ерунда! Ничего лучше не стало, кроме материального положения. Назови хоть один пример в защиту твоего неправильного мнения.
– Я сделаю лучше. Не буду ничего называть, а покажу и докажу! – В глазах Марины появился неподдельный интерес. – Пойдём!
Мы убрали торт в холодильник и вышли на улицу. Середина мая, прекрасная погода, легкий ветер теребит края расстегнутых худи. Когда пришли на набережную, Марина залезла на широкий парапет и шагнула навстречу ветру, а я шел рядом страхуя.
Пришло сообщение в телеграм. Жена села на каменное ограждение и посмотрела в телефон. Сначала ее лицо расплылось в улыбке, чуть позже в глазах появилось недовольное выражение, такое же, как когда она увидела цифру на праздничном торте.
– Дочь поздравляет. Вся в тебя пошла, нелепые вещи желает. Новых свершений и свежих впечатлений! Представляешь? Легко ей, семнадцатилетней первокурснице, рассуждать про новое и свежее.
– Обещаю, что сегодня у тебя будут свежие впечатления!
– Угу, – кивнула Марина и принюхалась:
– Как приятно пахнет! – аппетитный запах доносился из-за угла. – Пошли, посмотрим, – жена спрыгнула с ограждения и быстро понеслась по следам зазывающего аромата.
Перед нашими глазами появилось большое отдельно стоящее задание.
– Мясной ресторан, американское BBQ, скорее всего, дорогой…
– Пошли зайдем, раз здесь так пахнет, еда, видимо, отменная, – предложил я.
Ресторан не разочаровал. Приветливый официант проводил к большому полукруглому дивану и подал меню. Оно было большим и красочным, глаза разбегались.
– Слушай, здесь столько моих любимых закусок! Хочу пять! Поможешь с ними?
– А куда денусь? – я развел руками. – Только учти, что на ужин есть планы.
Марина махнула рукой:
– Ты же знаешь особенности моего желудка: сколько ни съешь, все за пару часов переварит, – жена рассмеялась и обратилась к подошедшему официанту: – Нам, пожалуйста, картофельные лодочки с сыром и беконом, луковые кольца, куриные крылья, стрипсы и жареный сыр с брусничным соусом. И, чуть позже, две большие порции ребер.
Когда официант принес первые закуски, моя любимая женщина была восхищена:
– Выглядит потрясающе! – жена взяла палочку жареного сыра, разломила ее и начала растягивать. – Какой тягучий, у меня уже рук не хватает, Антон, помоги!
Горячий сыр растянулся метра на два, перед тем как порваться и отправиться в рот Марины.
– Десять из десяти! Просто объедение. Легкая золотистая корочка, послушай, как хрустит, – жена откусила кусочек и прикрыла глаза от удовольствия. Обожаю смотреть, как она ест.
– Антон, ты должен это попробовать, ешь скорее, пока я все не схомячила, – взяла сырную палочку, зачерпнула соус и всунула мне в рот. – Все, как ты любишь, не слишком сладко. Просто идеальное сочетание терпкости, сладости и кислоты. Чувствую едва уловимые ноты… – Марина немного задумалась, попробовала еще немножко соуса отдельно от сыра.
– Да, ноты тимьяна и апельсиновой цедры. Интригующее сочетание.
Заканчивая третью закуску, Марина сказала:
– Ресторан отменный, надо еще что-нибудь заказать. Но все, как я и говорила, только деньги появились. Двадцать лет назад мы сюда бы не смогли зайти.
Я покачал головой:
– Жена, ты ничего не замечаешь. Двадцать лет назад, если бы как сегодня, спонтанно, гулять вышли, мы ни сюда, ни в дешевый ресторан не зашли бы.
– Почему это?
– Посмотри на себя.
Марина взглянула на джинсы и легкое худи с эмблемой нашей любимой группы.
– И что? Одежда как одежда, – жена уставилась на меня непонимающим взглядом.
– Двадцать лет назад, ты бы заявила, что не одета и зайти в приличный ресторан в таком виде нельзя. А сейчас не паришься.
– Пф-ф, подумаешь, требования к виду снизила! Приходится, я ведь не молодею.
– Дело не в виде, просто ты больше наслаждаешься всем происходящим, чем раньше. Начала отличать действительно важное.
– Продолжай, – заинтересовалась жена, прикончив очередной стрипс, – выслушаю твои доводы.
– Ты доедаешь уже четвертую закуску, – заметил, слегка улыбнувшись.
В глазах Марины повис немой вопрос.
– Раньше остановилась бы на салате, и деньги или фигура тут ни при чём. Все равно сколько ни съешь не толстеешь. Все из-за ненужных переживаний: а вдруг он подумает, что я обжора? А вдруг еще что-нибудь? Не знаю, о чем вы там еще размышляете, но женщины вообще слишком много думают о неважном.
– Как ты это заметил? – поразилась жена.
– Я бы сказал, что это трудно не заметить. Сейчас ты просто можешь быть сама собой, не задумываясь о чужом мнении.
– Не согласна. Я и тогда была собой. Просто ты уже и так знаешь, что я обжора, нечего скрывать. А если бы не скрывала, что за раз могла проесть половину твоей тогдашней зарплаты, когда ты на мне женился бы?
– Еще быстрее, чтобы реже по ресторанам водить, – рассмеялся я. – Но дело не только в этом. Сейчас ты намного свободней во всех смыслах.
Принесли сочные, обалденно пахнущие ребрышки.
Марина надела перчатки, взяла одно ребро, рассмотрела его со всех сторон, начала снимать мясо…
– Смотри, как отходит от кости. Идеально. Можно даже сделать так, – она просто достала косточку из ленты ребер. – Чисто. Прекрасно приготовлены.
– Любимая, ты так вкусно ешь, что, смотря на тебя, любое самое простое блюдо превращается в божественное. Тебе надо завести свой канал, все рестораны будут рекламу покупать.
– Ну уж нет. Еда – это удовольствие, а не работа. – Ответила жена, принявшись за очередное ребрышко, уже с моей тарелки.
– А тебе ничего делать и не надо будет, ешь, как всегда, а я буду снимать и монтировать.
– Не, придется же следовать графику выкладки, брр, терпеть не могу обязаловку и жесткие распорядки.
– Можешь вообще не работать. Давно тебе предлагал сидеть дома и бездельничать, – припомнил я.
– Ретушью мне заниматься нравится, да и фотошоп ты знаешь не хуже меня, если совсем лень, можно на тебя свалить. С кулинарными видео так не выйдет. Хотя… Может конкуренты будут у тебя заказывать отзывы на своих врагов. – Марина начала изображать меня: – Текстура картофеля фри соответствовала ожиданиям для замороженного полуфабриката, обжаренного во фритюре. – Обожаю, когда ты отзывы даешь, такое занудство! Кстати, а помнишь, как ты меня впервые пригласил в ресторан и что мы ели?
