Анатолий Васильевич Чураков
Вера и жизнь. Часть 1
Познать себя – найти свое место в Иерархии Космоса; может, ты важный нерв, а может, клеточка раковой опухоли, своей самостью и эгоизмом отделившаяся от своего места в организме, и сеешь метастазы.
Понимание и помощь низшей природе и послушание Высшей воле дают помощь и защиту, цели и смысл жизни и возможности для продвижения бесконечного.
Научиться не создавать произвольно обусловленных концепций чего бы то ни было (Алмазная сутра Будды) или разрушить мир (восприятие мира Кастанеды) или взрыв мозгового сознания Агни-Йоги есть одно.
Голос безмолвия (Блаватской) или сила безмолвия (Кастанеды), калачакра буддизма и колесо времени Кастанеды, его, вернее, неделание (дона Хуана), его описание мира, к которому приучают с детства прекрасно, «на западный манер» описано у Ницше, и именно о разрушении его говорит Шопенгауэр, о восприятии великих произведений не в последовательности, но в глубину.
Мир, воспринимаемый нашими чувствами и умом, есть мир, созданный нашим воображением по данным нам описаниям и руководству окружающих, и в процессе жизни мы постоянно корректируем его образ в себе, подстраиваясь под восприятие окружающих, и частично подстраиваем их под наше восприятие, чем больше психическая мощность личности, тем больше он изменяет представление окружающих о мире, т. е. меняет этот мир.
Когда мы говорим ребенку: «Не бойся, там никого нет в темной комнате», – мы учим его не видеть тонкий мир, потом мы высмеиваем его прозрения в этот мир, говоря: «Мало ли что тебе померещится», и так рвем связь миров. А ведь можно было сказать: «Не бойся, они есть, но вреда не принесут, как и твоя тень, не более». И это было бы началом знания, а так религия (истинная) и человек находятся в разных мирах и нереальны друг для друга, но Живая Этика (Агни-Йога) дает метод соединения двух миров. Как живя в мире видимости чувством сердца, примкнувшего к Иерархии, ориентироваться и жить по законам мира реального.
Сердце слушает голос пространства и принимает его как силу, руководящую действиями, т. е. действия от сердца, интуиции всегда безошибочны, при непосредственном воплощении их в жизнь огненны.
Рассуждения живут только в уме. Не в бесконечном пространстве, а в конкретном личном уме, т. е. ум мыслит только от себя, своих интересов, и если и учитывает что-то постороннее, внешнее, то только, опять-таки, в отношении себя – это сама основа мышления умом, т. е. ум эгоистичен в своей сути (основе) и не может быть другим. Так же однобоко постижение Высших Истин умом. Он способен понять в Высшем, что касается непосредственно его, но самой сути Высшего, т. е. полного всестороннего познания, не даст никогда. Как первая ступенька он может дать очень много, но он не может стать ни второй ступенькой, ни тем более путем познания. Христос сказал: «Я есть путь и истина». Можно подражать, уподобиться и слиться сердцем и сознанием.
При работе «на защиту» большого количества центров огненных (светоносных), кожа, как и при большом загаре, при внешнем освещении способна слоиться, но даже если она меняется дважды в день от внутреннего света – волдырей не возникает, и нет чувства болезненности.
Сердце имеет не только глаза и уши, но и память, и не просто память чувств, а высшую духовную память сердца. И знающему можно дать словами понять, о чем идет речь, но остальные только исказят в меру своего сознания, поэтому многое и несложно, но может даваться только при личном контроле сердечного прозрения.
Сказано об огоньке, порхающем над сердцем, а он действительно как огненный мотылек, но может быть и свет серебряный сердца более полуметра надо областью сердца и видимым даже днем.
Порхающий огонек, как не гаснущий никогда огонек «дежурной» горелки, которая поджигает газ в рабочей, когда бы его ни подали и хранит от взрыва огонек вечной высшей ожиданности.
Время идет, и сияние материи Люциды из мягких интерференционных переливов приобретает четко очерченный огненный (подвижный) узор.
И цветы тонкого мира кажутся падающими с неба, заполняя все окружающее пространство. Но роза огненного мира уже требует не просто возвышенного, но ровного состояния, как бы естественного, но и дополнительного напряжения и концентрации для ее рассмотрения, подобно удерживанию в руках слишком подвижного вьюнка.
Со временем приходит радость битвы нескончаемой, именно ее нескончаемость не дает поражения окончательного, правда, и победы тоже, но как тяжело поначалу и какая зависть к простому солдату, имеющему возможность победить или погибнуть. В духовной битве таких привилегий нет, и каким бы сокрушительным ни было поражение – снова собирайся с силами и опять в бой. И самая яркая победа – только миг перед новой битвой. И вечный бой… Жизнь – вечное испытание битвой.
Пьяный мент, используя свою форму и подручного уголовника с гранатой, пытались шантажировать (рэкет) – разобрался. Через два года этот же мент, уже, правда, изгнанный за пьянку из органов, является в компании неплохой женщины, видно, тоже бывшей любительницы того же «змия» со следами «любви» этой на лице, но чувствуется в ней и касание мира тонкого, да в нем настрой тот же и та же тяга к насилию и попытки подавить чужую волю, только крышей уже Иегова, а вместо гранаты – Библия, но чувствуется, что и ее он бы мог использовать как дубинку. Пришлось обратиться за помощью – слишком много могло быть пострадавших от этой пары «доброго» и «злого» гангстеров, кнут и пряник ходячие.
Если человек видит речку, он не говорит «видение речки», и если я видел лебедя огненного, почему я должен называть его видением, если он реальнее той же речки. Гигантский лебедь белого пламени, четко очерчено каждое перышко, но при приближении пламя было краснее, и гигантское очертание больше издали походило на дракона сказочного. Чувство мощной и грозной силы, одно ее дыхание сделало не только область сердца, но всю левую сторону стальной. Чувствуется справедливость, но справедливость меча, который не дрогнет, но уже не дрогнула и душа. При первом огненном свидании почувствовал – рановато, это взлет, но нестабильный уровень, и действительно, пришлось еще годы и годы «кувыркаться».
Огненный Хозяин Замка Духов – чистое грозное веселье. Веселье, но грозное и неумолимое в своей непреложности, в своей неприспосабливаемости меча. Можно не приближаться, можно переступить, горе оказавшемуся на границе раздела. Как-то очень просто и светло прошло видение распятого Христа в поднебесье. Огненные тюльпаны около 15 м и такая же сиренево-фиолетовая спираль, ввинчивающаяся в небо дали ровное чувство безличной силы, но очень отзывчивой на мысль. Фауна и боги Египта на легком напряжении, но вроде кино. Валера видел женщину с факелом.
При электрической искре сначала идет ударная ионизация электрическим полем, и затем искра пробегает по ионам, как по проводнику. Так же божественные Идеи намечают пути эволюции на Акаше, и карма намечает конкретные пути всего, и только затем все из огненного и тонкого плана переходит в мир проявленный и реальный, путь искры жизни, увы, как извилист.
И шаровые молнии во многих случаях просто огненные элементалы – живые и, как все живое, черпают жизненную силу на плане огненном, а искусственные образования, которые получаются у «ученых» при громадных затратах энергии, похожи на них не более чем чучело из папье-маше на живого человека, но о затратах энергии на поддержание формы (не жизни) они дают наглядное представление, и живые могли бы указать на трансформацию вакуума непосредственно в проявленное электричество, т. е. энергию самого низкого порядка этого ряда, но для этого лучше бы подошли «заклинатели», владеющие психической энергией, а не электростанции, наполняющие эти «трупы» низкой энергией – это веревочки для марионетки.
Какие наноамперы и микровольты, когда прут миллионы вольт и ампер, – бессмыслица.
Сульфатация аккумулятора – есть духовная смерть, когда вследствие «физического» (химического) ограбления теряется способность к реализации потенциала энергии химического превращения. Так и человек вследствие той же грубости, закоснелости и отсутствии вследствие этого тонких реакций теряет способность к высшим энергетическим переходам. Грубость и лень зарядить вовремя свой жизненный аккумулятор делают человека гробом поваленным – хорош корпус аккумулятора, ярки этикетки, а емкость уже ноль.
Живая реакция живого сердца, когда оно способно гулять по всему телу, как по пустому помещению, давая тысячи различных реакций и ощущений, – это нить, которой можно чуять миры и силы Высшие здесь и привлекать их силы сюда.
Извилисты пути искры электрической, но выйдя из одного электрода неизменно закончится на другом. Так вехи пути и сроков неотменимы, т. к. установлены на Высших планах, но подробности предоставлены творчеству земному.
Могут силы Высшие и вехи высшие передвинуть, но опасно трогать узор кармы, и всегда остается место для тайны, и идут дети божьи на муки во имя нерушимости вечных законов, принимая на себя земные рушения зла (воли злой).
Не способна голова отличить удар кремня по ней от удара песчаником, но только кремень чистого сердца способен размолоть песчаник злой воли – плотны и ее образования.
Некоторые могут быть хорошими руководителями производств и военачальниками, но беда, коли они возомнят себя духовными руководителями. При обилии мышей лиса принесет пользы не меньше, а то и больше кота-лежебоки, но в курятнике ей делать нечего, увы. Есть лесорубы и есть садовники, но каждый хорош на месте своем.
Неприменимо насилие ни к духу, ни к сердцу. Можно канарейку затолкать и в пчелиный леток, но ни летать ни петь уже будет некому.
Героизм радостный или героизм отчаяния – какая разница, если птица вышла в полет, она это сделала – подпрыгнув вверх или бросившись со скалы вниз. Непреложность необходимости открывает весь путь и что в нем шаг первый. И великие герои были младенцами и делали шаги робкие.
Гениальность, когда ребенок сказал: «Счастье – это то, что было до того, как заболел зуб» (сама идея счастья, его суть, а?).
Как легко и просто идти в служении с Иерархией, как еще легче и незаметней из-за мелочей вылететь из этого потока. И как кажется тяжело, почти невозможно снова достичь напряжения нужного, чтобы снова в него попасть, и не в том дело, что достигается это обычно через муки, но и муки не так легко достичь, ведь не бессмысленные нужны. При родах нужны схватки, а не зубная боль. Много надо перестрадать, чтобы не забывать уже тяжесть синхронизации за легкостью резонанса.
Не каждый бой приводит к разгрому врага, но для сердца каждый бой ведет к победе, даже если приходится отступить, значит, силен враг, но и сердцу больше будет опыта, какой опыт, если неприятель бежит, не вступая в бой?
Размножение клетки, умножение центров проявленного, мошенничество «напишите четыре письма» или сетевой маркетинг, теперь этот принцип освоили религиозные секты, но, в отличие от божественного возрождения, – умножения центров на внутреннем избытке сил высших, идет психическое насилие, и первые становятся сытыми одержателями, и последние – рабами одержимыми, при необходимости – «пушечным мясом», фанатиками.
Но высшие центры при умножении равны, как пламя миллионов свечей. Равны даже делящиеся раковые клетки. До какого же извращения доходят фальшивые религии, лишая своих адептов высшего дара – свободной воли, они делают их животными, иногда и ниже животных.
Живая Этика говорит о длительной подготовке к принятию ядов, но 100 г уксусной эссенции, выпитые мимоходом по ошибке, не оказали никакого действия, значит, возможности сердечного достижения передаются из жизни в жизнь. Так же без подготовки был выход на летящий бег – экстаз и чувство скользящего полета, но остановка резко прервала состояние, а восстановить не удалось, т. к. не было понятия, что это, почему и как.
То же и при прохождении сквозь стенку, и бетонную, и деревянную.
Монеты всегда в кармане становятся полусферами вогнутыми, но пронаблюдать этот процесс так и не получилось (не особо пытался).
Интересно вспыхивают огни Бодхисаттвы. Когда не способен шелохнуться от усталости, но требуется где-то помощь, и куда девается усталость и откуда берутся силы?
И у других приходилось подобное видеть, а жены в таких случаях бранятся: «Как себе, так устал, а как кто попросит – сразу бежишь».
И все-таки это оказался огненный дракон, а не лебедь. Кто сказал, что драконы не бывают прекрасны? В А. Й. сказано о драконе.
Слушать чужие комментарии – пить из чужой кружки, все-таки лучше прильнуть к источнику Учения – УЧИСЬ САМ.
Не знающий радиотехники может заучить схему и бойко «оттарабанить» принцип ее работы, но дай другую, и сразу осечка. Подобно этому и проповедники с чужого голоса пропускают голых королей на костюмированный бал. И можно отличить знающего от попугая. Знающий давал завет Корана: «Не охоться и не убивай пойманного, не сняв одежды молитвенные». Азарт и кровь могут дать даже буйное помешательство, если человек после этого искренне раскроется в молитве (лжецу ничего не будет) («Дохлая собака не болеет»). Есть знание перекрещивания токов. Но где это знание у «верующих» христиан, скупающих иконы, изготовляемые преступниками в тюрьме? Зараза уголовщины – гарантия.
Можно тысячи раз смотреть на цветы взглядом пустым, но картина цветка великого художника способна перевернуть отношение к жизни и природе, это уже не мозговое разглядывание последовательности, но сердечный взгляд вглубь природы, и цветок на картине – как открытое окно. Когда человек способен рассматривать цветы тонкого мира, то каждый цветок будет менять душу человеческую как самая гениальная картина. И то же, и большее при касании света мира огненного. Конечно, у сознания неподготовленного может возникнуть чувство, что «крыша съезжает», но сколько сил и радости они дают.
Огненный Лотос сердца сначала похож на обычный (по форме), насыщенно рубинового цвета, затем насыщенность нарастает (до невозможного), и беспрерывно открываются новые, новые растущие лепестки. Чувство непередаваемо. При снижении вибраций (наверное) просто видно два неоформленных пятна «обычного» белого света на сердце.
И снова и снова упускается четкость смысла божьей помощи. Помогают делающему, а не хотящему. Копающему можно добавить сил для копания, но у хотящего только увеличить его хотение до безумия мании. Ищущему помогают найти. Активнее поиск – активнее помощь, все в соответствии.
Чем многолюднее собрание, тем больше извращения и фальши, почти при полном осознании этого, но нарушивший правила (сборища) рискует за это очень крупно пострадать (сказавший правду вслух).
Выступает начальник охраны: «Повысим бдительность, добьемся полной сохранности и т. д.», выступают с тем же охранники. После собрания начальник узнает, кто идет на объект, и советует охраннику ночью спрятаться в дальний угол: «Что и украдут – прораб спишет, а убьют охранника – морока мне». Все слышат эти слова, но собрание-то кончилось («реалист»), а скажи то же на собрании – и завтра будет новый начальник. Не любит тьма голов, выступающих из толпы. Главное – посев фальши. То, что было принято за Зов, оказалось «жертвой сердца добровольной». Когда сказал, что не сверну с этого пути, даже если придется погибнуть или сойти с ума, уже поставил достижение огненное выше жизни и даже сознания. Выше любого жизненного благополучия тем более, просто выше всего. Но не считает сердце это жертвой, но путем радостным. Много лет интересовался, какую часть Служения приняло сердце, когда само оно давно знало, что полную чашу. До идеала работы ой как далеко, много незнания, многое упущено, много ошибок, кажется, бездна незаполнима, но над любой пропастью может быть натянут канат. У Христа последней каплей, заполнившей чашу, было распятие – расчет с телом и старым сознанием (земным). До Христа далеко (в развитии), но никто не запретит подражать, и подставивший чашу – наполнит, срок почти ясен. Какова будет капля последняя и как успеть крещением огненным?
Солнце притягивает Землю, но так же оно притягивает и каждого человека индивидуально и непрерывно (Земля не экран), и лучи звезд так же действуют на каждого, но и на всю Землю.
Прошлое мертво и неподвижно, как бетонная стена. В него не войдешь. Оно может быть прекрасным, как румяное яблочко, нарисованное на этой стене, оно может будить призраки чувств, как эссенция, придать аромат нарисованному яблоку, но попытка скушать это яблоко оставит без зубов, и только. Будущее мы строим сами, каждый миг, оно определяется направлением наших действий и мыслей (и желаний), но построение будущего, как и любая постройка, делается сознательно, т. е. каждый кирпич укладывается на отведенное (по плану) ему место, и раствор укладывается под кирпич, а не на голову. Каждый поступок – кирпич, каждое желание – цемент, но глядеть назад и бросать без цели и смысла раствор и кирпичи вперед – будет гора безобразия. Никто не минул мир тонкий и почти никто не желает о нем думать, боясь смерти, тем более почти нет желающих делать себе светлое будущее. Расплодились каторжане с уголовно-рабской психологией: «Или дадут, или украдем, работать не хотим, но блага дай».
______________________________________________________
Яйцо – символ Вселенной, ее устройства, это центр самовоспроизводящей размножающейся силы живой.
Тот же принцип идет и по линии (пространственной) бесконечности. На этом же плане это принцип бинерных фракталей как высший принцип – это семеричная информационная бесконечная фракталь.
Информационная значимость слова не зависит от того, какими буквами или другими символами оно выражено, ни от размера этих символов. Из маленьких звездочек можно выложить более крупные звездочки, из них еще крупнее и т. д. до бесконечности, но каждая последующая ступенька развития связана с предыдущей Лучами соответствия. Каждая звездочка – это динамическое (подвижный поток) образование, и Лучи контролируют (синхронизируют) скорость (сроки) и качество его изменений. На примере звездочки человеческого тела – это десятки тысяч непрерывно текущих химических реакций в каждой клеточке, т. е. триллионы и сотни триллионов во всем теле. Все связано с человеческим сознанием, но сознание, в свою очередь, связано с земными или Высшими устремлениями (и мирами). Сознание + материя низшего порядка соединяются через сознание с материей более высшей и т. д.
В океане нет капель, есть единый океан, и каждая капля, попавшая в него, – уже не часть океана, а вместе с остальной водой один единый океан. Пуруша – пракрити един во всех проявлениях, но иллюзия сознания создает индивидуальность, и при завершении цикла эта индивидуальность сливается в Единое – становится брахманом, но не теряет своей способности к индивидуализации, но эта способность индивидуализации (не склонность) связана со способностью и склонностью к беззаветному сотрудничеству на общее благо. Даже земное братство предусматривает бесконечную чуткость к братьям и готовность с радостью отдать все для брата или взять на себя его боли и тягости с радостью на земле, на Высшем плане это блаженство действенной жертвы на общее благо, бесконечная готовность к помощи всему чувствующему и к кооперации в любых размерах. Тогда их называют дифференциациями разумных сил, богами и пр. И это звучит тускло, это люди, но люди достигшие величайших и прекрасных ступеней развития, слишком высоких, чтобы охватить их величие земным сознанием, тем более судить о них, но уловить отблеск красоты может сердце земное.
Можно чувствовать безопасный путь, радоваться каждому чистому месту (на этой тропинке), куда можно безопасно ступить и так идти, а можно все внимание сосредоточить на опасностях возможных, которым в любой ситуации несть числа: и змеи, и пауки, и крушение поездов, и гибель кораблей, горные обвалы или падение потолка в кинотеатре или пола в ресторане, пожары и наводнения; и тогда не придумает человек, от чего и куда шарахаться, где уж здесь идти прямо к цели. Сказано просто во многом: «Имей глаз на доброе», и в людях можно найти светлую точку в чужой душе и к ней обратиться, а можно и на солнце искать пятна.
Жизнь Христа – подвиг, в котором не потеряно ни секунды, мы, задержавшиеся на Земле, похожи на ныряльщиков, задержавшихся на дне моря в поисках жемчужины, и теперь одно спасение – стремиться вверх всеми силами и помыслами.
Человек, исполняющий Божью волю, – рука Бога на земном (материальном) плане. Взамен он получает божественное сознание и возможности, а боги достигают возможности полного творчества на каждом плане путем сотрудничества этого плана, т. е. достигается полное сотрудничество и огненное объединение всех планов бытия – это единственная связь, достойная называться истинной религией.
Достигается полное единство при сохранении множественности, как един человек, имея многие органы, конечности, системы.
Малейшую пушинку и громадный воздушный шар унесет даже легчайший ветерок, но ничего не сделает ни свинцовой дробинке, ни бетонному столбу. Так и космические воздействия управляют организмами разреженными и с утонченной структурой, но глухи к ним поля слишком уплотненные и грубые, и не величина, но качество внутренней структуры являет соответствие.
Когда тело земное касается очень высоких энергий, оно может разрушиться. Чтобы оно легче перенесло касание это, оно должно быть хоть чуть подобно. Далеко Высшее Знание и Блаженство от земных истин, земного восторга и экстаза, но все-таки ближе, чем при тупом отрицании.
Глядя на кости, оставшиеся от человека, ученые не говорят, что человек представляет из себя кусок мертвого минерала, так почему же глядя на посмертные конкреции в шишковидной железе интеллектуально развитого человека они не способны догадаться, что высшее светоносное содержимое ушло с жизнью, унося с собой тонкие структуры, выжигая их из минерала?
Глядя на скелет, никто не поверит, что эти кости могли любить и творить.
Как ничтожно мало надо ума, чтобы сделать этот вывод – додумался бы и первоклассник, но не ученые невежды с апломбом.
«Даже саму жизнь мудрый употребит на служение другим» (Вивекананда). Просто – но даже 99 из 100 не поймут правильно. Служение есть принесение блага, но не исполнение чужих желаний. Желания по большей части ведут не к благу, но к злу. Пример – растерзанная Земля (Ж. Э., А. Й.). «Каждый знает, что он хочет, но никто не знает, что действительно ему необходимо».
Пьяницы
Дети подвиг уголовщина
В тысячах направлений текут реки, но одна цель – море. Каждый поворот ручейка – нахождение лучшего русла. Избравшие неверное направление пересыхают или становятся болотом, но верное направление всегда приведет к объединению, и сливаются мелкие ручейки в реку могучую, только она достигает моря, и нет преграды, способной остановить ее, и каждый ручеек становится частью реки этой, но нет у реки частей, и каждый соединившийся становится этой рекой могучей, и каждый достигает моря заветного.
Постепенно в течение всей жизни созидает человек свой храм Божий – свое новое божественное сознание и многую помощь получает он днем, но еще большую – во сне ежедневном, когда сон становится не отключением животного сознания, но работой над новым, и с ним, новым, не теряя его ни на миг, переходит человек в тонкий мир, сохраняя себя и продолжая. Иначе мало остается от него «человеческого», когда теряет он свое животное тело, и только связь причин создает продолжение его в новом теле, и снова и снова он проходит тяжкую школу жизни, и если хватает ума и сил – начинает черпать и из чаши прошлых накоплений, но только заново наполнив чашу, продвинется он. Даже самая прекрасная печь не согреет без новых дров.
Один и тот же вагон тысячи раз пройдет мимо одной и той же Университетской станции, только обветшает он, но человек, приезжающий в университет, пополнит Вечное Знание свое. Приезжающий же на базар подобен вагону; скоро уйдут и деньги, и вещи, оставив ветхость духа.
Тяжело брать, ибо унизиться надо до сострадания к дающему и подняться до благодарности, даже к отдающему ненужное. Но когда хочешь испытать блаженство отдавания, то даже отдавая последнее, встретишь ненависть зависти, считающих, что излишек отдаешь, который не знаешь куда деть, или притянешь назойливых, но не имея что дать больше, получишь ту же злобу в благодарность. Насколько лучше посылки в Духе. И там можно получить обратный удар, до болезни даже, но пользы несравнимо больше.
Жертвой мир создан, и стремление к отдаванию, жертве, самопожертвованию, самоотверженности и подвигу есть одно Начало Огненное, и даже черный огонь спирта толкает пьяницу поделиться, навязчиво заставлять кого-то распить с ним с такими трудами доставшуюся бутылку. Это этот огонь тяги к подвигу и героизму используют уголовники у детей, чтобы толкнуть их на дерзкое преступление. Изуродована внешность, но неизменна суть Высшая, которая подлежит омытию, но еще страшнее, когда нечего омывать в человеке. Не живут в душе у малодушных начала великие, только обрывки, половинки их, и самый страшный враг половинчатый поминается и в Живой Этике у Заратустры (Ницше).
Друзья входят в дом твой, чтобы согреться, враги ждут на улице, чтобы напасть. Но робко входит половинчатый, стоит у порога, оставляя дверь открытой, чтобы удобнее было сбежать, и остывают друзья твои, и враги за спиной половинчатого подкрадываются к самому порогу, и темный шепот заглушает для него голос твой. И если враги могут всю жизнь гнать тебя, ступая по твоим следам и проходя твой путь, то рядом может идти половинчатый, но только для того, чтобы удобнее подставлять подножку тебе. Не хочет он расставаться с тобой, но чем бежать за тобой живым, милее ему сидеть у трупа твоего, потому что сам он уже полутруп, желающий догнить спокойно. Гниют ноги его, но крепки еще цепкие руки. Так ревность человеческая, неспособная любить сама, готова убить, чтобы любовь не досталась другому.
Высшее всегда смотрит вверх, видя дали прекрасные и считая себя нижней точкой отсчета, не замечает низости множеств (Пытаясь «метать бисер»). Но множества, подобно свиньям, глядят только вниз, не представляя, что есть что-либо выше их грязной лужи и такой же точки зрения и тоже считают себя равными высшим, но не равны эти два равенства.
И еще видел я, как имеющие хорошие духовные достижения вследствие длительного пребывания в Девагане утрачивали желание к работе напряженной, а некоторые, приученные к тяжкому труду в темных слоях тонкого мира, переносили эту привычку к непрерывной работе на Землю и тем значительно усовершенствовались.
Самое мягкое ложе – это пепел гнезда птицы Феникс.
Истина всегда находится в конце пути. И за истиной всегда пропасть лжи.
Кто ищет соболью шапку – тот пытается скрыть пустой чердак.
За свои безумные желания платит человек своим умом и сердцем, само свое право называться человеком он, подобно «первородству», отдает за чечевичную похлебку.
Любим присваивать чужое, и мысли, приходящие нам в голову, называем своими, забывая, что ПРИХОДЯЩИЕ многие из них, а не родившиеся у нас.
Говорим-то правильно, а считаем неверно, и даже когда говорим: «Я считаю так» – и то врем; нет не только исходных предпосылок для «счета», не даже ворон поблизости, ничего, кроме апломба, невежественности да признания своей неспособности думать, хотя некоторые в наглости и говорят: «А я думаю так».
Прекрасная молитва у Б. Стокера: «Господи, благодарю тебя, что имею работу, и трижды за то, что моя работа кому-то нужна».
Как сказал Прокруст возле своего ложа: «Я долго искал меру, которой достоин сам человек… и вот она».
Один вопрос, принадлежащий духовной литературе, никак в ней даже не упомянут, зато неоднократно в светской, это когда человеку становится жгуче стыдно или неловко за другого человека. Когда от стыда за лжеца не открываешь его обман, а он может не стыдиться, даже если его обман раскрыт. Если это разборка кармическая, то вроде не сложно. А как тогда сны – ведь многое кажется в них непонятным, потому что дается не с точки зрения (если символически) или восприятия субъекта (себя), а объекта, т. е. ты не смотрящий, а сам объект смотрения. Может, умение такого видения становится умением быть всем (брахманом). А ведь некоторые воспоминания трехлетнего возраста носят такой характер четкого видения себя чужими глазами.
Человек в течение жизни, естественно, прогрессирует, и одна из сторон этого прогресса – умение формировать четкие мыслеформы. Печально только, что наряду с этим процесс восприятия мыслеформ зачастую даже деградирует. Ребенок, имеющий естественный дисбаланс в сторону восприятия, для восприятия мира использует чужие мыслеформы, т. е. действует будхи, минуя эго – отсюда и способность воспринимать мир чужими глазами, даже себя видеть со стороны, а самому становиться окружающим миром. Отсюда полное отсутствие эгоизма (пока не наберется его от взрослых). Отсюда способность сказать: «Не стучи топором по лестнице, ей больно!». Т. е. боль правильно идентифицируется как повреждение структуры, сигнал о разрушении. И он чувствует эту лестницу собой. Когда он научиться воспринимать ее умом, то… уму не болит чужое, знание о повреждении становится мертвым, как и все знания, не проходящие через сердце. Человек становится невеждой. Зная обо всем, он отчужден от мира, в своем крайнем эгоизме он пытается строить дворец на тоненьком мостике эго между умом и будхи. Способность покраснеть за лгущего тебе – ярчайший пример сохранения того детского, о чем говорил Христос, но теперь нужна и воля, чтобы поступить со лжецом по справедливости, это признак зрелого духа.
Мысль – как выстрел из ружья, дым рассеивается вокруг, а пуля летит к цели. Но ведь то же получается при написании письма, только ближе сравнение костра, когда сразу ярко вспыхивает пламя, а потом долго держится жар, и если мы не успеваем отправить письмо сразу же, оно нам начинает казаться тусклым, мы сами, выложившись в письме, становимся временно неспособными воспринимать его внутренний жар, а внешний блеск редко соседствует с жаром внутренним. Получатель же – наоборот. Радость получения и внутреннее напряжение создают прекрасные условия для проникновения именно в суть написанного. Он читает между строк – и что ему слова, т. е. форма.
Ребенок считает себя центром мира, когда говорит «хочу – не хочу есть кашу». Но кашка-то приготовлена мамой заботливой. Таково же и его отношение к мыслям «приходящим», «мое», и все, что хочу, то и думаю, и смешивает высшие мысли, прилетевшие с уродами, рожденными извращенным сознанием. Но даже если самого прекрасного лебедя скрестить с крокодилом – будет все равно чудовище. «Сон разума порождает чудовищ». Не отразится прекрасное в кривом зеркале. Но имеющий «глаз на доброе» увидит прекрасное в высшем, но и труд шахтера и перевозку навоза на поля не сочтет он безобразной, ведь это будущее тепло жилищ и прекрасный урожай. «Судите дерево по плодам его».