Литературные портреты: Волшебники и маги – Андре Моруа
Андре Моруа – известный французский писатель, член Французской академии, классик французской литературы XX века. Его творческое наследие обширно и многогранно – психологические романы, новеллы, путевые очерки, исторические и литературоведческие сочинения и др. Но прежде всего Моруа – признанный мастер романизированных биографий Дюма, Бальзака, Виктора Гюго и др. И потому обращение писателя к жанру литературного портрета – своего рода мини-биографии, небольшому очерку о ком-либо из коллег по цеху, не было случайным. Эта книга Моруа целиком посвящена английской литературе, специфике ее развития, результатом которого стало появление таких всемирно известных писателей, как Чарльз Диккенс, Оскар Уайльд, Редьярд Киплинг, Герберт Уэллс, Бернард Шоу. Моруа, который написал эти очерки в 1920-х – первой половине 1930-х годов, волновало и влияние английских авторов на всю европейскую литературу, и судьба творческого наследия ближайших современников – Литтона Стрейчи, Кэтрин Мэнсфилд, Дэвида Герберта Лоуренса, Олдоса Хаксли и др. Многие тексты печатаются на русском языке впервые.
В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Серия "Биографии, автобиографии, мемуары"
…А на моем столе Расин, припав к Шекспиру,
Спит возле Буало, который их простил.
Альфред де Мюссе
Я знаю, что Рескин терпеть не мог этот роман, но я примиряю всех этих враждующих богов в пантеоне моего восхищения…
Марсель Пруст
В пару-тройку последних дней на меня обиделись, думаю, все прочие книги в моем «меню», за исключением, может, еще одной – того же автора: она, пусть и придавленная чуть остальными – не французами – в пылящейся стопке, гордилась тем, что соотечественница ее водружается который вечер уже – для удобства схватить скорей – на вершину стопки и зачитывается до скрежета в корешке. Моруа не изменил себе и, замечательный в доброте своей, отдал дань восхищения коллегам по цеху. Не надейтесь найти в Моруа заядлого критика: он пишет о любимых, исключительно о любимых; не надейтесь найти в Моруа ехидного карикатуриста: его «Портреты» – будто кисти упомянутых импрессионистов: слепящие пятна биографии, яркие блики цитат, выписанные – невероятной живости – глаза – «зеркала душ» героев и море света – искренней, без тени зависти, доброжелательности автора, удивительной тем паче, что живописал он не одних только гигантов навроде Руссо и Вольтера, но и собственных современников.В портретной галерее Моруа я радостно вскрикивала, обнаруживая портреты друзей – Бальзака, Франса и Мориака: «Ну, надо же! Не отличить!». Припоминала, прищурившись, виденные в прошлом черты Стендаля, Флобера и Пруста. Замирала в восхищении, не в силах оторваться от холста, в жажде провести пальцами по складкам костюма консула Шатобриана и формы лейтенанта Лакло, в надежде вызвать ответную улыбку очаровательного Кокто и одобряющий кивок благородного Роллана. Проходила мимо, внимательно, впрочем, рассмотрев, Лабрюйера и Валери. Завидев подписи: «Сент-Экзюпери» и «Мюссе», просила поведать; «Жироду», «Мартен дю Гар», «Пеги» и «Ален» – просветить. Сопровождавший меня Моруа ведал и просвещал – был проповедником – и ученым, открывателем – и знатоком. Сопровождавший меня Моруа ведал и просвещал, а я решала, что такими должны быть авторы учебников, и в очередной раз очаровывалась самой родственной мне из иностранных культур, ибо сам…
Бог сказал: Таковы уж французы.
У них есть недостатки.
Еще бы! В недостатках у них ни малейшего нет недостатка:
В недостатках они превосходят значительно многих.
С недостатками этими все же
Мне французы милее, чем те, у которых
Недостатков значительно меньше.
Шарль Пеги
Удивительно емкая книга, которая умудрилась вместить под своей обложкой добрую дюжину разномастных писателей. Чаще всего конечно известных и большого калибра, но от этого не менее интересных. Если бы я прочел эту книгу в юности, то во многом по другому относился к некоторым из приведенных в книге персоналиям.
Произведения и их авторы всегда неразрывно связаны в той или иной степени,но так ли уж мы много знаем об авторах,хорошо ли мы понимаем мотивацию написанного?
Андре Моруа (Эмиль Эрзог)-абсолютно новое для меня имя и по воле случая я начала знакомство с ним именно с книги «Литературные портреты».В книге А.Моруа проявил себя как 100% критик.Во всех статьях он рассказывает о жизненном опыте каждого писателя,который несомненно повлиял на создание персонажей,ситуаций.Но рассказывает не занудно,а достаточно обстоятельно,делая параллели между жизнью и сюжетами.В статье о Г.Флобере мы узнаем о непримиримой борьбе в голове автора между романтичным и реалистичным началом и как именно это все вылилось в сюжет всем известной «Госпожи Бовари».А. де Сент-Экзюпери был достаточно близким другом А.Моруа и потому все его произведения встают перед нами как на ладони.Можно четко отследить каждый этап,проследить мотивацию,дальнейшие действия Сент-Экза(как называет его автор)."Он говорит,как ученый,прибегая к самым точным словам и неоспоримым доводам.Но в то же время он говорит,как поэт.Люди и даже неодушевленные предметы словно оживают в его речах.Образы поражают новизной и неожиданностью,часто они берут начало в его профессии". Больше всего мне понравился анализ разбора «Планеты людей»,захотелось прочесть что же видит автор «через призму своей профессии» и как «летчик мыслит масштабами созвездий и континентов». Подводя итоги,скажу,что А.Моруа мне понравился своим незаурядным подходом к исследованию классиков.