Олимпио, или Жизнь Виктора Гюго – Андре Моруа

Есть в «Отверженных» превосходное рассуждение о «величественных эгоистах бесконечности», которые витают в небесах, а потому обособлены от человека и не понимают тех, кто придает значение человеческому страданию, когда можно лицезреть лазурь небес. «Это, – говорит Гюго, – целая группа мыслителей, одновременно малых и великих. Был среди них Гораций. Был и Гете…» Сам того не зная, иногда был им и Гюго. Хотя он, как никто другой, был поглощен проблемами человеческих страданий. Но жалость его являлась скорее абстрактной, чем братской, и милосердие его не касалось его собственного дома. Несмотря на то, что французскую классическую литературу я полюбила давно и, видимо, на всю жизнь, Виктор Гюго никогда не попадал в разряд моих любимых авторов, реализм мне всегда был ближе романтизма, но тем не менее прочесть его основные произведения хотелось всегда. И вот, когда я наконец пару лет назад добралась до очередного его романа, я по старой привычке не обошла стороной и вступительную статью об авторе. Удивительное дело, но его реальная биография оказалась насыщеннее, чем у многих вымышленных персонажей, что заставило меня заинтересоваться её более подробной версией, тем более, что ещё советского издания экземпляр был на моих книжных полках.На самом-то деле я не большой любитель поизучать биографии писателей, потому что, как ни крути, они такие же люди, а значит не идеальны и могут оказаться прекрасными авторами, но довольно неприятными личностями, и тогда отделить творчество от человека будет сложновато, так что обычно предпочитаю обладать этой информацией максимально по верхам, но тут любопытство взяло своё и я не пожалела. Повторюсь Гюго никогда не был среди моих фаворитов, а значит и разочароваться в нём мне было бы сложно, а ведь есть с чего. Великий, Гений, Небожитель в том, что касалось литературы, в которой ему одинаково отлично давались все жанры: от прекраснейших стихов и монументальной прозы до статей, эссе и театральных пьес.Человек передовых взглядов и большого сердца, когда речь шла о родной стране и народе, защитник угнетённых и побеждённых, никогда не молчавший и не скрывающий своих политических взглядов, несмотря на вполне предсказуемую расплату за них. А с другой стороны медали – скупец, всю жизнь заставлявший жену письменно отчитываться за каждый грош, невнимательный и эгоистичный, хотя при этом парадоксально но любящий отец, не сумевший дать своим детям то, в чём они порой нуждались больше всего, развратник и распутник, всю жизнь бегавший за каждой юбкой и не прекративший своих плотских утех на стороне до самого смертного одра (поразительное здоровье! и ведь никакой, уж простите, но я под впечатлением, виагры!).Вот такая многогранная личность предстала предо мной, благодаря живому перу Андре Моруа. Хочется сразу похвалить автора за огромное количество стихов, цитат и писем, которые он приводит в своей книге, подтверждая рассказываемую им историю, сразу же отпадает вопрос о достоверности. Мне же ещё и доставило удовольствие познакомиться с Гюго-поэтом, не могу сказать, что я большой специалист в этой области, прозу люблю больше, особенно с годами почти перестала читать стихотворения, а тут поневоле, но с большим удовольствием пришлось, и могу сказать, что Гюго сумел меня приятно удивить, никогда не обращалась к этой стороне его творчества, а теперь, возможно, как-нибудь ещё вернусь, его поэзия очаровывает.Если честно, мне не очень хочется подробнее говорить о сюжете книги: если вы интересуетесь биографиями великих писателей, французской литературой или конкретно самим Виктором Гюго и его творчеством, то горячо рекомендую книгу к прочтению, остальным же, думаю, и мой краткий пересказ не особо нужен. Добавлю, пожалуй, лишь то, что вот эту конкретную биографию можно ещё рекомендовать и тем, кто интересуется историей Франции: её судьба в девятнадцатом веке, который был крайне непростым, и судьба одного из знаменитейших её сынов были тесно переплетены друг с другом.Являясь практически ровесником девятнадцатого века, Гюго прожил насыщенную жизнь и стал не только и не столько свидетелем многих знаменательных событий, сколько зачастую прямым их участников, начиная от детства в завоёванной, но не покорённой Испании и заканчивая триумфальным возвращением на родину только с поражением бонапартистской диктатуры. Виктором Гюго можно где-то восхищаться, где-то осуждать, но в любом случае узнавать о нём и о его жизни было крайне интересно, думаю, с Моруа я на этом тоже не прощаюсь.Пять лет назад я был близок к тому, чтобы стать любимцем короля. Ныне я близок к тому, чтобы стать любимцем народа. Этого не будет, как не было и благосклонности короля, потому что придет время, когда резко проявится моя независимость и верность своим убеждениям, и я вызову гнев уличной толпы, как в прошлом вызывал недовольство в королевском дворце.

Как рассказать о методе Моруа при написании биографий, если вы никогда их не читали? Я не знаю, зато знаю, как нужно действовать в сложной ситуации. В любой запутанной ситуации зови на помощь Олега. Олег, иди сюда, садись. Не куксись, сегодня ты у нас побудешь знаменитым писателем, пусть и только теоретически. Выпрями спину и утрись, ты же не Буковски какой-нибудь там, а серьёзный классик. Сделай лицо поумнее, потому что о тебе сейчас будет писать Моруа. Ну что ты глаза вылупил? У нас же гипотетическая ситуация, так что где-то в параллельной вселенной Моруа живёт в двадцать первом веке и пишет про тебя, знаменитого писателя Олега, жирненький биографический том. Нет, это не даёт тебе право съесть все печеньки за этим столом, только в параллельной реальности. Не отвлекай.Итак, Олежка, тебе придётся нелегко. Моруа вихрем пронесётся по твоему миру, перевернув каждый камень и заглянув в каждую дырочку и щёлку. Он опросит всех твоих знакомых, не только мам и пап, но и остальных, кого найдёт: семиюродных дедушек, сводных тётушек, продавщицу из газетного ларька, у которой ты брал «Советский спорт» много лет назад, девушку в кафе, которой ты случайно улыбнулся в конце девяностых, одногруппников из детского сада, которые вспомнят, как упоённо и артистично ты поедал козявки, стоя в тихий час посреди комнаты без штанов. Он найдёт каждый клочок текста, который ты когда-либо создал: записку о том, что нужно купить сыра, детские каракули с припиской «Ленка – дурка», номер телефона, записанный на измятой салфетке, вырезанные ножиком на трухлявой скамеечке два сердечка и «Оксана лю тя!», заявление на выдачу тебе под расписку пяти рублей и даже ту бумажку, когда ты расписывал ручку, влипая в ипотеку. Моруа подробно опишет маму, папу, брата Глеба, с которым вы всегда соперничали из-за Оксаны, и насколько Глеб не такой олег, как ты, хотя тоже немножко олег и сильно старается, но не может постичь всю чтойность всеолежности. Он откопает, что твой прапрапрадедушка когда-то чистил медные чайники, а прапрапрапрабабушка подставила подножку Александру Второму и заливисто хохотала над тем, как он укатился в пыль. Он залезет в самую глубину твоего дневника на ЖЖ, подобрав все пароли, и вытащит из небытия рассказ о том, как впечатлённый Хармсом ты пошёл на рынок смотреть, как будут резать задницы старухам, но никаких задниц не резали, поэтому ты просто посмотрел на бомжа и пошёл домой пить чай. Кстати, все твои пароли он тоже подберёт, договорится, с кем надо, поэтому Вконтач, Фейсбук, Твиттер, электронная почта и даже аська станут явными не только с лица, но и с изнанки, со всеми черновиками, неотправленными и «видными только для себя» записями. Что ты побледнел, Олежа, не хватайся за сердце, вот выпей водички. Биограф на то и биограф.Дальше…Моруа пойдёт за тобой по следам твоей жизни, как хорошо обученный пёс, носом в пятку. Знаешь, чем отличается гончая собака от борзой? Борзая смотрит и видит добычу, ориентируясь на зрение, а гончая идёт по запаху. Моруа – гончая, хотя и его глаза не назовёшь подслеповатыми. Он протащит за собой всю свору читателей и почитателей сквозь время и пространство, если уж за твой след зацепится. Ты больше никогда не будешь один, потому что даже в тот момент, когда ты будешь нежно поправлять на Оксане сползший рукав футболки «Гражданская оборона» и трепетать от неслучайно-случайного прикосновения к горячей ключице, Моруа заглянет через твоё плечо и всё зарегистрирует: «прикосновение – 1 шт., трепетание – 1 шт., напущено в штаны от восторга – 2 мл». Лучше бы тебе не сплоховать, Олег, большой брат Андрей следит за тобой и потом переведёт все эти сухие цифры в художественную реальность.Единственное, где ты можешь расслабиться, Олег, и не бояться всевидящего ока, так это в творчестве. Моруа прилежно запишет все реакции на твои произведении, посмотрит, куда пошла волна, как на них отреагировали другие известные люди: Аркадий, Стёпа, Антон. Он прикинет твоё примерное место в вечности, где ты будешь стоять с точностью до сантиметра, но самого содержимого трогать не будет. Никакой оценки, ничего личного, никакого копания в тексте. Это вещь не для его биографий, так что переставай дрожать, Олег, не цепляйся судорожно за собрание своих сочинений, в них ты сможешь спрятаться. Правда, только метафизически.С другой стороны, чёрт её задери, эту параллельную вселенную. В нашей реальности Моруа проделал всё то же самое с Виктором Гюго, и я более чем уверена, что тот при этом не кривлялся и не выглядел таким остолопом, как Олег. Так что хотите ли вы настолько погрузиться в жизнь знаменитого писателя – решать вам. Я при всём уважении к Андре Моруа не доверяю биографиям, потому что предпочитаю самостоятельно по крупинкам составлять мнение о том или ином писателе. Биография же всегда субъективна, даже если её автор старается быть максимально беспристрастным и честным. К тому же очень страшно, что вот напишут о человеке биографию, и он теперь не просто человек, пусть и великий писатель, а чей-то персонаж, и автор может подкрутить винтики или выставить свет так, что глядеть на человека будут под определённым углом. Иди, Олег, возьми печеньку и закрой дверь с другой стороны, я не буду больше тебя неволить. Порхай и резвись.

Замечательная биография о таком интересном человеке , как Виктор Гюго.

Впервые прикоснулась к творчеству Гюго лет в 15, прочитав «Человек, который смеется» и потом просто проглотила все его книги, которые нашла в 10 томнике, но вот первые два тома были стихи и драма, я посчитала это неитересным для себя и отбросила не читая.

И вот благодаря Моруа открыла для себя Гюго поэта, не зря его назвали мастером французского слова- какие замечательные оказывается у него стихи и как много я пропустила когда то. Теперь у меня есть цель прочесть их. Конечно кое с какими автор познакомил читателя, но это просто мизер оказывается. Гюго писал их всегда на протяжении всей своей долгой жизни и они были главным в его творчестве, я по невежеству совершенно этого не знала.

Читая их я почему то приходила к мысли, что кое что я уже слышала ,возможнно это и так, но кое какие просто привели к размышлениям.

Хотела сравнить 2 строки написанные Гюго в 1819-1820

Я смею вам писать. Увы, как это мало!

Что передаст вам гладь бумажного листа? и две строки написанные в 1823-1824 А.С.Пушкиным

Я к вам пишу -чего же боле?

Что я могу еще сказать?Теперь наверно понятно , почему мне так понравились стихи Гюго, очень они красивые и очень .. как бы знакомо написанные.

Но мастер французского слова он не только в стихах- читая тогда же в 15 лет его «Человек, который смеется» мне захотелось завести блокнотом и туда записывать мысли, фразы писателя из книги- у меня получилась целая тетрадь, причем многие я помнила и использовала много лет.

Почему, я любя романы Гюго не удосужилась просесть его биографию я не знаю. И как же я была удивлена и потрясена узнав ее. Моруа отразил все этапы не только творчества писателя но и его политические взгляды и его деятельность и ту непростую эпоху. Теперь мое отношение к писателю изменилось, я узнала так много интересного о нем. Это личность.

Он был кумиром у современников. Не стану писать о политике его любимой Франции, его взглядах и то как влиял на политику, находясь в рядах этих политиком- его влияние было огромным и нужно об этом самому прочесть, кто захочет познакомится с Виктором Гюго.

Очень впечатлило как писатель вел себя в дни баррикад, как он помогал бедным, как он ратовал за свободу Франции. Он много сделал для Франции, но какой же он был деспот в личной жизни. Его оношения с женщинами это что-то за гранью, я не могла разобраться и понять в том, как же они могли жить вместе и как уживались, как терпели все это. Странно было.

И конечно его любовные похождения- ну просто невозможно поверить, что такое бесчисленно количество женщин теряли из-за него голову в любом возрасте, не вязались у меня 18 летняя девушка и седой старик, который до смерти только и делал , что изменял жене и наложнице, причем любил их по своему.

Моруа просто дотошно копается в жизни, творчестве и политической жизни героя. Он приводит неимоверно большое количество писем, счетов, отрывков из воспоминаний , заметок из жизни героя. Если вычленить эти цитаты, то будет половина книги. И именно этим ценна книга, потому что это именно подлинные документы, с которыми знакомит нас Моруа .

Ну и конечно стихами приводимые в книге. Их очень много и я обязательно их прочту теперь и возмещу то , что не приняла в 15 лет .