Андрей Анатольевич Антоневич
Демпфер
II
Когда двери лифта раскрылись, сердца Андрея замерло от расстройства…
Посреди огромного ангара покоилась необычной формы платформа. В ее основании высилась высокая арка, светившаяся неприятным фиолетовым светом. Вокруг платформы полукругом стояли вооруженные тяжелыми орудиями в полной боевой амуниции двадцать полигентронов.
Пока Климов раздумывал, что ему делать дальше, темно-красный ромбик, вставленный в его упарип Ларой, принялся излучать яркий свет.
Никита недовольно заурчал и сжался в комок.
Решив, что это оказалась злая шутка похотливой дентки, Климов уже хотел войти в лифт обратно, как вдруг три мощных взрыва сотрясли все перекрытия станции.
Освещение в ангаре замигало, но не погасло. Андрей услышал, как в шлемах полигентронов зазвучали команды их командиров. Половина бойцов сразу же выбежала из ангара через массивный шлюз, а остальные рассредоточились вокруг платформы.
Из-за шлюза донеслись звуки яростной стрельбы и частые хлопки взрывов…
Видимо, получив команду, оставшиеся полигентроны, прикрывая друг друга со спины, выбежали из ангара вслед за своими коллегами.
Теперь путь к платформе был свободен.
Полагаясь на свою интуицию и удачу, Андрей кинулся на платформу и остановился в метре от арки.
Ничего не произошло.
Климов вытянул руку с упарипом и поднес ее ближе…
Через несколько секунд раздался низкий гул. Внутри арки пространство резко разорвало нестерпимой для глаз синевой…
Как и говорила Лара, Андрей снял свой упарип и отшвырнул его далеко в сторону.
Страх сразу же сковал его тело, а противоречивые мысли о рациональности его действий отбили охоту рисковать, но желание вернуться домой, чтобы спасти свою Леру от неминуемой гибели, победило.
Климов закрыл глаза и с зажмурившимся котом на руках сделал шаг в синеву…
– Не делай этого. Это… – донесся до его слуха чей-то голос, но было поздно…
Его с силой куда-то выкинуло.
Он пробежал по инерции несколько шагов в темноте, выронил кота и, споткнувшись, упал.
Климов сразу вскочил на ноги и осмотрелся по сторонам…
Он стоял в темной комнате с потрепанными временем стенами посреди груд битого кирпича, стеклянных бутылок и обгоревших досок. На полу валялась множество использованных одноразовых шприцов и презервативов. Откуда-то сбоку сочился едва видимый жидкий свет.
– Ш…ш…ш… – свирепо зашипел кот на огромную кучу тряпья и отбежал от нее подальше.
– Где же это я? – борясь с приступом тошноты, сам у себя вслух спросил Климов.
– В жопе, – из ниоткуда он услышал скрипучий глухой голос.
Не ожидавший такого ответа Андрей, поднял с пола кусок доски с торчащим из нее ржавым гвоздем и спросил:
– Кто ты?
В это время куча тряпья зашевелилась, и оттуда показалось что-то бесформенное и волосатое.
– Пошел вон отсюда. Занято здесь, – закричало оно. – Я тебе сейчас черепушку то проломлю, сейчас я тебе устрою рейдерский захват… Гражданин майор… Это вы?
Андрей опешил…
Он присмотрелся поближе к куче тряпья и засмеялся…
Это был давно ему знакомый по службе в полиции бомж Женик, которого он частенько наблюдал в разных отстойниках участков своего города.
– Я, – радостно ответил Климов.
– Говорил я Челентано: «Не надо эту незамерзайку пить». И вот… Нате… Белочка приехала… Пошла вон, – крикнул Женик в сторону Андрея и зарылся в тряпье обратно.
– Женик, – Андрей подошел ближе к куче и присел на корточки: – это я, Климов.
– Умер ты, – услышал он ответ.
– Да нет. Живой я. Женик, ты чего? Посмотри внимательно.
Бомж осторожно вывернулся из тряпья и пальцем потрогал Климова за руку. Затем осмелел и ощупал его ладонью.
– Подожди, сейчас попью, – заворчал Женик: – а то в глазах рябит.
Он протянул руку в сторону батареи пластиковых бутылок и из первой попавшейся отглотнул, однако сразу с шумом выплюнул все на пол.
– Надеюсь это моя моча, а не Челентано, – прибавив емкое матерное слово, выругался Женик и отыскал бутылку с водой.
Напившись, бомж сосредоточил взгляд на лице Климова и его борода разошлась в беззубой улыбке:
– Точно ты. Деньги есть?
– Вообще нет.
– Ты что? С дурки сбежал? – спросил Женик.
– С чего ты взял? – удивился Андрей.
– Костюмчик на тебе какой-то казенный, хотя педали знатные.
– Это я из-за границы только что вернулся.
– А…а…а… – протянул бомж, – а говорили, что тебе хана.
– Кто говорил?
– Пацаны наши рассказывали в халявной столовке, что от мусоров узнали о том, что ты на системе сидел и потиху порошком барыжил. Как-то с девахой своей, какой-то новой «химии» прикупил. «Закинулись» вы с ней и тебе башню сорвало. В чем был, убежал из дома куда-то и где-то умер.
– Вранье это все? – не удивившись о выдвинутых версиях его пропажи своими коллегами, заверил Андрей бомжа.
– Ну не знаю… Пацаны врать не будут.
– А что пацаны про мою девушку говорят? – с надеждой в голосе спросил Климов.
– Говорят, она совсем мозгами плохая стала и с тех пор в дурке лежит.
– Как? – закричал Андрей.
– Так, – спокойно ответил бомж. – Недавно Белоснежку оттуда выпустили, так она рассказывала, что видела ее. Совсем она плохая. Кричит по ночам. Ей уколов настреляют, так она вроде днем спокойная, а как ночь – опять орет.
– Я понял. Спасибо, Женик. Ни кому не говори, что меня видел.
– Ты же знаешь, я «могила», – обиделся бомж. – Тут, кстати, мужик крутился, странный, недели две назад. Все про тебя спрашивал. Денег давал. Говорил: «Что когда я тебя увижу, что бы сразу позвонил»… Даже телефон мобильный подогнал, чтобы с чего было набрать…
– Как так? – остановился, направлявшийся было к выходу Андрей.
– А вот так, – ответил Женик. – Деньги то я брал. Ты же знаешь, что я никогда не отказываюсь. Ты то, все равно мертвый был.
– Покажи ка мне этот телефон, – попросил Климов.
– Пропил я его уже давненько, да и мужик тот уже с неделю больше не показывается.
– Женик, падла, живой? – неожиданно донесся с улицы чей-то алкоголический голос.
– Живой, – заорал во все горло тот в ответ. – Челентано, заходи.
– Спасибо, Женик, – поблагодарил Андрей бомжа: – мне пора. Не говори ни кому про меня. Потом рассчитаемся.
Он подхватил с пола кота, который в это время зачем-то перевоплотился в Сан-Гара, и выбежал через запасной выход здания, давно заброшенной пожарной части, сиротливо ютившейся на окраине города.
– Ты чего? – спросил, когда вошел в комнату, где сидел Женик с открытым ртом, ободранный худой мужик в изъеденной молью шляпе с обвисшими широкими полями, из-за которой он и получил свою кличку.
– Знакомый один заходил с «дырявой крышей». Из дурки отпустили. Прикинь, он с собой какую-то жабу здоровенную на руках таскает.
– Так, он сожрать ее хочет, – сразу же пришел к выводу Челентано.
– У французов это деликатес.
– Этот жрать жаб не будет, – возразил Женик.
– А кто такой? Я знаю? – заинтересовался Челентано.
– Пузырь поставишь, скажу…
III
Стоял приятный августовский вечер. На улице было и не тепло и не холодно. Уже смеркалось, но фонари еще не горели и если бы кто-то из припозднившихся прохожих повнимательней присмотрелся к бегущему по аллее вдоль набережной мужчине, то обратил бы внимание, что он не совсем обычно одет. Его, казалось бы, светлый спортивный костюм поглощал вокруг себя все остатки света уползающего за горизонт солнца, отчего его фигура сливалась с окружающим пространством создавая эффект почти полной невидимости. В пяти метрах за ним, по пятам не сбавляя темпа, распушив хвост трубой, бежал огромный черный кот.
В надежде на то, что его вещи еще остались в съемной квартире, Климов бежал окольными путями к бывшему месту жительства.
Через пятнадцать минут Андрей оказался у обшарпанного пятиэтажного кирпичного дома с живописной трещиной, проходившей через всю боковую стену от крыши до подвала. Старенький домофон надрывно пищал, потому что входная дверь была приоткрыта. Причиной тому оказалась нога Алешки Удотова по кличке «Водолаз», у которого, видимо, по пути из ближайшей забегаловки закончились калории, и он обессиленный упал в дверях.
Перепрыгнув через Алешку и его лужу, Андрей поднялся на лестничную площадку и с замиранием сердца подошел к металлической двери. Он несколько раз позвонил в звонок, но дверь ему никто не открыл. Тогда он позвонил в дверь к дворничихе Настеньке.
– Мяу…у…у – подал голоса Никита, подозрительно обнюхивая коврик возле двери.
Замок несколько раз щелкнул, и дверь открылась нараспашку, явив взору Климова физиономию импозантного мужчины, по глазам которого легко читалось, что у него иссушенный алкоголем мозг и весьма распухшая печень.
Осмотрев счастливого владельца маленького мозга с большой печенью, Андрей обнаружил, что тот в его шортах, домашних тапочках и служебной черной майке с логотипом Министерства внутренних дел.
С трудом разомкнув синеватые губы, покрытые спекшейся пеной, мужчина спросил:
– Ты кто?
– Позови Настеньку, – голосом, не терпящим возражений. Потребовал Климов. Решив, что перед ним новый сожитель дворничихи.
– Нет тут такой, пошел вон, – ответил новый хозяин его вещей и попытался закрыть дверь.
Ударом ноги Климов вернул ее в исходное положение, одновременно с этим отправив грубого мужчину в полет до туалета, где тот благополучно приземлился, звонко ударившись почти пустой головой о стену.
Оказавшись в квартире Настеньки, он обнаружил, что все его вещи и техника почему-то перекочевали сюда.
– Ты кто такой? – спросил Андрей, подняв с пола за сальные волосы грубияна.
– Борис, – испугано ответил тот, прикрывая лицо руками.
– Что ты тут делаешь?
– Живу.
– Давно?
– Уже месяц.
– Где Настенька?
– Я не знаю, кто это, – поднял голос Борис.
– Она дворничиха… Здесь жила, – зарычал Андрей, слегка тряхнув мужика за волосы.
– А…а…а… – просиял тот беззубой улыбкой: – так она в дурку жить переехала… Навсегда… Теперь я дворник.
– Давно ее забрали?
– Говорят, что месяца два ее уже нет. Сначала ее в наркологию забрали, а потом оттуда в дурку перевели.
– Чьи это вещи, – показал рукой Андрей на свой телевизор, холодильник и стиральную машину.
– Мои, – не моргнув глазом ответил Борис, однако получив удар рукой в живот, быстро залепетал:
– Это мне следователь оставил на ответственное хранение вещи из соседней квартиры, пока их хозяин не найдется.
– Сиди молча, – приказал Андрей и, толкнув его в кресло, закрыл входную дверь.
Порывшись в своем комоде, он вытащил оттуда джинсы и свитер, которые ему еще совсем недавно покупала Лера. Там же он обнаружил свои трусы и носки, правда, уже обезображенные выделениями тела их нового хозяина. Скинув с себя служебный костюм Конфедерации, Климов натянул на голое тело джинсы и свитер, побрезговав одеть не только нижнее белье, но и подванивавшие, заношенные до дыр носки. Он хотел переобуться в свою обувь, но ничего не нашел, поэтому натянул на ноги обратно ботинки с Эриума. Затем он достал из кресла Бориса и бросил его на диван. Выкрутив переднюю правую ножку кресла, Андрей извлек из ее полости свернутую в плотную рульку пачку крупных банкнот. Завидев деньги в руках Климова, Борис от расстройства застонал и непроизвольно громко выпустил газы.
– Расстроился? – задыхаясь от запаха содержимого кишечника Бориса, участливо спросил у него Климов.
– Да, – честно ответил тот.
– Бывает, – покачал головой Андрей и сделал шаг в строну холодильника.
Сразу после того, как он совершил переход через портал, его не оставляло чувство голода. Климов открыл свой, когда-то бывший приятного серебристого цвета холодильник, превратившийся в засаленный ящик коричневого цвета, и… пожалел.
Тяжелый смрад ударил не только по обонянию, но и по глазам. На полках ничего не было, а белоснежные стенки камеры покрылись темно-бурой плесенью, расползшейся из пустой трехлитровой банки, и грозившейся вот-вот эволюционировать и уйти.
– Если кому-то скажешь, что меня видел, – сдерживая приступ тошноты, погрозил он указательным пальцем Борису: – я вернусь и для начала заставлю тебя съесть содержимое холодильника, а затем разломаю череп так аккуратно, чтобы ты остался живой, но до конца жизни мог только под себя ходить.
В ответ Борис закивал головой так энергично, что прикусил себе язык двумя единственными зубами.
– Пока, – кинул на прощание Климов и, прихватив с собой костюм Конфедерации, закрыл за собой входные двери. Кот, который так и не вошел в квартиру, брезгливо вытер лапы о входной коврик и побежал за ним.
– Напугал, – задиристо крикнул ему вслед Борис и подошел к холодильнику.
Он открыл дверцу и, заглянув в заплесневевшую банку, запустил в нее руку.
– Еще посмотрим, кто кого, – бурчал он, глотая трансформировавшийся до кашеобразного состояния, последний огурец из банки.
IV
Закопав под раскидистым дубом казенный костюм, Андрей уже на протяжении около получаса пристально наблюдал из кустов за входом в психиатрическую лечебницу, сиротливо ютившейся на окраине города.
Давно обветшавшее двухэтажное кирпичное здание с зарешеченными пластиковыми окнами сиротливо подмигивало единственным огоньком в комнате дежурного, расположенной справа от центрального входа. Металлическая дверь лечебницы периодически открывалась через каждые десять минут, выпуская на улицу курить, двух, одинаковых с лица, санитаров по именам Коля и Вова. По их разговорам Климов понял, что они братья и кроме них и сторожа из персонала, никого нет.
В очередной раз, когда они вывались на улицу, Андрей, пользуясь кромешной темнотой, подобрался поближе к входу и прислушался к их разговору.
– Может еще бутылку взять? – глубоко затягиваясь сигаретой, спросил Коля.
– Не надо. У меня сегодня еще свидание? – пьяно ответил Вова.
– Ага, ты уже с прошлого пришел с рожей поцарапанной, – захихикал Коля.
– Да, эта Лерка оказалась дикой штучкой, – щербато улыбнувшись, согласился Вова. – Я бы ее легко нагнул, но на меня накинулась та бабища с синей рожей. Еле отбился.
– Смотри, чтобы сегодня они тебя не нагнули, – заржал Коля.
– Не нагнут, – зло, сверкнув глазами в темноте, ощерился санитар: – я транкливизатор приготовил и ей, и ее подруге синерожей. Поможешь вколоть?
– Я то, помогу, – согласился Коля: – только боюсь немного, что мамка узнает.
– Ну и что?
– Она сказала, что если к ней подойдем, то она нам головы пооткручивает.
– Она так сто раз говорила, но не открутила же, – выпустив струю дыма, привел свой довод Коля.
– Ей какой-то мужик денег дал, чтобы она эту деваху в двухместную палату перевела и перестала психотропы давать.
– И что с того? – почесывая у себя между ног, спросил Коля.
Первым желанием Андрея было их убить на месте голыми руками, однако оценив свои шансы против двух здоровенных, выше его на две головы, плотно сбитых дуболомов и, прикинув в уме, что когда он появится из темноты, его успеют заметить, он решил попробовать отвлечь чем-нибудь их внимание, чтобы затем воспользоваться эффектом внезапности.
Пока он лихорадочно шарил в темноте в поисках какого-нибудь камня, чтобы бросить им в окно и заманить братьев в темноту, как откуда ни возьмись, возле них из появилась еще одна фигура в таком же замызганном медицинском халате.
– Ты кто? – только и смог спросить Вова, недоуменно переводя взгляд с Коли на третьего близнеца.
– Не понял, – удивился Вова и внимательно посмотрел на Колю, а затем на своего двойника.
– Мяу, – произнес третий брат и трансформировался в кота.
Пока Коля и Вова, поочередно протирая кулаками глаза, таращились на Никиту, Андрей нащупал на увядшем газоне увесистый булыжник и молча кинулся на санитаров…
Первым на себя принял удар Вова.
Получив с размаха по затылку камнем, он удивленно хрюкнул и завалился на бок. Коля, перед тем как его зубы раскрошились под воздействием инородного предмета, получил удар между ног такой силы, что его семенные канатики разорвало на волокна. Вереща от боли, он мельтешил ногами по земле, давясь осколками своих зубов.
Четким ударом в затылок, Андрей на время избавил его от боли.
Заскочив внутрь помещения, Климов наткнулся на сухонького испуганного старичка в спортивном костюме времен развитого социализма, пытавшегося вытащить из держателя на поясе резиновую палку.
– Сидеть! – рявкнул Андрей.
Старичок дернулся и покорно уселся перед столом, на котором среди кусков сала с хлебом и луком стояла пустая бутылка от водки.
– Все лекарства внутри, а код доступа к дверям я не знаю. Не положено мне. Коля и Вова знают, – затараторил тот.
– Тихо, дядя, – приложил к губам палец Климов. – Я тебя не обижу. Мне не надо лекарства. Я хочу человека одного забрать.
– Ты не наркоман? – немного успокоившись, спросил сторож.
– Чего ты так решил? – в свою очередь спросил Андрей, пытаясь войти в систему безопасности, стуча по заплеванной лузгой от семечек клавиатуре, надрывно гудящего процессором, компьютера.
– Так, эти паскудники, пользуясь тем, что мамаша их здесь главврач, препаратами казенными по ночам приторговывали. Я решил, что ты наркоман, который решил не платить.
– Нет. Мне нужно человека забрать. И если ты мне поможешь, то я тебя еще и отблагодарю, – сказал Андрей, вытащив из кармана свои деньги.
Он отсчитал от общей массы ровно половину и протянул купюры сторожу.
– Не надо мне твоих денег, сынок, – открестился старичок: – только пользоваться этим телевизором я не умею. Знаю, что для того чтобы войти во внутрь, надо ввести пароль, а его ты можешь найти на шее у Вовы.
Андрей выскочил на крыльцо и, схватив беспамятную тушу Вовы, затащил ее в коридор. Резко рванув на нем рубашку и халат, Климов обнаружил на нем шнурок с пластиковой карточкой, на которой с другой стороны маркером был написан пятизначный код, состоящий из пяти единиц.
– Осторожно! – успел крикнуть сторож, но было уже поздно…
Андрей почувствовал, как его что-то укололо. Он резко отскочил в сторону и развернулся.
– Ха… ха… кха… кху…а… – харкая кровью, смеялся Коля, стоя согнувшись со шприцом в руках.
Получив кулаком в нос, он сделал по инерции несколько шагов и, чуть не свернув с офисного столика компьютер, упал на стол с закуской.
Пока сторож закрывал входные двери, Климов ввел пароль доступа и зашел в систему. Пытаясь разобраться в панели управления, он поочередно щелкал по иконкам различных функций, пока над одной из них не высветилась надпись «Эвакуация».
Он навел на нее курсор и щелкнул мышкой.
Что-то загудело и металлическая решетка, отделявшая коридор лечебницы от комнаты дежурного и приемного покоя, звонко лязгнув, открылась нараспашку.
Длинный коридор осветился ярким светом.
– Ой, беда, – схватился за голову сторож.
– Что случилось?
– Ты все двери открыл сразу, как при пожаре, – застонал тот: – теперь все больные разбегутся, как тараканы в разные стороны.
– Ничего страшного, дядя, – успокоил его Андрей. – Тебе же лучше. Скажешь, что эти вдвоем напились и по пьяной лавочке выпустили всех больных на улицу. А затем, что-то не поделили и стали драться.
– Я по инструкции должен нажать тревожную кнопку, – сообщил сторож.
– Дай мне пару минут. Я заберу свою девушку и уйду отсюда, а ты сразу нажмешь кнопку, – чувствуя, что у него начинает кружиться голова, попросил Климов.
– Ну, конечно, – заверил его тот.
– Где двухместные палаты? – спросил Андрей, шагнув в коридор за решеткой.
– Она только одна. На втором этаже в конце правого крыла, – ответил сторож, провожая взглядом здоровенного черного кота, шмыгнувшего вслед за нежданным гостем.
V
В лечебнице начался хаос.
Мужчины и женщины в больничных серых пижамах и тапках, с одинаковыми отсутствующими глазами бродили по коридору первого этажа, не обращая на происходящее вокруг никакого внимания.
На втором было веселее…
Дикий смех и чудаковатые крики носились по коридору из одного крыла в другое.
Поднявшись по лестнице, Андрей столкнулся с абсолютно голым мужчиной, который бежал по коридору, подпрыгивая, как заяц и что невнятно вереща. За ним бежала пожилая женщина в смирительной рубашке и пыталась его укусить, пока не упала, споткнувшись о бородатого мужичка, хлебавшего, как животное, языком из большой кастрюли, видимо, заранее приготовленный чай больным на завтрак.
– Лера, – что есть силы, закричал Андрей, ощущая, что он начинает терять связь с реальностью, над головами пациентов лечебницы, высыпавшихся горохом на коридор из своих палат.
– Ой, котик, – закричала во весь голос рыжеволосая растрепанная женщина средних лет и попыталась взять на руки Никиту, но тот испуганно драпанул в толпу больных.
– Андрей! – услышал он любимый голос.
– Лера!
Продираясь сквозь ряды серых халатов, к нему спешила его сильно исхудавшая Лера. Климов бросился к ней на встречу и, грубо оттолкнув пухлого дурачка, расставившего свои руки навстречу Лере, заключил в ее объятия…
Она целовала его везде, куда могла достать губами, а он обильно оросил ее лицо мужскими слезами счастья.
– Я знала, что ты за мной придешь, – тоже плакала она и смеялась.
– Нам надо уходить отсюда, – разомкнув объятия, потащил ее за руку Андрей в сторону лестницы.
– Я без нее не уйду, – сказала Лера и показала рукой в сторону.
Держась рукой за стенку, мимо них, с абсолютно бессмысленными глазами, пуская ниточки слюней, прошла Настенька. К ней подбежал Никита и, жалобно мяукнув, потерся о ее ноги. Она посмотрела на кота, на секунду остановилась, но, видимо, так и не вспомнив, кто это, побрела по стене дальше.
– Котик, постой, не убегай, – закричала рыжеволосая женщина, вынырнувшая из-за двери с надписью «пищеблок», и кинулась к Никите.
Кот зашипел и трансформировался в Кано-Три.
Завидев гусеницеобразное существо, рыжеволосая истерично закричала и бросилась вон.
Паника охватила всех…
Радостные крики и смех, сменились на припадочный вой и истеричный плач.
– У нас мало времени. Она будет обузой, – запротестовал Андрей.
– Если бы не она, меня бы уже несколько раз изнасиловали санитары. Поэтому ее сегодня специально обколола медсестра лекарствами, чтобы они могли добраться до меня, – отчаянно жестикулируя руками, заговорила Лера.
– Если бы не она я бы действительно сошла с ума. Она защищала меня не только от них, но и от того создания, которое пыталось убить тебя в ту ночь, когда ты пропал.
– Хорошо. Бежим, – согласился Климов и схватил за опухшую руку Настеньку.
Та, словно овечка на привязи, послушно побрела за ним.
– Быстрее, быстрее, – торопил Андрей Настеньку, пока та при помощи Леры спускалась по ступенькам.
На первом этаже никого не было.
Когда они уже почти подошли в решетке в конце коридора, внезапно погас свет.
В полной темноте они добрались до комнаты дежурного и тут, в свете вынырнувшей из-за завесы туч луны, Андрей обнаружил, что на полу помимо мертвых Коли и Вовы, лежит без головы тело сторожа.
– Подождите меня здесь, – предчувствуя недоброе, шепнул он Лере на ухо и вручил ей в руку запястье Настеньки.
Прислушавшись к шуршанию деревьев, раскинувшегося вокруг лечебницы сквера, Климов вдохнул поглубже и, пригнувшись, выскочил на крыльцо.
В пяти метрах от крыльца стоял элегантно одетый мужчина на вид около сорока пяти лет, который платком что-то брезгливо счищал с левого рукава своего кашемирового пальто.
– Несговорчивый оказался старик, – произнес мужчина.
– Кто вы? – спросил Андрей, всматриваясь в его лицо, которое ему показалось смутно знакомым.
– Я тот, кто поможет тебе.
– Я вас уже видел, – поразился случившейся метаморфозе с тем самым расхлябанным мужичком, которого били правоохранители в поезде, когда они с Крао искали агента Картеля.
– Видимо, я уже теряю сноровку, – деловито произнес мужчина, пряча платок себе в карман пальто.
– Я мастер перевоплощений и поэтому неприятно удивлен тем, что ты меня узнал. Хотя, как ты уже догадался, ты – особенный.
– Я уже про это где-то слышал. Зачем вы убили старика?
– Я зачищал следы, чтобы Конфедерация не смогла до тебя дотянуться. Ведь, ты не просто носитель уникального гена, позволяющего свободно перемещаться во времени и пространстве, но ты еще можешь его и передавать своему потомству, а значит, представляешь угрозу не только для Конфедерации, но и для Альянса.
– Какая от меня может быть им угроза?
– Ты можешь создать армию, которая разрушит гегемонию цивилизаций, поделивших всех живых существ на низших и высших. Ты уникален тем, что можешь не только перемещаться через портал сам, но и проводить тех, кто лишен этой возможности.
– Вы шпион Картеля?
– Это звание для меня унизительно… Меня называют Ревизором, – ответил мужчина.
– Я ищу таких как ты и помогаю им спастись.
– Не уверен, что вы говорите правду, – сказал Андрей и пошарил глазами вокруг в поисках какого-нибудь предмета, который он мог бы использовать в качестве оружия.
Темнота за спиной Ревизора заходила волнами и воплотилась в ортофага с белой полоской на голове.
От леденящего холода все волосы на теле Андрея встали дыбом. За стенкой тихо заплакала Лера, а Настенька истерично заорала.
– Узнал старого знакомого? – вкрадчиво улыбнулся мужчина. – Если бы я не хотел тебя спасти, он бы тебя уничтожил еще в детстве… Я на твоей стороне… Я думал о твоем благополучии… Именно поэтому я сделал так, чтобы твоя самка не пострадала и не лишилась ума в этом лечебном заведении.
В это время послышался шум двигателя и из-за деревьев вынырнул грузовой автомобиль. Громко лязгая бортами, грузовик осветил фарами Ревизора с Андреем и стремительно направился в их сторону.
– Разберись, – приказал ортофагу Ревизор и тот моментально растворился в темноте.
Сразу же грузовик несколько раз вильнул в сторону, но скорости не сбавил, неумолимо сокращая расстояние до крыльца.
– Бежим! – крикнул Климов и вытащил из коридора Леру, а за ней и Настеньку.
Ревизор вытянул руку в сторону машины, но та уже подцепила его бампером…
Андрей успел оттолкнуть женщин в сторону и нырнул вслед за ними, чудом не попав под колеса…
Сокрушительный удар разнес крыльцо вдребезги.
Бампер грузовика впечатал в стену Ревизора, а из кабины остановившегося грузовика, отбиваясь от щупалец ортофага, вывалился… Костя-Имбицил.
– Беги в лес… В сторону дороги… Там открыт портал! – успел крикнуть Кос-Гар, прежде чем ортофаг ударом жилистой руки не снес ему нижнюю часть челюсти.
Долго не размышляя, Климов схватил Леру с Настенькой и побежал в указанном направлении.
Бежали, а вернее быстро шли, потому что Настенька, да и сам Андрей быстро переставлять ноги не могли. Климов из последних сил пытался удержать в себе уплывающее сознание. Транквилизатор, вколотый ему санитаром Колей почти полностью парализовал его нервную систему.
Он упал на колени.
– Пойдем, пойдем, – плакала Лера, пытаясь поднять его, пока безучастная ко всему Настенька улыбалась луне.
– Беги, – прошептал Андрей, будучи не в силах подняться.
В это время холодный воздух над их головами пришел в движение и в пятнадцати метрах от них разошелся в светящемся зигзаге.
– Что разлегся? – громко крикнул вывалившийся оттуда лысый толстяк, споткнувшись о гнилой пенек возле портала.
– Крао, помоги, – из последних сил попросил Андрей.
– Где Кос-Гар? – спросил Крао, закидывая на себя беспомощного Климова.
Словно в ответ на его вопрос, со стороны лечебницы раздался глухой хлопок, и яркий столб света на мгновение ударил в небо.
– Прощай, друг, – произнес толстяк и уставился на Настеньку. – Это кто?
– Она с нами, – прошептал Андрей.
– У меня только один кокон – для твоей женщины. Я не смогу забрать еще одного человека. Ее разорвет в портале, – кричал на ходу толстяк, неся на себе Климова, пока Лера бежала за ним след в след, волоча за руку Настеньку.
– Ревизор сказал, что я могу провести через портал, – прошептал Андрей и потерял сознание.
– Что? Ревизор? – остановился возле портала толстяк. – Я хочу на пенсию…
Крао достал из кармана синий квадратик и приложил его к голове Леры. Квадрат расползся синей вязкой жидкостью и полностью укутал ее с ног до головы. Когда мелкие волны на коконе успокоились, он втолкнул его в светящийся зигзаг. Затем толстяк снял с плеча бесчувственное тело Андрея и, прижав его к Настеньке, приподнял от земли и шагнул в портал.
Между его ног черной стрелой в свет нырнул и Никита.
Через мгновение на месте закрывшегося портала крутился юлой ортофаг с белой полоской на уродливой голове и яростно шипел.
– Возвращайся. У меня еще есть не законченные дела, – сказал ортофагу, появившийся из темноты в разорванном на клочки пальто Ревизор, и как ни в чем не бывало, направился обратно к зданию лечебницы.
В эту ночь сгорела не только психиатрическая больница со всеми ее пациентами, но и старое заброшенное здание пожарной части вместе с его жильцами – бомжами Жеником и Челентано, сообщивших Ревизору о появлении Климова.
Ревизор не оставлял свидетелей…
Сгорела в эту ночь и старая обшарпанная малосемейка вместе с половиной ее жильцов.
Конфедерация тоже не оставляла после себя следов…
