«Не тщеславие и не иные какие намерения побудили меня написать сию историю моей жизни; в ней нет никаких чрезвычайных и таких достопамятных и важных происшествий, которые бы достойны были преданы быть свету, а следующее обстоятельство было тому причиною.
Мне во всю жизнь мою досадно было, что предки мои были так нерадивы, что не оставили после себя ни малейших письменных о себе известий и чрез то лишили нас, потомков своих, того приятного удовольствия, чтоб иметь об них и о том, как они жили и что с ними в жизни их случилось и происходило, хотя некоторое небольшое сведение и понятие. Я тысячу раз сожалел о том и дорого б заплатил за каждый лоскуток бумажки с таковыми известиями, если б только мог отыскать что-нибудь тому подобное. Я винил предков моих за таковое небрежение, а не хотя и сам сделать подобную их и непростительную погрешность и таковые же жалобы со временем и на себя от моих потомков, – рассудил употребить некоторые праздные и от прочих дел остающиеся часы на описание всего того, что случилось со мной во все время продолжения моей жизни, равно как и того, что мне о предках моих по преданиям от престарелых родственников моих, которых я застал при жизни, и по некоторым немногим запискам отца моего и дяди, дошедшим до моих рук, было известно, дабы сохранить, по крайней мере, и сие немногое от забвения всегдашнего, а о себе оставить потомкам мою незабвенную память…»
Чудная книга, настоящее окно в 18 век. Удивительно даже, что тут кроме меня её никто не читал…
У меня была электронная версия, которая вводит в заблуждение – начинаешь читать, думая, что перед тобой полный текст, а в конце выясняется, что выложен лишь первый том. А второй и третий есть в сети только в виде нераспознанных пдф-ов дореволюционного издания. Так что теперь я собираюсь к букинисту:-)В первом томе Болотов рассказывает о своем детстве, проведенном при отцовском полку в Лифляндии и каширском поместье; отрочестве, когда лишившись обоих родителей стал он полным хозяином того же мелкого поместья и нескольких деревень; начале действительной службы в армии (а было ему к тому моменту всего 16 лет), участии в прусской кампании и пребывании в Кёнигсберге при канцелярии губернатора. Описание детства ввергло меня в глубочайший шок. Ладно, я готова была к тому, что науки в детей тогда вбивали силой, но то, что Болотов рассказывает о своём учителе, просто страшно – нормально ли всыпать 10-летнему мальчику 200 розог? а в другой раз войти в раж и натурально начать грызть его? и ничего учителю за то не было, а после, во взрослом возрасте, они ещё и друзьями стали. Воспитательные методы батюшки Андрея я бы тоже иначе. как садизмом не назвала, но не будем о грустном. Дело не только в насилии, но и в том, что Болотов постоянно сам осуждает себя за любые шалости, нормальные в его возрасте, и практически любые игры с мальчиками своего возраста рассматривает в воспоминаниях как глупость и недостойные занятия. Конечно, он любил своих родителей, но как же надо их бояться, чтобы, сильно поранив ногу, пуще всего опасаться. как бы маменька не заметила хромоту…Самое интересное начинается с середины книги, когда Болотов принимается описывать быт мелких дворян (речь идёт о середине 18 века), о безграмотности многих своих соседей, отсутствии почтовой связи, полной невозможности достать где-то хоть какие-то книги (любимым чтением самого Андрея были одолженные у местного попа Четьи-Минеи). Про офицерскую жизнь тоже очень занимательно – я и не предполагала, что все эти дворяне на обязательной службе настолько ничего не делали! Большим минусом для меня, как для настоящей девочки, оказалось подробное описание военных действий во время прусской кампании. Признаться, все эти главы я просто пропустила. Наконец, и про Кёнигсберг просто чудесно. Я так понимаю, что того средневекового города, который Болотов описывает, уже, к сожалению, нет. Вот там он развернулся! И танцам-то учился, и курс философии у профессора Веймана (нет бы у Канта!) прослушал, и в библиотеку местную записался, и синагоги с лютеранскими кирхами посещал – в общем, зажил полной жизнью, и нам всё то обстоятельно описал.Однако, воспоминания Болотова прекрасны не только лишь обширным историческим материалом, как гласит аннотация. Для меня самым ценным в них стал неповторимый голос рассказчика. То ли это его личная особенность, то ли в принципе представления людей в 18 веке о том, что ценно, прилично и т.п. сильнее отличаются от нынешних, нежели я думала, но при чтении я постоянно ловила себя на мысли, что если бы такое писал про себя человек нашего времени, то только с целью некоего душевного стриптиза.Например, когда Болотова обошли при продвижении по службе, он прямо говорит, что расстроился больше, чем узнав о смерти родителей, страшно изводился от мыслей, как все будут злорадствовать, завидовал товарищам. Ничего плохого он не видит и в том, чтобы симулировать нарочитую богомольность, чтобы подольститься к важному лицу . А в Кёнигсберге, служа переводчиком при губернаторе, он страстно не хотел возвращаться в действующую армию, и тоже не стесняется писать об этом, а также о предпринятых им шагах к уклонению от возвращения в полк. Проще говоря, человек не пытается создать о себе хорошее впечатление, но пишет, как есть.Я так подсела на эти воспоминания, что очень хочу узнать, что же дальше с ним стало.