Маркун – Андрей Платонов

Жаль, что нет рецензий на этот рассказ Платонова, который остался для меня некой, не до конца разгаданной философией. И даже несколько путанные критические статьи в сети ничего не прояснили. Я бы с удовольствием и благодарностью познакомилась с отзывами живых читателей о том, что показалось мне немного разрозненным. Хотелось бы собрать в общую гармонию это множество красивых и мудрых изречений, которыми пестрит данное сочинение автора. В моём восприятии получился как раз тот случай, когда читаешь, нравится, но общую смысловую картинку и посыл автора не улавливаешь, интуитивно ощущая спрятанный контекст.А на самом деле у Платонова получился абстрактный рассказ, в котором мальчик Маркун грезит надеждой создать устройство с бесконечно возрастающей энергией, которое должно поглотить вселенную. Но зачем – с радостью бы узнала. Поэтому, не объединяя в одно единое целое, которое для меня не случилось в этой истории, потому как представилось несколько предположительным и туманным, выложу на память тезисно те авторские изречения, которые показались глубоко философскими и мудрым, возбуждающими мыслительный процесс."Маркун нашел в книге листик и прочел, что он записал еще давно и забыл: разве ты знаешь в мире что-нибудь лучше, чем знаешь себя. И еще: но ты не только то, что дышит, бьется в этом теле. Ты можешь быть и Федором и Кондратом, если захочешь, если сумеешь познать их до конца, т.-е. полюбить. Ведь и любишь-то ты себя потому только, что знаешь себя увереннее всего. Уверься же в других и увидишь многое, увидишь все, ибо мир никогда не вмещался еще в одном человеке."*****************"В углу бумаги Маркун написал: природа – сила, природа – бесконечна, и сила, значит, тоже бесконечна. Тогда пусть будет машина, которая превратит бесконечную силу в бесконечное количество поворотов шкива в единицу времени. Пусть мощь потеряет пределы и человек освободится от борьбы с материей труда."*****************"Архимед, зачем ты позабыл землю, когда искал точку опоры, чтобы под твоей рукой вздрогнула вселенная. Эта точка была под твоими ногами – это центр земли.Там нет веса, нет тяготения – массы кругом одинаковы, нет сопротивления. Качни его – и всю вселенную нарушишь, все вылетит из гнезд. Земля ведь связана со всем хорошо. Для этого не нужно быть у земного центра: от него есть ручки – рычаги, они выходят по всей поверхности. Ты не сумел, а я сумею, Архимед, ухватиться за них. Сильнейшая сила, лучший рычаг, точнейшая точка – во мне, человеке.Если бы ты и повернул землю, Архимед, то сделал бы это не рычаг, а ты. Я обопрусь собою сам на себя и пересилю, перевешу все, не одну эту вселенную."*****************"Всякая теория – ложь, если ее не оправдает опыт, – подумал Маркун. – Мир бесконечен и энергия его поэтому тоже бесконечна.Моя турбина и оправдала этот закон.Я построю турбину с квадратным, кубическим возрастанием мощности, я спущу в жерло моей машины южный теплый океан и перекачаю его на полюсы. Пусть все цветет, во всем дрожит радость бесконечности, упоение своим всемогуществом."*****************"Отчего мы любим и жалеем далеких, умерших, спящих. Отчего живой и близкий нам – чужой. Все неизвестное и невозвратное – для нас любовь и жалость. Совесть сжала его сердце и страдание изуродовало лицо. Маркун увидел свою жизнь, бессильную и ничтожную, запутанную в мелочи, ошибки и незаметные преступления."*****************"Но в детстве, когда он потерял веру в Бога, он стал молиться и служить каждому человеку, себя поставил в рабы всем, и вспомнил теперь, как тогда было ему хорошо. Сердце горело любовью, он худел и гас от восторга быть ниже и хуже каждого человека. Он боялся тогда человека, как тайны, как Бога, и наполнил свою жизнь стыдливою жертвой и трудом для него."*****************"Я оттого не сделал ничего раньше, подумал Маркун, что загораживал собою мир, любил себя. Теперь я узнал, что я – ничто, и весь свет открылся мне, я увидел весь мир, никто не загораживает мне его, потому что я уничтожил, растворил себя в нем, и тем победил. Только сейчас я начал жить. Только теперь я стал миром. Я первый, кто осмелился. Маркун взглянул на бледное, просыпающееся небо. Мне оттого так нехорошо, что я много понимаю."