Андрей Шилин
Проклятие Золотого камня
–Ну, прям Шерлок Холмс! – удивился Андрей наблюдательности простого участкового. –А, может, скажете, в каком университете и на каком курсе?
–Не вопрос! Третий… нет, четвёртый курс СГУ, кафедра журналистики.
Андрей даже остановился и внимательно посмотрел на лейтенанта.
–Это как? Да всё точно. Это что, фокус такой?
–Как два пальца… давно замечено, что у людей журналистской профессии вырабатывается специфическая манера везде говорить, как в микрофон. И затем кивать. Так кивают только корреспонденты, берущие интервью. Эта привычка начинается формироваться ещё в студенческие годы, а потом или становится более заметной, или исчезает. В зависимости от того, чем занимается человек. На этом основании я предположил, что ты – студент факультета журналистики. Недавно прошла саратовская электричка. Соответственно, из Саратова. А где можно получить лучшее высшее образование без покупки диплома? В СГУ!
Андрей не мог сойти с места. Он был потрясён.
–Обалдеть! Как вы с такими навыками и в участковых?
–Расслабься, сынок? Элементарно, Ватсон, я видел твой студенческий, когда его проверял капитан. – сказал лейтенант, еле сдерживая смех, и после засмеялся во весь голос.
Андрей ударил себе кулаком по лбу и засмеялся ещё громче. Так, без умолку гогоча наперебой, они дошли до машины. Их встретили напряжённые непонимающие лица. Улыбаясь, Андрей сам пристегнул отстёгнутую лейтенантом от своей руки скобу наручников к пассажирской ручке в машине.
Он посмотрел на второго задержанного, и мысли его стали спокойнее. Тревога улетучилась. Хотелось ещё посмеяться. Но как отреагирует серьёзный сержант? Андрей открыл затёртый томик Конан Дойля и в который раз начал перечитывать рассказ «Этюд в багровых тонах».
Когда чтение подходило к завершающему этапу, и Шерлок Холмс защёлкнул наручники на руках, Джефферсона Хоупа, незадачливого мстителя за смерть своей возлюбленной, зазвенел телефон.
Сержант в машине ответил на звонок. Он, по-видимому, получил распоряжение оперативников и повёз арестантов в Турки, где для них была в большой срочности подготовлена камера предварительного заключения. Даже две. Арестованные не должны были находиться в одном пространстве. Наверное, чтобы они не договорились о показаниях. Предполагалось, что преступление совершено группой лиц, и наши несчастные, ориентировочно, рассматривались как сообщники.
Сегодняшнюю мечту Андрея побыстрее добраться исполнила полицейская машина, которая с лёгкостью доставила четверых, включая, соответственно, лейтенанта, Шмелёвского участкового, в рабочий посёлок, к дверям отделения полиции.
«Ну вот, хоть какая-то определённость». – вспомнил Андрей с улыбкой любимое изречение матери, когда с протянутыми руками в наручниках всовывался в светлое помещение два на два с лежанкой, рукомойником и унитазом. Теперь минимум на сорок восемь часов была крыша над головой.
Из книги Андрея Ладина «Время «осиновых». Тёзка.» 2 глава
Мальчишеский голос с ветлы снова заставил всех вздрогнуть:
–Дьявол! Смотрите – Дьявол!
Со стороны Быка быстрым шагом шёл человек в чёрном. Движения его были хаотичны. Форма его постоянно менялась. Дьявол! Бабы начали креститься. Страшно же. И только когда люди увидели, что этот человек в черной рясе, развевающейся на ветру, в толпе послышались хихиканья. Отлегло. Многие ольховские признали в батюшке быковского иерея Константина.
–Батюшка, ты что припёрся? – сказал местный балагур Степан Алексеев. – Забыл, где твой приход? Али вчерась кагору перебрал? Возвращайся скорей, пока они в мусульманинов не подались.
–Фомкин, чё ли? А-а-а. Стёпка-мокрые штаны? Ты ли? – Константин слегка прищурился на толпу и продолжил выжимать полы своей одежды.– Помню, батьку твово крестил. Так он, бесёнок рыжий, насодил в купель. И-и-и. А ты сам-то уже не дуешься?
Бабы прыснули. Шутник насупился. Батюшка улыбнулся и продолжал:
–Степан Фомич, ведь ты же у нас, на Быку, родился? Чего же не жилося тебе там?
Адресат вопроса на этот раз решил отмолчаться. Отец Константин понимающе покачал головой и продолжил:
–Да-а-а. Ершу пригоже, где глубже, а человеку – где слаще. Да только сегодня сладко, а завтра – горько. А ноне многим не сладко. Да не всем ноне помощь и милосердие выписаны. Вот и вашим кто же теперь поможет? Кто же их-то поддержит, может, это-то и час их последний?
–А они не наши. Они казаковские.– сказали из толпы.
–Ну как же они не наши? – продолжал увещевать батюшка. – Они же люди. Православные. Да даже если и турка какая-нибудь. А что шепелёвского отца Дементия нет, так, наверное, дел у него много. А Бог, ведь, за всеми смотрит, и за всех-то у него, страдальца, сердечко надрывается. Да что там о приходах толковать? Сегодня вся Русь – один приход. И все мы должны быть добры и милосердны к тем, кто нуждается. Говорил Господь, будьте милостивы, и спасётесь. Помните притчу о добром самарянине? В нашей приходской школе частенько читали …
–Где же теперь эти добрые самаряне? – опять прервали Константина.–Нынешние-то, видать, в приходские школы не ходили. О добре, видать, не помышляют. Али видят в нём, в добре-то, толь корову, а толь лошадь. А то поганым язычком и дерьмо добром величают.
Робкий смешок пронизал группу собравшихся жителей деревни Ольховки и мелких окружных хуторков Рощи, Шанхая и Евсюково. Больше теологических бесед не вели.
3. Допрос с пристрастием
—Так значит Вы с какой целью направлялись в Турки?
–Я Вам ещё раз повторяю. Я еду в Шмелёвку. А для того, чтобы туда прибыть, нужно сесть в электричку на одной из станций в Саратове, доехать до станции Летяжевка, отсюда добраться на перекладных до Турков, а только потом топать семь км до села.
Допросы продолжались второй день. Многие вопросы, действительно, звучали не первый раз. Приходилось отвечать повторно. Иногда заходило до абсурда, потому что приходилось детально описывать какой-то фрагмент дня с большой точностью. Попытка запутать задержанного, сбить с чётких формулировок, заставить ошибаться – пока все эти действия были безрезультатны. Но это ещё не было пределом напряжения. Вчера обещали, что второй день будет использоваться «Полиграф». Дескать, при расследовании особо тяжких преступлений, вплоть до каннибализма, данный метод получения информации вполне оправдан.
–А что так сложно-то? Нельзя сразу, что ли, из Летяжевки доехать до Вашей… этой… Шмелёвки? Как-то всё не складно. Выглядит, как попытка запутать следы. – докапывался второй час «злой», которого друзья звали просто Артёмыч.
Вида он был субтильного. Про таких говорят: «Палкой перешибёшь». Многие в шестьдесят пять так и выглядят. Но если говорить про него, то это была всего лишь видимость. Мастер спорта по лёгкой атлетике. КМС по армейской тактической стрельбе. Ежегодный лауреат в соревнованиях среди ветеранов спорта. Сорок два года безупречной службы в областном Следственном управлении. Одним словом, настоящий профессионал. Благодаря его работе, десять «серийников» отбывали пожизненное. Ещё трое оказали сопротивление. К несчастью для них.
–Понимаете, – не сдавался Андрей, – это в Саратове автобусы, троллейбусы, трамваи, на крайний случай такси и кар-шеринг. А у нас тут места дикие. Автобусы почти не ездят. Если нет личного транспорта, то обычным пешеходам приходится продумывать заранее, как им и куда добираться. Поэтому других вариантов и быть не могло. Если тебя не встречают в Летяжевке, то только так.
–Плохо, что ты выкинул билет. А в какую цену тебе обошёлся билет до Летяжевки? – продолжал раскачивать подозреваемого Артёмыч.
–Рублей двести-триста. Точно не помню.
–Напомни-ка, ты от какой станции едешь. Там тариф-то другой. Пятьсот тринадцать рублей от станции «Саратов-1-Пассажирский».
–Я сел на «Площади Ленина», а билет взял по студенческому. Там скидка пятьдесят процентов.
–Гражданин задержанный, – включился в разговор второй следователь, Станислав Борисович, не злой по виду, – В расписании движения электропоездов пригородного сообщения скорый из Саратова выходит в 18:24. Согласно тому же расписанию, проходить Летяжевку он будет в 22:34. Как вы объясните факт, что прибыли на электричке в 13:05?
–Ничего необычного, – ответил Андрей, – в будние дни она приходит вечером, в выходные – днём, сегодня уже понедельник, а прибыл я в субботу. Суббота – выходной. Поезд отправляется от вокзала в восемь с чем-то. Идёт он четыре с копейками часа. Прибывает днём. Всё логично.
–Молодой человек, – сказал Станислав Борисович, – Позвольте задать нескромный вопрос? Вы где так безбожно испачкались?
–Здесь, конечно. – Андрей повторял эти слова как заученный текст и думал, как сделать рассказ пикантнее. – В комке18 купил хот-дог. После еды замутило. Живот скрутило так, что, думал, не добегу до кустиков. А там, в зарослях, паутина, лужи, грязь, кошки дохлые. Вот вам и повод для модного приговора. Так меня и встретили родные пенаты. Это хорошо, что я, извиняюсь, не обкакался.
–Да нет! «Обкакался» ты конкретно. – съязвил Артёмыч.– Нам остаётся только выяснить, кем тебе приходится высокий, худощавый, мужчина двадцати пяти лет. Рост – сто восемьдесят три. Вес – семьдесят восемь с четвертью. Волос курчавый, недлинный, с золотистым оттенком. Голубые глаза. О характере известно немного. Хамоватый, всегда поддатый, задиристый в подпитии, любимое выражение «Пойдём, выйдем!» Для друзей– Вован. Отзывается на кличку «Дембель». Готов отвечать?
–Я не знаю этого человека. Никогда его не видел.
–А врёшь. Ты видел его в кювете у дороги, поджаренного, как цыплёнок на гриле.
Андрея замутило от сказанного, но он сдержался.
–Тот… человек был накрыт простынёй. И я его, правда, не знаю.
–Скажите, а вы умеете разводить костёр? – неожиданно огорошил вопросом Андрея второй.
«Трындец, – подумал Андрей, – нашли зажигалку с моими отпечатками. Ладно, будем держаться на прежнем».
–Да, конечно, – ответил он следователю. – У нас все в деревне умеют жечь костёр. Но в ближайшие два месяца я костров не разводил.
–Хорошо. – сказал второй, но что хорошо, было непонятно. – А вы ничего не обронили, когда нашли потухший костёр?
«Похоже, реально подводят к зажигалке. Может, сказать? Нет. Хватит откровенностей. И так будет похоже на то, что скрывал улики». – снова задумался Андрей, а вслух произнёс:
–Ничего. А что вы имеете в виду?
–Ну, может, что обронили, что не принадлежит погибшему. Мы нашли рядом с костром нож, часы, кольцо и телефон. Что из этих вещей принадлежит вам?
«Вот это да! – обалдел студент. – Они нашли телефон! И не нашли зажигалку. Радоваться, или нет?»
–Нет. Я ничего не терял. Всё, что вы обнаружили, не моё.
–Экспертиза установила, что на твоей одежде следы того же грунта, где, по мнению следствия, произошло преступление. Как ты это объяснишь?– наседал Артёмыч.
–Как? Просто! Я там упал. Да на вас самих остались те же самые следы грунта на штанах. Вы же упали там же, где и я.
–Ну, моё падение расследованию не имеет никакого отношения. – занервничал «злой». – Ну, а железную дорогу ты переходил там, где шлагбаум, или после него?
–Перед шлагбаумом. Я уже это говорил. Там меня ещё этот заметил, кто на шлагбауме работает. Он мне там орал, что через пути переходить нельзя. Матом крыл вдоль, поперёк и наискосок.
–Хорошо. Это верно. Дежурная по шлагбауму подтверждает ваши слова.
Андрей округлил глаза:
–Так это была женщина? А я ещё подумал, почему у него помада на лице?
Артёмыча перекосило.
Оставь свои шуточки. Она, кстати, утверждает, что ты уже появился в грязном состоянии.
–Ну, в грязном не в грязном, а помните, какая жарища была? Страшная. И сумка была. Тяжёлая! Две сумки. Кстати, у меня в маленькой сумочке ноутбук. Аккумулятор плохо держит, а я не успел документ закрыть. Дипломную почти написал. Можно ли что-нибудь сделать, чтобы дипломную не пришлось восстанавливать?
–Можно.
–Да, вы так вчера ещё говорили.
–Юноша, а вы собираетесь продолжать учиться?
–Да.
–Вот чудак человек. Он у нас главный фигурант. Ему пятнашка светит, а он про какую-то учёбу говорит. Скажи-ка, милый, кто зону топтать будет?
–Ну, а я-то причём? Я свидетель. Я как свидетель вам даже место преступления нашёл. Я же не убийца. Вот кто убивал, тот пусть и топчет. Я к маме на каникулы еду.
–Каникулы Бонифация. Ты, дурачок, не только указал на место преступления. Ты это преступление и организовал. Ты и твои сообщники. Так всё, Стас, дай ему бумагу. Он будет сейчас чистуху писать. О том, как он, серийный маньяк-людоед, спланировал похищение, совершил зверское убийство, зажарил и съел половые органы пяти мужчин и трёх женщин, а также родовые последы шести овец.
Андрея стошнило на последних словах. Александр Артёмович ехидно продекламировал:
–Уборщицу в допросную. Кисейная барышня расчувствовалась.
Андрей сидел с опущенными глазами. Ему было противно, стыдно, обидно. Провалиться бы сквозь землю, только здесь, сейчас и вместе с этими уродами.
Он чётко сказал хриплым голосом в пол:
–Ничего больше говорить не буду.
Неожиданно и в следователях произошла перемена. Куда делись напускная подозрительность, презрительный и высокомерный тон. Тот, кто помоложе и пониже, Станислав Борисович, подошёл к допрашиваемому и сказал:
–Да нам, вообще-то, больше и нечего спрашивать. Мы выяснили всё, что нужно. Ваша причастность не доказана. В ночь, когда было совершено преступление, вы были на своей съёмной квартире в Саратове. Квартирная хозяйка, непосредственно, находящаяся с вами в квартире, подтвердила ваши слова. На ж/д станции «Площадь Ленина» в Саратове в базе сохранились данные о приобретении билета до ст. Летяжевка студентом СГУ. Мы также разыскали некоего Соколова Ивана Ивановича, проживающего в селе Тростянка. Того, с которым вы ехали в электричке и который тоже хорошо вас запомнил. Хорошо запомнил студента с двумя сумками и продавец в киоске, гражданин Таджикистана Сухроб, который «отравил» вас хот-догом с газировкой. Про оператора шлагбаума тоже забывать не стоит. Другими словами, алиби у вас есть. Бесспорно, вы утаиваете часть информации, может быть, необходимой следствию. Это заметно. Но когда-нибудь в вас проснётся совесть. И вы придёте и расскажете то, что скрыли. Знаете, ведь Родион Раскольников так же и поступил. Ну, вы, как студент журфака, должны знать прекрасно «Преступление и наказание» Достоевского. Хорошего человека особенно мучит совесть за провинность, за недосказанность, за неуместное молчание. Вам всё ещё нечего сказать?
–А как же детектор лжи? – продолжал не верить в происходящее Андрей.
–Вы слышите, что я сказал. Нет оснований продолжать вас удерживать. Но можете быть уверены, что если вдруг появятся стопроцентные улики против вас, то мы ещё встретимся.
Андрей не знал, что говорят в таких случаях, поэтому поступил традиционно
–Спасибо, – сказал он, – Когда я смогу уйти?
–Сейчас, – ответил «молодой». Только ответьте на последний вопрос. Кем вам приходится Белов Александр Иванович?
–Александр Иванович… Александр Иванович… Такой есть у универе. Заведующий военной кафедрой. Только фамилия у него другая.
–Да нет. – подключился снова к разговору Артёмыч.– Мы имеем в виду второго задержанного. С обгорелыми руками. Он вам знаком?
–Нет. – сказал Андрей. – Я его увидел в первый раз в полицейской машине в субботу.
–А между прочим он – ваш односельчанин. Учитель истории. Он что, вас не учил? Он сказал, что вас он знает.
–Он что-то путает. Я уже три года как закончил школу. Наверное, он приехал позже. А на счёт знакомства? Может, он знает мою маму?
–Может-может, – протянул Артёмыч, наморщил бровь и задвигал пышными усами.
–За что же вы учителя задержали? – осмелел Андрей.
–Задержали, значит, надо было. – сказал «злой», нервно дуя в усы. – А ты его на станции в Летяжевке не видел? Он, вообще-то, ехал в той же электричке.
–Нет. Не видел.
–А в машине ДПС он не вёл себя как-то странно? – начал задавать наводящие вопросы Станислав Борисович. – Может, психовал? Может, что-нибудь выбросил, а вы видели?
Эти вопросы насторожили Андрея. Неужели он ехал с настоящим маньяком? Надо вспомнить. Та-а-ак… Ничего. Старик как старик.
– Сначала он мне показался вполне обычным старичком лет шестидесяти.
–Ха! Ему тридцать семь! – возликовал Артёмыч и призадумался. – А выглядит, действительно, на шестьдесят.
–А припомните, в руках у него был телефон? Он звонил куда-нибудь? Или набирал смс?
–Я не видел. У меня телефон сразу отобрали. Наверное, и у него тоже.
Артёмыч опять начал надувать и без того пышные усы. Теперь Андрею стало понятно, что это он не нервничает, а так внешне проявляется его мыслительная деятельность. Как Шерлоку Холмсу помогала в раздумьях игра на скрипке, как мисс Марпл занималась вязанием во время своих расследований, так и Артёмыч нашёл свою фишку.
Но думал Андрей сейчас как раз про Александра, как его там…короче, про маньяка в машине. И тихий, смиренный вид, и сладенькая улыбочка, и призывы к спокойствию сейчас были какими-то подозрительными. Типичное поведение маньяка. Не привлекать к себе внимания! Быть как все – серой мышкой. Чикатило, вон, тоже учителем был. А-а-а! Андрей почувствовал, как часть головы, как раз та, которая была покрыта волосами, леденеет, словно надел на голову ведро с колотым льдом. Такое часто бывает с ним, когда он внутренне проживает какие-то неприятные моменты жизни. Поэтому он вначале не обратил внимание на тихое воркование Артёмыча с молодым.
–Получается, это единственно серьёзное, что у нас на него есть,– говорил «злой»,– Конечно, если бы он позвонил Вовану, то это был бы более серьёзный повод задержать его дольше. А так, можно предположить, что погибший звонил ему хотя бы чтобы позвать на помощь.
–Да, – бурчал второй, – К тому же, современные преступники – народ начитанный, знают, что по любому звонки, сообщения, мессенджеры пробиваться будут. Я думаю, что душегубец, любитель печёных человечков, нарочно эту шутку придумал. Типа, мы телефоны пробили, звонок установили, связали с временем убийства – и вот вам, товарищи идиоты, шмелёвский Чикатило на блюдечке с голубой каёмочкой. Берите его под чёрт знает где опалённые ручки и ведите в терем с решётчатыми оконцами.
–Я тоже думаю, что надо отпускать под подписку, а там негласно за ним присмотрит хотя бы шмелёвский лейтенант.
До Андрея постепенно доходил смысл разговора. Под словом «он» конечно же имелся в виду второй задержанный, молодой старичок с обожжёнными руками, как его там… Александр… Иванович. Это что же, они и его отпускают? Да он там всех поубивает! Ну и ну! А вы здесь что, у разбитого корыта останетесь? Дорасследовались до того, что двух подозреваемых сами и оправдали. А, может, он тоже несправедливо задержан? Вот ты и разберись.
Следователи обернулись. На них смотрел немигающим взглядом Андрей.
–Ты ещё здесь? – грубо спросил Артёмыч.
Андрей положил на стол руки в наручниках. Артёмыч освободил его и крикнул за дверью сержанта. Тот проводил Андрея к дежурному, где он получил свою вспученную при досмотре дорожную сумку, ноутбук на одном проценте заряда, «сдохший» телефон и солнцезащитные очки с одной линзой. Другую выдавили при задержании.
Из книги Андрея Ладина «Время «осиновых». Тёзка.» 3 глава
—Ну, кы-р-р-ва! – отрезвил селян зычный голос.
Из-за зарослей ольхи показалась кучка мужиков, человек восемь. Одеты они были достаточно богато, только сверху на плечи были наброшены овечьи безрукавки, или просто пиджаки. Четверо всадников с шашками на плечах сопровождало их, подгоняя крепкими словами. Самые молодые из верховых крутили шашки в руках. Лошади осторожно прижимали уши и слегка наклоняли головы, будто сомневались в мастерстве владения клинком своих седоков. Проезжая мимо кустарника, один привстал в седле и махнул своим оружием по гиперболической траектории. Послышался тихий благородный свист – и куст в руку толщиной свалился к ногам гнедой. Только крупные капли сока закапали с торчащего обрубка. Второй конный одобрительно и с завистью покачал головой. Один из пеших тревожно обернулся, и что-то пророчески трагическое мелькнуло в его взгляде. Всадник подъехал близко к нему и подошвой сапога пихнул его в плечо.
–Пшёл, гнида! – добавил он и демонстративно осклабился в сторону соседа.
Подведя группу к человеку в кожаной куртке, старший из конвоиров перекинул ногу через голову лошади и спрыгнул с неё лицом к важному человеку. Смачно харкнув в сторону изжёванный бычок, он хрипло, кривясь, и сквозь зубы доложил:
–Восемь казаковцев по приказу доставлены. Один пытался противиться. Ну, мы его чуток помяли. Сейчас доставят на телеге.
Важного человека в кожаной куртке звали Петром Сергеевичем Сафиным. Товарищи-партийцы звали его «товарищ Сергей». Член РКП (б) с 1914 года, участник взятия Зимнего в октябре 17-го, красный герой первых лет гражданской войны, сегодня он был сотрудником уездного отдела ВЧК в Балашове. Преданность делу революции, верность долгу и святая вера в справедливость исполняемых приказов – главные черты тов. Сергея, чем он заслужил безоговорочный авторитет среди сотрудников. Эти же качества послужили решению начальника направить именно Сафина в Шепелёвскую и Чернавскую волости для выявления антоновских агентов, контрреволюционных настроений среди населения и уклоняющихся от продразвёрстки кулаков.
В помощь чекисту был отряжён карательный взвод красноармейцев из частей особого назначения. Волнения в крестьянской среде в губернии, особенно на границе с Тамбовской, были особенно острыми. Сознательность крестьян не умещалась в потребности страны. Комитеты бедноты не могли уже сдерживать недовольство жителей. Обещанный продналог ещё не вводился. Ситуация была накалена до предела, и того количества солдат революции, которые сопровождали миссию Петра Сергеевича, могло не хватить для противостояния населению в случае бунта. О серьёзном соперничестве с летучими отрядами бандитских группировок Антонова и Маруси не стоило и говорить. Действовать было необходимо быстро и аккуратно, без излишней горячности и с учётом тяжёлого положения крестьянства. Поэтому результатом рейда должно было быть лишь выявление и этапирование злостных неблагонадёжных элементов в Балашов для временной изоляции их от соратников и устрашения «общественности». С этой целью в уезде были созданы концентрационные лагеря принудительных работ. Тем не менее, снарядили группу вполне серьёзно, дав в усиление две тачанки с пулемётами. Каждому красноармейцу – по три боекомплекта. Нашлись патроны и для чекистского «Маузера», подарка самого Феликса Эдмундовича. Несколько «лимонок» болталось в планшетах самого чекиста и комвзвода.