Андрей Владимирович Сизов
Грандиозная история. Полное издание
– Доверься мне, – ответил подполковник, – я не подведу.
– Хорошо, я верю.
Со стороны столовой донёсся звук, напоминающий щелчок замка, а вместе с ним послышались шаги Юрия Григорьевича и, видимо, Каца. Они о чём-то рассуждали, и Юрий Григорьевич в итоге рассмеялся. Чем ближе они подходили к гостиной, тем понятнее и отчётливее становился их разговор.
– Да ты что? Серьёзно, он так и сказал? Ну, ты даёшь. – продолжая смеяться, сказал Сербинский.
– Я и сам удивился, когда услышал. – ответил ему Кац.
– В следующий раз посоветуй ему быть более сдержанным. – произнёс Юрий Григорьевич, входя в гостиную.
– Бесполезно, он каким был, таким и останется.
Сербинский договорив с Кацем, обратил сначала свой взгляд на Курикина, затем посмотрел на Ветрова и, наконец, сказал:
– Кац мне тут рассказывал про своего племянника. Славный малый, однако. Но, как вы поняли, совершенно нетерпимый молодой человек. Ладно, давайте ближе к делу. В общем, я с Димой осмотрел автомобиль и оценил масштаб бедствия. Могу сказать, что выводы неутешительные. Необходимо провести большую работу по очистке салона от мозгов и крови. Это, во-первых. А, во-вторых, нужно устранить внешние и внутренние повреждения у машины, точнее скрыть все видимые дефекты, чтобы у полиции не возникло никаких подозрений. И да, нужно очистить салон от остатков стекла и гильз.
– А что делать с окнами? – поинтересовался Курикин.
– Да так и оставим. Если остановят из-за этого, то скажете, что пришлось менять стёкла, а новые не успели поставить из-за отсутствия материала. Хотя я не думаю, что кто-то из полицейских обратит внимание на это. Что ж, прежде чем мы приступим, я приглашаю всех вас на чашечку кофе. Отдохнём немного, а уж потом всё сделаем. Работа – не волк, в лес не убежит. Так что, прошу всех пройти в столовую. – Юрий Григорьевич жестом руки задал направление.
Он последовал правилам этикета и дождался, пока его гости не прошли, а затем пошёл вслед за ними, взяв с подоконника пачку своих любимых сигарет.
– Садитесь! – произнёс Юрий Григорьевич, подходя к своей кофемашине, стоявшей на столешнице, которая условно разделяла зону кухни и столовой.
– Кто какой кофе предпочитает? – уточнил Сербинский у своих гостей, настраивая программу на экранной панели.
– Мне капучино. – ответил Курикин.
– Мне, пожалуй, тоже. – присоединился к нему Кац.
– А я бы предпочёл американо. – сказал Сергей Александрович.
– Двойную порцию?
– Ну, классический.
– Понял, значит, двойную. А я, пожалуй, себе выберу латте. Что ж, через пять минут всё будет готово. – сказал Сербинский, шаря по карманам в поиске зажигалки. – Ах, да. Вспомнил, она же совершенно в другом месте.
Юрий Григорьевич вспомнил, что оставил зажигалку на полке в верхнем настенном буфете, и полез туда за ней. Сербинский достал сигарету и поднёс её к зажигалке, после чего закурил, подходя вновь к кофемашине. Кофе уже был готов. Юрий Григорьевич вытащил из буфета четыре кружки. Нажимая поочерёдно разные кнопки, он разлил кофе по чашкам. Затем ловко уместил по две кружки в каждую руку (Сербинскому далось это легко, поскольку в молодости работал официантом) и отнёс своим гостям. Все поблагодарили Юрия Григорьевича.
– Мм, замечательный вкус! – восхитился Кац, пробуя кофе и уважительно поднял чашку вверх, обращаясь как бы к Сербинскому. – Просто блеск.
– Слушай, Серб, ты где смог раздобыть такую классную кофемашину? – поинтересовался Курикин. – И сколько это стоит?
– Купил в интернет-магазине за двести двадцать тысяч рублей, но это было четыре года назад. Сейчас-то всё стоит намного дороже, да ты и не найдёшь нигде кофемашину этой компании.
– Офигеть, двести кусков! – поразился Курикин. – Да проще по три раза в день ходить в кофейню, и то выгоднее получится!
– Согласен, но что поделаешь? Мне-то денег не жаль… Как тебе американо, Серёга? – внезапно обратился Юрий Григорьевич к Ветрову, допивавшему свой кофе.
– Супер! Довольно крепкий, мне нравится. – ответил бодро Сергей Александрович. Видно было, что американо его воодушевил и взбодрил, дал энергию и силы.
– Может воды?
– Нет, я спокойно так пью.
– Ну что же, пора нам приступать к делу. Вижу, что все готовы.
– Идём! – поддержал его Кац. – Нам нельзя задерживаться.
– Да, пора, пожалуй. – согласился Ветров, вставая со стула и задвигая его обратно.
Сербинский провёл их в гараж через ближайшую дверь. По дороге Юрий Григорьевич демонстративно схватил чёрный мешок, сказав при этом, что ему «пригодится пакет для упаковывания трупа». Затем он его слегка встряхнул, чтобы убрать пыльный слой.
– Дим, дай мне ключи, пожалуйста. – обратился он к Кацу.
– На, держи! – Кац ловко подкинул Сербинскому ключи от машины.
– Ага, благодарю.
Сняв сигнализацию, Юрий Григорьевич открыл заднюю дверь слева, затем попытался извлечь тело Губерниева из салона. Однако, у него ничего не вышло, и тогда пришлось просить помощи.
– Кто-нибудь мне поможет вытащить покойника? – толсто и недвусмысленно намекнул Сербинский коллегам.
– Я помогу, одну секунду. – сказал Ветров, пробираясь с другой стороны между машиной и заставленными всюду коробками, канистрами и двумя шлангами для полива машины и, конечно, он потратил на это какое-то время.
Сербинский его терпеливо дождался, и они вместе вытащили тело из автомобиля. Ветров взял покойника за ноги, а Сербинский схватился за подмышки.
– Аккуратно кладём его на пакет! – сказал Юрий Григорьевич, вынося тело из машины.
– Понял! – ответил Ветров.
– Всё, спасибо! Дальше я справлюсь сам. – поблагодарил его Сербинский, заворачивая труп в мешок.
– Не за что!
Когда Юрий Григорьевич проделал всю операцию по транспортировке тела Губерниева, он поместил пакет с телом в контейнер с морозильной камерой, который незаметно стоял в углу.
– Ну всё. Врач сказал в морг, значит, в морг. Так… – Юрий Григорьевич немного задумался, уперев руки в бока, после чего стёр кулаком пот с подбородка. – Теперь предлагаю вам заняться очисткой салона от нечистот и мусора. Распределите уж как-нибудь между собой обязанности, чтобы проще было.
– Да, пожалуй, мы так и сделаем. – ответил за всех Кац. – Парни, кто из вас готов собирать ошмётки?
– Не хочу копаться в этом дерьме, – сразу же отмахнулся от этого грязного дела Курикин, – но я готов очистить машину от стёкол.
– Превосходно. Серёга, будешь мозги соскребать? Я помогу.
Ветрову ничего не оставалось, как согласиться на предложение Каца, и он ответил:
– Да, буду. Куда ж деваться?
– Ладно-ладно. Полчаса отмучаемся, и гуляй, Вася.
– Я пока вам принесу очистительный раствор в опрыскивателе и пару тряпок. – проговорил Юрий Григорьевич, направляясь к двери в столовую. Спустя минуту он вернулся с полным «боекомплектом» и передал по раствору и тряпке каждому (кроме Курикина).
– Что ж, можете приступать! – сказал он.
Спустя сорок две минуты и пять секунд Юрий Григорьевич вернулся в гараж после своего длительного отсутствия, дабы взглянуть на результаты работы. И он был впечатлён, поскольку Кац, Курикин и Ветров практически полностью всё завершили за столь «короткий», по мнению Сербинского, промежуток времени. Курикин обнаружил и собрал в ведро все осколки стекла и остатки пуль, гильз, пороха, потом сел отдыхать на тумбе, отклонившись назад и сложив руки на затылке.
Ветров, в свою очередь, отмыл от крови почти всю левую часть машины и заканчивал оттирать заднее сиденье. Правда, он сильно обляпался кровью, чистого места на его одежде не осталось вовсе. Кац же выкинул коврики из машины из-за того, что их было не оттереть и не отмыть – кровь сильно впиталась в покрытие. Также Кац очистил верхнюю часть салона и обложил сиденья покрывалами там, где были слишком сильно заметны пятна и пулевые отверстия.
– Смотрю, что вы довольно быстро управились! Поздравляю. – восхитился Сербинский, заглядывая внутрь машины и оценивая работу.
– Да, пришлось хорошенько потрудиться ради такого результата. – отряхивая ладони от грязи, сказал Кац и усмехнулся. – Как видишь, Каменский всё ещё работает.
Вылезая из салона машины весь запачканный, Сергей Александрович сказал:
– У меня также теперь всё готово!
– Этот этап мы завершили. Сейчас, думаю, вам всем нужно отмыться от нечистот и сменить гардероб, а то в таком виде вы далеко не уедете и будете, вероятно, арестованы. Оно нам точно ни к чему, верно?
Все согласились с предложением Сербинского.
Глава VII. Калугин и Ветров
26 апреля 2025 года, 08:44. Штаб-квартира Ладожской ОПГ
Калугин был вызван своим шефом в штаб рано утром в районе семи часов, хотя обычно он приезжал не раньше девяти. Калугин знал, что ему предстоит выполнить чрезвычайно важное задание, пожалуй, одно из самых главных за последние месяцы. Николаю нужно было проникнуть в качестве приглашённого гостя на празднование юбилея Александра Букки, который решил с размахом отметить своё 55-летие в загородной резиденции под Лугой и пригласил множество гостей. Он пригласил в том числе Андрея Ивановича, но тот гордо отказался и отправил вместо себя Калугина под видом гостя.
Калугину предстояло установить негласный контакт с Ветровым и попытаться переманить его на свою сторону. Заранее можно было спрогнозировать, что это Калугину бы удалось сделать с ошеломляющим успехом в глазах шефа, поскольку Ветров был намерен воспользоваться своими преимуществами и наконец-таки внедриться в банду Шляпника, а затем сильно втереться в доверие и разрушить его банду изнутри, уничтожив финансово-денежное обеспечение и избавившись от основного костяка группировки.
Калугин, естественно, был проинформирован Андреем Ивановичем заранее о коварных планах по устранению Букки и замене его на более лояльного и послушного (они так предполагали, но что выйдет из этого – неизвестно) Каца, который будет выполнять их поручения. Поэтому Калугин чётко понимал, что от него требуется, и осознавал конечную цель. Николай был из разряда людей, которые могли выполнять приказы и поручения только в том случае, если они их понимали в полном объёме. Это та категория людей, ответственных за свои поступки и обладающих сознательностью.
Калугин когда-то работал анестезиологом, что наложило определённый отпечаток на его характер. Ведь работа анестезиолога предполагает ответственный подход к процедуре погружения в медикаментозный сон, или же к заморозке нервных окончаний. И любое неверное действие может привести к смерти пациента. Поэтому Калугин всегда тщательно готовился к проведению лечебных манипуляций, и он знал, чем и в каких дозах лечить того или иного человека. Через его руки с 2006 по 2020 годы прошло более пятнадцати тысяч пациентов, так что он был высококвалифицированным специалистом в своей профессиональной деятельности.
– Тебе нужно во что бы то ни стало расположить к себе Каменского и добиться от него согласия на сотрудничество с нами. – настойчиво и серьёзно говорил Шляпник своему подчинённому, выпивая третью чашку кофе за утро, поскольку Андрей Иванович не спал с трёх часов ночи.
– Да я думаю, мне удастся его уговорить не то что сотрудничать с нами, а даже вступить в наши ряды. – заверил его твёрдо Калугин.
– С чего ты взял, что тебе это удастся?
– Я умею убеждать.
– Но всё же я не рассчитываю на столь молниеносное решение вопроса с Каменским.
– Сегодня же мы и узнаем, насколько он будет готов к моему предложению…
Вот тут Андрей Иванович резко вспотел, лицо его моментально побагровело, а его сердце заколотилось так, будто бы он пробежал марафон. И при этом у него дыхание спёрло в зобу, да так, что Андрей Иванович чуть не потерял сознание. Но из последних сил он не дал себе упасть в обморок и силой воли через мгновение твёрдо и прохладно произнёс:
– К нашему!
Калугин несколько замешкался и сбился с толку. Нечасто шеф так реагировал непонятно на что. Но это было ему не понятно, а шефу очень даже всё было понятно. Андрея Ивановича смертельно напугало, что Калугин позволил себе так смело произнести «моему» вместо «нашему». Этот прецедент не должен будет повториться вновь, поэтому нужно было не дать развиться «самомнению» (как считал Шляпник) Калугина и не позволить ему взять инициативу полностью в свои руки.
В общем, Андрей Иванович где-то справедливо полагал, что главная для него угроза исходит от чрезмерной инициативности Калугина, и если дать слабину, то Шляпник, вероятно, бы распрощался с жизнью. Можно сделать небольшой спойлер: окончательно Андрей Иванович потерпит крах из-за того, что пытался всех перехитрить, а в результате перехитрил сам себя. Наконец, Калугин сориентировался и продолжил свой разговор, слегка откашлявшись:
– Да, верно, я это и хотел сказать. Конечно, к нашему общему предложению… Я правильно понял Вас, Андрей Иванович, что больше от меня ничего не требуется?
– Правильно, правильно думаешь.
– Я должен там быть в час?
– В половину второго, если быть точнее. Ты, это, подготовься как следует. Там я не знаю, одень нормальный праздничный костюм с галстуком, все дела. А то если придёшь туда в таком виде, то тебя неверно поймут.
– Ствол брать на всякий случай?
– Можно, только тебя с ним не пустят. Букки шизофренически боится, что его убьют, и потому всегда требует, чтобы все, кроме его подчинённых, сдавали оружие. Так что бессмысленно брать его.
– Ясно. Хорошо, не буду этого делать… Я теперь могу идти?
– Пожалуйста. В принципе ты уже подготовлен. Иди.
– Мне когда Вам сообщать о результатах?
– Когда проснёшься завтра с похмелья, сразу звони.
– Думаете, я настолько опьянею? – рассмеялся Калугин.
– Будешь пить как конь, знаю по опыту общения с Букки.
Калугин быстро спустился вниз, завёл машину и погнал к себе домой на Гражданку. К половине одиннадцатого он приехал к дому и поднялся на лифте в свою квартиру на двадцатом этаже. По итогу Калугин почти два часа пробыл в квартире, поскольку много времени ушло на тщательную подготовку. Он вытащил из гардеробного шкафа свой шикарный пиджак французского производства, далее взял тёмные брюки и итальянскую сорочку бежевого цвета, а также прихватил галстук в полоску по диагонали. Суммарная стоимость этих вещей превышала 30 тысяч долларов. Калугину нравилась хорошая импортная одежда, особенно дорогая и высококачественная, поэтому много денег тратил на одежду, особо не жалея их.
Перед тем как переодеться, Николай отправился в ванную комнату, чтобы привести себя в порядок. Почистив зубы, Калугин понял, что необходимо побриться, поскольку он заметил густую щетину на лице. Когда он побрился, умыл лицо и вытер его, то немедленно вернулся в комнату и принялся менять свой гардероб. Через десять минут примерно Калугин вышел в коридор, освежил себя туалетной водой и затем стал обуваться, схватив ложку для ботинок. Поскольку погода по прогнозу синоптиков должна была разгуляться во второй половине дня, а температура должна была повыситься с 15 до 20 градусов, то Николай достал с вешалки лёгкую полулетнюю куртку-ветровку. Одев стильные затемнённые очки, он открыл дверь и вышел из квартиры.
Ровно в 13:20 Калугин прибыл на своём новеньком фольксвагене к обозначенному на карте навигатором участку, который был огорожен каменно-кирпичным забором высотой более двух метров, а на входе стояла железная дверь с узорами на решётке. У входа на выступах на заборе красовались фонари в классическом стиле.
Калугин не знал, где он мог припарковаться. Поэтому решил попросить, чтобы его с машиной впустили на участок и дали парковочное место. Николай вышел из автомобиля, быстрым шагом направился к двери и позвонил в домофон, что висел рядом. Спустя пятнадцать-двадцать секунд кто-то подошёл к двери (судя по всему, за забором стояло два-три человека) и твёрдым голосом спросил:
– Кого вам?
– А-а, я это… – Калугин немного растерялся, не зная, что и ответить. – В общем, я был приглашён в качестве гостя…
Моментально открылась дверь, и из-за неё показался здоровый дуболом с крепкой улыбкой на лице.
– Вас пригласил к себе Александр Иванович? – спросил охранник. – Сейчас гляну список гостей…
Амбал достал свой телефон и открыл одну из вкладок, где, видимо, был составлен список приглашённых.
– Да, он меня пригласил. – ответил Николай.
– Вас как зовут?
– Николай Павлович Калугин, родился 29 августа 1982 года в городе…
– Всё-всё, хватит. Мне имени и фамилии вашей достаточно.
– Ну, как скажете. Просто я не знал, что вам ещё понадобится, чтобы меня впустили в этот чёртов дом. Может и пароль от банковской карты вам прислать?! – не выдержал Калугин и вышел из себя.
– Так, не надо тут мне буянить. Я пока ищу ваше ФИО… А вот, нашёл. Проезжайте, господин Калугин, ваше место на стоянке – 24в. Далее мы Вас проведём до дома, вернее сопроводим.
«Ну ни фига себе! Уже и место для меня подготовили, оперативно, однако… Что ж, не зря я приехал, значит», – восхитился в мыслях Калугин.
Он кивнул головой и стремительно вернулся в машину. Дождавшись, пока откроют раздвижные ворота, Калугин заехал на территорию. Немного проехав вперёд, он увидел крытую стоянку площадью примерно 300 квадратных метров, которая была заставлена несколькими дюжинами машин. За стоянкой в пятидесяти метрах виделся огромный двухэтажный коттедж со множеством входов и выходов. Калугин даже не сразу заметил его, поскольку обзор загораживался соснами и елями, которые были рассажены по всему участку. Николай сориентировался по надписям и припарковался на своём месте. Когда он вышел из машины и закрыл дверь за собой, к нему подбежали охранники Александра Ивановича и крикнули ему со спины:
– Позвольте нам досмотреть Вас на наличие оружия!
«Ребят, когда-нибудь все эти ваши меры дадут трещину, и никто не спасёт вашего нанимателя. Так что это всё – мартышкин труд», —подумал про себя Калугин, после повернулся к ним лицом и несколько ехидно ответил:
– Да, пожалуйста. Я не возражаю.
Один из охранников подошёл к нему и провёл медленно металлодетектором сверху вниз, пока тот не запищал.
– Что у Вас в правом кармане?
– Часы у меня там. – Калугин вытащил часы из кармана и показал их охраннику.
– Вижу, хорошо. Пойдёмте.
Калугин в сопровождении охранника двинулся в сторону дома. Пока они шли, сзади послышался звук от двигателя машины. Николай обернулся и в действительности увидел машину, ехавшую вдалеке. Это была машина Сербинского, его тоже пригласили на «праздник жизни».
– Не отвлекайтесь, идите. – приказал ему охранник.
Вскоре они оба вошли в дом, и охранник, убедившись в намерениях Калугина, удалился и пожелал хорошо провести время. Николай поблагодарил его и из прихожей пошёл по коридору, где рядом находилась лестница, под которой был погреб, как в англо-американских домах. В конце коридора показался кто-то из гостей, вероятно, это был Смотритель. Следом за ним вышел брат Александра Ивановича Игорь, которого редко можно было увидеть где-либо. Он по привычке закурил сигарету и сказал Смотрителю (видимо, они о чём-то спорили):
– Понимаешь, я лишь хочу тебе объяснить, в чём состоит моя позиция в этом вопросе.
– Да я это как раз понимаю, но мне представляется, что я прав больше. Ведь если следовать теории Платона, что любое государство должно представлять из себя жесткоиерархическую структуру, то выходит, что только люди из высшего общества имеют право управлять государством и стоять превыше всех законов. Это, я считаю, несправедливо.
– Так я говорю о том, что тогда такие рассуждения считались нормой. Конечно, это несправедливо.
– Высокоинтеллектуальный спор у вас, я смотрю? – прервал их спор Калугин, проходя мимо.
– Да, верно. – ответил, смеясь, Смотритель, затем слегка наехал на Калугина. – Ты кто такой?
Стоявший спиной к Николаю Игорь Букки решил опознать «странного» гостя и повернулся лицом. Он практически сразу опознал Калугина и поторопился успокоить своего собеседника.
– А-а, так это же Калугин, заместитель Андрея Иваныча. Тревога отбой! Это наши. – Игорь пожал ему руку в знак уважения.
– Я смотрю, ты, Калуга, практически и не изменился. Когда мы последний раз виделись, года три назад?
– Спасибо за такую оценку. Нет, чуть больше двух лет прошло. По-моему, последняя встреча состоялась 20 ноября 2022 года.
– Теперь понятно, почему я его не знаю в лицо. Это из-за того, что к мафии я присоединился недавно, в середине 2023 года. – сказал Смотритель задумчиво.
– Да, ты пришёл к нам 12 июня 2023 года, а приняли к себе 19 августа. – подтвердил Игорь.
– Слушайте, я здесь впервые… Где ваш шеф собирает гостей? – спросил у них Калугин.
– А, все собираются наверху, в большом зале для гостей. – подсказал ему Игорь.
– О, спасибо. Ну я тогда пойду на второй этаж…
– Пожалуйста.
Николай пошёл по лестнице наверх. Поднимаясь, он услышал, как Сербинский вошёл в коридор и поздоровался со своими соратниками. В холле на втором этаже Калугин встретил Морозова и Кузнецова, они на него даже не обратили внимания, занимательно о чём-то беседуя, хотя он их поприветствовал. Вскоре Калугин вошёл в большой зал.
По середине стоял огромный накрытый стол с разной едой. Много было блюд и в приличных количествах, как любил Букки. Среди всего были праздничные салаты, закуски, холодцы, мясные изделия, вина, коньяки, водка, виски, пиво, а также газированные напитки, соки, морсы, ликёры, сидр, шашлыки, рыба и даже шампанское. Чего только не сделаешь ради дорогих и любимых гостей.
Но еда Калугина интересовала постольку-поскольку. Он пообещал самому себе не отвлекаться на блюда и деликатесы и делать своё дело, однако, сам был не прочь хорошенько поесть (на чужой-то счёт). Тем более, что он ел последний раз в половину седьмого, и ему вовсе не хотелось грохнуться на глазах у изумлённых гостей в голодный обморок, упав лицом в тарелку с салатом.
Кац, стоявший рядом с Ветровым, Петровичем и Вернером, заметил Калугина (он его знал хорошо в лицо) и направился к нему.
– Вижу, что тебя отправили сюда вместо Андрея Иваныча.
– Да, он, к сожалению, не сможет присутствовать.
– Может, даже и лучше вышло. Ты не против, если я представлю тебя нашим новым людям?
– Ну, по крайней мере, я не возражаю. – усмехнулся Калугин.
– Хорошо, тогда за мной. – Кац направился вместе с Калугиным к Ветрову и Петровичу.
– Серёга! – окликнул Кац Ветрова.
Сергей Александрович обернулся и посмотрел на Каца с лёгким недоумением, поскольку не врубился, для чего Кац обратился к нему. Ветров даже не сразу увидел рядом с ним Калугина.
– Познакомься. Это главный заместитель Шляпника Калугин Николай Павлович. – Кац представил Калугина.
– Очень приятно! – Ветров пожал руку Николаю.
– А это Каменский Сергей Степанович, один из наших лучших людей. – представил Кац Ветрова.
– Да, я много наслышан о Вас, о вашем опыте. – с уважением обратился Калугин к Ветрову.
– Можешь ко мне на «ты» обращаться, я к этому спокоен абсолютно. – ответил подполковник.
– Хорошо. Это я, честно говоря, из уважения так обратился. В принципе ко всем незнакомым или малознакомым мне людям я обращаюсь на «Вы», меня так воспитали. – объяснил ему Калугин.
– Большое преимущество у тех людей, которые соблюдают правила этикета. – заметил Ветров.
– Да, пожалуй, это так. – согласился Калугин.
– Интересно, все ли гости приехали? – поинтересовался у Каца Ветров.
– Вроде бы все, хотя Сербинского я ещё сегодня не видел… а вот и он! Только что, видимо, пришёл.
– Так чего же мы ждём?
– Ты прав. Думаю, гостям пора садиться… Дон скоро придет. – ответил Ветрову Кац и пошёл призывать гостей к столу. – Дорогие гости, прошу всех вас садиться за стол, именинник уже подходит.
Услышав призыв Каца, гости со всех частей зала мгновенно устремились занимать места за столом, который был рассчитан на сорок две персоны. Видимо, все проголодались, ну или просто устали ждать. Спустя три-четыре минуты распахнулась дверь с балкона, и в зал энергично вошёл Александр Иванович. Он всем приветственно помахал рукой и сказал следующее:
– Друзья мои! Я рад вас видеть здесь сегодня, на моём 55-летии. Спасибо всем вам, что откликнулись на моё приглашение. Я благодарен вам также за то, что согласились разделить со мной эту радость. Ещё раз спасибо!
Букки сел во главу стола, рядом с ним сидели братья Владислав и Игорь, Вернер и Кац, что, кстати, отражало уровень влияния этих людей внутри мафии. Далее расположились его сын Борис, Усатый, Смотритель, Ветров сел напротив Смотрителя, Кузнецов, Курикин, Морозов, Губерниев, Руздев, Петрович, Орехов и Сербинский. За членами мафии сидели все остальные – друзья, знакомые, родственники Александра Ивановича и его коллеги по бизнесу. Среди его приглашённых родственников были его кузены, племянники и так далее.
– Что ж, можем начинать! – помпезно произнёс Букки, и все приступили к трапезе.
Калугин взял себе пару закусок, порцию салата, две порции шашлыка и налил бокал вина. Больше он себе ничего не накладывал из еды, кроме закусок и алкоголя, поскольку гости и сам Александр Иванович постоянно каждые пять минут поднимали тосты. При этом Калугин продолжил следить за Ветровым, не слушая то, что все говорили, и пропуская всё мимо ушей. Он выжидал момента, когда клиент наконец «дойдёт до кондиции», чтобы максимально эффективно переманить Ветрова на свою сторону.
Спустя три с половиной часа и после того, как был выпит двадцать третий бокал вина и была съедена десятая порция салата, Сергей Александрович решил, что ему пора немного передохнуть, и отправился в комнату отдыха, расположенную внизу. Николай тут же поспешил за ним на первый этаж, он нагнал Ветрова в гостиной. Ветров резко сел на диван и принялся приходить в себя, при этом он был немного податлив. Николай вошёл в гостиную следом за ним, незаметно закрыв дверь на замок, и сказал Ветрову:
– Можно я сяду напротив?
– Да пожалуйста.
Калугин сел в кресло, стоявшее напротив дивана, где сидел Ветров, и налил из находившейся рядом бутылки коньяк себе и Ветрову. Сергей Александрович сильно изумился и сразу же спросил:
– Ты и мне налил, зачем?
– Ну, может, это тебе позволит освежиться хоть немного и прийти в себя.
– Чтобы что?
– А ты пей-пей, после скажу всё. – заинтриговал Калугин, выпивая свою порцию коньяка.
– Ладно, так уж и быть. – ответил Ветров и, встав с места, взял стакан с алкоголем, после сел обратно.
Когда он выпил примерно половину, то Николай сразу приступил к вербовке подполковника:
– Что ж, я держу своё слово. Теперь всё расскажу по порядку и о том, зачем я прибыл сюда.
Ветров моментально пришёл в сознание и, наклонившись немного вперёд, стал внимательно слушать своего собеседника.
– Это, пожалуй, интересно.
– Так вот. Меня специально отправил сюда шеф, чтобы предложить тебе работу на него.
– Твой шеф – Андрей Иванович, верно?
– Да-да, именно.
– Что за работа?
– Да, в общем-то, та же, что и сейчас у тебя. Только сменится начальник.
– Сколько мне будут платить?
– Вероятно, больше.
– Сильно?
– Сильно. В полтора раза больше, а может и в два.
– Хм, весьма заманчивое предложение. А согласится ли Александр Иванович с тем, что я перейду в… подчинение Андрея Ивановича?
– Думаю, что скорее да, чем нет.
– Чем же это обусловлено?
– Скажем так: у Александра Ивановича есть определённые обязательства перед нами, поэтому он будет готов пойти нам навстречу.
– Пожалуй, Я согласен. – Ветров, хорошенько всё продумав, поторопился немедленно согласиться на предложенные условия, так как понимал, что второго шанса может и не быть. Калугин от своего «головокружительного успеха» по вербовке даже особо и не заметил, что Ветров слишком подозрительно быстро согласился на внезапно поступившее деловое предложение.
– Замечательно. – слегка истерично рассмеялся Калугин, наливая себе и Ветрову, затем он поднял стакан, как бы делая тост, и сказал:
– Ну, тогда за нашу сделку! – и выпил залпом весь стакан.
– Я бы добавил: за успешную сделку. – сказал Ветров, выпив половину стакана и быстро поставив его на место. – А когда я окончательно перейду под покровительство Андрея Ивановича?
– В принципе понятно, что этот процесс (принятия в нашу банду) займёт определённое время, но длительность зависит только от Александра Ивановича, от скорости принятия своего решения, ну, и частично его «администрации».
Под «администрацией» Калугин имел в виду истеблишмент мафии, прежде всего, братьев Букки, сына Бориса (играющего теневую роль), Каца, Вернера и, наверное, Смотрителя.
– Ясно. Что мне делать дальше?
– Дальнейшие инструкции я сообщу в течение недели-две, пожалуй.
– Каким образом?
– Я подъеду по твоему адресу, его я знаю. Так что жди.
– Понял всё…
Тишину внезапно прервал громкий стук в дверь и последовавший за ним пьяный крик Смотрителя, который зачем-то стал ломиться в гостиную.
– Какой урод закрыл дверь? – стал кричать Смотритель, выламывая дверную ручку и пытаясь выбить плечом дверь.
– Чёрт, я ему врежу, если он не угомонится! – вскочив с дивана, крикнул Ветров.
Но Смотритель не успокаивался и продолжал разносить дверь, усиливая удары кулаком.
– Ну всё, я за себя не отвечаю! – Ветров пошёл открывать дверь и разбираться с непрошенным гостем.
Когда Сергей Александрович открыл дверь, то в комнату из коридора влетел Смотритель, вереща пьяным голосом и распуская при этом руки. Ветров не стал этого терпеть и моментально ударил со всей силы его по носу, после чего послышался хруст. И Смотритель грохнулся на пол, упав на пятую точку.
– Ух, зараза! Ты мне ответишь за это унижение! Ты покойник, слышишь?! – начал угрожать Смотритель, поднимаясь с пола, после встал в позу боксёра и стал подманивать Ветрова жестом руки, как бы бросая вызов.
Ветров, у которого была честь офицера полиции, а теперь ещё и был авторитет в криминальном мире, не позволил себя так унижать и сразу принял вызов (оказывала влияние и его нетрезвость, поэтому действовал смелее). Он подошёл вплотную к Смотрителю. Тот моментально попытался ударить Ветрова по лицу, но Сергей пресёк эту попытку, закрыв лицо руками.
Смотритель тогда ударил ногой Ветрова в область рёбер, и подполковник слегка потерял равновесие и прижался спиной к стене. Воспользовавшись его ослаблением, Смотритель нанёс ему удар ребром ладони прямо в соединение ключицы с шеей. Ветров смог выдержать и этот удар и почти сразу в ответ врезал Смотрителю по челюсти, отчего у последнего вылетело три зуба вслед за кровавой слюной, а сам Смотритель чуть не потерял сознание.
– Чёрт, тебе конец! – заорал Смотритель, вытащив нож из кармана брюк. – Что ты теперь сделаешь против ножа?
– Многое можно сделать против ножа.
– Например? – неуверенно произнёс Смотритель, держа нож в метре от подполковника.
Ветров удачно использовал паузу и, развернувшись на 360 градусов, размахнулся ногой и быстро выбил нож из рук Смотрителя, пока тот считал ворон. Денисенко ещё сильнее разозлился и от бессилия пытался нанести удар по незащищённому лицу Ветрова своим сжатым кулаком. Но Сергей перехватил его руку и направил его удар прямо ему по лбу. Далее подполковник схватил его за шиворот футболки и резко натянул Смотрителю её на лицо, потом со всей силы заехал рукой по голове, оглушив.