Андрей Юровник
Внутренности жизни
– Слышь, донеслось со спины, – а ты че как петух на жердочку взгромоздился и ютишься как не родной? Давай-ка не отбивайся от коллектива. После перекура нужно накатить по стошке.
Мужики приземлились на свои места и Кислый потянулся за бутылкой.
– Какой вопрос- сказал я сползая со второй полки. -Только мне водку нельзя. Я с вами пивка поцежу.
– Это как так нельзя?– возмутился Кислый, держа бутылку наготове. -Че, закодированный?
– Нет, если бы был подшитый то и пиво тоже нельзя. У меня другая засада. Давайте накатим и я расскажу.
Мужики молча выпили беленькой, а я из горла стал цедить «Запасную почку».
– Так вот, на прошлой неделе мы с пацанами решили культурно глянуть футбол как наши с гланданцами играть будут. Ну сняли баню с метровым плазменным телеком, набрали бухла. Естественно вызвали сисястых инфузорий-туфелек, причем для азарта трех наших и трех недергландских. Кого трахать будем решал футбольный поединок. Попарились, накатили для рывка и в напряге уставились в телек. Сидим и потеем. И вот когда наши заколотили им гол, мы на радостях стали дуплить иностранную чувырлу по полной программе. Немного погодя траурно пришлось и нашу отпереть. Второй тайм все были напряжены до предела: мы болели за своих, а телки за себя. И тут к концу игры наши заколачивают такого красавца, что мы хватаем вторую гландушку и просто разрываем ее на куски. Счастье переполняет всех. Но никто не мог даже предположить, что через 3 минуты залетит третий гол и закончится игра в нашу пользу. В этот момент происходит невероятное: наши трепонемы хватают оставшуюся чмару и трахают ее так, как наши герои-освободители натянули в бункере Адольфа Гиблого в 45м году. Если бы у этой клуши был под рукой пистолет, она бы точно застрелилась.
После игры мы на радостях в усмерть набухались, нашим бабам выписали премиальные, а этим вражинам на жопах выкололи родной пролетарский герб: совок и лопату и дружно отрубились. Наступает утро, вся страна просто счастлива, жить хочется и всех обнимать и целовать как на 9ое мая. В таком экстазе я пробыл три дня. А потом, случилось нечто. Пошел я как-то отлить, обычная процедура, но ощущение было такое, что ссу я кипятком. Боль дикая, глаза на лоб лезут. В этот момент я стал ходить в сортир как в атаку с криком «Ура!», типа Мокросова у белого дзота – стою и ору. От такого прихода я аж вспотел. Беру трубу, звоню братве, а у них та же песня. Решили встретиться в футбольном баре «Конкретные мячи». И чего оказалось? Не я один такой раненый в дюбель боец оказался. Эта участь постигла всех футбольных болельщиков нашего района, кто реально болел за полуфинал вместе с ихними шмарами. Вот тут, как вы понимаете, стал назревать военный конфликт с геноцидом всех жителей этой паскудной страны. Прямо в баре пацаны стали звонить по борделям, да вот только все эти твари уже давно сидели в своих Недергландах и злобно хихикали по такой подлой мести. Пацаны стали горевать, но хозяин клуба решил поднять нам настроение. Он поставил запись победоносной игры. Мы опять ужрались пива и каждый гол отмечали в сортире. С дикой болью и криками мы ссали на флаг наших подлых врагов. Вот так мы поболели за родную команду, а потом всей гурьбой сдались докторам. Доблестные медики прописали нам лечение и сухой закон, так как иначе хер не встанет.
– Да- сказал Кислый наливая доверху два граненных стакана,– давайте братаны выпьем за победу и патриотизм.
Услышав такой тост, все встали и, не закусывая мужики накатили по 250, а я пригубил пивка.
– Василий, ты- герой отечества и тебе полагается выдать орден и пожизненную пенсию как коричненобыльцу.
– Нет, ребята, мне за наших жизни собственной не жаль. Я скажу – не нужен орден, а согласен на медаль.
– Ну ты завернул, хотя мне кажется медаль, это как минимум. И до бати нужно информацию о международном конфликте донести, что на нас напали с биологическим оружием.
– Ага, – сказал Кислому Симон – так вот ты ему в Харкале и скажешь, когда он с Плющенко рамсить будет по другому международному конфликту. Может быть разозлится? И вообще, пора всех уродов с говном смешать и растереть, чтоб знали на кого хвост подняли.
– Пацаны, а вы че, на президентский сходняк что-ли едете?
– Конечно, а ты как будто не туда же? Там сейчас такой кусок делить будут, что на пол союза вонь поднимется. Вот и слетаются, все кому не лень. Поэтому рамсить придется конкретно. Своё родное никому не дадим, тем более натур продуктом.
– Эти жопорожцы всегда на халяву всех разводили- продолжал Симон,– такой уж народ. По этому поводу я мудрость древнюю слышал: когда лактобациллы родились, стафилококки прослезились.
– Ну я, допустим, не антисемит. Но все стафилококки, хитро выграбленные, поэтому и нарываются.– зафилосовствовал Кислый.
– Да ты посмотри какие они все дрыщи- не унимался Симон. -Их натягивали везде и всегда. Вот только, жить захочешь- всех разрулишь, если боец некудышний. Это мы с тобой, Кислый, мастера по физической культуре. А им очком все косяки прочухивать нужно, поэтому предлагаю выпить за ученого Дарлина.
– Допились! Ты это любезный намекаешь, что все произошли от амебы и, типа, все родственники?
– Нет, – это все херня,– стал объяснять Кислый, – главное что в эволюции есть естественный отбор. Кто сумел выжить – тот и красавчик, а все остальные лохи фаршмачные.
– Эк тебя понесло. Ну, давай, наливай.
Поезд монотонно наяривал по одинаковому ландшафту. Что происходило внутри или снаружи, не имело никакого значения. Своих попутчиков я оповестил, что меня рубят колеса, которые прописал доктор, в связи с чем благополучно отлетел в мир иной на своей второй полке.
Разрезая спинным плавником гребни голубых волн я плыл по бескрайним просторам увеличивая скорость и пуская фонтанчики через нос. Я мчался без какой либо цели, просто кайфовал от движения. Иногда было прикольно вылететь над водой, переходя из одной окружающей среды в другую. Одна была мягкая, вязкая женщина, которая постоянно обнимала меня. Эти объятья были то ласково-материнскими, то страстно- эротическими. Она всегда желала обладать мной и ласкать меня. Когда же я покидал ее, она сильно ревновала, хотя знала что исчез я всего лишь на миг в совершенно другой мир. Он же был очень переменчивым: то ровный спокойный, то буйный холодный. Его особенностью была свобода. Я мог находиться в нем сколько захочу или смогу. Он меня не держал. Не держал, потому что уважал мою свободу, даже в собственной слабости и тяжести. Иногда он меня учил летать и наблюдал за достижениями все выше и дольше зависать в нем. Иногда просто позволял мне шалить, когда сам был занят чем-то мне непонятным. Каждый из нас получал удовольствие от таких гостеприимных взаимоотношений. А потом я снова возвращался к своей женщине, которая одиноко томилась в ожиданиях и ревностных тревогах. Иногда она устраивала скандалы, по поводу моих походов налево, не понимая, что есть совершенно другой мир, который не претендует, да и не желает обладать мной. Она хватала меня в свои объятья и тянула на самую глубину в надежде, что я забуду всё и навсегда буду только её. Как же сильно она меня любит! Или может ужасно боится остаться одной? Не знаю и не понимаю. Просто живу. Ведь это моя Родина. Только для жизни в ней нужно постоянно от нее уходить, чтобы сделать новый вдох и вернуться обратно к ней. Я не смогу жить полностью не с ней и не с ним. Я из тех, кто всю свою жизнь куда то уходит, оставляя всех, кто мгновение назад был рядом. Постоянная смена различных реальностей, позволяет мне жить и плыть дальше. Вся моя жизнь в этих мгновениях, и там все по-другому. Вот и сейчас я нырял и взлетал: заигрывал со своей женщиной и хвастался полетами своему другу. Между ними всегда была четкая граница нейтралитета, хотя она не выдерживала и доходило до штормов с вихрями, но от этого ничего не менялось. Ничего. Просто бывают такие моменты, когда нужно разрядиться и они начинают свои разборки, а я как обычно, плыву между ними. Вначале я пытался их успокоить, но потом понял, что они кайфуют когда ругаются. Ну что же, поглядеть на демонстрацию сил двух стихий очень даже интересно, хоть и опасно. Только чего мне пугаться? Разве что в порыве гнева зашибут меня не заметив? Впрочем, они очень красивые и любимые в любом проявлении, а поэтому какой толк на них обижаться и винить их в том, что они своими чувствами случайно навредят мне. Надо же уважать их личную жизнь и если есть желание подглядеть за ними, то делать это следует тихонько, а не лезть с барабаном поперек борозды и орать чтобы все построились, потому что я пришел. Какая глупость думать, что все крутится вокруг меня, и я являюсь самым главным центром? Я просто балансирую на грани двух абсолютно разных миров, которые никогда моими не будут. Никогда. А может быть они всегда мои? Может быть. Только не по отдельности, а вместе. Возможно, хотя сейчас я был поглощен самим собой. Я изучал собственные чувства и возможности, загорая в полете и играя мышцами в воде.
Случайно взгляд мой закрепился на каком-то белом пятне. Чтобы рассмотреть поближе я откорректировал траекторию движения и постепенно стал приближаться. Очертания стали проявляться, и я уже через неизвестно какое мгновенье плыл рядом с огромным белым лайнером, который тоже, как и я жил в воде, но гораздо дольше пребывал на воздухе, точнее сказать жил на границе. Всегда. Его острый нос бороздил синюю гладь, а на спинном плавнике трепетал красивый флаг. Мощный корабль поздоровался со мной своим громким, сильным голосом, приглашая поплавать вместе. Было прикольно ощущать рядом с собой его великую силу. Мы мчались вместе, искренне отдаваясь этому занятию, пуская фонтаны воды и дыма на своем пути. На поверхности я стал различать посторонний шум- он раздавался откуда-то сверху. Приподняв голову, я увидел на спине своего друга каких-то мелких созданий, которые кричали и визжали, глядя на меня. Они были тоже прикольные из-за своей чудаковатости. Их тела были растянуты во все стороны, чем они умудрялись цепляться и перемещаться по телу лайнера. Шумное веселье мне нравилось. У нас оказалась целая компания на прогулке. Я подумал, что неплохо тоже было бы завести себе таких существ, только маленьких: возил бы я их везде, а они восторженно визжали и чесали мою спину. Вдруг сверху блеснуло что-то прозрачно-зеленое, направляясь прямо мне в голову. Я почувствовал удар, послышался звон в ушах, и осколки этого самого вместе со мной стали погружаться под воду. В глазах темнело, и я все глубже уходил в темную вязкую бездну. Сверху я слышал голоса которые что-то кричали, но я не мог понять их, удаляясь из той реальности в совсем другую, все дальше и глубже. Я старался понять, что эти голоса говорят.
– Таможенный контроль, просыпайтесь.
– Вот уроды, поспать не дали- послышалось гундение Симона.
К нам в купе зашел прыщавый тип в военной форме.
– Предъявите паспорта. Валюта, оружие, наркотики есть?
– А чё, у тебя закончились?– вылез из под одеяла Кислый.
– Это кто там такой умный объявился?– встрепенулся контролер.
– Это я тут такой умный. А кто там такой баран с вилкой во лбу бодаться собрался?– наехал лысый мужик на стоящего рядом дрыща.
– Ты на кого свой хавальник разявил? Или ещё не врубился, что не у себя дома? Поэтому забейся в угол и не отсвечивай- стал возмущаться представитель закона.
– Да, дятел, наверное тебе сильно вилкой башку поранило, если все мозги в жопу снесло. Я тебе сейчас медицинскую помощь оказывать буду: эту столовую принадлежность я тебе в очко засуну, чтоб твоё самосознание на место вернулось. А если и это не поможет, то отведу тебя к нашим таможенникам: у них во лбу совок с лопатой торчит. Они тебя точно вылечат. Ну что за народ? Совсем нюх потеряли, только жрать им подавай на блюдечке с голубой или оранжевой каёмочкой. У всей страны кроме вилок в башке ничего нет, а корчат из себя пуп Вселенной.
-Братуха, так они и есть пуп. Ты чё забыл, что мы в Ротожопии.
– В Жопорожье- поправил раскрасневшийся таможенник и вернул паспорта
Глава 3.
На всю информацию из этой главы наложен цензурный запрет по закону государства Gaztыrit. Президент: У.О.Плющенко
Глава 4.
Обратная дорога к дому всегда короче, тем более, если ехать в поезде ночью. У моих ног постоянно хлопала дверь, а за стенкой слышались сартирные звуки. После недели бухорбайства с братками, за границей, сон мой был крепкий и глубокий. Снов никаких не было, я просто выключился и включился через мгновение уже субботним утром, подъезжая к своему городу. В хрипящем радио орал Юрий Шепчук как ему нравится Родина- уродина с умственным недостатком. Моё физическое и психическое состояние оставалось прежним, от чего я испытывал чувство омерзения. Дико хотелось в родную люлю. Сама мысль об общественном транспорте на целый час наводила на мысль о суициде. Спасти меня могло только чудо. Это чудо звали Жора. Мы с ним дружили еще когда учились в вениковязальном чушке. Сейчас Жора обзавелся семьей, отрастил пузо, короче стал семьянином по полной программе. Как и все мои знакомые женатые друзья Жора делал вид, что он остался таким же свободным пацаном, как и в студенческие годы. Вся его жизнь, как впрочем и у всех женатиков переходного возраста похожа на метеор: он на своей тачке находится везде, но только не там, где в этот момент нахожусь я с желанием встретиться. Если вдруг я встречался с Жорой не по его желанию, то это было просто чудом.
-Здорово, братан, какие дела? – услышал я знакомый бодрый голос из мобилы.
-Здорово. Да вот, стою тут у вокзала, с поезда и подыхаю. Срочно нужна скорая помощь. Что ты можешь мне положительного по этому поводу сказать?
-Ладно, жди десять минут. Я дочку бабушке отдам и приеду.
-Ок.
Засунув трубку в карман, я пошел в ближайший ларек за минералкой. По большому счету можно было бы и не ждать, так как полученная информация очень редко когда оформлялась в реальность. Только спешить мне было некуда и я решил расслабиться на скамейке и полностью отдаться судьбе. Город уже с утра бурлил своей жизнью, все куда-то спешили, даже в выходные дни. Наверное постоянное стремление к чему-то создает из жизни что-то вроде поезда-экспресса, где просто уже забываешь, что существует педаль тормоза. Мне с тормозом повезло гораздо больше. Я сейчас сидел на полном ручнике и рассматривал свою и окружающую жизнь не из окна мчащегося агрегата, а сидя на скамейке на остановке, потягивая бурлящую жидкость. Сушняк во рту и чувство алкогольного наркоза стали немного проходить, но двигаться было просто не реально. В полной расслабухе я сидел и рассматривал прохожих. Мужики были все какие-то одинаково серыми и не интересными. Женский пол отличался как цветовой, так и фасонной гаммой. Вот что значит общественная психология: мужикам вообще по фигу как они выглядят, просто нужно соответствовать той обстановке в которой находишься. Женщинам же важно понравится всем в меру своих физических и материальных возможностей. Конечно такой настрой очень сильно зависит от возраста. От дикого обезъянства в подростковом возрасте, девчонки устаканиваются к моменту замужества. По одежде сразу видно, есть у этой телки постоянный кавалер или ее раздирает привлечь к себе внимание. Прошедшие мимо малолетки оставили вместо воздуха ведро цветочных духов, от которых у меня постоянно просыпается дикий аппетит. Только сейчас даже смысли о еде наводили на меня тошноту. В этом состоянии запахи становятся отчетливыми и тошнотворными, потому что в городе редко когда почувствуешь приятный ненавязчивый запах. Сигареты, выхлопной дым, цветочные духи, курица-гриль – все это проникало прямо внутрь меня минуя нос. Рядом на скамейку сел старый бомж, от которого веяло так, что даже это ведро духов не помогало. Состояния блевантина замотивировало меня срочно покинуть эту территорию и я в надежде стал ожидать свой автобус. Старик же был в каком-то позитивном расположении духа, интеллигентно со всеми общался, жестикулируя пирожком. Мрачные опухшие колдыри рылись в помойках, не обращая на него внимания и тогда он заговорил со мной.
-Доброе утро, молодой человек. Очень замечательная выдалась сегодня погода. Я тут прогуливался и мне одна добрая женщина подарила вот этот славный пирожок. Если хотите, я могу его предложить вам – сказал старик своей седой небритой рожей, улыбнувшись очень по-доброму, искренне и протянул пирожок. Пирожок был и вправду красивым, домашним и ароматным. Возможно это была вся еда неизвестно за сколько времени и он ею делился со мной. Не со своим другом – бомжом, а с относительно прилично одетым незнакомцем. Я сделал привычную надменную рожу и отмахнулся от подарка, как от унизительной мелочи. Старик совершенно не изменился в своей доброй улыбке, с удовольствием зачмокал беззубым ртом. Я сидел рядом с ним и мне было очень стыдно за свое мелочное поведение и собственную самоважность. Мне захотелось дать ему денег, но я не дал по разным появившимся в моем мозгу объяснениям. Вот так и сидели на скамейке двое: один счастливый бомжовый старик, а другой молодой и важный журналист с тошнотой и омерзением на эту жизнь. Напротив меня остановилась знакомая тачка и я переместился в мягкое переднее сидение.
-Да, видок у тебя мрачноватый. Ты откуда приехал? – спросил Жора, давя на газ.
-Неделю в Ротожопии зависал – ответил я, поцеживая минералку.
-Ну и как так живется?
-Те же яйца, только сбоку. Нищета, разруха и грязь повсюду. Зато понтов по поводу своей национальности выше крыши.
-Так это везде. Ты в самую занюханную деревню заедь, там местные тебя с говном смешают. Такие уж стадные понятия. Поэтому, если уж на чужом поле пасешься, то стой и не отсвечивай. И вообще, че тебя туда понесло?
-Ты телик смотришь? Там наш газ прут тоннами. Вот на этой теме на днях и произошел сходняк на самом высшем уровне. Ну мня шеф и послал это событие в нашей газете осветить.
-Я вижу командировка удалась и материала ты собрал на целый журнал.
-Ну с материалом то все в порядке. Я по дороге скорешился с нашими бандитами, которые туда же ехали. Мы всю неделю после консилиума и провели на расслабоне. Они мне таких сюжетов понапаказали, что по трезвянке даже не представишь.
-Что, искусственное сало создали, или горилку из промышленных отходов стали гнать?
-Ну с отходами в стране все нормально, им даже из глотки контейнеры присылают. Так они их на специальном поезде привозят к Коричневому морю. А дальше рельсы вместе с поездом уходят под воду. Так они до нейтральной территории доезжают и там люки открывают. А там течение прямиком к нашим берегам все дерьмо и несет. Ты видал какая там в море вода стала? Я то думал, что это наши отдыхающие так засирают, так оказалось еще и соседи помогают. А когда наш президент решил там зимнюю олимпиаду сделать, так Глотка весь Желудок отходами завалила. Страна по уши в дерьме, а Плющенко и рад стараться.
Да и наш то, тоже хорош. Решил перед всем миром понтонуться – поддержал национальное настроение Жора, – в стране народ без бабок сидит, от инфляции сухари сушить стали, а он бюджет страны за будущие семь лет решил вбухать в город-курорт, чтоб там неделю на искусственном снеге кататься. Как будто у нас со снегом дефицит возник?
– Так красиво жить у нас еще никто не запрещал.
-Да кто ж против. Вот только привыкли все свои бредовые желания за счет денег простых работяг в жизнь воплощать.
-А что тут удивительного, у нас страна рабочих и крестьян. Рабочий – как слово произошел от слова «раб»,а на крестьянине вообще крест поставили.
-Повезло нашим буржуям с населением. На западе чуть что, так сразу гражданская война, да царю сикир-башка. А наши будут только материться меж собой, на этом все и закончится. У нас как – пока глобальный понос не начнется – все молчат. Зато если понесло, то и Коричневая революция и Великая Отечественная с выносом дерьма на вражескую территорию. Только потом все устаканивается и опять сливки общества жируют, а коричневые народные массы на дне тромбуются.
-В нашей истории никогда гармонии не было, то поносы, то запоры.
-Ладно, чего там еще в Ротожопии твориться?
-Там все уповают на мессию Джона Бздуша. Он разок к ним приехал, так Плющенко для него подводную рыбалку организовал.
-Прикольно было бы посмотреть как эти два урода в ластах и масках в своих отходах копошатся и дерьмо вылавливают.
-Ну, положим не в ластах, а на президентской подводной лодке. И не дерьмо совсем ловили. Когда наши во время перестройки территорию делили, то наш флот им просрали, так вот президенты по нашим крейсерам торпедами долбили. Авианосец «КремЛь» вдрызг разорвали. Прикольная рыбалка, да?
-Мне это напоминает игровые автоматы из моего счастливого детства. Бросаешь 15 капелек и стреляешь по проплывающим корабликам. И ничего своего придумать не могут, кругом сплошной плагиат. А Кондоклизма Раз небось в другую нашу игрушку играла: на птицефабрике из дырявых лукошечек яйца ловила.
-Ну может и ловила, только не в инкубаторах, а у на даче у Тихощелки. Там для гламурных утех Kissnay Land с реактивным метрополитеном богему развлекает.
-Это сколько же соток у нее дача, если нужно пользоваться таким транспортом?
-Да это не так важно. У правительственного метро существует еще функция бомбоубежища и сверхскоростного эвакуатора в теплые страны. Вот так посидел в ихней Верховной Раде на работе пару часиков, порадовался своей жизни, потом спустился в метро и ты уже где-нибудь на Желчном море на пляже с загорелыми евпопейками откисаешь. При таких раскладах все на работу как на праздник с шарами и гирляндами без выходных и больничных бегать будут.
А что, у нас что ли не так же? Только наши депутаты на реактивных самолетах гонзают. Я как-то на море отдыхал и наблюдал картину, когда местные менты перекрыли территорию в несколько километров вокруг одного крутого ресторана. Оказалось, что из думы один работяга пообедать прилетел. А по поводу возможностей кремлевского метро можно только догадываться. Бабла в нашей стране уж точно больше, чем у обиженных жизнью соседей, поэтому возможности и интерьер царских хором зависит только от фантазии заказчиков.
-Ну уж наверное было лучше при первом президенте жить, когда он в жопу пьяный решил себе теннисный корт поставить, другой же оказался более смекалистей – у пляжа горнолыжную тусовку собрался замутить.
-Один хрен для меня жизнь лучше не стала, а там кто как бухает и откисает – мне по барабану. Зато на голосование каждый год собирают весь народ и возят как буратин по полю дураков. И что самое интересное – все как один ведутся на эти сказки уже почти сто лет.
-Хорошо в стране дебилов жить. С нашим Атаманом не приходиться тужить. Слушай – предложил Жора – давай заедим в «Хуторок» поедим хоть. Я с утра еще ничего не ел.
Жора страдал от отсутствия домашней еды, так как его жена, Тамара, уже давно ушла в карьерный бизнес и как Жора решила стать работоголиком – лишь бы реже видеться друг с другом домашних условиях. Соединяла их только красавица дочка. Теперь она пошла в школу и бабушки заменили ей родителей, которые в течении всей семейной жизни находятся состоянии хронического развода. Сейчас я наблюдаю Жору в более спокойном состоянии, чем раньше, когда Тамара через каждые десять минут контролировала мужа по мобильнику. Жору это дико бесило, хотя на бесконечное количество женщин в его обществе это не повлияло.
Мне кажется, что такое напряженное положение возникло от какой-то взаимной обиды, которую они не смогли простить, и жажда вредности и мести полностью проявила все недостатки каждого. Эмоции нужно было как-то утилизировать и каждый нашел себе интересы по душе. Вот так и протекает у этой пары личные жизни, покрытые семейным долгом. Только о каком долге идет речь я мало понимаю, больше это похоже на манипулирование одного другим. Возможно станет этот долг более наглядным месяцев через пять, когда Тамара родит второго ребенка, но сейчас Жора ведет себя так, что ему по-фигу и считает себя полностью свободным.
-Ну так как?– решил перейти а другую тему дружбан – сейчас подзарядимся и можно на дачу рвануть. Зацепим каких-нибудь трепанем, купим перцовки, и культурно отдохнем. Я тебя с одной прикольной чувихой познакомлю, она во время секса так дико орет, как будто ее ногу в тисках прищемили и пятиться от тебя начинает. В такой ситуации ее хватаешь покрепче и пришпиливаешь к кровати, чтоб не убежала.
-И че? Прикольно? – поинтересовался я.
-Ну, это от настроения зависит. Бывает, что вообще о сексе даже думать противно. Голова начинает грузить примерно такую басню: зачем мне нужны эти бестолковые физические упражнения и вытекающие из этого куча проблем. По трезвянке я уже не помню когда кого-то трахал, а потому на бестолковый запил уходит куча здоровья и денег, а самое главное – это каждая соска хочет к себе внимания и желательно эксклюзивного и постоянного. Ну и получается, что ради какой-то почесухи зарабатываешь геморройный инсульт.
-Геморрагический – поправил я.
-Точно, по трезвянке не знаешь куда от такого внимания бечь. Это с одной стороны, а с другой, кода чувствуешь в трусах признаки жизни, то все эти философские мотивы гармонии души и тела бесследно исчезают, и возникает спортивный азарт. У меня по жизни – секс это хобби и с возрастом уже не всех подряд дерешь, а важно найти такого же заведенного партнера. Редко случается встретить телку, от которой просто несет этой энергией, тогда я точно знаю, что нам будет друг с другом приятно. Да и во взаимоотношениях с такими гораздо проще: в основном это зрелые женщины, которым уже около тридцати и они уже всякую повидали жизнь. Не набивают себе цену, как малолетние звезды, сделают все, что ты им скажешь и благодарные вернуться в свою семью, ожидая, когда ты соизволишь встретиться вновь. При таких раскладах каждый реально понимает и принимает правила игры своего избранника. Что по мне, так это по долгу на одной не залипать, телки – существа прилипчивые, тем более, что их больше, чем мужиков, а с возрастом каждая цепляется за выпавшую возможность и отдается этому процессу по полной программе, как в последний раз. Это по молодости с дымящимся членом за бабами бегаешь, как потерпевший, сейчас же медленно, не торопясь, снимаешь штаны и трахаешь все стадо.
-Ну, для этого подвига такое здоровье нужно, у меня лично уже и дыхалка и сердечко не дают выполнять спринтерские забеги.
– Это дело тренировки, хотя с возрастом у меня возникла другая проблема. Вот первую палку брошу – нормально. А вот на второй могу ее хоть целый час елозить, а кончить не получается. Ты представляешь, она уже как выжатый лимон, а у меня идея фикс – тупо кончить. И не дай боже возникнуть третьей палке – так это вообще проклятье. И по поводу кончания я тебе вот что скажу: то, что мужики испытывают в момент завершения процесса является таким примитивным чувством удовольствия, не зная каким оргазм бывает на самом деле. Я это чувство словил дважды, причем оба с женой. Мое тело полностью онемело и меня вынесло в дикий экстаз минут на семь. Было такое чувство, что вот сейчас я сдохну. Я поделился потом своими переживаниями со своим старшим братом, так он тоже испытывал однажды подобное чувство минуты на три. После такого опыта все эти напряженные спуски – просто завершают начатую работу, хотя бывает очень даже в охоточку начать. Ну так как, цеплять кобыл будем?
-Ага, в моем состоянии только бухать и тупо потеть над визжащим телом только и не хватает. Тут в обычном состоянии желания куда-то девается, когда трусы снимаешь и только и стремишься не уронить мужское достоинство, а сейчас вообще нет даже намека на то, что он у меня встанет. В моем положении может встать только сухой рациональный вопрос: а оно мне надо? Тем более, даже если я и соглашусь на столь абсурдный подвиг, меня обламывает эта затея уже с момента знакомства. Ведь она сразу не раздвинет ноги, а с ней придется разговаривать, да так, чтоб она кайфовала от такого к ней внимания, а я смотрю на окружающих телок и четко вижу, какие они на самом деле. Нормальные попадаются редко, с которыми в быдлячем состоянии разговаривать даже язык не поворачивается, а остальные или набитые дуры с манией величия, либо умницы с различными комплексами. Иногда попадаются бизнес-леди, которые сами кого хочешь оттрахают, вот только я от такого процесса не получаю удовольствия. Кривить душой я не собираюсь, а просто трепаться языками – у меня этого и на работе выше крыши. И вот о чем я с ней могу поговорить и чего она мне интересного сможет рассказать?
-Ну, не знаю. Мне лично нравится с телками общаться. Начнешь им комплименты сыпать или выслушаешь, какая у них тяжелая жизнь сложилась, и она вся уже растаяла и потекла в моих объятиях. Здесь все дело в отношении к происходящему процессу: вот у тебя он какой-то мрачный получается, а я весь в шоколаде.
-Это точно. Возможно потому, что не кайфую от самого процесса, а изначально обламываюсь от своих мыслей о том, что нужно этой чувихе от меня, за то, что она раздвинет ноги. От такого настроения и гнетущее половое желание исчезает и становится спокойно и легко на душе. Вообще, у меня сложилось такое мнение, что половое желание – это проклятие современного социума, которое работает уже на всех слоях человеческого взаимоотношения. Сексуальная эпидемия проникает в человека с момента оформления сознания и возникновения социального общения. Не для кого не секрет, что детишки в детсадах в деталях знают смысл слова «секс». Играя в «письки- попки» и «дочки-матери» происходит процесс обучения и формирования поведенческих ролей с того момента на всю оставшуюся жизнь. В нашей жизни куда ни глянь – везде голые тела. Включи радио – постоянный фон эмоционального и ментальнго онанизма. Все друг друга хотят и орут «подвигай жопой». Везде постоянно идет поддержка сексуального тонуса всего мира. Для современного человека не трахаться неделю – это уже большой стресс. Нужно все свое внимание и возможности направить на то, что бы такого напряга больше не случалось. У меня как-то появился вопрос: а что наши прадедушки со своими прабабушками то же постоянно сношались? Оказалось, что у них в калонии секса не было. Местность была экологически чистой и все были счастливы.
-Ну и что ты предлагаешь по этому поводу нужно делать?
-За собой я заметил одну конкретную вещь: когда я на природе, без всяких проявлений цивилизации, как радио, или пикники с бухлом, то мой сексуальный фон вместе с неудовлетворенностью и суетой замещается на спокойствие и тихую радость. Я предлагаю не уподобляться наркоманам и не искать сейчас каких-то телок, в виде очередной дозы, а просто поехать на речку и без всяких бестолковых заморочек позагорать и искупаться. Думаю, что это именно то, что мне сейчас нужно.
