Анита Мур
Жена Лунного демона
Глава 3
У разведенного посреди центральной площадки костра уже суетилась Старшая госпожа Джа.
Ну как суетилась. Подгоняла служанок, чтобы те пошевеливались.
Животных уже пристроили в сарае и под наспех сооружёнными навесами, людям поставили палатки. Видно было, что пока мы общались с предками, здесь тоже времени не теряли.
При виде нас старушка испустила отчетливый вздох облегчения.
Переживала, что Чена не примут?
Наверное, я слишком сильно верю в своего демона. Уверена в нем до такой степени, что у меня и мысли о провале не возникло. А вот сейчас запоздало пробрал озноб.
О том, что случалось с теми, кого род не признал, лучше не думать. Там бы мы в Храме предков и остались. Пеплом и костями.
– Я взяла на себя смелость прибраться в пустующих флигелях, – бодро заявила бабуля, стоило нам приблизиться. – Есть несколько комнат вполне пригодных для ночевки. Дует, конечно, но если пару одеял накинуть, то получится лучше, чем в палатке.
– Надеюсь, вы тоже поселитесь там, если вам это угодно, Старшая госпожа, – тут же предложила я.
Старушка расплылась в довольной улыбке, будто только этого и ждала.
– Ты моя хорошая. Конечно, я там лягу, погрею старые косточки. И девочку нашу положу. Пойду, прослежу, как ее устроили.
И тут же испарилась в сумерках между зданиями.
– Почему мне кажется, что постели для них уже приготовлены? – задумчиво протянула я, глядя вслед бойкой бабуле.
– Думаю, наша тоже. И всех слуг, и их семей, – негромко хмыкнул Чен за моей спиной. Он приобнял меня за плечи и встал ближе, сохраняя видимость приличий, но тепло его тела все равно согрело меня даже сквозь слои ткани. – Не обижайся на пра, она старается быть полезной.
– И в мыслях нет! – искренне заверила его я. – Наоборот. Буду ей очень признательна, если возьмет на себя часть обязанностей по хозяйству. Те, что посильны в преклонном возрасте, разумеется.
Честно сказать, я понятия не имела, с чего начинать.
С сада? Хотелось бы.
Но есть еще люди, поверившие нам и снявшиеся с обжитых мест.
И их скотина, которой тоже нужно что-то есть и где-то спать. А желательно и пастись.
Сама усадьба, отчаянно нуждающаяся в ремонте, а местами и в полной перестройке.
Не говоря уже о таких мелочах, как уют, тепло, запасы, налоги…
Боги, еще налоги! Кто знает, сколько задолжали эти Джайри его императорскому величеству!
Помню, отец каждый раз стонал и рыдал, отсчитывая связки монет по осени для пересылки в столицу.
Учитывая плачевное положение дел в усадьбе, вряд ли с нее требовали много. Но существует некий минимум, обязательный для всех родовых имений.
Надо бы уточнить, сколько это для нас.
И вообще вступить в права официально!
То, что нас приняли предки, это замечательно. Но свитки с печатью никто не отменял!
От грандиозности предстоящих дел слегка закружилась голова.
– Все будет хорошо, – заверил меня шепотом в макушку Чен. – Мы справимся. В этом году я больше никуда не поеду, буду вникать во все и помогать по мере сил.
Я благодарно погладила его по руке, обвившей мою талию.
Помощь мне точно не помешает.
Отвар со зверобоем благотворно повлиял или же мы просто устали донельзя, но спали все беспробудно до самого рассвета.
Разнежиться окончательно не позволил петух.
– Кто взял с собой этих проклятых птиц? – проворчала я, переворачиваясь на другой бок и зарываясь лицом в подмышку Чену.
Демон спал обнаженным, будто дразнясь.
Я втянула носом пряный мускусный аромат его тела и поняла, что дремоту как рукой сняло.
– Можешь его заткнуть, если хочешь, – лениво предложил муж, потягиваясь так, что под кожей перекатились соблазнительные бугры мышц, и обнял меня за плечи.
Я еще не переняла его бесстыдства, потому легла в рубашке. И отчаянно сейчас об этом жалела. Прикасаться кожа к коже куда приятнее.
– Крупные животные мне сложнее подчиняются, – вздохнула я.
Уже попыталась. Мерзкий пернатый заорал еще громче, будто его за хвост дернули.
– Ничего, научишься, – подбодрил Чен, притягивая меня ближе и укладывая на себя сверху.
Я поерзала, чувствуя, как его плоть под моим животом пульсирующе твердеет.
– Когда мы снимем последние серьги? – выпалила и покраснела.
Женщине не пристало так открыто выражать свое желание. Она должна принимать страсть супруга, разделять его порывы, но первой не подходить. Это навязчиво и неприлично.
Однако Чен, кажется, был не против моей напористости.
Он довольно ухмыльнулся и, собственнически положив ладони на мои ягодицы, сжал.
Несколько раз подряд. Будто персики на спелость проверял.
– Скоро! – пообещал он. – Думаю, сегодня же. Ты одна справишься? Мне нужно кое-что доделать и настроить артефакты на новую местность.
Справлюсь ли я один день ради того, чтобы наконец обрести полный контроль над своей силой и стать полноценной женой моему супругу?
– Конечно! – убежденно кивнула я.
И была тут же поощрительно зацелована.
К полудню я уже была не так уверена в собственных силах.
– Что значит, не могут прислать мастеров? – нахмурившись, поинтересовалась я у старосты деревни Цуньюнь.
Кроме него, на встречу пришли еще трое.
Местность здесь плодородная, но свободных земель мало. Южнее поместья военных министров Зеймин и Шуо, на западе угодья министра доходов Тан, на востоке скалистый хребет, за которым начиналась другая провинция, а севернее уже и столица, где все земли принадлежали лично императору. С них точно никого не попросишь о помощи.
Так что оставались лишь те поселения, что располагались на нашей территории.
Раньше их было больше. Если верить карте, что чудом уцелела на стене одного из кабинетов, двенадцать. Но учитывая, что управляющий проворовался, а потом и вовсе перестал появляться в усадьбе, окрестные жители рассудили, что надо перебираться в другие, более безопасные регионы.
Это тоже будет входить в наши обязанности. Защита селян от нападений, диких животных и прочих напастей. Для того, собственно, император и даровал участки земли знатным подданным. Чтобы самому не вникать в мелкие проблемы всей страны. Завелись разбойники? Разорились фермеры? Неурожайный год, люди вымирают?
Виноват будет владелец усадьбы, рядом с которой это происходит.
Так что леса прочесать и деревни восстановить нужно будет срочно. А то еще нам штраф выпишут за пренебрежение обязанностями.
Или вообще казнят, чего доброго.
Староста пошаркал ногой, покряхтел, обернулся на остальных и неуверенно проблеял:
– Так работают они. Заняты.
– И где, позвольте спросить?
– Так в лесу, – глаза пожилого мужчины забегали.
Очень интересно.
– Показывай, – величественно махнула я рукой.
– Это ж далеко, госпожа! – бухнулся тот на колени.
Все интереснее.
– Госпожа переобуется, – подумав, сообщила я.
Знаком велела подождать и не спеша, сохраняя достоинство, зашла в дом.
Прав селянин, в вышитых туфельках по бурелому не побегаешь. Тут сапоги нужны. Благо мы по дороге в крепость успели прикупить мне кое-что. Потом не до лавок было. Стоит ближе к зиме съездить в столицу. Глянуть, что приличные жены носят, прикупить что-то, чтобы при гостях в грязь лицом не ударить и мужа не опозорить.
Отбросив неуместные думы, я набросила плащ и вышла.
Во дворе меня уже ждали двое воинов из охраны.
– Господин Джай сказал никуда не выходить! – заявил один из них.
– Мы недалеко, – заверила я.
Если честно, мне не было нужды идти туда. Я уже чувствовала.
Потянулась даром во все стороны и мигом нашла участок, где вспугнутые птицы вились над рассыпающимися гнездами, а звери в панике бежали прочь.
Самое занятное, происходило это на нашей территории. Не соседской и не принадлежащей деревням. Потому-то староста мялся, не желая меня вести.
Я сама и пошла, безошибочно выбирая путь среди густых зарослей малинника, усыпанного мелкими белыми цветами, и поваленных деревьев.
– Кстати, запоминайте, где лежат бревна. Они нам пригодятся, – невзначай бросила я.
Лицо старосты вытянулось еще сильнее.
Думал, я следы топора не замечу? Юная дурочка приехала, ни в чем не разбирается?
Зайди речь о зерне или моркови, я бы, пожалуй, задумалась или попросила совета мудрой Старшей госпожи. Но в лесу я как дома, мне нет нужды уточнять очевидное.
Вековые сосны и дубы безжалостно вырубались. И посадок молодой поросли я нигде не заметила.
Видя, что землей никто не занимается, селяне решили подзаработать как могли. Странно еще, что всю живность не вывели. Или не успели?
Прикрыв глаза, чтобы лучше настроиться, я прислушалась к птичьему гомону.
Так и есть. Вовремя мы появились. Еще несколько лет, и зверье осознало бы, что здесь опасно, и окончательно перебралось бы в угодья поспокойнее.
Наше появление для «мастеров» стало неприятным сюрпризом. Они только закончили распиливать массивную лиственницу на бревна. Неподалеку ожидала понурая пегая лошадка, запряженная в несоразмерно большую телегу.
– О, вы уже и о материале позаботились! – восторженно всплеснула я руками и одобрительно коснулась рукава старосты.
Тот аж подпрыгнул.
Нелегальные дровосеки переглянулись, оценили мой наряд, лицо сопровождавшего меня дедули, и склонились в поклоне. Подумали и брякнулись на колени, лбом в землю.
– Не вели казнить, милосердная госпожа! – завыли они хором.
Я поморщилась. Вот уж чего бы точно не хотелось, так это репутации скорой на несправедливые наказания истерички. Как у Матушки Кин. Та порола по поводу и без, но дисциплины слугам это не прибавляло. Наоборот, смирившись с розгами как с неизбежным злом, они стали работать кое-как. Смысл стараться, если тебя все равно побьют?
Убедить работников, что их не только не казнят, но и наградят, особенно если они поторопятся и начнут ремонт уже сегодня, заняло немало времени. Зато к вечеру наши с Ченом покои могли похвастаться новым полом и ставнями.
Откуда селяне взяли столько обработанной древесины, я предпочла не спрашивать. Сделаю вид, что ничего не заметила. Они знают, что я знаю, этого достаточно. Если же совесть и дальше не проснется – что ж, применим кнут.
Муж вернулся к ужину. Усталый, но довольный донельзя. И сразу после еды потащил меня за собой.
– Хочу тебе кое-что показать, – с хитрой улыбкой заявил Чен.
Глава 4
Мы пересекли сад почти той же дорогой, что и вчера, но на этот раз свернули правее. Туда, где в туманных сумерках виднелся небольшой утес.
Я разглядела узкое полотно водопада, срывавшегося с обрыва. Остальную скалу густо оплел сиренево-бордовый клематис, пушистыми шапками колыхавшийся под легким вечерним ветерком.
– В детстве я часто здесь бродил, – с грустной улыбкой произнес Чен, прокладывая тропу сквозь осоку и камыш.
Под ногами похлюпывало, тонкая ткань туфелек давно промокла.
«Похоже, надо переходить на сапоги вне дома», – недовольно подумала я. В горах, на плантации Кин, мне не приходилось бывать в таких болотистых местностях. У нас чаще случались засухи, чем наводнения. А здесь река недалеко, да и сама усадьба в низине.
Если бы не мой дар, нами еще вчера бодро закусили бы комары.
– И нашел это место, – продолжал тем временем муж, ныряя за водопад и утягивая меня следом.
Я не успела ни моргнуть, ни испугаться, как оказалась в темном гроте. На удивление сухом, покрытом тонким слоем мха, как зеленым ковром. Свет проникал сквозь водопад, преломляясь тысячами радуг.
Словно этого мало, в самом дальнем углу была расстелена циновка, сверху заботливые руки – я догадываюсь чьи – набросали стеганых одеял, а стены украсили тонкие белые свечи.
И про корзинку со снедью муж не забыл.
Чен удовлетворено оглядел подготовленное убежище и взмахом руки запалил десяток фитилей.
Стало светлее, уютнее. И немного тревожнее.
Я поняла, к чему все идет.
Для чего мы здесь.
Тут же вспомнилось, что я с утра на ногах, не умылась с тех пор толком, не переодевалась ни разу. Наверняка от меня не слишком приятно пахнет…
Демон, не подозревая о моих переживаниях, подошел со спины и крепко обнял, уткнувшись носом мне в макушку.
Глупые мысли тут же разметало по дальним закоулкам разума.
– Подозреваю, что это место соорудили предки для романтических свиданий. Представь, у тебя четверо детей, родственники, гости… – прошептал муж мне в ушко.
Едва слышно щелкнул первый замочек серьги.
– Да уж, – я передернула плечами.
Мне вчера и целоваться-то с Ченом было неловко из-за того, что в соседней спальне лежит его пра-невесть-сколько-бабушка. Что говорить обо всем остальном.
Вот когда отремонтируем усадьбу, восстановим флигели, я обязательно позабочусь о том, чтобы поблизости от супружеской спальни никто не ошивался.
Ни днем, ни ночью.
А то мало ли что нам в голову взбредет!
От собственной развратности дыхание замерло, а щеки раскраснелись.
Или это от того, что кончик языка мужа коснулся ушной раковины?
Снова – щелк!
Грудь затопило теплом. Оно разлилось по телу, концентрируясь в низу живота. Там, где все уже давно пульсировало предвкушением.
– Расслабься. Артефакты надежные. Я все проверил, и не раз. – Чен развернул меня к себе лицом и невесомо коснулся губ. Прихватил нижнюю, втянул в рот, прикусил и отпустил. – К тому же не забывай, ты со мной. Моя аура маскирует твою. Не бойся.
– Я не боюсь.
Точнее, я боюсь не этого.
Мы уже много раз исследовали тела друг друга. Я невероятно расхрабрилась и трогала демона в таких местах, о которых и помыслить прежде не смела.
Но то, что должно было произойти сегодня…
– Кроме того, камень сам по себе отлично глушит твою магию, – добавил Чен и поцеловал меня снова.
Глубже, увереннее, смелее.
Так же, как прежде, но в то же время иначе. Более несдержанно. Более дерзко.
От осознания, что назад дороги нет, и я вот-вот стану ему полноценной женой, подкосились колени.
Пояс поддался умелым рукам без сопротивления. Плотно намотанная полоса вышитой ткани ослабла и сползла на пол.
Вода безмятежно журчала, утекая в бесконечность.
Тишину нарушало лишь наше дыхание – хриплое, прерывистое, разделенное на двоих.
Перезвон изредка срывающихся с каменного карниза капель.
Шелест стягиваемых одежд. Неспешно, нарочито медлительно.
За прошедшее время я почти перестала робеть и стыдиться собственной наготы. Но это не мешало мне краснеть и теряться, когда обнажался Чен.
Его тело казалось мне совершенным и в то же времясовершенно иным, непривычным, разительно отличающимся от моего.
Никакой мягкости – сплошная твердость.
Широкие плечи, узкие бедра, восхитительно развитые мышцы – против моей нежной податливости.
За месяц в крепости я успела немного прибавить в весе, приобретя некоторые положенные девушке округлости. Муж не уставал этому радоваться. Не только потому, что здоровье мое стало крепче, но и потому что его рука, ложась на мою грудь, теперь с трудом смыкалась на упругих полушариях.
Подтверждая мои мысли, Чен наклонился и губами обхватил затвердевший от прохладного воздуха сосок. Обжигающе лизнул. Вместо того чтобы расслабиться, тот напрягся еще сильнее, превращаясь в тугой камешек.
Каждое движение языка демона словно тянуло за невидимую нить, затерянную где-то в глубине моего естества.
Невесомый шелк нижней рубашки не защищал ни от порывов влажного ветерка, ни от опытных пальцев мужа.
На мне не осталось почти ничего, его же до сих пор прикрывали штаны и короткая рубашка. Несправедливо!
Расхрабрившись, я потянула за завязки на поясе Чена.
Я давно изучила его член и руками, и языком, но сегодня смотрела на него с особым благоговением и легким страхом.
Как он поместится у меня внутри? Он же огромен!
Твердый, перевитый пульсирующими венами, с темной головкой, напряженно указывающей в сторону моего живота, словно копье, ищущее цель.
– Не торопись, – попросил Чен, деликатно отстраняясь.
Я густо покраснела.
Зря демон говорил, что на супружеском ложе не бывает ошибок.
Заметив мое смятение, Чен протяжно лизнул грудь и опустился на колени.
– Я обязательно позволю тебе трогать меня, где вздумается. Позже, – пообещал он с легкой усмешкой. – Сейчас мой самоконтроль под угрозой. Ты слишком прекрасная, слишком сладкая, и я тебя слишком долго ждал. Боюсь не сдержаться и опозориться.
Он? Опозориться? Глупости какие!
От возмущения я позабыла о стеснении напрочь. Запустила пальцы в туго стянутый узел на затылке демона, вытащила шпильку и с наслаждением рассыпала белоснежный водопад по смуглой спине.
Чен беззвучно хмыкнул и прильнул губами к моему лону. Языком раздвинул складки, протиснулся туда, где давно уже было горячо и влажно, и тронул самую чувствительную точку.
Я вздрогнула и изогнулась, кусая губу и давя всхлип удовольствия.
– Не сдерживайся, прошу. Мне нравится слушать твои стоны. Лучше музыки… – мурлыкнул демон, поглаживая мои ягодицы и проникая пальцами между ними. Невзначай, ласкающе и в то же время будоражаще.
Муж осторожно опустил меня на многослойное ложе, развел мне ноги, согнув в коленях, с удобством расположился между ними, полюбовался на открывающееся зрелище.
Стыд таял, как весенний снег, уступая место колючему, восторженному предвкушению.
Я растекалась росой под умелыми пальцами и невесомыми прикосновениями языка. Взмывала стремительной птицей и плавилась белым воском.
В мареве сменяющих друг друга лавин наслаждения я не сразу поняла, что между ног порхают только пальцы Чена, а он сам нависает надо мной, опираясь на локоть и всматриваясь в лицо.
Поймав мой шалый взгляд, он довольно улыбнулся.
Безмятежность давалась ему нелегко. Я видела, как играют желваки на скулах, как напрягаются плечи, сдерживая первобытную мощь нетерпеливого мужчины, наконец-то заполучившего свою женщину.
Полностью и безвозвратно.
В чувствительное, истерзанное губами местечко уткнулась выпуклая головка. Надавила. Проникла внутрь, скользя и распирая.
Я невольно подалась назад, не от испуга – от неожиданности. Лоно принимало твердый, неумолимый член легко, без боли и неприятных ощущений.
Чен замер, его встревоженный взгляд опустился туда, где соединялись наши тела.
– Я сделал тебе больно? Прости, – сглотнув, хрипло произнес он.
Слова давались ему с трудом. Я знала, чувствовала, что больше всего ему сейчас хотелось вонзиться, ворваться и присвоить, сделать своей, со всей нерастраченной, почти животной страстью.
Но демон сдерживался. Ради меня.
– Мне не больно, – я подняла легкую, будто не свою руку и коснулась закаменевшей челюсти. – Думала, что будет…
Беспокойство пропало из глаз мужа, вместо этого там снова заплясали смешинки.
– Поверь, я старался, – заявил он гордо и одним мощным толчком продвинулся так глубоко, что я охнула.
Непривычно. Заполненно. Туго и очень, очень горячо.
Там, где соединялись наши тела, раскаленная нить свивалась в клубок, стягиваясь все туже. С каждым движением Чена дышать становилось все тяжелее. Я хватала ртом воздух, извивалась, чувствуя, как перед глазами вспыхивают и гаснут фейерверки.
Сила расходилась от меня кругами, впитывалась в мох, камень и воду. Контролировать это я не могла и не пыталась. Не до того было.
Все мое существо сконцентрировалось там, где член демона вбивался все быстрее, заставляя молить о пощаде.И чтобы ни в коем случае не останавливался.
Слепящая вспышка накрыла с головой, как снежная лавина. Пронесла меня по волнам наслаждения и оставила, оглушенную и задыхающуюся.
Сверху, чуть сдвинувшись набок, чтобы не задавить окончательно, устроился Чен. Он опирался на локоть и разглядывал меня, как изысканную вышивку на тончайшем шелке – с восторгом и благоговением.
– Что? – вспыхнула я.
– Ты до сих пор не потеряла способности краснеть. Невероятно! – поддел супруг и перекатился на спину, увлекая за собой. Устроил на своей груди в привычной, знакомой позе.
После всего произошедшего сегодня она ощущалась особенно уютной и интимной.
– Не дразни. – Я отвела взгляд. – Мне кажется, я неправильно на все реагирую. В первый раз должно быть больно, чтоб кровь и прочее, и неделю ходить не могла. А мне хорошо и я хочу еще!
Чен хохотнул исключительно самодовольно.
– Не слушай россказни служанок, – посоветовал он. – Мало кому везет с мужчиной так, как тебе. Их участь – быстро помочь с разрядкой господину. Тебе же я готов поклоняться, как богине.
– Может, тогда поклонишься еще раз?
Выпалила и прикусила губу, дурея от собственной смелости.
Муж и не подумал разгневаться. Наоборот. От него повеяло смесью искреннего счастья и гордости. Ловкий маневр – и мы снова поменялись местами. Спину вжало в упругую циновку, но меня куда больше занимал упирающийся мне в живот орган.
Снова твердый и готовый к бою.
– Мои артефакты едва справились с потоком твоей силы. Но кажется, они уже ее переработали и готовы к новому витку, – прошептал Чен мне в губы.
Я с готовностью обхватила руками крепкую шею.
И тут в саду, где-то у пруда раздался истошный вопль:
– Беда, господин! Пожар!
