Анна Данилова
Виртуальный муж
Глава 4
В тот злополучный вечер Лида помимо того, что обнаружила у себя под ванной пакет с клетчатым пальто, увидела на стеклянной полочке все в той же ванной комнате женские золотые часы. Маленькие, изящные, браслет которых был усыпан бриллиантами и изумрудами. Если бы не тот характерный юдановский запах, который преследовал ее даже после того, как она тщательно вымылась, смывая со своего тела следы мужского семени, если бы не это, она бы непременно подняла шум и потребовала от мужа объяснений. Но в той ситуации, в которой она оказалась, разбирательства, упреки, сцены и тем более скандал казались преждевременными. Она вдруг поняла, что то недостающее звено на пути к своей цели уже практически найдено: теперь у нее появилась наконец серьезная причина для развода! Тяжело бросать идеального мужа, гораздо проще и легче развестись с подлецом, изменником, человеком без стыда и совести.
Она вышла из ванной комнаты закутанная в халат и собственные сомнения. Уж слишком удачно все складывалось, слишком уж стремительно ее скромный муж превращался из жертвы в преступника. И, увидев его, сидящего за столом в выжидательной позе перед тарелкой с жареным цыпленком, она снова почувствовала себя перед ним виноватой. Словно и не видела она на полочке часики, и не разворачивала пакет с клетчатым пальто…
– Ты так долго… Я уже три раза подогревал, не хотел есть один…
Он был такой домашний, привычно-заботливый, картинно-уютный, как начищенная до блеска кастрюлька с супом на плите. Ей вдруг захотелось ударить его, сильно, наотмашь… Чтобы только разрушить эти хрупкие декорации к спектаклю под названием «Семейная идиллия». Сейчас они склонятся над своими цыплятами: он, чья любовница носит дорогие золотые часики, и она, не успевшая остыть от объятий молодого, крепко пахнувшего спермой самца… Ничего себе семейка!
– Я не пересолил?
– Нет, что ты, в самый раз… Подай мне, пожалуйста, хлеб…
– Знаешь, Лидочка, мне надо будет сейчас уйти, это очень важно… Один человек должен был привезти мне из Москвы диски с новыми программами. Может, придется ему поставить коньяк, посидеть… Я недолго.
– Да-да, конечно…
Она допивала чай, когда услышала, как он хлопнул дверью. Поужинал так быстро, как никогда. Она вернулась в ванную комнату, заглянула под ванну – пакета не было. Исчезли и часы.
Перемыв посуду, Лида зашла в спальню, постелила постель, включила телевизор и легла. Она смотрела на экран, но видела перед собой Андрея с куриной ножкой в руке. Навязчивое видение вызвало прилив тошноты – такими непристойно жирными и отвратительными в проявлении своих физиологических особенностей показались ей его губы. Она повернулась на бок, подложив под голову локоть. И тут же увидела прямо перед своими глазами на подушке длинный светлый волос. Это был не ее волос. Молоденькая блондинка появилась в спальне и, с хозяйским видом откинув покрывало, легла рядом с Лидой. Появилась и тут же исчезла, потому что в нескольких сантиметрах от этого волоса она обнаружила еще один, но только короткий, рыжий и жесткий, как проволока. Нетрудно было догадаться, что это волосок с лобка этой длинноногой и, судя по всему, натуральной блондинки. Осмотрев постель, Лида нашла еще один длинный и два коротких волоска. Эта сучка лежала на моих подушках и простынях!..
Но сколько она ни силилась, представить своего Андрея с другой женщиной у нее так и не получилось. Мысли ее постоянно возвращались к пакету с пальто. Ведь оно было в крови. Ну не приснилось же ей все это! Она пожалела, что не прихватила хотя бы часики, которые сейчас послужили бы ей доказательством того, что она в здравом рассудке и что посторонние предметы, которыми была не так давно нафарширована ее ванная комната, – не плод ее воспаленного воображения. А спешный уход мужа на ночь глядя? Куда он пошел? С кем у него встреча? И почему пальто было в крови?
Она снова подошла к тому самому окну, где стояла в тот вечер, когда увидела внизу во дворе целующуюся парочку. Если бы Андрея тогда не было дома, она могла бы предположить (обнаружив пакет с пальто), что это он целовался там, среди мусорных баков с обладательницей клетчатой одежды, вероятно любовницей. Но он был дома, и то, чем занималась под их окнами влюбленная пара, его не касалось. Как не касалось ее – посторонней наблюдательницы.
Но она же мыла руку, испачканную кровью. И вода на несколько секунд была розовой… Но как спросить об этом сейчас, когда, что называется, поезд ушел, когда в ванной нет ни одной «улики»? Как она докажет теперь Андрею, что видела что-то в ванной комнате? Он посмеется над ней. «Какое еще клетчатое пальто, дорогуша? Что ты придумала? Ты задержалась после работы часа на три, сразу же спряталась в ванной, даже не поздоровавшись, потом вышла, съела приготовленный мною ужин, проводила меня сама до двери как ни в чем не бывало, а теперь, когда я вернулся, устраиваешь какой-то дурацкий допрос? Кровь на пальто? Ты случайно не пьяна?» Это была грубая пародия на тот разговор, который мог бы состояться по его возвращении. Но ведь она действительно выпила капельку из одного бокала с Юдановым. Ей это было просто необходимо. Она нервничала, боялась идти домой, переживая, что на ее лбу будет жирными яркими буквами выведено: «Я только что переспала с другим». Разве можно в такой ситуации качать права и добиваться правды от человека, которого предала, обманула, наставила ему, наконец, рога?! Время было упущено, упущено! И ничем таким от нее не пахло, она сама внушила себе эту идиотскую мысль. И причина лишь в том, что у нее нет опыта измен, что она, в сущности, всегда была верной женой и не знала, как пахнут женщины, позволяющие себе много больше. Она вбила себе в голову, что глаза выдадут ее, в то время как другие женщины постоянно, изо дня в день изменяют своим мужьям и нисколько не переживают по этому поводу. Они переходят плавно из одних объятий в другие, нисколько не заботясь о том, что их кто-то в чем-то может заподозрить. Жена вернулась домой, поцеловала мужа в щеку, пошла к себе в спальню, переоделась в халатик, зашла в ванную, ополоснула рот, взбила волосы и появилась в кухне – этакая ласковая и чистенькая домашняя кошечка, готовая занять свое исходное положение за плитой ли, в постели, смотря какое у грозного мужа настроение… Какие мои годы? Все придет в свое время… Игра началась, и она со своим главным козырем – молодым любовником Юдановым – выиграет решающую партию, результатом которой станет мирный, тихий и необратимый развод с Андреем. Развод, после которого они с уже бывшим мужем, быть может, и станут друзьями. Она так думала, но чувствовала по-другому. На их супружеском ложе вновь разлеглась, нахально оголив ляжки, длинноволосая блондинка с рыжим пушистым треугольником… Вот только виртуального мужа покамест не было видно – он умчался куда-то с пакетом в руках и золотыми часиками в кармане. Куда? К кому? И все ли у нее, у Лиды, в порядке с мозгами, чтобы представить все то, что произошло в ее тяжелой от мыслей голове сегодня вечером? Да и была ли она в ванной комнате? Наш рассудок выдает подчас и не такие фортели! Но вот сейчас я же держу в руках этот светлый волос… Может, мне его еще и куснуть, чтобы убедиться в том, что это реальный волос? Или ущипнуть себя? Она вложила, распределив по типу, волосы в два конверта, еще не понимая до конца, как она намеревается с ними поступить. Мысль о частном детективном агентстве, где предприимчивые люди зарабатывают на жизнь тем, что отслеживают любовников, пришла одной из первой. А почему бы и нет? Но для начала надо бы убедиться в том, что это действительно женские волосы… И хотя она и так прекрасно понимала, что уж, во всяком случае, длинный белый волос не может принадлежать мужчине, а потому и исследовать его как бы ни к чему, желание заявиться с конвертами в агентство, чтобы дать ход делу, связанному с изменой мужа, взяло верх.
Лида через знакомых узнала телефон бывшего «крымовского» агентства, выяснила, что человека, который на данный момент занимает кресло руководителя, зовут Игорь Шубин, и, не откладывая дела в долгий ящик, позвонила ему и договорилась о встрече на следующий день. Все, половина дела была сделана. Часы показывали уже половину двенадцатого ночи, а Андрея все не было. Спать не хотелось, оставалось смотреть телевизор. Переключая каналы, она испытала ни с чем не сравнимое чувство досады – на экране, почти на каждом из многочисленных каналов, развивался в разных направлениях один и тот же сюжет: Он и Она. Любовь входила в квартиры обывателей и призывала к страсти, мести, романтике или цинизму, в зависимости от того, кем были авторы кинематографической продукции – европейцами или американцами. Свадебно-приторный финал американского фильма на одном канале соперничал с размыто-безнадежным завершением какой-нибудь сюрреалистической дребедени скандинавского режиссера. И очень редко уставший от фильмовой мешанины зритель, нажав пальцем истертую кнопку телевизионного пульта, попадал вдруг, как в волшебное, полное истинного искусства окно, – в настоящий кинематографический шедевр…
Но на этот раз ничего подобного не случилось. Фильм с кремово-сладким названием «Колено Клер» привлек внимание, да и то ненадолго: раздался телефонный звонок. Уставшая прежде всего от собственных мыслей и сомнений, Лида схватила трубку, как единственное спасение – ей хотелось, чтобы хоть кто-то разбавил этот кошмарный вечер какими-нибудь не связанными с ней лично впечатлениями, новостями, пусть даже просто сплетнями. И ей повезло – она услышала встревоженный тоненький голосок своей подруги, Наташи Британ. Совсем еще молодая женщина, мама двух очаровательных крошек – Кати и Мити, она была в свое время представлена Лиде как жена друга Андрея – Левы Британа. Он был всего на четыре года моложе Андрея, которому чуть перевалило за сорок. Оба были когда-то страстно увлечены компьютерами, но, в отличие от Андрея, который так и не нашел в себе силы перестроиться и заняться бизнесом, Лев сумел вовремя найти деньги и построить первый супермаркет «Калина». Поговаривали, что он поначалу использовал бандитские деньги и что еще до дефолта успел, к счастью, расплатиться, но теперь это никого не волновало: Лева Британ вот уже несколько лет спокойно работал в своем бизнесе, развивая и расширяя сеть супермаркетов «Калина», не забывая заниматься благотворительностью и делать регулярные финансовые вливания в карманы конкретных крупных правительственных чиновников. Однажды, напившись в гостях у четы Погодиных, Лева в шутку назвал это «регулами», поначалу расхохотался собственной шутке, после чего вдруг схватил со стола хрустальную рюмку и разбил ее в пыль, швырнув с силой о мраморную столешницу кухонного стола. Его побледневшее лицо выражало отчетливо одну фразу: без комментариев. Взяточничество уже давно стало одной из форм управления государством.
Лева женился, когда ему исполнилось тридцать пять, и взял себе в жены очень красивую девушку Наташу. Она была из хорошей семьи, мечтала о сценической карьере и даже собиралась пойти учиться на театральный факультет консерватории, но встреча с Левой, скоропалительный и бурный их роман спутали все ее планы – она вышла замуж (для свадьбы арендовали целый теплоход!), и вскоре появилась на свет девочка Катя. Когда она была еще грудной, Наташа, не успев оправиться от первой беременности, понесла еще одного ребенка – так родился сын Митя, которому исполнилось недавно полгодика. Никто, глядя на то, какими темпами увеличивается семья Британ, не сомневался в том, что Лева способен поставить на ноги не то что двух, но и пятерых детей, – настолько он был ответственен, заботлив и нежен со своими домашними. Погодины дружили с Британами, часто встречались, и Лида, у которой не было детей, имела возможность насладиться возней с малютками, вызывавшими у нее самые теплые чувства. Она могла часами заниматься с детьми, помогать Наташе купать их, кормить и даже застирывать штанишки. Несмотря на довольно-таки большую разницу в возрасте, женщины прекрасно ладили, и подчас Лида с высоты своего житейского опыта подсказывала Наташе, как лучше поступить в каком-нибудь бытовом вопросе. Иногда, что случалось крайне редко, Наташа просила совета у Лиды по поводу своих отношений с мужем. Основной проблемой в семье Британ, как и в других семьях, где мужчина занимался серьезным бизнесом, было его частое отсутствие. «А ты как хотела, чтобы ничем не жертвовать и получать от жизни все? Нет, дорогая моя, так не бывает…» Наташа не обижалась, когда Лида пыталась урезонить ее этой жесткой правдой. Ведь в самом деле, в семье царил достаток; Наташа, к примеру, несколько раз в год ездила с мужем за границу, «чтобы развеяться», оставляя детей на попечении двух нянь. Благодаря няням же молодая мама имела возможность следить за собой и всегда выглядела свежей и отдохнувшей.
– Лида? Это я.
– Привет… Хорошо, что ты позвонила. Сна нет, настроение ужасное…
– Лида, – Наташа говорила очень тихо, видимо, чтобы не разбудить детей. – Ты не могла бы сейчас приехать ко мне и переночевать у меня?
– К тебе? Сейчас? Что-нибудь случилось? – Холодок пробежал где-то внутри. За все время, что они знали друг друга, Наташа еще ни разу не обращалась к ней с подобной просьбой. – Наташа, ты слышишь меня? Что случилось? Дети?
– Нет… Просто мне как-то не по себе… Какие-то страхи навалились… Нянь я отпустила, не могу их больше видеть… Дети спят, а мне напиться хочется…
Наташа не пила, и эта фраза резанула слух.
– Хорошо, я сейчас же приеду.
«Это к лучшему… Оставлю записку Андрею, а утром, на свежую голову, подумаю о том, что сделать с этими конвертами».
Она вызвала по телефону такси, написала записку Андрею и поехала к Наташе.
Глава 5
– Вы приехали к Наташе, и что она вам сказала? Чем была так встревожена?
Юля Земцова пригласила Лиду Погодину в кафе «Восток-Запад», чтобы задать ей несколько вопросов, связанных с семейством Британ. Кто как не самая близкая подруга в состоянии более-менее правдоподобно и объективно оценить то, какая обстановка царила в доме, каких людей она встречала у Британов, какие темы разговоров велись во время застолий.
– Да, как я уже сказала, я была удивлена, когда Наташа позвонила мне так поздно и попросила приехать. Я не знала, что и думать. Первое, что лезло в голову, заболел кто-нибудь из детей. Тем более, что накануне, когда мы разговаривали с ней по телефону, она сказала, что у Катюши температура, возможно, простуда…
Официантка принесла пирожные и горячий шоколад.
– Когда она открыла мне дверь, – Лида с каким-то отрешенным видом рассматривала кусок австрийского торта «Захер», вспоминая подробности описываемых событий, – по ее лицу я сразу поняла, что произошло нечто необычное… На мой вопрос «что случилось?» она пожала плечами и сказала: «Мне страшно, вот и все». Я прошла в детскую – дети уже спали, на столике я не заметила ни лекарств, ни даже градусника. «Понимаешь, – сказала Наташа, ежась, как если бы ей было холодно, – на душе как-то нехорошо… Звоню целый день Леве – он не отзывается. Длинные гудки, значит, телефон включен, но Лева почему-то не берет трубку. Я знаю, так иногда бывает, когда он оставляет телефон в машине, но уж слишком долго не отвечает… У меня какая-то пустота внутри… Представляешь, я не могу даже вспомнить, чтобы мы с ним вот так долго не переговаривались. Он, ты знаешь, никогда не экономит, а потому позволяет себе разговаривать по мобильнику так, как если бы это был обычный телефон. Где он? Почему не берет трубку?» Я была поражена ее реакцией на такой пустяк: подумаешь, муж задержался по работе! Такое случается во всех семьях сплошь и рядом. Лева все-таки бизнесмен. У него особый, не такой, как у других, стиль жизни. Я стала ее успокаивать, сказала, что причин для беспокойства нет, что все это ерунда, что ее Лева по сравнению с другими мужьями – просто ангел! Привела в пример своего мужа, который, кстати говоря, тоже считается добропорядочным семьянином, и то ушел на встречу с каким-то компьютерщиком и до сих пор его нет… Но она не успокаивалась. И вдруг – вы не поверите! – он позвонил!
– Кто? – не сразу поняла Юля. – Ваш муж?
– Нет, Лева! Наташа схватила трубку и некоторое время слушала молча, а я не могла понять, кто звонит… Потом лицо ее осветилось улыбкой, и она прошептала счастливо: «Это Лева, он с друзьями в бане, где-то за городом, решил остаться там ночевать, просил извинить его, что так долго не звонил – телефон не брал город… Убедись сама, какой стоит треск». Я взяла трубку и услышала, как Лева буквально кричит в трубку, но слышимость была очень плохая: мол, я здесь, стою на огороде, на возвышении, ты слышишь меня?
– Это действительно был его голос?
– Думаю, что да, но, повторяю, слышимость была отвратительная. А Наташа, по крайней мере, наконец успокоилась. Хотя и заметила еще раз, уже после того, как отключила трубку: сплошной треск…
– Ну вот! Я тоже думаю, что он застрял где-нибудь за городом, в деревне, раз стоял на огороде… Это в городе сейчас нет дождя, а где-нибудь в тридцати-пятидесяти километрах отсюда может быть даже гроза, и они просто не могут выехать. А вы подняли шум…
– Юля, вы же и сами понимаете, что прошло слишком много времени… К тому же он больше не звонил…
– Да, вы правы, мне просто хочется, чтобы ваш друг нашелся. Хотя в душе я вполне допускаю, что с ним стряслась беда. А то, что его жена вдруг вызвала вас поздно вечером, лишь подтверждает тот факт, что у нее сработала интуиция, ведь они были очень близки… Вот что вы сами чувствуете относительно Левы?
– Тревогу, – призналась Лида. – Правда, когда он кричал в трубку, я бы сказала, что у него хорошее настроение, по-моему, он даже был пьяненький, веселый…
– Надо опросить всех его знакомых и выяснить, с кем именно он мог поехать в баню, за город, да еще так далеко, что оттуда невозможно позвонить в город… Хотя эта деревня или дача могут находиться и близко от города, но в низине, согласны?
– Да. Юля, это правда, что вы сейчас живете в Париже?
– Правда… – Юля улыбнулась. – Но иногда страшно тянет домой, в Саратов, к своим друзьям, к работе…
– А какая там жизнь?
– Замечательная… Мне там нравится все. К тому же у меня родилась дочка, поэтому мне скучать не приходится.
– А Крымов? Я слышала, что у вас очень красивый муж, мне знакомые рассказывали…
– Женя? Да, почти Ален Делон со всеми вытекающими отсюда последствиями… Да-да, вы все правильно поняли. Но мужчины так устроены – им мало одной жены, какая бы красивая или умная она ни была. Поэтому я подумала-подумала и решила изменить своим принципам и стараться думать и чувствовать, как мужчины…
– Да? – Лида заметно оживилась, видно было, что ее заинтересовал этот разговор. – Ну и как, получается?
– Во всяком случае, так легче мириться с изменами мужа. Чувствуешь себя на равной с ним, понимаете?
– Конечно, понимаю… Хотя мой муж, как я всегда считала, не изменяет мне. Да и вообще, все эти мысли об изменах, об отсутствии любви стали появляться у меня ближе к сорока годам. Раньше мне казалось, что я самая любимая и желанная для Андрея… А вот в тот вечер… тот самый вечер, когда мне позвонила Наташа, я нашла на своей подушке длинный женский волос… и еще короткие… – она покраснела. – Мне было ужасно стыдно, но я все равно созвонилась с вашим Игорем и пришла к нему с конвертами, в которых находились эти волосы…
– Зачем?
– А вы не догадываетесь? Хотела, чтобы он отдал эти волосы на экспертизу, чтобы установить, кому именно они принадлежат.
– Если длинный, то наверняка женщине, – развела руками Юля. – Что именно вы хотели узнать?
– С какого места короткие жесткие волоски… Вот так… – Она перешла на шепот и замотала головой, как если бы у нее неожиданно заболели зубы. – Дурацкая история…
– И что же? Отдали Игорю?
– В том-то и дело, что нет!
– Передумали, – с пониманием кивнула Юля, – конечно…
– Нет, все получилось куда более нелепо, чем вы можете себе это представить! Я пришла в агентство, достала конверты, все объяснила Шубину, но конверты-то оказались пустыми! Волосы выпали из них! Они же не были заклеены… Вот, собственно, и все. Поэтому у меня нет теперь никаких доказательств измены моего мужа.
– А может, волосы ваши?
– Нет, у меня короче и рыжие, а этот – очень длинный…
– Вы кого-нибудь подозреваете?
– У меня нет знакомых женщин с такими длинными волосами. У Наташи – коротенькая стрижка, у остальных моих приятельниц – тоже короткие волосы… Но почему вы решили, что мой муж должен непременно завести себе любовницу из числа моих подруг?
– Опыт, – пожала плечами Земцова. – Опыт подсказывает, что искать любовницу мужа следует среди близких знакомых. Но очень может быть, что вы ошиблись и все эти волосы – все-таки ваши…
Замурлыкал мобильник Земцовой.
– Алле, – она, нахмурив брови, кого-то очень внимательно слушала, отодвинув от себя пустую чашку из-под шоколада. – Я так и знала, я чувствовала это… Хорошо, подъеду, как только освобожусь. Игорь уже там? Нет? Понятно…
Она отключила телефон, и по ее взгляду Лида поняла, что случилось нечто непоправимое.
– Лева? – спросила Лида.
– Да…
– Он погиб, судя по вашему лицу… – В голосе Лиды прозвучала какая-то обреченность. – Да?
– К сожалению, да… Тело нашли полчаса тому назад на окраине города возле бензоколонки.
Лида закрыла лицо руками и разрыдалась. Она и сама чувствовала, что с Левой что-то произошло, но все равно оказалась совершенно не подготовленной к такому известию.
– Не представляю себе, что теперь будет с Наташей… – она просто захлебывалась слезами. После чего достала платок и принялась шумно сморкаться.
Парень, разливающий чай за стойкой, не сводил с них любопытных глаз. Видимо, для этой тихой и мирной кондитерской слезы были редкостью, как и проявление вообще каких-либо сильных чувств. Юля поймала себя на том, что нисколько не удивилась звонку Корнилова, который и сообщил ей эту трагическую новость.
– И как же его убили? – спросила Лида, немного отдышавшись и приведя в порядок свое раскрасневшееся и мокрое лицо. – Господи, какой ужас…
– Его застрелили, – коротко ответила Юля.
– Мне надо поехать к Наташе… Вот только как же ей сообщить… Я же его отлично знала, у него не могло быть врагов, он был совершенно безобидным и очень добрым человеком… Это или кто-то ограбил его, или по пьяной лавочке. Леву не могли убить, он не должен был умереть сейчас, он так счастливо жил со своей женой… Теперь Катя и Митя – сироты…
– Если хотите, я могу поехать с вами… Хотя больше чем уверена, что Игорь уже у Наташи и она все знает… Можно позвонить ему…
Она набрала номер Шубина.
– Игорь? Это я… Да, все знаю. Ты сейчас где? Понятно… Я так и думала. Мы с Лидой Погодиной подъедем туда… Куда его повезли? К Чайкину? Подождите нас там…
Труп Левы Британа уже увезли в морг при медицинском университете. Въезжая во двор этого старинного здания, Юля ощутила неприятный холодок внутри – давно она не была здесь, не видела трупов, не разговаривала с циником-весельчаком Лешей Чайкиным, судмедэкспертом. Она и хотела, и немного боялась этой встречи…
– Земцова?! – Чайкин, увидев ее на пороге морга, расплылся в улыбке, словно Юля пришла не в морг, а к нему домой, скажем, на день рождения. – Ужасно рад тебя видеть! Проходите, – теперь он увидел и Лиду, – проходите, вас там уже ждут… Ваша подружка упала в обморок, ей совсем худо…
– Это ты про вдову? – Юля почувствовала, как защемило сердце. – Чайкин – ты совершенно бессердечный человек.
– Что поделать? Работа такая.
Лида, прикрыв рот платком и стараясь не дышать глубоко, вошла вслед за Земцовой в помещение морга. Она уловила, помимо стойкого отвратительного запаха, присущего моргам, еще один – посторонний, пряный, который она слышала как будто совсем недавно…
Лева лежал на металлическом столе, прикрытый до груди простыней. Изуродованное выстрелом в глаз лицо, черные потеки крови, доходящие до груди, представляли собой тяжелое зрелище. И тут она увидела Наташу. Ее вывел под руку Шубин. Наташа была бледная, взгляд – бессмысленный… Видно, ей сделали укол, после которого она воспринимала окружающее через пелену забытья.
– Наташа! – Лида рванулась к ней и обняла подругу. – Наташа, горе-то какое!
Она прижала ее к себе, словно этим жестом намеревалась облегчить ее страдания. Но Наташа не реагировала.
– Ее надо отвезти домой, – сказал Шубин, – и уложить в постель. У нее дома няня, дети… Пусть кто-нибудь останется с ней на ночь, необходимо, чтобы рядом кто-то был… Видите сами, какая реакция…
Он бережно, с рук на руки передал бесчувственную Наташу на попечение Лиды и повернулся к Юле. Она сразу же все поняла и проводила женщин до двери. Поговорила еще минуту с Лидой, после чего вернулась к Шубину и Леше Чайкину.
– Что скажешь? – этот вопрос она адресовала в первую очередь Леше. – Хотя я и сама смогу приблизительно определить, когда его убили…
– Интересно… – улыбнулся невозмутимый Чайкин, играя с клеенчатым поясом длинного, с бурыми следами крови, прорезиненного фартука. – Ну и когда же?
– Несколько дней тому назад…
– Правильно, товарищ Земцова, пардон… госпожа Земцова…
Чайкин был пьян, но она не сразу это поняла. Вспомнились времена, когда она сама ради того, чтобы Чайкин занялся в первую очередь ее делами, приносила сюда водку, закуску… Вот человек и спился…
– С неделю тому назад… Убит господин Британ выстрелом в голову с близкого расстояния, почти в упор…
– Но это еще не все, – сказал Шубин, – привези девушку…
Чайкин прикатил из соседнего помещения еще один стол на колесах, на котором она увидела теперь уже женское тело. У этого трупа тоже отсутствовал глаз и полголовы было снесено, превращено в кровавую кашу…
– Да это же Инна Зорина, – вспомнила она свой ночной разговор с Корниловым. – Тот же способ убийства – в глаз… Думаешь, эти убийства как-то связаны?
– Да кто ж их знает, – вздохнул Шубин. – Но похоже на то, что это дело рук одного и того же убийцы…
– Я уже извлек пулю из головы этой бедняжки, – подал голос Леша Чайкин. – Осталось поработать с этим, мужским трупом…
– Представляешь, у него осталось двое маленьких детей… Это как же надо было ненавидеть человека, чтобы выстрелить прямо в лицо, в глаз?! – Юля переводила взгляд с одного трупа на другой и содрогалась, представляя себе сцену убийства. – Если выяснится, что их убил один и тот же человек, то останется узнать, в одно ли время были застрелены эти люди, и не убили ли их в одном помещении… Ведь трупы могли вывезти с места преступления намеренно…
– Ты знаешь что-нибудь про эту Зорину? – спросил Шубин. Он, в отличие от неунывающего Чайкина, выглядел подавленным.
– В общих чертах. Зорина приехала недавно из Германии, где развелась с мужем. Приехала с деньгами, но все деньги остались на вкладах, из чего Корнилов сделал вывод, что убийство совершено не из-за денег. А если не из-за денег, тогда из-за чего? Женщина молодая, немногим больше двадцати лет, красивая, яркая брюнетка с белой кожей… Надо срочно выяснить, не пересекались ли где прежде Британ и Зорина, нет ли у них общих знакомых… Наташа Британ видела ее?
– Мы показали ей труп, она сказала, что никогда прежде не встречала эту женщину, – ответил Чайкин.
– Может, позвать Лиду Погодину, если они еще не уехали.
– Да, конечно…
Юля вышла на крыльцо и увидела сидящих в обнимку на скамейке Лиду и Наташу. Она позвала Лиду. Зашла с ней в морг, показала труп Зориной.
– Похоже, мне это снится… – пробормотала Лида, не в силах глядеть на простреленную голову покойницы. – Зачем вы пригласили меня сюда?
– Лида, вы никогда прежде не встречали эту женщину?
– Нет, думаю, что нет… Во всяком случае, я не помню это лицо… Ну и работка у вас, Юля… Это все? Я могу вернуться к Наташе?
– Да. Извините, что пришлось вас позвать. Подождите меня еще пару минут, и я поеду вместе с вами. По дороге заедем в аптеку, купим снотворное, и я сама сделаю Наташе укол, чтобы она уснула…
