Анна Юрьевна Денисова
Вместе по встречной
– Почему ты бросил меня в клубе?
– Я тебя бросил?! Детка, ты что-то путаешь. Ты ушла на пару минут и провалилась с концами.
– Провалилась – самое точное определение. Я действительно не помню, как оказалась дома.
– И часто ты так проваливаешься? – усмехнулся он.
– Случается, но обычно мне требуется больше трёх коктейлей.
Его взгляд потеплел, и на губах появилась озорная улыбка.
Лед между нами треснул. Дэн решил, что просто так пить скучно и предложил сыграть в игру. Смысл заключался в том, что один поёт строчку из песни, второй должен её продолжить. Если не знает слов – выпивает.
– Короче, у нас опять ничья. Давай просто накатим.
– А вы что, спать не собираетесь? – Алекс зашёл на кухню и посмотрел на наши посиделки.
Не получив ответа, он нахмурился и осуждающе взглянул на брата. Я перегнулась через стол и поманила Дэна пальцем. Он подался навстречу.
– Он считает тебя занозой в заднице, – шепнула я на ухо.
– Детка, это не новость.
Алекс покачал головой, достал из холодильника бутылку воды и вышел, бросив напоследок, что два одиночества встретились. Дэн поставил пустую бутылку на пол, заговорщически подмигнул и достал ещё одну.
– Ну, что продолжим?
– Я как раз песню вспомнила, её ты точно не знаешь.
– Удиви меня.
Глава 4
Дэн.
Я открыл глаза, повернул голову и посмотрел на спящее рядом тело. Ройсс лежала на животе в причудливой позе, упираясь коленом мне в бок. Волосы закрывали лицо и разметались по подушке. Нарезались мы вчера знатно. Собрали все ступени по пути наверх, угорая как дикие кони, разбудили Ала с Кирюхой и завалились в кровать даже не раздеваясь. Я ощутил пульсацию в висках и закрыл глаза. Голова словно набита свинцовыми шариками, во рту дымящаяся мусорная свалка, но настроение на удивление бодрое. Я уже забыл какого это – расслабиться, отпустить ситуацию, перестать гонять мысли и забить на всё. Жить моментом. На время я почувствовал себя прежним. Я бы многое отдал, чтобы удержать этот миг. Из Ройсс получился отличный собутыльник. С ней есть о чём поговорить, и она умеет слушать. Это было охрененно, когда один из нас начинал и другой моментально подхватывал. Я был приятно удивлён, какой красивый у неё голос.
– Тебе бы на сцене выступать.
– В институте я брала дополнительные занятия по вокалу, чтобы голос поставить. Не заговаривай зубы либо пей, либо пой.
Она с прибабахом, но если бы в моих мозгах круглосуточно вещали посторонние голоса, я бы тронулся. Её мысли выскакивали в моей голове, как всплывающие окна. Интересно она понимает, что транслирует их мне? Нужно научить её ставить блоки.
Я потянулся, убрал пряди волос с её лица, и она подняла припухшие веки.
– Детка, ты жива?
– Трудно сказать. Который час?
Я взял с прикроватной тумбы мобильный и посмотрел на экран.
– Десять.
Она уткнулась в подушку и недовольно промычала.
– До часа успеваешь.
– Голова раскалывается, подозреваю, дальше лучше не будет, – она перевернулась на бок и болезненно поморщилась.
– У Ала есть волшебные таблетки, полчаса, и ты снова в строю.
«Какие чувственные у него губы, – бегущей строкой ворвались мысли Ройсс. – Должно быть хорошо целуется». Я придвинулся ближе, положив руку на её поясницу, и она замерла, ожидая дальнейших действий. Наглядной демонстрации не случилось, нас прервал стук в дверь и голос Ала.
– Вы одеты?
– Очень, – не скрывая разочарования ответил я.
Он заглянул, буркнул, чтобы спускались и скрылся за дверью. Ройсс сползла с кровати и поплелась в ванну, причитая, как ей плохо. Я спустился, зашёл на кухню, сел и уронил голову на стол.
– Что, головушка бобо? – язвительно спросил брат, протягивая стакан с алкозельцером.
Я выпил живительную влагу и принялся за кофе.
– Кирюха дрыхнет?
– Ну, если бы кто-то не шумел до трёх утра…
– Так что думаешь по поводу убийцы? – перевёл тему я, не желая слушать его стенаний.
– Я не имею право обсуждать с тобой ход следствия.
– Ты по ходу сам не знаешь.
– В душе не ибу, – признался Ал.
Если он начинает материться, значит дело действительно дрянь.
– Тебя домой подбросить или сам доползёшь? – ехидно поинтересовался братец.
– Подкинь меня в автосервис. Только сначала Ройсс отвезём.
– Мне, между прочим, работать надо, я вам извозчиком не нанимался.
– Тогда я возьму твой Порше.
– С таким выхлопом? Давно прав не лишали?
– Это было один раз. Ты теперь всю жизнь напоминать будешь?
– Если бы ты не страдал хернёй, а нашёл какое-нибудь занятие, – Ал прервал свой нравоучительный трёп, услышав приближающийся голос Ройсс.
– Нет, я не выйду в эфир с Пересветовым… Потому что он «Алёшенька, подай патроны» … Я не буду прикрывать его зад, он сам каждой бочке затычка… Да не надо меня потом выручать.
Она прошла на кухню, убрала телефон в карман и села рядом со мной.
– Доброе утро, Алекс. Извини за вчерашнее, обычно я не такая шумная.
– У нас без тебя хватает возмутителей спокойствия, – Ал посмотрел на меня и поставил перед ней стакан воды с растворившейся таблеткой.
– Твоё здоровье, – Ройсс повернулась ко мне и отсалютовала стаканом.
Она сделала глоток и блаженно зажмурилась,
– О, шикардос. А вы чего такие хмурые и вялые?
– Что, ещё не отпустило? – я положил руку ей на плечо. – Могу подравнять?
– Не искушай, если не хочешь познакомиться с моей тёмной стороной.
– Детка, я с удовольствием познакомлюсь с твоей тёмной стороной, зануд вокруг меня и так хватает.
Она отпила свой кофе и загадочно улыбнулась, подогревая мой интерес.
– Это лучший кофе в моей жизни. Алекс – ты чудо.
– Да, Ал, у нас само очарование.
– Дэн, хорош прибедняться, ты на своей харизме вывезешь даже школьный утренник.
Ройсс округлила глаза, прыснула в кулак, и я понял, о чём подумал брат. Я как-то рассказал ему, что в детском саду на словах «ёлочка гори» пустил струю огня и чуть не спалил всех нахрен. Ну а что? Мне стало скучно, что ещё делать демону в теле ребёнка. Помню, как Борис плевался ядом и орал, что пару сотен лет назад меня бы подняли на вилы за такие фокусы. Я отбрёхивался, что он сам виноват. Зачем нужно было запихивать меня в убогую телесную оболочку, да ещё заставлять проходить весь цикл взросления. Он огрызнулся, что это единственный способ задержать меня в мире смертных на длительное время. А я идиот, раз простых вещей не понимаю. Единственное, что я до сих пор не возьму в толк, на кой в этом мире ему понадобился я.
– У нас тут некоторые мысли читают, – напомнил Алу. – Фильтруй, что думаешь.
– Тяжело будет твоему будущему парню, – Ал посмотрел на Ройсс.
– Что ты, ни один нормальный мужик такой багаж не потянет.
– Найди такого же ненормального, – Ал бросил в мою сторону косой взгляд, и я чуть не подавился.
Я ему потом это припомню. Ройсс сделала вид, что не поняла столь прозрачного намёка и невозмутимо продолжила есть завтрак.
– Заканчивайте, я пойду собираться. Нам ехать пора, – он вышел, оставив нас вдвоём.
– Здорово вчера посидели, повторим? – я подмигнул.
– Обязательно повторим, но в следующий раз дождёмся выходных.
– Замётано.
Она молча встала из-за стола и вышла.
На улице потеплело, и выглянуло солнце, обещая к вечеру превратить снег в кашу. Я бросил взгляд на стоящий у ворот кроссовер. Ройсс стояла рядом с Алом и изображала руками жест, каким обычно показывают размер, зажав между пальцами дымящуюся сигарету. Поймав мой удивлённый взгляд, Эмма щелчком метнула бычок в сторону забора и забралась на заднее сиденье. За руль меня Ал естественно не пустил, пришлось сесть рядом с ним. Он завёл мотор и повернулся к Ройсс.
– Куда тебя везти?
– Домой я уже не успеваю, – вздохнула она, глядя на часы. – Тогда прямо на радио.
Ройсс назвала адрес и откинулась на спинку.
– Как голова? – спросил я.
– Спасибо. Отлично. Надеюсь, эти таблетки не вызывают привыкание? Не хочу потом подобно торчку шнырять вокруг вашего дома и выпрашивать дозу.
– Детка, так это и был мой план – напоить тебя, посадить на колёса и наслаждаться твоим обществом веки вечные.
Ал повернул ко мне изумлённое лицо и посмотрел на Ройсс в зеркало заднего вида.
– Не знаю, что ты сделала с моим братом, но продолжай в том же духе. Я его давно таким жизнерадостным не видел.
– Боюсь моя печень этого не выдержит.
– Ну вот, – я изобразил разочарование, – только я обрадовался, что нашёл идеального собутыльника.
– Что мне делать если ваш вельвет снова заявится?
– Вельвер. Ничего делать не надо. Главное, ни на что не подписывайся, какие бы шикарные условия он не предлагал.
Она закрыла глаза и, кажется, задремала. Мы ехали молча, Ал изредка поглядывал, то на меня, то на дремлющую на заднем сиденье Ройсс. Она неожиданно встрепенулась и ударила кулаком по подголовнику Ала так, что его голова чуть не влетела в лобовуху.
– Алекс, тормози! Тормози! – заорала прямо в ухо брату.
Он сбросил скорость и прижался к обочине. Не успели мы повернуть головы, чтобы высказать, всё что о ней думаю, как на встречку вылетел джип и со всей дури протаранил обогнавшую нас легковушку. Раздался оглушительный визг тормозов и скрежет металла. Битые стекла брызгами разлетелись по асфальту. Понимание того, что это могла быть наша машина, пришло через несколько секунд. Ройсс выскочила, хлопнув дверью, и нервно закурила. Ал ошалело таращился на меня, осмысливая произошедшее. Эмма облокотилась на заднюю дверцу, выпуская клубы густого дыма. Я вылез, подошёл вплотную, взял её руку и сделал затяжку.
– Не думала, что ты куришь.
– Бросил сто лет назад. Ты в порядке?
– Нет, Дэн. Я явно не в порядке.
Она выбросила недокуренную сигарету и упёрлась лбом мне в грудь. Я обнял её за плечи и ощутил её руки у себя на поясе.
– Я так устала. Хочу жить нормально. Не опасаясь, что меня упрячут в психушку, как сумасшедшую.
– Я не считаю тебя сумасшедшей. Ты, конечно, со странностями, но это как раз нормально.
Она запрокинула голову, и я склонился к её лицу, едва касаясь губ.
– Нам нужно ехать, – Ал вылез из машины, в очередной раз испортив момент.
Он вернулся за руль, а мы забрались на заднее сиденье. Эмма откинулась на спинку и закрыла глаза, уйдя в астрал. Беспорядочные обрывки воспоминаний вспыхивали, отпечатываясь у меня на роговице. Я взял её за руку и сжал холодные пальцы. Уголки её губ дрогнули в вымученной улыбке.
Мы въехали на охраняемую территорию и припарковались у одного из красных пятиэтажных корпусов. Я вылез первым и помог выбраться Ройсс.
– Я сейчас, – кивнул Алу.
Мы дошли до нужного подъезда и остановились.
– Если снова что-то увидишь, звони.
– Обязательно, – отрешённо сказала Ройсс.
– Может мой номер запишешь?
Она состроила гримасу, словно делает одолжение и достала из кармана мобильный.
– Диктуй.
Эмма забила мой номер, вбежала по ступеням, скрылась за стеклянной дверью, не сказав ни слова и не обернувшись. Такая резкая смена настроения обескуражила. Снаряд в её голове рано или поздно рванёт, и я не завидую тому, кто в тот момент окажется поблизости. Я вернулся в машину и сел рядом с Алом.
– Судя по виду, кого-то только что отшили. Тяжело без гипноза? – потешался Ал. – А ты по-человечески попробуй.
Оказывается, младший брат та ещё язва.
– Обязательно возьму у тебя пару уроков, а то мне малознакомые женщины странных жестов не показывают.
– Ройсс показывала размер клинка, которым убивают ведьм. А ты о чём подумал? – ехидно прищурился он.
– Не думаю, что она может быть полезна в твоём деле.
– А что насчёт тебя? Может пора остепениться. Найти того, кто сможет разделить с тобой все прелести человеческого бытия. Того, кто с тобой одной масти.
Я начал закипать и решил пресечь сводничество на корню.
– Я не создан для долговременных отношений. Закроем эту тему. Я не собираюсь ссорится с тобой из-за женщины, какой бы масти она не была.
Мы обменялись красноречивыми взглядами, оба понимая, что речь не о Ройсс.
– Пожалуй, я возьму такси.
Я вылез, хлопнув дверью. К чёрту брата с его наставлениями и ненормальных баб с загонами.
Эмма
Таблетка оказалась воистину волшебной, и похмелье, как рукой сняло. Отработав смену, я вышла на улицу и с наслаждением закурила. Немного воспарила духом, но тут же поникла, когда вспомнила, что ещё в центр ехать за машиной. Надеюсь, её не эвакуировали.
Успешно забрав свою мазду, я вернулась домой с одним единственным желанием, поскорей отключить голову и завалиться спать. Череда событий последних суток изрядно вымотали. Я набрала ванну и обильно насыпала морской соли, в надежде, что это поможет снять напряжение. Я погрузилась в зеленоватую воду, закрыла глаза и вдохнула пар, пропитанный хвойным запахом. На периферии сознания возник многоголосный шёпот, но я старательно не обращала на него внимание, переключившись на тактильные ощущения. Мышцы расслабились в горячей воде. Капелька пота сползла по щеке, устремилась вниз к подбородку, скатилась по шее и исчезла в толще воды.
Сегодня я снова могла погибнуть. И меня в очередной раз спасли. Зачем? Складывалось такое ощущение, что меня постоянно к чему-то подводят. Или к кому-то. В памяти возник образ Дэна. Он явно настроен на продолжение. В выходные у нас намечается свидание. Я сообразила, что не оставила ему свой номер, но у меня ведь есть его. Вообще повела себя некрасиво: убежала не попрощавшись, даже спасибо не сказала. Вид у него был разочарованный, но я знаю, как вернуть расположение. Думаю, бутылка хорошего коньяка исправит дело. Мысленно я перенеслась в отдел дорогого алкоголя, прикидывая, чем можно задобрить такого сибарита, как Дэн. Из далека донёсся тихий хриплый голос, повеяло терпким запахом благовоний и жжёного воска. Я попыталась поднять веки, но поняла, что давящая повязка на глазах мешает это сделать. Тонкой ледяной струйкой по венам побежал страх, покрывая тело гусиной кожей. Я дернула руки, но верёвки врезались в запястья. Пошевелив ногами, с ужасом обнаружила, что они тоже привязаны. Кожу на спине начало покалывать, словно меня положили на глыбу льда. Осознание, что я распростёрта на чём-то твёрдом в позе морской звезды заставило интенсивнее сопротивляться. Злобное шипение, пробирающее до дрожи, послышалось у самого уха.
– Шшш, – горячее дыхание коснулось кожи.
Тело моментально задеревенело и потеряло чувствительность. Повязка ослабела и соскользнула. Я сощурилась и оглядела тёмное пространство. Свечи, расставленные по кругу мерцали и потрескивали. Змеиные глаза приблизились к моему лицу. Блестящее лезвие рассекло полумрак и вонзилось в грудь. Тело взорвалось острой болью. Я ощутила, как силы вытекают, оставляя внутри пустоту.
Я сделала судорожный вдох. Лёгкие моментально обожгло потоком солёной воды. Я распахнула веки, выпрыгнула из остывшей ванной и упала на четвереньки, отплёвываясь. Пара рубиновых капель упали на голубой кафель. Я провела тыльной стороной кисти над верхней губой и поднесла к лицу. Из носа сочилась кровь. Я поднялась на трясущихся ногах, сдернула с крючка большое махровое полотенце и накинула на мокрые плечи. Тело содрогалось то ли от холода, то ли от страха. Шея горела огнём. Мозг отказывался функционировать, поражённый сменой реальности. Я схватила лежащий на стиральной машинке мобильный и, не отдавая себе отчёт, открыла список контактов. Длинные гудки прервал голос на том конце.
– Можешь приехать? – сипло спросила я.
– Что уже соскучилась? – глумливо спросил Дэн. – Захватить чего-нибудь к чаю?
Я стиснула зубы, жалея, что ему позвонила.
– Просто приезжай. Или не приезжай.
Я сбросила вызов, выдернула пробку, и зелёный водоворот с шумом устремился в водосток. Я облачилась в домашние спортивные штаны и синюю клетчатую рубашку. Намотав полотенце на голову, я прошла на кухню и включила все четыре конфорки, чтобы согреться. Казалось, холод проник под кожу, вызывая волнообразную дрожь. Я открыла холодильник и чертыхнулась. Алкоголь закончился, а идти в ближайший магазин желания не было. Голоса набирали силу, ухудшая без того беспокойное состояние. Я поставила чайник, достала пакетик зелёного чая с мятой и бросила в чашку.
Я сидела на стуле, поджав под себя ноги, цедила остывший чай и бесцельно листала ленту соцсетей. Экран моргнул. По кухне пронеслась мелодия входящего вызова.
– Код домофона и номер квартиры, – ровно проговорил Дэн.
Надо же, я думала не приедет. Тёмное альтер эго тут же смекнуло, что его можно послать за водкой. Я назвала код, этаж и номер квартиры. Выскочив в прихожую, я окинула себя в зеркало. Ну и видок. Я стянула полотенце, открыла дверь ванной и швырнула его на стиралку. Глядя на своё отражение, я распределила пальцами влажные волосы, потёрла костяшкой большого пальца бледные губы. Получилось только хуже. Припухлость век от попавшей соли ещё не спала. Резкий дверной звонок, отвлёк от самосозерцания. Я щелкнула замком и пустила Дэна в квартиру, испытав лёгкий стыд за старую мебель, поблёкшие обои, имитирующие кирпичную кладку и одинокую энергосберегающую лампочку вместо люстры. Дэн оценивающе взглянул на мой растрёпанный вид.
– Выглядишь неважно. Что случилось?
– Я чуть не утонула в собственной ванной, когда увидела очередное убийство.
Я махнула рукой в направлении кухни. Дэн пробежал взглядом по тесной прихожей и прошёл не раздеваясь. Я недовольно поморщилась, наступила шлёпанцем на лежавшую на пороге тряпку и принялась вытирать мокрые следы. Я толкнула тряпку обратно к порогу и поплелась на кухню. Дэн сидел на стуле и вертел в руках чашку с недопитым чаем.
– Выпить не предлагаю, ибо нечего.
Он усмехнулся, достал из внутреннего кармана фляжку и протянул мне. Я достала две чистые рюмки и разлила алкоголь. Я нашла в холодильнике мандарин и начала чистить. Сок брызнул в глаз, когда я подняла взгляд на наблюдавшего за мной Дэном.
– Вот, чёрт.
Я подошла к раковине и принялась промывать щипавшую слизистую, порадовавшись, что не использовала косметику. Я села напротив Дэна, взяла свою рюмку, выпила и отправила в рот несколько долек мандарина.
– Тебе нужнее, – он толкнул вторую в мою сторону. – Так подробности будут?
Я опрокинула его порцию и закусила оставшимся мандарином.
– Убийца скрывает лицо под капюшоном, так что лица я не разглядела. Но почувствовала запах воска и ароматических палочек. Шёпот, что-то на латыни, но я не уверена.
– Не особо ценная информация, но я передам Алу.
– В этот раз было иначе. С каждым разом реалистичность происходящего зашкаливает. Раньше просто наблюдала, а теперь включаются все органы чувств.
Я зажмурилась и потёрла виски, ожидая, когда алкоголь подействует.
– Ты можешь их блокировать.
– Кого? – недоумённо спросила я.
– Голоса. Это проще, чем кажется. Встань, я покажу.
Я послушно встала. Он взял меня за плечи, развернул к себе спиной, взял мои руки, прижал к солнечному сплетению, накрыв своими.
– Закрой глаза. Глубоко вдохни и медленно выдыхай.
Я сделала то, что он просит.
– Представь, что ты стоишь в центре круга. Визуализируй говорящих…
Я живо представила, как бесплотные духи обступают со всех сторон и тянут костлявые руки.
– Помести их за периметр. Теперь медленно огораживайся, словно опускаешь ставни.
Я вообразила, как тонированные стёкла поднимаются, изолируя меня от призраков.
Я открыла глаза. Голоса не исчезли, но заметно притихли. Дэн отпустил мои руки, и я повернулась к нему лицом.
– Помогло?
– Да, спасибо, – натянуто улыбнулась я.
Что-то изменилось в его взгляде. Он убрал руки в карманы, развернулся и направился в прихожую. Я запаниковала. Не хочу, чтобы он уходил. Он обернулся и снисходительно посмотрел на меня.
– Если, хочешь, чтобы остался, просто скажи.
Я зажмурилась, чтобы собраться с мыслями и почувствовала крепкие объятия. Хочу поблагодарить, но слова застревают в горле.
– Всегда пожалуйста, – ответил Дэн на моё невысказанное «спасибо».
Меня вдруг осенило. Я отстранилась и шокировано уставилась на него.
– Ты слышишь мои мысли?!
– Время от времени, когда ты сама мне их посылаешь.
– Вот чёрт! – я закусила губы, даже боюсь представить, что он успел услышать.
– Детка, да не загоняйся ты так.
Смотрю в насмешливое лицо и не знаю, что ответить. Я хватаю его за воротник и впиваюсь в губы, не вполне соображая, что делаю. Он притягивает к себе, врезаясь пальцами в мои бёдра. Не больно, но достаточно сильно, чтобы оставить синяки. С моих губ срывается сдавленный вздох. Воображение живо рисует неровные лиловые пятна на бледной коже. Похороненные в недрах воспоминания проступают на поверхности кривыми, уродливыми образами. Я стараюсь прогнать их и сосредоточиться на мягких губах, на горячем языке, ласкающем нёбо. Я аккуратно скользнула в его мысли, и в мозгу что-то треснуло. Мир будто поплыл.
Глаза привыкли к полутёмному помещению, и я узнала этот бар, хоть ни разу здесь не была. Кира стоит напротив с микрофоном в руках и улыбается. Мы на сцене, подсказывает сознание.
– Поцелуй, – выкрикивает парень за столиком.
– Порадуем публику? – срывается с моих губ хриплый шепот Дэна.
Кира отвечает, но я не могу разобрать слов, в висках стучит пульс, я беру её лицо в ладони и касаюсь губ. Сердце ускоряется и замирает, когда вдыхаю её запах. Приятное тепло разливается в груди.
Я оцепенела, словно под наркозом и заставила себя открыть глаза. Мы стояли на моей кухне, не разжимая объятий, но лицо Дэна приобрело настороженное выражение.
– Что-то не так? – обеспокоенно спросил он.
– Ничего, просто… извини я…
Я неуклюже высвободилась из кольца его рук и поспешила в ванну. Я захлопнула дверь и дрожащими пальцами щёлкнула задвижку. Включив воду, я села на край ванны. Тело потряхивало, будто находилось под напряжением. Что это сейчас было? Я что залезла в его воспоминания? Выходит, мои подозрения оправдались, у них с Кирой действительно были отношения. Не нужно обладать даром ясновидения, чтобы понять, Дэн до сих пор её любит. А Алекс в курсе? Я мысленно себя обругала. Меня их взаимоотношения не касаются. Я ощутила внезапный прилив злости, понимая, что у меня никогда не будет нормальных отношений. Я сжала кулак и с силой врезала по кафельной стене. Боль током пронзила мышцы.
– Детка, ты в порядке? – донеслось из-за двери.
– Да, я сейчас, – процедила я сквозь зубы, зажимая между колен ушибленную кисть.
Я вернулась на кухню, забралась с ногами на табурет и закурила, стараясь ни о чём не думать.
– Ты что-то увидела? У тебя было такое лицо…
– Просто воспоминание.
– Поговорить не хочешь?
– Нет. Уверена, ты тоже не захочешь.
– Ладно. Идём спать.
Он забрал окурок, потушил его в пепельнице и протянул руку.
– Просто спать.
Я вложила в его ладонь свою и позволила увести себя в комнату.
