Анна Ледова
Ровельхейм 2: Право на жизнь
Глава 6
Данстор
Полугодовой экзамен Данстор сдал на максимальную оценку – пятнадцать баллов за основную магию и десять за дополнительную. Скрываемый дар – а для преподавателей он подавался как нераскрывшийся – оценке не подлежал, но такое не было редкостью. Все необходимые практические навыки и знания, положенные первокурснику, он освоил ещё пару недель назад, так что до конца года можно было совсем не напрягаться.
Напрягало другое: на сложные заклинания и замысловатые магические фигуры, вычитанные в учебниках второго и третьего курсов, Данстору отчаянно не хватало резерва. Серый кокон внутри определился с размерами и более расти не желал. Напрасны были все медитации, практики по увеличению резерва. Старая присказка «выше головы не прыгнешь», гулявшая по Академии, обернулась страшной явью.
Данстор жаждал новых знаний. Но на что они, когда не хватает сил применить на практике! Магия чужих типов с собственным резервом не смешивалась. Используешь её один раз – и всё, новую такую же взять неоткуда. С превеликой осторожностью на практических занятиях он незаметно урывал кусочки тёмной и боевой магии у сокурсников, надеясь, что сила того же типа, что у него, натренирует, увеличит резерв. Но стоило её использовать, выдав за собственную, как кокон возвращался к прежним размерам.
На таких крохах не развернёшься, да и опасно: рано или поздно заметят. Проэкзаменовавшись первым, Данстор рассчитывал пару дней покутить в городе, благо дед, довольный его успехами, регулярно снабжал внука звонкими монетами. Не мешкая, он быстро позавтракал и отправился на каретный двор; приятели обещали присоединиться к нему позже, уже в городе. У крытой пролётки он заметил заметно поникшую Така́ру с дорожной сумкой, студентку с его же курса. Вот же крыжт. Обидно, Такара ему нравилась, хотя дальше переглядываний у них не заходило. Девушка тоже заметила подошедшего Данстора и с грустной улыбкой развела руками.
– Вот… Уезжаю. Не сдала.
– Мне так жаль, Такара, – и Данстор был совершенно искренен. – Хочешь, поедем в город вместе? Провожу тебя. С меня обед, если это хоть немного поднимет тебе настроение.
Такара бросила на теперь уже бывшего сокурсника благодарный взгляд и устроилась на сиденье. За два часа дороги они проговорили столько, сколько никогда не общались за четыре месяца учёбы. Магия у неё была, как и у Данстора, тёмная, только со слабенькой дополнительной воздушной. Стихию она так и не освоила, а из профильных тёмных предметов ей более-менее дались только проклятия. Но расстроена Такара была не столько из-за отчисления, сколько из-за необходимости вернуться в родную деревню.
– Понимаешь, Дан… У нас там люди очень правильные, честные. Отец мой – служитель Сагарты Милостивой, её у нас очень почитают, по её заветам живут. А ведь она от проклятия пала, прежде чем к Вечным присоединилась. И добро бы у меня с воздухом срослось, всё какая-никакая польза, а я вот… с лицензией проклятийницы. Хоть и не возвращайся вовсе. Отрекутся они все от меня, как пить дать.
Данстор сочувственно молчал и даже осторожно взял девушку за руку – без задней мысли, просто поддержать. Такара сжала его ладонь и внезапно рассмеялась.
– Ай, ладно, что уж там! Поеду куда глаза глядят! Авось, не пропаду, и для меня где-то местечко найдётся. Я родным и письмо уже заготовила, если решусь не возвращаться. Но сначала обед. Ты обещал! – хитро подмигнула она Данстору.
За приятным обедом Такара окончательно уверилась в своём решении.
– В Самакону махну! Там любых магов ценят, без работы не останусь, – беспечно засмеялась она, фыркнув тёплым глёггом. – Сегодня группа торговцев туда едет, с ними и попрошусь. Жаль, а ведь только нашёлся повод остаться…
Данстор немного смутился. Пусть с девушками у него пока опыта не было, а потому он робел раньше заговорить с Такарой, но с ней вдруг оказалось так легко сидеть и болтать вместе, что ему тоже стало жаль потерянных месяцев. Они немного помолчали, переглянувшись с улыбкой. Пусть всё и закончилось, даже не начавшись, но обоим было приятно.
Стоянка торговцев располагалась на южной окраине города, Данстор вызвался проводить и договориться с ними о поездке, если понадобится. Письмо к родным девушка вручила ему, попросив отправить с завтрашней почтой. Путь их пролегал узкими улочками, зимнее солнце к четырём часам уже клонилось к горизонту. Такара храбрилась и без умолку болтала о чужой знойной стране, Данстор же погрустнел. Бедняжка, подумалось ему, что за жизнь её ждёт? Без семьи, в чужой стране, с весьма средней магией. Да та же судьба, что предначертана и ему: родилась, пожила, умерла. С годами померкнет её красота, со смертью развеется её магия, так и не оставив следа ни в истории, ни в сердцах людей. Хотел бы он ей помочь, но чем?
Такара вдруг умолкла и, глубоко вздохнув, остановилась у тёмной подворотни.
– Дан, знаешь… А ты мне с самого начала понравился. Я сегодня такая смелая, сама себя не узнаю… Это тебе на прощание…
Девушка увлекла Данстора за собой в тёмную арку и, привстав на цыпочки, неожиданно прижалась горячими губами к его рту. На долю секунды её поступок ошеломил Данстора, но ощущение на губах было приятным и естественным. Он вернул ей поцелуй, и нежность и жалость вдруг защемили его сердце. Такара прильнула к нему, обхватив за талию, Данстор зарылся рукой в густые волосы, прикоснулся к тонкой трепетной шейке. Поцелуй стал смелее, девушка разомкнула губы и Данстор ощутил несмелое движение прохладного язычка. Такара доверилась ему полностью и неожиданно Данстор понял, как ей помочь.
Вторая рука тоже легла на девичью шею, лаская бархатистую кожу. Серый кокон зашевелился, вливая магию в пальцы хозяина, сжимая те железной хваткой вокруг нежной плоти. Такара даже не успела ничего понять, как хрустнули шейные позвонки. Она лишь удивлённо распахнула глаза, обмякая в руках Данстора безвольной куклой. И в следующую секунду мощный поток магии устремился из её тела в новый сосуд, соединённый поцелуем. Не дозированная порция для какого-нибудь заклинания, не дневной лимит – весь магический резерв вытекал из неё вместе с жизнью.
Данстор пил его из тёплых губ, захлёбываясь, будучи едва на грани сознания, но не упуская ни крохи магии. Наконец он разорвал поцелуй и отпустил руки. Безжизненное тело девушки медленно сползло по стене. Ушло ощущение тепла от объятий, а вместе с тем вернулась ясность ума.
Вдалеке заслышались чьи-то шаги, скрип тележки, бормотание. Окинув взглядом тело у своих ног, Данстор дотянулся до магии огня, сохранённой после пьяной выходки Нилоша, и через несколько секунд от неудачливой проклятийницы Такары осталась лишь горстка пепла на белом снегу.
***
Представить себе не могла, что практическая магия настолько изматывает! Я с боевой-то вышла взмокшая, так следом вновь угодила к мэтру Серенде, который не только заклинатель, а ещё и менталист. «Управление разумом», так назывался его другой предмет. Всего три человека в группе, не густо для первого курса. Но там же оказалась и Зола́ра, одна из лучших студенток, сама подошедшая ко мне утром. Пусть раньше мы почти не общались, но сейчас было приятно видеть дружелюбное лицо.
– Ментальное воздействие отнимает гораздо больше сил, чем любая другая магия. Так что ты сейчас буквально по крупинке, чтобы до истощения себя не довести, ты ведь ещё не очень опытная, – деликатно объяснила она.
И всё равно я вышла с занятия выжатая, а теперь ещё и с гудящей головой. Какое там магическое истощение! В моём бездонном озере, кажется, ни на сантиметр магии-воды не убавилось. Зато физически я вымоталась так, что впору было ползком передвигаться. А уж есть-то как хотелось! Килограмма три сбросила за утро, не меньше!
Кажется, Анхельма в первый день занятий тоже не пожалели – закончились его послабления как студенту с предварительным домашним обучением. Теперь не уверена даже, это на вынужденной диете он так похудел или благодаря занятиям. Это ведь только я в первом семестре отсиживалась!
– Хельме, а магическое истощение вообще часто случается? А то я сейчас на боевой была, потом на менталистике, а магии хоть бы на каплю уменьшилось.
– Так это от внутреннего резерва зависит: у кого-то больше, у кого-то меньше. У кого меньше, те скоро выдыхаются, но и восстанавливаются быстрее.
– А у тебя такое было?
– На занятиях нет – преподаватели же сами понимают, кого и как нагрузить, чтобы потом к лекарям не волочь. А вот на турнире было, сама же видела, когда мы там все подчистую выложились.
– А зачем к лекарям идти при истощении? Разве резерв сам не восстанавливается?
– Маг должен чувствовать, когда силы на исходе, и вовремя уметь остановиться. А если за этим не уследить, то магия уже собственную жизненную силу организма начинает высасывать, потому и к лекарям.
Точно, не зря целительница Нерайя с помощниками тогда постоянно на арене дежурила.
– У меня пока всё наоборот как-то. Магия вся на месте, нисколько не поубавилось, зато чувствую себя так, будто пахала ночь напролёт.
– А, научишься ещё, потом легче станет, – беспечно махнул рукой Хельме. – А кормить-то будут сегодня?
Кормили богато. Дядюшка Хуан сторговался с братцем на Дона Хуана, отчего заметно повеселел и щедро потчевал новыми кулинарными шедеврами. Были там и разнообразные закуски на один зубок, и густой томатный суп, и томлёный рис с морскими гадами…
– Прямо как у нас в Корсталии! – восхитился Хельме.
Алехандро проворчал про какую-то Кастилию и куда там до неё «вашей тухлой рыбацкой деревушке», но тут же переключился на нового едока. Потому что не успела я поднести ко рту вилку с тонким, почти прозрачным, ломтиком вяленого мяса, как чёрная лапа молниеносно подцепила лакомство когтями и скрылась обратно в капюшоне. Манс! Совсем про него забыла.
– Так, Греттен! Хочешь поесть, вытряхивайся наконец, сколько можно там сидеть.
– Гхр-ретч, – заворчал капюшон, но манс всё же переполз ко мне на колени. Что-то новое!
«Кися!!! – в голос умилились духи. – Настоящая! Не то что ваши ленивцы кучерявые!»
Греттен, прекрасно чувствовавший интонации, требовательно стукнул лапой по столу. Неужели тоже их видит? Как бы там ни было, но духи в один момент превратились из язвительных ворчунов в сюсюкающих нянек. Помнится, Мекса тоже на него с восторгом смотрела, но эти-то двое даже не из Леса. Может, в их прошлом мире что-то похожее водилось?
Пока мелкого проглота откармливали отборным мясом, я поделилась с Хельме своими сомнениями насчёт нового расписания. Дала же себе слово прислушиваться к его советам!
– Слушай, ну сосредоточиться на боевой – действительно хороший выбор. Надо же тебе чему-то учиться, пока твой Свет не восстановится. Тем более если к остальному душа не лежит. Шиллла вот некромант, и ничего, отличный же парень. Но у него выбора не было, а у тебя магия такая, что и в бою сгодится, и на погосте, и вон тем двум приставалам мозги прочистить, а то сколько можно мне глаза мозолить… Хоть ты вернулась, а то с самого турнира проходу не дают. Универсальная она у тебя, в общем. Только тёмная.
Я повернулась и действительно, две второкурсницы в алых балахонах сидели через пару столиков, подперев руками щёки, и выразительно подмигивали Хельме. Ого!
– Да ты пользуешься успехом, – подначила я друга.
– Отстань! Нужны они мне… Так и что, боевую у тебя сам Шентия, получается, вести будет?
– Угу. Сегодня уже была, после заклинаний. Каждый день поставили, да ещё пару дополнительных занятий, вне расписания.
– В воскресенье, что ли?
– Не, по вечерам. Вторник и четверг, – мрачно ответила я. – Я до обеда-то уже без сил.
– Э-э… Индивидуальные, в смысле? – как-то помрачнел Хельме.
– Ну да.
Анхельм помолчал немного.
– Знаешь… Я бы вот, конечно, многое отдал, чтобы со мной лучший боевой маг Империи лично занимался… Ты не подумай ничего такого… Но как-то его вокруг тебя слишком много.
«Ревнует», – шепнул один из дядюшек.
«Глаза разуй, адора́бля. Смотри, какого мы тебе мачо выкормили, уведут же», – поддакнул второй.
Хельме действительно очень сильно изменился внешне. От пухлого и неуклюжего новичка-первокурсника не осталось и следа. Подтянутый, крепкий. Круглые щёки спали, обозначив крепкую челюсть и гордый нос южанина. Только глаза всё такие же добрые, карие и смешливые. Немного грустные, чего прежде не замечала. Но… он же мне только друг?
– Просто будь осторожна, ладно? – Анхельм очень нежно накрыл мою руку и легонько сжал её. Даже манс оторвался от еды и ласково боднул крепенькой головкой ладони. Я осторожно погладила чёрную шёрстку свободной рукой. Мне вдруг стало так тепло, будто жаркая искорка опалила всё в животе. Не поверив собственным ощущениям, я потянулась к внутреннему озеру… Но нет – такое же беспросветно чёрное, бездонное.
– Ардин… смотри.
Крохотная белая искорка мелькнула под пальцами, зарывшимися в густую чёрную шерсть манса. Осторожно, как хрупкую снежинку, я подцепила её на мизинец и выпустила в бескрайние воды Тьмы.
Глава 7
Полночи я не могла успокоиться, всё любовалась в темноте этой сияющей крупицей – неоспоримым подтверждением второй стороны моей магии. Может, это манс наконец начал отрабатывать своё содержание? Если он тварь магическая, то с него станется. Греттен устроился на кровати в ногах, но цепко следил за мной одним зелёным глазом. Поймав на себе мой задумчивый взгляд, беззлобно заворчал и чуть прикусил пятку через одеяло: спи давай уже.
Или это Беата, бесхитростная душа, права была, что светлую магию тоже «кормить» надо? Но, получается, не абы чем? Радости от воссоединения с друзьями тогда не хватило, но вот стоило подумать о Хельме немного в другом ключе, как вот… Было в его прикосновении что-то такое интимное, за гранью дружеского. Пусть внешне ничего такого, лишь приятельский жест был, а я отчего-то заново смутилась.
Уже в полудрёме образ друга подёрнулся, сменяясь другим, и вот уже его светлость сжимал мне руку, проникновенно заглядывая в глаза, а ладони обоих были охвачены чёрным пламенем…
– Цо́льдерс, Во́ген – налево. Мира́с – направо. Нит-Истр – назад. О́рмил – в центр.
– Арни́са Цольдерс! – возмущённо прозвенел хрустальный голосок, сделав акцент на титуле.
– Цольдерс, Воген – налево, – так же без эмоций повторил преподаватель.
Магия теней. Пусть профильным предметом мне безоговорочно поставили боевую, но остальных-то никто не отменял! С магией теней мне уже довелось столкнуться дважды – и оба раза в исполнении Виларии Цольдерс. Анхельм с ехидцей рассказал, что после разбирательства её на три месяца определили в помощницы к коменданту – следить за сменой постельного белья, обеспечивать студентов туалетными принадлежностями, а аудитории бумагой и перьями. Говорят, её отец, арн Цольдерс, входивший в совет попечителей, сначала закатил грандиозный скандал, потом попытался откупиться, но наткнулся на непробиваемость главы совета. А как против брата императора попрёшь!
На общих занятиях Вилария теперь сидела тише воды и ниже травы, но унизительное наказание за пару недель её, видимо, окончательно доконало, так что она решила напомнить о своём статусе.
Прежнего преподавателя магии теней тоже затронула большая чистка, устроенная Шентией, так что теперешний мэтр О́мбрис был новым не только для меня, но и для всей группы. И на титулы и громкие фамилии ухом не вёл.
С возобновлением занятий во втором семестре Вилария предпочла демонстративно меня не замечать, и меня такой расклад более чем устраивал. Однако совместный предмет, похоже, стал для неё неприятным сюрпризом. Всего в группе было пять человек. Причём только мы с ней были с первого курса, пара человек была со второго и один парень – с четвёртого. До этих пор я сталкивалась со старшекурсниками только на занятиях мэтра Эрдиса, отсиживаясь в своём уголке на артефакторике.
Тени легко различить невооружённым глазом – они везде, отбрасываемые предметами и людьми, где есть хоть немного света. Но это неживые тени, они лишь отражение чужой материальности. Другое дело – тени истинные. Увидеть их можно только особым зрением, а для этого нужно задействовать магию, но не прикасаться к ней, а как бы напустить в глаза туман тонкой линзой. Истинные тени не стоят на месте, они вихрями перетекают вокруг, и они не плоские двухмерные, а объёмные. Ускользающую сущность ещё нужно поймать, подчинить своей воле. Материя эта практически бесплотная, из одной тени разве что тонкую нитку совьёшь. Сильные маги могут в короткое время свить целую магическую плеть, что будет рубить не хуже меча. Или аркан, услужливо подсказала мне память.
Подавив раздражение, я на всякий случай отошла подальше от Виларии. Ну её к крыжтам собачьим.
– Нит-Истр ранее не занималась, – скорее констатировал, нежели спросил мэтр Омбрис. Я кивнула. – Тогда начнёте с призыва. Все остальные – десять минут на вашу лучшую форму. Показываете, и я решаю, как работаем дальше.
Призыв? Я немного растерялась, переспросив вслух. Вилария громко фыркнула. Так… Пустое место, не вижу, не слышу. Преподаватель ничего объяснять не спешил, наоборот, выжидающе смотрел на меня. Значит, нет какой-то определённой техники призыва, нужно просто задействовать свою магию.
Я перешла на магическое зрение. Серые тени вихрями кружили по залу, обтекая студентов на расстоянии. И как их звать? Одна, особо крупная, лениво протекла мимо меня, но тут же была сцапана усмехающейся Виларией. Я вновь заставила себя успокоиться. Тени расхватывали быстро, четверокурсник уже ловко плёл из них сеть. Я закрыла глаза: видеть тени в магическом зрении это не мешало, зато остальные студенты больше не маячили перед глазами.
«Ко мне», – несмело позвала я про себя.
Клянусь, одна из теней обернулась и слепила насмешливое лицо!
«Иди сюда», – позвала я её.
Тень затряслась от смеха и взмыла под потолок, дразнясь оттуда. Другую я попыталась схватить рукой, но та ловко изогнулась, ускользая. Ещё несколько закружились вокруг меня в насмешливом хороводе – недосягаемые, неуловимые. Они ещё и издеваются?! А если вот так?..
Я запустила обе руки в своё озеро, пропитываясь чёрным огнём. Вдруг тени прекратили свои пляски и замерли. А я вдруг не узнала голос в своей же голове – настолько жёстким и беспрекословным был этот зловещий шёпот:
«Вы – мои. Подчиняйтесь».
Дурашливая тень под потолком первая ринулась ко мне, за ней все остальные. Они лезли из стен, из пола и потолка, укрывая меня послушным неподвижным щитом. Кажется, распахнулось окно, потому что повеяло морозной свежестью.
– Нит-Истр!! Достаточно! – крикнул мэтр Омбрис.
Я открыла глаза. В зале заметно потемнело, а сущности продолжали ломиться из всех щелей, плотный их поток лился из открытого окна, облепляя меня темнеющим с каждой секундой коконом. Один короткий мысленный приказ – и тени расступились, образовав за моей спиной сплошную чёрную стену, являя меня преподавателю и прижавшимся к стенам студентам.
– Вы что… Вы управляете ими? Всеми?!..
Я чуть склонила голову набок, и плотная стена, сотканная из сотен серых теней, плавно перетекла в новую форму, встав рядом со мной моей полной теневой копией. Она же утвердительно кивнула за хозяйку.
С глухим стуком Вилария Цольдерс в обмороке сползла по стене на пол.
Пока одну особо впечатлительную арнису волокли к целителям, мэтр Омбрис поставил меня в пару сразу с четверокурсником О́рмилом. Его теневая сеть была хороша – ровная, аккуратная и равномерно крепкая, судя по цвету уплотнённых сущностей. Если набросить такую на человека, она обездвижит противника, и бери его тёпленьким. Ормил не успел: под его летящую сеть поднырнул мой теневой фантом и просто впитал путы в себя, уплотнившись ещё больше.
Нападать на противника тень не спешила, но демонстративно встала между мной и студентом в обманчиво расслабленной позе. Ормил, чуть подумав, коротко кивнул и развёл руки, сдаваясь.
Преподаватель продолжил заниматься со студентами, меня же усадил в сторонке, пока не понимая, что делать со мной дальше. А пока выдал здоровенный талмуд и наказал до конца занятия изучать области применения теневой магии. В отличие от работ остальных учеников, чьи тени стремились высвободиться, стоило им чуть ослабить контроль, мой фантом послушно проследовал за мной на скамью. Полезный какой предмет эта теневая магия!
Вопрос с защитой, о которой я грезила в первые месяцы в Академии, решился сам собой, и даже без сложных капризных амулетов.
«Beskytte meg», – приказала я плотной тени-копии. – «Охраняй».
Фантом послушно скользнул мне под ноги, утрачивая плотность и объём, пока не слился с моей естественной тенью на полу. Хитро́ – теперь даже в магическом зрении сложно будет их различить. Куда я – туда и она. Я улыбнулась – думаю, вопрос с Виларией закрыт раз и навсегда. И ведь ничего сложного! И чего они там тужатся над каждой тенью, когда те и сами рады служить?
В целом день прошёл неплохо, если не думать о том, что сегодня вечером будет первое индивидуальное занятие по боевой. И новые предметы, и старые, вроде защиты у мистрис Вэй, принесли сегодня много полезных знаний, а ещё приятную удовлетворённую усталость. Госпожа Вэй, правда, отныне пообещала с меня три шкуры драть за оказанное на экзамене доверие, но я была только рада. Видела же, как в её суровых глазах смешинки бегали.
Его светлость на утреннем групповом занятии и словом не обмолвился о том, куда приходить вечером. Может, передумал? Но в моём расписании оно всё так же числилось. Может, сам зайдёт после ужина или пришлёт кого-то?
А пока мы с друзьями наслаждались густым рыбным супом и сладкими длинными палочками жареного теста в карамели в столовой за ужином. Хельме аж постанывал от удовольствия – да-да, и ему десерт перепал! Манс, с чавканьем пожиравший какой-то изысканный паштет под умильное воркование Мексы и духов, вдруг навострил уши и молнией вскарабкался по мне в спасительный капюшон. Ай, а когти-то острые! Весь балахон уже в крохотных дырочках от них… И чего он вдруг?
– Что. Это. Значит?!..
На обеденный стол сверху шлёпнулась раскрытая папка с каким-то списком. Духи поспешили испариться. Я вздрогнула. В обманчиво ровном и спокойном голосе Шентии звенела знакомая неприкрытая ярость. Его светлость собственной персоной навис над нашей дружной компанией, но пристально смотрел только на меня.
Я скосила глаза на лист бумаги – внизу, среди множества имён, моё было подчёркнуто жирной красной линией. Строчкой выше стояло: Анхельм Эррано. Перед ним – Мекса Фра-Скоген. А в самом верху листа значилось: «Список гостей на день Содружества». Ох… Ну, правда, Ардина, не думала же ты, что он только на празднике об этом узнает? Начальник дворцовой охраны, как-никак, ко всем прочим регалиям.
Вдруг неожиданно вмешался Хельме. Он положил мне руку на плечо и сказал с неким вызовом:
– Ардина едет со своей новой семьёй, ваша светлость. Мы приглашены.
Шентия чуть побледнел и теперь впился взглядом в Анхельма.
– Ах, вот как… Ну что ж, поздравляю. А вы зря время не теряли, – и, перейдя на язвительный тон, продолжил. – Только потрудитесь объяснить, к какой это из правящих семей Содружества вы, Эррано, принадлежите? Да так, что даже я об этом не знаю?
О, Хельме, твоя поддержка всегда кстати, но почему у меня сейчас ощущение, что его светлость понял всё не так? Мекса отлипла от созерцания списка и наконец расставила все точки над i.
– Ардина и Анхельм – семья астарха Дикого Леса. Мой триангл. Принятый моим родом. Живыми и духами.
Когда-то я уже видела удивление на этом красивом бесстрастном лице – когда на безымянной воспитаннице приюта обнаружились кандалы Тротта. Левая бровь его светлости вновь поползла вверх, но быстро вернулась на место, уступив другим эмоциям.
– Так вы не… – Шентия оборвал фразу на полуслове и поморщился, видимо, пожалев, что она вообще вырвалась.
– Они не женаты, – прямолинейно и так просто закончила за него Мекса.
Ну да, ей-то что – слова с мыслями не расходятся, зато мы трое смущённо умолкли.
– Вы закончили ужин, Ардинаэль? – неожиданно перешёл на официоз его светлость. – Тогда следуйте за мной. Малая тренировочная арена.
Я еле поспевала за размашистым шагом Шентии, но тот этого будто не замечал. Ну, что на этот раз? Обвинит в сговоре с иностранной державой? Или я разбила его мечты пристроить мощного тёмного мага на военную службу Империи? В тренировочный зал он буквально ворвался, чуть не выбив двери. Резко обернулся.
– Нападай!
Чего?.. Это я жду нападок, обвинений и снова этих «чем ты думала». Явно же недоволен, злится, хоть и скрывает за непроницаемой маской.
– Ардина, атакуй!
Я неуверенно потянулась к озеру, на ходу перековывая сырой чёрный огонь в клинок. Не сказать, чтобы со вчерашнего дня я добилась больших успехов, но безобразный кривой ятаган хотя бы обзавёлся удобной рукоятью и гардой для лучшего упора кисти. В нетерпении его светлость запустил в меня мелкой колючей дробью красной боевой магии. В балахоне добавилось дырочек, будто когтистого манса мне было мало.
Я разозлилась. И кто мне новую форму выдаст? Вилария?.. Клинок ещё не оформился до конца, переливаясь язычками чёрного пламени, но я уже сделала выпад в сторону Шентии, держа меч обеими руками. Оружие вскользь прошло по внезапно возникшему щиту, а я чуть не потеряла равновесие. Магия магией, а весил-то клинок немало! Иначе и веры во мне не было бы в призрачную сталь.
Спасибо тренировкам мистрис Вэй – я быстро вывернулась на ногах и атаковала снова, теперь уже прицельно по выстроенному щиту. Жёсткая отдача непробиваемой преграды снова чуть не сбила с ног. Я влила в клинок чуть больше Тьмы. Он заметно потяжелел, оттягивая руки, но в следующий удар я вложилась всем телом, вонзив клинок в щит с разворота.
На пару сантиметров он всё же сумел пробить плотную защиту и намертво застрял в ней. Ни вытащить, ни пропихнуть дальше. Щит Шентии пошёл рябью и выпихнул мой клинок обратно, тот ударил рукоятью под рёбра, выбивая из меня дыхание. Гроршевы уши, больно-то как! Вместе с резкой болью всколыхнулась обида. Из племянника своего лепите защитника отечества, а я на ваши войнушки не подписывалась! Я дала волю злости, а вместе с ней Тьме. Та вырвалась из меня чёрным сокрушительным огнём, но была выжжена подчистую встречной стеной боевой магии. Сам Шентия за всё это время даже не шелохнулся.
– En skygge vakter meg*! – выкрикнула я, призывая теневой фантом. Тот немедленно восстал из плоской проекции – тёмно-серый, почти чёрный, составленный из сотен подчинившихся мне теней. Полная моя копия, и даже в руке его вырос такой же кривой клинок. Обманным движением фантом замахнулся клинком справа, но удар нанёс левой рукой, отрастив вместо неё ещё одно лезвие. Ослепительная белая вспышка – и моя защитница-тень взорвалась серыми ошмётками по всей арене, не причинив вреда противнику.
У меня больше не было сил. Я потянулась к озеру – всё такому же полному, но даже доползти до воды не смогла, физические силы покинули меня полностью. Я осела на мягкие толстые подстилки арены, не в силах продолжать бой. А его светлость будто и не сражался – всё так же стоял невозмутимо посреди зала, не сдвинувшись ни на шаг.
Наконец он подошёл ко мне, опустился рядом. Чудище Греттен сделал последнюю попытку отстоять мою честь, с громким шипением выстрелив пружиной из капюшона и впившись острыми зубками в его светлость. Храброму мансу не повезло напороться на накладной карман, украшенный серебряным позументом, так что, прежде чем Шентия смог рассмотреть редкую тварь, я схватила Греттена за шкирку и засунула обратно в капюшон, прикрыв волосами.
– Есть ещё, чем удивить? – ровно спросил Шентия.
Я мотнула головой. Да поняла я уже, к чему это избиение младенцев задумывалось. Мол, владей я хоть всей магией мира, а против знаний и опыта я всё равно букашка.
Шентия лёгким движением кисти призвал белую магию, и та застыла передо мной зеркальной поверхностью.
– Посмотри на себя.
Я взглянула в отражение. Глаза чужие, чёрные, бездонные.
– Ты не можешь ехать во дворец, понимаешь ты это?
Ну уж нет, не понимаю! При чём тут вообще эта поездка? Если мне выпал шанс добраться до имперских архивов, то я его ни за что не упущу. Шентия сам прочитал ответ в моём возмущённом взгляде.
– Случись что, ты пока не умеешь ни напасть, ни защититься толком. У тебя банально не хватает физических сил, чтобы справляться с собственной магией. Задень тебя одним едким словом – и ты сразу перестаёшь контролировать Тьму. А завуалированные издевательства и колкости с милыми улыбками в том обществе будут в порядке вещей. Пойми, день Содружества – это не увеселительная поездка. За балами и торжественными тостами за вечный мир кроется совсем иное – интриги, заговоры, взаимные слежки с ножами за спиной. И тебе точно не место в этом болоте… Ты не кровный родственник унвартам – это попросту невозможно – так что всё можно пересмотреть, астарх не сможет тебя заставить…
– Да никто меня не заставляет! – не выдержала я. – Почему вы кругом видите одних лишь врагов?
– Потому что они реальны. И я борюсь с ними каждый день, – отрезал Шентия.
– Но у меня-то их нет!
– Уверена? – усмехнулся его светлость. – То есть это не тебя подставили и отчислили два месяца назад? Не тебя лишили детской памяти и запечатали магию, чтобы спустя годы она начала убивать тебя изнутри? Это кого-то другого спит и видит во снах мерзкий кровопийца в подземельях Фенгсель?
Меня передёрнуло от отвращения при мысли о старом вампире. Но праздник Содружества мне затем и нужен! Чтобы выяснить, что произошло с моей семьёй, и тем самым обезопасить себя, если это всё же не было несчастным случаем…
– Тогда научите меня сражаться!.. Но запретить мне ехать вы не можете. Разве вам нужен политический скандал с Лесом?
– Запретить не могу. Но надеялся на твоё благоразумие, – вздохнул мужчина. – Даже не буду спрашивать, как вы умудрились заключить такой союз и что за тварь прячется у тебя за спиной. Тогда вставай. Атака!
Обессиленное тело не слушалось и я с трудом поднялась на ноги. Даже руку не предложил! А ещё аристократ, называется…
* Меня защищает тень (норвеж.).
Данстор
В кабак с приятелями – отметить успешно сданный экзамен – Данстор не пошёл, сославшись на плохое самочувствие.
– Перенервничал, поди, да ещё без повода! Вот здоровье и поправишь! – посмеивались сокурсники. – Тебе-то не пришлось за каждый балл наизнанку выворачиваться!
Там, в подворотне, Данстор насилу унял колотившееся сердце и еле успел спрятаться за пеленой Тьмы от проходившего мимо торговца сладостями. Не разбирая дороги, он вышел обратно к центральной площади Ровеля, где был подхвачен толпой радостных студентов. Отшутившись, он всё же оторвался от них. Боялся, что вино вытащит на поверхность то, о чём он пока старался не думать, или хуже того – развяжет язык.
