Анна Сергеевна Одувалова
Академия отверженных. Избранница зимы
Часть I
Пролог
Париж был прекрасен, но из-за срочного совещания, на которое вызвали отчима, нам пришлось уехать на два дня раньше. Не скажу, что это обстоятельство меня расстроило. Я уже соскучилась и торопилась домой.
Я помчалась на встречу к любимому, едва успев принять душ после перелета. Сюрприз должен был выйти приятным. Я даже прихватила купленную во Франции бутылку брюта. Знакомая квартира, дверь в которую он почему-то не запирал, если был дома. Разобранная кровать, ваза с цветами в изголовье и два тела на смятых простынях. Сюрприз удался, правда, приготовили его для меня. Такого я точно увидеть не ожидала!
Я всегда завидовала Евкиным волосам. У нее длинные густые кудри совершенно нереального огненно-рыжего цвета. И сейчас эти чертовы распущенные волосы скользили по груди парня. Моего парня! Полагаю, теперь уже бывшего.
Я быстро выходила из себя и тратила уйму времени для того, чтобы научиться самоконтролю. Но сейчас он дал сбой. Я даже не успела осознать, что творю. Бутылка брюта грохнулась на пол и разбилась вдребезги, забрызгав мои замшевые туфли и оставив неопрятное пятно на светло-персиковом ковре. А я выкинула вперед руки, ощущая жжение в кончиках пальцев, и длиннокудрая грива рыжей вспыхнула.
В комнате мерзко запахло жженой шерстью. Ева была в шоке. Она уставилась на меня широко открытыми глазами, пытаясь прикрыть голую грудь, и беззвучно, словно рыба, открывала рот. Полыхающие волосы она заметила не сразу, зато Глеб… он смотрел прямо на меня и все видел. На его лице отразился настоящий ужас. Парень взвизгнул по-девичьи, а я опомнилась. Схватила с тумбочки вазу и вылила ее содержимое на голову соперницы. Теперь уже завизжала Ева, отплевываясь от тухловатой воды и скидывая с головы алые розы на длинных стеблях. Волосы погасли, а я развернулась на каблуках и выскочила в подъезд, чувствуя, как дрожат руки.
Догонять меня не стали, даже остановить криком не попытались. Мне хотелось верить, потому что оба были голые и в шоке, а не потому, что им на меня наплевать.
Пока неслась вниз по лестнице, трясущимися пальцами искала кнопку быстрого вызова. Едва закончились гудки, не дожидаясь приветствия, протараторила в трубку:
– Давид, помоги! Я опять облажалась. Мама меня убьет.
Глава 1
Снег в сентябре
Последняя выходка обошлась мне слишком дорого. Угрозы отчима, увы, оказались не просто угрозами. Мама узнала о моей неосторожной и опасной демонстрации силы и вместо любимого политеха передо мной открыла двери Академия Отверженных – место ссылки для таких, как я, не умевших договориться с собственной магией. Учебное заведение, которое находилось даже не в нашем мире. Меня отправили в богом забытое место, без телефона и ноутбука. Это пугало.
Я проводила взглядом машину, которая, взвизгнув тормозами, умчалась вдаль по медленно тающей дороге, смахнула с глаз слезу и замерла перед массивными коваными воротами, которые вели к огромному особняку, скрывающемуся в тени старинного сада. Тут было уныло и запущенно. Я словно попала в фильм ужасов. В какой-нибудь «Сайлент-хилл».
За ручку взяться оказалось сложно. Я знала: как только открою дверь, хода назад не будет. «Впрочем… кого я обманываю? – горько усмехнулась и сделала решительный шаг вперед. – Дороги обратно уже нет». Причем и в прямом, и в переносном смысле.
Я бросила взгляд через плечо и увидела, что прямо за спиной начинается густой лес. Я слышала завывание из чащи. Говорят, там в поисках легкой добычи рыскают вечно голодные адские псы, которые питаются душами таких, как я, – отверженных магов, неспособных контролировать собственные силы.
Академия, находящаяся в таинственной Айстерре, собирает в своих стенах отверженных со всех миров и пытается сделать из них людей, неопасных для общества. Не всегда получается, некоторые погибают, так и не вернувшись обратно, но не стоит думать о плохом. Существовало и другое мнение. Именно его придерживалась моя мама. Академия – это шанс для таких, как я. Шанс получить по-настоящему огромную силу и научиться ею пользоваться. Я не хотела огромной силы, я хотела просто вернуться домой. Ну и желательно не убить кого-нибудь. Ситуация с Евой меня напугала. Подружка оказалась еще той стервой, но вот смерти я ей не желала. И уж тем более не хотела становиться убийцей сама. Так что решение родителей было неприятным, но, пожалуй, единственно верным. Моя сила слишком непредсказуема и опасна для окружающих, чтобы все пускать на самотек.
Я решительно дернула дверную ручку и вошла во двор. Калитка захлопнулась за спиной, а я, не оглядываясь, торопливо направилась в сторону здания, которое походило на старинный величественный замок из путеводителя. Например, по Германии – такие же остроконечные башенки, строгие геометрические формы, узкие высокие окошечки. Может быть, не так все и плохо? Атмосферное место. Немного жутковатое, но не лишенное особенного очарования.
Я шла все быстрее, поражаясь царящей вокруг тишине и чувствуя, как усиливается ветер. Он поднимал с тропинки первые опавшие листья, закручивал их у меня под ногами, а небо, еще минуту назад ясное, начали затягивать тучи – сизые, тяжелые.
Во дворе академии не было ни единой живой души. Ни студентов, ни обслуживающего персонала. Странно и жутковато. «А что, если… – Сердце упало куда-то в желудок. – …здесь просто никого нет? Ни единой живой души?» Впрочем, мысли были идиотскими. Мама же с кем-то договорилась и вещи мои передала. Я доверяла родителям и знала – они желают мне только добра. Поэтому, прежде чем отправить меня в другой мир, явно как следует проверили, пригоден ли он для жизни.
Ветер усилился. Я с тоской поняла, что до крыльца добежать не успею – попаду под дождь, но все равно ускорилась, пытаясь прикрыться от непогоды воротником. Но вопреки ожиданиям пошел не дождь – мне на нос и рукав легкого плащика упали самые настоящие снежинки. Я остановилась и с удивлением посмотрела на небо. А снег все шел и шел, превращаясь в настоящую метель, засыпая деревья, кружась вокруг меня, заставляя стучать зубами и ежиться. Черные волосы растрепались, и я поняла, что, наверное, сейчас похожа на Бабу-ягу. Худенькую, несчастную Бабу-ягу. А ведь с утра специально делала укладку, не хотела упасть в грязь лицом в новом учебном заведении. Ведь не зря говорят – нельзя второй раз произвести первое впечатление. И какое произведу я? Несчастная промокшая потеряшка? Нет. Такой я выглядеть не хотела. Только вот кто меня спрашивал.
Двери академии распахнулись, и на крыльцо выбежали несколько человек. Я замерла в нерешительности, пытаясь их разглядеть, – две девушки в строгих черных юбках ниже колена и темно-вишневых блузках с длинным рукавом и парни, тоже одетые по форме. На меня смотрели настороженно, я бы сказала даже – с ужасом. Нас разделяла метель, но, судя по всему, я привлекала больше внимания, нежели снег в сентябре.
Я не двигалась с места, а народ на ступенях перед входом в академию все прибывал и прибывал. Парни, девушки, несколько человек постарше – явно преподаватели. Я отсюда толком не могла рассмотреть тех, с кем мне предстоит провести ближайшие несколько лет. Заметила только, что форма на всех одинаковая. Черный низ и темно-вишневый верх.
– Избранница зимы! – крикнул кто-то, и толпа чуть подалась назад, словно в испуге.
Я с изумлением оглянулась, не сразу поняв, что речь идет обо мне. «Избранница зимы»… Звучит красиво. Откуда же тогда ужас в их глазах? И что это значит? Кто такая эта самая избранница?
Я осторожно, на негнущихся ногах, двинулась в сторону толпы, чувствуя исходящий от нее страх, не понимая, что происходит вокруг и как себя вести в сложившейся ситуации. Похоже, в новом учебном заведении с самого начала все пошло не так.
Хорошенькая блондинка с тонкими чертами лица и чуть заостренными ушками спустилась по ступеням и посмотрела на меня с недобрым прищуром. На ее груди на тонкой цепочке горел странный ярко-алый кулон. Похожие были и у других учеников. Отличались они только цветом. Я заметила у парочки человек точно. Остальные не носили или просто прятали под одеждой.
– Снег в сентябре – плохая примета… – обвиняюще заявила она, словно я была виновата в отвратительной погоде. Зуб на зуб не попадал, я растерялась и чувствовала себя неуютно под пристальными взглядами многих глаз, но все равно огрызнулась.
– А я-то тут при чем? Я что – Гисметео, что ли? Могла бы предсказывать погоду – приехала бы попозже, когда эта гадость закончится. Или хоть шубу прихватила бы… Кто же знал, какая у вас тут погода!
– Ну… при чем здесь ты… думаю, мы скоро узнаем, – фыркнула она и, развернувшись, ушла ближе к дверям под небольшой навес.
Плотная толпа перед ней расступалась. Надо бы идти следом, но я не была уверена, что меня так же легко пропустят. Видимо, я появилась в неудачный момент. Смотрели на меня с враждебностью. А это плохо. Надеялась, что мое появление пройдет спокойно и незаметно для большинства. Не любила быть на виду и уж тем более не любила находиться в эпицентре конфликтов. Но, судя по настроению моих будущих сокурсников, избежать конфликтов вряд ли удастся. Атмосфера становилась все более напряженной, и каждый шаг давался мне с трудом. Почти у самых ступеней я замерла. С удовольствием заметила, что не все на меня смотрят враждебно. Поймала несколько заинтересованных мужских взглядов, парочку безразличных. А рыжеволосая девчонка вообще ловила языком снежинки. Это заставило почувствовать себя чуть свободнее.
– Разве занятия закончены? – раздался язвительный голос с крыльца, и я испуганно уставилась на высокого светловолосого мужчину, появившегося в дверях. Его длинные белоснежные волосы были заплетены в косу, а синие глаза метали молнии. Одет он был странно. Высокие сапоги, черные узкие штаны, светлая рубашка с небрежно повязанным лазурным шейным платком и камзол. – В чем дело? – поинтересовался он, обращаясь сразу ко всем. Даже преподаватели немного подались назад, словно испугавшись.
– Избранница зимы… – пискнул кто-то совсем робко и тут же заработал презрительный взгляд.
– А может, еще кто? Кровавая Мэри? Баба-яга? Или в какие сказки вы еще верите? – В его голосе звучало столько сарказма, что, хоть он и не был направлен против меня, по спине пробежали мурашки. – Ладно – дети, а вы? – Он повернулся к худенькой преподавательнице, достаточно молодой, с забранными в высокий пучок русыми волосами, и мужчине неопределенного возраста, стоящему рядом с ней. – Вы-то что? Тоже верите в нелепые страшилки?
– Но… – Мужчина тоже, видимо, чувствовал себя не очень уютно, но старался не показать робость перед студентами. – Снег в сентябре – все же плохая примета, согласитесь, лорд Рэмол. Даже с вашим скептицизмом вы должны это признавать.
– Безусловно, а еще плохая примета – черная кошка, перебегающая дорогу. Мне вон попалась три раза за утро….
– Не трогайте Мисс, – удивительно уверенно отозвалась хрупкая с виду преподавательница, мигом став будто бы выше.
– А я и не трогаю, леди Льюисса. Просто потакать различным суевериям – это непедагогично! А уж участвовать в массовом любовании снежинками с попыткой придать всему происходящему мистицизм – и подавно. Вам ли не знать, что погода в Айстерре переменчивая и непредсказуемая.
– Возможно. – Она пожала плечами. – Но снег в сентябре – это не черная кошка. Это плохое предзнаменование. Вы лучше нас всех знаете историю этого места. Хоть раз сентябрьский снег, да еще когда он шел в момент появления новой ученицы, заканчивался чем-то хорошим? И не рассказывайте нам о местных погодных аномалиях! Климат тут отвратный, но не до такой степени!
Не дождавшись ответа, она первая ушла в здание. Блондин рыкнул, и следом за ней, словно тараканы, бегущие от тапки, в академию умчались студенты и второй преподаватель, а лорд Рэмол обратил свой взгляд на меня.
– Диана, правильно полагаю?
Я осторожно кивнула и спрятала замерзшие ладони в рукава.
– Добро пожаловать в Академию Отверженных, – заметил он, развернулся и исчез за дверями. Я не нашла ничего лучше, кроме как отправиться туда же.
Странное все же место. Что, этот лорд и проводить меня не мог? Показать? Объяснить? Куда я сейчас пойду там, внутри? Похоже, блондина это не волновало. Интересно, кто он такой? Какой статус занимает в академии? Для ректора слишком молод. А если не ректор, то почему его так боятся?
С глухим звуком за моей спиной захлопнулись тяжелые двери Академии Отверженных, и я попала совсем в иной мир. Тут было шумно, людно и непривычно. Я словно перенеслась назад в прошлое.
– Хогвартс, чтоб его, – пробормотала себе под нос и поднялась по трем ступенькам, ведущим в широкий холл. На меня смотрели со всех сторон, но никто не подошел и не заговорил, кроме странного старичка вахтера, похожего на сморчок и едва доходившего мне до плеча.
– Новенькая? – недовольно проскрежетал он, а после того как я кивнула, безразлично сообщил: – Третий этаж, восьмой кабинет.
Я даже не успела спросить, что там находится и зачем мне именно туда, а он уже развернулся и растворился сизым облачком в воздухе. Я замерла, беззвучно открывая рот, как рыба, а сбоку раздался мужской смех. Ржали явно надо мной. Я даже оборачиваться не стала, чтобы посмотреть, кто именно веселится. Мне было все равно. Тряхнула мокрыми волосами, напоминающими извивающихся змей, и пошла искать лестницу. Не была уверена, что получится это сделать сразу. Почему-то в центральном холле ее не нашлось.
Здесь было шумно, и атмосфера мало отличалась от атмосферы любого учебного заведения. Только пару раз я видела недвусмысленные вспышки, имеющие магическую природу. Кто-то баловался. Правда, я не заметила проявления серьезной магии. Словно попала на утренник юных волшебников, а не в Академию Отверженных. Всегда считала, что здесь обитают сильные и опасные маги. Возможно, я встречусь с ними позже.
Лестница оказалась за поворотом – с деревянными перилами и очень величественная. Несложно представить, как раньше по ней спускались принцы и принцессы в шикарных нарядах, но сейчас здесь сломя голову носились парни и девушки моего возраста – лет восемнадцати-двадцати. Некоторые слетали, причем не в переносном смысле. На меня здесь не обратили внимания – видимо, не все выскакивали на улицу и видели меня во время снежной бури. Что же, это не могло не радовать. Хотя я прекрасно понимала – новости разнесутся со скоростью света и скоро не останется ни одного человека или нелюдя (я слышала, тут и такие учатся), кто бы не знал обо мне.
– Представляете, – раздался высокий голос темноволосой грудастой девицы, которая стояла вполоборота ко мне, облокотившись на перила на площадке между первым и вторым этажом. – Эту новенькую чудачку, которая притащила к нам снег, поселили ко мне! Вы вообще можете подобное вообразить?
Потенциальная соседка мне совершенно не понравилась – вызывающе броская, вульгарная и в блузке, которая была расстегнута так, что виднелся черный кружевной лифчик. Я не любила таких девушек, они меня обычно тоже. Вряд ли мы с ней уживемся. Вопрос в том, есть ли у меня выбор.
– Да ты что? – Стоящая рядом рыжая удивленно вытаращила глаза. – Они совсем сдурели? Неужели нельзя было пихнуть ее к кому-то из перваков?
– Не понимаю, я год жила одна, и меня все устраивало! И не подумаю что-либо менять! – возмущалась брюнетка, а мне стало интересно, как же она привыкла проводить вечера. Впрочем, я скоро получила ответ на свой вопрос.
– Что, и Брюса будешь таскать, как и раньше? – засмеялась третья собеседница – худая блондинка. В ее глазах мелькнуло злорадство.
– А почему бы и нет? – Черноволосая посмотрела на подружку с вызовом. – Пусть она стесняется. Я не буду.
Разговор был неприятен, но я все равно замедлила шаг и постаралась услышать как можно больше. Интересно, что еще обо мне скажут. Я предпочитала быть в курсе всего.
– Ты хоть ее видела?
– Нет. – Брюнетка брезгливо передернула плечами. – Делать мне, что ли, больше нечего, кроме как бегать по улице из-за каких-то дур! Брюс сказал – страшненькая и забитая. Я ее очень быстро построю. Будет сидеть, как мышка, в уголке.
Что касается «забитой» – это они плохо меня знают. Забитых не выгоняют в Академию Отверженных. Я разозлилась, но вида не подала, просто прошла мимо, намеренно задев плечом брюнетку. Понимала, что нарываюсь, но не боялась. Девица пошатнулась – удар у меня сильный. Я всегда много занималась спортом и хрупкая лишь с виду.
– Ой, простите… – без намека на сожаление извинилась я и посмотрела на брюнетку сияющими изумрудными глазами потомственной ведьмы.
Девица отшатнулась. Нас боялись. Таких зеленоглазых было немного. Я улыбнулась и пошла дальше. Догонять меня не стали. Думаю, переваривали. Будем считать, первое знакомство состоялось. Да уж… придется тут непросто.
Сдается, девица поняла, кто я, и мне казалось, она так это не оставит. Будет мстить. Ну ничего, я тоже серьезно настроена отвоевывать себе место под солнцем. И чем раньше я заявлю свою позицию, тем лучше.
Я ускорилась и следующий пролет преодолела на одном дыхании. В душе клокотало бешенство. Когда мне три дня назад родители объявили, что на второй курс я пойду учиться не в свою группу, не на свой курс и не в свой университет, я думала, хуже быть не может. Но сегодня внезапно поняла – бывает и хуже. И я не смогу даже позвонить им и поделиться своими переживаниями. Из другой реальности звонки не проходят. В ближайшие три года я предоставлена сама себе и лишена связи с родней и друзьями. Меня даже на праздники не выпустят. В первый год точно, а там – может быть, если буду вести себя хорошо. Только вот я сама не верила в то, что получится.
С хорошим поведением у меня не ладилось нигде и никогда. И здесь я еще часа не провела, но привлекла к себе внимание и нажила недоброжелателей, а вот друзей – нет. Может измениться мир, но вряд ли изменюсь я сама, а значит, моя жизнь тут не будет легкой. Чего-чего, а неприятности на вторые девяносто я находить умела. И никогда не молчала, даже если и стоило бы оставить при себе драгоценное мнение. Собственно, и здесь я оказалась из-за неумения сдерживаться. Я злилась на себя, обстоятельства, на бывшего, который меня предал, на родителей, которые не захотели в очередной раз меня выгораживать и отправили в ссылку, на этот дурацкий снег, который повалил почему-то именно на мою голову! И на то, что я понимала – без академии я рано или поздно стану убийцей! А с магами-убийцами не церемонились. Вряд ли бы мне предоставили еще один шанс!
Я мчалась так быстро, что едва не налетела на симпатичного брюнета, который, задумчиво уставившись на ступеньки, спускался по лестнице. Ойкнула и отскочила в сторону, позволяя ему пройти. Ну и, конечно, не заметила, как по лестнице меня пытался обогнать преподаватель-блондин, который разогнал любопытствующих на улице.
– Диана… – холодный, будто подернутый хрустящей ледяной коркой голос резанул по ушам. – Вы еще даже не успели оформиться, а уже дважды попались мне на глаза – это много.
Он поймал меня за плечи, не позволив упасть, и тут же брезгливо отодвинул в сторону.
– Простите, лорд Рэмол… – прошептала я и осторожненько отступила, заметив краем глаза, что брюнет, которого я едва не сшибла, замер на несколько ступеней ниже и смотрит на меня с усмешкой. Похоже, я тут всех забавляла.
– Что уставился? – буркнула я.
Брюнет хмыкнул и ушел, а вот лорд Рэмол посмотрел на меня с возмущением.
Губы сжались в тонкую полосочку, а ноздри гневно раздулись. Голубые ледяные глаза, казалось, могли меня заморозить на месте. Я поняла, что заявление он принял на свой счет, и мне что-то поплохело. Не знала, кем именно являлся тут блондин, но его боялись даже преподы. Вот почему же я вечно попадаю в такие ситуации? Даже по лестнице не могу подняться без приключений!
– Это я не вам… – пискнула, крутанулась на каблуках и позорно сбежала. Я даже намерений своих не скрывала, неслась что есть мочи, будто была в любимых кроссовках, а не на шпильках.
Зато нужный кабинет нашла почти сразу. Влетела без стука, растрепанная и запыхавшаяся.
– Вас, милочка, стучать не учили?
От холодного голоса по спине пробежали мурашки. Сидящая за столом женщина наводила ужас. Тонкая, словно трость, сухая, с колючим взглядом изумрудных глаз потомственной ведьмы. Она была, что называется, холеной. Прическа волосок к волоску, строгое темно-фиолетовое платье с высоким воротом и длинные, унизанные кольцами пальцы. Руки выдавали ее возраст, а вот по лицу можно было дать и тридцать, и пятьдесят.
– Простите… – проблеяла я и замерла на проходе, не зная, что делать. Поэтому изучала кабинет. Дорогой ковер на полу, массивный дубовый стол, диванчик с вычурными подлокотниками и стеллажи по стенам. Мебель явно не современная – натуральное дерево, резьба. Я такую видела только в музеях.
– Ну и что вы замерли, будто истукан? – вопросила она, презрительно изогнув бровь. – Выйдите и зайдите как положено, а не как к себе домой.
Я выскочила за дверь с глазами перепуганной мыши. Ничего себе приемчик! Прислонилась спиной к двери кабинета, отдышалась и, повернувшись, наконец прочитала табличку. «Ректор. Леди Карисса фон Стрендж». Жуть какая! От здешнего ректора волосы дыбом становились! И я угадала, лорд Рэмол ректором не был. Тогда кто же он?
Я подняла кулак и осторожно постучала. Показалось, что даже стук вышел каким-то нервным. Мне определенно не нравилась академия. Учиться здесь три года… нет, пока я себе не представляла, как справлюсь.
– Можно? – Я засунула в кабинет голову и снова поймала недовольный взгляд. Ну а сейчас-то что не так?
– Девицы из вашего мира крайне невоспитанны! – припечатала ректор, поджав губы, и милостиво разрешила: – Входите! Никакого уважения к статусу и возрасту. Что вам нужно?
– Не знаю… – честно ответила я и попыталась улыбнуться. Вышло жалко.
– А зачем тогда явились?
– Меня отправили сюда с вахты. Я приехала учиться и в любом случае не знаю, куда мне идти.
– Ах да! Диана. Твоя мать просила за тебя. – Поняв, кто я, ректор как-то очень быстро перешла на «ты». Мне даже немного легче стало. От обращения, но не от ее слов. – Если бы не просьба уважаемого мною человека, я бы не стала тебя брать. Цени.
– Что ценить? – Я даже не думала скрывать издевательский смешок. – Думаете, я всю жизнь мечтала оказаться в вашем концлагере? Нет уж. Может быть, для кого-то это единственный шанс, для меня – нет. Для меня – это тюрьма. Так что простите, не вижу ни единого повода испытывать благоговение или благодарность. Меня ждут три года в аду. Странно испытывать по этому поводу радость.
– Говорю же… – Женщина устало вздохнула. – Девицы из вашего мира крайне невоспитанны!
– А парни прямо образец воспитания! – Меня несло, и даже если бы я захотела, вряд ли бы смогла замолчать.
– Парни вообще не образец воспитания. Ни в одном из миров. Но это не повод и нам уподобляться им, – сурово заметила ректорша и тут же сменила тему. – Возьмите.
Она достала из верхнего ящика стола и протянула мне огненный кулон на простой длинной цепочке.
– Что это? – удивилась я, разглядывая странное украшение. Похожие я уже видела на других студентах. Преимущественно камни были алые или синие.
– Это все. Пропуск на территорию академии и в залы для занятий. Амулет, который блокирует магию, везде кроме мест, предназначенных для ее использования, ключ от комнаты, зачетка. Береги эту вещь. Если потеряешь, останешься без защиты. Не снимать, третьим лицам не передавать, – приказала она. – Сейчас отправляйся на цокольный этаж, к кастелянше, она выдаст форму, постельное белье и скажет, в какой комнате будешь жить. Устраивайся. Ты – стихийная ведьма, значит, после того как устроишься, найдешь ответственного за ваше направление – лорда Рэмола. Он выдаст расписание занятий. А теперь можешь быть свободна.
Я кивнула и поспешно ретировалась. Имя куратора меня совершенно не обрадовало, но зато стало ясно, кто он такой. Правда, ответа на вопрос, почему его так боятся, я так и не получила. Черт, в этом месте вообще есть хоть что-то хорошее? Если и есть, мне пока не встретилось.
К счастью, я хоть до подземелий, где, со слов леди Кариссы, располагались владения кастелянши, добралась без приключений. Если бы я еще с кем-то поругалась или столкнулась, это было бы вообще феерично. Столько стычек за один день много даже для меня.
Спуск вниз оказался один, а вот там пришлось поблуждать. Расположить кладовые в бывших пыточных было, безусловно, очень креативно. Я оценила юмор администрации академии, но жутковато.
Подземелье оказалось полутемным, как и положено, мрачным и нагоняющим тоску, а еще из-за закрытых дверей периодически доносилось заунывное завывание и бряцанье цепями. Я очень хотела верить в то, что это местные призраки почувствовали ведьму и безобразничают, пытаясь привлечь внимание. Потому что если не призраки, то кто? Провинившиеся ученики? От этой мысли мне стало не по себе, и я ускорила шаг. Не хотелось бы пополнить их ряды, например, завалив сессию.
– Шастают тут всякие, – донеслось недовольное, и я ойкнула, когда увидела странную корявую тень на полу. Тень высовывалась из-за угла. Крик застыл в горле, и я просто хрипло засипела. Пальцы привычно начало жечь, и я снова была готова колдануть, опалив все, до чего дотянусь, но тут случилось непредвиденное. Пламя, вместо того, чтобы сорваться с пальцев, ушло внутрь меня. Ощущения при этом были очень и очень гадкие, даже волосы заискрили. А потом порыв стих. Я отдышалась и заметила, что кулон на груди засиял ярче. Видимо, вся магия ушла в него, словно в накопитель. Очень интересно, может, он так и действует?
– Что надо-то? – уточнили из-за угла чуть менее зловеще.
Я немного успокоилась. Жрать меня вроде бы никто не собирался, поэтому сделала пару осторожных шагов и буквально уткнулась носом в здоровенного и, похоже, каменного детину с весьма неприятным, словно вырубленным топором лицом.
– Ты кто? – пискнула я и отпрыгнула, ощущая себя рядом со здоровяком тараканом. Если он захочет что-то со мной сотворить, ему достаточно будет просто ткнуть в меня пальцем. Одно это способно переломить меня напополам.
– Глок – голем-кладовщик, – представился детина и уточнил: – Что надо?
– Кастеляншу… постельное белье взять и форму получить. Я новенькая в академии… – протараторила на одном дыхании, словно от скорости доклада зависела моя жизнь. Впрочем, может, так и было.
– А сюда зачем пришла? – еще раз уточнил он. Видимо, сообразительностью не отличался. Хотя… а что я, собственно, хотела от голема.
– Куда послали, туда и пришла, – надулась я. Разговор у нас выходил каким-то странным.
– Вот теперь иди обратно, – флегматично отозвался он и повернулся ко мне спиной. – Тут только провинившиеся сидят. О смысле жизни думают. А я их стерегу, так как вы, маги, народ хитрый и непредсказуемый. Только Глок все равно хитрее.
Я сильно сомневалась, но в спор вступать не стала. Были вопросы поважнее.
– А обратно – это куда? – чувствуя себя полной дурой, истерично поинтересовалась я. Про провинившихся я сейчас думать совершенно не хотела. Задачей номер один было получить форму и заселиться. Все остальное – потом.
– Обратно – это туда. – Он повернулся и пальцем указал в противоположную сторону. Туда, откуда я только пришла. – До поворота. Направо третья дверь.
– Спасибо. – Я кивнула и сбежала. Вот прямо не день, а одна сплошная неудача. Впрочем… неудачи начались у меня несколько раньше. Неделю назад, когда я так некстати вернулась чуть раньше с отдыха.
После кладовщика-голема от кастелянши я ждала чего угодно. Она могла быть умертвием горгульи, самой горгульей или престарелой вампиршей, которая курит трубку, но оказалась весьма приятной бодрой старушкой с меня ростом, но в три раза больше в обхвате. По старушке было видно – она привыкла работать со студентами. Взирала она не очень дружелюбно, но зато быстро оценила размер, выдала два комплекта формы плюс еще чисто черный вариант (для особых случаев). Форму кастелянша разрешила тут же примерить. Сунула в руки постельное белье и четко рассказала, как и куда идти. Даже выдала небольшой листочек, на котором светились две точки – я и комната.
– Заблудишься – с новенькими постоянно приключаются подобные беды, – торопливо начала она, тыкая в схему крючковатым пальцем, – развернешь листок и сверишься с планом. Красная точка – ты, синяя – комната. Как совпадете, значит, на месте. Ключ – твой амулет. Просто прислони к рисунку возле ручки двери. А то любите вы, новенькие, совать свои кулоны непонятно куда. Потом приходится Глоку приходить и исправлять то, что вы натворили. А он у нас парень ранимый. Без необходимости из подземелий предпочитает не выходить. Побаивается он вашу братию – больно уж шумные. Да и опасные. Он за вами через решетки камер наблюдать привык.
Я не хотела уточнять, что именно приходится исправлять Глоку и чем так страшны студенты. Я вообще предпочла бы с ним больше не встречаться, ибо вид он имел весьма суровый. Поэтому и тему эту я решила дальше не развивать.
– А жить я буду одна? – осторожно закинула удочку и получила насмешливое:
– Ага, щас! Одна. Экая фифа выискалась. С соседкой будешь жить, на каждую комнат не наберешься!
– А если мы не поладим?
Я не теряла надежду. Вдруг получится как-то решить проблему. Я не привыкла решать такие вопросы сама. Обычно рядом был мой отчим, Давид, который не обладал полноценным магическим даром, но мог договориться с кем угодно и о чем угодно. Мне же только предстояло этому научиться. Получалось пока не очень. Кастелянша оказалась непробиваемой или я как-то не так просила.
– Придется. Впереди три года, как же не поладите? – искренне удивилась она.
Вот три года меня пугали, и несказанно. Но поняла – спорить бесполезно, надулась и, попрощавшись, пошла искать свою комнату.
Если верить словам кастелянши, комната находилась в соседнем крыле. Именно там располагалось общежитие. С главным корпусом общежитие было соединено подземным коридором. Я, как ни странно, свернула туда, куда нужно, на стене висела стрелка. Выдохнула и отправилась заселяться, прекрасно понимая, что меня не ждут. Вопрос только, во что именно выльется нежелание хозяйки комнаты иметь соседку. В просто недружелюбную физиономию на соседней кровати (это я переживу) или во что похуже?
Сейчас, если честно, хотелось поваляться и отдохнуть, а не скандалить с новой соседкой. Я вообще плохо представляла, что буду делать, если меня начнут выживать из собственной комнаты. Вряд ли тактика «скандалить и жаловаться» поможет. Хотя… если будет надо, то я ни перед чем не остановлюсь. Какой-какой, а уж белой и пушистой я точно не была.
