Анна Олеговна Новосельцева
Взгляд из тени
4
На экране сияли таблицы. Девочка водила пальцем, переключая вкладки, и Левиафан успевал выхватывать отдельные слова: «огнестрельное ранение», «нож», «ожоги третьей степени», «болевой шок», «остановка сердца», «вирус»…
– Весь мир – одна большая книга, а наша история – сюжет. Точнее, великое множество потрясающих сюжетов, сплетающихся воедино. Любой твой выбор приводит к последствиям, иногда к маленьким, а иногда буквально образует новую сюжетную ветку. Вот это, – Девочка со вздохом обвела взглядом местность, – к сожалению, было самой вероятной концовкой твоей эпопеи с ритуалом. По крайней мере, той её части, что началась после… дня, когда мы встретились впервые.
– Погоди-ка, – Левиафан приподнял руку. – Ты хочешь сказать, что вы всё знаете заранее? И просто смотрите, как в кино, с попкорном, и ничего не делаете? Звучит чуток аморально, нет?
Девочка погрозила ему пальцем, и жест вышел настолько… «виковским», что Левиафан чуть не отодвинулся.
– Вот уж нет! Во-первых, у вас есть выбор, а во-вторых, мы видим лишь основные моменты, а не каждое движение. Твоей веткой для меня были все насильственные смерти, к которым может привести эта история, вот и всё.
Девочка приподняла ноут, демонстрируя таблицу. Левиафан уставился на названия колонок: мертвец, способ убийства, время смерти, статус смерти – окончательная, физическая, временная…
– Этот файл – твой, последние изменения ещё не сохраняла, так что они пока цветные, я обычно перед сном это делаю, чтоб по сто раз реальность не встряхивать.
Девочка увлечённо тараторила, водя пальцем у экрана, но Левиафан уже не слушал. Он не мог оторвать взгляда от имён в первой колонке. Первым шёл Оле. Сразу следом – Антон, Марк, Оскар, и последние трое были выделены жёлтым. Базовый шрифт и размер, Times New Roman, 14… Словно обычный офисный документ.
– Сколько? – неожиданно для себя выпалил Левиафан.
– А? – Девочка-Жнец оторвалась от экрана.
– Скажи, сколько ты хочешь. Сколько, чего, когда… Что возьмешь за то, чтобы стереть файл?
Девочка подняла глаза и медленно закрыла ноут. Левиафан схватился за рукав чёрного кардигана и почти сразу почувствовал, как немеют пальцы:
– Брось, все чего-нибудь хотят. Мне всё равно, я достану, принесу, сделаю, просто убери эти смерти, отмени их, у меня же не получилось, ритуал не сработал, так пусть всё это не считается!
Он ведь не хотел. Не хотел, чтобы кто-то умер напрасно. Не хотел, чтобы Оле и Оскар исчезли без шанса на воскрешение. Не хотел…
– Нет!
Девочка резко встала, прижав к груди ноутбук. Левиафан вскочил тоже, не выпуская её рукав. Сумка мягко упала на траву.
– По-твоему, я ради этого тут распинаюсь? Мы не на рынке, чтоб деньги за бракованный товар возвращать. И вообще, я их у тебя не отбирала. Ты сам убил. Сам решил, сам сделал, а что получилось или нет – так это я уже не причём. Прошлое не изменить! К тому же… смерть Оле я давно сохранила. Так что умоляю, давай без сцен, ладно?
Левиафан часто задышал. Девочка высвободила руку, уставилась вдаль и пробормотала:
– И вообще… это выглядело бы фальшиво. Знаешь, когда пишешь случайные убийства, это совсем другое, чем гибель тех, с кем сформировалась эмоциональная связь, а тут именно такая ситуация. Твоя история делает тебя тобой. А все эти арки, жертвы, сюжетные повороты, характеры, образы, эмоции, катарсис, ух… У меня даже любимый персонаж появился, а такое не в каждой ветке случается!
– Я? – шкодливо улыбнулся Вик.
– Вот ещё, перебьёшься, рожа бесстыдная!
Левиафан тупо уставился на неё сверху вниз. То есть, она… они… им всё равно? Оле, Оскар, их жизни – не имеют значения? Просто строчка в таблице, Лиса съела Колобка, и сказочке конец? А все, кто погибал раньше, на протяжении миллионов лет…
– Мы для вас персонажи? – голос упал до шёпота.
– Ага, – беззаботно сказала Девочка-Жнец, накидывая капюшон. – Иногда хорошие. Иногда скучные. Как и в любом сюжете. Но ты ничего. А что?
Какой же злой насмешкой сейчас казались слова Девочки-в-оранжевом: «Всё можно исправить. Кроме смерти, наверное. Но у вас же никто не умер?» Хотя… она ведь не знала. Ничего не знала, как и он сам.
Левиафан открыл рот и понял, что впервые в жизни не может подобрать слова. Он попытался снова, запинаясь, глотая звуки и слыша, как звенит и срывается собственный голос:
– Н-но так же нельзя, м-мы же… Мы ведь живые! А если бы вас – так? Кто запишет ваши судьбы, Жнец?
Девочка грустно приподняла уголки губ:
– А никто. Нам это не нужно. Мы можем ходить по улицам, пить кофе, учиться, работать, да хоть Эверест покорить – и это ни на что не повлияет. Мы не создадим ветки, не раскачаем чужие судьбы, не повлияем на мир. Мы летописцы, не меньше, но и не больше. Так устроен мир, дурачок.
Левиафан молча устремил взгляд в землю. Снова пришло опустошение – а на что, собственно, надеялся? Он поставил на кон всё и проиграл. Вот так предельно просто.
– Третий экзистенциальный кризис за неделю, с ума сойти, я запишу это в свой сборник достижений, – захихикал Вик и поставил локоть Девочке на макушку, точно на подлокотник. Она тут же перехватила его руку, заломила за спину, и Левиафан глазом моргнуть не успел, как раздался резкий хруст, и локоть Вика почему-то оказался вывернут в другую сторону.
– Личное. Пространство. – отчеканила Девочка-Жнец и отшвырнула Вика от себя. Тот, на удивление, не упал.
– Какая ты всё же противная, – просипел он, подмигнул Левиафану и одним движением вправил свой локоть обратно. Левиафан почувствовал, что его снова мутит, и посмотрел на Девочку-Жнеца.
– Я умру? – тихо спросил он. – Хотя бы?
Он искренне надеялся на положительный ответ. Но…
– Нет. Твоей смерти я не видела. Понимаю, самой странно, учитывая состояние твоих лёгких, но… ты же демон. Может, просто развоплотишься и вселишься в кого-то, хоть в кота, не знаю… Ничего я больше не знаю, я уже не твой жнец, сюжетная ветка с ритуалом окончена! Но жить ты будешь долго. Очень долго. В других историях.
Левиафан издал странный, булькающий звук, и Девочка неуверенно коснулась его плеча:
– Ну прости. Я завтра сдаю отчёт. Не такой уж плохой конец, знаешь, вот был у меня однажды… Послушай, да хватит так смотреть, мне правда жаль!
Левиафан отвернулся и сгорбился, обхватив себя за плечи. Вот какое ему дело до её жалости? Она его спасёт? Или, может, погибших – хоть одного? Хотя… нет смысла обвинять во всех бедах жнеца. Так же, как до этого – Оскара с Филиппом. Теперь он это понимал.
– Ничего, сейчас Внизу его быстренько встряхнут, – Вик потрепал Левиафана по голове. – Покушение на меня, кража книги, похищение ангела, самовольное жертвоприношение… О-о-о, как твои старые друзья обрадуются, что тебя наконец поймали за руку!
Левиафан не отреагировал, продолжая глядеть на траву. Какая она… аккуратная. Гладкая, серо-зелёная, чистая, точно на картинке. А на свободу надеяться глупо. И сейчас глупо, и… всегда.
– А без этого никак? – прозвучал недовольный голос Девочки.
– Уж извини, малыш, но нет! Демонам место в Аду. Он ответит перед Вельзевулом.
Ну что ж. Вельзевул так Вельзевул. Это… даже справедливо.
Воздух рядом вздрогнул, и Левиафану опять почудился чей-то искажённый голос. Двое рядом одновременно глянули в ту сторону, и Вик восхищённо покачал головой:
– Вот настырный… На Земле ночь почти, а он всё ломится и ломится!
– Он, да? – Девочка-Жнец вдруг заулыбалась.
– Ага, он, любимчик твой.
Вик подбросил шляпу, позволил ей покрутиться в разные стороны вопреки всем законам физики и вдруг сощурился на Левиафана:
– Послушаем? Теперь уже неважно.
Левиафан моргнул. Вик, не отрывая взгляда, покрутил перед собой пальцами, медленно, словно невидимое колёсико вращал. И по пространству разнёсся яростный крик:
– …встану, и ты ляжешь, сука! Кишки через пасть вытащу, в святой воде утоплю, гитару в жопу запихну, а потом сыграю! Отпусти его, падла, ублюдок вонючий, отвали!
Левиафан так и сел – там же, где стоял. Обладателя голоса он уже час как мысленно похоронил, и даже теперь, зная, что мир уцелел…
– Тимми? – он прошептал это одними губами, прекрасно понимая, что призрак не услышит. Но Тим вдруг замолчал, а в следующую секунду вокруг зазвенело с такой силой, что Девочка-Жнец прикрыла уши, а Вик пробормотал что-то про «третий кусок скалы подряд».
– Я его вытащу, всё равно, нахрен, вытащу! А ты сдохнешь, понял?! Сдохнешь! – Тим перешёл на сплошной мат, крича и беснуясь так, словно на его глазах как минимум расчленили котёнка. Левиафан сидел и слушал, ошеломлённый, растерянный, душа в себе порыв вскочить и кинуться навстречу. Почему Тим вообще орёт? Почему не улетел сразу, как всё кончилось? Зачем бьётся о стену чужого разума, угрожает высшему демону? Может, это снова игры Вика?
Вик шевельнул пальцами, и голос затих, становясь неразборчивым, как прежде.
– Слышали, да? – хихикнул он. – Я столько комплиментов и угроз лет двести не получал! И за что – за другого демона! Вот чем ты его купил, Леви, чем?
Левиафан уставился на него широко открытыми глазами. Он всё ещё не понимал. А Вик говорил, весело, с удовольствием, размахивая руками:
– Главное, это ведь призрак! Всего лишь наглая человеческая душонка, ни способностей, ни сил, а туда же! Лезет и лезет, напролом, как берсерк… Вы в курсе, что он пространство ножом кромсать пытался? Всю обойму в стену выпустил? Столько огня, прелесть просто! Я теперь понимаю, как он додумался святой водой наши этажи окатить!
Девочка, однако, его энтузиазма не разделяла:
– Он нас видит? Слышит?
– Ну-у-у… – Вик ухмыльнулся. – Сейчас нет. Но пять минут шоу я ему показал. Думал, сам свалит, когда змеёныша нашего на коленях увидит, так нет, его аж подбросило! Защи-итник, спаси-итель…
Вик пронзительно захихикал, уткнувшись в шляпу. А Левиафану показалось, что всё вокруг треснуло и распалось на тысячи маленьких осколков.
– С-с-спасти? – он выпалил это на вдохе и сразу закашлялся. – Спасти? Меня?
– Ну не меня же, – фыркнул Вик. – Нет, ты такой умный, но иногда такой тупой. Ради кого, по-твоему, он сейчас об эту стенку бьётся? Это ж надо так умудри…
В голове что-то щёлкнуло, и голос Вика исчез, точно вынули наушники. Нет, он всё ещё был тут, рядом, просто Левиафан его больше не слышал. Он смотрел вперёд, в ту сторону, где непрерывно вздрагивал воздух, и крики призрака эхом звенели в ушах. Это что, правда? Тим сказал всё это… из-за него? От первого до последнего слова?
Левиафан вспомнил, как в прозрачных руках трясся пистолет. Вспомнил сумку, брошенную в голову оборотню, вспомнил, как призрак не позволял ему пойти на рынок в одиночку: «А если тут поблизости шляется этот псих?» Вспомнил, как тот пытался предупредить о грядущем предательстве, как летал вокруг демона после смерти Оле, ругаясь, провоцируя, почти умоляя поговорить. А те слова, предложение остановиться, не заканчивать ритуал… может, и они были совсем не тем, чем прозвучали?
Левиафан ведь не надеялся. Ни на что не надеялся, не после того, что наговорил Тиму перед последним выстрелом. И имя его выкрикнул тогда с отчаяния, просто потому что очень испугался. И потому что больше некого было звать.
А Тим – откликнулся.
Ему не было плевать.
Или, может, было. Раньше. Но перестало уже давно.
И, наверное, Тим на самом деле его не предавал. Никогда.
– Он точно сюда не прорвётся? – нервно спросила Девочка-Жнец, положив руку на ноутбук. – Не хотелось бы навредить.
– Да не должен, тут другой уровень реальности, это так не работает…
Левиафан понял, что улыбается. Так широко и довольно, что с непривычки заболели щёки. Так, как не улыбался уже неделю. А может, и все четыре года, с тех пор, как нашёл записку Оле на экране и замкнулся на ней, забыв обо всём остальном.
– И ничего-то вы не понимаете, – пробормотал он, начиная смеяться. – Это у вас таланта нет, а это Тимми. Он человеком был. У него всегда всё работает.
Вик и Девочка одинаково вскинули брови. А Левиафан хохотал уже в голос, без остановки, не заботясь о том, как это выглядит со стороны. Он больше не был один, и неважно, сможет Тим прорваться или нет. Тим пробует – и этого достаточно.
И теперь Левиафану остаётся только попробовать самому. Что бы ни случилось потом, пусть Тим знает, что он хоть попытался. Пусть помнит его… не полным чудовищем, что ли. Кем-то лучше, чем он был в этой жизни. А ему, на какой круг Ада не затащил бы его Вик, теперь на всю вечность хватит мысли о том, что его не бросили. Что спасали, несмотря на всё. До самого конца.
– Перед смертью не надышишься, родной, – Вик нагнулся и встряхнул его за шиворот. – Подъём. Пора домой.
Левиафан поднял голову и насмешливо сощурился – так, чтобы Вик заметил. Он заметил. Выпустил воротник и постучал пальцем по подбородку:
– И что это ещё такое? Мне выйти и пообщаться с твоим… призрачным другом?
Левиафан не вздрогнул. Не отвёл взгляда и даже растянул губы шире. Да. Да, у него ещё остались друзья.
– Тебе его не достать, – негромко заметил он. – Ни тебе, ни мне, ни другому демону. Его простили.
В глазах Вика блеснуло пламя:
– А ты не радуйся, мой хороший. Будь уверен, за потерянную душу с тебя спросится отдельно.
Он снова попробовал поднять Левиафана на ноги. Но тот вовсе не был уверен, что может стоять, а потому совсем уж нагло оттолкнул его руку и повернулся к Девочке-Жнецу:
– Последний вопрос! Последнее желание. Можно?
– Э… – Девочка неуверенно глянула на Вика.
– А пускай, – Вик облизнулся. – Мне интересно.
Левиафан положил руку на землю, плавно меняя мягкую поверхность на асфальт. Это только его сознание. Вик просчитался.
– Ноутбук – твой инструмент, орудие жнеца?
– Да.
– Он действует по принципу обычного компьютера?
– Ну да, примерно…
– Автосохранение не работает, нужна именно твоя рука?
– Это уже третий вопрос!
– Ну пожалуйста, – Левиафан прижал к груди обе руки. – Может, это последнее, что я узнаю в жизни. Не считая принципов работы адских пыточных машин.
Вик снова водил пальцами над укулеле, перебирая невидимые струны. Девочка покосилась на него и расправила плечи:
– Да. Всё?
Левиафан потянулся к остаткам силы, сосредотачиваясь на нескольких заклинаниях сразу. Возможно, это его убьёт. А может, просто развоплотит. Узнаем.
– Сейчас будет всё, обещаю. Оскар и другие, кто погиб сегодня – их смерти ты ещё не сохраняла?
Главное, вложить в грядущий удар всё, что осталось. Вдруг получится?
– Ну я же говорила, сохраню перед сном… А что?
Оле не спасти, да. Левиафан понял это и, кажется, наконец смирился. Но вот остальные…
Вик оторвался от укулеле и нахмурился:
– Ты что задумал, змеёныш?
Особенно Оскар. Левиафан обещал ему, что всё будет хорошо. И Оскар поверил.
Левиафан закрыл глаза и ударил. Твёрдая поверхность пошла волнами, вздыбилась, отбрасывая Вика так далеко, как он мог. Уже само по себе затрещало пространство, внутрь ворвался, полыхая небесным светом, Тимми. А Левиафан, чувствуя, как булькает и рвётся второе лёгкое, вскочил, вырвал у Девочки ноутбук и с размаху вскинул его над головой.
Смерти нет. Смерти не было. И не будет.
Со страшным треском металл впечатался в асфальт. Эхо от удара прокатилось по Вселенной. Ноутбук раскололся пополам.
Ещё не поздно.
Для обложки издания использована художественная работа автора Софьи Филистович.
