Анна Романова
Лучший морг в моей жизни
– Вы что это сегодня какая-то встрепанная? Не выспались что ли? И на голове что-то нехорошо у вас. – спрашивает Лена.
Тут подключается вторая лаборант Оля. Крепкой натуры человек, ее ничем не удивишь. Все же из деревенских, стойкая и выносливая: «У нас работы до фига, и вам звонили сверху».
Первый удар по моей женственности уже нанесен, и так коварно и жестоко: встрепанная, не выспалась и много печальной работы.
Но я не отступаю от начатого, снимаю с больного плеча сумку с ноутбуком, с другого рюкзак и аккуратно помещаю на вешалку. Не рассчитала вес поклажи в этот раз и бедная вешалка падает с грохотом на кафельный пол.
Лена невозмутимо смотрит на этот мой конфуз и делает строгое замечание: «Прекратите ломать имущество. Надевайте халат и идите работать!»
Я улыбаюсь ей как малохольная и Лена еще больше недоумевает. Раньше бы я процедила что-то в таком-же духе ей в ответ, а тут улыбка непонятная на лице.
– Вы что с утра накатили что ли или влюбились? – удивляется Лена.– Прежняя заведующая так же влюбилась, с мужем развелась и в Израиль укатила. Вы тоже куда-то собрались?
– Лена, не жди от меня прежних паттернов, не получится. Я храню свой ресурс, я бережно и нежно к себе…– начинаю я охмурение непривыкшей к таким словам Лены.
– Берите свой ресурс, энергию и все, что еще причитается и начинайте наконец-то работать. Мне за спиртом и марлей ехать, а вы еще накладные не подписали. Вчера еще окно в кабинете не закрыли, а кто залез бы и спер ваш микроскоп? И как потом свои клетки потом смотреть будете? – так Лена отказалась поддержать мои попытки преображения.
– Умерший у нас, ночью поступил. Большой мужик такой, как ворочать будете с Серегой? Может Бодика позвать? Два раза заведующий звонил, какой-то он блаженый..
– Да справятся они! – останавливает ее Оля. – Вдвоем подналягут и работа пойдет. Не такой он уж и большой, че ныть – то…
Я замолкаю, ведь богини не скубаются и не грызутся, они гордо дефилируют мимо злопыхателей, оставляя шлейф избранности и утонченности.
У зеркала поправила прическу, но уже не то, что было утром. На губы нанесла новый блеск, купленный специально для новой женской жизни. Медленно, не плюхаясь как обычно, усаживаюсь в рабочее кресло. На столе лежит история болезни, начинаю постигать причину болезни и печального ее исхода. Первые строки диагноза, и я понимаю, что все написано неправильно.
Звоню начмеду.
– Алло, Сергей Николаевич? О, это вы, как я рада вас слышать, – мягко и томно говорю в трубку. – Как ваши дела, настроение? День сегодня пречудесный. Наконец-то лето!
Сергей Николаевич недоумевает, но держится. Обычно наш разговор происходит в других тональностях и никаких упоминаний о настроении, лете и птичках нет.
– Спасибо, Анна Арифовна, день и взаправду хорошо начался, если бы не эта смерть. Ну как так!
– Сергей Николаевич , хватит себя терзать. Видимо, так звезды у Вселенной сегодня выстроились, и я слышала , что все неприятное происходит от ретроградного Меркурия.
Ретроградный Меркурий вообще никак не зашел начмеду, матерому хирургу, и он заволновался.
– У вас все хорошо, Анна Арифовна?
– Да, конечно, как всегда. Благодарю за ваше беспокойство. Сергей Николаевич, если вы хотите, чтобы с пациентом работала наша служба, то вам с коллегами нужно пересмотреть диагноз и внести небольшие коррективы. Я вам все сейчас продиктую. И после я буду ждать вас на вскрытие.
Начмед еще долго молчал, пока я надиктовывала ему текст. И так же молча положил трубку, никак не похвалив меня за такие перемены.
Прошло два часа и в отделение влетел лечащий врач почившего пациента с историей болезни. С порога закричал: «Приветы всем, как делишки?». К слову скажу, что с нами он почти не знаком и меня каждый раз выбешивало его фамильярное обращение. Я его осаживала сразу же, но на пользу это ему никак не шло, так как память у него была краткосрочная, как у рыбки гуппи.
Громко ввалился в мой кабинет, бухнулся в кресло, закидывает ногу за ногу и икает. «Ну че, привет!»
Я держусь, еще держусь. Тяну улыбку, но получается как у паралитка, только в одну сторону.
– Утро доброе, Семен Петрович. – и медленно поворачиваюсь к нему. Отрепетировано складываю руки на коленях и смотрю как бы томно.