Анна Сергеевна Одувалова
Дар богов
– А вы? – Я удивленно смотрю на женщину, которая сама игнорирует собственную вечеринку.
– Понимаю, как глупо это выглядит! – со смехом замечает она. – Но дети – такие дети! Мишель и Тина – дочь моей подруги Оливии – ночуют сегодня на их вилле. И все было отлично, пока Мишель не решил, что няня не годится для сопровождения. Отвести его к подруге должна я. И непременно по набережной! Вот, возвращаюсь к себе. Присоединяйтесь. У нас всегда весело!
– Даже не знаю… – говорю я сомнением. Присутствие на чужой вечеринке не кажется мне уместным.
– А почему бы и нет? – произносит Энджел.
Под напором этих двоих я соглашаюсь. В конце концов, мы на отдыхе. Вечеринка на вилле у моря – отличное завершение первого дня на райском острове.
Дар
Выгоняю осу. Здесь я «летаю», как пенсионер. Парни, с которыми я познакомился, когда восстанавливал навыки магсерфа, ржут. Они не знают мою историю. Я бы вообще не сел на этот транспорт, но внезапно оказалось, что магмобиль я себе позволить не могу, а в наследство лезть мучительно больно. Да и ездить на магмобиле по острову смысла нет. Разве что брать с открытым верхом. Какая-то часть меня, которую я тщательно подавляю, воспринимает эту идею с восторгом, но нет. Я сам выбрал путь аскезы. Никаких навороченных магмобилей.
Да, любой маг-менталист, специализирующей на работе с различным посттравматом, скажет, что я просто наказываю себя за смерть брата. Лишаю себя дорогих вещей, привычного комфорта и заставляю не жить, а существовать. Может быть. Но что, если это единственный способ хоть как-то искупить свою вину?
Кит мертв, а мне радоваться? Тратить деньги из наследства, которое в два раза больше, чем должно было быть? Ни в чем себе не отказывать и жить на полную катушку, так, как хотел? Серьезно? Может быть, и Каро вернуть? Это мечта, которую я никогда не позволю себе реализовать.
Я здоров, у меня магия и потенциал, уровень которого страшно проверять. Огонь и лед в одном организме. У меня куча денег и неограниченные перспективы, и цена у всего этого – жизнь брата. Поэтому с роскошной жизнью покончено. И с разрушительным кайфом, который приносит скорость, – тоже. Теперь старенькая оса – лишь средство передвижения. Единственный экстрим в моей жизни – это магсерф. Маленькая поблажка, потому что магсерф – это не только мой кайф, но и инструмент, который позволяет ставить на ноги детей.
До места проведения вечеринки можно дойти пешком. Тут все недалеко, но оса – это законный способ не пить. А мне явно будут предлагать. Ну и на осе быстрее. Не хочу пробираться через заполненную туристами набережную.
На мне шорты чуть ниже колена – не самые чистые, с обтрепанным низом. И свободная льняная рубашка. Та, которая становится мятой практически сразу, как ее наденешь. Рукава закатаны до локтя, на шее – простой серебряный медальон. Расплавленное кольцо брата. Единственное украшение, которое я себе позволяю.
Я четко понимаю, как буду смотреться на пафосной вечеринке скучающих аристократов. И мне все равно. Возможно, это отрезвит слишком активную дамочку. Должна же она понять, что тренер по магсерфу не годится даже для мимолетной интрижки.
Иногда я думаю, что буду делать, если однажды на одной из таких вечеринок встречу кого-то из своих хороших знакомых. Зовут меня не скажу что регулярно, но раз в пару месяцев точно. И я не знаю ответа на этот вопрос. Возможно, просто сделаю вид, что они обознались и мы не знакомы, а может быть, как ни в чем не бывало выпью пару бокалов виски. В конце концов, богатый наследник с тяжелой судьбой имеет право на любой закидон.
Но пока мне не хотелось бы таких встреч. Слухи разносятся по острову слишком быстро. А мне тут живется хорошо и спокойно. Я не хочу пускать прошлое в этот мир.
Приезжаю на виллу, расположенную у самой кромки воды, часа через полтора после начала. Веселье на выходящей в море террасе уже в самом в разгаре.
Это лучшая стратегия. Всем уже все равно, кто ты и кто тебя позвал. Проще слиться с толпой. Ну а тот, кто пригласил, найдет меня сам. И даст все, чего я хочу. А я хочу денег за индивидуальные уроки. Вот такие непритязательные желания у одного из самых богатых холостяков Горскейра.
Каро
Идея принять приглашение на вечеринку – определенно отличная. Здесь все организовано по высшему разряду. Это не студенческая пьянка на минималках, когда родители уехали и оставили в распоряжении целый дом, тут все по-взрослому. Огромный дом, цветы в вазах, подсветка, небольшой танцующий фонтан во дворе. Официанты, изысканные закуски, много зон для отдыха и неспешно прогуливающиеся по огромной открытой террасе гости.
Шумит прибой, луна – яркая и крупная – рисует на поблескивающих волнах серебристую дорожку, а морской бриз освежает.
Играет тихая музыка. Какая-то местная группа. Мне нравится, а Энджел морщится. Композиция не удовлетворяет его взыскательный вкус, но парень тактично молчит.
Подхватываем два бокала с игристым с подноса официанта и подходим к ограде террасы. По пути перекидываемся с собравшимися гостями ничего не значащими фразами. Все, как и мы, отдыхающие. Некоторые тут на несколько дней – это в основном солидные мужчины, а кто-то (чаще всего их жены и дети) проводит в Монарко весь сезон. Таких на этой вечеринке большинство. Вырвавшиеся из наскучившего быта обеспеченные домохозяйки.
Поэтому и разговоры такие. Про отдых, экскурсии, рестораны и местные вина. Про так заинтересовавший меня магсерф. Мирс Фирсон, которую, оказывается, зовут Клэр (к счастью, я слышу ее имя раньше, чем попадаю в неловкую ситуацию), знакомит нас со своей подругой – Оливией.
– Оливия у нас фант магсерфа, – с непонятной мне усмешкой замечает Клэр.
Ситуацию чуть проясняет их третья подруга.
– Точнее, магсерферов, – хихикает она. – Она может подсказать, у кого тут лучшие индивидуальные тренировки.
– У лучшего я еще уроки не брала, – отрезает Оливия.
Она красивая, холеная и пытается поддержать образ аристократки на отдыхе. Идеальная укладка, шпильки, безупречный макияж…
Пьяненькие подруги рушат тщательно создаваемый образ, и ее это злит, хотя Оливия очень хорошо держится. Улыбается, пытается уйти от неприятного ей разговора, но с такими подругами это нереально. Беседа снова и снова сворачивает на магсерф и горячих магсерферов. Мне даже неловко, потому что я пришла сюда с Энджелом.
Правда, парень, очень быстро и плавно переходит к компании мужчин. Опыт, полученный на светских тусовках. Поэтому женские темы продолжаются, становясь все более откровенными. И кажется, меня единственную магсерф интересует исключительно как спорт.
– Так у кого тут можно потренироваться? – спрашиваю я. Другого источника информации, кроме трех озабоченных, скучающих на отдыхе подружек, у меня пока нет.
– Ну-у… не знаю, – жеманно тянет Оливия. – Он не берет индивидуалов. И вообще предпочитает заниматься с детьми.
– Ой, не жадничай, Оливия. Посмотри, с каким красавчиком приехала Каро. Энджел богат и хорош собой. Кому нужен твой нищей магсерфер… Кстати, о нищих магсерферах… Вон он.
Я автоматически поворачиваюсь туда, куда указывает подружка Оливии, и единственное, что могу сказать:
– Это он-то нищий?!
Потому что вижу перед собой Дара. Да, он выглядит очень непривычно. Так, словно спал под пальмой последние три года. Причем в тех же джинсах, в которых уехал из Горскейра, просто они стали короче.
Но это все равно Дар. Я не понимаю, что произошло, и теперь просто замираю, как изваяние. Сбежать? Поздороваться? Сделать вид, будто не узнала? На его лице – ни единой эмоции. Еще бы! Он выкинул меня из своей жизни еще несколько лет назад.
– А что тебя удивляет, Каро? – с вызовом спрашивает Дар, засунув руки в карманы и останавливаясь в нескольких шагах от меня.
И словно не было этих трех с лишним лет. Я моментально вспоминаю его энергетику, его запах. Дыхание перехватывает от слишком острых чувств.
– В этой жизни все может измениться в один миг. Тебе ли не знать?
Сглатываю, думая, как сбежать. Эта встреча настолько неожиданная, что я не понимаю, как реагировать. Я представляла ее сотни раз. Мечтала, прогоняла в голове разговор… Но по факту оказалась совершенно не готова. Единственное, чего мне сейчас хочется – исчезнуть отсюда. Язык прилипает к небу, и все, что я могу сейчас, – это испуганно таращиться на парня, подмечая малейшие изменения.
Волосы длиннее, чем были, почти достигают плеч. Сейчас лучше заметно, что они вьются. Под монарканским солнцем выгорели практически добела. Плечи стали шире, загар темнее, а экзоскелет остался только на одной руке. Как браслет обвивает запястье и скрывается под закатанным до плеча рукавом рубашки.
– Вы что, знакомы? – с недоверием уточняет Оливия, указывая зажатым в руке бокалом сначала на Дара, потом на меня, и избавляя меня от необходимости реагировать на фразу Дара.
– Да, мы с Каро учились вместе. Недолго. Потом я вынужден был уехать, – нехотя поясняет парень.
Он неотрывно смотрит мне в глаза.
– Но… – потрясенно бормочет Клэр. – Каро заканчивала горскейрский колледж магии.
– Ну и что? – Дар безразлично пожимает плечами. – Что именно тебя удивляет?
– Ты такой одаренный или такой богатый? – выталкивает из себя Оливия, и парень холодно улыбается.
– Одаренная у нас Каро. Спортсменка, красавица… Как видите, она закончила колледж и приехала отдыхать в Монарко. А я уже почти четыре года катаюсь на доске… Для этого не нужно быть одаренным.
– То есть деньги? – не сдается Клэр, видимо, пытаясь сопоставить факты.
Сложно узнать внука мирс Валери в этом загорелом, накачанном парне в заношенных дешевых шмотках. Да и дамочки, расспрашивающие парня, вряд ли вхожи в тот круг. Они явно попроще.
– Ты что, из элиты Горскейра? Я узнавала, сколько стоит год обучения. Мы не потянем, даже если начнем копить сейчас, а у меня ребенку пять.
– Был. Когда-то.
– Но что случилось? Не думал, что элита бывает бывшей. Золотая ложка во рту и семейные деньги.
– Плохо себя вел. Иногда, когда плохо себя ведешь, лишаешься всего, что имеешь, – говорит Дар, обращаясь, кажется, к Оливии.
Она улавливает намек и отступает, невольно потеребив кольцо на пальце. Ее подружки тоже понимают, о чем речь, и прячут смешки в бокалах с игристым.
Дар же продолжает как ни в чем не бывало:
– Ну так кто хотел брать индивидуальные уроки?
– Каро? – полувопросительно-полутвердительно говорит Оливия, а я кляну себя за то, что вообще завела этот разговор.
– Пожалуй… я пас, – произношу севшим голосом и ловлю холодную, вызывающую улыбку парня.
Он знал, что ответ будет таким, и считает меня трусихой. А я просто не понимаю, зачем ковыряться в старой ране. Я долго хотела поговорить с Даром, все объяснить… Но он четыре года катался на доске. Это его выбор, его способ справиться с болью. Так зачем ворошить прошлое?
– Но почему нет? Если вы знакомы? Отличный же вариант, Каро! Ты хотела. Соглашайся!
Рядом со мной оказывается Энджел. Он обнимает со спины и кладет голову мне на плечо.
Взгляд Дара становится чернильным.
– Действительно, почему нет, Каро?
Пауза, тягучая и долгая. Хочется передернуть плечами, чтобы прогнать это неприятное ощущение. Неужели Энджел не чувствует повисшего в воздухе напряжения?
– Знаешь, – приходит в себя Оливия. – Я тоже, пожалуй, возьму у тебя несколько уроков.
– Прости, Лив. – Дар поджимает плечами и обезоруживающе улыбается, но в ее сторону даже не смотрит. – Я не беру больше одного индивидуала. Каро тебя опередила.
Оливия бросает на меня такой ненавидящий взгляд, что реально становится не по себе.
Зачем он вообще это делает? Впрочем, это же Дар. Он всегда не ведает, что творит. А уж Дар в стрессе – это вообще стихийное бедствие.
Мой приезд, да еще и с парнем, для него определённо стресс. За то недолгое время, что мы были вместе, я тоже успела неплохо его изучить.
Дар
Меня словно ударили кулаком в солнечное сплетение. Каро последняя, кого я рассчитывал увидеть на этой вечеринке. Мне везет. Я замечаю девушку на открытой веранде до того, как захожу в дом. Не знаю, как бы себя повел, если бы просто столкнулся с ней нос к носу. А так у меня есть время осознать.
Брожу вокруг виллы около получаса, прежде чем решаюсь зайти. Несколько раз практически решаю вернуться домой, но потом понимаю: если она здесь, встречи не избежать. Не сегодня, так завтра. Что Каро вообще забыла в Монарко? Я привык считать остров своим убежищем, где никто и ничто из моего прошлого не могло меня потревожить.
Тем более Каро.
Поняв, что она не одна, неожиданно чувствую приступ жгучей ревности. Парень, с которым она заявилась на вечеринку, яркий, наглый и смотрит на нее с восторгом. Он напоминает меня даже не четырехлетней давности, а того, которого я практически не помню. Когда не было экзоскелета, но был жив Кит.
Наверное, я вырос бы таким, если бы моя жизнь сложилась иначе.
И Каро с ним. Я ее понимаю. Легкость, деньги и драйв. Я сам уехал, я сам поставил точку в наших отношениях (точнее, разорвал по живому), но все равно больно.
И я злюсь. Иррационально кажется, что девушка специально явилась на мою территорию, чтобы сделать еще больнее. Бред. Я прекрасно это понимаю, но все равно не могу ничего с собой поделать.
Я хранил в сердце ее образ, я наказывал себя, запрещая быть счастливым, но каждый раз, когда я думал: «А что, если… Что, если я все же имею право жить так, как хочу?» – всегда в этих несбыточных мечтах со мной была она.
Наверное, это и позволяло держаться на плаву. Сейчас же все рухнуло. Даже если я позволю себе быть счастливым, ее у меня никогда не будет. А значит, не будет и счастья.
Каро, в отличие от меня, смогла все забыть и пережить. Она всегда была сильной. Сильнее меня, сильнее всех. Может, стоит последовать ее примеру? Только в отличие от нее, я не способен забыть ни ее, ни трагедию. Да и с кем забывать? С Оливией? От одной мысли начинает тошнить.
Смотрю на Каро. Красивая. Очень красивая. В ней появилась соблазнительная томность уверенной в себе женщины. Обласканной мужчиной и жизнью. Сейчас же в ее глазах даже не страх. Ужас.
Неужели это единственное чувство, которое я вызываю? Она боится меня или того, что ее рыжий парень узнает о нас? Появляется иррациональное желание вывалить все, что между нами стоит, в публичное поле, но я не настолько мудак. И мне самому больно, поэтому держу прошлое в себе.
Разговариваю на автомате. Зачем-то соглашаюсь давать Каро уроки по магсерфу, и ее парень даже не против этой идеи. Видимо, я переборщил с аскезой. Он даже не воспринимает меня как конкурента. Или так сильно доверяет ей? Я бы доверял. Или нет?
Мне сложно проверить. Я бы доверял, если бы был им, но когда я встречался с Каро, ненавидел себя за беспомощность. Считал ущербным. И сейчас считаю. Значит, дело не в экзоскелете.
На автомате отказываю Оливии. Мне противно. Вышла замуж? Родила ребенка? Не вешайся за молодых простых парней в надежде получить то, чего тебе недодает богатый муж. Думаю, это правильно.
Вижу, как жадно вспыхивают ее глаза, когда она понимает, что я не такой нищий, каким она меня видела. Это для меня слишком. Извинившись, я выхожу.
Веду себя эмоционально и глупо. Но если я не суну голову под холодную воду, то не выдержу и просто закинусь алкоголем. Не пил четыре года. Боюсь даже представить, что произойдет, если на сцену выйдет алкогольный Дар. Точно не хочу выпускать его в этих обстоятельствах. Мне на этом острове еще жить. Еще тренировать детей этих людей. Поэтому только голову под кран, и не иначе. Теперь я не мажорчик, которому позволено все. Я пример для подражания. Хотя бы для кого-то.
Набираю в туалете в ладони холодную воду и опускаю туда лицо. А потом слышу за спиной дрогнувший голос:
– Дар, нам надо поговорить.
Каро. Она совсем крышей поехала, если приперлась за мной в туалет? Она вообще понимает, что тут мы одни, и я совершенно не уверен, что смогу себя контролировать? И совершенно точно не уверен, что хочу.
Каро
Я, наверное, сошла с ума раз, иду за своим наваждением, едва Энджела отвлекает какой-то серьезный седовласый господин. Бросаю вежливую фразу, про жару и необходимость освежиться, ставлю бокал с недопитым игристым на поднос и выхожу с террасы, не выпуская из поля зрения широкую спину в светлой рубашке.
Дар красив. Сейчас, он раздался в плечах, загорел. Видно, много времени проводит на свежем воздухе и солнце. Гибкое тело повзрослевшего, уверенного в себе хищника.
Мне немного жаль того порывистого бескомпромиссного мальчишку, в которого я без памяти влюбилась. Но этот Дар завораживает меня не меньше, чем его более знакомая версия. Я приехала не одна, я счастлива с Энджелом, но остаться на террасе – выше моих сил. Мне нужно поставить точку. Убедиться, что «мы» остались в прошлом.
В голове туман, я как под действием наркоты. Сердце стучит в груди. Мне нужно на свежий воздух, проветриться, а лучше – вернуться домой. В безопасность. И совершенно точно дом и безопасность находятся за пределами Монарко, оккупированного этим невообразимым, укравшим мое сердце парнем. Уехать отсюда и больше никогда не возвращаться на райский остров – единственное правильное решение.
Но когда я поступала правильно?
Мы друг для друга – погибель, болезненная страсть, давно оставшаяся в прошлом. Энджел – мой маяк. С ним хорошо, спокойно и комфортно. Мне нужно держаться за него и не отходить ни на шаг. А не превращаться в долбаного сталкера, следуя за красивым, пропитанным солнцем парнем, который исполнил свою мечту, заплатив за нее слишком большую цену.
Он меня ненавидит.
Он меня прогонит.
Он считает меня виноватой во всем…
Но я все равно иду за ним, даже не пытаясь найти для себя оправдание.
Дверь в санузел приоткрыта. Дар стоит, упираясь руками в мраморную столешницу у раковины. Голова опущена. Наша встреча – шок не только для меня.
Светлая льняная рубашка натянулась на плечах. Материал настолько тонкий, что немного просвечивает, рукава закатаны до локтя. И одно предплечье по-прежнему обвивает экзоскелет. Интересно, почему Дар не убрал его? Сейчас ему это под силу. Я знаю.
Вряд ли я когда-нибудь решусь задать этот вопрос.
Стоять и наблюдать за Даром как-то неловко, и я выдаю совершенно формальную фразу. Глупее придумать просто нельзя, но у меня в голове – ни одной связной мысли.
– Дар, нам надо поговорить.
Парень на секунду замирает, а потом медленно поворачивается. Я чувствую, что сердце начинает долбиться в ребра в бешеном ритме.
Сейчас я не могу разгадать Дара. На лице – восковая маска отрешенности. Я знаю, насколько хорошо он умеет прятать чувства. И так же знаю, какой пожар может бушевать в его душе, спрятанный под напускным безразличием. Мы оба мастерски играем придуманные роли.
– Мне следовало догадаться, что ты тут, – чуть более осознанно говорю я. – На этом острове. Ты ведь всегда бредил им… Если бы я знала, то не приехала бы. Я не искала встречи с тобой. Уже нет.
Он внимательно разглядывает меня, словно в первый раз видит. Холодный пронзительный взгляд, хищная улыбка на красивых губах и хриплый шепот:
– Каро, я ведь сказал тебе не попадаться мне на глаза. Знаешь почему?
Он замирает в двух шагах от меня и ждет ответа. Совершенный хищник, от красоты которого перехватывает дыхание. А у меня язык прилипает к небу. На миг мне становится невыносимо страшно. Потому что через глаза Дара на меня смотрит бездна. Выжженная пустыня, которая осталась в душе парня после смерти брата.
Глава 3
– Потому что ты винишь меня? – Я даже не знаю, это вопрос или утверждение. – Во всем.
От этих двух коротких, царапающих горло фраз во рту пересыхает. Я жалею, что оставила бокал с вином на подносе официанта. Я и забыла, что такое общение с Даром. Качели, перехваченное дыхание… Падение и боль – лишь вопрос времени.
– Нет, Каро, – отвечает Дар едва слышно. – Потому что ты предала мое доверие. Тогда Кит пришел сам. Он не мог не прийти, а я не остановился. Я не мог остановиться, но ты… Ты могла позволить мне сделать выбор. Да, он был ошибочный, да, я за него заплатил бы. Но согласись, за неправильный выбор должен платить тот, кто его сделал. А ты не позволила мне даже такую малость. Потому что ты всегда и все хочешь контролировать.
– Нет. Ты неправ. – Я качаю головой, сглатывая слезы. – Просто я тоже не могла поступить иначе.
– Возможно, но после этого… – Дар закусывает губу и прямо смотрит мне в глаза. В этот момент он потрясающе красив. Смуглая кожа, напряженные скулы, падающие на щеки тени от ресниц. – Я не могу любить тебя.
– Я знаю, – шепчу тихо, чувствуя, как сердце сжимает холодная рука.
Дар не ненавидит меня, не винит в случившемся, почему же мне так больно? Должно стать проще, но не становится.
– Нет, Каро, не знаешь, – жестко говорит он, и делает шаг навстречу, заставляя меня пятиться к стене.
В глазах парня лед и сбивающая с ног сексуальность. Воздух между нами дрожит от напряжения.
– Я не могу любить тебя, но и отпустить тоже не могу. Мы просто снова разрушим друг друга. Именно поэтому я уехал. Я уехал, чтобы наши разрушительные чувства не уничтожили все вокруг. Из-за того, что я был буквально помешан на тебе и хотел стать для тебя всем, погиб Кит. Я уверен, что из-за этого умерла и бабушка. Моя болезненная потребность… она никуда не исчезла. Но если раньше из-за любви к тебе я мог стать хорошим, то сейчас… Сейчас я просто хочу тобой обладать.
– Нет… – Я мотаю головой, сильнее вжимаясь в стену. – Все в прошлом.
– Это тебе так кажется. Пока. Но дело в том… – Плавное кошачье движение, в результате которого я оказываюсь распята на стене. Его руки касаются холодного кафеля у меня возле головы, а тело практически прижимается к моему. – Ты моя. До сих пор моя. А я больше не способен относится к тебе с бережностью. Я умею только ломать. Все, до чего дотянусь.
– Ты не сможешь меня сломать, Дар… – жестко говорю я, выдыхая и пытаясь вспомнить, что я боец. – Ты же знаешь, что я могу дать отпор.
– Посмотрим? – хрипло спрашивает он, и у меня подгибаются колени.
Я не уверена, что готова к этому.
– Игра началась, Каро. Ты ведь любишь игры?
– Ты знаешь, что нет.
Я качаю головой. Играли мной в этой жизни жестко, и кому, как не Дару, об этом знать.
Но он лишь усмехается.
– Ты – маленькая запутавшаяся врушка. Не стоило тебе попадаться мне на глаза. Сам я не стал бы тебя искать, но раз ты пришла сама…
– Я пришла просто…
– А это уже неважно, Каро. Мы оба сломанные, мы оба можем чувствовать только через боль, мы оба не сможем остановиться. И ты это знаешь, иначе уже бежала бы отсюда прочь со своим глянцевым мальчиком. Но ты здесь, со мной, потому что такая же, как я. Ты же помнишь, что адреналинщиков и зельевиков излечить нельзя.
Я замираю и даже не дышу. Сердце стучит в ушах, мне плохо. Я боюсь, что эта злая и усовершенствованная версия Дара, который так был мне дорог, попытается меня поцеловать, и это меня разрушит. Убьет все хорошее, что было между нами.
Наверное, в глубине души я все еще люблю его. Не этого красивого, здорового и злого парня, а того, которого я знала раньше. Смотреть на него сейчас, совмещать два образа… это мучительно. Мы зря встретились. Я только начала думать, что могу все забыть и стать счастливой.
Дар зло и жадно смотрит на меня.
– Ты ведь знаешь, что я могу постоять за себя? – спрашиваю я, ненавидя себя за то, что у меня срывается голос.
– Знаю. – Он наклоняется низко к моему лицу. – Но сейчас меня нельзя так просто уложить на лопатки.
– Поэтому ты решил воспользоваться своей силой? – с вызовом спрашиваю я, а в глазах Дара разгорается огонь.
Магия Кита. Это нереально. И красиво, и страшно.
– Ты знаешь, Каро, я никогда не считал наши отношения ошибкой. Мы делали ошибки, – делает ударение Дар. – Я делал ошибки. Но я реально любил. Болезненно, разрушительно, но любил. Но сейчас… мне реально жаль, что я встретил тебя. Мне казалось, что ты успела изучить меня лучше. Мне не нужна сила, чтобы завоевать женщину, и я не собирался применять ее в отношении тебя. А была ли ты вообще? Может, ты просто мой сон, в реальность которого я на миг поверил, когда увидел тебя на веранде? Но сон – это сон, он не может стать реальностью.
Дар опускает руки и отступает, а я чувствую, как меня душат рыдания. Парень даже не смотрит на меня, он просто уходит. Закрыв руками лицо, я просто стекаю по стене на корточки, возвращаясь в самые кошмарные моменты своей жизни. В неделю после смерти Кита, когда мне казалось, что я просто не справлюсь с этим.
Надо подняться, привести себя в порядок. Выйти на террасу, где проходит вечеринка. Хотя бы затем, чтобы забрать своего парня и увести его домой. Энджел уже, наверное, меня ищет. Но я не могу. Слишком больно. Где-то на краю подсознания понимаю: не мне одной.
– Ой, – слышу испуганное.
Хлопает дверь туалета. Видимо, кто-то пытался сюда войти, но заметил на полу девицу в вечернем платье и предусмотрительно решил не мешать.
Беру себя в руки, умываюсь и стараюсь успокоиться. Выхожу минут через пять с лицом, которое в сгустившейся южной ночи может сойти за нормальное.
Идти к толпе не хочется, а еще я не могу решить, что сказать Энджелу. Он не знает подробностей тех трагических событий. Когда мы познакомились, он только что стал частью состава «Ангелов», не знал город и, конечно, был не в курсе того, что происходит в Горскейре. А я не горела желанием рассказывать. Мне хотелось, чтобы хотя бы для кого-то я была нормальной. Но панические атаки, сны и фобии… Все это вылезло. И со всем этим Энджел помогал мне бороться. Так что часть истории пришлось рассказать, хотя Дар в ней фигурировал по минимуму. Да и странно «настоящему» рассказывать о «бывшем».
В итоге после раздумий я ухожу на пляж. Сажусь в шезлонг у воды и полной грудью вдыхаю соленый воздух, пытаясь отрешиться от неожиданной встречи.
– Каро… – слышу за спиной. Энджел каким-то необъяснимым способом нашел меня. – Прости, я идиот…
– За что тебя простить? – устало спрашиваю я.
– Это ведь он… – Энджел останавливается за моей спиной, и я чувствую его присутствие. – Тот парень, с которым тебя связывает болезненное прошлое. Я не сообразил. Но когда ты исчезла, смог сопоставить. Учеба вместе, остатки экзоскелета, твое нежелание с ним тренироваться… Ты нормально? Мне есть о чем переживать?
– Я не очень нормально, но справлюсь. И тебе не о чем переживать,– отзываюсь я, не поворачивая головы. Изучаю узкую лунную дорожку.
Энджел садится на соседний шезлонг, берет меня за руку, и мы молчим. Смотрим на черное море, слушаем шум волн, и меня по чуть-чуть отпускает.
Только вот ночь обманывает, путает. И на какой-то короткий миг мне вдруг кажется, что за руку меня держит Дар. Это так реалистично и в то же время невозможно, что я вздрагиваю и высвобождаю ладонь, сделав вид, что хочу скинуть босоножки и вытянуть ноги к прибою.
На самом деле не хочу, на них налипнет песок, но все равно вытягиваю. Тут тихо и умиротворенно, и совсем не хочется никуда идти. Я практически изгоняю из головы произошедшее, когда музыка, играющая на вечеринке, внезапно становится громче. Со стороны дома доносятся развязные вопли и смех.
– Кажется, кто-то пошел вразнос, – лениво тянет Энджел.
– И я даже догадываюсь – кто, – поморщившись говорю я и поднимаюсь.
Почему с Даром всегда все заканчивается именно так?
Дар
Да что со мной? Мне казалось, я оставил все позади. Все эти эмоции на разрыв, попытки идти на поводу у сиюминутных капризов…
Каро снова делает меня восемнадцатилетним неуравновешенным идиотом, который ради собственных эгоистичных желаний готов жертвовать жизнями близких.
Я был твердо уверен, что оставил того шального Дара в прошлом. Но стоило заметить ее рядом, почувствовать запах, заглянуть в глаза, увидеть, как ее обнимает другой – и все. Мне сорвало крышу. Какую ересь я там нес? О чем я?
Моя реальность – магсерф, дети и Монарко. Каро в этой схеме нет, как и охоты за Каро, и попыток отбить ее у другого. Нет! Я изменился. И не играю больше в эти адреналиновые игры. Хотя меня сильно ломало после смерти Кита, но я смог перебороть себя.
Тогда хотелось сразу всего. Сесть на осу и вписаться в самые отвязанные гонки, бои без правил, трюки на высоте. Всего, что в теории могло прекратить мое бессмысленное существование. Но было во всем этом одно «но»: всепоглощающая вина.
Кит любил жизнь, он не страдал необходимостью кому-то что-то доказывать. Ему не нужны были эмоциональные качели, чтобы чувствовать себя счастливым. Он не испытывал себя на прочность, он хотел жить, и в отличие от меня, его устраивало все. Но брат не задумываясь пожертвовал жизнью ради меня. Я не имею права уходить следом за ним. Тогда его жертва будет бессмысленной.
Она и так бессмысленная, потому что у меня не жизнь, а ее подобие. Я не позволяю себе счастья. Хотя… по-своему я счастлив здесь, в Монарко. Пусть и не так, как привык. Внезапно мне понравилось общаться с детьми. Наверное, потому что они открытые, искрение и чем-то похожи на меня самого. На неиспорченную версию Дара, который хотел взять от жизни все.
Как одна мимолетная встреча могла свести на нет все усилия? Почему становится неважным то, к чему я шел несколько лет: душевное спокойствие и умение вовремя тормознуть?
Когда я выхожу из туалета, у меня дрожат руки. Позорно и не по-мужски. Иду прямо к выходу, чтобы позорно сбежать, и едва не натыкаюсь на официанта с подносом.
– Дай что-нибудь безалкогольное!
Парень растерянно указывает подбородком на бокалы. Хватаю первый попавшийся оранжево-красный с детским коктейлем и стремительно вылетаю за дверь. Не хочу снова пересечься с Каро. Содержимое выпиваю залпом и только потом понимаю, что со мной что-то не так.
– Что за хрень? – тихо бормочу, чувствуя, как перед глазами плывет картинка. Мир замедляется и становится не таким дерьмовым, каким казался три минуты назад.
Я же не девица, которую спаивают на вечеринке, чтобы поиметь. Или… просто гендерные роли поменялись, и скучающие домохозяйки пошли на отчаянные меры?
В бокале был не только алкоголь, но и еще что-то такое… От чего девушки становятся покладистыми и любвеобильными, а у бывших адреналинщиков отказывают тормоза.
Мелькает осознание, что пока не поздно, надо бы уйти домой. Иначе после сегодняшнего вечера никто из присутствующих не доверит мне своих детей. Но последнюю здравую мысль быстро сменяет другая, которая звучит так: «Ну и демоны с ними! Других специалистов тут все равно нет».
А еще сзади подходит Оливия.
– Ты уже собрался домой? – огорченно спрашивает она и протягивает мне бокал игристого. Последний гвоздь в крышку гроба моего здравомыслия.
– Уже нет, – отвечаю я. Опрокидываю в себя задорные пузырьки и возвращаюсь с воплем: – А что у нас сегодня как тихо?! Танцуем все!
