Анна Сергеевна Одувалова
Змеиное братство
Глава 8
Тайны сгущаются
Влад
Три года назад кабинет директора модернизировали. Чтобы придать достойный облик старой унылой комнате, специально пригласили дизайнеров. Благодаря их усилиям даже длинный стол из темного дерева сочетался с восседающим за ним Анатолием Григорьевичем Катуриным. И вообще, весь интерьер был подобран так, чтобы специфическая внешность хозяина кабинета не смотрелась здесь чужеродно. Ломаные линии и металл со стеклом, присущие хай-теку, сочетались с роскошными элементами, взятыми из классицизма. Так, например, рядом с низким диванчиком из черной кожи стояла массивная напольная ваза с витыми ручками, привезенная из Каира одним благодарным родителем.
Влад не любил этот кабинет. Он и правда подходил директору лучше, чем любой другой. И поэтому отпугивал.
Сегодня Анатолий Григорьевич пребывал в благодушном настроении и не хмурился при взгляде на сидящего напротив сына. Влад вальяжно развалился на стуле и дремал. Его темная футболка помялась, а волосы растрепались сильнее, чем обычно. Сразу было видно – молодой человек провел бессонную ночь и не пытался это скрыть.
– Что скажешь о новеньких? – поинтересовался директор, открыв перед собой ноутбук. Казалось, собственный сын его интересовал гораздо меньше, чем виртуальный мир.
Но Владу было все равно. Он отозвался, даже не открывая глаз:
– Есть несколько примечательных экземпляров, но все они парни. А парни интересуют нас в меньшей степени.
– Не скажи. С прошлого года многое изменилось. Мы же вроде нашли ту, которую хотели.
Прежде чем сдержанно кивнуть, Влад немного подумал.
– Ты, как всегда, прав. К тому же основная масса новичков – слабые и бесперспективные. В этот раз ваша хваленая кампания по отбору дала сбой. Не знаю, что мы будем делать с ними следующей зимой.
– До следующей зимы далеко. Я надеюсь, к тому времени многое перестанет иметь значение. Меня больше интересует конец года.
– Кстати, одна подающая надежды девушка среди новеньких есть, – осторожно начал Влад, внимательно всматриваясь в лицо отца и пытаясь предугадать его реакцию. – Алина Крылова.
– Ты смеешься? – фыркнул Анатолий Григорьевич. – Она же ушла еще до наступления полуночи! И ее ты называешь «подающей надежды»?
– Ушла, – сдержанно кивнул Влад, не поддаваясь на провокационные усмешки отца. – Но у нее имелись на то причины, не относящиеся к…
– Причины не имеют значения, – покачал головой Анатолий Григорьевич и, подчеркивая серьезность разговора, захлопнул крышку ноутбука. – Ты же знаешь, Влад, вчера было первое испытание. Сильнейший не уходит вечером, он остается до утра. Нам важны не только способности, не только природная предрасположенность, но и личностные качества. Нам нужен лидер. Тебе нужен лидер. К счастью, ты его нашел, так ведь?
– Да, отец, – сжав зубы, кивнул Влад и опустил глаза в пол.
Так было всегда. Его мнение ни для кого не имело значения. Он всегда оставался лишь средством достижения чьих-либо целей. Иногда подобное положение дел расстраивало, но чаще всего Влад принимал его как должное. Он – оружие в руках сильнейших. Это его карма.
– Вот и замечательно. – Анатолий Григорьевич сделал попытку ласково улыбнуться, но вместо этого лицо исказила гримаса. – Вероника сильная девочка, она подходит тебе лучше, чем кто-либо. И я делаю ставку на нее.
– А ты не торопишься, отец? – задал Влад давно интересующий его вопрос, предполагая, каким будет ответ.
– Не думаю. Я ждал слишком долго. А что, возникли какие-то проблемы?
– Нет. Никаких проблем. Просто уточняю: излишняя спешка может привести к провалу. Но тебе лучше знать.
Влад давным-давно научился не спорить, привыкнув, что это бессмысленно. По крайней мере, с отцом, который прислушивался к единственному человеку на свете – себе. Правда, стоило отдать ему должное, практически всегда он оказывался прав.
– Нет, Влад, лучше знать тебе! От меня в нашем деле зависит крайне мало. Смотри, не подведи меня, – прищурился Анатолий Григорьевич и недвусмысленно погрозил пальцем. Его и без того суровый взгляд стал по-настоящему злым и не предвещал ничего хорошего. – И новенькая, Алина, она не та, которая нам нужна. Поверь моему опыту.
– Ты неправильно меня понял, – впервые за время разговора Влад открыто улыбнулся. Сейчас он был похож на обычного озорного старшекурсника. – Я просто отметил очевидное. Алина показалась мне самой перспективной. Вот и все. Ничего личного. Ты спросил про новеньких, я ответил. Кстати, обе ее соседки по комнате вряд ли смогут завершить обучение. Особенно Маша. – Молодой человек талантливо увел разговор от основного предмета, переведя его в безопасное русло.
– По поводу Марии я все давно понял. – Убедившись, что сын согласился с его доводами, Анатолий Григорьевич снова пришел в хорошее расположение духа. – Признаться, надеялся, что она не вернется. Но эта девушка слишком упорна и усердна. Ей не понять всех тонкостей. В нашем деле слишком многое зависит от врожденного потенциала. Не все, конечно, но если его нет, ничего не выйдет.
– Каждый сам выбирает судьбу, – безразлично пожал плечами Влад и вышел за дверь, не попрощавшись. Сантименты в их семье не приветствовались.
Коридор встретил непривычной тишиной. Ранним утром, после вечеринки в честь начала учебного года, мало кто из студентов мог подняться раньше полудня, даже занятия стояли во вторую смену. По зданию лицея, словно тени, ходили лишь довольные преподаватели.
– Елена Владленовна, – едва наклонив голову, поприветствовал Влад стоящую у окна красивую женщину. Прямая узкая спина, силуэт которой подчеркивает стильный черный пиджак, и густые огненные волосы, рассыпанные по плечам. С этого ракурса ей можно дать лет двадцать, не больше. – Вы к моему отцу?
– Зачем же так официально? – хищно улыбнулась Елена Владленовна, сделав шаг вперед и остановившись перед молодым человеком.
Она была высокой – на каблуках не уступала в росте Владу, – и ее пронзительные зеленые глаза с четкими стрелками смотрели прямо, а не снизу вверх. С такого расстояния стал виден ее истинный возраст – хорошо за тридцать. Вокруг ярких молодых глаз – тонкая сеточка первых морщинок, почти невидных, но ворующих драгоценную молодость. Складки у губ и на лбу, тщательно скрытые профессиональным макияжем, но все равно заметные, и стройная подтянутая фигура, которой могла позавидовать любая старшекурсница. Безусловно, эта женщина была великолепна и опасна. Она знала себе цену и не стеснялась выставлять счета.
– Разница в возрасте обязывает быть почтительным, – сдержанно отозвался молодой человек, пряча за вежливым тоном издевку.
Но это не осталось незамеченным.
– Ты никогда не забываешь напомнить мне об этом. Так ведь? – В глазах женщины мелькнули обида и едва сдерживаемая злость.
Он пожал плечами, показывая, что она сама это сказала, и со значением посмотрел на длинный коридор, ведущий к центральному холлу. Разговор тяготил. Влад помнил его наизусть и не надеялся услышать ничего нового.
– Ты же знаешь, возраст не имеет значения, – с усмешкой заметила Елена Владленовна. – По крайней мере, для тебя.
– Может быть, для вас не имеет значения.
– Ты слишком заигрался…
– Думаю, вас заждался отец, – довольно грубо перебил собеседницу Влад и шагнул в сторону, пытаясь уйти. – Вы в курсе, насколько он ревнив? – словно невзначай бросил парень. – Вам следует поторопиться.
– Ты прекрасно осведомлен о моем отношении к твоему отцу. Я уважаю его и не заставлю ждать. И ты в курсе, почему я с ним. Лишь потому, что ты опоздал на каких-то десять лет. Все может сложиться иначе, стоит тебе только захотеть.
– Но я не хочу, – жестко отозвался Влад, желая как можно быстрее закончить разговор. – Ничего измениться не может.
– Я сильнее, чем она, и ты это знаешь.
– Да, но она хочет меня, а ты – власти.
– Тут главное, чего хочешь ты! – ухмыльнулась Елена Владленовна и, развернувшись, скрылась за дверью директорского кабинета.
Влад остался в коридоре, пытаясь разобраться в том, чего же хочет он. Не эту рыжую стерву точно. Проблема в том, что и не Веронику. Только вот знать об этом не должен никто, иначе последствия могут стать необратимыми.
Встреча с Еленой – Влад знал ее с детства и до недавнего времени называл по имени, без отчества – зародила в душе сомнения. В последнее время с ним творилось что-то совсем неправильное. Все чаще вместо Вероники он ловил взглядом в толпе студентов новенькую Златовласку – Алину.
Она ему не нравилась, он ее совсем не знал, не хотел узнавать больше и даже не думал о ней. Но всякий раз, когда судьба сталкивала их вместе, Влад все с большей неохотой возвращался к Веронике. Та, кто всего несколько недель назад казалась совершенством, лучшим существом в целом мире, вдруг потеряла для него свою привлекательность. Сердце не билось при ее приближении, губы не сводили с ума, а слишком грубый голос иногда утомлял.
Влад еще цеплялся за остатки чувства, старался разжечь угаснувшее пламя, и иногда даже получалось, как, например, вчера ночью. Но потом снова слышал в коридоре звонкий смех, видел мелькнувшую в толпе золотистую косу, и все усилия рассыпались прахом.
Он знал: не появись Алина здесь, все оставалось бы как и прежде. Поэтому иногда ненавидел новенькую. Если бы она ушла, все могло бы вернуться на круги своя. Влад ничего не сказал отцу о своем состоянии. Ни словом не обмолвился о том, что ставит под угрозу осуществление грандиозных планов. Если Анатолий Григорьевич посчитает Алину угрозой, то, не задумываясь, избавится от нее. Поэтому следовало разобраться с проблемой самостоятельно. И лучший выход – не общаться со Златовлаской. Даже не смотреть в ее сторону.
Влад давно не жил вместе с отцом. Точнее, он никогда не жил с ним вместе. Раньше, в детстве, они делали вид, будто одна семья. Но притворство тяготило обоих. Сейчас необходимость в фарсе отпала, и Влад, как и любой другой лицеист, делил свою комнату с двумя однокурсниками – Яном и Темой.
Тема попал в их комнату совершенно случайно, год назад. Он не отличался ни красотой, ни талантами. И вообще держался в лицее лишь потому, что жил в компании директорского сына. Влад привык прикрывать и защищать друга. Он знал, что Тема неспособен пройти зимние испытания самостоятельно, и уже в сентябре искал возможность уберечь его от неприятностей. Но сейчас в комнате находился один Ян. Он сидел на столе лицом к окну. Поза лотоса казалась расслабленной и умиротворенной.
Влад готов был биться об заклад: глаза друга закрыты, и он медитирует. Ян помешался на восточных учениях и практиках и мог часами пытаться постичь дзен, ашу или нирвану. Молодой человек знал Яна тысячу лет, и его последнее увлечение настораживало.
– О чем думаешь? – с порога спросил Влад, падая на свою кровать и с подозрением косясь на неподвижную спину соседа в наспех накинутой рубашке.
– Конечно же, о вечном, друг, – безмятежно отозвался Ян. – О жизни и смерти, о бренности бытия. О чем еще я могу думать?
– Действительно, почему же я не догадался? – усмехнулся Влад и закрыл глаза.
– Ты от отца? – посерьезнев, поинтересовался Ян. Он развернулся и, спрыгнув со стола, пересел на стул.
– Да.
– Он до сих пор пребывает в эйфории от предвкушения скорого триумфа?
– Ты его неплохо знаешь, – горько усмехнулся молодой человек и закинул руки за голову.
– А мне немного жаль, – нерешительно произнес Ян. – Есть в сегодняшнем положении дел нечто завораживающее. Я буду скучать…
– Не уверен, что все будет так, как хочет он, – задумчиво отозвался Влад. Слова дались ему с трудом. Он никому об этом не говорил и вообще старался не думать. – Он стал слишком нетерпелив и амбициозен. Словно бежит от чего-то… Или к чему-то?
– У тебя есть причины считать, что годами планируемая операция потерпит крах? – сразу же насторожился Ян. В его черных глазах промелькнул интерес.
– Можно сказать и так, но я не готов об этом говорить. Подозрения, зародившиеся на интуитивном уровне. Возможно, просто волнение…
– А и не надо говорить. Я изначально не был уверен, что Вероника – та самая.
– Я этого не говорил.
– А тебе и не нужно. Я многое могу разглядеть самостоятельно. И с удовольствием посмотрю за тем, как события будут развиваться дальше. Тут становится интересно.
– Для тебя все не больше, чем игра. Так ведь?
Усмешка получилась горькой. Иногда Влад жалел, что нет никого, кто мог бы его понять. Ян никогда и ни к чему не относился серьезно.
– На то есть свои причины. Ты слишком многое пропустил, Ври…
– Не нужно громких имен, – покачал головой парень. – Я действительно пропустил многое и сейчас просто не понимаю, правильно ли поступаю – привык доверять отцу полностью. На сто процентов. Несмотря на то что не всегда с ним согласен, его слово священно. Я не могу иначе и не знаю, хорошо это или плохо. Меня так учили и по-другому не выходит.
– Рано или поздно прозрение наступит. А пока наслаждайся жизнью и тем, что имеешь.
– Думаю, так и поступлю, – стряхнув задумчивость, согласился Влад. – Какие у нас сегодня планы на вечер?
Глава 9
Сон наяву
Я не помню, когда в последний раз просыпалась настолько поздно. Полуденное сентябрьское солнце светило прямо в окно нашей комнаты, рассыпаясь зайчиками по моей подушке. Я и проснулась от ярких лучиков, прыгающих по лицу. А вот мои соседки, похоже, встали давно. Маша, как всегда, сидела за книгой, а Ксюша валялась на кровати с открытым ноутбуком и дрыгала ногой в такт музыке, играющей в наушниках.
– Ну, ты и горазда дрыхнуть! – отозвалась она. – Мы уже собирались тебя будить. Обед меньше чем через час. И ты не хотела идти на вечеринку! В итоге вернулась последняя и продрыхла до двенадцати часов! Умеешь же ты оторваться, Алинка!
– Мне кажется, я ушла оттуда не так уж и поздно. Правда, взглянуть на часы не пришло в голову, – смущенно отозвалась я и потянулась.
Мысли спросонья путались. Стало не по себе. Весь прошлый вечер был словно во сне. Я не могла его вспомнить и не знала, где заканчивается явь и начинается сон. И тот поцелуй… В какой момент произошел он и как я очутилась в своей постели? Рассматривала я изображения змей на стенах подземного перехода или это мне тоже приснилось?
Охватило странное беспокойство. Оказывается, не помнить минувший вечер – страшно.
Пробормотав пару невразумительных фраз, я проскользнула в ванную. Но даже контрастный душ не помог убрать пробелы в памяти. Я машинально смыла перед зеркалом остатки вчерашней косметики, смазала лицо кремом и расчесала волосы, одновременно пытаясь понять, что же все-таки произошло ночью после того, как я оставила Влада в коридоре.
Я раз за разом воспроизводила в памяти свой путь по подземному переходу и понимала, что снова возвращаюсь в сон, в котором со стен сыпались змеи, вырубался свет, изо всех углов раздавалось жуткое шуршание… А потом появлялся Влад и начинал меня целовать. О поцелуе думать не хотелось. Он хоть и произошел во сне, все равно заставлял краснеть и чувствовать себя виноватой перед Данилом.
Решив, что мучиться бесполезно, я завернулась в полотенце и вышла в комнату к девчонкам.
– Ты почему такая мрачная, Алина? – поинтересовалась Ксюша, выбирая между двумя парами кед – ярко-желтыми и ядовито-зелеными. – Опять повздорила с нашей самой популярной парочкой лицея? Не переживай ты из-за них! Вероника цепляется из вредности. Ревнует девчонка.
– Да все нормально. Мы даже не пересекались, – отмахнулась я, на автомате перебирая чистые тетрадки. У меня было несколько штук с котятками на обложке, три со щенками, две в огромных розовых сердцах и одна – случайно прихваченная в магазине – с мультяшным кладбищем и тыквами. Подстраиваясь под сегодняшнее настроение, я выбрала ее. Тем более сейчас у нас с Машей начинался спецпредмет, который имел длинное и заунывное название. Запомнить его я не смогла ни с первого, ни со второго раза. А у нас две пары этой тягомотины.
– Не обманывай, ты не умеешь, – упорствовала проницательная Ксюха. – Делись, я же все равно не отстану.
– А я тебе говорила, не смотри в сторону Влада, если не хочешь проблем, – не дала сказать ни слова Маша.
Она снисходительно взглянула на меня. На ее лице читалось «я лучше всех знаю, как нужно поступать правильно».
– Вы сговорились, да?! – не выдержала я. – Достать меня хотите? Ни с кем я не ругалась! С Вероникой просто не пересекалась, а Влад подходил в конце вечера, просил прощения и извинялся за синяки…
– Какие синяки? Почему мы не в курсе? – тут же насторожилась Ксюха, а я мысленно застонала, слишком поздно сообразив, что сболтнула подружкам лишнего. Пришлось пересказывать и свой ночной кошмар, и странную встречу в коридоре. Я умолчала только про то, что считаю, будто разговор Елены Владленовны с Владом шел о неожиданно исчезнувшем преподавателе – Кирилле Дмитриевиче.
– Много бы я отдала, лишь бы посмотреть на Влада Катурина, который у кого-то просит прощения, – мечтательно выдохнула Маша.
– Не стоило так рано уходить с вечеринки, – подмигнула я. – Тогда бы и не то увидела. Например, Ксюшу, зажигающую с Яном. Это было, на мой взгляд, гораздо занимательнее, чем извинения Влада.
– Что значит – зажигающую? – На лице Маши промелькнуло и тут же исчезло странное выражение, напоминающее ревность.
– Да так, ничего… – сразу же смутилась я, тем более Ксюха одарила меня гневным взглядом.
– Он просто танцует классно! – отрезала она. – А я тоже танцевать люблю. Одно время хотела профессионально заниматься хореографией. Но пришлось выбирать. Либо сюда, либо в хореографический. А вчера Ян сказал, что в лицее есть своя хореографическая студия. Приглашал заниматься. Не смотрите вы на меня так! У меня чисто профессиональный интерес!
– Правда? – с надеждой уточнила Маша и стала похожа на обиженного спаниеля. Два длинных кудрявых хвоста, в которые она забирала волосы, напоминали висящие собачьи уши.
– Правда-правда! – отмахнулась Ксюха и очень быстро перевела тему: – Так почему ты ушла в самом начале?
– Не знаю, – пожала плечами Маша. – Почему-то в последнее время я очень быстро устаю. Особенно на мероприятиях, где много народа. И рада повеселиться, но вчера разболелась голова, стало душно… И я ушла. Причем дома летом никаких проблем не было, а вернулась в лицей – и все стало по-старому. Может быть, Алина и права: я слишком много времени уделяю учебе. Но иначе тут нельзя.
– Мне, кстати, тоже вчера стало не очень хорошо, – задумчиво отозвалась Ксюха. – Ян предложил прогуляться, мы вышли в коридор, встали у раскрытого окна, и меня очень быстро отпустило. Но навалилась усталость, и я поняла: пора спать! Алин, а ты себя нормально чувствовала? Когда мы уходили, ты отплясывала вовсю!
– Нормально, у меня ничего не болело. Я вообще танцевала бы всю ночь. Но, во‑первых, вы обе ушли, и я осталась одна, а во‑вторых, побоялась, что у меня сегодня отвалятся ноги.
– Да уж, – понимающе кивнула Маша. – Не понимаю, как на таких каблуках передвигаться? А уж танцевать и вовсе невозможно. По крайней мере, долго.
– И не говори, – согласилась с ней Ксюха, наконец определившись с цветом кед. Она выбрала кислотно-зеленые и такой же пояс к лицейской клетчатой юбке.
Мне хотелось расспросить подругу про Яна, но я решила отложить разговор до лучших времен. Интуиция подсказывала: черноволосый красавец не оставил равнодушной нашу скромную праведницу Машу, а значит, при ней эту тему лучше не развивать. Еще не хватало, чтобы девчонки разругались из-за парня. Они и так не больно ладили в силу разницы характеров и жизненных позиций. Насколько была серьезна Маша, настолько Ксюха отличалась легкомысленностью. Для одной вся жизнь представляла собой полосу труднопреодолимых препятствий, а для другой была полноводной рекой, двигаясь по течению которой можно получить максимально много.
– Сейчас в столовую и на пары? – жизнерадостно поинтересовалась Ксюша. – Вы знаете, что сегодня нам поставили совместные занятия общим потоком?
– Да, – пожала плечами Маша. – Произошла накладка, и сегодня почти весь лицей будет присутствовать на «Методике психологической разгрузки и релаксации».
– Я никогда не смогу запомнить название этого предмета полностью! – сморщилась Ксюха.
– Как можно объединить вместе несколько потоков? – возмутилась я. – Уровень знаний ведь у всех разный!
– Ну, во‑первых, здесь не так много учащихся – вспомни общее собрание. Во-вторых, зал очень большой. В-третьих, предмет специфический. Это медитация. Садишься в позу лотоса и представляешь себя бабочкой или цветочком. Муть, короче, я этот предмет терпеть не могу! И зачем нам его поставили? Мало того что бесполезный, так у меня после него вечно голова раскалывается. Лучше бы отдали время под что-то необходимое.
– То есть там будут вообще все-все? – уточнила со страхом я.
– Да нет, только наш, культурологический профиль. Но если ты беспокоишься о Владе и Веронике – они там будут, – с каким-то изощренным удовольствием добавила Маша.
– Ладно, – я примирительно махнула рукой. – Этот предмет, как и сладкая парочка, – неизбежное зло. А сейчас пойдемте скорее, а то в столовой снова будет полно народа. Придется сначала стоять в очереди, а потом обедать второпях.
В столовую мы все-таки опоздали. Когда пришли, очередь растянулась почти до двери. Поэтому толком поесть не получилось. Тетрадку я брала зря, как и надевала лицейскую форму. По дороге в зал Маша осведомилась, не забыли ли мы с Ксюхой спортивные костюмы.
– Да мы и не знали, что их нужно брать с собой! – возмутилась моя подруга. – Ты почему не сказала раньше?
Маша неопределенно пожала плечами, а мы с Ксюшей помчались обратно в комнату. По дороге встретили несколько девушек в спортивных штанах и разноцветных маечках и решили переодеться в комнате, чтобы не тащить с собой лишние вещи. К тому же зал для медитаций находился на первом этаже в корпусе, отведенном под общежитие. От нашей комнаты идти совсем недалеко, нужно лишь спуститься по лестнице и свернуть направо.
И все же в огромный, похожий на футбольное поле, зал мы с Ксюхой вбежали за несколько секунд до звонка. Схватив пару гимнастических ковриков, помчались занимать оставшиеся свободные места.
Студенты сидели хаотично, кто где хотел, сбиваясь в небольшие группки и кружки.
– Ксюш, давай к нам! – махнул рукой Ян, и моя соседка, улыбнувшись, направилась в его сторону.
Мне ничего не оставалось делать, лишь тоскливо двинуться следом. Ян сидел не один. Сегодня собралась вся компания: его сестра, Вероника с Владом и валяющийся на спине Тема. Рядом с ними, похоже, располагались ВИП-места, куда никто не рисковал садиться без приглашения. Поэтому там было просторнее, чем в остальном зале.
Увидев меня, Вероника скривила губы, но промолчала, отвернувшись в сторону и повиснув на шее у Влада.
Взглянув на молодого человека, я покраснела, а он мне лукаво подмигнул. Вот и понимай как знаешь, что это было? «А вдруг поцелуй – не сон?» – промелькнула в голове шальная мысль, но я тут же запретила себе об этом думать. Наяву я не стала бы целоваться ни с кем, кроме Данила. И тем более с Владом.
Присев на ярко-желтый коврик, я стащила кроссовки и скрестила по-турецки ноги так, как это делали остальные. Посмотрев по сторонам, с удивлением увидела Машу, разместившуюся буквально в метре впереди нас. Я не сразу узнала ее со спины. На ней был мешковатый серый спортивный костюм. Волосы она забрала в высокий пучок.
Маша, как всегда, отличилась, выбрав вместо демократичной турецкой позы позу лотоса. Кроме нее так сидели еще несколько человек: Влад, Вероника и Ян с сестрой в том числе.
Я посмотрела на них и решила не экспериментировать. Боялась, что если и загну так ноги, разогнуть обратно не смогу.
Пока я осматривалась, Ксюха уже как ни в чем не бывало смеялась над шутками Яна. Она успела перекинуться парой слов с Вероникой, мимоходом похвалив ее белый узкий топик и отдав должное фирме, которая его произвела.
Сначала настороженная, уже через пару минут пассия Влада увлеченно обсуждала с Ксюхой производителей спортивной одежды и мило улыбалась. Похоже, если Вероника хотела, она могла быть вполне приветливой и милой.
Предмет вел хмурый и неулыбчивый Денис Сергеевич. Он напомнил мне профессионального борца в отставке – сломанный нос и гора мышц, слегка заплывших жиром. От таких людей не ждешь многословности, их изначально подозреваешь в косноязычии и некоторой ограниченности. Поэтому, когда Денис Сергеевич сдержанно поприветствовал группу громким, хорошо поставленным голосом и начал внятно объяснять суть, цели и задачи предмета, я была очень удивлена. Нам не соврали, когда говорили, что преподают в лицее настоящие профессионалы.
– Жизнь в современном мире – это череда непрерывных стрессовых ситуаций. От того, насколько быстро вы научитесь выходить из них с наименьшими потерями для психического здоровья, зависит ваше будущее. Сейчас работодатели ценят не только квалифицированность и компетентность, но и стрессоустойчивость. Из ряда возможных кандидатов предпочтут того, который сумеет быстро и правильно среагировать в сложной ситуации. Работодателям не нужны сотрудники с неустойчивой психикой, они ценят хладнокровие и решительность. Развить эти качества вам и поможет наш предмет. Мы не будем запоминать его длинное и сложное название. Проработав несколько лет, я понял: девяносто процентов лицеистов настолько сильно его коверкают, что проще именовать эту дисциплину «медитация».
На занятиях мы будем учиться правильно расслабляться и медитировать. Методика психологической разгрузки и релаксации – это смесь йоги, восточных учений и моих собственных наработок в этой области. Как понять, что вы делаете все правильно у меня на занятиях? – задал Денис Сергеевич риторический вопрос, на который тут же сам и ответил: – После занятий вы должны чувствовать прилив сил. Два часа мы с вами правильно дышим, расслабляемся и запасаемся энергией на весь оставшийся день. В дальнейшем занятия вам будут ставить в первой половине дня, так они принесут наибольшую пользу. Ну, а сейчас, так сказать, вводная часть. Из-за накладок и неустоявшегося расписания нас сегодня очень много. Объединены и новички, и те, кто занимается у меня очень давно. Отсюда несколько нюансов. Никаких сложных методик не будет, только база. Новички, смотрим и слушаем внимательно, стараемся повторять и почувствовать хоть что-то. Все остальные – работаем вполсилы и не забываем: сегодня на занятиях вы не одни. Для тех, кто занимается давно, самое главное – не перестараться.
