Анна Владимировна Завадская
Виток спирали
Почему я решил, что хотели убить меня? А больше никого не было на этом причальном балконе мегабашни Закона. Только я, которого пару часов назад выпустили из капсулы постоянного погружения, и мой сын, Ярослав, который встречал меня. А ярко-алое кровавое пятно на моей груди и пронзившая моё сердце боль вряд ли были следствием сердечного приступа. И почему меня хотели убить я тоже знал. Из-за той проклятой аварии, произошедшей пятнадцать лет назад.
Люди – жестокие создания. Зная твоё слабое место, тебя обязательно пнут именно в него. Не знаю, что там случилось, но в прессе поднялась волна статей о том, что искин вынес мне слишком мягкий приговор. Искин. Слишком мягкий приговор. О да, если бы я был тогда не в капсуле постоянного погружения, то точно убил бы себя, чтобы только прекратить травлю меня и моих детей. Чтобы только эти твари заткнулись. Но меня спасло то, что это было физически невозможно сделать.
Ну и ещё понимание того, что все эти смерти случайными не были. Что все убитые мной тогда добровольно выбрали такую смерть ещё до начала жизни в Явславе, оплатив полученными очками опыта нечто важное для них. Да, в этом случае и они, и я получали дополнительные очки опыта. Потому что они сокращали продолжительность своей жизни, а я – потому что расплачивался за свой поступок в реальном мире. Так что если бы я тогда ушёл, то им лучше бы не сделал, а вот себе, своим родителям и детям сделал бы только хуже. Очков не добрал, дурной пример подал. Простое решение проблемы не всегда правильное.
Так что убить меня мог любой из тех, кто считал себя обиженным искусственным разумом. Много кто считал что я, за свои преступления, должен был сгнить в этой капсуле, лет сто существуя рабом на каменоломне. И никто не вспоминал, что я в этой аварии потерял любимую женщину и фактически потерял своих детей. Ну потому что я видел их раз в год, на опять же виртуальном свидании.
Всё, это уже прошлое. Ну, и где Патрикеевна? Хотя да, такую женщину можно и подождать среди звёзд.
– Ну что, оклемался немного? – сказал мне почему-то мужской голос, опять за моей спиной.
Я обернулся и с удивлением увидел седовласого мужчину, как будто сошедшего с икон апостола Святозара. Ну, когда твой собственный отец является священником церкви Правых, с детства учишься разбираться в том, кто именно на какой иконе изображён, чьим покровителем является, какие молитвы и когда стоит произносить, а чего не стоит делать ни в коем случае.
– Скажем так, до того, как увидел вас, великий апостол, думал, что да. А вот теперь как-то и не уверен.
Старец улыбнулся мне мягко и сказал:
– Ну, по делам воздаётся, как ты знаешь. Горыня еле наскрёб очков на новую жизнь, а вот ты, Белогор, славно трудился всю жизнь и заслужил не просто банального рерола, но и нормального посмертия. Заработал, так сказать, на свою крылатую мечту. И помог нам понять, что упустили в твоём поколении. Конечно, Патрикеевна была уверена, что ты не выдержишь, сломаешься. Но я знал, видел, что ты сможешь преодолеть все испытания. Не передумал становиться хранителем Ирия? Или выберешь Рай и его ангелов?
Ого. Вот это так предложение. Стать ангелом? Даже не знаю.
– Я даже и не думал, что смогу рассчитывать на такое. Мне нужно будет подумать, великий апостол. Но перед тем, как перейти к моему будущему, можно задать вам пару вопросов о моём прошлом?
– Не на все вопросы можно получить ответы, ты же понимаешь.
Конечно, я понимал. Прошлая жизнь осталась там, в Явславе. Для своих детей я уже мертвец. Хотя меня и волновала их дальнейшая судьба, но их жизнь зависит только от их выбора. Я старался, как мог, облегчить их путь, приучая к самостоятельности и прививая полезные привычки. Но я не знал, какую судьбу выбирали они перед своим рождением и уж точно не мог бы прожить за них их собственные жизни. Мои же родители и сами уже прошли через подобную процедуру. Я им очень благодарен за ту любовь, которую они подарили мне. И за то терпение, которое проявляли ко мне. Надеюсь, матушка и батюшка выбрали то, что им по сердцу. По сути, я хотел узнать только об одном дорогом мне человеке.
– Понимаю. Бажена, она…
