Анна Волк
Во имя Камелота
– А где же королева Гвиневра? – шепотом, самым тихим, на который была способна, спросила она у Мерлина. Тот в мгновение помрачнел, как и тогда, в лесу, качая головой.
– Я предупреждал тебя. Ты задаешь очень опасные вопросы. Запомни один раз и больше не открывай эту тему. Королева Гвиневра и Ланселот были казнены больше года назад за измену.
Трина нахмурилась.
– Разве это не случилось гораздо позже? Сколько сейчас Артуру, лет двадцать пять?
Мерлин кивнул.
– Да, ему именно столько. Я не знаю, что там говорят в вашем будущем, но предательство уже случилось. И лучше об этом никогда не упоминать в замке и при короле. Ланселот был одним из друзей и лучшим рыцарем Артура. Гвиневру Артур любил, насколько можно любить женщину, с которой вступил в брак совсем юношей. Для него это большая потеря.
Трина вгляделась в короля. Теперь ей казалось, что в его красивых голубых глазах таится печаль. Так ли это на самом деле? Артур выглядел и вел себя так, будто был счастливейшим мужчиной.
– То есть, – не отступала она, – я буду единственной женщиной в вашей компании?
– Не надейся, что станешь особенной. Как у моей ученицы, у тебя будут особые привилегии, да. Но Круглый стол и друзья Артура – исключительно мужчины, которые умеют сражаться и готовы умереть за него и Камелот. Конечно, у Персиваля есть сестра, которая могла бы составить тебе компанию, но она редко появляется в замке.
– Почему?
– Потому что Персиваль запрещает ей.
– Почему? – повторила Трина вопрос, закидывая в рот ломоть вяленого мяса.
– Потому что она влюблена в Гавейна, – ответил Мерлин, с неодобрением глядя на нее. – И не говори с набитым ртом, мы за королевским столом.
– Что?! – Трина едва не выплюнула кусок, который жевала.
– Не говори с… – вздохнув, начал Мерлин, но она перебила его.
– Она влюблена в этого болвана?! – Трина бросила полный сомнения взгляд на Гавейна, который на другом конце стола со смехом потягивал нечто явно крепкое из кубка и весело беседовал с Персивалем и Борсом, если Трина верно запомнила имена, когда Мерлин и Артур представляли ей верных рыцарей короля.
Наверное, сэр Гавейн почувствовал не самый нежный взгляд Трины, потому что вдруг повернулся в ее сторону. Увидев, что она наблюдает за ним, пытаясь проглотить-таки мясо, которое встало комом в горле, он игриво подмигнул ей и тут же отвернулся. Наглец. Пусть даже она и явилась из двадцать первого века, где прогресс шагнул далеко вперед, в ковене царили строгие порядки, и бабушка воспитывала ее согласно традициям. Возможно, даже более древним, чем те, по которым воспитывался сэр Гавейн.
С губ Мерлина слетел ехидный смешок. Трина с удивлением посмотрела на мага, задумавшись, так ли он на самом деле величествен, как ей казалось. Судя по всему, язвительность и любовь к сарказму были не чужды ее учителю, что он не преминул тут же продемонстрировать.
– Сдается мне, что очарование Гавейна действует на тебя больше, чем ты думаешь. Я почти не встречал девушек в этом замке, которые остались бы к нему равнодушны.
– К нему? – с недоверием переспросила Трина, предпочитая не вспоминать, как сама была очарована красотой рыцаря еще несколько часов назад.
Судя по выражению лица Мерлина, теперь он искренне забавлялся над ней.
– Совершенно верно. Сэр Гавейн пользуется наибольшей популярностью как среди леди, так и среди служанок. На рыцарских турнирах к его ногам падает столько женских платков и лент, что сложно сосчитать. Только у короля больше. Но на то он и король.
– И что об этом думают другие рыцари?
– А что им думать? – Мерлин пожал плечами. – Часть из них даже рады поучаствовать в еще одном негласном турнире за женские сердца.
– Омерзительно, – заключила Трина с ноткой презрения, запивая вином мясной ломоть, с которым наконец разобралась. – В этом нет абсолютно никакого очарования.
Мерлин фыркнул, пытаясь скрыть смех, но отвечать ничего не стал.
– В любом случае, – через пару минут продолжил он, – ты совсем скоро познакомишься с леди Брианной, сестрой Персиваля. Она прибудет на турнир, который начнется через неделю.
– Неделю?! – воскликнула Трина, на этот раз настолько громко, что все сидящие за столом повернулись к ней. Смутившись, она понизила голос. – У меня нет столько времени!
– Леди Трина, – раздался мягкий голос Артура. – У вас что-то случилось?
– Нет-нет, – она поспешила ответить, чувствуя, как краснеют щеки. – Мерлин рассказывал мне о турнире, который начнется через неделю. Я…
– Немного расстроилась, что ждать осталось так долго, – закончил за нее маг с усмешкой.
– Вот как? – на лице Артура мелькнула улыбка и те же нотки веселья, что и у Мерлина.
– Я… Да, – скомкано подтвердила Трина, опуская взгляд в стол.
– Вы уже выбрали себе фаворита, леди?
Этот насмешливый голос невозможно было спутать ни с чьим другим. Трина подняла голову: сэр Гавейн снова смотрел прямо на нее.
– Скорее, я выбрала того, кто им точно не будет, – выпалила она дерзко, с намеком, не задумываясь. За столом раздался громкий хохот рыцарей.
– И кто же это? – невозмутимо продолжил Гавейн, а в его глазах заплясали озорные чертики.
Но Трина тоже была не робкого десятка. И не из тех, кто не может ответить за сказанные даже второпях слова. Жизнь со строгой бабушкой научила ее отстаивать свое мнение и права.
– Вы, – с самой любезной улыбкой, на которую была способна, ответила она.
– Это потому, что я бесцеремонный козел? – явно забавляясь, спросил Гавейн. Ожидая ответа, он даже немного наклонился вперед, отставив кубок и положив руки на стол. Новый взрыв хохота раздался в зале.
– А это очень точное описание! – гоготнул Борс.
На этот раз Трина смутилась окончательно.
– Должно быть так, раз вам, сэр Гавейн, нравится смущать девушку в присутствии стольких мужчин, – выпалила она, борясь с легким стыдом и раздражением, которые поднимались в ней. Защита была слабой, но Трина надеялась, что это сработает. Она была явно не готова к беспардонной откровенности рыцаря, который во всеуслышание повторил ее оскорбление.
– Сэру Гавейну, – протянул Гавейн, делая акцент на этом обращении, – в целом нравится смущать девушек, и не только в присутствии стольких мужчин.
Он откинулся на спинку стула, снова беря в руки кубок и делая из него большой глоток. Трина не знала, как на этот ответить. Щеки ее вспыхнули с новой силой. Ситуацию спас Артур, который примирительно произнес:
– Гавейн, будь повежливее с нашей гостьей. Не стоит с первого же дня так шокировать ее своим поведением.
Гавейн промолчал, но почтительно наклонил голову в сторону Артура, изображая повиновение. Что ж, хотя бы кто-то был авторитетом для этого наглеца.
– Благодарю вас, сир, – искренне сказала Трина.
И ей уже казалось, что ситуация была успешно разрешена, как вмешался Мерлин.
– Артур прав, Гавейн. Ты должен быть повежливее с моей ученицей. К тому же, вы делите с ней одну башню.
Что?!
Трине пришлось собрать все свои силы, чтобы не прокричать это вслух и не вскочить с места. Мерлин произнес это так, будто во всей башне жили только они с Гавейном и больше никто… Могло ли такое быть?
Гавейн едва не поперхнулся выпитым.
– Ты ведь знаешь, что я живу в отдаленной башне, потому что люблю уединение, не так ли? – медленно начал он.
– Если уединением можно назвать то, как ты проводишь вечера, то да, – невозмутимо парировал Мерлин. – И, какое необыкновенное совпадение, но леди Трина тоже предпочитает одиночество. Поскольку дальняя башня наименее населена, если точнее, в ней живешь только ты, а пространства и спален при этом много, я решил разместить ее там.
– Что ж, – Гавейн пожал плечами, будто факт, что она потревожит его уединение, резко перестал его беспокоить, – в таком случае я обязан проводить леди до дверей ее комнаты.
Его тон был предельно вежливым и даже без намека на издевательство или пошлость, но…
– Ну, уж нет! – вырвалось у Трины снова достаточно громко, чтобы все обратили на нее внимание. Она быстро поправилась: – Я имею в виду, что мне бы не хотелось доставлять вам неудобства, сэр Гавейн. Если будет необходимо, Мерлин проводит меня.
– Исключено, – возразил Мерлин. – У меня еще слишком много дел по расписанию.
Трина готова была больно стукнуть его кубком по голове. И почему этот маг вытворял с ней такое?
***
Избежать неприятного компаньона по дороге в свои покои Трине не удалось. Как только Мерлин заявил, что слишком занят для проводов гостьи, Артур заключил, что одной, по крайней мере, пока она хорошо не изучит замок, ходить не подобает. И, конечно, сопровождать леди должен один из рыцарей. Слуги? Никак нельзя.
Поскольку никто, кроме Гавейна, не вызвался, будто не желая портить ему веселье, Трина вышла из обеденного зала в компании того, кто уже в первый день знакомства необыкновенно ее раздражал.
Гавейн вел ее по тем же коридорам, что и ранее Мерлин, так что путь был знаком. Однако поведение мага и рыцаря отличалось кардинально. Маг был склонен к болтовне и беспечно шагал рядом, в то время как рыцарь молчаливо, с грацией хищника, шагал чуть впереди нее, и каждая клеточка его тела кричала о том, что он в полной боевой готовности.
Различалось и поведение служанок, которых они встречали на пути. Если с Мерлином они почтительно здоровались и убегали прочь, то, проходя мимо Гавейна, краснели и опускали взгляд, робко бормоча: «Добрый вечер, сэр». К удивлению Трины, Гавейн отвечал на каждое такое приветствие, называя обратившуюся по имени.
«Он что, знает всех девушек в этом замке?» – пробурчал внутренний голос. Волна раздражения поднялась еще выше.
Хотя, стоило признать, то, как Гавейн вел себя сейчас, не должно было вызывать раздражения. Он был вежлив, приветлив и даже обходителен. Когда на пути им встретился мальчик лет десяти, который, вероятно, прислуживал королю, рыцарь с улыбкой обратился к нему:
– Как поживаешь, Элиас? Тренируешь наш последний прием?
Мальчик счастливо и с восхищением поднял глаза.
– Немного, сэр Гавейн. Отец говорит, что у меня стало получаться гораздо лучше, как со стороны посмотреть.
Кончики его ушей немного покраснели, будто он тут же постеснялся такого хвастовства.
Но Гавейн лишь одобрительно похлопал его по плечу.
– Молодец. Приходи ко мне, как будет свободная минутка, закрепим и разучим что-нибудь новенькое.
Мальчишка засиял от счастья. Очевидно, рыцарь был его кумиром.
– Благодарю вас, сэр! – с волнением пропищал он и поспешил по делам.
– Вы обучаете слуг навыкам боя? – любопытство Трины было сильнее раздражения.
Гавейн впервые с тех пор, как они вышли с ужина, посмотрел на нее.
– Не всех, – немного холодно ответил он. – Обычно они не стремятся воевать, но этот мальчишка с малых лет с восторгом наблюдал за нами.
Вдаваться в подробности он не стал, но Трина не могла устоять и не узнать больше.
– И он пришел к вам и попросил научить его?
– Нет, – коротко и сухо. – Я сам предложил ему.
– Вы?! – наверное, в ее голосе слишком отчетливо было слышно недоверие, потому что он остановился.
– Да, я, – подтвердил он, взглянув на нее с поднятой бровью. – Почему это вас так удивляет?
Трина замялась.
– Я…
– Ах, да, – с ухмылкой произнес Гавейн. – Должно быть, вы не ожидали подобной щедрости от бесцеремонного козла. Понимаю.
Он явно издевался над ней, заставляя снова и снова жалеть о сказанном утром. Трина решила не давать ему повода для продолжения пикировки.
– Простите, если задела вас, – сказала она прямо и совершенно искренне. – Я не хотела, хоть мне и не понравилось ваше поведение при первой встрече.
Настала очередь уже Гавейна поддаться удивлению. Оно бегло скользнуло по его красивому лицу и тут же исчезло.
– Не имеет значения, – безразлично произнес рыцарь. – Я давно не придаю особой ценности подобным словам. К тому же я слышал оскорбления поизысканнее и похуже.
Ухмыльнулся. Ну, вот. Даже здесь он умудрился уколоть ее.
– Обещаю вам попрактиковаться, – выпалила Трина, подхватывая подол платья, чтобы пройти вперед, подвинув спутника с дороги.
Фырканье, похожее на смешок, раздалось за спиной.
– Постойте, – твердо прозвучало следом. – Вечером в замке может быть не так безопасно, как вы думаете. Я пойду первым, а вы следуйте за мной.
– Что вы имеете в виду? – нога Трины замерла в воздухе, и она остановилась, с опаской оглядываясь на рыцаря. Гавейн снова шагнул вперед.
– Я имею в виду, что, как бы мы ни старались, время от времени в замок проникают шпионы Морганы. Узнав, что вы близки к Мерлину, они могут не быть так любезны, как я, – с ехидной улыбкой закончил он.
– Пожалуй, тогда мне не стоит их бояться, – отрезала Трина, намекая, что любезность явно не его главной черта.
И опять что-то, похожее на фырканье.
Но слов за этим не последовало, Гавейн молча продолжил путь.
Неожиданно Трину настигла безрассудная идея.
– Как я могу научиться сражаться? – выпалила ему в спину.
Гавейн снова замер. Он медленно повернул голову в ее сторону, но не сказал ничего, как будто боялся, что ослышался.
Трина собралась с духом и повторила вопрос.
– Как я могу научиться сражаться? – она твердо смотрела ему в глаза, давая понять, что абсолютно серьезна.
– Зачем вам это? – Гавейн полностью развернулся к ней и даже сделал шаг назад, внимательно изучая.
– Я хочу уметь постоять за себя, – пояснила она весомо. – И избежать вашего общества в будущем.
Ну почему она не могла быть умнее и перестать нападать на него? И вообще, зачем ей в двадцать первом веке умение орудовать мечом?
– Тогда никак, – он пожал плечами и развернулся. – Я хотел было предложить обучить вас, но раз вы стремитесь избежать моего общества…
– Что? – возглас был слишком радостным и громким для леди. Трина не заметила, как едва ли не подскочила ближе к Гавейну с радостью мальчишки, которого они встретили несколькими минутами ранее. – Вы правда можете сделать это?
И опять эта усмешка на его губах.
– Если вы действительно хотите этого и готовы много работать, то приходите на поле на рассвете. Сможете понаблюдать за мной вблизи, а не из окна.
Усмешка переросла в дьявольскую улыбку, которая, впрочем, была очаровательной. Не ожидая ответа, он зашагал по коридору.
Но Трина и не собиралась ничего отвечать. Смущение, настолько сильное, что все слова вылетели из головы, накрыло ее. Молча она следовала за рыцарем до самых дверей своей спальни, где, едва слышно пробормотав «Доброй ночи», поспешно скрылась.
Глава 4. Секрет Мерлина
Этой ночью Трине спалось так же плохо. И если кошмары о бабушке и ее тайне отошли на второй план, то тревога от предстоящей тренировки молоточком стучала по вискам, заставляя вертеться в кровати, не смыкая глаз. Подливало масла в огонь и воспоминание о вечерней беседе с Мерлином, который явился к ней в комнату полчаса спустя после того, как она попросила Джудит найти тренировочную форму.
– Абсолютно идиотская затея, – протянул маг, развалившись в кресле около камина.
Его тонкие пальцы играли на горлышке бутылки с водой, которая стояла на маленьком столике. Он был одет в изысканный темно-синий костюм с вышитыми золотыми звездами. «Не хватает только остроконечной шляпы», – мысленно хмыкнула Трина, хотя не могла не признать: Мерлин одевался со вкусом – ткани были дорогими, а вышивка необыкновенной. Не удивительно, что в первую встречу ее одежда показалась ему нелепой.
– Зачем ведьме умение обращаться с оружием? Ты можешь сделать с противником, что пожелаешь, только щелкнув пальцами! И, к тому же, неужели в твое время женщинам разрешено пользоваться мечом?
Трина развела руки и широко улыбнулась, предвкушая, как шокирует его тем, что скажет.
– В мое время никому не разрешено пользоваться мечом.
Ее ожидания не были обмануты – глаза мага расширились. Однако уже через мгновение он совладал с собой и в манере всезнайки, которая становилась привычной для Трины, произнес.
– Я так и думал, что тебе не нужен меч, раз вы защищаетесь магией.
Трина активно закачала головой из стороны в сторону.
– Нет никакой магии. Ты что, не слушал меня днем? Ведьм в мое время преследуют еще хуже, чем в некоторых ваших королевствах.
Мерлин нахмурился, и Трина вздохнула. Днем она рассказала ему все, что знала от бабушки про Грааль, Артура и то, зачем ей они и сам маг. Ответы Мерлина совсем не удовлетворили. Было видно, что он ожидал большего и совсем не понимал, как пара сказанных неясных слов могла заставить кого-то отправиться в другой век.
Сейчас же Трине пришлось потратить добрый час, чтобы рассказать магу, который то и дело перебивал восклицаниями, о ружьях и пистолетах, о полицейских вместо рыцарей и о том, как устроена жизнь в двадцать первом веке. В конце концов, он просто поднялся с кресла, ворчливо бормоча под нос: «Очень странное будущее», и, сославшись на дела, ушел.
***
Когда настал рассвет, Трина чувствовала себя совершенно обессиленной. Не дожидаясь Джудит, она подошла к шкафу и изъяла оттуда кожаные тренировочные брюки и льняную тунику красного цвета с драконом, вышитым на спине. Форма была в очень хорошем состоянии, и от нее так и веяло роскошью, несмотря на простые ткани.
«Еще бы, – хмыкнула мысленно. – Кто бы мог подумать, что я буду носить форму Морганы, одной из великих жриц Авалона».
И сестры Артура, которая хотела его убить.
Эта мысль чрезвычайно смущала Трину: как отреагирует король, если увидит ее в этой одежде?
Реакция Мерлина была слишком свежа в памяти, так как именно он в итоге принес ей наряд Морганы, ворчливо сообщив: «В замке среди женщин только Моргане дозволялось тренироваться. Я нашел это в ее старой спальне».
На вопрос, зачем они до сих пор держат нетронутой комнату злой ведьмы, маг скривился: «У Артура мягкое сердце. В глубине души он до сих пор верит, что сестра одумается и вернется».
Трина вздохнула, натягивая штаны. Оставалось надеяться, что король не сочтет за вопиющую наглость то, что она украла одежду его сестры.
И что Гавейн не выгонит ее с тренировочного поля, едва завидев.
***
Через пятнадцать минут, завязав длинные вьющиеся волосы в конский хвост и подпоясав тунику ремнем, она вышла во двор, где располагалась поляна. Мужская фигура с мечом в руках уже ожидала в центре, то и дело поглядывая на встающее солнце.
– Ты опоздала, – недовольно и строго бросил Гавейн, когда она приблизилась. – За каждое опоздание полагаются дополнительные упражнения.
Трина не знала, что удивило ее больше: фамильярное обращение, тон или перспектива наказания.
– Ты? – наконец, переспросила она, выбрав то, что интриговало больше всего.
Гавейн сухо кивнул.
– Пока мы находимся на тренировочном поле, нет никаких леди и сэров. Я твой наставник, а ты обязана выполнять все, что я прикажу. Если тебя это не устраивает, можешь уходить прямо сейчас.
Трина сложила руки на груди, сдерживаясь, чтобы не закатить глаза.
– Я пришла сюда не за тем, чтобы сдаться в первую же минуту. К тому же, к твоей вежливости я успела привыкнуть еще вчера.
Глаза Гавейна сверкнули знакомыми искрами веселья.
– Прекрасно, – бросил он, указывая мечом на кромку поляны. – Тогда десятка кругов для начала будет достаточно.
– Что? – руки Трины упали, а рот открылся от возмущения. – Ты заставишь меня просто бегать?
Лицо Гавейна озарила широкая улыбка.
– А ты думала, что сразу возьмешь в руки меч? У тебя не будет и секунды прежде, чем я убью тебя.
– Кажется, я начинаю понимать, для чего это все, – сверкнула глазами и сжала кулаки. Должно быть, он хотел ее унизить или посмотреть, как быстро она сдастся. – А что, если с бегом я справлюсь на отлично?
Гавейн поднял меч и отвернулся, готовясь к своему обычному утреннему смертоносному ритуалу.
– Вот и посмотрим.
Трине показалось, что его ухмылка стала шире.
Еще спустя десять минут она, запыхавшись, подошла к Гавейну и устало опустилась на траву.
– И это все? – он ехидно выгнул бровь, но не оторвался от своего занятия. Сам рыцарь при этом выглядел так, будто и не утомился вовсе: дыхание было ровным, движения по-прежнему энергичными, а по щеке стекала всего пара капель пота. – Помнится, ты говорила, что хороша в беге.
Трина промолчала, одарив его гневным взглядом, который, конечно, остался незамеченным.
Молчание сработало: Гавейн оторвался от собственной тренировки, обратив внимание на нее.
– Кажется, у тебя больше нет сил даже на то, чтобы язвить, – хмыкнул он.
Трина вскочила на ноги, отряхивая штаны, и повторно прожигая рыцаря раздраженным взглядом.
– На это у меня есть силы всегда. И вообще, сколько тебе лет? «Язвить». Ты говоришь, как моя бабуля.
Судя по виду Гавейна, он в очередной раз откровенно забавлялся над ней, но на вопрос все же ответил.
– Мне двадцать шесть, и я…
– Выходит, ты старше короля? – перебила Трина.
– Да. Но это не имеет значения.
Ну, конечно.
– И как, позволь узнать, ты дожил до двадцати шести с таким характером?
На этот раз Гавейн весело хохотнул и подошел к ней ближе, наклоняясь к уху так, словно собирался поведать большую тайну. От него пахло кожей, чем-то крепким и пьянящим и… Хвойным лесом. Даже легкий запах пота, который примешивался ко всему, не был отталкивающим. Гавейн будто пах свободой и грехами. Он был больше, чем на голову выше. Ее взгляд уперся в твердые квадраты грудных мышц, выступавших из-под рубашки. Снова.
– Я очень хорош в обращении с оружием, – заговорщически прошептал он, и его дыхание приятно защекотало мочку ее уха. – И не только в этом.
Он резко отпрянул, широко улыбаясь и оглядывая ее с ног до головы. Трина вся взмокла; дыхание сбилось, и она не была уверена, только ли из-за тренировки или из-за близости его скульптурного тела.
– Почему тебе так важно научиться сражаться? – резко спросил он.
Трина подняла бровь.
– Вчера я дала ответ, разве нет?
Он тряхнул головой.
– Недостаточный. За твоим желанием есть что-то, кроме простой защиты. Защититься ты могла и магией.
Он говорил так же, как Мерлин. Да и Трина сама задавала себе вопрос, что сподвигло ее захотеть владеть мечом. Против вакцины и Совета это абсолютно бесполезное оружие. Как и в двадцать первом веке в целом.
– В деревне, где я выросла, любое умение будет полезным, – легко соврала она, вспоминая, как Мерлин сказал всем, что она выросла в его родном поселении. – Возможно, от Мерлина вам известно, что жизнь там не так проста, как в королевских замках.
Он вгляделся в нее, слегка наклонив голову набок. В глазах отразилось что-то, похожее на боль, и тут же исчезло, сменившись простой суровостью.
– Ты думаешь, жизнь в королевских замках проста? Что это сплошной праздник, пиры и шелка?
Резкость тона удивила ее. Но вообще-то да, так она и думала. Ну, возможно, к этому списку еще иногда прибавлялись войны и королевские советы.
Она не ответила, но он прочел все по ее лицу.
– Если ты ехала сюда за этим, то глубоко разочаруешься.
Но не послышались ли ей нотки разочарования в его голосе?
Прежде, чем она успела это понять и что-то спросить, продолжив тему, небрежность и веселость Гавейна вернулись.
– Идем, – приказал он, махнув рукой и двигаясь в сторону стоящих по кромке поля шатров. – Ты заслужила меч.
Трина радостно поспешила за ним, но радость эта была недолгой. Едва они достигли стоек с оружием, где она потянулась к одному из клинков, Гавейн остановил ее, положив горячую ладонь на ее руку.
– У меня есть кое-что особенное для тебя, – пообещал рыцарь. – Подожди здесь.
Оставив ее, он зашел в шатер. Трина взволновалась еще больше. Но что-то внутри упрямо подсказывало, что не ждать подвоха от сэра Гавейна было бы глупостью.
И правда. Спустя минуту он вышел, неся в руках… Деревянный меч.
– Держи, – протянул с улыбкой, которая должна изображать невинность. – Это твой тренировочный клинок.
– Это кусок дерева, – недовольно пробурчала Трина. Руки за своим оружием она не протянула.
– Сталь нужно заслужить, – спокойно и поучительно ответил рыцарь. – Если хочешь учиться, начнешь с этого.
Трина вздохнула. Какой у нее был выбор?
Несмотря на свой характер, Гавейн оказался хорошим учителем. Он терпеливо объяснял и показывал базовые движения и приемы, отвечал на ее многочисленные вопросы о видах оружия, какое выбрать, что делать, если меч выбили из рук и как долго вообще следует обучаться. При этом он был строгим и требовательным наставником, который заставлял проделывать все до тех пор, пока не получится идеально. Трине это нравилось. Она привыкла доводить все до отличного результата.
– Как долго ты учился этому? – спросила, с восторгом наблюдая за очередным трюком, который он вытворял с мечом, пока она оттачивала свои простенькие удары.
– Чему именно? – он обернулся.
– Сражаться. Так владеть оружием.
Он вновь посерьезнел.
– С детства. Я был совсем ребенком, когда меня начали обучать.
– В твоем поселении тоже была тяжелая жизнь? – сочувственно произнесла Трина, представляя, как маленький Гавейн вынужден защищаться от набегов разбойников – такое она не раз видела в историческом кино.
Он неожиданно усмехнулся, но в голосе не было и тени смеха.
– Да, можно сказать и так.
Наверное, она задела какие-то болезненные воспоминания детских лет. Трина потупилась, решая остаток урока молчать и сосредоточиться на деле. С веселым, не погруженным в себя Гавейном, сосуществовать было легче.
Спустя час, когда она окончательно выбилась из сил, на поле начали появляться другие рыцари. Увидев леди в тренировочной форме, да еще и доставшейся от Морганы, они не скрывали своего замешательства. Заметив вдали Артура, Трина замерла. Что скажет король?
Артур медленно приблизился. На его красивом лбу залегла легкая складка – он хмурился.
– Леди Трина? – спросил так, как если бы засомневался в увиденном. – Какой приятный сюрприз.
По тону было сложно сказать, формально вежлив ли он или, и правда, приятно удивлен.
– Вам отлично подошла форма моей сестры, – медленно произнес Артур, изучая ее, будто диковинное животное.
– Это я дал ее ей, – поспешил вмешаться Мерлин, выходя вперед из-за спин рыцарей. – Леди Трина захотела овладеть не только моим мастерством, но и мастерством сэра Гавейна, поэтому…
– Мастерством Гавейна? – вмешался Персиваль. – Едва ли леди пристало засиживаться в тавернах до утра и опустошать все запасы медовухи в городе за ночь.
Рыцари, включая Гавейна, засмеялись. Артур остался серьезен, а Мерлин недовольно взглянул на перебившего.
– У меня очень много талантов, Перси, – нарочито сладко протянул Гавейн, отходя от Трины, рядом с которой стоял все это время, сжимая в руке деревянный меч.
– Предлагаю проверить, – с вызовом парировал Персиваль. – Одолеешь меня этим?
Он кивнул на ладонь Гавейна.
Трина была почти уверена, что Гавейн откажется. Любой бы отказался. Это безумие – дерево против стали. «И мощи Персиваля», – мысленно добавила, посмотрев на двухметрового рыцаря, который вширь был значительно больше Гавейна. Должно быть, он родился крепышом и любил сытно поесть.
Но Гавейна габариты друга ничуть не волновали. Улыбнувшись, как хищник, которому пообещали редкую добычу, он поднял деревянный меч вверх.
– И что я получу, когда выиграю?
Персиваль хохотнул.
– Этому не бывать.
– И все же?
– Выпивка неделю за мой счет, – равнодушно произнес Персиваль.
– Слишком мелкая ставка, – цокнул языком Гавейн. – Возможно, мне будет позволено провести вечер с прекрасной леди Брианной?
«Вот нахал!» – возмущенно пронеслось в голове у Трины.
На щеках Персиваля заиграли желваки. Рыцари вокруг, затаив дыхание, молчали. Король хмурился, но тоже не произносил ни слова. Мерлин закатил глаза.
– Что такое, Перси? – поддразнил Гавейн. – Ты же уверен в победе.
Персиваль бросил взгляд на кусок дерева, зажатый в руках соперника.
– Абсолютно, – подтвердил он, чуть не рыча. – Поэтому я согласен.
– Потом не плачь от стыда перед своим королем, Перси.
Желудок Трины сжался. Ох, зря, Гавейн его дразнил. Как бы он ни владел мечом, злить соперника перед битвой казалось не лучшей идеей.
– Леди Трина, – скучающий голос Мерлина прозвучал совсем близко, – пройдемте в замок, пока эти двое идиотов не начали. Нас ждет урок магии.
– Но я хочу остаться! – выпалила настойчиво и услышала, как Гавейн рядом усмехнулся. Опять.
– Нужно ли мне спрашивать, кто ваш фаворит? – с намеком произнес он, глядя на нее.
Вот черт.
– Мое мнение со вчерашнего дня не изменилось, – холодно произнесла девушка. – Но вам желаю удачи.
– О, она мне не понадобится, – самоуверенно отрезал Гавейн, в то время как Трина подошла к Персивалю.
– А вам – победы, сэр Персиваль.
И еще одна усмешка за спиной.
Персиваль сверкнул улыбкой, пробасив:
– Благодарю, леди Трина.
Глядя на двух рыцарей, Трина почувствовал укол совести: зачем она так с Гавейном? Ему явно придется труднее, да и последний час он был довольно добр к ней.
– Что ж, если нам этого не избежать, – устало произнес Артур, прерывая ее мысли, – прошу всех отойти на безопасное расстояние и занять места.
Рыцари, как один, по приказу короля, выстроились в круг около Гавейна и Персиваля. Мерлин тонкими пальцами потянул Трину за рукав туники и буквально поставил рядом с собой, занимая место в общем ряду.
– Уверен, что ты осталась не для того, чтобы поболеть за Персиваля, – прошипел маг ей на ухо тоном опытного придворного сплетника. – Не слишком ли много Гавейна стало в твоей жизни всего за ночь?
– На что ты… – зашипела девушка в ответ, но тут Персиваль взмахнул мечом, нападая.
Сердце Трины замерло: от Гавейна исходила спокойная, сдерживаемая его холодной расчетливой головой сила, но движения Персиваля были мощными, необузданными, словно у опасного хищного зверя. Клинок рассек воздух, целясь в голову Гавейна. Тот быстро, Трина даже не успела заметить, как, увернулся.
«Словно телепортировался», – пронеслось в ее голове.
Еще один взмах – и снова мимо. И снова. И снова.
– Ты будешь прятаться или драться? – прорычал Персиваль.
– Ну же, не будь таким скучным, Перси, – весело ответил Гавейн, даже не запыхавшись. – Дай поиграть. И удиви меня как-нибудь уже.
И снова эта фраза. Она была чем-то, вроде понятной только друзьям шутки у рыцарей Артура?
Клинок просвистел совсем рядом с плечом Гавейна, и Трина резко втянула воздух. На что он надеется?
Каждый следующий промах, казалось, еще больше злил Персиваля.
– Ты будешь драться или нет?!
Он кинулся в бой снова, пока Гавейн продолжал танцевать, избегая меча.
Так продолжалось минуты две. Персиваль все больше кипел, а Гавейн от души веселился. «Он старается вывести его из себя и воспользоваться этим», – дошло до Трины.
Но веселье подвело ее наставника.
Один из особенно мощных ударов, который грозил рассечь плечо, Гавейну пришлось-таки отбить клинком. И все же дерево было слабым противником стали, да и сила Персиваля играла свою роль. Надавив и приложив усилия, ему удалось повалить Гавейна на землю. Теперь тот лежал на спине, у самого своего горла держа дерево, которое отделяло его от острого лезвия меча. Трина слышала, как древесина трещала, видела ее срезанные куски и опилки, которые слетали на траву. У Гавейна не было способа выиграть этот бой.