Арина Теплова
Лесной князь
– Дело твое, – пожала плечами Маша. – Я тебе новую одежду приготовила. Может, денег возьмешь?
– Нет. Я же тебе объяснял, что не могу появиться в деревне с деньгами. Это вызовет подозрения. Откуда у бедного нелюдима золото?
– Но, Ванюша, я знаю, как тебе тяжело жить лишь охотой.
– Я уже привык, милая сестрица, – пожал плечами молодой человек. – Тем более простой охотник, обменивающий шкуры зверей на еду, более реалистичен и понятен простому люду, нежели тайный богач. Хорошо если только разбойники нагрянут в мое жилище в поисках наживы. А если о странном отшельнике, сорящем деньгами, доложат властям? Я думаю, Тайная Канцелярия вмиг заинтересуется моей персоной.
– Но дядя сказывал, что теперь в столице вполне безопасно. И о тебе позабыли.
– Надеюсь на то.
Мария подняла руку и ласково погладила брата по мощному плечу.
– Как бы я хотела, чтобы ты стал прежним. Вернулся в Петербург и жил как подобает при твоем положении.
Иван мрачно взглянул на сестру.
– Может быть, так и будет когда-нибудь. Мне пора, Маша, я и так у тебя полночи сижу, – произнес Иван как-то отстраненно.
– Опять в ночь пойдешь? – с тревогой спросила Мария.
– Да, что такого? – безразлично заявил Иван, закончив трапезу и переодеваясь в чистые одежды, поданные сестрой. – Я людей опасаюсь более, нежели лесных зверей. Порой медведя понять гораздо легче, чем человека.
Глава VIII. Печальница
Далекий вой волка наполнил глухим звуком тишину чащи. Катюша, вновь судорожно сжав вязание в тонких руках, затравленно обернулась к двери. Дикие звуки темного леса, которые все предыдущие дни и ночи наводили на девушку животный страх, снова заставили ее задрожать. Катя посмотрела на зажженную свечу, отметив, что остался лишь небольшой огарок и вот-вот спасительный свет исчезнет. Уже светало. Вой затих. И девушка, горько несчастно выдохнув, продолжила вязать, ощущая, что ее голова гудит от бессонной ночи. Все эти дни Катя пребывала нервном изматывающем состоянии. Она чувствовала себя беззащитной в этой заброшенной избушке и дико боялась обитателей лестной чащи.
Три дня назад, едва за Иваном захлопнулась дубовая дверь, девушка первые часы пребывая в нервном состоянии после их перепалки, неистово ждала его возвращения. Однако он так и не вернулся. До самого утра не сомкнув глаз, Катюша просидела на постели, напряженно глядя на закрытую дверь. Уже на рассвете ее посетила мысль о том, что, возможно, Иван не хочет возвращаться и теперь она осталась совсем одна в этой заброшенной избушке. Не на шутку испугавшись, Катюша попыталась успокоиться. И поначалу даже храбрилась, пыталась внушить себе, что и сама сможет о себе позаботиться, и Иван ей совершенно не нужен. Но уже к вечеру первого дня, когда солнце вновь спустилось за холодный лес, страх начал постепенно завладевать ею. Катя поняла, что завывания ветра за окном и одинокий вой волка вызывают у нее страх и тревогу. Еще ни разу она не оставалась так надолго одна в этом маленьком жилище, да еще и на ночь. Постоянное присутствие Ивана рядом успокаивало девушку и давало чувство защищенности от этого дикого непонятного лесного мира. Но в ту вторую ночь опять в одиночестве она от страха не могла сомкнуть глаз. Наутро, слезая с постели, она почти заставила себя одеться, умыться и поесть, а затем вновь прилегла на постель и немного вздремнула.
К обеду, немного набравшись сил от кратковременного сна, Катюша, измученная своими переживаниями и страхами, лихорадочно приняла решение немедленно покинуть эту убогую избушку. Надев лисью шубку и шапку, она на коленках, обутых в длинные лапти, проворно доковыляла до двери. Приложив немалые силы, она открыла дубовую дверь и вышла наружу. Свежий морозный воздух ударил ей в лицо, и Катя зажмурилась от ослепительного солнца, которое высоко стояло над верхушками деревьев. Белый икрящийся снег, покрывал все от неба до земли и только зеленые мохнатые ветки вековых сосен чуть проглядывали сквозь толстый слой белого покрывала. Катя была полна решимости и заставила себя сделать несколько шагов вперед. Пройдя на коленях небольшой утоптанный двор, она устремилась к тропе, которая вела в лес.
Тропа была хорошо утоптана снегоступами Ивана, и девушка направилась по ней. Однако уже через несколько шагов она нечаянно чуть сместилась и тут же провалилась в глубокий сугроб по самый пояс. Почти четверть часа Катюша пыталась выбраться из ледяного капкана, но это ей удалось сделать с большими усилиями. Замерзшая, мокрая и заплаканная Катюша вползла обратно в избушку, ругая Ивана. Девушка отчетливо осознала, что он оставил ее одну специально, чтобы она поняла, что не может обойтись без него. Если бы она была здорова, она смогла бы уйти, но он прекрасно понимал, что с больными ногами ей не покинуть это заброшенное место. В тот момент, когда она стягивала с себя застывшую на морозе мокрую одежду, Катя осыпала Ивана возможными неприятными словами, которые только знала. Она с трудом стянула с себя мокрую рубаху и переоделась в сухой сарафан и теплые вязаные чулки. Затем попив воды и немного упокоившись, вновь начала храбриться, говоря себе:
– Ладно, я не могу уйти, но заботиться о себе могу прекрасно и сама. Я еще докажу этому невозможному человеку, что не беспомощна.
Катя решила растопить печку, ибо в избушке стало уже довольно холодно. Она нашла на приступке дрова и разожгла огонь, озабоченно отметив, что дров не осталось и в следующий раз надо будет идти за ними на двор. Сварив кашу и набравшись сил после еды, девушка села ближе к печке и стала напряженно смотреть на прыгающие огоньки. Спустя полчаса она поймала себя на том, что невольно прислушивается к звукам за дверью, надеясь различить скрип снегоступов. Вновь рассердившись на Ивана и на его поступки по отношению к ней, Катя недовольно вернулась на постель и решила немого повязать. Еще две недели назад Иван привез ей из деревни моток шерсти да деревянные спицы, и Катя с удовольствием по вечерам вязала. Но сейчас всегда умелые пальцы не слушались девушку, и она то и дело нечаянно спускала петли. Нервы ее были напряжены до предела, но она заставляла себя не думать о том, что находится совершенно одна в глухом опасном лесу. Однако одна неотвязная мысль то и дело возникала у нее в голове, о том, что Иван радуется ее немощности и не собирается скоро возвращаться. Однако усилием воли она прогоняла это тревожное заключение из своих гнетущих мрачных дум и пыталась сосредоточиться на вязании.
К вечеру Катюша зажгла свечу и, сев рядом с ней, печально смотрела на горящее пламя, отчетливо слыша сильный зловещий ветер за дверью. Когда же на зимний лес спустилась ночь, Катя уже горько плакала, решив, что Иван не вернется вообще. Ей постоянно чудилось, что около дома бродят медведи и волки, которые только и ждут, как бы наброситься на нее и съесть. Она несколько раз проверяла засов, который Иван умело открывал одним движением тонкой палки. Но девушке он казался ненадежной защитной от хищников.
Проплакав почти до полуночи, Катя, устало опершись на подушку, заснула тревожным сном. Ей снилось, будто кровожадные дикие люди, похожие на тех, что растерзали ее родителей, подбираются к избушке Ивана, врываются в нее, и она в ужасе видит, что это мужики с волчьими головами и оскаленными зубами. В тот миг глубокой ночью Катюша, закричав от ужаса, проснулась и резко села на постели. Ее ошалевший взор пробежался по пустынной деревянной избе, освещенной лишь мерцающей свечой. Так и не раздеваясь, она лежала на белой шкуре из домашней козы, которая служила покрывалом на постель, и всю ночь пыталась заснуть. Но сон приходил к ней урывками, постоянно окрашенный кровавыми кошмарами.
Следующий день прошел как и предыдущий, лишь с той разницей, что Катя начала нервно думать о том, что с Иваном что-то случилось. Вдруг его растерзали звери, или он замерз насмерть? И теперь уже никто не поможет ей, и она обречена на голодную смерть. Хотя девушка старалась отвлечься, горькие слезы постоянно катились из ее глаз. В ее душе начало появляться еще одно чувство, чувство сожаления. Она сожалела о том, что обидела Ивана. Даже его поцелуй, украденный насильно, не казался девушке таким уж дерзким и гадким. И если бы это произошло сейчас, возможно, она бы не была так холодна с ним и просто попыталась бы объясниться по-хорошему, не раздражая его. Если бы он только вернулся. Она бы попыталась понять и его чувства, а не думать только о себе. Она бы постаралась быть с ним помягче и хотя бы выслушать его. В эти долгие часы одиночества Катя поняла, что, пока она зависит от этого человека, должна играть по его правилам, иначе ее жизнь будет невыносима.
Третья ночь прошла так же, как и первая. И девушка, почти не смыкая глаз, забывалась тревожной дремой лишь на несколько часов. Около четырех утра ее разбудил протяжный вой лесного хищника, и Катюша, более не в силах лежать в постели, оделась и, сев на кровати, решила повязать, чтобы хоть немного успокоиться. Чуть позже она распустила косы, желая переплести их. Именно в этот момент снаружи послышался шум, и Катя испуганно напряглась, вытянувшись всем телом, словно тетива, и напряженным взглядом уставилась на дверь. Она отчетливо услышала знакомые тяжелые шаги в сенях. Когда через мгновение дверь распахнулась и на пороге возникла знакомая высокая широкоплечая фигура отшельника, Катюша искренне обрадовалась его приходу. Иван прошел внутрь избы и окинул ее цепким пронзительным взглядом.
– Я так рада, что вы вернулись, – прошептала напряженно Катя, ощущая в душе ликование от его появления.
В тишине избушки ее слова прозвучали довольно громко.
Иван быстро стянул шапку и бросил ее на сундук, стоящий неподалеку от входа. Не раздеваясь, он проворно приблизился к сидящей на постели девушке. Его глаза с дикой радостью пробежались по ее густым темным распущенным волосам, бледному влажному от слез лицу и сверкающим голубым глазам.
– Вам было плохо без меня? – спросил он ехидно.
Все радостные приветливые слова, которые Катюша готовила в течение последних суток в его адрес, тотчас испарились из ее головы. Ах, он еще издевается? Он прекрасно знал, что она не может обходиться без него, и специально наказал ее своим трехдневным отсутствием, а теперь еще и подтрунивает над ней. Катя опустила глаза на свои дрожащие руки, пытаясь сдержаться и не ответить ему грубо, смертельно боясь, что он снова уйдет.
– У меня все хорошо. Я просто плохо спала ночь, – промямлила она.
Он наклонился над ней и, осторожно пальцами приподняв ее подбородок, заставил посмотреть на себя.
– Следы от слез отчетливо заметны на вашем лице, – произнес он твердо и глухо. – Я же знаю, что вам было плохо без меня. Отчего же вы не признаете это?
Его глаза жгли ее темным светом, и Катя до крайности смутилась.
Именно в этот миг она невольно отметила, что Иван изменился. Его облик стал другим. Густая темная борода и усы исчезли, открыв довольное приятное лицо. Твердые высокие скулы, волевой подбородок, прямой нос и красиво очерченные, чуть полноватые губы делали его лицо мужественным и притягательным. Его густые русые волосы, собранные в хвост, довершали его новый образ. Даже пахло от Ивана как-то приятно и свежо. Катя долго смотрела прямо в его обновленное напряженное лицо и думала, сколько же ему на самом деле лет? В первые дни знакомства Иван показался ей зрелым пожившим человеком. Позже, присмотревшись к нему внимательнее, девушка отметила, что его глаза достаточно молоды, и решила, что ему не более сорока лет. Сейчас же она с удивлением заключила, что ошиблась, и ему нельзя было дать более тридцати. Борода и усы явно портили, старя его лицо и скрывая четкие правильные мужественные черты. Его зеленые глаза в сочетании с темными бровями и более светлыми прядями волос сейчас выглядели выразительно, что не замечалось девушкой ранее.
Иван видел, что Катюша с нескрываемым интересом рассматривает его, и его существо наполнилось невероятной нежностью к этой темноволосой прелестнице.
– Так лучше? – спросил он бархатным обволакивающим баритоном и улыбнулся ей белозубой улыбкой. Катя окончательно смутилась.
– Что лучше? – переспросила она и, убрав его пальцы со своего подбородка, опустила глаза.
– Без бороды? Как вы считаете, Екатерина Васильевна?
– Мне все равно, – промямлила девушка и отвернулась.
Не отрываясь, он смотрел на нее и хитро щурился. Он прекрасно видел минуту назад ее заинтересованный взгляд. А теперь Катюша пыталась убедить его, что он ей небезразличен. Вспомнив, что не снял с плеч тяжелую суму, которая оттягивала его спину, он резко стянул с себя мешок и бросил его на пол. Расстегнув пуговицы на тулупе, он стянул его и небрежно бросил на кровать. Присев на корточки над своей поклажей, он быстро извлек верхние вещи и положил осторожно их на кровать рядом с девушкой.
– Посмотрите, Катюша, это вам, – произнес он грудным голосом и замер над ней.
Катя быстро взглянула на него, а затем перевела такой же быстрый взгляд на его дары, лежащие сбоку от ее бедра. Мягкая расческа, флакончик духов, белая пуховая шаль и еще одна небольшая белоснежная, обтянутая тканью коробочка вызвали у девушки интерес. Она подняла на него взор и тихо сказала:
– Спасибо.
Катя невольно опустила ладонь на коробочку с духами и, открыв ее, понюхала. Вкусный приятный запах сирени наполнил ее ноздри, и она медленно улыбнулась. Щетка для волос привлекла ее внимание. И Катя, умело взяв ее, осторожно провела по своим густым волосам. Прядь вмиг заблестела, и Иван, который следил за всеми действиями девушки, не сдержавшись, осторожно прикоснулся ладонью к ее волосам.
– Они такие мягкие, – проворковал он. – Словно шерстка у котенка…
Катя замерла с расческой в руке и занервничала. Его намерения приласкать ее не прерывались даже на некоторое время. И вновь Катя подумала, как было бы хорошо оказаться подальше от этого глухого места, которое стало для нее как ловушка. Рука молодого человека прошлась вниз по ее волосам, и он присел рядом с нею на кровать. Его рука продолжила перебирать ее волосы, и Катюша, напряженно взглянув прямо ему в лицо, очень осторожно попросила:
– Иван Алексеевич, я вновь прошу вас. Отвезите меня в Петербург, – голос ее сорвался, но она, судорожно сглотнув, продолжала: – Отчего вы не можете понять, что я не могу находиться здесь вместе с вами. Это неправильно и…
Она не успела договорить, ибо Иван стремительно и жадно схватил ее в объятья и, повалив на кровать, начал неистово целовать ее губы. Катя едва не задохнулась от его натиска и попыталась вырваться. Его горячий неистовый рот все сильнее распалялся и почти кусал ее губы. Катя застонала под ним и начала неистово отталкивать его, но у нее ничего не получилось. Спустя минуту молодой человек отстранился от нее, чуть приподнявшись на руках. Разъяренно вперив в испуганные глаза девушки свой темный угрожающий взор, он произнес хриплым голосом:
– Если я еще раз услышу от вас о том, что вы хотите уехать, вы будете подвергнуты еще большему наказанию, чем это…
Глава IX. Прозрение
В последующие дни Катя в полной мере ощутила, что значит недовольство Ивана. С ней он вообще перестал разговаривать и даже не смотрел в ее сторону. Целыми днями он пропадал на охоте, возвращаясь лишь поздно вечером. Часто он приходил в синяках и царапинах, оставленных дикими обитателями леса на его теле. И Катюша, видя, как он обрабатывает небольшие раны и порезы, хотела помочь, но не решалась предложить свои услуги, ибо его взгляд выражал такою неприязнь, что девушка невольно сжималась от неприятного озноба. Она была немного ошарашена его изменившимся поведением. Каждый вечер, уже приготовив ужин, она взволнованно ждала его прихода, в душе опасаясь, что Иван не вернется. Едва он входил в избушку, тревога вмиг оставляла сердце девушки. Она приветливо улыбалась мрачному охотнику и пыталась наладить с ним разговор. Но Иван не отвечал ей и лишь холодно сверкал на нее своими темно-зелеными глазами. Затем молча съедал приготовленный ею ужин и отправлялся заниматься домашними делами. Колол дрова, разделывал туши пойманных животных или чинил избушку.
Катя, видя молчаливое недовольство, которое так и сквозило во всех действиях Ивана, старалась угодить ему или же тихо сидела в своем углу на кровати. После первой недели этого напряженного молчания Иван стал немного приветливее с Катюшей и начал говорить с ней односложными фразами типа:
– Я на охоту, приду к вечеру…
Обрадованная тем, что он начал разговаривать с ней, Катюша с охоткой отвечала ему и даже заставляла себя изображать спокойствие и умиротворение. Но покоя в ее душе не было. Невозможная зависимость от этого мрачного непонятного мужчины была ей так омерзительна, что она изо всех сил пыталась не поддаться панике и играла перед ним роль смирившейся пленницы.
Спустя некоторое время Иван стал общаться с девушкой в прежней вежливой манере первых дней, но за одним исключением – его слова и действия перестали быть соблазняюще— ласкающими, как это было раньше. Кате казалось, что он совершенно не смотрит на нее, и при разговоре с ней в его голосе слышалось безразличие. Она видела, что его поведение по отношению к ней изменилось. Он стал вежливым и до крайности уважительным, без малейших намеков на плотскую агрессию. Катю это сначала настораживало, а затем ей стало любопытно. Отчего Иван совершенно не пытается соблазнить ее?
В конце января стало немного теплее, и Иван предложил Кате погулять. Она с удовольствием согласилась, и он, легко подхватив ее на руки, вынес девушку на улицу. В тот первый день она находилась на воздухе всего четверть часа. Иван заявил, что Катя очень долго не была на улице, и оттого надо постепенно привыкать к морозу. Все пятнадцать минут он осторожно держал девушку на руках с не проницаемым лицом. Катя же, ощутив свежесть морозного дня, жадно вдыхала ароматы елей и мерзлых ягод, лишь жмурясь от неяркого зимнего солнца. С тех пор Иван ежедневно стал носить Катю на руках на улицу. Он сколотил из досок небольшую короткую лавку, на которую сажал девушку во время прогулок. Сам же или стоял рядом или продолжал заниматься повседневными делами.
Наступил февраль. Но жизнь Кати не менялась. Ноги так и не слушались ее, Иван продолжал держаться с ней холодно и отстраненно, а настроение девушки ежедневно портилось лишь от одного вида избушки, в которой она просыпалась каждое утро.
Сидя на деревянной лавке на улице около избы, Катюша зябко ерзала в теплой лисьей шубке. В это время после ужина Иван обычно выносил ее погулять. Сегодня он решил наколоть дрова, и девушка всю прогулку была вынуждена созерцать, как мужчина умело махал топором.
Темнота постепенно наполняла тихий заснеженный лес. Катя посмотрела вверх на появляющиеся на сумеречном небосклоне звезды. Взгляд ее вновь переместился на высокую, мощную фигуру Ивана. Ей нравилось смотреть, как его сильные руки берут деревянный брусок и одним умелым ударом топора разрубают полено пополам. Напряженный открытый профиль Ивана был хорошо виден Катюше, и она с удивлением осознала, что ей приятно смотреть на него. То первоначальное чувство неприязни и неудовольствия от его вида постепенно исчезало в девушке, и теперь она сама стала чаще смотреть в сторону этого большого молчуна. Сейчас Катюша отмечала, что Иван не так уж прост и примитивен, как это казалось ей вначале знакомства. И весь последний месяц Катюша размышляла о том, отчего Иван перестал смотреть на нее настойчивым горящим взглядом, как делал это раньше, до того как ушел из избушки на несколько дней. Отчего-то теперь Катюше не хватало поглощающего страстного взгляда молодого человека. И она чувствовала некую свою вину за то, что он более не смотрит на нее подобным образом.
Постоянные размышления о его странном поведении невольно заставили Катю сравнивать поступки Ивана с действиями Франсуа Лавазье. Она прекрасно понимала, что Иван мог уже не раз воспользоваться ситуацией и полностью подчинить ее своей воле, а именно сделать ее своей любовницей, пусть даже насильно. И никто бы не смог остановить его или помешать ему в этом. Но Иван не сделал этого. Всего лишь два немного диких поцелуя служили доказательством того, что она нравится ему. Но молодой человек явно хотел большего. Но отчего он не воспользовался своей властью над ней? Отчего сейчас он был невероятно молчалив и холоден по отношению к ней? Этого Катя не могла понять. Однако она четко осознала одно, что Иван совершенно не похож на Лавазье. Если последний пошел даже на жестокое убийство ее родителей, чтобы только завладеть ею, то Иван, имея возможность насильно овладеть ею, удержался. И это подняло образ Ивана в глазах Катюши на высоту, достойную порядочного человека.
Она была благодарна ему за уважение к ней, не говоря о благодарности за то, что он ежедневно заботился о ней, не требуя ничего взамен, а он мог бы потребовать. На его месте Лавазье бы, не колеблясь, воспользовался ситуацией. Но Иван, похоже, был не таков, как Франсуа. И от осознания этого сердце девушки наполнялось такой нежностью и благодарностью к молодому человеку, что она начала искренне улыбаться Ивану, пытаясь примириться с ним и стать ему настоящим другом.
Иван занес топор и с размаха ударил по полену. Оно с треском раскололось на две части. Он отбросил одну половинку под ноги, а вторую умелым движением раскол еще пополам. Хотя мороз был довольно лютый, ему стало жарко. Он вытер рукавом вспотевший лоб и чуть покосился на сидящую неподалеку девушку. Заметив, что она внимательно смотрит на него, Иван обратил взор назад на поленья и продолжил колоть дрова, еле заметно улыбаясь уголками рта. С недавнего времени он стал замечать заинтересованные, изучающие взгляды Катюши, направленные в его сторону, но делал вид, что ему это безразлично. Старался не показывать ей своего интереса, хотя для него это было непростым делом.
В то утро, вернувшись от сестры, Иван после слов Катюши о том, что она хочет уехать, дико разозлился. Его последующий дерзкий поцелуй был вызван страхом потерять ее, а также его неуемной жаждой плотских удовольствий, которые сулило ее девственное тело. Но тогда он заставил себя сдержаться и отпустить напуганную девушку. После, стоя на талом снегу около избушки, он размышлял, что ему делать дальше. Одно Иван четко понимал, что таким поведением он никогда не завоюет ее расположение. Все его страстные попытки намекнуть на свои чувства и приласкать девушку вызывали у Кати лишь испуг. Он думал долго и мучительно и уже почти отчаялся найти выход из создавшегося невыносимого положения. Поскольку отпустить от себя Катюшу он не мог, но находиться рядом и не прикасаться к ней он тоже не имел никакого желания. Но вдруг одна неожиданная мысль посетила его. Он вспомнил, как когда-то давно он читал в одной древней китайской книге, переведенной на французский язык, фразу такого содержания: «Если девица не упала в Ваши объятия после подарков и всех смелых речей, то надобно завоевывать ее холодностью и безразличием. Если же это не поможет, то тогда надо смириться, ибо эта женщина никогда не будет принадлежать Вам».
И Иван, вдумываясь в эту старинную мудрость восточного народа, решил попробовать вести себя с девушкой по-другому. Он вознамерился казаться безразличным и надменным, как будто она была совершенно ему неинтересна. Надеясь, что вскоре Катюша сама попытается завлечь его, стараясь узнать причину его холодности. Он перестал страстно, призывно смотреть на нее. И лишь изредка, когда она не видела этого, поглощал ее притягательную фигурку жадным взглядом и сдерживал свои внутренние порывы неистовыми усилиями воли, от которых на его высоком лбу выступала испарина. Едва девушка оборачивалась к нему, Иван быстро скрывал алчный взгляд, и Катюша не успевала ничего заметить. Однако самыми мучительными были для него перемещения Катюши на улицу или в баню. Едва он брал девушку на руки, как его начинало лихорадить. Запах сирени, который исходил от нее, пьянил настолько, что у Ивана все плыло перед глазами. Несколько раз он уже готов был выкинуть из головы правила своего нового поведения и настоять на своем жгучем желании, которое снедало его существо, но в последний момент его железная воля брала верх, и он сдерживался из последних сил.
Он не просчитался. Уже через пару недель молодой человек с безумной радостью наблюдал, как Катюша стала чаще смотреть в его сторону с интересом, иногда тайком, думая, что он не замечает этого. Вот и сейчас, проворно орудуя топором, он прекрасно ощущал на себе ее настойчивый оценивающий взгляд. Сердце его бешено билось, а губы невольно растягивались в коварную улыбку. И Иван подсознательно чувствовал, что скоро непокорная серна будет полностью принадлежать ему.
Под сильными порывами ветра лес гудел тысячью голосов, и девушка, одиноко сидящая в теплой маленькой избушке, с тревогой прислушивалась ко всем внешним звукам. Она пыталась услышать поступь скрипучих снегоступов, принадлежащих хозяину этого потерянного в лесной чаще жилища. Еще с утра Иван ушел в Войтовку, в деревню, расположенную в десяти верстах отсюда, в которую постоянно ходил. Был уже вечер, но молодой человек до сих пор не вернулся. Почти всю предыдущую неделю Иван пропадал на охоте, принося домой богатую добычу, иногда по дюжине пушных зверей в день. Катя, зная, что гнев Ивана исчез и он, как и раньше, относится к ней с теплом и заботой, вновь забеспокоилась. Его столь долгие отлучки из избушки заставили ее напряженно вспоминать, не обидела ли она его чем-нибудь? Но она не находила ничего неприятного в своем поведении по отношению к нему и не понимала, зачем он так много охотится. Несколько дней назад, устав от неприятного предчувствия, Катюша, не выдержав, прямо спросила его:
– Зачем вы так часто ходите на охоту, Иван Алексеевич? Ведь мяса у нас вдоволь, да и других запасов хватает.
Тут же оторвавшись от чистки ножей, которые готовил к завтрашней охоте, молодой человек внимательно посмотрел на девушку.
– Это уж мое дело, Екатерина Васильевна. Или вы боитесь, что я вновь оставлю вас одну? – хитро спросил он. Катя смутилась, поняв, что он верно угадал ее потаенные мысли.
– Не боюсь, – нервно ответила она и, схватившись за спицы, принялась отчаянно нанизывать петли. Иван, увидев, что она обиделась, тихо объяснил:
– Через неделю масленичная ярмарка в деревне. Хочу купить новое ружье, а то мое совсем никчемное стало, постоянно осечки дает. Потому мне нужны деньги, а где их взять, если не с пушнины?
Катя подняла на него глаза и улыбнулась ему.
– Как бы я тоже хотела попасть на ярмарку. Помню, в детстве отец…
Она замялась и испуганно умолкла. Довольное выражение вмиг покинуло ее лицо, и она нахмурилось. Иван настороженно уставился на нее.
– Я не могу вас взять с собой, вы же знаете, Катерина Васильевна. Ибо у меня нет лошади, а на себе мне вас не донести, – заметил мрачно Иван.
Он подумал про себя, что если бы он действительно захотел взять ее с собой, то нашел бы и лошадь или перенес на себе, привязав сзади к спине. Но молодой человек не хотел давать Катюше ни малейшей возможности сбежать. К тому же он опасался того, что кто-нибудь может узнать, что в его избушке живет юная прелестница с яркими, небесной синевы глазами. Это сокровище принадлежало только ему, и он не горел желанием делить даже крохотную долю ее внимания с кем бы то ни было.
– Да, я понимаю, – прошептала, вздохнув, Катюша и вновь опустила глаза на вязание.
Именно сегодня и был первый день ярмарки, и еще с раннего утра Иван отправился в деревню, пообещав вернуться после обеда.
Холодное февральское солнце неумолимо спускалось к горизонту. Только к вечеру Иван, заснеженный и уставший, но с какой-то странной улыбкой на губах, возник на пороге. Едва увидев молодого человека, Катя радостно всплеснула руками и, небрежно отбросив вязание в сторону, воскликнула:
– Наконец-то вы пришли, Иван Алексеевич! Уже все щи простыли. Отчего вы так долго?
В ее голосе явно чувствовалась радость, и потому Иван, улыбнувшись ей с порога, вымолвил:
– Долго продавал. Пришлось сильно сбавить цену на шкуры. Но все-таки я купил вам все, что хотел.
– Мне? – удивилась Катя и взволнованно посмотрела на него.
Уже через несколько минут вся постель, на которой сидела девушка, была завалена вещами. Здесь было несколько юбок разных цветов, вышитых народными узорами рубах, пара сарафанов из мягкой ткани, цветные белые и красные теплые платки, сапожки, всевозможные женские чулки и нижние рубашки, длинный черный бархатный плащ, темно-синий зипун, вышитый золотой нитью, и разные бусы и ленты, вплетаемые девушками в волосы. На все это великолепие Катя смотрела ошарашенным взором. Еще полгода назад, эта одежда покоробила бы Катю, но сейчас она показалась девушке настолько притягательной и нарядной, что она подняла на него лицо и выдохнула:
– Но зачем столько?
Катюша ухватила красные сапожки и погладила гладкую мягкую кожу.
– Разве это много? Если бы мог, Катюша, я купил бы вам одежду, подобную той, которую носят дворянки.
Катя решила, что он говорит о том, что дорогие платья стоят немалых денег, а у него их нет. Но Иван имел в виду совсем другое. Этим другим обстоятельством была некая тайна, которую он не мог сейчас открыть ей.
– Я подумал, что скоро весна, а вам нечего надеть.
Вдруг Катя вспомнила кое о чем и подняла на него взволнованное лицо.
– А как же ваше ружье? Вы же хотели его купить.
– Пока обойдусь, – перебил он ее и, улыбнувшись, продолжил: – Вам нравится?
– Очень, – кивнула Катюша и протянула руку к белому теплому платку с кистями. – Благодарю вас… – она так растрогалась, что невольно вспомнила покойную матушку, которая говорила ей почти похожую фразу, когда дарила новую игрушку. Катюшей вновь овладели печальные думы, и она, опустив голову, поникла. – Только матушка с батюшкой заботились обо мне подобно вам…
Иван уже давно понял, что все воспоминания, связанные с ее родными, вызывали у Катюши или молчаливые слезы, или долгие приступы молчания. Было видно, что она боялась говорить на эту тему, или же ей было это непросто. Видя, что девушка вот-вот заплачет, молодой человек быстро присел к ней на кровать. Очень осторожно взяв ее руку в свои ладони, начал нежно гладить пальцами ее ладонь.
– Ваши родители… они?.. – начал он, как бы подталкивая девушку к рассказу.
– Их убили в ту ночь, когда вы спасли меня, – прошептала Катюша глухим загробным голосом. Ее тело дернулось в судороге, и Иван, низко наклонив голову, приник горячими губами к ее пальчикам. Она удивленно посмотрела на его склоненную голову, отчего-то подумав о том, что он довольно умело целует ее руку, что было странно для простого мужика. Но эта мысль тут же улетучилась, потому что в следующую секунду он поднял голову, и в его глазах Катюша увидела такое участие и нежность, что окончательно растрогалась.
