Аркадий Аверченко
Труха
– Ну?
– Ну, вот. А мальчишка наш лавочный, что орет сейчас у дверей, чтоб ему пусто было, – вынул чиновника из коробки, да и отвертел ему голову. Согласитесь – не может же жена возвращаться к безголовому чиновнику. Целый набор испортил, негодяй. Возьмите! Дешево бы отдал...
– Да куда ж он мне?..
– Ну, можно что-нибудь такое... Жена могла бы держать корчму, пользующуюся дурной репутацией, а муж тоскует по ней и приезжает в рождественскую ночь, желая сделать сюрприз. Его не узнают и убивают. И только после, по отрезанной голове, с которой ей дали поиграть, дочка узнает черты своего любимого папы. Прекрасный сюжет!
– Пожалуй! – сказал покупатель, раздумывая. – Я в провинцию пошлю, куда-нибудь. Там это любят. Только вы и голову не забудьте положить.
– Помилуйте-с – все здесь, в коробке. Прикажете сверху вьюги положить? Копеек на тридцать.
– Разве у вас теперь вьюга отдельно продается? – удивился покупатель.
– Да-с. Лучше комбинируется. Можно чиновника – и вьюгу, заблудившегося мальчика – и вьюгу. Почти что она везде идет.
– Тогда посыпьте чиновнику на двугривенный. Да мне отдельно дайте немножко. Можно просто стихотворение в прозе о вьюге сделать. Благодарю вас.
* * *
В лавку вошла дама в очках.
– Здравствуйте! Позвольте мне одного замерзающего мальчика. Поменьше только и похуже одетого.
– Не держим-с, – вздохнул приказчик. – Погоды нынче, как назло, теплые, а товар скоропортящийся.
Дама растерянно посмотрела на приказчика.
– Тогда, может быть, найдется девочка на улице, прильнувшая к оконному стеклу, за которым елка?
– Продали-с. Была одна прильнувшая девочка, и ту для детского журнала взяли. Много не держим – потому из моды выходит. Из новенького чего не пожелаете ли: палач, вешающий родного племянника, экспроприаторы, нападающие в рождественскую ночь на усадьбу, раскаявшийся губернатор. Много теперь идет.
– Что-нибудь с волками нет ли? – спросила дама.
