Аркадий Гайдар
Бензин, керосин, лигроин
И, выплеснув каплю, по сравнению с тем, сколько нужно для растущего Дальнего Востока, эта крохотная цистерна порожняком бежит десятки тысяч километров назад, куда-то далеко на Северный Кавказ, в Грозный.
133 тысячи тонн светлых нефтепродуктов нужно будет краю в 1933 году. И все это надо доставить по единственной, сильно перегруженной линии Транссибирской железной дороги. Вот почему перед началом посевной и уборочной, перед началом лесозаготовок и сплава волнуются директор МТС, директор леспромхоза, заведующие нефтескладами и гаражами.
Вот почему скупо светят лампы в избах колхозников, где бутылка керосина расценивается дороже литра хорошего молока.
Вот почему, когда в очередной раз прекращается ток от старой Хабаровской электростанции, в учреждениях вспыхивают тусклые сальные свечи вместо керосиновых ламп.
А между тем нефть у нас рядом. И вместо того чтобы везти из Грозного бензин, одна тонна которого в Грозном стоит 36 рублей, а после далеких перевозок – у нас ПО рублей, Дальний Восток решил построить свой нефтеперерабатывающий завод.
С восточного берега Сахалина на западный нефть потечет по трубам в баржи. Баржи пойдут вверх по Амуру до Хабаровска. Здесь мощные насосы погонят густую, тяжелую массу нефти в резервуары, на одну из сопок за нефтезаводом.
Из резервуара нефть пойдет в переработку.
Керосиновая колонна вытянет из нее керосин. Печь высокого давления разогреет нефть до 400 градусов. И горячие струи, врываясь в огромную пустую башню эвапоратора, превратятся в клокочущие пары, которые, то охлаждаясь и очищаясь, то вновь разогреваясь, пройдут через сложнейшую, запутанную систему труб, резервуаров и колонок, с тем чтобы разлиться наконец бензином, лигроином, керосином или осесть густым парафином и тяжелым, вязким асфальтом.
