Артем Стрелец
Позывной Леон
Глава 2
Меня к такому жизнь точно не готовила. Все мои внутренние «бравые» речи, которыми я пичкал сам себя, оказались лишь пустыми словами в момент когда нас вывели на построение – и поставили в три шеренги. Я насчитал не меньше пяти десятков человек, а может, и больше. Не понимаю, откуда они взялись, если в казарме их точно не было столько. Но меня поразило вовсе не это.
Перед нами стоял Эскарт, чуть в стороне, а в центре возвышалась странная колонна, испещрённая шестерёнками и какой-то непонятной механикой. Внутри колонны мерцало синее пламя, придавая всему устройству зловещую магическую ауру. Сама конструкция словно дышала, меняя форму изнутри и снаружи, шестерёнки лязгали, что-то щёлкало, а наверху колонны поднимался легкий дым или пар. Зрелище было завораживающе непонятным.
Эта колонна сверху венчалась знаком, уже знакомым мне: два массивных скрещённых клинка на фоне пятиугольной звезды. Неподалёку стояли пятеро людей в таких же синих мундирах, но на головах у них красовались пышные шапки – что-то вроде вытянутых цилиндров, только меховых и колыхавшихся на ветру. Они, опустив взгляд, держали клинки остриём вверх.
– Пафос, как всегда, зашкаливает, – тихо заметил с правой стороны Майк. – И так каждый раз перед построением.
Я не стал на него оглядываться – моё внимание было целиком поглощено происходящим. Эти «меченосцы» (так я их про себя назвал) сделали шаг вперёд, сомкнули кончики своих клинков почти у верхушки колонны, и тут заговорил Эскарт. Его голос звучал вовсе не так, как обычно – он был громогласным, торжественным, с налётом напыщенности:
– Дарованная нам волей святой Материи великого Аурелиуса!
Голос разносился по плацу, словно усиленный невидимым громкоговорителем, бил по ушам на высоких нотах. Я украдкой оглядел сослуживцев, выделив из них «ветеранов», которые стояли рядом со мной. Все были спокойны и неподвижны, а я, похоже, единственный видел это действо впервые.
– Мы преклоняемся перед Его величием и благосклонностью! – произнёс Эскарт и, склонив голову, опустился на одно колено. Все, кто стоял рядом, сделали то же самое, включая Майка. Я поспешно повторил за ними это движение, чтобы не выделяться, хотя меня распирало любопытство и хотелось узнать, что же будет дальше.
– Каждый, кто присягнул тебе, пойдёт до конца! До великой нашей победы! – Эскарт взмахнул рукой, и меченосцы ударили по колонне. Раздался звон, переходящий в странный резонанс. Синее пламя внутри колонны вспыхнуло ярче. Народ вокруг меня встал с колен, я вместе со всеми, не сводя глаз с огненного сияния.
– Примите дар! – уже почти кричал Эскарт, и все присутствующие, будто загипнотизированные, один за другим стали подходить к колонне. На миг они останавливались, протягивали руки к голубому пламени и отходили, унося что-то невидимое, но ощутимое.
– Не дрейфь, – услышал я негромкий комментарий Майка. – Сейчас тебе тоже выдадут оружие. Механизм у них такой… странноватый. Я помню, как сам пришёл в шок, когда получил свою пушку впервые. А потом, кстати, её нужно будет возвращать точно так же. Правда, процедура сдачи короче – подходишь в оружейку, кладёшь клинок перед колонной, и всё.
Я повернулся к Майку с ошарашенным видом, а он, похоже, только и ждал этого. На лице его читалось веселье: ему нравилось моё недоумение – будто он получал особое удовольствие, глядя, как я пытаюсь хоть что-то понять в этой суматохе.
Он пожал плечами и двинулся в общую очередь, что протянулась к колонне. Каждый, дойдя до пылающего устройства, протягивал ладонь к огню – и получал свое оружие. Уже почти дойдя до цели, Майк бросил мне через плечо:
– Ах да… камень сам выберет для тебя подходящее оружие, исходя из твоих навыков. Не спрашивай как – никто не знает, просто так тут всё и происходит.
Его улыбка стала ещё шире, потому что я стоял в ступоре, не понимая абсолютно ничего. Но деваться было некуда: скрепя сердце, я пошёл следом за всеми, чувствуя себя беспомощной овцой, которую ведут на заклание.
Вся моя прежняя бравада и решимость, ещё с недавних времён, улетучились. Я понял наконец: мир, куда я угодил, совсем не похож на мой родной. И творится тут что-то, о чём мне ещё предстоит разобраться – причём, похоже, очень быстро.
Пришёл мой черёд. Стараясь следовать примеру остальных, я встал перед колонной и протянул к ней руки. Внутри неё клубилось ослепительно синее свечение, похожее на живое пламя, что рвалось наружу, будто жаждя поглотить меня целиком. Меня словно обдало незнакомым холодом, а может, жаром – не понимаю, как описать это странное ощущение. Но я не отдёрнул ладони: напротив, держал их как можно ровнее, приготовившись получить своё оружие и вернуться в строй.
Однако что-то пошло не так. Механизм внутри колонны вдруг остановился на долю секунды, и я заметил, как Эскарт, стоявший рядом, нахмурил бровь. Его военная выучка не позволила ему подать виду, но я понял, что его это смутило.
В следующее мгновение шестерёнки внутри пришли в движение с удвоенной силой, завертелись в бешеном темпе, и весь механизм натужно скрипнул. Мне стало не по себе: я инстинктивно отступил на шаг, не зная, чего ожидать. Прошли томительные несколько секунд, казавшиеся вечностью, а колонна вдруг замерла – пламя почти потухло, лишь слабый свет играл на металлических деталях.
И тут всё вспыхнуло с оглушающей силой. Ослепительное пламя ринулось из колонны прямо на меня. Я краем уха слышал восклицание за спиной и крики Эскарта, но всё замерло, словно кто-то нажал на кнопку «Пауза» в этом мире. Эскарт замахнулся рукой, меченосцы бросились в стороны, мои сослуживцы застыли с открытыми ртами – но всё словно застыло в неподвижности.
А вокруг меня колыхалось только синее сияние. Оно не жгло, скорее, мягко окутывало меня с головы до ног, впиваясь в мою кожу, мелькая перед глазами, отрезая все звуки. Я не чувствовал боли – лишь лёгкое покалывание по всему телу. Буквально секунду назад я стоял на плацу, а теперь будто тонул в звенящей голубой пустоте.
«Что это, чёрт побери, значит?» – мелькнула у меня мысль, когда ощутил, как синее пламя, будто щупальцами, обвивает всё моё тело, проверяя и изучая меня. Я не сопротивлялся – да и не смог бы: меня сковало, словно я утратил способность двигаться. Зато понимал всё, что происходило вокруг, и слышал каждый шорох. Пламя какое-то время словно заглядывало мне в рот и в голову, а потом резко отпрянуло, втянулось обратно в колонну, будто что-то «извлекло» из меня. Секунда – и меня выбросило прочь, швырнув на сослуживцев, стоявших сзади. Они смягчили моё приземление, образовав живую кучу-малу.
В тот же миг всё вокруг «включилось» обратно. Воцарившуюся было тишину прорезали возгласы; кто-то из меченосцев отскакивал в стороны, и я услышал встревоженный окрик Эскарта. Наконец, ребята подо мной начали шевелиться, помогая мне подняться на ноги.
Колонна внезапно ожила вновь. За внутри неевспыхнули искры, какие-то механические шестерёнки завертелись, приводимые в действие непонятной силой, а в центре пульсировало то самое синее пламя. Мерцание усилилось, и в передней части колонны появилась узкая прорезь – будто створка отодвинулась сама собой. Из неё медленно показалась необычная рукоять: сплетение металла, древесных волокон и проблесков кристаллов. Казалось, оружие вырастает из недр колонны, как плод неизвестных технологий или магии.
Я затаил дыхание. В этот раз она породила нечто совершенно иное. Узкая рукоять с выгнутым лезвием на конце напоминала гибрид меча и лука: по бокам шли тонкие «волокна», похожие на сгустившиеся нити энергии, а по центру тускло мерцали рисунки в форме листьев или ветвей.
– Чёрт возьми… – донеслось откуда-то сбоку. – Ещё не видел, чтобы колонна создавала подобное.
Под взглядами сослуживцев я сделал шаг вперёд и протянул руку, робко касаясь рукояти. Едва я обхватил её пальцами, оружие коротко вспыхнуло зелёноватым светом. Внутри что-то клацнуло, и лезвие словно «распустилось» – появилось подобие изгиба, как у лука, а между кристаллическими выступами заструился мягкий огонь, заменявший тетиву.
Вокруг раздались изумлённые шёпоты. Видимо, никто в строю не ожидал подобного зрелища. Во всех, кто стоял у колонны до меня, в руках оказались пистолеты, карабины, автоматы… А у меня – это чудное лезвие, легко переходящее в форму лука. Я почувствовал нечто странное: будто в моей груди отозвалось эхо того самого синего пламени.
– Встать в строй! – срывающимся голосом скомандовал Эскарт.
Я, шатаясь, занял своё место, оружие всё ещё в руке. Незнакомое ощущение не отпускало меня: клинок-лук как будто был живым и реагировал на мои эмоции. Кто-то из солдат косился, кто-то обалдело разглядывал артефакт. Майк приблизился ко мне, прошептав:
– Похоже, у тебя что-то особенное. Я тут месяцами уже, такого не видел.
Резкое движение шестерёнок послышалось за спиной: колонна вновь приняла своё прежнее состояние, а синее пламя ослабло. Непонятный механизм, кажется, завершил работу. Я вздохнул, всё ещё в смятении. И хотя не понимал, почему именно мне досталось это «двойное» оружие, какая-то часть меня ощутила прилив сил.
Я даже не сразу заметил, что Эскарт приблизился ко мне вплотную и сурово разглядывает моё странное оружие. Все вокруг, повинуясь его жесту, сделали пару шагов назад, так что между мной и остальным строем образовалось небольшое пустое пространство.
– Поступивший! – раздался громкий окрик, от которого я невольно вздрогнул и резко встал «по стойке смирно». Насколько, конечно, это было возможно с этим таинственным клинко-луком в руке.
– Вернуть оружие Хранителю! Немедленно!
Я застыл в недоумении: почему я должен отдавать свою первую добычу? Ведь я только что получил этот удивительный клинок. Но приказы никто не отменял: по привычке солдата я пересилил внутренний протест, двинулся к мерцающей колонне и, бросив на оружие последний взгляд, осторожно протянул его внутрь голубоватого пламени. Колонна, словно живое существо, мгновенно «проглотила» клинок, оставив у меня лишь неприятное ощущение пустоты в ладони.
– В строй! – коротко скомандовал Эскарт.
Я шагнул назад, и все остальные тоже сомкнулись, вернувшись в прежнее построение. Лёгкая дрожь пробежала по моему телу: чувство, будто я лишился чего-то важного, не отпускало.
– Новобранец Галуш, ко мне!
Из третьей шеренги неспешно выбрался слегка пухловатый солдат с круглым лицом и высоким лбом. По тому, как он нахмурился, было понятно: он заранее догадывается, что дело пахнет неприятностями.
– Галуш, поделись своим автоматом с новичком. Колонна пока не выдала ему личное оружие, – отчеканил Эскарт.
Услышав это, я внутренне напрягся: ведь колонна только что «выдавала» мне клинок, и все видели, как меня заставили его вернуть. «Что тут не так?» – мелькнуло в голове. Но виду не подал.
Галуш тоже отреагировал неласково: густо насупил брови, сунул руку за ремень и недовольно качнул головой.
– Та ну… Мне ж потом бегать без ствола? – проворчал он.
Эскарт свёл брови ещё сильнее:
– Выполняй приказ.
– Лады… – неохотно отозвался Галуш. Он медленно снял автомат с плеча, проверил предохранитель и скользнул по мне недобрым взглядом, будто ждал, что я могу вот-вот совершить какую-нибудь дурость.
– Ну что ж, держи, раз надо, – процедил он и протянул оружие.
Я осторожно принял автомат, стараясь показать, что уважаю этот жест. Галуш криво усмехнулся:
– Гляди только, не запори мне «железку». Мой «друг» проверенный, – он похлопал по прикладу. – У нас не принято терять хорошее оружие…
Сделав паузу, он словно хотел добавить что-то резкое про то, откуда я прибыл, но осёкся. Я понял недвусмысленный намёк, сжал зубы и кивнул. Эскарт между тем бегло посмотрел на нас обоих, молча оценил ситуацию и распорядился:
– По местам!
Пока командир отворачивался, Галуш негромко вздохнул и скользнул поближе. В его взгляде смешались настороженность и капля сочувствия.
– Смотри, парень, без глупостей, а? Может, и сработаемся. Кто знает…
Я лишь кивнул ещё раз. У меня внутри бурлила целая буря чувств: досада, обида, азарт – всё сразу. Ведь секунду назад у меня в руках был удивительный клинок, а теперь – чужой автомат, хозяин которого явно не слишком рад делиться им со мной. Но приказы есть приказы, и я старался держать лицо.
Галуш отошёл назад, старательно пряча свой скептицизм, а я перевёл дыхание и встал в строй, крепко сжимая металлический приклад. Всё происходящее казалось мне нелепым и непонятным: только что в моих руках пульсировал тот удивительный клинок, а теперь я держу чужой автомат, да ещё и не по доброй воле хозяина.
Я чувствовал, что вокруг витало напряжение – словно все вокруг видели, как у меня отняли оружие, но никто не решался что-то сказать. Может, тут так принято? Или это какой-то особый порядок? Я понятия не имел.
Сердце стучало сильнее обычного, в груди копилась растерянность. «Почему именно я?» – крутилось в голове. Но задавать вопросы, похоже, было не принято, да и к кому обращаться? Оставалось только покорно стоять в строю, стараясь не выдать своего замешательства.
«Наверное, со временем всё выяснится», – подумал я, хоть и не верил в это до конца. В конце концов, я был рад хотя бы тому, что не остался вовсе безоружным. Но ощущение, будто я чужак среди солдат, которые давно привыкли к местным порядкам, не отпускало.
Эскарт несколько раз прошёлся вдоль строя, сверля нас холодным взглядом. Внезапно он махнул рукой, и все, не задавая вопросов, двинулись к высоким воротам, ведущим за пределы плаца.
Я брёл вместе с остальными, всё ещё не понимая, что происходит и почему у меня отняли то странное оружие. Майк, похоже, был в приподнятом настроении и шагал рядом, периодически глядя на меня искоса.
«С чего это я ему брат?» – мелькнула мысль. Но я лишь пожал плечами и опустил взгляд, снова погружаясь в собственные противоречивые чувства. Я пытался собрать мысли в кучу и понять, что сломалось в моём «плане» на жизнь, когда меня лишили того необычного клинка.– Ну ты, брат, даёшь! – он буквально светился от радости. Видно было, что вся эта сцена с колонной и оружием его завела.
– Такого я давно не видел, – Майк будто подпрыгивал на ходу, расталкивая идущих рядом новобранцев. – Ты видел лицо Эскарта? Он чуть с ума не сошёл, а это тебе, поверь, сложно представить: у него всегда каменная физиономия. Я уже неделю тут торчу и ни разу не видел, чтобы он так напрягался. Ты красавчик!
С этими словами он хлопнул меня по плечу и, поправив автомат, ускорил шаг, вмиг оказавшись впереди. Я же тащился чуть позади остальных, будто лишённый сил. В груди чувствовалась пустота – словно забрали что-то очень важное, а я не мог с этим смириться.
Мы вышли за ворота, и там моему взгляду предстала обширная, утоптанная площадка. Прямо посреди этого грунтового поля возвышался огромный, будто приплюснутый к земле… корабль? По крайней мере, нос у него был сильно заострён, а корма сужалась и напоминала корму парохода. Вместо мачт – никаких, а от кормы отходили два больших пропеллера, словно высившихся на шарнирных кронштейнах. С боков торчали крылья, больше похожие на плавники гигантской рыбы.
– Чего встал? – раздалось позади, и в тот же миг меня больно толкнули в спину, так что я чуть не рухнул носом в землю. Обернувшись, увидел надвигающегося Галуша, того самого, что отдал мне свой автомат. Он кинул на меня недовольный взгляд, явно всё ещё злясь из-за этой истории. Я заметил, что у него на плече теперь была длинноствольная винтовка – старая, напоминающая музейные экземпляры эпохи какой-то «паровой революции». Вероятно, из-за этого обмена «шило на мыло» он и выглядел таким раздражённым.
Солдаты по одному заходили внутрь судна через открытую аппарель, расположенную посредине борта. Некоторые перешёптывались, видимо, делясь впечатлениями о тех событиях, что произошли у колонны. Я стоял, застыл на месте, глядя на этот летающий (или ползающий?) агрегат, никак не решаясь сделать первый шаг.
Наконец я стряхнул оцепенение, вспомнив, что в строю задерживаться нельзя, и, опустив голову, пошёл следом за остальными. Почти последним я поднялся по металлической аппарели в глубь судна. Живот сводило от тягостных мыслей: что со мной будет дальше, зачем нас грузят в этот странный корабль и куда теперь унесёт меня судьба? Но задавать вопросы, похоже, было не принято. Я лишь сжал в руках автомат Галуша, всё ещё ощущая на себе его недовольный взгляд.
Рядом со мной снова оказался Майк. Его улыбчивое рыжее лицо уже не сияло прежним беззаботным светом, но чувствовалось, что он пытается поддержать бодрый настрой. Тем временем аппарель медленно закрывалась, а внутри судна зажглось лёгкое голубоватое свечение, казалось, исходящее прямо от потолка.
Мы расселись по бортам – ряды кресел шли вдоль левой и правой стен, пристегнулись ремнями. Между нами прошёл незнакомый офицер и уселся в одиночном кресле, поближе к носовой части. Как я понял, что он офицер – не знаю, ведь нашёл на его форме только общие детали. Возможно, меня уже успели приучить в этом месте различать солдат и офицеров на каком-то интуитивном уровне.
– Учебные манёвры, – негромко произнёс Майк, и на его лице больше не было ни намёка на веселье. Я удивлённо посмотрел на него: «Что такого ужасного может быть в учениях?»
– Тут всё не так, как мы привыкли, – сказал он, перехватив мой взгляд. – Наши «учения» проходят прямо у границы с врагом. Можно сказать, это разведка боем, а не просто тренировочный марш-бросок.
Я на миг застыл, когда воспоминания о недавнем бое вспыхнули перед глазами: сцены сражений мелькали одна за другой, словно болезненные отголоски прошлого, пробирая меня до дрожи.
– Да, именно боем, – кивнул Майк, словно прочитав мои мысли. – Потому Галуш и взбесился, когда пришлось отдавать тебе свой автомат. – Он ухмыльнулся, мысленно возвращаясь к образу пухленького солдата. – Но ничего, прорвёмся. – Майк похлопал по своему автомату, потом указал на мой: – Если нас вместе определят в одну группу, прикрою тебя.
Я слегка удивился такому прямому предложению: мы знакомы всего час, а он уже готов «прикрывать». Но вместо ответа просто кивнул и слабо улыбнулся в ответ. При этом заметил, как Майк перебирает детали своего оружия.
Автоматы тут выглядели привычно – ствол, цевьё, короб, магазин, приклад, – но приглядевшись, я увидел, что поверх корпуса встроены странные синие кристаллы, будто внедрённые в металл. Точно такая же конструкция была и у моего автомата.
– Да, это «чудо-инженерия», – пояснил Майк, поймав мой любопытный взгляд. – Поверь, бьют они не хуже привычных «митчопперов» (не знаю, что он имел в виду под этим названием, но сказал с гордостью).
Он похлопал по ствольной коробке и, наклонившись, показал переключатель предохранителя с двумя позициями. Я тоже проверил, в каком положении стоит «флажок» на моём автомате, и увидел, что он включён.
– Режимы стрельбы – одиночный и автоматический. Ещё есть «каскадный», но он нам пока недоступен: говорят, нужна особая допускная карта или что-то вроде «активации». – Майк пожал плечами.
Я внимательно поглядел на свой автомат: действительно, переключатель стоял на режиме одиночной стрельбы – видимо, Галуш предпочитал точную стрельбу. Я сменил положение на автоматический, вернувшись к Майку взглядом.
– Патроны тут особенные, – продолжил он, выдержав паузу. – Снаружи выглядят как обычная пуля, только без гильзы. Их выталкивает не пороховой заряд, а какая-то энергетическая смесь, – Майк снова пожимает плечами. – За то кучность у такого оружия выше, да и отдачи почти нет.
Я провёл ладонью по корпусу автомата, действительно замечая, что приклад устроен иначе, чем я привык. Видимо, придётся осваиваться на ходу. Старая армейская привычка подсказывала – лучше заранее привыкнуть к новому оружию, чем теряться в бою.
«И какого чёрта я вообще здесь делаю? – промелькнуло у меня в голове. – Вроде дисциплина не такая жёсткая, как в той армии, откуда я прибыл, но мне уже уготовано место в самом пекле. То ли учения, то ли настоящая стычка с противником…»
– Ну что, готов? – спросил Майк, заметив, как я перебираю автомат. Он чуть подался вперёд, пытаясь заглянуть в моё лицо.
– Видимо, придётся быть, – ответил я, опустив взгляд.
– Точно, тут по-другому не выйдет, – кивнул он и откинулся к борту судна, устремив взгляд к закрывшемуся люку. Я же стал смотреть вперёд, не видя ничего конкретного. Только соображал, что меня ждёт за этим вылетом – или выездом? Сама форма этой летающе махины сбивала с толку.
Сердце колотилось. Где-то в глубине души я понимал, что никаких «розовых очков» у меня не будет. Идёт ли речь об учениях или о настоящем бое – всё равно я уже втянут в этот круговорот событий.