2010: Одиссея Два – Артур Чарльз Кларк

Не бродить уж нам ночами

В серебристой лунной мгле.«Одиссея-2» – это не продолжение «Космической Одиссеи 2001 года» в строгом смысле, скорее развитие той же темы с теми же событиями в анамнезе и теми же действующими лицами, которых, впрочем без ущерба для повествования в целом можно заменить любыми произвольными. И хотя Боумен, главный и по сути единственный герой первой книги появляется во второй – здесь он уже не человек, за чьей судьбой мы следили с замиранием сердца в первом романе, но скорее функция, вестник богов, возглашающий людям их волю, вроде пылающего куста или скрижали моисеевой.Действие происходит через девять лет после описанных в первой книге событий. К Юпитеру отправляется совместная американо-советская экспедиция на корабле «Алексей Леонов». Удивительное предчувствие конца Холодной войны, учитывая, что вышел роман в 1982 году, когда Перестройки не было еще даже в проекте. Цель экспедиции – завершить миссию «Дискавери» и спасти корабль (за который деньгами налогоплательщиков плачено).Однако члены экспедиции не готовы к тому, с чем придется столкнуться на месте. Впрочем, приключения начнутся еще в пути, когда вдогонку за кораблем двух сверхдержав внезапно стартует китайский «Цян», строительство которого трудолюбивые китайские братья выдавали за создание спутника. Еще одно предвидение невиданного разгона именно Китая, в годы создания романа отсталого и крайне бедного.Так или иначе, а на Юпитере им предстоит попытаться понять суть громадного Монолита, а также вступить во взаимодействие с ЭАЛом – искусственным интеллектом «Дискавери», отключенным Боуменом после того, как тот убил экипаж и едва не прикончил его самого. С этой целью в составе экспедиции гениальный программер доктор Чандра, создатель этого искина. Там будет довольно много чисто технических сложностей, которые нужно преодолеть, чтобы попасть внутрь, и неожиданно конструктивное общение с восстановленным с нуля и переобученным ЭАЛом. Артур Кларк все же неизменный гуманист, не меньший в отношении нечеловеческих форм жизни, потому и велик.Вторая часть наверно все-таки уступает первой в свежести и новизне, и у нее нет такой мощной поддержки, как шедевральный фильм Стэнли Кубрика. хотя кино по «Одиссее-2» было снято Питером Хайамсом еще в 1984 году. К сожалению, у этого режиссера не было харизмы Кубрика, но начитка Игорем Князевым аудиокниги удивительным образом нивелирует разницу между первым и вторым романами. Оба оказываются захватывающе интересными и с ощутимым призвуком ностальгии по несбывшемуся.

Я не остановился на первой книге данного цикла, и должен отметить, что Артур Кларк – автор на все времена. Наука на данный момент ушла далеко вперед, а книги Кларка по-прежнему читаются с интересом.В этой части главный герой следует к Юпитеру на космическом корабле «Алексей Леонов». Вместе с советской командой он становится очевидцем поразительных событий, меняющих лик Солнечной системы. На этом остановлюсь, чтобы не расплыться в спойлерах.Мне было безумно приятно видеть русские имена у американского автора. Было приятно ощущать дух единения, дружбы и некоего братства. Было приятно осознавать, что советских людей не воспринимали, как нечто чужеродное, непонятное и опасное. Разумеется, не обошлось и без забавных клише: все мы из Сибири и любим водочку, гоняем на тройках. Кларк ставит знак равно между людьми, не разделяя их по национальности. Американцы растворяются в русском коллективе, а русский коллектив становится неотъемлемой частью жизни американцев. Как бы мне хотелось, чтобы это всё было правдой. Как бы мне хотелось, чтобы аналогичное единение всех народов было и сейчас.Сюжет книги затягивает, динамика поражает. А я принимаюсь за следующую часть «Одиссеи».

Юпитер и его спутники были моей темой для доклада по астрономии то ли в девятом, то ли в десятом классе. Ведь он большой, рыжий, сильный, очень красивый, и почти звезда. Навряд ли в мои четырнадцать лет другое небесное тело мне могло показаться столь же романтичным. Своим большим и сильным гравитационным полем заботливый гигант Юпитер нежно массирует ядра своим возлюбленным спутникам. Вулканической непоседе Ио, и укутанной в толстую корку льда застенчивой Европе, в недрах которой все тогда надеялись найти уж точно жидкую воду, а может быть и жизнь, и гиганту Ганнимеду, который настолько велик, что даже может позволить себе роскошь иметь пусть и разряженную, но кислородную атмосферу, и отстранённой Каллисто, сумевшей сбежать от приливного разогрева и отличающейся дружелюбно небольшим уровнем радиации. И это только четыре самых крупных спутника, а ведь у них есть еще шестьдесят три маленьких брата и сестрички!

Жаль, что в то время мне не попалась Одиссея Два, основное действие которой происходит на космическом корабле, вышедшем на орбиту Юпитера, чтобы осуществить стыковку с «Дискавери», катастрофа на котором была в центре сюжета «Одиссеи Один». Русско-американской команде предстоит попытаться разобраться в причинах трагедии и в тайне исчезновения астронавта Девида Боумена, починить HAL 9000 и убедить его сотрудничать, и обогнать китайских астронавтов в смертельной гонке за бесценными для науки данными с борта «Дискавери». Любовь автора к мирам Юпитера видна в каждой строчке, а финал у истории просто фантастически прекрасный.

Понравилась ли мне книга? Безусловно. Хуже ли она первой «Одиссеи»? Пожалуй – да. Я совершенно точно обошлась бы без экскурсов в тяжелое прошлое Боумена и без воспоминаний сослуживцев о том, что он был холодным человеком. Холодным? Ну и пусть, я считаю, эмоциональная температура Девида была ровной такой, какая требуется, чтобы лететь много месяцев в маленьком корабле туда, куда не ступала нога человека и быть при этом более одиноким, чем кто-либо был за всю историю человечества.

Экипаж в «Одиссее Два» более человеческий – со всеми конфликтами, со всей тоской по дому, со всем флиртом, трениями и требухой, отсутствие которых делало первую книгу такой кристально прозрачной. Так что если говорить о симпатиях, мои достаются доктору Чандре, программисту HAL-а, который не делит разумных существ на людей и машины и не любит этого вот человеческого углеродного шовинизма, по которому мыслящие машины «люди» – живые, а мыслящая машина HAL – предмет.