AuH
Сияние
Если даже Ироторида почти ничего не держит, если даже Ироторид устал выживать в жестокой конкуренции высшего класса Северных, то что может держать низшего?
– Нам переписывать код?
– Что? – понимание происходящего путается в ветвях серых мыслей.
– В его энергетическое поле внедрен код другого высшего, его хозяина. Нам переписать на Ваш?
– Если его хозяин выбросил его умирать, стало быть, он перестал быть нужен. Перепишите, – глупые вопросы всколыхивают раздражение.
Получив кивок, Ироторид вновь уходит в себя.
И правда, что его держит? В жизни высшего давно нет света. Ироторид погряз в долгах, застряв на нелюбимой работе, ранняя высокооплачиваемость которой вдруг одномоментно растворилась в прошлом. Ироторид каждый раз зло усмехался, вспоминая, как сознательно стремился к ней всю жизнь, как с детства старался овладеть всеми навыками и знаниями, добиться химико-энергетического профиля, чтобы подходить по всем параметрам. Чтобы получить заветное рабочее место и обеспечить собственную выживаемость навсегда. Его родителей убили по никому неизвестным политическим причинам, и в четырнадцать Ироторид перешел в другую семью, которой не хватило душевных ресурсов, чтобы любить его. Они нередко вслух сожалели о том, что взяли парня себе. В особо тяжелые периоды своей жизни они могли ненавидеть. "Разве ты достоин жизни?" – ранящий каждый раз вопрос, на который порой и правда хотелось ответить "нет". Но он не был обижен на это. Он понимал их. Им было тяжело. Работать изо дня в день, совершенствоваться, выживать среди конкуренции. Ведь они – как и он сам – Северные, интеллектуальный ресурс планеты, что на один класс ниже властителей этого мира – Восточных. Северным предоставили более хорошие условия, чем двум низшим классам, Северных наделили правами и свободами, но необходимость выживать, к сожалению, тоже была в комплекте. Поэтому как только Ироторид отправился в мир взрослой жизни, он счел разумной идею того, что теперь должен принявшим мужчину. Пусть и было обидно за то, что эти люди даже не пытались заменить ему родителей, разумом Ироторид понимал, что действительно должен им. Они обеспечивали его все это время, не дали умереть с голоду, в конце концов. И он отдавал часть заработка, он поддерживал общение с ними, которое эмоционально лишь тянуло высшего вниз. Иногда его посещали мысли изменить все кардинально. Это были, скорее, мечты, ведь кем он тогда станет? Поменяв все до основания, он лишится самого себя. Сотрет свою сущность, вычеркнет все годы своего существования. Невообразимо страшно.
– Господин, – знакомый голос снова заставляет медленно поднять утомленные глаза. – Мы откачали его. Сейчас его организм чист от химикатов, он постепенно переходит к восстановлению. Но, вероятнее всего, у него разовьется синдром закрытой коробки.
– Что? – Ироторид непонимающе сдвинул брови к переносице.
Южный едва заметно усмехнулся. Да уж, перед ним не всеразвитый Восточный, а человек пониже. Придется объяснять.
– Этот синдром развивается из-за того, что энергетический центр не может понять, что организм начинает восстанавливаться. Мы лечим его внешними препаратами, и центр как бы не осознает, что нужно продолжать посылать сигналы, он отключается. Для больного это воспринимается так, будто он заперт в коробке – на самом деле, в собственном сознании, которое, образно будет сказано, пытается его убить. Больной может даже открывать глаза, приподниматься, шевелить руками – но реальность для него будет искажена, он будет видеть то, что в коробке. Низшие с этим синдромом считаются мертвыми. Но, если хотите, Вы можете попытаться вытащить его оттуда, заставить вернуться в реальность, и тогда он выживет. Шанс есть в первые пять часов развития синдрома.
Ироторид слушал тяжело, так же тяжело осознавая сказанное. Он понятия не имел, как можно вытащить низшего из этой коробки. И, судя по словам Южного о том, что низших с этим синдромом приписывают к мертвым, никто и не пытался спасти таких.