Ава Сканич
Я разбойничка любила…

Полная версия

ISBN 978-5-0065-8269-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Дачное

Пастораль

Солнце правит бал закатный,
снежным шорохом невнятным
в первой четверти луны
мне любовь твоя призналась,
что неверия усталость
непростые видит сны.

Небо золотом горело,
одиночество несмело
стало сумерки творить,
нет тебе со мною счастья,
я тоскую по ненастью,
и печали не избыть.

День восстал, заря царила,
листья сохнут на перилах,
ветки просятся в узор,
и роса по зябкой коже
начинает осторожный
долгожданный разговор.

Взгляд горячий, взгляд смущённый,
то ли карий, то ли чёрный,
свёл пейзажи в карусель,
всё кружится, как в метели,
соловьи давно отпели
неприкаянный апрель.

Нету счастья в пасторали,
клёны листья растеряли,
в сушь повымерзли поля,
мне любовь твоя кричала —
без меня ей жизни мало,
нету жизни без меня!

Узор

Причастилась я дождя
со кленовым листопадом,
дерева стоят парадом,
браво листьями пестря.

Ты не вяжешься в узор,
не сверкаешь эполетом,
верно, был плохим поэтом,
раз теперь ты стал позёр.

Ты в осенних чудесах
разобраться не сумеешь,
ведь недаром ты не смеешь
поцелуй рискнуть в уста.

Куст смородины кривой,
под капелью весь дрожащий,
зов природы слышит чаще,
чем призыв поймёшь ты мой.

Отчего вот этот клён,
нежный, стройный и красивый, —
отчего не он счастливый,
и не он мой слышит стон.

Прикажу тебе я впредь:
видишь цель – осанку строже,
мне последний лист дороже,
если смеешь ты не сметь!

Ах, не плачь

Солнце, в мир палящее,
остудило снегом,
и еловой чащею
не было побега.

Плен мечты потерянной
злей любой разлуки,
ожиданье берега
не спасёт от скуки.

Не жалей, сердешный мой,
ты опавших яблок,
эта осень, как весной,
жизнь сломала паводком.

Ах, не плачь, печаль моя,
голубь сизокрылый,
брови сдвинь упрямыя,
и скажи мне: «Милая…».

Перепевы, переливы

Перепевы, переливы,
перешёпот, перебор,
он ушёл, но также ивы
продолжают разговор,
он ушёл и не вернулся,
то ли в омут окунулся,
то ль убежище обрёл.

Он ушёл, и вслед потере
вечер сумерки разлил,
а наветы коростели
душный дождик намочил,
а подружкины желанья
под гармошкины рыданья
ветер по миру пустил.

От адамов рвутся евы,
нагулявши аппетит,
на пшеничные посевы,
где комар во тьме звенит,
но от ев, на новость падки,
косолапятся украдкой
те адамы за Лилит.

Потерявши ключ от рая,
вширь границы раздвигая,
словно тесто из квашни,
побираться мы пошли:
ты ушёл, а я осталась,
ты остался, я ушла,
нам всего-то нужно малость
для забытого тепла.

Избывая год за годом
сущность грешную свою,
наравне со всем народом
те же песни я пою,
как фортуна повелит нам,
будем биты иль не биты,
но с трофеями в бою.

Дикая роза

Расцвела и увяла
в заповедных садах,
а в награду узнала,
что веселия мало
в этих горьких устах.

Не скрывала печали,
не скрывала любви,
но в запретные дали
мою душу едва ли
вы тогда увели.

Бесконечно желанны
были, помнится, вы,
было сладко и странно,
но в тенёта обмана
не попалась, увы.

Приходи скорее

Приходи скорее, жду,
без тебя изнемогаю,
а ожиданьи таинств рая
оказались мы в аду.

Мчись ко мне во весь опор,
не умножь мои сомненья,
побеждает вдохновенье
и судьбу, и приговор.

Я робею, как и ты,
в предвкушении расплаты,
наши встречи так чреваты
оттого, что так пусты.

Не даёт фортуна час-
или росстань, или пленны, —
Не сводя друг с друга глаз,
слепы, глухи, немы…

Я разбойничка любила

Я разбойничка любила
не за славу, не за лесть,
я разбойничка любила
за отвагу и за честь.

Мне из драки сокол милый
полушалок привозил,
перед мачехой постылой
на колени посадил.

Да не бусинам-гранатам,
я поверила речам,
ох, глаза его-агаты
мне светили по ночам.

Уж он верил иль не верил,
в бога, в чёрта или в нож,
только милого милее,
чем мой милый, не найдёшь.

Вольной волюшки отведал,
на просторе пошалил,
а победы все и беды
он надвое разделил…

А уж как его казнили,
колыбельную он пел,
а головушку рубили,
он в глаза мои глядел…

Я была ему женою,
а вдовою не хочу,
как отплачу и отвою,
вслед за милым улечу.

Дождь

Дождь
с бесстыдством звериной ласки
истерзал мой сад,
о, вернись назад,
дождь,
без объятий твоих,
так печален и тих,
так бесплоден и строг,
стал мой сад одинок.

Ночь

безжалостно скинет платье,

не поняв стыда,

влюблена всегда,

ночь,

приходи скорей,

без любви твоей,

ожиданьем продрог,

мой закат изнемог.