Принято считать, что существующие различия в экономике, политике и обществе отражают влияние различных институтов. Но среди экономистов, политологов и социологов нет единого мнения о том, что представляют собой институты, какие силы влияют на их сохранение и изменение и как мы можем повлиять на институциональное развитие. Эта междисциплинарная книга предлагает понятие институтов, которое объединяет внешне противоположные направления институционального анализа в социальных науках. В ней используется единый подход к изучению происхождения и сохранения институтов, их изменения и влияния предшествующих институтов на последующие.
Достоинства этого подхода демонстрируются при помощи сравнительных исследований институтов в средневековом европейском и мусульманском мире. Этот сравнительный анализ институциональных оснований рынков и государств и их динамики также способствует пониманию функционирования современных экономик. Он показывает своеобразие европейских институтов и объясняет, как и почему они привели к возникновению современной экономики, поддерживая обезличенный обмен, эффективные государства и использование знаний.
В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
Авнер Грейф рассказывает об институтах и их роли в экономике и рассматривает свои тезисы с точки зрения теории игр.В приложении А объясняется, что такое теория игр, рассматриваются основные виды игр: двустороннее движение по дороге (всем участникам выгодно двигаться по своей полосе и не выезжать на встречку); довольно известная дилемма заключенного (что выгоднее – мошенничество или сотрудничество); игра с нулевой суммой (чтобы ты выиграл, нужно чтобы другой игрок проиграл). Это теоретическая часть находится в конце, но стоит перейти к ней, как только автор это посоветует. К слову, эта часть была самой легкой для понимания.Через теорию игр Авнер Грейф рассматривает исторические примеры. Он начинает с магрибской коалиции торговцев – средневекового закрытого сообщества торговцев и агентов с отработанным репутационным механизмом, который образовывал своеобразный институт. Данные для своих утверждений он берет из богатого собрания корреспонденции, оставшейся после этой коалиции.Определению института посвящено много времени. Грейф критикует сложившееся положение, при котором разные науки используют разные подходы к определению термина «институт».Я изучала политологию и международные отношения и сама часто использовала и использую до сих пор это слово. Для меня лично это вспомогательное слово, которое помогает в первую очередь мне самой собирать ёмкие смыслы в одно слово. Условно «институт семьи» содержит в себе больше понятий и аспектов, чем просто слово «семья».Подход к институтам как к правилам определяет их в основном как правила, организации и контракты. Ученые, использующие классическую теорию игр, определяют институты как правила игры, равновесие или общие убеждения, мотивирующие игру равновесия, тогда как приверженцы эволюционного институционализма отождествляют институты с атрибутами равновесия взаимодействующих индивидов, такими как особенности поведения, привычки, рутинные практики, предпочтения и нормы.Интерпретация институтов как правил игры мне не приходила в голову, но именно из этого исходит Грейф будучи экономистом. Во вступлении он пишет, что государство обладает техническими характеристиками (ресурсы, территория и прочее) и нетехническими, а именно институтами (законы, механизмы регулирования, все то, что относится к тому, как функционируют нематериальные и материальные объекты, то есть правила игры).Порядок при котором права собственности гарантированы, а контракты выполняются в отсутствие эффективной правовой системы, управляемой государством, ведет с большей вероятностью к экономическому процветанию. Здесь я понимаю Грейфа так, что нетехнические характеристики могут давать более выгодные преимущества, чем технические.Для формирования института, во-первых, нужно общество. Робинзон Крузо не мог формировать институты у себя на острове, потому что был там один. Полагаю, однако, что и Пятницы было бы недостаточно. Неплохо бы, чтобы на острове закрепилась бы какая-нибудь популяция. Потому что, во-вторых, институт должен быть воспроизводим. Чтобы после отъезда Робинзона с острова, Пятница и его соотечественники и потомки посчитали бы институты Робинзона по-прежнему хорошей идеей, чтобы ее придерживаться. В-третьих, неплохо бы чтобы Робинзонов институт был стабилен в условиях эндогенного (внутреннего) изменения параметров. Адаптивность – наше все. Неплохо бы этой популяции также от родовых объединений перейти к корпорации. Как показывает практика средневековых институтов (будь то Сообщество немецких купцов Ганзы, подестаты Венеции и Генуи) переход к индивидуализму, корпоративизму, то есть объединения на основе интересов (главный из них это «больше денег!») экономически выгоден, неплохо воспроизводится и может обеспечивать некоторые опции, которые не может обеспечить в данное время государство (например, обезличенный обмен или действия с налом/безналом. Кто читал классику, тот наверно помнит, как какие-нибудь дворяне или торговцы ездили из одной европейской страны в другую, предъявляли банкирам бумаги от других банкиров, дозволяющие им получать ограниченные или неограниченные суммы денег на руки).Итоговое резюме я бы выразила следующим образом. Во-первых, это два тезиса, две прямых цитаты из книги, которые сложно вырвать из контекста.Институты – это движущая сила истории, потому что, как я утверждаю в разделе 1, они образуют ядро структуры, влияющей на поведение, – включая то, которое ведет к появлению новых институтов. Институты формируются социальным и культурным наследием общества; содержат нормы и интернализированные и поведенческие убеждения. В свою очередь, эти нормы и убеждения отражают когнитивные модели, знание и координацию, которые генерировались на протяжении исторического процесса интеракций, социализации, обучения, экспериментирования и лидерства. Во-вторых, Авнер Грейф полагает, что то, каким образом складывались и формировались торговые и экономические институты Европы в Средневековье (все эти сообщества, коалиции, подестаты, описанные им в этой книге), в конечном счете привело к возвышению Европы в наши дни (вспоминайте технические и нетехнические характеристики государства). Некоторые европейские страны прошли этот путь, начиная со Средневековья, другие включились в него на последнем этапе в 20 столетии. Есть институты, которые успешно трансформировались, есть те, которые сами себя успешно подорвали (иногда факторы успеха институтов содержат в себе зачатки самоподрыва), но факт остается таким, что приобретенный тогда опыт откликается и по сей день.Наверное, стоило еще в начале оговориться, что эту книгу я нашла экстрасложной и много не понимала, особенно когда дело касалось доказательств в рамках теории игр. Каюсь, не могу ручаться, что сделала из книги правильные выводы, так что, как я сама поняла, так и рассказываю. Буду рада, если кому-то найдется что добавить по делу. Впрочем, и не по делу тоже не возбраняется.