Айдар Табрисович Фартов
Там. Часть III
– Цена? – парень потёр подбородок, пытаясь выиграть время, чтобы принять правильное решение.
– Поделим долг на несколько дней? – до него долетел вопрос Зинаиды, которую распространитель слышал десятки раз на дню.
Пока Кайрат мыслил, она задала следующий вопрос:
– Сосчитай общую сумму за тысячу пакетов?
– Тысяча пакетов? Семьдесят рублей, – автоматом выложил парень.
Зинаида присела на корячки и протянула ладони. Кайрат моментально всучил две упаковки.
– Беру у тебя оптом, – напомнила Зинаида, – для оптовых покупателей сделаешь какую-нибудь скидку?
Кайрат замялся. Но не оттого, что ему нечего было сказать. Просьбы о дополнительных скидках от других рыночных клиентов постоянно преследовали его. На подобные мольбы и требования, распространитель отшучивался, говоря, что «…к сожалению, сам вынужден покупать пакеты по высокой цене, так как поставщики готовы содрать последнюю шкуру». Но с Зинаидой он не желал проводить схожий эксперимент, талдыча старую отговорку. Она покупала у него много и часто, являлась надёжной клиенткой. У неё никогда не возникало долгов. Зинаида расплачивалась за товар вовремя. Тем более, скупала достаточное количество фасовки и больших пакетов «с ручками».
– Зинаида, на сколько дней поделим сумму? – подбирая слова, сказал Кайрат.
Вдруг у него в мозгу возник план, который можно было бы обозвать новой финансовой схемой. Поощрение за отсутствие долговой ямы.
– Зинаида, – исправившись, вывернул он, – расплатитесь со мной в обед? Тогда будет для Вас скидка. Причём существенная.
– На сколько …, существенная? – проявила неподдельный интерес Зинаида.
– Пакеты по шесть копеек. За тысячу штук, получается шестьдесят рублей.
– На десять рублей дешевле?! – воодушевилась она.
– Ага.
– Принимается.
– Но расплата в обед, – вновь заострил внимание Кайрат, – в общем, если деньги сегодня, то шестьдесят рублей за тысячу штук, если расплатитесь завтра, тогда пакеты дороже, по семь копеек…
– О чём речь, Кайратик?! – она сделала удивлённую мину, как человек в гидрокостюме, которого отправляют в курятник,– расплачусь.
Кайрат весело подмигнул и, повернулся, собравшись уходить. Внезапно словно что-то вспомнив, позвал продавщицу.
– Зинаида? Зинаида?!
– Что, Кайратик? – торговка уже успела кинуть упаковки в пластмассовый ящик.
– Ты всё знаешь о куриной продукции. Ответь, пожалуйста, правду ли люди говорят? О куриных ножках?!
– А, что говорят? – приблизилась она.
– Утверждают, будто бы левая ножка у курицы вкуснее и поэтому за границей больше покупают именно левые окорочка?
– Я слышала подобные доводы, – согласилась Зинаида, – до нашего населения докарабкалось веяние Запада. Как-то бабушка попросила взвесить полкилограмма левых окорочков.
– «Левых?», – засмеялся парень, – интересно звучит. Но, почему «левые» вкуснее? Одна и та же курочка?!
– Не знаю, с чего вдруг пошла мода?! Но среди народа упорно ходят слухи, что правая ножка толчковая, то есть курица в основном отталкивается от земной поверхности правой ногой. Поэтому считается, что правая ножка более мускулистая и, следовательно, в ней меньше мяса и достаточно жил. И выходит, в левом окорочке больше мяса и он, как будто вкуснее.
– Получается, что курица прыгает на одной, правой ноге? – посмеялся Кайрат, – левую она специально бережёт для любимых пожирателей курятины!
– Чёрт его знает! – степенно рассмеялась торговка.
– Прямо не курица, а спортсменка какая-то? Куда же, Зинаида, ты деваешь прорву оставшихся правых окорочков, если покупатели скупают у тебя лишь вкусные левые?
Зинаида подтянула фартук.
– Слава Богу, не все мои клиенты шизанутые. Кто-то, что-то слышал, но до фанатизма дело не доходит. Но я заметила, что бабушки у нас на первом месте. Если вдруг пролетела информация, причём не подтверждённая, бабушки начинают копошиться и лихо пользоваться ею.
– На то они и вездесущие бабушки! Мы не станем поднимать волну ажиотажа. Я одинаково люблю и правую, и левую ножку сочной курятины, – Кайрат похлопал себя по животу и развернулся на сто восемьдесят градусов. – Хорошей торговли, Зинаида!
– Спасибо!
Кайрат кинул взгляд на опустевшую сумку. Сегодня пакеты хорошо разошлись. Оставалось ничтожное количество, как раз для маленького рынка на улице Пионерская. Распространитель направился к остановке общественного транспорта.
«По шесть копеек…, – про себя рассуждал парень. В его голове щёлкали цифры, – Зинаида расплатится в обед».
Ему пришлась по душе новая схема. Несмотря на относительную дешевизну и реализацию пакетов со скидкой, он получит свои проценты от мгновенного оборота. Главным козырем являлось то, что деньги за товар окажутся в его кармане уже днём. Кайрат допустил, что подобную схему сбыта применит и к другим продавщицам. Он мысленно рассчитал в уме всю партию фасовочных пакетов по предпродажной стоимости в шесть копеек, и ускакал мыслями к покупке нового комплекта товара, у поставщика Ильдара. Получалось, что при стремительной распродаже, Кайрат мог приобрести новую партию на несколько дней раньше запланированного момента.
«Оборот…, оборот. Замечательно!», – негромко прошептал он.
– Привет! – подал голос Паша, остановившийся возле незанятого металлического павильона.
– Привет! – Кайрат замедлил ход и протянул руку. Ребята поздоровались, – Я видел тебя в лабазе, но некогда было подойти.
– Я тоже видел. Ты разговаривал с Варварой Александровной.
Паша вынул из кармана пачку сигарет и закурил.
– Как торговля? – спросил Кайрат.
– Отличная. Девчонки покупают. Залётчиков с дешёвыми пакетами не видать. А ты, что бухтел под нос?
– Бухтел? – Кайрат вопросительно глянул на доброго конкурента.
– Да. Ты повторял обормот, обормот, – улыбнулся Паша. – Кого ругал?
– Не обормот, – засмеялся Кайрат. – Оборот! Представляешь, Пашка, мне на ум пришла удивительная идея. Хочешь, поделюсь с тобой?
– Конечно, – сигарета намертво приклеилась на Пашиных губах, – делись?
– Только что я продал Зинаиде две пачки пакетов дешевле, чем мы с тобой торгуем. Она купила у меня тысячу штук!
Паша не выглядел удивлённым.
– Почём толкнул тысячу?
– Отдал за шестьдесят рублей, – Кайрат поднял вверх палец, – но продал дешевле, с единственным условием, что она полностью рассчитается со мной сегодня, в обед! Иначе я бы не согласился.
Кайрат наблюдал за реакцией собеседника. Не дождавшись оценки, Кайрат продолжил приводить доводы.
– Разве не плохо, таким образом, поощрять пунктуальных продавщиц, которые не копят долги?
– Всецело с тобой согласен. Но ты обещал раскрыть гениальный секрет? – потоптался на месте долговязый парень.
Кайрат снисходительно скривил губы.
– Паш, только что я раскрыл эту фантастическую идею!
Сигарета отлепилась от верхней губы товарища, дав взамен порцию сизого дыма. Павел кашлянул.
– Ты, Кай, сообщил, что на курятине продал фасовку дешевле. А где изюминка? Соль…, так сказать?!
– Пашка, я предлагаю, продавать пакеты дешевле, но только тем продавщицам, которые расплачиваются в один день и покупают оптом большое количество. Например, от тысячи штук?
Конкурент озадаченно почесал лоб.
– Ну…, я давно уже поступаю подобным образом. Я продавал пакеты на ярмарке. Торговцы приезжали с районов и скупали дешевле.
– Ах, ты! Жучила и пройдоха! – беззаботно пожурил соперника Кайрат, – не предупредил меня!
– На этом рынке я не продавал дёшево. Я не могу так поступить, без нашей предварительной договорённости, – снял с себя подозрения Павел, – у меня, кстати, дома заканчивается старая партия. Когда соберёмся к Ильдару?
Кайрат призадумался.
– Вероятно, в понедельник?! Как раз выходной день! Но ты согласен с моим ноу-хау?
– Будем внедрять в жизнь, изобретатель! – Пашка выплюнул сигарету, – значит, продаём оптом от тысячи штук, по шесть копеек?
– Да. Или от пятисот. Но повторю, что торговать по низкой цене будем лишь при полной расплате, без отсутствия долгов и записей в блокноте.
– Замётано, – пришёл к соглашению Пашка.
– Тогда я убежал!
– К молодой жене торопишься? – прикололся дружелюбный конкурент.
– Если бы…, – Кайрат вздохнул, – на другой рынок поехал. Там тоже клиентки есть, которые ждут.
– Пакеты для них оставил? – Павел скосил глаза на тележку.
– Да.
Павел посмотрел вслед, как колёсики тележки, шустро подпрыгивая на разбитом асфальте, покатились за пунктуальным хозяином…
Стрелки часов исправно двигались по кругу, заставляя шуршать, отжившими страницами календаря. В измождённой и задёрганной стране происходили революционные перемены. Население осилило деноминацию, убавившего три нуля с денежных банкнот и, лишив тем самым людей, ощущения миллионных сбережений, не влезающими несоизмеримо большими и толстыми пачками купюр в кошельках. Появилось меткое выражение «деревянный» рубль, точно охарактеризовав сложившую обстановку. Страна мучительно стремилась выгрести из бандитского, криминального и территориального разбора, из обрушившегося на неё кризиса. Кризиса власти, денег, безработицы. В порядке вещей вспыхивали стихийные митинги, демонстрации, стачки. На каждом из них с высокой трибуны говорили об ужасном положении рабочих, о продажности влиятельных людей, находящиеся на вершине власти и занимающие административные посты. В воздухе грозовыми вихрями витали агрессивные настроения. Однако, перечисляя недостатки, никто из присутствующих не предлагал пути выхода из бедственного положения. Взбудораженные, пламенными речами, люди кивали головами, соглашаясь с бесконечными праведниками, тем не менее, истина, как положено, скрывалась где-то глубоко. Перемены вершились с тяжким скрежетом, через призму людских слёз, потерявшие всякую надежду на благоразумность и умение властей. Несправедливость и непонимание для обычных трудяг были девизом того смутного времени. Особенно тяжело жилось людям старшего поколения. Коммунистическую партию, возглавлявшую государство более семидесяти лет, с треском подмяли другие политиканы. Пенсионеры не могли понять, как такое возможно? Старики, как и прежде, поддерживали майские и ноябрьские демонстрации, проводимые уже не с таким размахом и помпезностью, как в былые годы их молодости. Но в апреле не забывали возложить символ революции – красные гвоздики, возле памятника навечно любимого ими Владимира Ленина.
Под предлогом приватизации сказочно разбогатевшим толстосумам бесстыдно продавались заводы и фабрики по минимально – фиктивным ценам, приблизительно равным по цене двум фрезерным станкам. На остальных, некогда государственных предприятиях, властвовала реорганизация и оптимизация. Организации с тысячью рабочих рук на балансе, пачками лишались государственного статуса, бессовестно увольняя трудовой люд. Лишённые трудового места, обескураженные трудовые коллективы, пополняли ряды безработных. Частные фирмы заглатывали зашатавшие, словно, больной кариесом, зуб, вынуждая сложить полномочия неудачливых директоров, и стремительно устанавливали свои порядки. На предприятиях царил хаос. Густая темнота перед ужасающим будущим вызывала злобу у людей. Впрочем, оставшимся «счастливчикам» не светило безоблачное будущее. Зарплату рабочим не выдавали по полгода, планка безработицы каждый день показывала новые цифры. И эти данные были удручающими. Рождаемость резко упала. На некоторых государственных и значимых предприятиях, которые не успели отойти к новым хозяевам, образовались фирмы-присоски. Главной функцией подобных прилипал являлось то, что они получали свой криминальный процент от продажи валового продукта, до сих пор мучительно производящего на старых станках, оставшихся на заводах из советского прошлого. Каждый день в городах бывшего союза случались преступные разборки с применением холодного и огнестрельного оружия. Криминальный мир, пользуясь проявленной слабиной законной власти, делил собственность, пытаясь нагло залапать жирные куски. В порядке вещей происходили заказные убийства. На кладбищах, будто грибы, росли могилы с мраморными памятниками местных авторитетов.
Однако люди жили надеждой. Они тянули ношу и верили в благополучный исход грабительских девяностых. Оптимизм народа возрос, когда открыли границы. В бедную страну бурной рекой хлынули иностранные вещи. Стали открываться супермаркеты, забитыми под завязку полками, с красочными этикетками. Именно в этот момент люди поняли, как в действительности легко наполнить едой крупную торговую площадь. Люди одурели от увиденной картины изобилия и выбора.
Технический прогресс также не топтался на месте. Вначале появились пейджеры, своим чириканьем догоняющие любого абонента пейджинговой сети. Следом не заставили ждать сотовые телефоны, с грабительскими тарифами в девять рублей за минуту разговора входящих и исходящих вызовов. Впрочем, не смотря на дороговизну, сотовые телефоны обладали большим преимуществом, чем висящий на поясе пейджер. Теперь не нужно было связываться с оператором, чтобы выдать сообщение для человека, не располагая информацией, ответит он или проигнорирует твой запрос.
Инженерная новинка не обошла стороной и Кайрата. Он приобрёл сотовый телефон Nokia и теперь мог в любой момент ответить на звонок любимой жены. Они жили любовью счастливой и молодой семейной пары, питаясь друг от друга проявлениями нежных чувств.
– Какой у меня сотик? – хвастался Кайрат перед женой, покручивая на раскрытой ладони несуразно-крупный аппарат.
– Вижу! – улыбалась Лиля, заражаясь энергией от озорного взгляда мужа.
– Позвони мне, когда соскучишься! – парень обнимал жену и нежно целовал.
Несомненно, сотовый телефон был приобретён не случайно. Кайрат получал звонки от поставщиков и регулировал деловые встречи. Телефон ему пригодился для работы и экономил уйму времени. Он договаривался с Ильдаром по звонку, покупая фасовочные пакеты по предварительной договорённости. Время от времени на шестизначный номер звонил Павел, в те дни, когда вопрос снабжения был особенно важен для распространителей.
Также молодая семья сменила место жительства. Кайрат предложил супруге снять в городе квартиру и Лиля с радостью согласилась. Медовый месяц закончился, а вместе с ним пролетел законный отпуск. Она была вынуждена выйти на работу в детский сад, где до замужества трудилась воспитательницей. Бесспорно, проживание в городе сбросило многие проблемы, в частности транспортный. Несмотря на кажущуюся близость посёлка к городу, добраться до него оставалось головной болью. Автобус не курсировал часто, до электрички нужно было идти через лес несколько километров, а добраться на попутке выходило дороговато. Видя, как мучается Лиля, не успевая вовремя добраться до рабочего места к половине седьмого, в один из вечеров Кайрат предложил.
– Стебелёк, как думаешь? Может, снимем жильё в городе?
– Наверное, это нам не по деньгам? – неуверенно проговорила она.
– А мы не будем искать дворец! – рассмеялся парень, – ты согласна пожить в небольшой квартире?
Вместо ответа она прильнула к нему. Парень обнял её за плечи, поняв, что Стебелёк не против его замысла. Кайрат поговорил с матерью, пытаясь ласково объяснить необходимость раздельного житья. Естественно, она огорчилась и сделала попытку оставить молодых в посёлке, но затем сдалась, проникнувшись проблемами невестки. Кайрат пообещал часто навещать её. Другим человеком искренне и негативно отреагировавший на попытку Кайрата переехать в город, оказался Старик.
– Какая муха, Кай, тебя укусила? – ворчал он, – бросаешь нас с Ленкой на произвол судьбы?
– Старик, никто тебя не бросает. Это ты чуть не забыл обо мне, когда остался во Владике.
– У меня была уважительная причина. Я служил в армии. И вдобавок влюбился. А ты предательски убегаешь, – недовольно спорил одноклассник.
– Я тоже, Старичелло, влюбился, – хлопнул его по-дружески Кайрат, – нам неудобно добираться до работы. Ты же знаешь? Можешь меня понять?!
Старик поднял взгляд и лукаво улыбнулся.
– Тогда мы придём с Ленкой к вам в гости!
– Это даже не обсуждается! – пообещал Кайрат, – приедете к нам. Раздавим поллитровочку. Берите с собой ещё своего карапуза.
– Спиногрыза не возьмём. С ним за столом не расслабишься, – категорично отмёл Старик, но по внешнему виду было заметно, что он остался довольным приятельским приглашением.
На другом фронте, сомневающимся в правильности решения жить отдельно, как и ожидалось, оказалась Лилина мама. Она настойчиво приглашала молодую семью на проживание к себе. Кайрат не вмешивался в разговор тёщи и жены. Лиля сама решила этот вопрос, тактично указав Рашиде апе их общее, с мужем, решение, так же, пообещав матери, заглядывать в гости. Оставалось найти квартиру. Кайрат и Лиля смело взялись за штудирование газетных и журнальных объявлений. Вскоре отыскался вариант, подходящей по цене, жилплощади. Квартира располагалась на улице Аделя Кутуя – известного татарского писателя, погибшего в годы Великой Отечественной войны. Деловой риэлтор показал им маленькую квартиру гостиничного типа на втором этаже пятиэтажки. Здесь был небольшой зал, с единственным шкафом, компьютерным столом и диваном, также маленький закуток, отведённый под кухню, в котором помещались электрическая плита с миниатюрным столом. Напротив стола стоял потрёпанный холодильник. Из тесной прихожей дверь вела в крошечный туалет. Ни ванны, ни балкона не наблюдалось. Видимо проектанты многоквартирного дома решили сэкономить строителям материалы и рабочее время на возведение кирпичной коробки.
– В бачке унитаза, нужно отремонтировать поплавок, чтобы не текла вода, – открыл дверь туалета риэлтор, – сейчас вода перекрыта. Кран находится слева.
Он закрыл дверь и посмотрел в сторону зала.
– Диван раскладывается. Телевизора нет. Обычно приносят свой или берут в пункте проката, – мужчина кивнул на коридор, – соседи хорошие. Рядом с Вами живёт пожилая супружеская пара. В дальней квартире жилец в командировке. Он постоянно в разъездах. Работает вахтовым методом.
Риэлтор окинул ещё раз взглядом гостинку.
– Деньги будете отдавать каждый месяц десятого числа. Вроде всё показал и рассказал?! Согласны?
– Да, – кивнули взбудораженные Кайрат и Лиля. – Когда можно переехать и перевезти свои вещи?
– Да, пожалуйста, хоть сегодня! В таком случае прошу внести предоплату, – устало озвучил мужчина.
Кайрат вынул из куртки деньги. Сумма была сосчитана и собрана. Накануне встречи риэлтор уже предупреждал их о предоплате, которую необходимо отдать авансом за первый месяц проживания, в том случае, если молодой семье придётся по душе представленный квартирный вариант.
– Всё верно! – подытожил он, упрятав деньги в карман. Мужчина улыбнулся в первый раз за всю встречу и передал им ключ. – Добро пожаловать!
– Спасибо, – живо отозвались парень и девушка.
Когда они остались одни, Кайрат подхватил Лилю на руки и закружил в маленькой прихожей.
– Ура! Отдельная квартира, – ликовал парень.
– Она же не наша…, собственная?! – белозубо засмеялась Лиля.
– Пока не наша…, согласен, Стебелёк, но жизнь начинается самостоятельная, – Кайрат поставил жену и чмокнул её в мягкие губы.
Счастливая пара обнялась. Лиля прошлась по узкой гостинке. Она посмотрела себе под ноги.
– Кайрат, я буду убираться и помою пол, а ты почини бачок унитаза, пожалуйста! – добродушно попросила она, приняв позу полноправной хозяйки.
– У меня нет инструментов, блин! – почесал макушку Кайрат, – нужно перевезти часть наших вещей сюда.
Он умоляюще посмотрел на жену.
– Стебелёк, я бы не отказался от обеда. Вправду, кушать очень хочется! В крайнем случае, выпить чаю.
Теперь пришла очередь жены кинуть растерянный взгляд.
– Каким образом? – она показала на электрическую плиту, – здесь только чайник. Остальной посуды не наблюдается!
Кайрат дёрнул ручку двери холодильника. Лампочка одиноко зажглась, показав пустые полки.
– Продуктов нет! – пожевал губами Кайрат.
– А ты бы ещё хотел, чтобы холодильник был полон еды? – захихикала Лиля, – слишком многого хочешь?
– Где шампанское? – Кайрат в шутку нахмурился. – Почему риэлтор не оставил нам бутылку игристого вина?
Внезапно Лиля стала надевать верхнюю одежду.
– Пошли, Кай!
– Куда?
– Съездим к маме. Одолжим кастрюлю, ложки, чашки. В общем, кухонные, столовые приборы. Когда купим себе – вернём. А также, забежим на рынок. Нам нужны продукты на неделю.
Она посмотрела под раковину и обнаружила ведро, потерявшее от давности свой цвет.
– Для уборки нужны ещё тряпки, – задумчиво проговорила она, но не Кайрату, а себе, – да, вдобавок постельное бельё…, спросим у мамы!
Они шагнули в подъезд. Кайрат вставил ключ в замок.
– По-моему, мама не пустит нас, когда узнает, с какой миссией мы припёрлись? – засмеялся Кайрат, – мы собираемся, опустошить половину дома.
– А, зачем нам озвучивать сразу весь список?! – улыбнулась Лиля, – будем делать интервалы.
– Каким образом? Мама, дай ложки – перерыв! Мама, дай кастрюлю – тишина! Мама, дай постельное бельё – глубокая пауза! Мама, дай тряпки для уборки. Мама, дай, дай, дай…
Лиля беззаботно рассмеялась.
– Ведро не станем просить! Оно у нас уже есть!
– То-то она обрадуется, – захохотал он, – мы соберём огромный баул, как у цыган, а мама нас спросит: «А ведро, чтобы мыть пол у вас есть?» А мы благородно ответим: «Да, мама! Ведро имеется!». И, звеня, унесёмся с кастрюлями, ложками, чашками, в нагрузку прихватив, наволочки и подушки.
В таком же игривом и бодром настроении они пришли к Лилиной матери. Естественно, Рашида апа помогла дочери и зятю. Она выслушала толковую и рассудительную речь дочери, задала пару вопросов о гостинке и разузнала точный адрес городского проживания. Накормив солянкой голодного Кайрата, отворила кухонный шкаф и принялась вместе с Лилей, собирать необходимые в хозяйстве вещи. Кайрат в это время отправился на местный базарчик, чтобы приобрести новый поплавок для унитаза. В этот же день молодая жена провела генеральную уборку, нещадно выметав из небольшой квартирки кучу мусора и пыли. Кайрат в свою очередь отыскал машину и перевёз вещи. У них значился единственный выходной, за который они пытались, уложиться по максимуму. Самым объёмным багажом оказались пакеты. Кайрат сложил их в багажнике такси. Парень взмок, пока перетаскивал прорву упаковок к себе, на снятое жильё. Его пожалела Лиля, которая заметила, как муж кинул в изнеможении последнюю пачку. Гора из полиэтиленовых пакетов выросла рядом с холодильником.
– Устал? Много ещё таскать?
– Уф! – Кайрат вытер пот со лба, – закончилось. Перетаскал. Слава Аллаху, что второй этаж. Иначе, я бы родил двойню или тройню!
Лиля собрала на стол нехитрую снедь.
– Переодевайся. Садись за стол.
Кайрат вымыл руки. Он удивлённо свистнул, когда увидел на плите блестящий чайник.
– Стебелёк, это наш…? Или «местный»?
– Не узнаёшь? Конечно, местный, – улыбнулась она.
– Ни фига себе, как ты смогла отскрести его? Чайник выглядит, словно купленный в магазине.
Лиля поставила чашки, идеально вымытые её трудолюбивыми руками. Кайрат обратил внимание на образцовую чистоту в гостинке. Он подозревал, что Лиля чистоплотна и опрятна, но теперь увидел воочию, какая она великолепная хозяйка. В квартире витал свежий воздух, перемежающий в себе запахи душистого мыла и стирального порошка. Небрежная и запущенная, на первый взгляд квартира, приобрела уютный, домашний вид, выветрив затхлый и застоявшийся душок прежних жильцов. Казалось, что Лиля добралась, отмыла каждый закуток и уголок жилья.
– Стебелёк, ты поработала на славу! – восхищённо воскликнул Кайрат.
– Я – молодец?! – моргнула она длинными ресничками.
Вместо ответа, Кайрат обнял и поцеловал жену в губы.
– Мы с тобой молодцы! – сделала она вывод, – потому что вместе занимались домашними делами.
– А я за что?! Я же не убирался?
– Но ты привёз вещи. Выкинул мусор, – стала она перечислять, – притом, я забыла о самом важном твоём деле!
Улыбаясь, Лиля посмотрела на него.
– Интересно?! – блеснули зрачки у Кайрата. – Что за дело?
– Ты починил бачок унитаза! – искренне засмеялась она.
– Ах, да! – его губ коснулась улыбка. – Поплавок у нас новый. Но я забыл купить синюю ленточку, чтобы ты ввела в эксплуатацию заведение!
– Обойдёмся без торжественных мероприятий, – Лиля весело махнула рукой.
Далее жизнь молодой пары потекла в привычном русле. У них несколько различались трудовые будни. Лиля работала в детском садике в две смены. Первая смена начиналась в половине седьмого утра и длилась до половины первого. Начало второй смены приходилось на время детского обеда и заканчивалось в шесть тридцать вечера. У Кайрата временного разрыва не наблюдалось. Каждое раннее утро, он брался за хозяйственную тележку и уходил на базар. После проделанных дел на рынке, он забегал на оптовые фирмы, приобретая плёнку или маркеры, в зависимости от заявок торговок. Жизнь в городе для Кайрата стала более удобной. Теперь они в одном строю складывались с Павлом, чтобы приобрести пакеты в большом количестве у производственника Ильдара. Им было выгодно работать вместе, в паре. В один из дней Ильдар предложил купить Кайрату и Павлу партию в сто тысяч пакетов. После небольшого совещания, распространители согласились. Подобное предложение сулило им ещё большую скидку. Кайрат и Паша не хотели, упускать выгодного предложения. Ильдар превратился в надёжного поставщика товара, которому парни всецело доверяли. Ильдар с лёгкостью принимал обратно бракованный товар, если таковые изредка находились, заменяя пакеты другими упаковками. В свою очередь для Ильдара не существовало более благонадёжных ребят, чем Кайрат и Павел. Они не пытались, обмануть или предоставить шулерскую схему оплаты, а были простыми и честными трудягами. Когда первую партию товара в пятьдесят тысяч фасовки Кайрат разгрузил и сложил возле холодильника, он отошёл в сторонку и стал любоваться грациозно сложенными пачками.
– Стебелёк, смотри! – окликнул он жену, в данный момент занимающейся чисткой картошки для булькающей кастрюли с супом.
– Красиво! – добавила она положительную оценку, но тут же внесла маленькую дольку критического замечания, – места много занимают!
– Зато они принесут нам уйму денежек! – тут же выкопал положительную сторону Кайрат.
– Ах! Ты мой коммерсант! – она вытянула губы, чем муж непременно воспользовался, – будущий Рокфеллер!
– Кстати! – приценившись, сказал Кайрат, – с ближайшей субботы у Вас, моя постоянная и любимейшая клиентка, Стебелёк, повышается недельная выплата.
– О! – ей передалось игривое настроение, – насколько?
Каждую субботу Кайрат выдавал жене определённую сумму. Такие правила установились в их семье. Это была его недельная зарплата, скрупулёзно собранная в течение шести дней марафонной, рыночной гонки, являясь тем положительным результатом финансовой состоятельности и удачной торговли. Подобная выплата наиболее полно удовлетворяла мужа и жену. Для Кайрата недельная сумма не представлялась критической. Она позволяла держать на плаву его мелкий бизнес, не особо ударяя по основному капиталу, постоянно обращаемому на рынке. Тем не менее, пересчитав её в месячном изложении, зарплата Кайрата вырастала до приличных размеров, которая превышала ставку младшей воспитательницы детского сада. Однако, соблюдая законы рыночной экономики, Кайрат не имел права в одночасье «вырвать» из основного капитала большую, «месячную» сумму. Куда проще расстаться с незначительной суммой, несмотря на короткие временные интервалы в семь дней. Для Лили еженедельная зарплата мужа позволяла экономно рассчитывать расходы, тратя часть денег на еду и хозяйство. Она также умудрялась откладывать, как говориться, про запас. Подобная бережливость пригодилась, когда Кайрату вдруг потребовалось рассчитаться за пакеты, но у него не оказалось нужной суммы. Он вычистил свой кошелёк до последней копейки, но, к сожалению, этого оказалось недостаточно. Лиля застала его, сидящим с серьёзным видом на диване, перед сложенными купюрами. Он рассеянно глянул на жену.
– Там царь Кащей над златом чахнет! – рассмеявшись, продекламировала Лиля и потрепала его волосы, – что кручинишься…, царь Кащей?
Она увидела его слабую, ответную улыбку.
– Стебелёк, хотел, рассчитаться с Ильдаром. Но, блин, не хватает. Завтра, конечно, продам пакеты и наберу денег…, но только завтра! А нужно сейчас…, у Пашки наверняка тоже нет, чтобы занять.
Жена внимательно посмотрела и открыла дверцу шкафа. Из сложенного комплекта постельного белья, Лиля вытащила кошелёк.
– Сколько, Кай, нужно?
Взгляд у мужа просветлился.
– Стебелёк! Ты – чудо! – воскликнул он радостно, отсчитывая нужную сумму. – Как у тебя получилось, накопить?
– Хотела тебя приодеть. Специально откладывала.
Подбородок Кайрата опустился вниз. Он осмотрел себя, словно искал вшей.
– Э?! Чем же Вам не приглянулась моя рубашка? – он шутливо похлопал себя по груди и расставил руки, показывая, что ему нечего скрывать.
– Ну, – засмеялась она, – сейчас такие не носят. Не модные. Я видела на рынке красивые футболки и рубашки. Ещё куплю для тебя обувь и джинсы.
– Ботинки нужнее, – признался Кайрат, – старая обувка «горит» на моих ногах. Прохудилась. Куда деваться? Волка ноги кормят!
– Значит, в субботу или в воскресенье идём на вещевой рынок?
– Я верну долг, чтобы ты одела меня! – заверил Кайрат, приложив руку к груди.
Лиля начала следить за внешним видом мужа. Она делала это ненавязчиво, но настойчиво.
– Ты ходишь по рынку. Бываешь в городе, – поучала она, поправляя у него воротник, – встречаешься с людьми. Ходи опрятным!
– Разве я не сногсшибательно выгляжу в потёртых джинсах? – балагурил он. – Смотри, оденешь меня во всё модное, не ругайся, если базарные торговки станут соблазнять твоего муженька!
На эти слова она погрозила ему пальчиком, вызывая у Кайрата добродушную улыбку.
Блестящей мишурой и разноцветными лампочками отмигали новогодние праздники. Кайрат и Лиля благополучно проживали в гостинке, разменяв второй год супружеской жизни. Молодая пара не желала, переезжать. Их вполне устраивала самостоятельная жизнь. Говоря откровенно, им было комфортно находиться рядом, испытывая трепетные чувства. Иногда они принимали гостей. Лилина мама пила с ними чай, обсуждая происходящее. Изредка наведывалась мама Кайрата, которую также не отпускали без вкусного чаепития. Увидев благополучную картину из жизни своих кровинушек, обе матери испытывали чувство благодарности и уходили от них со счастливыми глазами. Любовь Кайрата и Лили не гасла, а продолжала согревать их молодые сердца.
Желанными и дорогими гостями они считали Старика и Лену. Одноклассник с женой старались сделать вылазку в город каждый месяц. В их маршруте непременно оказывался пункт посещения – маленькая квартира на улице Аделя Кутуя. В один из январских дней, после новогодней кутерьмы, друзья сидели за столом.
