Айлин Лин
Аруна. Дрожь земли
Глава 7
– Насколько я помню, камень души способен защитить то, что тебе дорого.
Мы немного помолчали, и я задала самый очевидный, на мой взгляд, вопрос:
– Почему его не почувствовали маги, ведь камушек был при тебе?
Ансгар глубоко вздохнул, словно ему не хотелось раскрывать своих секретов, но всё же ответил:
– Выброс был очень сильный, когда камень души только проснулся, – орк провёл мощной рукой по ёршику коротких тёмных волос с болотным отливом, его светло-зелёное лицо чуть потемнело: – Но стоило ему выплеснуть первую волну энергии, самую мощную, он тут же перешёл в спящий режим, – ух, какими мудрёными словами мог изъясняться дядюшка.
– У вас есть свитки, верно? – прищурилась я.
– Есть, но о них я расскажу тебе позже, всё равно с собой у меня ничего нет, как видишь, нет, – кивнул он, – так вот, камень излучал магию уже не сильно, едва-едва, к тому же в нескольких ложных местах. Оттого эльфы разделились и принялись копать. А сейка, на которую я могу влиять, помогла вынуть его из глубин.
– И вместо того, чтобы махать киркой, ты сказал, что мастер по изготовлению артефактов из сейки и ушлые эльфы тут же посадили тебя строгать волшебные вещицы, чтобы параллельно подзаработать. Умно и хитро, – хмыкнула я.
– Расчёт оказался верным. Я занял место подле магического древа и просто попросил. Но необходимо было время, чтобы корни достали мне то, что нужно.
– Ты так говоришь, словно сейка живая.
Ансгар вылупился на меня ошеломлённо:
– Конечно, живая! Всё в мире живое, но у сейки есть память и воля, и очень длинные, переплетённые меж собой в разных слоях земли, корни. Потому не каждый может её срубить и не каждому дано из неё что-то сделать. И ещё она прекрасный блокиратор магической энергии. Камень, попав в канал дерева, полностью пропал из магического поля. Оттого я не вынимаю его из своего протеза.
Мне всё было понятно, кроме:
– Как с помощью камня ты планируешь защитить остров?
– В древних свитках, возможно, найдётся ответ, это ещё одна причина, по которой мне срочно нужно отправляться в путь.
– Что ещё ты знаешь о камне души? – продолжала допытываться я.
– Немного… вообще, когда мне попались те записи, я их прочитал, но подробно не изучил. Не думал, что пригодятся… А среди слухов, коих великое множество, большее распространение получили три версии. Первая, что камень может вернуть к жизни умершего; вторая, что способен озолотить обладателя, открыть путь к несметным сокровищам; третья – подарит защиту от любой беды и от страшных болезней в том числе. Не исключена вероятность всех трёх даров сразу. Но третья интересует меня больше всего. Вот только как всё это проверить на деле, мне неведомо.
Я задумалась. Последнее предложение Анса недолго задержалось в моём сознании. Меня в основном заинтересовала первая байка, которая подтвердила возникнувшие ранее догадки. Если Аруна, та, кто жила в этом теле до меня, погибла, и в тот самый миг камень души "ожил", то получается… а получается всё просто – он притянул мою душу сюда и вселил в тело юной орчанки. Вопрос только…
– А он ещё оживить кого-нибудь может? – поинтересовалась я, встречаясь с задумчивым взглядом Ансгара. – Или это разовая способность?
В глубине тёмных глаз орка промелькнуло понимание.
– Хочешь вернуть к жизни отца? – спросил он, голос его был сух и спокоен, но я заметила, как у него чуть дрогнули пальцы. Я вообще не думала в тот момент о чужом для меня орке по имени Рол. И пусть он биологический отец Аруны, у меня к нему не было никаких чувств.
– Нет, – честно ответила я, и дядя облегчённо выдохнул, но секунду спустя одумался и притворно осуждающе нахмурился.
– Райла не узнает, – добавила спокойно.
– Тогда Джерард? – продолжал бурчать орк.
– Нет, – прямо ответила я хотя, признаюсь, такая мысль мелькала в голове, но на данный момент мёртвый король орков был мне нужнее, чем живой. Вот такая я бяка. – Если кто-то, очень важный для нас, вдруг погибнет, мало ли, – я поспешила опередить возмущённо открывшего рот Анса, – то иметь возможность его оживить, может сильно пригодиться. Я не хочу думать о плохом. Но у меня есть Райла, Кэри и Дэгни. И есть ты, – глядя в глаза замолчавшему мужчине, искренне сказала я. – У меня никогда не было отца, – прошептала я сипло, – точнее я не помню Рола, – поправилась спешно. – Своим папой я могу назвать только тебя.
В глазах орка-калеки мелькнули слёзы, но он быстро подавил разбушевавшиеся эмоции, он медленно вдохнул и выдохнул, после чего положил свою мощную руку мне на плечо и крепко пожал.
– Таккь, дочка, таккь…
Время до вечера пролетело неожиданно быстро: большая часть женщин была занята копчением мяса, что добывала в Светлом лесу Лоска и две её помощницы – Анника и Грэзе. А я, мама и Дэгни с Бертой заканчивали обмазывать кровлю последнего третьего дома.
– Как высохнет, покроем крышу тонким слоем из остатков чёрной смолы, – сказала мама, проведя тыльной стороной ладони по лицу, отирая выступивший пот. Её косынка чуть сбилась набок, было видно, как сильно женщина за эти дни вымоталась, но продолжала вкалывать, понимая, что никто, кроме нас не позаботиться о нас же.
– Осталась смола? – искренне удивилась я.
– Да, Гутрун сберегла небольшую кадушку, – ответила Дэгни, замазывая щель между жердями. – Она сказала, всё отдаст, лишь бы крыша не промокла.
Я кивнула, это было отличным решением важной проблемы – не дать глине размякнуть под дождями. Сама думала о таком варианте, но смола была только в тёмной части леса, а туда ходить – можно на всякое нарваться.
Присев на край крыши, взяла в руки бурдюк с водой и сделала большой глоток, стремясь утолить жажду.
– Колодец буду копать, – оповестила женщин, присевших рядом. – воон там, – махнула рукой чуть в сторону от построек, – чтобы зимой не ходить к реке, неудобно и далеко, зачем тяжести таскать, если можно всё поблизости по уму сделать, – рассуждала я.
А сама с немалым удовольствием окинула полное жизни небольшое поселение: вот сын Лоски – Эджилл, насвистывая весёлую мелодию и держа в руке глубокую миску с зерном, вприпрыжку двигался в сторону большой, сплетённой из гибких прутьев, клети, где мы держали семейство крулов.
– Ох, скачет, как прыгун! Так ведь всё по земле и рассыплет! – осуждающе покачала головой практичная Дэгни. Потом крикнула мальчишке, чтобы шёл поспокойнее, тот сделал вид, что услышал, но стоило нам отвернуться, как припустил ещё быстрее. Мы дружно рассмеялись.
К ужину с замазыванием последней крыши было покончено. Мы отправились к реке, чтобы набрать полные вёдра воды и поставить на печь, чтобы согреть. Да-да, одну из печей в самом первом доме уже вовсю использовали. Позади строения огородили участок, завесив высокие кусты тканью, и там мылись. Холодно, неудобно, но в доме купаться не дело, ведь там уже жили орчанки. Срочно нужна была баня, и я планировала в ближайшие дни плотно заняться этим вопросом. И строить её буду не из саманных кирпичей (которых всё равно не осталось), а с помощью магии земли.
– Ничего не успеваем, – ворчала Гутрун, набирая в деревянный кувшин тёплой воды, чтобы полить мне на волосы, – Кто бы циновки сплёл, на пол кинуть? Да и непривычно мне жить в таком каменном мешке, – бубнила она.
– Привыкнешь, – хмыкнула я, – чувствуешь, как там уже тепло? Представляешь, каково будет зимой? Сказка… – взяв в руки мелко накрошенный мыльный корень, втёрла его в грязные волосы и кожу головы. Растение ничем особенным не пахло, естественно, оно мылилось, но не так, как я привыкла по прошлой жизни. Важно, что свою функцию он всё же выполнял – кожа скрипела от чистоты.
– Аруна, – продолжила Гутрун, – а кто тебе больше глянулся?
Я опешила от её вопроса. В последнее время лекарка мало чем интересовалась, но сейчас её глаза поблёскивали от любопытства.
Опустив голову к воде, уточнила:
– Ты о чём?
– Так о гноме, эльфе и орке. Трое в тебя влюблены и готовы ради одного твоего взора кинуть к ногам твоим шкуру самого опасного хищника.
Я суматошно отжала волосы и выпрямилась, чтобы посмотреть в глаза старухе, вокруг стало подозрительно тихо. Мама и Дэгни уставились на меня с тем же немым вопросом, что и Гутрун.
– Или ты с тремя вертеть задумала? – понимающе усмехнулась травница, а моя челюсть медленно поползла вниз.
– Ничего я не задумала!
– Вот и правильно, – покивала Гутрун.
– Мы просто друзья!
– Нечего троих вводить в заблуждение, – словно не слыша меня, продолжила женщина, – передерутся из-за тебя, худо будет всем.
– Они тебе не подходят, – вклинилась в разговор мама, – мы уже обсуждали с тобой этот вопрос.
– Да-да, – отмахнулась я.
– Тебе нужен кто-то другой, дочка, подходящий тебе, – добавила мама.
– Только с поиском и выбором не затягивай, так в старых девах навсегда можно остаться, – заявила Гутрун, а я скрипнула зубами от досады. Нашли что обсуждать.
После ужина, который по обыкновению состоялся вокруг костра, женщины разделились и разошли по двум домам. Единственный взрослый мужчина – Ансгар, остался ночевать на свежем воздухе.
Улёгшись на шкуру, разложенную на полу, прикрыла веки. В свежепостроенном доме едва уловимо тянуло сыростью и землёй. Но я знала, что скоро эти запахи полностью исчезнут.
– Мам, – прошептала я Райле, – стол надо бы сделать, табуретки, да кровати, как у людей.
– А ты откуда ведаешь, как у людей? – также негромко спросила она.
– Так, от тебя же и знаю. А ещё Коли и Ревн рассказывали, – быстро нашлась я. Райла только кивнула, приняв мой ответ:
– Завтра подумаем, как быть.
– И, мама, – снова позвала её я, – ты за Ансгара сильно не волнуйся. Я отправлю следом за ним Джерарда. Ночью он будет стеречь покой дяди и защищать от зверей, и другой нежити.
В маминых глазах блеснули слёзы, отсветы от печи пробежались по её напряжённому лицу странными тенями. Я приобняла её и крепко к себе прижала.
– Верь ему, он точно вернётся, – прошептала я. – А мы его непременно дождёмся.
Глава 8
Аруна – маг земли превратилась в Аруну плотника. Так как мы с Торбертой были одного возраста и она чаще других поддерживала мои идеи, то нам двоим и предстояло выполнить задуманное.
План был прост: выбрать подходящее дерево, повалить его, разрубить и произвести хоть какую-нибудь мебель.
Первый пункт оказался самым простым – деревьев на "основной" земле немерено. Я остановила свой взор на высоком, мощном дубе (листья по форме очень его напоминали), ствол растения был настолько широк, что требовалось три человека, дабы его обхватить, или два крупных орка.
Спилить тоже можно было: Лоска взяла много чего из некогда принадлежавшей её мужу палатки. Молотки, одна прежде двуручная пила (отломанная ручка с одного конца превратила её в большую ножовку) не самого хорошего качества, но видно, что сделана человеческими руками – изделие было не таким грубым внешне; в холщовом мешочке нашлись гвозди: с два десятка кривых и столько же ровных, но отчего-то все они были с налётом рыжей ржавчины, видать, кинули в сундук и забыли, а те под воздействием влаги стали коррозировать. Были топоры целых три штуки, правда, у двух из них отсутствовало топорище, но, главное, сама "голова", а уж приделать что-нибудь к ней вполне можно и самим.
Но мы пошли иным путём. Я просто выдернула дерево из земли вместе с корнями. Поскольку так было проще и быстрее. Дуб упал с громким грохотом, оповестив всю округу о том, где именно мы с Бертой находимся.
Ствол был большим и если его распилить на кругляши, то они вполне сойдут для столешниц. Так и поступили. Всю себя я посвятила обустройству жилища, поскольку занятия с Джерардом прекратились, а без него прочитать написанное было невозможно.
Три круглых стола с четырьмя ножками делали в вместе с Бертой, которая настолько увлеклась процессом, что даже до поздней ночи, сидя у костра, плела циновки для пола в домах.
– Отполировать надо, чтобы занозы под кожу не загнать, – сказала я, когда наши столы были готовы. Жительницы острова обступили их (столы) плотной группкой и тихо переговариваясь, делились впечатлениями. – Даже не представляю, чем это сделать.
– Чёрной смолой покрыть можно, тогда никакие жуки не прогрызут, – задумчиво предложила мама, прицокнув языком в восхищении, – девочки, а у вас ведь очень красиво получилось! Необычно, – похвалила она нас с Бертой и я воодушевлённо переглянулись со своей новой подругой.
– Вот только достать её сложно – никто не пойдёт в Тёмный лес, – отмела мамино предложение Лоска. – Зато я нашла смолистое дерево, никогда такое не встречала, но по его коре течёт прозрачная вязкая жидкость и запах этакий, – женщина замолчала, подбирая определение, – привлекающий. Мы его стороной обошли, забыла вам рассказать.
– Интересно, очень похоже по описанию на редкое ройкесу, – прищурилась Гутрун, – с вами пойду, сами собрать не сможете – нужно делать правильные разрезы и в потребных местах.
Так и поступили: женщины охотницы вместе с травницей взяли ведро и отнесли к тому самому растению. А вернулись с тарой, заполненной наполовину янтарной вязкой субстанцией. И пахла она крайне приятно!
– Этот запах… он очень похож… на ладан? – пробормотала я про себя. Но аромат не был таким сильным, как в церквях, более мягкий и приглушённый.
– Быстро покрываем столешницы, – распорядилась Райла и я очнулась, принимаясь за работу.
– Только руками не трогайте, а то десяток дней отмыться не сможете, – хмыкнула предупреждающе Гутрун, – лей тонкой струйкой, – распорядилась она и Лоска, понятливо кивнув, принялась за дело.
– Завтра утром уже полностью станет твёрдой, – довольно потерев сухонькие ладони, улыбнулась травница.
– Осталось решить вопрос с кроватями, – обратилась я к маме, стоявшей рядом со мной. – Предлагаю с помощью магии расколоть камни. Я знаю нужное заклинание и смогу их подровнять. Застелем их шкурами и получатся хорошие лежанки или топчаны. Есть ещё другой вариант: смастерить опору из небольших камней, сверху поместить связанные верёвками крепкие сучья, расположить их вдоль и поперёк, наподобие сетки, тогда тоже получатся неплохие спальные места. И они будут гораздо мягче, чем булыжники.
– А ежели доски сделать из того поваленного дерева?
– Не смогу, этой пилой мы будем пилить до конца света, – развела руками я. – Дерево высохнет и пойдёт на дрова. Мужчины вернуться и нарубят.
– Ладно, тебе видней, – согласилась Райла. – Пойду мясо коптить.
– Тебе помочь? – спросила я, потому что мне не улыбалось плести циновки, и не хотелось заниматься кроватями на ночь глядя.
– Пойдём, сегодня ребятня принесла хороший улов, – вот подстава! – Рыбины такие большие и жирные, ммм, – мама закрыла глаза и даже чуть облизнулась. – Завтра уху сварим, а сейчас большую часть нужно подготовить к копчению. Неизвестно, какая ситуация с рыбалкой будет в зимнее время.
Вздохнув печально – ведь мне совсем не хотелось заниматься уловом, но раз назвался груздем… В итоге я потащилась за Райлой, с тоской глянув на Берту, с довольным лицом усевшуюся у костра с ворохом тонких, гибких прутьев.
Рыбёху пришлось чистить, терпеть это дело не могу. Молока и икра никуда не выбрасывались, а возвращались на место. После чего мы брали выпотрошенные тушки и скидывали в широкие казаны, чтобы вымочить их (тушки) в тузлуке (соляной раствор). В раствор мама кинула горсть какой-то травы.
– Мух отпугнёт, не даст завестись опарышам, – прокомментировала она. – Теперь на один день всё должно выстояться. А затем мы вывесим всю рыбу воон там, – махнула она на другую партию, висевшую на натянутой между деревьев верёвке, – также около суток подсушим. И только потом отправим в коптильню.
Коптильня у нас была самая что ни на есть примитивная: на склоне орчанки выкопали глубокую канаву, перекрыли её дубовыми негнущимися шкурами – это такой у них получился дымоход. В итоге сверху образовалась коптильня, снизу – очаг. Далее они создали углубление для очага, а над самым выходом «дымохода» забили четыре кола для коптильни. Между кольями сплели сеть из верёвок, на которую вешалась уже подсушенная рыбка или куски мяса.
Сверху коптильня накрывалась плотной тканью (Лоска, скрепив сердце, выдала из личных запасов, но чего только не сделаешь ради процветания нового стойбища). В очаге разжигался пламя из свежих щепок, поэтому получалось больше дыма, чем огня, впрочем, такую цель женщины и преследовали. Длительность копчения определяли по солнцу и выходило, что коптили рыбу не менее четырёх-пяти часов. Мясо же обрабатывалось на пару часов дольше.
– Мама, как у нас с продуктами на зиму?
– Часть складываем в дом для мужчин, но многое лежит на свежем воздухе, но всё это не дело, – вздохнула она, – нужно другое место, побольше и прохладнее.
– Я погреб завтра вырою, – кивнула ей, понимая всю масштабность назревающей проблемы. – Не волнуйся. Зимой будет что есть и пить.
Райла устало улыбнулась:
– Пойдём умоемся и спать. Завтра много дел, – и тут же, повернув голову к деревьям, крикнула: – Дети, спускайтесь! Давно ведь велено было, нечего сидеть наверху!
Энджи и Кэри, что-то крикнули в ответ, и как две ловкие обезьянки, тенями заскользили вниз. О безопасности никто из нас не забывал – слишком свежи были воспоминания. Вот и поставили "смотрящих", которые должны были сменяться трижды в день. На самых крупных деревьях сидели наши юные дозорные, для них я самолично закрепила что-то наподобие вороньего гнезда, чтобы ненароком ветром не сдуло и они там были обвязаны верёвками.
Ночи проводили без защиты обережных огней: три забрал дядя, все остальные унесла группа наших новых друзей. Но на остров нежити не добраться, так что я, поставив сигналки прежде всего от людей, спала сном младенца ни о чём не беспокоясь.
Но не успело солнце выглянуть из-за горизонта, а мы продрать глаза, как Эджилл, шебутной сынок Лоски, уже забравшийся на дерево, громко прокричал:
– На большой земле кто-то стоит!
Недолго думая, рванула по протоптанной тропе к Сольване, добежав, удивлённо замерла: напротив острова, на той стороне реки стоял кто-то. Высокий, скорее всего, мужчина, но я могла и ошибаться, в длинном плаще до пят и с глубоко надвинутым на голову капюшоном. В руках он держал длинный кривой посох.
– Кого это принесло к нашему порогу в столь ранний час? – спросила Гутрун, поравнявшись со мной.
Наверное, все женщины высыпали поглазеть на незваного гостя.
– Так, – нахмурилась я, глянув на любопытных женщин, – скрылись из глаз. Мало ли, вдруг великий маг. Зачем подставляетесь?
Орчанки понятливо кивнули и мигом ретировались под прикрытие деревьев. Я же снова повернулась в сторону незнакомца. Тот, скинув капюшон, широко развёл руки и демонстративно отбросил посох, словно говоря, что пришёл с мирными намерениями. Интерееесно…
Глава 9
Лоске не требовалась моя помощь – женщина ловко управлялась с мощными вёслами и правила нашу лодку к берегу весьма целеустремлённо. Я порывалась взять часть нагрузки на себя, но та лишь отмахнулась и я, понятливо кивнув, села так, чтобы видеть незнакомца. И чем ближе мы подплывали, тем больше деталей открывалось.
К нам пожаловал орк. Высокий и сухопарый. И очень-очень старый.
Его лицо, изборождённое морщинами, будто нанесённые умелыми руками резчика, вкупе с тонкими голубыми венами, что выступали причудливой вязью под сухой пергаментной кожей светло-оливкового тона, словно её цвет за прожитые годы пообтёрся и потускнел, должно было бы оттолкнуть меня, но его светло-карие глаза, светящиеся недюжинным умом и толикой хитринки, притягивали открытостью помыслов. Либо этот орк умел отлично притворяться.
Лодка стукнулась носом о высокий берег, я одним слитным движением выпрыгнула наружу, мягко приземлившись на мокрый песок. Пошевелив босыми пальцами ног, замерла на месте, оценивающе разглядывая возможного соперника. Но тот, почуяв мой настрой, едва заметно доброжелательно улыбнулся. Краем глаза заметила, как Лоска, действуя согласно инструкциям, отплыла назад. Она сильно была против моего плана. Но мне легче защищать себя одну, а не переживать ещё и за неё.
– Как долго я тебя ждал, – заявил он, не делая попыток приблизиться. Я непонимающе на него уставилась. – Всю жизнь. Духи шептали… шептали мне, что успею повидать живого орка с магическими способностями. Не солгали.
– Гу морн! – вежливо поздоровалась я, – А вы кто?
– Меня зовут ша Сиир. Я один из трёх верховных шаманов всех племён орков, живущих по эту сторону реки, – представился он спокойно, его светло-карие глаза буквально вцепились в меня клещами и рассматривали, как будто я под микроскопом. Уверена, ни одна деталь не ускользнула от его цепкого взора. – С добром пришёл. Говорить с тобой хочу.
– Меня зовут Аруна, – решила проявить немного вежливости и я. – О чём же, ша Сиир, ты хочешь со мной поговорить?
– О тебе, – ответ озадачил.
– Ты прав, я маг, – кивнула я, всё ещё не понимая, что ему нужно. – Вам только это требовалось узнать? И как вы нашли меня?
– Духи указали путь, – доброжелательно улыбаясь, ответил он. – Могу ли я поднять свой посох? Возраст далёк от молодого, ноги уже не столь крепки.
С сомнением глянув на кривую палку, кивнула. Ша Сиир подошёл к "клюке" и поднял ей, после чего как-то резко ссутулился, сгорбился, уменьшившись в размерах в полтора раза. Налетел ветер и накинул ему на голову глубокий капюшон, скрывая от меня лысую черепушку шамана. Из полутьмы башлыка его глаза сверхъестественно замерцали жёлтым.
– Не бойся, клянусь своей силой, вреда не причиню. Ни тебе, ни твоим родным, – и стукнул посохом так, что поднялся невысокий фонтанчик из мелкого песка. На короткий миг мои уши словно оглохли. Я почувствовала нечто странное – мурашки проскочили по всему телу табуном резвых скакунов от самых пят до корней волос, а потом вакуум схлопнулся, заставив поморщиться от резко вернувшихся звуков.
И ко всему прочему откуда-то из глубины души пришло понимание – клятва ша Сиира услышана и принята. А, значит, мне нечего опасаться.
– Идём, поговорим, – спокойно предложил он и не спеша зашагал к поваленному стволу дерева, которое я не так давно перетащила поближе к реке, чтобы не ходить к нему в глубину леса. – Пойдём-пойдём… – но я стояла и глядела на ссутулившуюся фигуру всё ещё сомневаясь, хоть уже откуда-то знала, что шаман не лжёт.
– Сказал же, чинить вред даже не помышляю.
Вздохнув, обернулась к Лоске и подала той знак рукой, чтобы возвращалась на остров. Было заметно, что она колеблется, но я твёрдо кивнула, подтверждая приказ. Мощные плечи орчанки напряглись, а спустя секунду она подняла вёсла, чтобы начать движение в сторону островного берега, где замерла одинокая фигура Гутрун.
– Бергтор попытался убрать меня чужими руками, – глухо донеслось до меня, ша Сиир прислонился к стволу некогда шикарного дерева. – Но такие препятствия не представляют для меня угрозы и быстро преодолимы.
Я слушала шамана и удивлялась плавности его речи. Рычащих звуков было не очень много, словно гость всю жизнь прожил не с орками, а среди других народов.
– Жаль только, что этот трус не напал на меня лично. Ну да ладно, с ним ты разберёшься потом, – я лишь фыркнула на это заявление, но снова промолчала.
– Аруна, я много лет провёл в одиночестве. В уединении постигал тайные знания, старался нащупать ту тонкую грань между пластами мироздания… – орк резко сменил тему, а моя челюсть чуть не поползла вниз, ух какими словами и понятиями оперировал этот старик. – Вот есть телега и разумные могут использовать её по-разному. Первый просто глядит, второй – давно уже сам катается на ней. Третий решил только-только попробовать… для одного – поездка на телеге – сущее наказание, особенно по отсутствующим тропам в лесу, а для кого-то – это яркие ощущения; первый радуется наличию телеги – ведь она во многом может облегчить быт, а для второго она средство передвижения из одного поселения в другое. Понимаешь меня, Аруна?
Тем временем я всё же решила присесть, земля послушно приподняла меня вверх, и я с удобством расположилась на широком стволе поваленного дерева. И только после этого сказала:
– Приблизительно, ша Сиир. Но к чему ты всё же ведёшь? Много слов, давай ближе к делу, – на моё заявление старик негромко рассмеялся:
– Ты видела хоть одну телегу в поселении Визера? – подавив веселье, он резко ко мне обернулся и пытливо вгляделся своими желтоватыми глазами и даже кончик его острого, загнутого книзу носа, показался из-под капюшона. – Я веду это всё к тому, что орки, имея все возможности, остановились в своём развитии и ни к чему не стремятся. Ничем не интересуются… Ладно самим что-то придумать, создать. Так, они ведь не пользуется даже тем, что уже кем-то придумано и неплохо работает. Ничего себе во благо не берут. Детей не учат…
– Полностью согласна, – кивнула я. – Орки отсталый… – я на секунду запнулась и быстро поправилась: – мы отсталый народ. Но что-то мне подсказывает, что так было не всегда. Верно?
– Верно, – кивнул шаман, вроде как не заметивший мою оговорку. – Орки процветали. Много земель им принадлежало. Но за жажду власти и спесь, за неверный выбор расплата оказалась слишком высока.
Интересно, о чём это он говорит? Какой такой выбор и расплата? И только ли о короле Джерарде сейчас идёт речь?
– Я расскажу тебе нашу историю. Когда-нибудь. На данный момент важнее другое.
– Что именно?
– Хочешь ли ты учиться? – ша Сиир выстрелил вопросом и весь замер, подобравшись, как крупный дикий кот, готовый к прыжку.
– Очень, – честно ответила я. – Даже в академию следующей осенью собираюсь отправиться.
– Похвально-похвально. Возможно, правильно, – довольно закивал он. – А пойдёшь ли ко мне в ученицы?
Я задумчиво нахмурила брови, взвешивая предложение странного шамана. А чему, собственно, он может меня научить?
– Многому, – словно прочитав мои мысли, ответил Сиир.
– Например? – заинтересованно склонив голову набок, уточнила я.
– Научу тебя слышать духов. Разве что ты не сможешь приказывать им, как шаманы, только вежливо просить. Но и того будет достаточно. Ведь духи – прекрасные разведчики. Научу читать и писать.
– Читать и писать я умею. Вот только не знаю языка рун.
– Рун, говоришшь?
Вот как? Вот как он так быстро оказался рядом со мной?!
Его костлявые пальцы схватили моё правое плечо и крепко сжали, но не больно, немного неприятно. Капюшон шамана от резких телодвижений слетел, и солнечные лучи снова осветили бледно-зелёную с выпирающими венами кожу.
– Покажи, – приказал он и я потянула за ремешок свой амулет, спрятанный за ворот туники.
– Как интересно… Где говоришь, ты впервые увидела эти знаки?
– На дне обережного горшка, – пожала плечами я, – а что?
Старик убрал руку и вздохнул.
– Эти символы – часть языка древних. И в основном когда-то давным-давно именно оркские маги придумали, как их использовать для защиты и нападения. Я знаю не так много, но, думаю, кое-что смогу для тебя прояснить.
***
Интерлюдия
Лодка шаману понравилась. Крепкая, вместительная. Сиир нисколько не удивился, узнав, что её сделали люди.
Ветер развевал его плащ и трепал капюшон. Крупная орчанка по имени Лоска уверенно правила в сторону острова. На берегу толпились женщины и дети. И ни одного мужчины. Шаман незаметно покачал головой: как они выживают без сильных мужских рук? Его задумчивый взгляд вернулся к Аруне.
Он полагал, что она старше. На деле подросток. Совсем ещё юная, тонкая и гибкая, как ветка селье (с норвежск. – ива). И именно её боги одарили магией. Почему? Неизвестно… и никто ему не даст ответа, даже духи молчали.
Аруна согласилась стать его ученицей. Ша Сиир был весьма этому рад. Первый шаг сделан. Девушка показалась ему замкнутой и сдержанной. Она явно не хотела с ним общаться. Но он смог убедить её в обратном. Время покажет, насколько молодая орчанка талантлива. И умна.
Высадившись на берег острова, ша Сиир тут же почувствовал странное. Его ноздри широко раздулись. Остатки какой-то энергии, очень слабые, ещё витали в воздухе. Шаман прищурился и кинул быстрый взгляд на Аруну. Нет, не она причина. Её сила иного толка. Девушка представила ему свою мать – средних размеров орчанку.
– Как поживаешь, Гутрун? Сколько зим я не видел тебя, – хмыкнул говорящий с духами, встречаясь глазами с травницей. Что она забыла в этом селении? Нужно непременно узнать. – Ты покинула стойбище своего сына?
– И тебе здравия, ша Сиир, – без лишнего подобострастия, кивнула старуха. – Сын и внук мертвы. Я ушла, – коротко ответила она ему. – Как погляжу, великий шаман всё же решил выбраться из своей пещеры? Поговаривали, помер ты давно, ан нет, ошибались орки…
Сиир счёл лишним что-либо ей отвечать и просто прошёл мимо, ступив на хорошо протоптанную дорожку, ведущую вглубь острова. Вскорости он поднялся до расчищенной, плотно утрамбованной площадки с тремя каменными постройками. Глаза его удивлённо расширились, а сердце гулко стукнуло в груди.
Никаких шатров, никаких обережных огней, никакой жидкой грязи и разбросанных остатков еды. Порядок и чистота. В душе старого шамана за долгое время шевельнулась гордость за сородичей…
